Жнец и слеза Смерти

Александра Левин, 2021

Жизнь жнецов – слуг Смерти – изменилась, когда исчез бог, небеса закрылись, и они оказались в мире людей, где души перестали покидать мертвые тела. Жнецам пришлось самостоятельно освобождать души умерших. Калеб и Филипп за триста лет успели привыкнуть к новым правилам и обязанностям, но только не смертные. На что способны пойти люди, чтобы обмануть Смерть?

Глава 2. Обманувшие смерть

Кристина очнулась, лежа на жесткой соломе с прелым запахом. В голове, казалось, гудел целый пчелиный рой. Во рту пересохло, так что язык прилипал к небу. Она приподнялась и сразу легла без сил еще раз подняться, кости заныли. Кристина закрыла глаза, погружаясь в недалекие воспоминания.

После того как Калеб и Филипп покинули дом старухи Анабель. Она вернулась в дом к старой хозяйке и узнала про часы, как ее и просили. Старуха ответила, что ей никто не передавал ни каких часов, и у нее их нет вовсе. Потом сказала, что отойдет ненадолго и пропала.

Вернулась старуха Анабель не одна, с ней было двое мужчин. Их голоса Кристина услышала в коридоре:

— Отведем девчонку к ведьме, потом разберемся с ее дружками, — сказал один, у него был мягкий голос.

— Или они разберутся с нами, если ведьме так нужны жнецы, пусть сама идет и возьмет их, — ворчал его спутник с резким, низким голосом.

— Хуг, с колдуньей лучше не спорить, ты знаешь, она может забрать твою душу. Девчонка там?

— Да, говорите тише, она может услышать, — заворчала старуха Анабель.

— И что? Ты сама сказала, что она слепая, куда она денется, — даже не пытаясь, говорить шепотом ответил, тот, кого назвали Хугом.

Дверь открылась. Кристина схватила первое, что попалось под руку — это был стул, она кинула его что было сил, в вошедших мужчин. Не раздумывая, схватила со стола чашки и швырнула их в незнакомцев, ошпарив кипятком запястье руки.

— О какая бойкая, — посмеялся тот, кого Кристина услышала первым.

Кристина услышала хруст черепков от разбитых кружек, кто-то приближался к ней. Она отступила и уперлась в стену. Грубые руки крепко, до боли схватили ее за запястье.

— А она ничего, как она тебе, Ральф? — услышала она голос Хуга, схватившего ее, — Будь мы живы, повеселись бы мы с ней на славу — насмехаясь, произнес он.

Кристина попыталась вырваться, но Хуг держал крепко и притянул к себе издеваясь. Кристине стало дурно. Хуг вонял, как сточная канава. От этого зловония, усиленного запахом чеснока, у нее зарезало в глазах, от него появилась тяжесть в желудке, Кристину начало мутить. Недавно съеденный ужин вырвался на свободу.

— Тварь! — Хуг дал ей оплеуху, рвотная масса попала прямо на него.

— Тише ты, убьешь, ведьме нас мертвецов и без нее хватает, — одернул своего приятеля Ральф, его запах напомнил Кристине тухлые яйца.

— Она испачкала мою рубаху!

— Меня бы тоже от тебя стошнило, будь я живым. Уйди я сам ее возьму.

Страх оказался сильнее других чувств. Кристина вырвала руку у Хуга и прошмыгнула между ног. Отскочила в сторону, ища опору руками. Перевернула стул. И попала прямо в объятия Ральфа.

— Не уйдешь, — у Ральфа оказались крепкие руки, они обхватили руки и талию Кристины, не хуже веревки. Кристина извернулась и укусила своего врага за руку и почувствовала вкус гнили. Ее снова стошнило.

— Не рыпайся, красавица, — засмеялся Ральф, еще крепче сжимая Кристину, так, что на мгновение ей показалось, что она сейчас задохнется.

— Что вы там медлите! — раздался из коридора недовольный голос старухи Анабель, — Эти твари раскусили фокус ведьмы! Уносите ее отсюда! Я скажу, чтобы их задержали.

Ральф перекинул Кристину на плечо и понес, не обращая внимания на отчаянные попытки пленницы вырваться. На улице Кристина попыталась закричать, но получила новую оплеуху от Хуга.

— Заткнись, и не рыпайся, выкинешь еще что-то и я заткну тебе рот своим носком, поняла? — Хуг схватил Кристину за волосы и ожидал согласного кивка.

— Пошел ты, — огрызнулась Кристина и получила еще одну оплеуху.

— Хуг, оставь девчонку в покое. А ты не провоцируй его, сиди спокойно, тебе некуда деваться.

Ральф отпустил ее только в доме ведьмы. Тут пахло сушеными травами, спиртом.

— Почему так долго? Что у нее с лицом? — сердитым тоном встретила ведьма своих гостей.

— Выбивали дурь, — довольно ответил Хуг.

— Посади ее, отвар почти готов, — приказала ведьма и ушла.

Ральф силой усадил Кристину на стул и остался держать за плечи. Девушка вслушивалась в каждый шорох. На кухне гремела посуда, скрипели половицы, помимо Хуга, Ральфа и ведьмы в доме был еще кто-то, у него был быстрый и твердый шаг, какой бывает у мужчин.

— Вы еще тут? Кто будет ловить жнецов? Приведите мне хотя бы одного. Этого вполне будет достаточно, — ведьма вышла из кухни и зашагала к Кристине, — Пей.

Чашка с отвратительно пахнущим варевом коснулась крепко сжатых губ Кристины.

— Пей, кому говорят! Если сама не выпьешь, силой волью!

Кристина резко вскинула руку и отшвырнула чашку с зельем. Раздался звон — чаша разбилась.

— Гадина! — ведьма ударила наотмашь, так что на распухших губах вновь выступила кровь, — Раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

Ведьма ушла и вскоре вернулась с новой чашкой варева. Кристина услышала шептания колдуньи, а потом ее скрутило, судорога пошла по всему телу, в груди все сжалось. Ведьма подошла ближе, и сама влила в открывшийся рот свое зелье. Теплая, горькая жижа медленно потекла внутрь. Кристине хотелось выплюнуть отраву, но она не могла, каждая попытка сопротивляться заклинанию, отдавалась режущей болью в груди. Сознание помутилось, последнее, что она услышала были слова ведьмы.

— Вильем, отвезешь девчонку и остальных в Медель к графине. Я и Якоб приедем позже, когда поймаем жнецов.

От воспоминаний появилась давящая боль в висках, к горлу подкатил комок рвоты, Кристина едва сдержала его в себе. По телу пошел холодный озноб. Она вытянула руку, чтобы нащупать опору, ладонью коснулась холодного камня, покрытого каплями воды. Ей очень хотелось пить. Поэтому она, не раздумывая, припала к мокрой стене губами и жадно слизала со стены капли желанной влаги. Холодная вода немного отрезвляла разум, боль постепенно начала уходить, жажда немного отступила.

Кристина бессильно села на свою соломенную подстилку и прислонилась спиной к холодной и мокрой стене. На языке остался вкус камня и плесени, но это не так заботило девушку. Ей было страшно. Она ощущала себя жалкой и беспомощной. Ей казалось, что из-под ног выбили опору.

Ей не хватало Калеба, он никогда не оставлял ее одну надолго. Всегда мог защитить. Даже, когда Смерть отправляла его и Филиппа в города мертвых, она ждала его в полной уверенности, что он вернется и они снова будут вместе.

«Ведьма говорила, что схватит жнецов!» — поразила ее мысль.

— Калеб! Фил! Вы тут?! — голос прозвучал не так громко, как хотелось, в горле запершило. Со стороны послышались чьи-то осторожные шажки, они затихли где-то на середине пути. — Кто тут?

В этот раз голос прозвучал более громко, но ответа все равно не последовало. Кристина ощутила присутствие еще одного человека. Неизвестный стоял где-то посередине камеры и не решался подойти ближе.

— Кто тут? — повторила свой вопрос Кристина, повернув голову в ту сторону, где она слышала шаги.

— Ты разве меня не видишь? — прозвучал удивленный и в тоже время робкий детский голосок

–Тут слишком темно, я почти слепа, — Кристина покачала головой.

Девочка немного потопталась на месте и наконец подошла ближе и присела рядом.

— А что у тебя с лицом? — холодные детские пальчики прикоснулись к опухшей щеке Кристины, так что она вздрогнула и осторожно отвела детскую руку от себя.

— Это сделали очень плохие… — Кристина запнулась, не зная, как правильней назвать тех, кто уже умер, но все, же сказала «люди».

— Меня тоже обижали плохие люди. Сначала я жила у Прыща, он заставлял меня попрошайничать, если я приносила мало денег бил меня. Потом меня забрала одна тетя и привела сюда в замок. Хорошие люди меня умыли и одели очень красивое платье и отвели меня к графине. Со мной были и другие девочки, тоже в красивых платьях. Графиня выбрала меня личной служанкой. Она сказала, что от меня немного потребуется, только выносить ночной горшок и ходить за ней, как хвостик. Только это оказалось совсем не весело. Я постоянно делала ошибки, и графиня меня наказывала за них. Хуже, чем Прыщ. А потом к ней привели другую девочку, и она меня отправила жить на кухню, там было хорошо. Повар добрый, он всегда делился остатками еды со стола графини.

А потом приехал человек в черной накидке и страшной маске, он был очень болен, его подхватил доктор графини. А потом меня кто-то схватил, и я уснула. А потом, когда я проснулась, то снова увидела этого страшного человека, он был без маски, и лицо было очень бледным, доктор говорил, что если ничего не сделать, то король скоро умрет. А потом графиня начала рисовать на полу и на мне, она что-то шептала при этом, мне было очень страшно. А потом мне сделали очень больно, — девочка взяла руку Кристины и провела ей по горлу, где была большая старая рана от ножа, — тут было особенно больно.

Кристина одернула руку, и прижала к груди, сжав в кулак. По спине пробежали мурашки. Ей было жаль малютку, то, что с ней сделали, было бесчеловечно, но также она боялась мертвой девочки.

— А на тебе рисовали?

— Нет, — Кристина отрицательно покачала головой, — Как тебя зовут? — стараясь направить разговор в более приятное направление, спросила Кристина малышку.

— Мария, — немного застеснявшись, ответила девочка, — а тебя?

— Кристина. Мария, давай больше не будем говорить о нехороших людях, — Кристина пересилила свой страх и сжала холодные ручки девочки.

— Хорошо. А кто такие Калеб и Филипп, ты их звала, я слышала?

— Мои друзья, — Кристина грустно улыбнулась, на сердце было тревожно, судьба жнецов ее сильно беспокоила.

— Их тоже схватили плохие люди?

— Не знаю… Надеюсь с ними все хорошо.

Где-то наверху заскрипели несмазанные петли двери, по лестнице кто-то зашагал, шаги отдавались странным звуком, словно у человека одна нога была деревянная.

— Не говори ему про меня, — в голосе девочке прозвучал страх, она быстро поднялась и убежала, зашуршала солома и Мария затаилась где-то в глубине камеры.

Кристина услышала громкое и тяжелое дыхание человека, загремели ключи, неизвестный что-то недовольно и неразборчиво бормотал себе под нос. Решетка камеры скрипнула, и в камеру зашел мужчина, от него сильно пахло потом, грязью, и спиртным. Он внес с собой яркий огонек — факел догадалась Кристина, пытаясь разглядеть силуэт, вошедшего человека. Он казался невысоким и тучным и хромал на правую ногу.

— Проголодалась? — голос у человека оказался довольно громким, Кристина даже вздрогнула, он поставил факел в отверстие в стене и подошел ближе. — Графиня велела тебя покормить.

— Очень великодушно с ее стороны.

— Она необычайно добрый человек, — с иронией ответил тюремщик, он опустился одно колено и поставил на пол поднос.

— Я заметила.

— Ешь и не дерзи, — человек поднялся, забрал факел, закрыл дверь и зашагал дальше по коридору.

Камера опять погрузилась в полный мрак.

Кристина нащупала на подносе тарелку и принюхалась к содержимому. По запаху это была овсяная каша. Кристина взяла одну ложку холодной и вязкой каши положила в рот и сразу выплюнула, каша оказалась горькой на вкус с шелухой и комками.

Помимо еды на подносе оказалось еще и фляга с водой. Кристина осторожно взяла флягу принюхалась. По запаху — это была обычная вода. Она осторожно сделала несколько глотков и поставила на пол.

Через некоторое время человек с деревянной ногой зашагал обратно к выходу из тюрьмы. Она затаилась, когда его шаг стих возле ее камеры. «Что он от меня хочет?» — промелькнула тревожная мысль, Кристина крепко сжала ложку в руках, готовая в случае чего защищаться тем, что имелось у нее под рукой. Но человек не спешил открывать дверь ее камеры, наоборот он обратился к кому-то другому, по всей видимости, сидевшему в противоположной камере.

— Так вам мразям и надо! Без вас мир был бы намного лучше! — бросил он неизвестному собеседнику издевку, но не дождавшись ответа, плюнул и захромал к выходу.

Как только верхняя дверь закрылась, Мария вылезла из своего укрытия и осторожно вернулась на прежнее место.

— С кем он говорил? — спросила Кристина у девочки.

— С чудовищем.

— Что за чудовище?

— Я никогда его не видела полностью, только глаза. Красные и очень страшные. Я его очень боюсь.

Кристина резко поднялась, опрокинув тарелку с кашей.

— Это не чудовище. Ты можешь меня проводить к решетке?

Девочка неуверенно кивнула головой и взяла холодной рукой Кристину и потянула за собой.

— Давно появились эти глаза? — спросила Кристина с тревогой в сердце, она боялась, что Калеб и Фил где-то рядом, в заточении, такие же беспомощные, как и она.

— Чудовище жило тут, когда меня бросили сюда.

«Значит это не Калеб и не Фил» — облегченно подумала Кристина. Мария подвела ее к металлическим прутьям решетки.

— Жнец! — Кристина не знала, как обратиться к «чудищу», сидевшему в другой камере, — Не молчи. Я знаю, что ты там. Как твое имя?

Тишина…

— Не молчи! Прошу ответь!

— Зачем тебе оно, смертная? — прозвучал громкий, но безразличный, голос жнеца.

— Ой, зачем ты разговариваешь с чудищем, — Мария испугалась и спряталась за юбку Кристины, крепко сжав края.

— Не бойся, он нам не враг, — Кристина положила ладонь на мягкие волосы ребенка.

— Но и не друг, — вновь раздался голос жнеца.

Мария крепче прижалась к Кристине и шепотом попросила ее отойти от дверей, но Кристина успокоила ее и продолжила говорить со жнецом:

— Я хорошо знаю других жнецов Калеба и Филиппа, может ты их знаешь?

— Допустим, встречал, что с того, смертная?

— Я их друг.

Жнец засмеялся, так, что его гогот разнесся эхом по всей тюрьме. Кристину поведение жнеца зацепило:

— Я не сказала ничего смешного.

— Ты можешь считать себя кем угодно, смертная, но запомни и не обманывай саму себя — у жнецов нет друзей. Что ты хотела от меня?

— Калеб и Филипп они тут? — на этот раз Кристина не стала принимать слова жнеца близко к сердцу, лучше подобные уколы пропускать мимо себя, этот жнец ничего не знает о ней и Калебе.

— Я не видел, чтобы их сюда приводили. Думаешь, если их не поймали, они придут тебя спасать? Забудь про них. Жнецы не приходят за своими павшими в бою, до смертной им нет никакого дела. Выкинь из головы эту жалкую надежду. Мы все обречены на одну участь.

— Какую участь? — Кристина нахмурила лоб.

— Посмотри на девчонку. Тоже сделают и с тобой высосут из тебя жизнь, отдав ее другому, а может тебе повезет меньше, и графиня будет использовать тебя, как подопытную крысу.

— Она меня не видит, — решила встрять в разговор малышка, выглянув из-за спины Кристины, жнец не придал никакого значения словам девочки.

— А что сделают с тобой? — продолжила расспрашивать Кристина.

— Со мной они уже много чего сделали. Я любимая игрушка доктора.

— Тут есть другие жнецы?

— Были…Где они теперь не знаю, не думаю, что их отпустили. Ты тоже тут не одна смертная. Только вчера сюда привели пятерых, не считая тебя.

Сверху заскрипела дверь, человек с деревянной ногой вернулся, его шаг стал тяжелым, кряхтение громче, словно он нес что-то тяжелое.

Мария как услышала скрип, сразу бросилась в убежище. Кристина спряталась за стенкой возле решетки.

Когда человек проходил мимо камеры жнеца, тот специально заговорил:

— О сегодня к нам занесли птицу высокого полета! Графиня в дурном настроение? Или ее ученица ей чем-то не угодила?

— Не твое дело, — кротко бросил жнецу одноногий и пошел дальше.

Очень далеко звякнула дверь, защелкнулись кандалы и человек молча, покинул подземелье.

— Кого он принес? — Кристина села возле двери.

— Ведьму, — в безразличном голосе появились нотки злой радости, — Надеюсь, графиня не передумает забирать эту дрянь отсюда. И придаст ее смерти особый шик.

— Что она тебе сделала?

— Помогла изуродовать мое тело. Но больше я был бы рад видеть тут человека, называющего себя доктором.

Кристина хотела спросить «кто этот человек доктор?», но жнец опередил ее своим ответом:

— Этот мерзкий смертный отрезал мне руку и пришил руку моего напарника. Мое лицо превратил в лоскутное одеяло. Ведьма ему помогала. А знаешь все ради чего? У графини и ее приближенных весьма извращенные способы развлекаться. Рассказать, что они сотворили с моим компаньоном?

— Не стоит, — Кристине стало жутко, она не хотела верить, что люди способны на такие зверства.

Кристина почувствовала, как Мария вылезла из своего укрытия и приблизилась к ней.

— Почему ты прячешься?

— Он нехороший человек, он заберет меня, и я больше не вернусь.

— Графиня обращает свои старые игрушки в камень, — более понятно пояснил жнец.

— Откуда ты это знаешь?

— Один раз меня удостоили, созерцать сей процесс. Хороший способ решить проблему с неугодными, но очаровательными на взгляд графини неупокоенными или живыми людьми. Тело в камне не гниет, а, следовательно, душа никуда не может из него деться. Нет фантомов.

Кристина разговаривала со жнецом еще очень долгое время. Он говорил с ней охотно, но без эмоций, просто отвечая на все вопросы. Спустя долгое время все же назвал свое имя. Его звали Кроу. Он рассказал, как попал в плен к графине.

Это случилось около сотни лет назад, так предполагал Кроу, переставший вести счет времени. Он и его напарник. отправились на север к городу мертвых. Во время зачистки города они угодили в ловушку.

Мертвые тут же скрутили их и запихнули в подвал. Там они и еще несколько жнецов провели неделю. Вырваться на свободу они не могли — ловушки обездвижили их. Через неделю жнецов посадили в бочки и погрузили в телегу, сколько дней они провели в пути, Кроу не уточнил. Только сказал:

— Бочки открыли, когда они оказались в замке графини. Моего напарника и других жнецов графиня забрала сразу. Я же чем-то приглянулся доктору. Он оставил меня для себя и сделал своим подопытным. Моего напарника после всех пыток ведьма Витори обратила в каменную статую, за дерзость, как она сказала. Я до сих пор ощущаю его страдания в этом камне, я бы сжег его свиток, если бы знал где он, чтобы облегчить свои и его мучения. Как бы я хотел уничтожить эту мучительную связь, — злобно сказал Кроу делая ударение на последние слова.

Кристина стало жаль жнеца, ей хотелось пожалеть Кроу, но подходящих слов так и не нашлось.

— От рук графини страдают все: живые, мертвые, жнецы. Мы только расходный материал для ее опытов.

— Что бы ты сделал, если бы у тебя появился шанс сбежать отсюда? — перебила Кристина.

— Отсюда нет выхода, не задавай глупых вопросов.

— Но все же…

— Когда освободишь меня — увидишь все сама, — после этого Кроу замолчал, словно слова Кристины задели его.

Жнец не говорил до вечера, пока не принесли ужин, так он обозначил приход человека с деревянной ногой.

На ужин была та же самая отвратительно сваренная овсяная каша и фляга с водой. Кристина с трудом проглотила несколько ложек. Комки каши вставали у нее в горле и пытались вырваться наружу. Приходилось прикладывать немало усилий, чтобы еда проходила дальше.

Позже надзиратель, так про себя назвала одноного человека Кристина, вернулся и вынес одного из пленников.

— Не советую мучить себя этой едой, она может быть отравлена, — предупредил Кроу, когда дверь в тюрьму закрылась.

Кристина тут же откинула от себя противную пищу и попыталась разговорить Кроу, но тот снова начал молчать.

Ночью очнулась ведьма, ее вой, пронесся по всему подземелью. Кто-то из заключенных громко попросил ее заткнуться. Один зло сказал: «доигралась, проклятая!».

Мария всю ночь просидела рядом. Она рассказывала, какой ее жизнь была, когда она жила в доме Прыща.

–Я не была у него одна, нас было много. Прыщ забирал нас из плохих семей. Он говорил, что моя семья тоже была плохой, хотя я не помню ее совсем. Билли, он был самый старший из нас, говорил, что меня привезли еще совсем маленькой и Эмма, ее тоже вырастил Прыщ, ходила со мной по рынку и выпрашивала милостыню, иногда воровали….

Кристина слушала печальные истории девочки: как Эмма в один день пропала, как сбежал Билли и еще несколько мальчиков, как потом Прыщ рассказывал, что беглецов съели бродячие собаки… Девушка не заметила, как глаза закрылись, и она погрузилась в сон.

Во сне ее ожидали кошмары. Она бежала по темному коридору, спотыкалась, падала и просыпалась. Снова засыпала под рассказ девочки.

— Утро, — сказал Кроу, когда принесли завтрак, Марии не было рядом, девочка, наверняка сидела где-то в своем убежище.

На завтрак было тоже, что и вчера на ужин, Кристина решила для себя, что не будет притрагиваться к еде. Надзиратель разнес еду всем пленникам и на обратном пути не забыл поглумиться над жнецом, после чего ушел.

Сразу, после его ухода появилась Мария, она села рядом, взяла ложку и поковыряла ей в тарелке:

— Тебя все время будут кормить такой гадостью?

Кристина пожала плечами, есть в этой тюрьме она не собиралась, пусть даже умрет с голоду или от жажды.

Одноногий пришел довольно скоро после завтрака, прошел мимо камеры Кристины, и открыл одну из дальних решеток, от ее противного скрипа у Кристины свело зубы. Обратно одноногий надзиратель шел тяжелее. Он забрал кого-то из камеры поняла Кристина, и когда дверь тюрьмы захлопнулась, она обратилась к Кроу.

— Куда он понес его?

— К графине на завтрак, она любит перекусить человечиной, — Кристина не поняла, была ли это шутка или Кроу говорил серьезно, но ее слегка передернуло, от самой мысли, что другой человек может съесть другого человека.

До «ужина» в камеру никто не заходил. Можно было сказать, день прошел довольно тихо. Малышка предложила сыграть в хлопки, и это было хоть какое-то развлечение в темной и сырой камере.

На ужин Кристине принесли что-то новое. Запах жареной курицы она почувствовала, как только надзиратель вошел в камеру.

–Ешь, у тебя сегодня праздник, — с насмешкой сказал надзиратель ей и ушел к другим заключенным.

В животе у Кристины забурлило, ей очень хотелось есть, а аромат вкусной еды так и манил к себе, но предупреждение Кроу останавливало. Вместо того, чтобы накинуться на еду, Кристина отшвырнула от себя подальше тарелку и легла, повернувшись к стене, прикусила палец и заплакала. Она не знала сколько еще сможет продержаться и успеет ли спасти ее Калеб.

Надзиратель вернулся через час, он остановился возле камеры Кристины и зазвенел ключами. Кристина сразу повернулась лицом к вошедшему человеку и вжалась в стену.

— Тебе не понравилось? — немного помолчав, с некоторой озадаченностью в голосе, видимо, рассматривал разбросанную еду на полу, спросил человек с деревянной ногой, Кристина отвечать на вопрос не спешила.

— Если хочешь, я могу принести что-то другое, утром повар приготовил чудесный куриный суп, — необычайно добрым тоном заговорил надзиратель, Кристина молчала, думая про себя, что лучше умрет с голоду, чем будет тут есть.

Надзиратель еще какое-то время постоял и ушел, вернулся довольно быстро с горячим куриным супом.

— Ешь, — он поставил тарелку перед Кристиной, — Или тебя покормить с ложки?

Кристина вместо ответа швырнула горячую тарелку в лицо надзирателя, он выругался от боли и замахнулся, но внезапно остановил удар.

— Что же, раз не хочешь, есть — не ешь, — прорычал он, — но за свой поступок ты ответишь.

Он ушел злой и раздраженный.

— Я не дам тебя обидеть, — шепнула девочка Кристине, прижавшись своим холодным телом. Она снова начала рассказывать о своей нелегкой жизни. Под этот детский лепет Кристина заснула.

Скрип двери ее камеры заставил ее проснуться и подскочить. Она узнала по шагам надзирателя. От него несло вином — он был пьян. Немного шатаясь он подошел ближе к Кристине, схватил за горло и прижал к стене.

— Не ждала? Время платить по счетам? — весело спросил он, — Что молчишь? Язык проглотила? Ничего сейчас голос прорежется! — его руки полезли под платье Кристины.

Кристину забила дрожь, она изо всех сил попыталась оттолкнуть от себя надзирателя. Это у нее получилось, но только раззадорило мерзавца. Он попытался повторить попытку и схватить Кристину…

— Твою же мать! — неожиданно заорал он, и рыча, начал с кем-то сражаться.

Кристину заколотило от страха, она оцепенела и не слышала ничего кроме стука своего собственного сердца. Колени подкосились, и она сползла по стенке на пол, обхватила колени и осталась так сидеть, пока ледяная рука мертвой девочки не дотронулась до нее.

— Мария? — вздрогнув, осипшим от волнения голосом спросила Кристин, она узнала гладкую ладошку девочки. И только потом поняла, что слышит во мраке дикий вопль надзирателя. Он в агонии катался по полу.

— Бежим, — девочка потянула Кристину за собой.

Мария открыла не запертую решетку и побежала по коридору. Кристина следовала за ней, крепко сжимая руку девочки.

На лестнице Кристина несколько раз упала, в колене появилась жгучая боль, в груди кололо, ей казалось, что она задыхается и вот-вот потеряет сознание.

— Быстрей, мы почти добрались, — торопила ее Мария, дергая за руку.

Они достигли последней ступени, и девочка открыла скрипучую дверь подземелья, за которой они ожидали увидеть свободу.

Дверь открылась и Мария вместе с Кристиной выскочили из темницы и лицом к лицу столкнулись со стражей, охранявшей вход.

Кристину привели в покои графини, по приказу хозяйки замка. Дверь за спиной захлопнулась, словно капкан и Кристина осталась в хорошо освещенной комнате. В центре она разглядела женский силуэт и поняла, что это графиня Витори.

От хозяйки замка исходил приятный легкий аромат духов, она легкой походкой подошла к Кристине и обошла ее вокруг, словно та была манекеном, а потом той же легкой походкой села. Кристине казалось, что графиня пронзает ее своим взглядом. Очень хотелось сбежать, но Кристина оставалась на месте и молчала.

— Ты вся дрожишь, — заметила графиня, — Тебе плохо?

Кристина не ответила, она чувствовала подвох в этой простом заботливом голосе.

— Ты немая? — в голосе графини прозвучало легкое удивление, смешанное с некоторым восторгом, — Отвечай, кивни, если не можешь говорить, — с некоторым раздражением в голосе произнесла графиня.

— Я могу говорить, — голос Кристины прозвучал не так громко, как ей хотелось, пережитое нападение не прошло для нее даром, о нем она старалась не думать. Куда больше ее заботила судьба Марии. Девочку схватила стража в самых дверях. Она попыталась сопротивляться, но среди стражников оказался тот, кто умел колдовать. Он и остановил мертвую девочку.

— Печально, я люблю убогих, — разочарованно вздохнула графиня, — Но раз ты не такая убогая, как я надеялась, тогда ответь на мои вопросы, но не смей лгать, — последнее слово графиня сильно выделила интонацией, но задать вопроса так и не успела, в дверь постучали и открыли.

Кристина сразу узнала вошедшего — это был надзиратель. Его смрад было трудно забыть. Она испуганно отскочила в сторону, и из-за слабости споткнулась, упала на пол и постаралась отползти как можно дальше от этого человека. Графиню это рассмешило.

— Госпожа, — сказал одноногий, поклонясь, когда графиня перестала смеяться, — я сделал все, как вы велели.

— Я рада, — раздраженно ответила графиня, — Ты из-за этого решил меня побеспокоить или есть еще что-то?

Надзиратель испугался холодного тона графини и отступил назад к двери, Кристине показалось, что он смотрит на нее.

— Госпожа, я хотел забрать ее, с вашего позволения.

— Она останется у меня, — резко возразила графиня, — помоги ей подняться.

Одноногий не успел подойти к Кристине, она сама встала и расправила подол платья. Отступила в сторону от врага, стараясь держаться подальше от этого человека.

— Ты его боишься? — спросила графиня, интонация, с которой прозвучал вопрос, Кристине не понравилась.

— Нет, — твердо возразила Кристина и добавила, — Этот человек мне противен.

— Вот как?! — удивилась графиня, но продолжила говорить спокойным, практически равнодушным тоном, — Впрочем, не удивительно. Бакл действительно мерзкий на вид человек. Тоже убогий. У него деревянная нога, его лицо напоминает мне лицо небритой обезьяны из бродячего цирка, кстати теперь у него нет еще уха, спасибо твоей мертвой подружке. Как жаль, что я сама не догадалась отрезать ухо этому убогому. Может ему отрезать второе ухо?

— Госпожа…

Залепетал Бакл, но графиня его грубо оборвала:

— Молчи! Я тебя не спрашивала! Что скажешь? Стоит отрезать ему второе ухо?

Как бы Кристине не был противен Бакл, отрезать ему второе ухо она не захотела. Графиня расстроилась.

— И в правду, зачем мне безухий тюремщик. Похоже пришло время перемен. Мне нужен более исполнительный и более умный и бдительный надзиратель, — голос графини стал похож на металл, — чтобы всякие покойники не шатались по моей тюрьме. Эта девчонка еще полгода назад должна была стать камнем!

— Госпожа, — Бакл упал на колени и подполз к графине, — это было в первый и последний раз, я больше вас никогда не подведу. Эта мелкая девчонка, я думал, она сбежала, я не думал, что она прячется в камере…

— Хватит! — волна раздражения, с которым ответила графиня, долетела до Кристины и исчезла, словно этого приступа гнева и не было вовсе, — Ты выглядишь еще более жалко, чем она. Все же тебе стоит отрезать второе ухо в наказание.

Графиня оттолкнула Бакла ногой и поднялась с кресла, она не спеша подошла к Кристине и дотронулась тонкими пальцами до синяков, нарочно надавив до боли.

— Скажи это он сделал с твоим лицом? — голос графини звучал строго.

— Нет, — стиснув зубы от боли, ответила Кристина.

— Значит, это дело рук моей непутевой ученицы, — графиня резко дернула подбородок Кристины и отошла, — Бакл, вставай с пола, и прикажи Мэй прийти ко мне, а потом возвращайся к своим делам. К обеду мне нужен еще один пленник полный жизни.

У Кристины пробежали мурашки по спине, она невольно вспомнила слова Кроу, про то для чего графине нужны пленники. Ей стало дурно, ее повело в сторону, но она смогла взять себя в руки и устоять на ногах. Если она сейчас потеряет сознание, то вполне вероятно, что ужином станет она.

— Не стой столбом! — гаркнула графиня на замешкавшегося надзирателя.

— Да, госпожа, — хромая Бакл удалился, оставив после себя всю свою вонь.

— Жалкий человек, но вернее собаки, — графиня ушла в конец комнаты и распахнула окно, — Чего ты испугалась?

— Вы едите людей, — выдавила из себя Кристина.

— Я? Кто сказал тебе такую глупость? — слова рассмешили хозяйку дома. — Твоя маленькая подружка? Как ее звали? Мила, Мика, Мара…

— Мария.

— Не важно. Я не ем людей — это бессмысленно, ну разве, что сердце, — графиня довольно усмехнулась, — Не бледней. Для моего ритуала оно бессмысленно. Вчера из-за твоей выходки я не смогла провести ритуал. Знаешь, какой результат? Я постарела на двадцать лет. Ты не можешь себе представить как ужасно, когда появляются морщины, тело начинает дряхлеть, выпадают зубы.

— Вы крадете чужие жизни?! — Кристина была в ужасе, — Это ужасно! Это против закона природы! Это противоречит законам жнецов! Вас накажут!

Последние слова насмешили графиню, она тихонько захихикала.

— Кто же? Смерть или жнецы? Я их не боюсь. Я будущая богиня и скоро весь мир и даже жнецы будут подчиняться мне.

— Вы ненормальная!

— Будь осторожна в словах, Кристина, я могу и обидеться, — предостерегла ее графиня.

А Кристина вздрогнула, графиня только, что назвала ее по имени, кто мог ей это рассказать, она не называла своего имени. Кто сказал Мария? Или Кроу?

— Я забуду твое оскорбление, — снисходительно добавила графиня, — Но нас прервали, и я не успела задать тебе вопросы. Откуда ты родом? Ты не местная, это видно по цвету твоей кожи.

— Из Созии.

–Так я и думала, южанка. Довольно далеко от королевства Райнтель, а тем более от моего графства, — графиня открыла дверцы какого-то шкафчика и достала что-то из него, и поставила на подставку возле кресла, по звуку Кристине показалось, что это небольшая чашка — Угощайся, это грецкие орехи, — хозяйка замка взяла один и съела. — Как ты оказалась так далеко от дома?

От одной мысли о еде желудок Кристины сжался от возникшей в нем голодной щекотки, она проглотила слюну и ответила на вопрос графини, решив не притрагиваться к угощению:

— Я сирота и у меня нет дома.

— Значит сиротка, — усмехнулась графиня, находя что-то смешное в словах Кристины, — слепая сирота, случайно забредшая в мои владения. Интересно как? — графиня откусила кусочек ореха, взятого из вазы, — Не молчи, я желаю услышать твою историю.

— Зачем она вам?

— У меня свой интерес. Но если ты не хочешь мне ничего рассказать, я могу отправить тебя обратно в камеру, — графиня прошлась по комнате и взяла круглый предмет, она невысоко подкинула его в воздух, ловко поймала и надкусила. Кисло-сладкий яблочный аромат ущипнул Кристину за нос, в животе громко заурчало.

— Ты голодна? — фальшиво заботливым голосом спросила Графиня, она не могла не знать, о том, что Кристина ничего не ела. — Возьми яблочко, — она бросила свое надкушенное яблоко ей в руки.

Кристина не стала ловить подачку высокородной дамы. Яблоко попало в грудь, упало на пол и откатилось к ногам графини.

— Гордая и голодная, — усмехнулась графиня Витори, — Ну что же это твое решение, Кристина, — графиня вновь назвала ее по имени.

Девушка снова испугалась, а графине это понравилось, она довольно хихикнула, как маленький озорной ребенок, но сразу взяла себя в руки.

— Ты расскажешь мне, как оказалась в объединенных королевствах?

— Откуда вы знаете мое имя? — вместо ответа спросила Кристина, странное поведение графини пугало ее, она меняла интонацию, настроение, как перчатки.

— Мой маленький секрет, — лукаво ответила графиня, — Я услышу твою историю?

— В ней нет ничего интересного. Мои родители умерли из-за болезни, я и старшие братья отправились путешествовать, — Кристина рассказывала, придумывая на ходу, говорить правду хозяйке замка она не желала, — Так мы оказались в Райнтале.

— Скажи, почему их не поймали вместе с тобой? Они тебя бросили?

— Нет. Они… недавно умерли, — с запинкой ответила Кристина.

— В той деревне где тебя схватили?

Кристина замолчала, не зная, как ответить. Она знает, что я говорю неправду? К чему были эти вопросы? Знала ли графиня про Калеба и Филиппа? Что ей рассказала ведьма, схватившая ее?

— Ты будешь отвечать? — в голосе графини появилось раздражение, она подошла ближе.

— Нет, они погибли под Клоделем.

— Как?

–Я не желаю говорить об этом, — Кристина отвернула лицо и закрыла глаза, словно не желая вспоминать.

— Хорошо, тогда расскажи мне, как ты оказалась со жнецами в моей деревне, и почему один из них искал тебя?

Кристина обрадовалась, сердце в груди затрепетало, мысль о том, что Калеб ее ищет придавала сил. Она продолжила лгать:

— Эти жнецы освободили души моих братьев, я осталась одна и решила идти с ними. Мы ехали в Аспель и попали под сильный дождь, деревня оказалась по дороге, и мы решили остановиться там.

— Тебе не было страшно отправляться в путешествие со жнецами, убивших твоих братьев?

— Нет, — Кристина покачала головой и знающе твердо продолжила — Жнецы не убивают, они только освобождают души для новой жизни. Земля принадлежит живым, а не мертвым. Жнецам нет дела до живых. Их дело — мертвые. С ними путешествовать девушке гораздо безопасней, нежели с людьми. Люди бывают гораздо опасней.

— Верно, люди опасней, — графиня подошла еще ближе, Кристине это не понравилось, и она отступила назад, — У тебя интересная точка зрения, многие люди считают иначе. Как звали твоих братьев?

— Калеб и Филипп, — без запинки ответила Кристина и добавила, — Созийцы иначе относятся к смерти и жнецам.

— Я слышала, что в Созии даже был культ смерти, но это так скучно, — графиня демонстративно зевнула и продолжила задавать вопросы:

–А как звали жнецов?

Кристина запаниковала, ей показалось, что ее ложь разоблачили, она пыталась придумать имена, но от страха ничего не приходило в голову и вдруг она вспомнила, как Кроу не желал называть ей своего имени.

— Они не назвали мне своих имен, а я не стала спрашивать, — прозвучал ответ.

В дверь постучали, и в покои графини вошла девушка, от нее исходило приятное тепло, пахло розовым маслом и мылом.

— Госпожа, Бакл сказал, что вы меня звали, — робко произнесла девушка.

— Выйди за дверь, — приказала графиня, голосом пугая служанку, девушка выскочила, словно ее облили кипящим маслом — Созийцы странный народ и ты странная. Но я вижу, что ты так и не сказала мне правды. Но время у тебя будет. Надеюсь, за обедом ты больше расскажешь мне про своих «братьев», — последнее слово графиня как можно сильнее подчеркнула интонацией.

Графиня открыла дверь и велела служанке войти.

— Мэй, отмой эту девушку и приведи в порядок, я желаю видеть ее за своим обеденным столом в приличном виде. Она должна произвести впечатление на моих гостей. И Кристина, подумай, я могу предложить гораздо больше, чем эти жнецы, если ты мне расскажешь правду.

К обеду Кристину отмыли и переодели. Новое пышное одеяние сковывало движения, корсет сдавливал грудь, так, что дышать стало непривычно тяжело, Кристине, привыкшей к более свободной одежде, казалось, что ее связали веревками. Узкие туфли натирали ноги, каждый шаг напоминал ходьбу по горячим углям.

Ее уставшую, голодную и измотанную привели в обеденную залу и усадили за стол.

Первое на что Кристина обратила внимание — это был запах еды. Он пленил все ее сознание. На столе стоял горячий куриный суп, запеченный гусь с яблоками и лимоном, картофельное пюре, обильно посыпанное ароматными травами и салат из помидор, огурцов и лука.

Кристина сглотнула обильную слюну, и отвернула голову от этих яств, к яркому желтому свету из окон. Ей казалось, что еда может быть отравлена.

— Ты все еще не голодна? — за стол села графиня, она разместилась недалеко от Кристины, — Если опасаешься отравы, ее тут нет, — словно прочитав мысли своей пленницы добавила графиня, возле тихонько звякнула посуда, графиня демонстративно вдохнула аромат еды, — Как же все аппетитно пахнет, правда Томас? — обратилась графиня к кому-то.

— Да, моя повелительница, — спокойно ответил юноша, которого Кристина не заметила за столом, поскольку он сидел необычайно тихо и его силуэт сливался с высокой спинкой стула, — Еда превосходна.

— Нидли опять задерживается, — уже более недовольно произнесла графиня, — Не будем его ждать, — графиня проглотила первую ложку супа, — Мммм… Изумительно, Кристина, ты уверена, что не будешь есть?

Кристина опустила голову и сжала края платья, в животе громко заурчало.

— Моя гостья решила уморить себя голодом, — театрально грустным голосом сказала графиня, — Жаль, мне она приглянулась. Придется забрать у нее жизнь, пока она не умерла от голода. Томас, кому из моих подданных пора обновить время?

Графиня не стала дожидаться ответа Томаса и снова обратилась к Кристине:

— Может ты все же передумаешь?

Кристина обратила внимание на еду, на приятный теплый аромат и сдалась. Горячий бульон согревал и придавал сил, в голове появилась ясность.

— У тебя хорошие манеры, — оценила поведение своей гостьи графиня, несмотря на сильное чувство голода, Кристина не стала накидываться на еду, а ела осторожно и не торопясь, как это требовал этикет, — И новое платье тебе идет. Ты похожа на девушку из высокородной семьи. Ты хорошо себя держишь. Ты мне нравишься. Я хочу оставить тебя для себя. Будешь моей личной служанкой. Я даже сделаю тебя менее убогой и дам тебе глаза. Мне не нужна слепая служанка.

Кристина поперхнулась супом от неожиданности.

— Но не за просто так, — усмехнулась графиня.

— Что вы хотите за это? — Кристина оставила еду и обратилась лицом к графине.

— Для начала я хотела бы услышать правду. Я не могу понять, почему жнец искал тебя. Он уничтожил всю деревню, желая найти тебя.

— Правду я уже вам рассказала. Зачем жнец искал меняя, мне не ясно, как и вам. Что вы еще хотите от меня узнать? — улыбнулась Кристина, непринужденно возвращаясь к еде.

— Значит, продолжаешь водить меня за нос. Что ж надеюсь, в будущем ты станешь более разговорчивой, а пока подумай хорошо, что для тебя лучше жить под защитой или украшать мой сад.

В столовую вошел еще один человек, он прошел зал твердой уверенной походкой, как у солдата, поцеловал запястье графини.

— Прошу простить мое опоздание, я слишком увлекся работой и забыл про время, — сказал он, садясь напротив Кристины. От него пахло табаком, бинтами, лечебными настойками, и уксусом, — Госпожа, эта из-за этой девушки утром был переполох?

Хозяйка замка кивнула головой.

— Она мне нравится, я хочу сделать ее личной прислугой, — с некоторой таинственностью в голосе ответила графиня, — Кристина, познакомься это мой хороший друг доктор Джон Нидли. Мы знакомы с ним буквально двести лет.

— Рад знакомству, — ответил Нидли, — Она довольно интересный экземпляр, я как врач, сразу вижу, что глаза она потеряла после мертвячки.

— Правда? А мне она ничего не сказала об этом, — графиня обратила свой взор на Кристину, опять заставив ее почувствовать попавшей в ловушку.

— Вы уверены, что хотите слепую девицу в служанки? Она доставит вам много неудобств.

— Мы дадим ей глаза жнеца. Из нее выйдет прекрасная прислуга.

Кристина насторожилась разговор ей не нравился, но для отвода глаз она продолжила есть суп.

— Ваша воля, — недовольно согласился Нидли, — Я не вижу за столом Каролины, она должна была вернуться…

— Каролина в темнице, — резко ответила графиня, — Она подвела меня. Из-за нее жнецы обнаружили деревню.

— Рано или поздно это должно было произойти. Я предупреждал Вас, — ничуть не боясь говорил Нидли, — Каролина с нами уже сотню лет, нет никого преданней нее. Смилуйтесь, госпожа.

— Жнецы идут в замок! И я должна проявить милость к этой дуре?! И это перед самым приездом короля и ордена?! Эта деревня должна была стать моим свадебным подарком! А что сделала Каролина?! Ничего! Она должна была остановить жнецов еще на подходе к деревне!

— Госпожа, не стоит так переживать. Вы можете положиться на мою силу, — льстиво заговорил Томас, — Эти жнецы станут подарком на вашу свадьбу с королем. Ваш будущий муж останется доволен.

— Я на это надеюсь, — сухо ответила графиня, возвращаясь к еде.

Некоторое время за столом повисла напряженная тишина, был слышен только звук ложек, издающих тихий «дзынь», всякий раз как кто-то зачерпывал в нее суп.

Тишину нарушил Том. Он встал из-за стола.

— Госпожа, разрешите отклоняться, мне необходимо все подготовить к приходу жнецов.

— Иди, — равнодушно ответила графиня, отодвигая тарелку, — Джон, когда ты сможешь провести операцию Кристине.

— Когда я найду жнеца с глазами, — сухо ответил Нидли.

— Возьми своего, он давно ждет своего часа в темнице. Ты не забыл про него?

— Простите, Госпожа, запамятовал, — по голосу Кристина поняла, что Нидли врет, ему явно не хотелось отдавать глаза Кроу, Кристине.

— Его глаза отлично подойдут ей. Я хочу, чтобы ты провел операцию сегодня.

Нидли не ответил, он отставил тарелку с супом и стал заполнять другую вторым блюдом.

— Кристина, Вам положить гуся? — осведомился он вежливо.

Кристина смущенно кивнула, она не ожидала, что доктор проявит к ней интерес.

— У Вас очаровательное лицо, огненные глаза Вам пойдут. Изабелла, — Нидли обратился к графине по имени, — я готов прооперировать эту девушку сегодня, но у меня будет одна просьба к тебе. Это касается свободы Каролины.

Графиня недовольно фыркнула, но выдавила из себя:

— Я освобожу ее, если Том достанет мне жнецов.

— Что вы хотите с ними сделать? — не выдержала Кристина, она слишком сильно переживала за судьбу друзей.

— Скоро узнаешь, — спокойно ответила графиня, — Ты за них волнуешься?

— Это любопытство, — оторопела Кристина, стараясь скрыть волнение, — И все же что вы хотите с ними сделать?

— Я хочу сделать их своими слугами.

— Разве это возможно? — с тревогой в голосе спросила Кристина.

— Я всемогущая колдунья, будущая богиня, мне все подвластно.

От Кристины не скрылось, как Нидли скептически фыркнул в усы, но ничего не ответил.

— Скоро ты сама все увидишь… В буквальном смысле.

— Ваше великодушие мне льстит, но я не могу принять ваш дар…

— Это не обсуждается, — прервала осторожный лепет Кристины графиня.

Кристина печально умолкла. Всем сердцем она желала помочь Калебу и Филиппу, но была беспомощна, как маленькая пташка в клетке.

Кристина даже не заметила, как из глаз потекли слезы. Это не скрылось от графини.

— Чем ты расстроена? — поддельно заботливо спросила она.

— Я знаю чьи глаза вы мне хотите отдать… Это глаза Кроу? Так?

— Он назвал тебе свое имя? — удивился Нидли.

Кристина закусила губу и опустила голову, крепко сжав руками салфетку на подоле платья. По голосу Нидли, она поняла, что сказала лишнее. В этот же момент ей захотелось провалиться на месте, лишь бы не ощущать пристальных взглядов графини и Нидли.

— Видишь, Джон, какая она необычная девушка. Ты не мог выпытать его имя все то время, которое он у нас, а она за несколько дней все узнала. Интересно как?

— Я спросила — он отвел, — уклончиво ответила Кристина, — Графиня, я благодарна вам за все, но мне хотелось бы завершить обед и покинуть столовую.

— Непременно, ты наверняка устала, — голос графини Кристине не понравился — он звучал чрезмерно слащаво. Это заставило девушку напрячься.

— И все же скажи, ты бы хотела снова видеть весь этот прекрасный мир?

— Графиня, я не могу ответить на ваш вопрос. Ваше предложение, безусловно, весьма заманчиво, но цена слишком высока.

— Тебе жаль этого жнеца? — догадалась графиня, — С чего бы? С чего жалеть этих тупых псов смерти? Они гнилые и мерзкие существа, созданные, чтобы убивать нас!

— Это все неправда! — Кристина даже поднялась со стула, графиня, сильно зацепила ее, — Я не встречала ни одного жнеца, который причинил вред живому человеку.

— Ты продолжаешь заступаться за них. Что эти черви сделали для тебя?

— Меня вырастил жнец!

Выпалила оскорбленная Кристина. Она была обязана жнецам жизнью и никогда бы не позволила оскорблять их.

Нидли даже поперхнулся и закашлялся, от неожиданного он выронил ложку, та со звоном упала под стол.

— Лжешь! Лгунья! Ни один жнец не станет нянчится со слепой девчонкой, — продолжала провоцировать графиня.

— Нет! Он придет за мной и спасет меня!

— И как же зовут твоего героя? — насмехаясь спросила графиня.

— Калеб… — упавшим голосом ответила Кристина, поняв, что сболтнула лишнего и села обратно на стул, опустив голову, мысленно укоряя себя за свою глупость.

А графиня начала громко аплодировать и победоносно добавила:

— Вот видишь, ты можешь говорить правду, когда захочешь! Я узнала все, что хотела от тебя. Теперь он будет моим. Спасибо тебе, деточка, ты заслуживаешь награду.

— Вы не сможете, Смерть не позволит вам! — гневно выпалила Кристина.

— Смерть слепая старуха, она не видит, что я творю у нее под носом уже триста лет. Вставай и иди за мной я покажу тебе кое-что, — графиня поднялась и обратилась к Джону Нидли, — Теперь ты понимаешь, что заинтересовало меня в этой девочке. Надеюсь, ты подготовишь все к операции должным образом, и она пройдет успешно. Я хочу, чтобы эта девчонка была моей.

— Я все понял, госпожа.

— Идем.

Графиня схватила тощей костлявой рукой Кристину за запястье и повела за собой.

Кристина удрученная своим провалом не сопротивлялась и покорно шла за графиней.

Они прошли плохо освещённый коридор, поднялись по невысокой лестнице, где Кристина едва не упала, зацепившись туфлей за подол платья.

— Смотри под ноги, — небрежно бросила графиня, подтягивая к себе Кристину.

В Кристине закипала злоба, она нахмурила лоб, но смолчала, графиня нарочно провоцировала ее.

На следующей лестнице Кристина два раза едва не упала, но удержалась за перила и продолжила следовать за размытой тенью хозяйки замка.

В какой-то момент, Кристина поймала себя на мысли, что с Калебом она никогда не была такой беспомощной, он всегда был рядом и помогал.

Наконец графиня остановилась, и открыла дверь в комнату и пропустила Кристину вперед и закрыла за собой дверь. Девушка уже успела обрадоваться, что они пришли и мучительный путь закончен, но хозяйка замка подошла к стене, раздался скрежет, заскрипел старый механизм.

Потайная дверь — поняла Кристина, подходя ближе к Графине Витори.

— Тут винтовая лестница, держись стены, — предупредила графиня, она взяла яркий огонек со стены тайной комнаты и начала подниматься вверх.

Кристина последовала совету и осторожно зашагала за огоньком. Подъем занял у них немного времени, Кристина едва не врезалась в спину графини, резко остановившуюся возле стены.

Снова заскрипел рычаг, и тьма растворилась, в открывшийся дверной проем хлынул яркий, теплый солнечный свет, подул прохладный ветерок.

Свежий воздух заполнил легкие Кристины. Девушка предположила, что открыто окно или балконная дверь, ветер, с тихим стоном, свободно гулял по практически пустой комнате. Яркий свет заполнял почти все пространство, так, что Кристина не могла определить размеры места, куда привела ее графиня.

— Не думай, что мы пришли, — графиня снова взяла Кристину за руку и повела за собой.

Вдвоем они прошли под аркой, закрытой шелковыми шторами, скользнувшими по лицу Кристины, и оказались в саду. Тут журчали фонтаны, гулял и тихо стонал сырой ветер.

Графиня провела Кристину по неровной тропинке и остановилась возле небольшого силуэта. Статуя — догадалась девушка.

— Дотронься, — жестко приказала хозяйка замка.

Рука Кристины прикоснулась к холодному камню. Она провела ладонью по бугристому овалу лица — это было детское лицо, с застывшим на нем страхом. «Неужели…» — в душу Кристины закралось страшное предчувствие, рука скользнула к горлу статуи ребенка — там была знакомая рана.

— Узнала? — с наслаждением спросила ее Графиня.

–Что вы сделали с ней? — гневно спросила Кристина, не отпуская статуи.

— Ее просто обратили в камень, — Графиня присела на скамейку, стоящую недалеко, — Ты тоже можешь стать статуей в моем саду, если не будешь делать что я хочу.

— Вы чудовище, — в ужасе прошептала Кристина не в силах оторвать рук от круглого личика Марии.

— Чудовищем был этот ребенок. Ты знаешь, что укус неупокоенного, человеку грозит смертью? Баклу повезло, что он мне нужен…пока. Я не дам ему умереть. Я как графиня должна заботиться о своих подданных. Оставь этот кусок камня и сядь, — графиня привстала и схватила Кристину за руку, — Бессмысленно оплакивать эту девчонку, она уже была мертва, если бы не я, то жнецы забрали ее.

— Если бы не вы, она была жива, — по щекам Крестины текли горячие слезы, она была не в силах их сдерживать, как и появившуюся дрожь. — Неужели вам не было жаль ее? Она была еще ребенком.

— В мире полно детей и смерть их так же не жалеет. А жизнь этой девочки помогла спасти тысячи, а может и миллионы. Как думаешь, сколько бы погибло, если бы умер король?

— Вы лишили ее шанса переродиться! — Кристину поражало хладнокровие графини и ее цинизм.

— Мир много не потеряет, если в нем станет на одну душу меньше, зато мой сад получил прекрасную статую. Мария была красивой девочкой, я ее сразу подметила, когда увидела в первый раз. У нее были чудесные черные кудряшки, смазливое личико с большими карими глазами. Она должна быть мне благодарна за мое великодушие. Я дала ей крышу над головой, еду и одежду. А что дал ей ее бывший хозяин? Ничего! Если бы не я, закончила бы она свою жизнь в борделе или в грязной канаве, а может была бы повешена за воровство. Та судьба, которую дала ей я — лучшее, на что она могла надеяться.

— Вы чудовище! — повторила Кристина и вырвала свою руку из рук графини Витори. — Я не желаю помогать вам ни в чем. Можете разорвать меня и превратить в камень. Я надеюсь вскоре после этого за вами придут жнецы и вы понесете наказание за ваши преступления.

— Какие громкие слова, — усмехнулась графиня, — тогда я покажу тебе, еще кое-кого. Следуй за мной. Она тебе понравится.

Графиня поднялась и хотела идти, но Кристина не собиралась подчиняться приказу, она подошла к статуе девочки упала на колени и крепко обняла, прислонив голову к животу Марии. Ей показалось, что слышит плач внутри статуи, или это выл ветер снаружи?

— Оставь ее, — голос графини звучал раздраженно, она подошла и до боли сжала плечо Кристины, — Если ты сейчас же не пойдешь за мной, я превращу эту статую в груду камней и отправлю в небытие твою маленькую подружку. Ты хочешь этого?

Кристина опустила руки и поднялась, ей не оставалось ничего, кроме, как подчиниться графине. С тяжелым сердцем она покинула сад, где гулял плачущий ветер.

Кристине казалось, что она отчасти виновата, в том, что случилось с малышкой Марией. Если бы девочка не бросилась ее спасать, ее еще не скоро нашли бы, а может девочка бы нашла выход из темницы и встретила жнеца, который освободил бы ее душу.

Они вернулись в комнату. Кристина осталась стоять возле входа в сад, ей очень хотелось вернуться к Марии и обнять холодный камень. Девочка не заслужила такой судьбы.

Графиня принесла что-то в руках.

— Протяни руки, — приказала она, Кристина послушно вытянула руки. Хозяйка замка передала ей круглый предмет.

Кристина забыла про слезы и сразу закричала, в ужасе откинула подальше от себя голову, которую передала ей графиня Витори. Сердце бешено застучало, Кристина быстро начала

вытирать дрожащие руки о платье.

— Вы сумасшедшая! — неосторожная фраза сорвалась с губ напуганной девушки.

Графиня не обиделась на слова Кристины. Она громко засмеялась над реакцией своей пленницы.

— Знаешь, чья была эта голова? — почти мурлыча, от полученного удовольствия, спросила графиня, она подняла с полу упавшую голову. — Это голова жнеца. У вас есть с ним кое-что общее. Он тоже не может видеть. Его глаза я отдала одной из моих учениц, увы, она не смогла дожить до наших дней, зато из нее вышла прекрасная статуя в моем саду, — хозяйка замка вернула голову на место. — Знаешь, ему не понравилось, что ты швырнула его, но сказать, как он возмущен твоими действиями, увы, не может, я зашила ему рот, — графиня сделала несколько шагов в сторону окна и продолжила говорить, — Я собираю их много лет. На сегодня в моей коллекции сорок семь голов, они все в этой комнате, и как видишь Смерть, не пришла за мной ни за ними. Она просто не знает где они, — графиня подошла к окну, — А вот моя любимица, — она взяла с подоконника что-то, что Кристина могла принять за небольшую округлую вазу, — Ее зовут Рита, она была самой первой в моей коллекции. Смерть прислала ее служить в нашем замке. Рита поздоровайся с нашей гостьей, если она будет хорошей девочкой, то я сделаю ее своей служанкой, а потом, может и ученицей.

— Я не хочу быть вашей ученицей, — возразила Кристина, — Я говорила, вам можете сделать со мной все что угодно, я не стану вам помогать.

— Тогда ты не будешь возражать, если я добавлю в коллекцию голову твоего друга? Он станет чудесным дополнением к моей коллекции. Жнец, который любит смертную, интересный экземпляр, правда, Рита?

Рита не ответила, но Кристина заметила яркую алую вспышку — глаза жнеца, поняла Кристина, она все видит.

— Ты не в духе? Очень жаль. Что же, мне пора идти, нужно приготовиться к приему гостей. Кристина, надеюсь, ты хорошо подумаешь над моим предложением. В противном случае твой жнец будет смотреть на твою статую в моем саду вечно. Зато Рите будет, что с ним обсудить. У них много общего.

Хозяйка замка по-детски хихикнула и опустила голову Риты на пол, после чего ушла через потайную дверь.

Кристина снова ощутила себя узницей, сырую темницу заменила жуткая комната. То ли от порыва холодного ветра, то ли от страха по коже пробежали мурашки. Она поежилась, прошлась по комнате, рукой касаясь встречающихся предметов. Изучая свою новую клетку, Кристина думала над словами графини, она не оставляла ей выбора. Несогласие влекло за собой гибель, и более того заставило бы мучиться Калеба. Возможно у нее получится его спасти, если она согласится на сделку с графиней.

«Что бы сделал Калеб?», — задала себе вопрос Кристина.

Ответ был очевиден — он спас бы ее, чего бы ему это не стоило. И она должна сделать тоже самое. В эту беду он попадет из-за нее. Но Кроу? Что тогда случится с ним?

Рука девушки случайно притронулась к мягким густым волосам головы, стоящей на полке, Кристина одернула руку и прошептала едва слышно:

— Извините, — ей стало жутко, эти жнецы сотни лет стояли на полке и покрывались пылью, словно какие-то безделушки, вместо того, чтобы путешествовать по миру и избавлять мир неупокоенных.

«Калеба ждет тоже самое, если я не соглашусь», — мысленно произнесла Кристина, спешно отходя подальше от стены с головами.

Девушка подошла к большому силуэту у другой стены — это был шкаф. Она дотронулась до дверей, они оказались резными. На каждой дверце было по три рисунка, заключенных в небольшую рамку. Кристине стало любопытно, что там изображено.

Она осторожно начала ощупывать первый рисунок. Ей показалось, что на нем был вырезан ангел, он словно падал с небес. Кристина дотронулась до следующего окошка с рисунком, на нем она увидела небольшого человека, возможно ребенка, гуляющего или блуждающего по лесу.

«Это какая-то история» — поняла Кристина.

Она прикоснулась к третьему окошку, рисунок говорил, что девочка нашла раненого ангела. На четвертом рисунке ангел исчез, на его месте, Кристина нащупала предмет, похожий на книгу. На пятом — девочка открыла книгу.

На шестой осталась только открытая книга, на ее страницах был написан текст.

Кристина умела читать руками на нескольких языках, наиболее популярных в мире, Калеб научил, он приложил к этому много усилий. Каждую ночь, когда Кристина спала, он находил подходящий камень или кору дерева и вырезал на нем буквы, а на утро они садились вместе и начинали читать. Кристина проводила пальцем по каждой вырезанной букве, а Калеб называл ее. Постепенно буквы превратились в слова, слова в предложения.

Только этого языка Кристина не знала, она не нашла ни одной знакомой буквы или знака.

— Прости, что спрашиваю, может, ты знаешь, что здесь написано? — Кристина присела на колени и еще раз прислонила ладонь к непонятному изображению, и внимательней провела пальцем по каждому символу, ей казалось, что в этой надписи написано, окончание истории про ангела, девочку и книгу.

Голова не ответила, Кристина предположила, что она не знала ответа на вопрос, либо не желала разговаривать, а может графиня потешалась над ней и Рита, как и другие головы не могла говорить.

Кристина поднялась и нащупала ручки шкафа, они были довольно большие и крепкие, как и сам шкаф и дернула на себя. Дверцы поддались, но кто-то внутри шкафа дернул их на себя и не позволил открыть. Кристина в испуге отступила и прислушалась.

Тишина… Кристина решила, что ей показалось. Она снова взялась за дверные ручки.

— Стой! — остановил ее голос, — это был голос головы Риты, — Не открывай!

Кристина повернула голову на голос, не отпуская ручек шкафа.

— Что там?

— Мое тело. Графиня прячет его там, если откроешь — погибнем обе

Кристина быстро отошла от шкафа, ей стало не по себе, она растерянно схватилась руками за голову и проговорила скороговоркой:

— Статуи из неупокоенных, коллекция голов на полках, тело жнеца в шкафу, графиня безумна!

— Это не предел ее безумства, — Кристина вздрогнула, вновь услышав голос живой головы, — Она обожает играть с чужими жизнями. Охота на людей ее любимая забава. А я ее любимая игрушка.

— Это ужасно, — покачала головой Кристина, подходя ближе к голове.

— И ты теперь тоже, — с особым смаком добавила голова, словно радовалась этому факту.

— Нет, так не будет, — твердо ответила Кристина, — Я не стану ее игрушкой.

— Тогда ты умрешь, — равнодушно ответила голова, — Не ты первая, не ты последняя. Еще никто не сбегал из этого замка.

— Ее остановят и отправят в небытие!

Голова грустно усмехнулась:

— Кто же? Жнецы? Среди них нет такого глупца, который поднимет косу на живого. А графиня вполне себе живая, не умерев мы не можем причинить вреда не ей, не ее приспешникам. Наше дело мертвые, слышала?

— Да, — тихо ответила Кристина, — Но Смерть не может оставить…

–Уже оставила, — возмущенно воскликнула голова, — Скоро будет двести лет, как я оказалась в этом проклятом месте. Разве меня кто-то искал или искали других пропавших жнецов?

Костлявая ни о ком давно не думает, она просто исполняет свой долг. Если бы у нее появилась возможность снять с себя свое бремя, поверь мне, она ни на секунду не задумалась. Тот, кто создал этот мир, крепко связал ее с этим миром, только поэтому, она еще не бросила вас.

— Этого не может быть! Ты заблуждаешься! Смерть единственная, кто сохраняет равновесие.

— Единственная?! — возмутилась Рита, Кристина разглядела сквозь пелену, блеснувший красный огонек на лице жнеца, — А что делаем мы? Эта заслуга жнецов, что вы до сих пор дышите свежим воздухом и гадите, где вам захочется. Это мы подбираем за всеми дерьмо! Когда Костлявая последний раз выходила отпустить человеческую душу? Когда она расчехляла свою косу? Все, что она делает, это говорит, кому куда идти! Это мы следим за балансом в вашем мире, Смерть лишь отдает приказы, — Рита остановилась перевести дух, Кристина слышала ее злое сопение, — Но что ты можешь знать, смертная? Вы ненавидите нас жнецов и проклинаете на каждом шагу, избегаете, боитесь словно прокаженных, — голова начала говорить спокойно, даже с сожалением, — Впрочем, вы не виноваты, люди всегда боялись тех, кто не похож на них. Мы действительно ужасны. Смерть сделала нас такими, все беды из-за нее. Ваш мир был бы прекраснее без нее, — на последних словах тон Риты изменился, она вложила в них большую часть ненависти, бурлящей внутри нее.

— Странно такое слышать от жнеца.

— А мне странно, слышать смертную, которая защищает смерть.

— Меня вырастил жнец и я родилась в Созии. В моих краях не так боятся жнецов, как тут. Мои взгляды отличаются от взглядов смертных.

Голова неодобрительно фыркнула.

–Уже слышала. Думаешь, что это делает тебя особенной? — Кристина ощутила на себе новый всплеск ненависти, голос говорящей головы зазвучал как раскат грома, — Хочу тебя разочаровать для Костлявой — ты смертная и ей плевать, кто тебя вырастил, где ты родилась и каковы твои взгляды. Ты можешь быть королевой, дочерью короля, полубогом, но, если тебя убьют — ты умрешь, если придет твой срок — ты умрешь, если ты заболеешь — ты умрешь. Стоит только посочувствовать судьбе твоего жнеца. Он придет за тобой и попадет прямо в ловушку графини. Его голова станет очередным украшением этой комнаты и про него никто и никогда не вспомнит. Если только ты не станешь игрушкой графини. Тогда твой жнец станет ее рабом.

— Смерть не может…

— Глупая! Не защищай ее! Ты не знаешь, кто она такая, — гневно перебила Рита, — Она не замечает графиню почти столько же лет, сколько закрыты небеса. Ей плевать на нас жнецов, мы для нее просто вещи. В этой комнате только сорок семь голов, сколько жнецов сидит в подземелье, я не знаю, а есть те, кого графиня сделала своими рабами. Разве нас кто-то ищет? Мы для нее израсходованный материал. И твой жнец так же сгинет среди нас, — Рита остановилась, пламя гнева начало немного затихать.

Кристина отодвинулась от говорящей головы, она подтвердила все ее опасения. Калеб и Филипп были в опасности, их судьба была в ее руках, если она не найдет другой выход…

— Я вижу, твой жнец не безразличен тебе, — заметила Рита, — У тебя есть шанс спасти его. Прими предложение графини. Ты спасешь не только себя, но и его.

— Графиня не отпустит его, — возразила Кристина, она понимала, что Калеб нужен графине так же, как и она, — Нужно попытаться найти другой путь.

— Другого пути я не вижу, что может сделать слепая девушка? Ты беспомощна, как и я. Нас спасет только чудо.

— Тогда стоит помолиться, — Кристина поднялась с пола и направилась к выходу в сад.

— Кому ты собралась молиться? Ваш мир не нужен не одному богу, — в спину усмехнулась голова.

— Я буду молиться Смерти, ей мы нужны.

В саду стало прохладней, подул холодный ветер, солнце скрылось, запахло наступающим дождем. Кристина привыкла к такой погоде в королевстве Райнтель, по осени погода довольно часто менялась.

Кристина поежилась и подошла к статуе Марии.

— Прости меня, — прошептала Кристина, присаживаясь на скамейку, — Из-за меня ты стала камнем. Если выберусь, то обещаю найти способ освободить тебя. Ты не заслужила такой участи, — она вложила кулак в ладонь и поднесла руки к губам, — Смерть, если ты меня слышишь, прошу тебя, помоги, ты единственная, кто может спасти нас, — прошептала Кристина, закрыв глаза, ответа она не услышала, но в душе появилась странная надежда, что все будет хорошо.

Кристина еще долго сидела на скамье, просто вслушиваясь в тихие стоны статуй, ей казалось, что некоторые статуи могут говорить, но слова произносились невнятно, сжевано и очень тихо, она так и не смогла понять живые каменные фигуры.

Ужин принес доктор Нидли, он поставил перед Кристиной поднос с ароматной едой и ушел. В тарелке Кристина обнаружила запеченную птичью ножку, по вкусу это была утка и пюре с подливкой. Ужин оказался настолько сытным, что сразу захотелось спать. Кристина подогнула под себя ноги и легла на скамье в саду, глаза сами закрылись, и она погрузилась в сон такой же мрачный, как и мир, окружающий ее.

Во сне она оказалась в пустой темнице, в коридоре она слышала голос графини Витори и доктора Нидли. Они о чем-то яростно спорили. Кристина подошла к самой решетке, пытаясь разобрать слова, интуиция подсказывала, что они спорили из-за нее, но слова так и оставались далекими и неразборчивыми.

Внезапно со спины на нее накинули что-то похожее на толстое одеяло, пространство закружилось, сон превратился в сплошную темноту: без звуков, запахов и мыслей.

Кристина проснулась от сильной боли в висках, словно кто-то взял ее голову в тиски и сжимал, желая раздавить ей голову. В ушах шумел оркестр, так что она не могла разобрать голос человека, сидевшего рядом. На глаза давила туго затянутая тряпка. Ей захотелось снять ее, но руки не захотели ее слушаться, все тело словно стало каменным, сознание начало меркнуть она начала погружаться в сон, но человек не позволил, он сильно ударил ее по щеке.

— Оставьте меня, — невнятно попросила Кристина, язык не желал ее слушать, тяжесть, навалившаяся на ее плечи, продолжала клонить в сон.

Человек грубо схватил ее за волосы и поднес к губам теплую чашку ароматного отвара. Кристина без сопротивления выпила его.

Теплая и сладкая вода, придала сил, оркестр умолк, боль в висках сразу прошла. Осталась только давящая повязка, от нее зачесались глаза.

— Не трогай повязку, — резким голосом сказал Нидли, он стоял рядом с Кристиной и крепко схватил ее руку, когда она попыталась снять повязку, — Еще не время снимать ее, — он отпустил и отошел от нее.

Кристина услышала всплеск воды — Нидли мыл руки в железном тазу. Это он делал с особой тщательностью, словно его руки только что побывали в грязи.

— Где я? Что вы со мной сделали? Где Рита? — Кристина приподнялась на кушетке, прислушиваясь к звукам.

— Ты в моем кабинете, — Нидли загремел инструментами, кидая их в кипящую воду, — Остальное ты скоро сама увидишь, как только придет графиня. Не трогай повязку!

Рука сама опустилась от одного лишь звука голоса Джона Нидли.

— Еще раз тронешь ее руками, прикую руки к стенке. Тебе все ясно? — Кристина согласно кивнула. Нидли вернулся к своему делу, он громко гремел металлическими предметами, перекладывая их из одного ящика в другой, звякнуло несколько стеклянных бутылок. Потом он взял выбранные инструменты и направился в другой конец комнаты, отдернул ширму.

— Вот и твое время пришло, — сказал он кому-то с сожалением, — Может, скажешь что-то напоследок? Скоро ты замолчишь на много лет, — собеседник молчал, Кристина ощутила только волну ненависти, долетевшую до нее, — Что же, тогда приступим.

Нидли не успел ничего сделать, постучали в дверь и послышался неуверенный голос Бакла:

— Господин, вас просит к себе графиня, срочно.

— Как всегда не вовремя, — пробормотал себе под нос Нидли, торопливо и с раздражением что-то снял с себя и швырнул на стол. — Ты везучий жнец, но я скоро вернусь, и мы продолжим.

— Сиди тут и не смей что-то тут тронуть, увижу без повязки — оторву руки, все поняла? — обратился он Кристине, она кивнула, от одного звука его голоса сердце ушло в пятки. — Я скоро вернусь, — напоследок сказал он и ушел, даже не заперев дверь.

Кристина даже не попыталась спуститься с кушетки, она верила словам Нидли и ей стало страшно, что он действительно отрежет ей руки, если она попробует что-то сделать. Слезы сами потекли из глаз, повязка намокла и начала щипать.

— Ты долго будешь реветь, Смертная? — одернул ее голос, который она сразу узнала.

— Кроу! Это ты? — Кристина опустила ноги на пол, но сразу приподняла и прислушалась, ей показалось, что Нидли может вернуться прямо сейчас.

— Я. Сними повязку!

— Но…

— Снимай! Потом у нас не будет другого шанса!

Кристина дрожащей рукой стянула грубую повязку, в глаза зарезало от дневного света, картинка поплыла, а потом предметы стали становиться ярче и четче. Она впервые за много лет увидела мир своими глазами.

Слева от кушетки, на которой она сидела, стояла тумба с кувшином воды. На стене, над входом, весел гобелен с черным пауком, висящем на белой паутине. У окна письменный стол с инструментами, кастрюлями и другими предметами.

Она увидела шкаф, на его полках стояли банки, в них плавали заспиртованные человеческие органы. В левой дальней части комнаты она заметила гильотину с засохшей кровью на лезвии.

На небольшом столе возле нее лежала голова, казалось, сделанная из разных лоскутков кожи, вместо глаз были только пустые глазницы, рядом в кругу, нарисованном мелом, лежало обезглавленное тело с разными по цвету руками.

— Кроу?! — неуверенно спросила Кристина, ей не верилось, что она снова видит, возможно, она еще спит, откуда у нее могут быть зрячие глаза? Она вздрогнула, посмотрев на пустые глазницы головы, но не успела ничего сказать, Кроу уже начал с ней говорить:

–Сотри круг и верни мою голову на место!

Кристина с опаской посмотрела на прикрытую дверь и осторожно подбежала к кругу, где было заключено тело жнеца.

— Сотри линию, — подсказала голова Кроу, Кристина не раздумывая стерла мел подолом платья и отшатнулась.

Тело жнеца зашевелилось, оно медленно поднялось с пола и протянуло руки к Кристине.

«Голова!» — мелькнула мысль, Кристина метнулась к столу, взяла голову, под ней тоже был нарисован странный круг, и передала ее хозяину.

Кроу водрузил голову себе на плечи, Кристина отвернулась, не желая наблюдать, как срастаются две части тела.

— Ты заберешь свои глаза? — стоя спиной к жнецу спросила Кристина.

— Ты умрешь, если я верну их себе, — спокойно ответил Кроу, хрустя костями, — Оставь себе смертная, ты заслужила.

— А как же ты?

— Ты мои глаза, — Кроу взял мел со стола и схватил Кристину за руку, — Бежим.

— Постой, а если стража, — заволновалась Кристина.

— Пусть попробует поймать, — усмехнулся Кроу, — Вперед и налево, потом направо и до большой железной двери, там выход с третьего этажа.

Они побежали по длинному, мрачному, с каменными стенами коридору, застеленному грязной ковровой дорожкой.

— Стой! — внезапно Кроу остановился и прислушался. Кто-то шел.

— Смотри на стену, шепотом приказал жнец и начал рисовать круг со знаками, как только Кристина посмотрела на стену.

— Прижмись к стене, — велел Кроу, когда закончил рисунок.

Кристина повиновалась, Кроу встал рядом и крепко сжал ее ладонь.

Из-за угла появился высокий, молодой не старше двадцати лет, с ровными прилизанными русыми волосами, густыми усами и кожаной повязкой на правом глазу мужчина. Он шагал быстро, спину и голову держал ровно, как человек, долго пробывший в армии. Это Нидли — про себя поняла Кристина. Появление Нидли испугало Кристину, казалось, что все, он сейчас обнаружит их. От страха девушка крепче сжала руку жнеца и старалась не дышать.

Джон Нидли прошел мимо, не заметив беглецов, спустя несколько минут пропал из виду.

— Нужно торопиться, смотри только вперед. Ты мои глаза в буквальном смысле, — Кроу подхватил Кристину на руки и побежал.

Они остановились возле железной двери, Кроу опустил Кристину и мелом нарисовал новый круг с символами.

— Отходим, — Кроу обнял Кристину, закрыв ее собой, раздался взрыв, деревянная дверь разлетелась на щепки. Одну здоровую щепку Кристина увидела в спине Кроу.

От этого ей стало плохо, закружилась голова, Кроу подхватил ее.

— Не время терять сознание, жнецы не чувствуют боли, — Кроу вместе с Кристиной проскочил в образовавшуюся дыру и выскочил на лестницу.

Они проскочили один этаж, и на втором им попалась стража, сбежавшаяся на шум, со спины, послышался голос Нидли, он приказывал схватить обоих беглецов.

— Держись крепко, — Кроу неожиданно бросился к перилам и перепрыгнул, от страха Кристина закричала, вцепилась в шею жнеца и закрыла глаза. Ей показалось, что они сейчас разобьются.

Приземление было быстрым и жестким, хотя жнец и удержал Кристину в руках, она ощутила небольшой удар. Кристина открыла глаза и посмотрела вверх, оттуда доносились проклятия Нидли.

— Нужно торопиться, смотри вперед — сказал Кроу, снова начиная бежать по короткому коридору, он вывел их в большой холл, с большим количеством мебели, и еще двумя выходами, над входной дверью, распахнутой настежь, Кристина увидела большие часы, на них было без пятнадцати минут два.

В левую дверь вошла служанка в руках она несла корзину с грязным бельем. При виде жнеца, пробежавшего мимо нее, она уронила свою ношу и закричала.

Кристине хватило одного взгляда, чтобы узнать имя этой женщины — Энни. Над ее головой парила яркая красная черта с двумя датами. Первая дата — день рождения, вторая день смерти.

— Эта черта жизни над ее головой, этой женщине суждено умереть через пять лет, — тихо и не останавливаясь прошептал Кроу, — смотри вперед, не нужно заострять внимание на лишних предметах.

Они выбежали во внутренний двор замка. Тут пахло лошадиным навозом, замковая прислуга была занята обычной работой. Где-то вдалеке гремела наковальня, дети гоняли кур.

Но стоило появиться Кристине и Кроу, как все умолкло, большинство решило побыстрей уйти со двора.

— Куда мы? — спросила Кристина, смотря вперед.

— К башне, — прокричал Кроу, его голос перебил звон колокола, — стража подняла тревогу, времени мало.

Башня стояла посередине внутреннего двора, в трехстах метрах от внутреннего входа в замок, до нее Кроу успел раньше стражи, но дверь оказалась закрыта.

— Что теперь?

Кроу не ответил он достал мел и быстро начертил круг со знаками.

— В сторону, — Кроу снова закрыл Кристину собой от взрыва.

От громкого грохота заложило уши, дверь вылетела. Кроу, не теряя времени, схватил Кристину за руку и проник в башню. На стенах он быстро начал чертить круги со странными знаками.

— Это их задержит, идем.

Они добежали до лестницы, ведущей в низ, спустились по ней и оказались в просторном подвале, заваленном деревянными ящиками, бочками и сундуками.

— Что это за место?

Кроу не ответил, он направился к ящикам и начал переворачивать их, у одного ящика отвалилась крышка, и из него высыпались косы и серпы.

— Что ты ищешь? — отойдя в сторону, спросила Кристина.

— Свою косу. Не отводи взгляда. Она тут, я знаю, я чувствую, — не останавливаясь, ответил Кроу, Кристина невольно сравнила его с ищейкой, напавшей на след.

— Осторожно! — вскрикнула Кристина и отскочила к стене, когда Кроу отбросил очередной ящик, она споткнулась и упала, порезав ладонь о лезвие косы, она сильно поморщилась от боли. Порез оказался глубокий, выступило много крови. Кристина натянула рукав платья и закрыла рану.

— Она тут! — раздался возглас Кроу, он открыл длинный ящик, к которому он так отчаянно прорывался и извлек из него ничем не примечательную косу. — Как я тебя давно не видел. Скучала? Ничего, скоро те, кто разлучил нас, отправятся в небытие.

Кристина забыла про рану на руке и посмотрела на Кроу с опаской, его поведение заставило ее напрячься. Она никогда не видела, жнеца, разговаривающего со своим оружием, словно это живое существо, это выглядело очень странно. Жнец явно обезумел за время заточения.

— Мы покончим с этим кошмаром, никто не смеет пленить жнецов и нарушать баланс жизни и смерти, — Кроу перелез через перевернутые ящики и помог Кристине подняться.

— Я повредила руку, — Кристина подняла рукав и показала Кроу чистую ладонь, — Она только, что была в крови…

Кристина решила, что ей показалось, но Кроу ехидно усмехнулся:

— Тут нет ничего необычного, ты забрала себе частицу жнеца, смертная.

— Я не просила…

— Не важно, сейчас не время и не место, обсуждать это — оборвал ее Кроу, он перекинул косу через плечо, на ней еще осталась старая веревка, и подхватил Кристину на руки, — Смотри вперед.

Они стали подниматься наверх к выходу из башни, но Кристина остановила Кроу, ей показалось, что она слышит громкие голоса и топот снаружи башни.

— Они нас ждут.

Кроу только усмехнулся в ответ. Он опустил Кристину на ступеньки и достал мел и нарисовал пять кругов на стене и двери, после взял Кристину за руку и отвел ее на десять ступеней вниз.

— Стой тут и закрой глаза, — приказал он и побежал к выходу.

Кристина услышала, как открылась дверь и раздался оглушительный хлопок, ее слегка откинуло в сторону, она попыталась ухватиться за выступ в стене, но споткнулась о подол платья, и потеряв равновесие упала, ударившись затылком о ступени. В глазах поплыло, в ушах зазвенело и все померкло.

В себя она пришла наверху, ее держал на руках стражник, облаченный в кольчугу. Кристина случайно прочитала его имя и смутилась, словно сделала что-то неприличное, отвела взгляд и заметила Кроу. Его связали и окружили.

«Рита права, отсюда не выбраться» — с горечью подумала Кристина.

— Вот они, госпожа, — услышала Кристина мужской хриплый голос, окружающая стража расступилась, давая пройти своей хозяйке.

Графиня вошла, высоко держа голову и шла неспеша, смотря на Кристину насмешливым взглядом.

На ней было в алое, точно кровь, шелковое платье, расшитое золотыми розами. На голове волосы убраны в высокую прическу и слегка украшены жемчугом, в ушах большие золотые сережки в форме капель, украшенные драгоценными камнями.

— Дик, поставь эту неблагодарную девчонку, — приказала графиня, стражнику, — Хотела сбежать?

Кристина решила молчать и не отвечать графине.

— Твой побег испортил мне вечер, — едко упрекнула графиня, — Привести их в зал, — отдала приказ она, и повернулась спиной к своим пленникам.

Кристину и Кроу провели по опустевшему внутреннему двору, втолкнули в холл. Графиня шла рядом, ядовито ухмыляясь, предвкушая расплату.

Кристина не могла отвести взгляда от жизненной линии графини с черными отметинами.

«Что это?» — про себя спросила Кристина.

— Это линия жизни, черные отметины — дни, когда графиня могла умереть внезапно. Эти метки появляются за несколько часов до смерти и остаются навсегда, если человек выживает. Но не верь линии жизни графини, она искажена и принадлежит другому человеку, поэтому узнать, когда она умрет невозможно. — пояснил Кроу, его вели рядом, он шел спокойно, не сопротивляясь, хотя Кристине казалось, что он без труда может разорвать все веревки и вырваться на свободу.

— Как ты узнал, о чем я думаю?

— Это было очевидно, — ответил Кроу, — ты сосредоточила свой взгляд на линии жизни.

— Не разговаривать, — шикнул на них один из стражников.

— Пусть говорят, — графиня обернулась и великодушно улыбнулась Кристине, от этой улыбки Кристине стало не по себе, — Меня это забавляет.

Кристина отвернула голову и старалась не смотреть на людей, всякий раз как кто-то попадался к ней на глаза, она сразу узнавала его имя и видела, то, что не желала видеть.

Они шли мимо комнат, в одной отсутствовала дверь и там стояло огромное зеркало, в котором Кристина увидела себя. Она увидела глаза, горящие унылым огнем.

Зачем ей дали эти глаза? Видеть окружающий мир было прекрасно, но посмотрев в зеркало, она узнала сколько ей осталось жить. Линия жизни колебалась, на ней появилась черная отметина. Сегодня могла прерваться ее жизнь.

Кристина споткнулась и едва не упала, Дик поймал ее за локоть и резко дернув, поднял ее на ноги.

Графиня остановилась возле большой двустворчатой двери, обшитой красным бархатом с резными ручками, покрытыми позолотой. Возле двери стоял конвой из четырех стражников, вооруженными пиками, при виде графини они поклонились.

Слуга торопливо зашаркал ногами и открыл перед графиней Витори двери.

–Развяжите жнеца, — приказала графиня.

— Но ваша светлость…

— Я приказываю развязать жнеца, — более жестко повторила графиня свой приказ.

Кроу освободили, он подозрительно сморщил лоб, Кристина отвернулась, она невольно взглянула в пустые черные глазницы.

«Это еще хуже, чем красные глаза», — про себя решила Кристина.

— Вся стража свободна, — с этими словами графиня вошла в зал приемов, Кроу пошел следом. Кристине оставалось следовать за ними.

Войдя в зал, Кристина замерла, сердце забилось с еще большей тревогой. Она не стала рассматривать портреты предков Витори, окруживших ее и смотревших грозными взглядами на всех посетителей, ее не заинтересовало убранство, красные бархатные шторы на больших окнах, стены, отделанные янтарем и красным деревом. Она смотрела только на четырех жнецов.

Одного она сравнила со старым медведем. Его лицо было угрюмым, брови сдвинуты. Он сидел, сжав кулаки на столе.

Женщина-жнец, сидевшая рядом с ним, высокомерно задрала голову, ее взгляд пугал, пламя гневными языками вырывалось из глазниц.

Справа от женщины сидел на вид довольно юный юноша-жнец, он был худой и самый низкий из четверых, на голове была треугольная шляпа — это Фил, поняла Кристина.

Сердце Кристины екнуло, она прижала руки к груди, в последнем жнеце, с грубым, суровым лицом, чьи длинные волосы были затянуты в хвост, она узнала Калеба.

Он единственный, кто посмотрел на нее. Его глаза гневно вспыхнули, Кристина отвернулась, на глаза навернулись слезы.

— Смотри на них, — приказала она, дернув Кристину за руку, толкнула ее вперед себя, так, что девушка не удержалась и упала на колени. — Я надеялась, что ты будешь послушной. Думала тебе дорог твой жнец, но тебе оказалось наплевать на всех. Ты разочаровала меня.

— Не смей ее трогать! — рявкнул Калеб, когда графиня намеревалась толкнуть упавшую Кристину.

— А то что? — Графиня насмешливо улыбнулась, Кристину что-то придавило к полу, так, что она не могла двинуться, только наблюдать, — Что вы можете мне сделать?

— Разрушь ловушки и увидишь, смертная, — прошипела женщина жнец, она была готова испепелить графиню взглядом.

Графиня подавила смешок и щелкнула пальцами, под стульями на которых сидели жнецы вспыхнул синий огонек и сразу потух.

— Вы свободны, — Графиня с вызовом посмотрела на жнецов, — Что теперь?

Женщина в одно движение достала два серпа из-за пояса и вскочила одной ногой на стол, готовая броситься в атаку.

— Сестра, подумай, что ты хочешь совершить, — остановил ее жнец, напомнивший Кристине медведя, он схватил свою спутницу за руку, — остынь.

— Послушай своего брата, — насмехаясь, ответила графиня, — Только ваша хозяйка может забрать у меня жизнь, вы лишь жалкое ее подобие. А пока я жива — вы мне не страшнее назойливой мухи.

— Виктор, я знаю, что делаю, Фил не трогай меня, — Калеб поднялся, снимая косу с плеча, он перепрыгнул стол и не успел переместиться к графине, она взмахнула рукой, и он улетел к стене и рухнул на пол.

— Жалкие жнецы, готовы пожертвовать собой ради кого? Неужели ради этой неблагодарной девчонки?! — Графиня наступила Кристине на ногу, так, что от боли проступили слезы, — Кричи, умоляй! — Графиня придавила стопой пальцы ног, Кристина молчала, она посмотрела на Калеба, он встал и был готов переместиться к графине.

— Томас! Начинай! — отдала приказ графиня.

Что должен был начать Томас Кристина так и не узнала, в голове прозвучал голос Кроу:

— Смотри на графиню.

Кристина с трудом повернула голову. В этот же момент Графиня сделала взмах рукой, откидывая Калеба к другим жнецам, и не заметила, как Кроу сорвал со своего плеча косу и одним взмахом снеся голову безумной графини и начал рассыпаться в пыль.

Окровавленная голова упала рядом с Кристиной, тело рухнуло на пол, заливая все вокруг кровью.

Кристина хотела закричать от ужаса, но в глазах потемнело, сознание померкло, ей показалось, что она падает в пустоту.

Спустя несколько секунд все переменилось, темнота рассеялась. Кристина стояла в большой светлой комнате замка, тут было много тряпичных кукол, кукольные дома и деревянная мебель для них, в центре на медвежьей шкуре сидела белокурая девочка. Она расчесывала волосы серебряным гребешком одной из своих кукол.

— Это тот день, — протянул едва различимый шепот.

Кристина вздрогнула. Рядом с ней стояла целая и невредимая графиня Витори.

— Вы живы? — Кристина сделала несколько шагов назад, но графиня не обратила на это внимание, весь ее взор был сосредоточен на девочке.

— Вам же отрубили голову, — растерянно проговорила Кристина, отступая к двери.

— Не бойся, — хрипло произнес Кроу, он появился из ниоткуда и положил прозрачную руку на плечо Кристины, — Графиня мертва. Это только воспоминания. Просто наблюдай, ничего не принимай близко к сердцу и держись от призрака в стороне.

За белокурой девочкой пришли ее увели к матери и показали ей новорожденного брата. Кристина затрепетала от нетерпения увидеть самого настоящего младенца, брата…

— У меня нет брата, — Кристина вопросительно посмотрела на Кроу.

— Это не твои чувства, — он взглядом указал на графиню и девочку. — Это ее.

Малышка радовалась, но чувство радости быстро улетело, как и воспоминание. Горькие слезы навернулись на глазах Кристины. Перед ней и маленькой графиней в белой простыне на костер несли мертвое тело ее матери.

— Она умерла, когда родила его, — Кристина ощутила ненависть графини, она злобно смотрела на маленький сверток, который держал граф Витори.

Замок опустел. Граф уехал и почти не появлялся в родном замке. Графиня росла в окружение бесчисленных нянек и вечно кричащего брата.

Как она его ненавидела! Он разрушил все! Маленький убийца! Если бы он не родился — все было бы прекрасно!

Кристина тоже начала ненавидеть это маленькое существо. Из-за него все вокруг перестали замечать крошку Изабеллу, а она была гораздо лучше него, у нее гораздо больше талантов, чем этого крикуна. Она лучше его, как другие этого не замечают!

Изабелла перевернула люльку брата и кинула его на пол, ненавистный комок закричал, на его крик сбежались няньки, они даже не заметили ее. Все столпились вокруг маленького орущего ребенка. Не понимая, как младенец выпал из люльки.

Изабелла гуляла по замку, Кристине стало так же грустно и одиноко, ей запрещено играть с детьми прислуги, взрослые все заняты, няня слишком стара, чтобы заниматься ей, она никому не нужна. Девочка подошла к окну и увидела, как с небес упал огненный шар с золотым хвостом.

В следующее мгновение Изабелла стояла за елью и смотрела на большого крылатого человека, он был ранен, в груди на золотом нагруднике была черная дыра. Изабелле стало страшно, она никогда не видела крылатых людей и не слышала о них ничего.

Человек заметил Изабеллу, и с его губ сорвалось едва слышно: «дитя, спрячь книгу», он упал и превратился в пепел, на земле осталась лежать только книга в кожаном переплете.

— Это Алькор, — не веря, тому, что увидел, сказал Кроу, он крепче сжал плечо Кристины, — Он не бросил нас…Он умер…

Изабелла подошла к месту, где превратился в пепел крылатый человек. Осторожно подняла книгу и побежала. Она не знала зачем это делает, почему бы ей просто не бросить эту вещь тут посреди леса? Она остановилась, в груди жгло, воздух обжигал легкие. Книга показалась ей невыносимо тяжелой. Девочка прислонилась к дереву и присела. Она долго смотрела на книгу, думая оставить ее себе или выбросить. На обложке было вырезано большое цветущее дерево. «Что в этой книге?», — размышляла девочка.

Конец ознакомительного фрагмента.