АЛЬТЕРнативная жизнь старшеклассника

Александра Завалина, 2023

Запретные Джунгли скрывают много тайн и опасностей. А старшеклассник Мартин знает кое-что еще: в Джунглях у людей отнимают альтеров – второе «Я» человека, позволяющее принимать любой облик. Кто эти неуловимые преступники? Кто поддерживает нелегальный бизнес по торговле украденными альтерами? Мартин вновь и вновь, несмотря на все запреты, отправляется в опасные вылазки, чтобы доказать громкую теорию отца и сыскать славу при королевском дворе.(Ранее книга выходила в издательстве РОСМЭН под названием «АЛЬТЕРнативная жизнь».)

Часть II. Джунгли

Глава 1. Возвращение домой

За шесть лет этот городок не изменился. Разноцветные черепичные крыши сияли на солнце, пальмы и полосатые зонтики перед маленькими магазинчиками приглашали отдохнуть в тени, а по улицам гулял аромат фруктов, морского бриза и нагретого песка. Узкие улицы спускались к пляжу, и почти каждый житель видел из окна голубую гладь океана.

Океан — вот чего не хватало в большом и пыльном Мегаполисе. Сейчас, в десять утра, с пляжа доносились детский смех и веселые крики серферов — видно, ветер гнал высокую волну.

Я глубоко вдохнул морской воздух, опрокинул чемодан на колесики и сошел с платформы. Поезд только что ушел, и я тоже поспешил убраться, хотя, наверное, мог вечно смотреть на родной городок и гладь океана, простирающуюся до бесконечности.

Один мой друг в Мегаполисе назвал этот городок «захолустьем», но что он понимает…

Не успел я отойти от платформы, как кто-то за моей спиной сказал:

— О, смотрите-ка, парни. Кто-то новый.

Я обернулся и увидел нескольких парней, сидящих на скамейке под облупленным стендом. С платформы их не было видно — неудивительно, что я не заметил.

На одно мгновение я подумал про Дулира и его банду, и сердце замерло в груди, а потом я вспомнил, что Дулир сейчас должен быть гораздо старше.

Один из парней поднялся. Среднего роста, широкоплечий и наглый на вид, он выглядел точно растрепанное чучело — длинные волосы торчали в разные стороны, как иглы у дикобраза. Я оценил остальных, но и те выглядели ужасно: у кого джинсы рванные, у кого разноцветная татуировка на шее, как безобразное пятно, у кого волосы на висках выбриты, а оставшиеся заплетены в мелкие косички.

— Чего гляделки вылупил? — спросил тот, который похож на дикобраза. — Какие-то проблемы?

А, понятно. Им нужна драка. Я развернулся и покатил чемодан дальше.

— Постой, воротничок! — крикнул вслед «дикобраз». — Мы же познакомиться хотим! Давно в наш городок не приезжали новенькие.

На вид им столько же лет, сколько мне, но я их не узнаю. А ведь среди этих лохматых, бритых и рваных типов могут быть мои одноклассники.

— Ты чего рубашку напялил? Тебе не жарко? — не отставал «дикобраз», и я машинально поправил воротник рубашки. — Эй, парни, вы гляньте на его ботиночки! Так и сверкают на солнце! Ты откуда приехал такой серьезный? Ну ответь уже, парень!

О небеса, да что ему нужно? Неужели не отстанет и так и потащится за мной до самого дома? Не очень приятный сопровождающий, а ведь мне еще полчаса идти…

Но «дикобраз» не планировал следовать за мной долго. Он подскочил ко мне, и не успел я обернуться, как он дернул чемодан на себя и вырвал из моей руки. Остальные радостно захихикали в предвкушении каверзы, «дикобраз» опрокинул чемодан, а они уселись на него и в ожидании воззрились на меня.

Перекинуться в кого-нибудь и разобраться с ними? Хм, нет, их слишком много, к тому же, я не знаю, насколько они сильны в образе альтеров. Может, пойти дальше без чемодана? Подумаешь, одежда — можно другую купить. Да нет, жалко таким придуркам отдавать свое добро. Может, договориться?

— Слушайте, парни, — устало сказал я. — Я два с половиной часа пилил сюда в поезде и очень хочу принять душ. Давайте вы отберете у меня сумку в следующий раз, когда увидите, идет?

Парни прекратили скалиться и переглянулись, а «дикобраз» завопил:

— Ты чего нам зубы заговариваешь, чистюля? Хочешь вещички назад — давай подеремся! Выиграешь ты — пойдешь с миром, выиграю я — заберу все себе. Ну?

— Нет, — сказал я. — Давай без драки. Говорю же, устал.

— Это твои проблемы, — отрезал он.

— Ладно, — я полез в карман, и парни напряглись. Но я достал оттуда лишь пару банкнот и протянул «дикобразу». — Забирай деньги, а теперь отдавайте чемодан.

В этой паре банкнот было двести меденов. На такую сумму я мог бы купить четыре хороших книги и одно мороженое с апельсиновым сиропом — неудивительно, что глаза парней загорелись от жадности.

Меня не раз выручал этот прием. Мегаполис научил меня, что деньги — лучший инструмент для манипулирования людьми.

«Дикобраз» выхватил у меня деньги и стал разглядывать на свет. Остальные даже не сдвинулись с чемодана.

— Этого мало, — наконец, изрек он, и его темные глаза лихорадочно заблестели. — Еще столько же — и можешь забрать чемодан.

— У меня больше нет, — ответил я.

— Это твои проблемы, — повторил он.

Похоже, мы зашли в тупик.

Некоторое время мы стояли и смотрели друг на друга, а потом «дикобраз» спохватился и шагнул ко мне. Изо всех сил толкнул в грудь, но я сделал несколько быстрых шагов назад и сохранил равновесие.

— Давай еще, чистюля! Иначе я снова вытру руки о твою белоснежную рубашку!

— Я дал достаточно, — отозвался я. — Верните чемодан.

— Не верю, что ты приехал сюда с такой суммой! Отдавай все!

Секунда — и «дикобраз» стал перекидываться. Его тело обмякло, словно нагретый пластилин, деформировалось, а руки опустились на асфальт и превратились в огромные когтистые лапы. И вот передо мной стоит огромный тигр и нервно махает полосатым хвостом. Его желтые глаза сверкнули, а острые зубы оскалились в усмешке. Все это заняло три секунды. Неплохо.

— Ну да, ты можешь помахать своими острыми когтями, — сказал я. — А я могу вызвать полицию. Нападение альтера на человека. Как тебе это?

Тигр зарычал, а потом из его глотки донесся голос «дикобраза»:

— Перекидывайся! Иначе сильно пострадаешь!

— Если не перекинусь, все закончится гораздо быстрее, — заметил я. — Ты не посмеешь напасть на человека в зверином облике.

Тигр прыгнул. Я метнулся в сторону, но не успел: «дикобраз» махнул лапой, и я оказался на земле. Задохнувшись, я не смог встать — воздух из легких словно молотом вышибло. На мою грудь опустилась огромная когтистая лапа, тигр наклонился ко мне, и я увидел его внушительные клыки перед своим лицом. Парни на чемодане радостно заорали:

— Так его!

— Пусть не выделывается!

— Уделай его, Умок!

— Оставь ему пару шрамов на память!

Черт, как же это бесит! Как они смеют нарываться на меня?!

Так, успокойся, Мартин. Вдохни глубже и повторяй политику. «Главой королевства Альтанийского является король Риллус. Он одновременно глава государства и правительства. Он главенствует над всеми людьми королевства, а в самом близком подчинении у него находится Политобщество, которым он перепоручает некоторые государственные дела»… Такое повторение действует гораздо лучше, чем банальный счет до десяти, и я быстро успокоился.

Неужели я опять недооценил противника? Его альтер силен — с такой силой, пожалуй, и на соревнованиях выступать не стыдно. Если те парни, на чемодане, равны ему по силе, значит, мне не стоит и рыпаться, перекидываясь в альтера. Они разорвут меня, как крокодилы — фрисби.

Лапа сжалась, и рубашка затрещала под когтями. Вот придурок! Это моя любимая рубашка!

— Что здесь происходит? — за спиной тигра раздался юношеский голос. Он прозвучал уверенно и непоколебимо, как у человека, решившего во что бы то ни стало выяснить, что происходит.

Отлично. Сейчас, быть может, появится шанс…

Придавливая меня к земле, тигр повернул морду и посмотрел на пришедшего. Я тоже попытался, но мерцающее тигриное тело Умока перекрывало весь вид.

— Умок, так нехорошо, — сказал уверенный голос. — Отпусти парня и отдай ему чемодан.

— Нет, он мне кое-что должен, — прорычал «дикобраз» по имени Умок.

— Тогда мне придется перекинуться и научить тебя манерам, — сказал голос. — Извини, но запугивать гостей не годиться. Как на счет одного раунда альтеробоя?

Тигр застыл, и я почувствовал, как перекатывается в его глотке рык, словно эхо в пустой пещере. Секунда, другая — и тигр отпрянул от меня. Вот, он перекинулся обратно и позвал остальных парней. Те соскочили с чемодана и с готовностью пошли за ним. Надо же, а ведь совсем недавно сами хотели устроить альтеробой!

Тем временем, юноша, которого они испугались, подошел ко мне и подал руку. Я поднялся. Первое, что отметил — его рост. Он возвышался надо мной, словно башня, и я оказался на полголовы ниже. Высокий, спортивный, светло-русые волосы слегка вьются, а большие глаза полны спокойствия и доброты — именно в таких парней влюбляются девчонки.

А потом я понял, кто это.

— Летос? — удивился я.

— Мартин? — спросил он.

Надо же! И что осталось от того неуверенного в себе, худощавого паренька?

— Ты приехал сюда жить? — Летос кивнул в сторону чемодана.

— Решил здесь доучиться, — улыбнулся я. — Соскучился по океану.

Летос тоже улыбнулся — очень искренне — и подал мне свою широкую загорелую ладонь:

— Рад видеть тебя, Мартин.

— И я тебя, — я с удовольствием пожал его руку.

Было время, когда я терпеть его не мог, но оно утонуло в темноте Джунглей, растаяло, точно дым, когда он спас меня и Дию от когтей Зеленой Обезьяны. Последний год перед моим отъездом мы стали неразлейвода, и я даже забыл, чем же он раньше меня бесил.

— Значит, ты будешь ходить в старую-добрую школу? — спросил Летос, пока я поднимал чемодан и опрокидывал его на колесики. — А я гадаю, что за новенький к нам приезжает, учительница говорила, мол, приедет к вам какой-то отличник из Мегаполиса.

— Да, это я, — согласился я, когда мы пошли к городку. — Правда, не такой зануда, каким меня описала ваша учительница.

— Верю! — рассмеялся Летос. — Слушай, а Дия как обрадуется, что ты приехал! Думаю, она по тебе соскучилась.

— Да? — спросил я, напрягшись. Едва ли Дия будет рада мне после того, как я уехал в Мегаполис и оборвал все контакты с прошлой жизнью в Океанске.

— Конечно! Ты разве не соскучился?

— Соскучился, конечно, — пробормотал я.

— Ты один? Без родителей?

— Ага. Они не приедут — слишком заняты в Мегаполисе.

— Понятно…

Мы зашагали по улицам городка, и я точно окунулся в детство. Вот по этой аллее я учился кататься на велике, вот у того здания мы с Дией ели мороженое и смотрели на океан, вон там, в сквере, я покупал журналы и газеты, а вон по той тропинке между пальм мы ходили на пляж… Еще пара поворотов, сто метров вдоль кустов акации, и я увижу свой дом.

— Ле-ето-ос! — вдруг раздалось на всю улицу.

Не успели мы обернуться, как кто-то повис у Летоса на шее. Дохнуло сладким запахом карамели. Девчонка.

— Ты куда запропастился? — на одном дыхании протараторила она. — Мы же хотели вместе побегать!

Девчонка была ослепительна. И не потому, что от нее нельзя было глаз оторвать, как раз-таки наоборот — хотелось поскорее отвести взгляд и посмотреть на что-нибудь другое. Она надела желто-красно-оранжевую майку, ярко-зеленую юбку, а ее туфли сверкали, точно усыпанные бриллиантами. Все это резало глаза до боли, хотелось прищуриться и надеть солнечные очки.

Голубые глаза встретились с моими, и девчонка перекинула за спину коротенькие светлые косички. Я узнал ее.

— Привет, Дия, — пробормотал я.

Глаза Дии расширились, она воскликнула:

— Мартин?! — и вдруг бросилась ко мне, сжала в карамельных объятиях. — Сколько лет, сколько зим! Я так рада тебя видеть! Ох, и какими судьбами… — Она отстранилась и увидела чемодан, который я продолжал держать за ручку. — Ты что, приехал сюда жить?!

— Он тот самый новенький, которого нам уже неделю обещают учителя, — улыбнулся Летос.

— Так это ты?! — Дия снова обняла меня. — Как же я рада, что ты приехал, Март!

Я опешил. Я ждал от нее другого после долгих лет молчания. Но зная Дию…

Она никогда не притворялась равнодушной, она излучала радость, когда ей хотелось ее излучать, и сердилась, когда чувствовала злость. Она была настоящей, без ложного притворства, и, похоже, за те годы, что мы не виделись, почти не изменилась. И своего отношения ко мне не поменяла, несмотря на то, что я поменял номер телефона и не написал ни одного сообщения.

Вот, она меня отпустила и отошла на шаг, чтобы хорошенько рассмотреть. Наконец, заключила:

— Отлично выглядишь, Март! Смотри, как вымахал, и прическу сменил — причесываешься теперь, а? Только рубашка у тебя порвана, ты что упал?

— Ах, это, — я прикрыл ладонью дыры от когтей Умока. — Да что я, вот ты стала настоящей красавицей, Дия.

— Спасибо, — улыбнулась Дия.

Она с присущей ей непосредственностью взяла под руку сначала Летоса, потом меня и потащила нас за собой. Я едва успел схватить свой чемодан, и он, громыхая на кочках, покатился за нами.

Дия болтала что-то про школу, одноклассников и океан, по которому я, должно быть, соскучился, а я слушал ее вполуха и улыбался. Как будто и не было тех лет, что я провел вдали от них.

Здесь было не так, как в Мегаполисе. Здесь меня будто снова наполнила энергия, и я снова ощутил себя живым.

А вот и дом! Двухэтажное каменное строение встретило меня пустыми окнами и разросшимся плющом, который густо вился до самой крыши. Несмотря на то, что неделю назад мама приезжала сюда и прибиралась (против моего желания), было видно, что в доме давным-давно никто не жил. Пальмы и кусты акаций, чувствуя свое превосходство, густо разрослись перед окнами, а крыльцо начало крошиться.

— С ума сойти! И ты будешь жить здесь один! — присвистнула Дия, когда я полез в карман за ключами. — Как же здорово, наверно, пожить без родителей!

— Поглядим, — усмехнулся я, вставляя ключ в дверь. — Но я уже достаточно взрослый, чтобы жить самостоятельно.

Дия с любопытством застыла у меня за плечом. Ключ не поворачивался — похоже, замок серьезно заржавел.

— Дия, — позвал Летос, — пошли.

— Почему это?! — изумилась Дия.

— Мартин, мы зайдем к тебе вечером, — сказал Летос.

— Я сейчас хочу! Сто лет у Марта не была!

— Вечером побываешь. Пошли. Пока, Мартин.

— Да-да, пока, Март! Увидимся еще! — крикнула Дия, когда Летос потащил ее прочь.

Я улыбнулся и, наконец, смог повернуть ключ. Может, Летос и стал увереннее в себе, но вежливость и чувство такта у него никуда не делись, а Дия все такая же бесцеремонная и бойкая. Что ж, приятно знать, что есть вещи, которые не меняются, особенно, если они касаются твоих лучших друзей.

Записи в дневнике Мартина:

Задачи:

— переехать поближе к Джунглям;

— доказать папину теорию на практике;

— найти объект № 1;

–…

Цель: стать лордом.

Осталось 312 дней.

Глава 2. Старая новая школа

— Это же Мартин!

— Какой Мартин?

— Ну тот, который раньше тут учился. Ботаник такой.

— А-а, тот мелкий костлявый всезнайка? Помню-помню.

— Надо же, приперся в школу в брюках и рубашке! Даже галстук не поленился повязать. Кто сейчас так ходит? Да еще в такую жару!

— Но согласись, ему идет.

— Ага, похорошел. Пожалуй, теперь в него можно и влюбиться.

Девчонки, стоящие у окна, захихикали, а я отошел от доски расписаний и огляделся. Школьный вестибюль не изменился. Все те же растения в кадках, те же зеленые занавески, которые колышет морской ветер, и тот же мозаичный пол, скользкий, как после уборки. На этом полу я не раз и не два падал, а учебники и тетради неизменно рассыпались по всему вестибюлю. Сколькие были туфли, как сейчас помню.

— Ма-арт! — Дия уже издалека махала мне. Рядом шагал Летос и улыбался.

Разогнавшись, Дия оттолкнулась и докатилась до меня на подошвах туфель. Хлопнула по спине и выпалила:

— Привет! Что у нас сейчас?

Я улыбнулся:

— Дия, кто из нас учится в этой школе — ты или я?

— Ой, можно подумать, я заучиваю расписание! — Дия махнула рукой.

— Привет, Мартин, — Летос пожал мою руку. — Дия, по понедельникам у нас альтероведение, когда ты уже запомнишь?

— Ох, Летос, после выходных разве что-то вспоминается? — Она толкнула меня в бок. — А здорово вчера покупались, а, Март? Как тебе океан после луж в Мегаполисе?

Мы поднялись на второй этаж (эту лестницу, что ли, с моего переезда не красили?) и вошли в такой знакомый кабинет альтероведения. Кругом висели плакаты человека и способов его перекидывания на бегу, в прыжке и под водой. Класс, что-то бурно обсуждавший, при виде нас затих и стал пристально меня разглядывать. Когда мы сели на первые парты, ребята возобновили разговор, но до моего слуха то и дело долетали тихие вопросы:

— Кто это?

— Тот самый новенький?

— Где-то я его уже видела…

— Он из Мегаполиса, да?

— А я видела его вчера на пляже.

Прозвенел звонок, и класс затих. Дверь хлопнула, и в кабинет стремительно вошла учительница. Она процокала каблуками мимо меня, влетела за кафедру и поправила прямоугольные очки. Гросса Вина. Нисколько не изменилась.

Она выцепила меня взглядом и попросила встать. Я повернулся к классу, и гросса сказала:

— Итак, класс, слушаем! Это наш новенький. Когда-то он учился в этой школе. Кто-то из вас был в одном классе, кто-то из параллельного, но, думаю, все вы помните победителя олимпиад — Мартина Аурийского.

— Аурийского? Она сказала «Аурийского»? — зашептались по рядам. — Он случайно не сын того знаменитого доктора? Ну того, который через альтеров лечит болезни?..

Разрекламировала, ничего не скажешь. Могла бы не упоминать, что я победитель олимпиад, могла бы не говорить фамилию и того, что я когда-то здесь учился. Просто сказала бы — Мартин. Но гросса Вина так не умеет.

В класс влетели две девчонки — те самые, которые обсуждали меня возле расписания. Они посмотрели на меня, посмотрели на учительницу, та кивнула, и они сели за последнюю парту.

— Садись, Мартин, — разрешила гросса. — А теперь начнем урок.

— Видишь, его зовут Мартин! Я же говорила! — прошептала одна из опоздавших девчонок, вторая шикнула на нее, и обе — я почувствовал это — уставились в мой затылок.

Гросса Вина заговорила:

— В прошлый раз я говорила про то, как лучше перекидываться в малых по форме альтеров, таких как птицы, грызуны и насекомые. Расход жизненной силы при этом существенен, ведь вам приходится удерживать свое исходное тело в сжатом состоянии, однако существует парадокс: детям гораздо проще перекидываться в малые формы, чем во что-то своих размеров. Все помним это? А сегодня поговорим, как превращаться в существо больше себя по объему.

— Это сложно, — прошептал кто-то в классе.

— Конечно, я говорю о том, чтобы превращаться в существо немного больше себя, — добавила гросса. — Все вы наверняка знаете, что перекинуться в кого-то очень большого, например, слона, невозможно. В данном случае приходится расширять исходное тело за счет жизненной энергии, а жизненной энергии для расширения в слона вам, понятное дело, не хватит. Поэтому поговорим о таких обликах как тигр, леопард, крокодил… А теперь расскажите, вы пытались превращаться в кого-то больше себя? Хотя бы немного больше?

Класс загудел. Каждый с места выкрикивал, во что когда-либо перекидывался:

— Я была пантерой!

— Дельфин! Дельфин!

— Буйвол!

— Лошадь!

— А я был шкафом.

Все повернулись к рыжему веснушчатому парню, который серьезно оглядывал класс.

— Повтори, Рин, — сказала учительница. — Ты был шкафом?

— Ага, платяным. Ну а чего обязательно в животных превращаться?

— И что ты делал? — со смехом спросила Дия.

— Как чего. Стоял.

— Отлично, — гросса улыбнулась. — А теперь Рин покажет нам, как перекидываться в платяной шкаф. Давай, Рин, выходи сюда.

— А для чего перекидываться в шкаф? — спросил кто-то, пока Рин выходил к доске. — В чем смысл? Все равно ведь в тебя одежду не повесишь.

Рин посмотрел на него, как на идиота:

— В чем смысл? Смысл — в тренировке.

Ага, слыхал я о таком трюке. Читал в спортивном журнале про альтероборца, который советовал новичкам пробовать разные образы: не только животных, но и деревья, грибы, памятники и даже мебель. Если честно, альтеробой можно выиграть и в облике стула — была у одного спортсмена такая тактика.

— Мы ждем, — напомнила гросса Вина.

Рин стал перекидываться. Сначала его тело стало податливым, а потом он принялся лепить из него что-то. Я машинально засек время. Три секунды — и перед нами стоит платяной шкаф с лакированными дубовыми дверцами и, как и всякий альтер, мерцает, приковывая всеобщее внимание.

Такое же время, как у вчерашнего Умока. Обалдеть, неужели в этой школе все такие тренированные?

Гросса Вина подошла и постучала по дверце шкафа. Улыбнулась:

— Неплохо, Рин. Даже дерево на ощупь как настоящее.

Из глубины шкафа прозвучал голос Рина:

— Я старался…

Дия разразилась смехом, и вслед за ней засмеялись остальные девчонки. Смех подхватили парни, и скоро весь класс зашелся от неудержимого веселья. Даже я улыбнулся, хотя уже видел, как люди перекидываются в мебель, а потом пытаются разговаривать.

Когда Рин перекинулся обратно и зашагал к своей парте, на его губах играла едва заметная улыбка. Гросса Вина постучала по кафедре:

— Хватит смеяться! Слушаем дальше! — но ее никто не слушал.

Урок закончился в полнейшей неразберихе.

— Рин, ты просто супер! Она даже домашку дать забыла!

— Ага, парень, ты крут!

— Он альтероборец, верно? — спросил я, провожая взглядом рыжую макушку Рина.

— Да, один из лучших в нашей школе, — кивнул Летос.

— Да ладно! — протянула Дия. — Не слушай его, Март! Самый лучший альтероборец у нас — это Летос!

— Участвуешь в школьном турнире? — спросил я, даже не удивившись. Ожидал чего-то подобного после того, как вчерашние задиры удрали при появлении Летоса.

— Конечно, участвует! И сейчас, между прочим, он в пятерке лучших! — встряла Дия.

— Дия, перестань, — поморщился Летос. — Я не хуже и не лучше других, просто остальным не повезло.

— Эй, Летос! Подойди сюда! — возле стенда в коридоре нарисовался мужчина в спортивном костюме, и Летос, бросив «я вас догоню», поспешил к нему.

— Это тренер, — пояснила Дия, когда мы пошли вниз по лестнице. — Скоро у Летоса бой с Рином, и, похоже, тренер ставит на Летоса. — Мы пошли к выходу, и Дия ткнула меня локтем под ребра. — Ну а ты, Март? Как у тебя дела с альтеробоем?

Я пожал плечами:

— Как у всех. Не участвую.

— Почему?

— Не хочется. А как на счет тебя?

— Альтеробой — это интересно, но не в высшем спорте, — отметила Дия. — Когда в игру вступают деньги, все веселье пропадает.

Мы вышли на залитый солнечным светом двор. Школьники сидели в тени пальм и кипарисов, кто парами, кто кучками, а кто с книгами и наслаждались переменой. То и дело со стороны океана доносился свежий ветер, шевелил листву и развевал волосы девчонок. А посреди двора, оккупировав большую скамейку, сидели мои вчерашние приятели. Умок и компания.

— Чего это «тигры» так на тебя пялятся? — удивилась Дия, глянув в сторону Умока.

— Тигры? — я посмотрел на Умока. Умок, сжав губы до белизны, смотрел на меня.

— Ну да, так называют их компашку. Их излюбленные облики — облики тигров.

Умок нервно покачал ногой в шипастом ботинке и, решившись, соскочил со скамейки. Когда остальные «тигры» поднялись, я понял, к кому они идут. О небеса, опять эти дранные коленки, татуировки, шипы и лохмы!

— Так значит, ты новенький? — на подходе ухмыльнулся Умок. Его «дикообразные иглы» смешно качались на каждом шагу. — Что же ты сразу не сказал, мы бы приняли тебя по-другому.

— Вы знакомы? — удивилась Дия.

— Этот молодой человек вчера любезно встретил меня на платформе, — объяснил я. — Они даже хотели донести до дома мой чемодан, но мне стало неудобно, верно, парни?

Парни неуверенно посмотрели на Умока, а тот, сплюнув в сторону, подошел ближе и высказался мне в лицо:

— А ты слабак, новенький. Тряпка. Даже отпор дать не можешь.

— Отвали, тигр, — поморщилась Дия.

— Зато ты просто силач, — я не отвел взгляда.

— Думаешь, приехал из Мегаполиса и крутой? Думаешь, неприкасаемый? — Он толкнул меня в грудь. — Да ты просто слабак!

В общем, обычный наезд. Мы с Дией аккуратно обошли «тигров», а Умок надрывался нам вслед:

— Слабак! Тряпка! Слабак! Тряпка! — и так по кругу, пока кто-то со второго этажа школы не крикнул:

— Да заткнись ты, придурок!

Школьники, притихшие было, весело рассмеялись, а Умок гневно вскинул голову. Я тоже посмотрел. Шторы на втором этаже колыхались, и в открытом окне маячило веснушчатое лицо Рина.

— Что сказал, рыжая морда?! — вскинулся Умок.

— Заткнись, говорю! — повторил Рин. — Башка из-за тебя болит.

В форточку полетел камень, но Рин уже скрылся в классе. Умок бросил на меня последний взгляд и гневно потопал в школу. «Тигры» вереницей потянулись за ним, точно за мамашей-гусыней.

— Все время они так, — вздохнула Дия. — Друг друга задирают. С тех пор, как оба появились в нашей школе. Как же ты умудрился столкнуться с Умоком?

— Не знаю, просто шел с вокзала, — пожал я плечами. — А им было не с кем драться.

Больше за первый день в новой-старой школе «тигры» ко мне не приставали, но я решил, что Умок не из тех, кто отступит от своего. Однако сегодня мне было не до этого. Для начала я наладил контакты с одноклассниками. Многих я помнил, некоторых подзабыл, а с некоторыми, как с Рином, познакомился впервые.

Это было важно. Всегда и везде нужно иметь хорошие отношения — тем более, дело, с которым я сюда приехал, требовало надежного тыла.

Записи в дневнике Мартина:

Летос — президент школы, а также лидер школы (формальный и неформальный). По слухам, отличный альтероборец.

Рин — альтероборец. Участвует в школьном турнире. Неформальный лидер класса.

Умок и К — «тигры». Типичная банда забияк.

Объект № 1: учится в 5 «Б» и любит абрикосы. Одиночка.

Глава 3. Потерявший альтера

То, из-за чего я вернулся в родной городок, две недели назад можно было прочитать на популярном новостном канале.

«1 октября в городе Океанск на пляже найден 11-летний Нутон Домитийский. Он был обнаружен без сознания, а когда очнулся, с трудом вспомнил свое имя. На данный момент память к мальчику почти вернулась, однако врачи сообщают, что он больше не сможет перекидываться. Сам Нутон говорит: “Я все еще не помню, где был накануне, но, наверное, меня похитили. Я только помню много зелени и красные глаза”…»

Вот оно! Вот из-за чего я приехал! «Много зелени и красные глаза». Журналисты решили, что это бред, но я-то помнил «много зелени и красные глаза». Гигантская Зеленая Обезьяна с красными щелочками глаз оставила мне на память шрамы на правой руке.

Мальчик больше не сможет перекидываться, и это в одиннадцать лет! Меня приводят в недоумение взрослые люди без альтеров, что уж говорить о детях… Нет, это слишком неправдоподобно. И пусть полиция закрыла дело, я хочу во всем разобраться. Потому что я знаю:

1) По своей биологической природе человек не может потерять альтера. Это папина теория.

2) Все потерявшие альтера как-то связаны с Джунглями.

Я уже давно понял: в Джунглях что-то не так. А когда увидел новость о Нутоне, меня осенило — и я убедил родителей, что мне нужно вернуться в родной городок, чтобы последний год поучиться возле океана и подышать свежим воздухом. Именно Джунгли, постоянно стерегущие меня во сне, подсказали, что потерявшие альтеров неразрывно связаны с ними. Это суждение не поддавалось логике и здравому смыслу, но я ему верил.

Родители до сих пор не знают, что случилось со мной семь лет назад. Они не знают, что я ходил за Границу. И когда твой папа постоянно ссылается на короля, с уважением говорит о его законах и его силе, а твоя мама развешивает его портреты по всему дому и даже в машине — никто и не подумает, что ты способен пойти против его законов. Да, я бы и не пошел, если бы не Дия…

Уже на следующий день я нашел Нутона. Он был нескладным пареньком с плохой осанкой, учился в пятом классе, постоянно ел абрикосы и все время проводил один. Одноклассники, зная о потерянном альтере, говорили с ним с сочувствием и состраданием, и ему это не нравилось. Поэтому я знал, как подойти к Нутону.

Я купил абрикосов и во время обеденного перерыва присел под пальмой, к Нутону. Он недоверчиво покосился на меня и на всякий случай отодвинулся подальше. Сделав вид, что не заметил, я открыл тетрадь и стал выводить алгебраическую формулу, пока Нутон не стал меня разглядывать. Наконец, он спросил:

— Ты недавно здесь?

Я посмотрел на него и кивнул.

— Говорят, ты из Мегаполиса…

— Да. — Я подумал немного, достал два абрикоса и один протянул Нутону. — Угощайся.

— Спасибо! — Нутон так обрадовался, будто я не абрикос ему предложил, а новый ноутбук.

— А где твои одноклассники? — поинтересовался я.

— Не знаю, — пожал плечами Нутон, хотя его и задел мой вопрос. — Обедают, наверное. Ты почему не обедаешь?

— Мне хватит абрикосов, — соврал я.

— Я тоже их люблю! — Нутон с аппетитом принялся за оранжевый плод.

На двоих мы съели целый пакет абрикосов, и я заметил, что настроение у Нутона улучшилось. Я протянул ему ладонь и представился:

— Я Мартин.

— А я Нутон, — мальчишка улыбнулся и пожал мою руку.

Так, дальше. Либо спросить его о Джунглях сразу, надеясь, что он выложит все похожему на себя незнакомцу, либо потратить уйму времени, сблизиться и в конце концов узнать, что же с ним произошло. В первом варианте есть опасность, что он закроется и никогда больше со мной не заговорит, а во втором — что не захочет открывать свою тайну, боясь спугнуть меня.

Пока я размышлял, решение пришло само. Оно вышло из школы сытое, с довольной физиономией и растрепанными волосами, похожими на иглы дикобраза. Увидев, что школьный двор почти пустой, Умок огляделся и направился к нам. Что примечательно — без дружков.

— А ну-ка сбрызни отсюда! — шикнул он на Нутона, и мальчишка испуганно вскочил.

— Да нет, останься, Нутон, — я встал.

— Кыш отсюда, говорю! — шикнул Умок. — Взрослым дядям надо поговорить.

— Пошли отсюда, Нутон, — согласился я. — Тут сейчас какие-то взрослые дяди будут разговаривать.

— А ну стоять, воротничок! — рявкнул Умок. — Я с тобой разговариваю! — Он оттолкнул Нутона, а меня схватил за галстук. — Мы с тобой вчера не закончили! Знаешь, как ты меня бесишь?!

— Нет, — честно ответил я. — Почему я тебя бешу?

— Ходишь такой крутой, соришь деньгами направо и налево, весь такой богатенький да важный… тьфу! — Он сплюнул в сторону, едва не попав на ботинки Нутона. — Думаешь, приехал из Мегаполиса и все — король? Думаешь, ты круче меня?

— Да никак я не думаю, — поморщился я. — Отпусти.

— То, что ты из Мегаполиса, ничего не значит, — прошипел Умок. — Ну давай, покажи, чему тебя научили в долбанном Мегаполисе! Давай один раунд альтеробоя! Или вас там такой фигне не учат?

Краем глаза я увидел выражение лица Нутона. Он во все глаза смотрел на меня и ждал ответа не меньше, чем Умок, и я решил, что вот он — подходящий случай, чтобы произвести на него впечатление.

— Отпусти, — я оттолкнул от себя Умока. Посмотрел в его разъяренные глаза и вымолвил. — А что? Давай. Если выиграю я, ты больше в жизни ко мне не подойдешь.

Умок оживился. Кроме неприязни в его глазах загорелся огонь азарта.

— Идет, — сказал он. — А если выиграю я, ты перед всей школой вылижешь мои ботинки.

Я задумался.

— Странное условие, ну да ладно, — я пожал плечами, мол, у каждого свои тараканы. — Сражаемся честно, один на один, а то знаю я твоих «тигров»…

— Конечно, один на один! — ухмыльнулся Умок. — Боюсь, мне даже придется сражаться вполсилы, чтобы дать тебе фору. Ты знал, что я в пятерке лучших альтероборцев нашей школы?

Догадывался, но тебе об этом знать необязательно.

Из школы вышел мальчишка в цветастой футболке. Увидев его, Умок свистнул:

— Эй, парень! Будешь свидетелем!

— Каким свидетелем? — испугался мальчишка.

— Альтеробой, — пояснил Умок. — Выиграю я, этот тип (кивок в мою сторону) вылижет мои ботинки перед всей школой. А если он, то… что ты там говорил?

— Если я, то ты отвалишь от меня, — повторил я.

— Да, но можешь не запоминать, потому что выиграю я, — ухмыльнулся Умок.

Надо же, как уверен в себе. Неужели даже мысли не допускает, что я могу выиграть? Я положил дипломат на землю, Умок тоже избавился от школьной сумки.

— Давай, парень, — Умок кивнул мальчишке в цветастой футболке, и тот поднял дрожащую руку:

— Три… два… один!

Мне хватило двух секунд, чтобы перекинуться в волка, а Умок за три секунды превратился в тигра. Я первый бросился в атаку, прыгнул и зубами вцепился в затылок Умока. Из-под зубов брызнули золотые искры. Умок зарычал и опрокинулся на спину, а я соскочил с него и увернулся от мощной когтистой лапы. Тигр сильнее, да, но волк быстрее.

— Смотри-ка, новенький с Умоком сцепился!

— Ага, не знает пацан, на что нарвался!

Школьники понемногу заполняли лужайку. Сытые, довольные, они шли подышать воздухом, а в итоге оставались смотреть драку. Скоро нас окружила такая толпа, что стало тесно. Зато Умок, услышав своих обожателей, с новыми силами бросился на меня.

Вот, он сбил меня с лап, и когти глубоко вошли в мой бок. Золотые искры посыпались во все стороны, я выругался и перекинулся в попугая.

— Больно, наверное… — пролепетала какая-то первоклашка.

— В облике альтера не больно, — заверил ее мальчик постарше. — Вот научишься перекидываться и поймешь…

Я стремительно пролетел над головой тигра, перекинулся на лету… и упал на тигра огромным черным медведем. Толпа так и ахнула, когда я подмял под себя Умока.

— За пять секунд два перекидывания! Да еще в такую громадину! — восхитился кто-то. — Кто его учил?!

Я замахал лапами, раздирая сверкающую плоть соперника, и искры звездами посыпались во все стороны. Умок зарычал, перекинулся в летучую мышь и упорхнул из моих когтей. Его движения замедлились, и усталая мышь будто нехотя превратилась в другого медведя. Никакой фантазии!

— Почему мишка так тяжело дышит? — спросила та же первоклашка. — Он ранен?

— Альтера нельзя ранить, как ты не запомнишь, Брида? Он просто устал, — объяснил мальчик.

Умок бросился вперед, и я полоснул его когтями по морде. Это его не остановило: он набрал разгон и молниеносно вцепился зубами в мою шею. Я снова махнул лапой, но Умок не отстал.

— Знаменитый захват Умока! Ну все, новенький попал!

— Что здесь происходит? — прозвенел знакомый девчачий голос.

— Да вот, новенький сцепился с Умоком.

— Что?! — воскликнула Дия. — Март, прекращай!

Умок не отпускал, я дергался, царапался, но словно попал в ловушку. Мои силы уходили вместе с золотыми искрами, и, похоже, недолго оставалось до обратного перекидывания. А если ты обретаешь исходное тело, ты проиграл — таковы правила альтеробоя.

Но я не могу проиграть! Я никогда не проигрываю!

— У-мок! У-мок! У-мок! — скандировала толпа.

Хватит ли сил перекинуться? Я уже так устал, что того и гляди превращусь обратно…

— Мартин, ну что ты стоишь?! — взвизгнула Дия. — Сделай что-нибудь!

Перекинуться! Я представил бабочку, собрал энергию и стал превращаться. Умок рвал мой затылок, пока он не вытек из его пасти и медведь не исчез.

— Где он? Где он? — зашептала толпа. — А-а, вот он там!

К небу, еле махая синими крылышками, поднималась бабочка. Я двигался из последних сил, усталость давила, точно крышка гроба, и моему альтеру оставалось совсем немного. Но я твердо знал: я выиграю. Я всегда выигрываю!

Умок перекинулся в орла и полетел за мной. Он думал, что это конец и решил меня добить! Ха! Неужели еще не понял? Неужели не видел, как из большого медведя я превратился в маленькую бабочку?

Умок приближался. Он уже открыл клюв, чтобы разделаться со мной раз и навсегда. Он уже предвкушал, как я упаду к его ногам…

Жаль, что его мечтам не суждено сбыться.

Когда Умок оказался ровно подо мной, я снова перекинулся. Три секунды — и бабочка стала камнем — целым валуном. Умок выругался и отчаянно замахал крыльями, но было поздно: я упал на него, и мы врезались в землю. Орел рассыпался золотыми искрами. Толпа ахнула.

Валун превратился в кота и отошел от Умока.

От ран альтеры устают, а от усталости — превращаются в человека. Вот и Умок стал старым добрым Умоком: с волосами, похожими на иглы дикобраза, и прищуренным взглядом.

Ругаясь, он поднялся на ноги. Толпа затихла. Я дернул ухом и замурлыкал.

— Какой милый котик! — пропищала первоклашка. — Братик, а я смогу превращаться в такого?

— Конечно, Брида. Давай, я отведу тебя на урок, а то эти дяди сейчас будут ску-учно разговаривать.

— Но я хочу посмотреть на котика!

— Пошли, уже звонок был.

— Ты! Ты-ы-ы! — Умок задыхался и не находил слов. Даже его футболка сморщилась от возмущения.

Я ждал, что он скажет. Я устал, но специально не перекидывался в исходное тело, чтобы позлить его.

— Ты выиграл нечестно! — наконец, выдал Умок.

— Ой, да ла-адно! — протянул Рин. — Умей проигрывать, Умок!

— Завали хлебало, рыжая морда! — вскинулся Умок и обратился к своим «тиграм». — Нет, вы видели? Это жульничество!

— Да! — подхватили «тигры».

— Ты прав, Умок!

— Он сжульничал!

Я отыскал в толпе Нутона. Его лицо сияло восхищением и радостью, и я растянул морду в улыбке.

— Этот гад сжульничал! — надрывался Умок. — Видели?! Нормальные альтероборцы не давят весом с высоты! Чертов жулик!

— Заткнись, Умок! — воскликнула Дия. — Ты проиграл.

— А говорили еще, что шкаф бесполезен… — протянул Рин.

Умок кинул разъяренный взгляд на мальчишку в цветастой рубашке — нашего свидетеля, — и тот дрожащим голосом ответил:

— Да, он победил.

— Дебил, что ли? Он сжульничал!

И тут кто-то сказал:

— Умок, имей совесть. Ты человек, Мартин — альтер. Он победил.

Мы с Умоком вместе повернули головы. Это сказал Летос. Толпа почтительно перед ним расступилась, а девчонки невпопад захихикали.

— Ладно, — Умок бросил на меня испепеляющий взгляд. — Радуйся, воротничок. Пока можешь.

Ворча, он пошел в школу, и толпа убралась с его дороги.

— Все на уроки! — приказал Летос. — Давайте—давайте, звонок был пять минут назад!

Все поспешили к школе, а я перекинулся обратно, поднялся и подмигнул Нутону. Усталость как по волшебству сменилась бодростью и комфортом. Сменить уставшего альтера на человеческое тело такое же наслаждение, как снять грязную одежду, сходить в душ и надеть новую. Правда, на какое-то время придется забыть о перекидывании, пока альтер не восстановится, но это мелочи.

— Это было та-ак круто, Мартин! — воскликнул мальчишка.

Я скромно пожал плечами.

— Нутон, поторапливайся! — мягко поторопил Летос, и Нутон, улыбнувшись мне, поскакал ко входу.

— Чего это ты раскомандовался? — спросил я.

— Он всегда так, — подколола Дия. — Стоило сделать его школьным президентом…

— Можно подумать, ты вела бы себя по-другому, — Летос легонько толкнул ее плечом, и Дия, рассмеявшись, наступила ему на пятку.

Между этими двоими что-то происходило. То, как они друг на друга смотрят, то, как улыбаются… А тут, похоже, многое произошло, пока я учился в Мегаполисе.

Учитель еще не пришел, и класс гудел, словно улей. Едва мы вошли, одноклассники обступили меня тесным кольцом, и со всех сторон понеслось:

— Ты крут, парень!

— Мартин, ты молодец!

— Как тебе удается так резко перекидываться из большого в маленькое и наоборот? Научишь?

— У кого ты учился?

Они спрашивали наперебой, их глаза восхищенно сияли, и я понял: надежный тыл мне обеспечен.

Глава 4. Дружба не исчезает бесследно

Полицейских стало гораздо больше, чем семь лет назад. Они ходили перед бамбуковой Границей парами: один в привычном облике человека, второй альтером-птицей сидел у него на плече. Затаившись в кустах, я наблюдал и считал.

До Границы по открытому полю сто метров. Следующая пара полицейских появится из-за поворота через полминуты, а этого времени с лихвой хватит, чтобы не просто добежать до бамбука, но и скрыться в Джунглях. Жаль, в облике альтера за Границу не сунешься — ни сверху, ни снизу, точно Джунгли накрыло непроницаемым «антиальтерным» куполом.

Хотя может, оно и к лучшему. Ведь альтер мерцает и приковывает внимание не хуже маяка в океане. И даже если превратишься во что-то маленькое, вроде паука, это не поможет — человек по своей природе замечает любого альтера. Он как магнит, только для взгляда.

Зато есть один плюс: я смогу заходить в Джунгли с разных сторон. Стена тянется вдоль края города лишь несколько километров, а остальная Граница — а это многие-многие мили — открыта для всех желающих. Все, что нужно, это всего лишь залетать дальше обычного.

Бамбук задумчиво шевелил верхушками, и Джунгли изучали меня на расстоянии точно так же, как я изучал их. Они обещали мне сокровища, я ощущал это, но логически я не мог обосновать эти странные чувства.

Но я разберусь. За этим я и вернулся.

Я развернулся, наклонился над низкими ветками и вышел с другой стороны кустов. Перекинулся в попугая и помчался в город.

На своей улице я превратился обратно, засунул руки в карманы и пошел к пляжу. Вечерело, и солнце клонилось к горизонту, обливая оранжевым светом стены домов, листья пальм и капоты машин.

Нутон — вот кто мне нужен. Без него я не перейду к следующему шагу, а значит, я вытяну из него всю информацию, какая мне нужна. Зря я, что ли, сражался сегодня с Умоком? Победителей любят, к ним прислушиваются, их боготворят.

— Март! Подожди!

— Мартин, постой!

Я остановился и нехотя обернулся. Дия и Летос бежали за мной, причем Дия махала мне полотенцем, а Летос держал ее за руку. И зачем меня звать? Разве я для них не чужой?

— Ф-ух, ну ты и втопил! — воскликнула Дия и щелкнула меня по плечу. — Куда намылился?

— Вот, искупаться решил, — я кивнул на свои пляжные шорты.

— А нас чего не зовешь? — возмутилась Дия. — Мы тебе звоним-звоним…

Я пожал плечами. Не говорить же, что они мешают моим планам и что вдвоем им гораздо лучше.

— Март, — Дия закинула руку на мое плечо. — Мы же видим, как ты нас избегаешь.

— Ты сбегаешь от нас и ходишь один, — добавил Летос, остановившись напротив.

— Так вот, Март, — продолжила Дия. — Ты это зря. На нас с Летосом можно положиться, как и раньше. Из-за долгого молчания дружба не исчезает бесследно.

Ах, вот она о чем. Я улыбнулся и высвободился из ее руки:

— Дия, Летос, я вас не избегаю. Просто пытаюсь привыкнуть к старому образу жизни. Океанск не изменился, зато изменился я.

— Мы заметили, — сказал Летос. — Твой альтер силен и вынослив. Правда, мне не понравилось, что ты, Мартин, устроил драку в школе. Но раз уж ты новенький…

— Не будь занудой, Летос! — Дия толкнула его в плечо. — Март был великолепен! Уверена, Умок первый начал.

— Да, но обязанности школьного президента…

— Плюнь ты на эти обязанности! — воскликнула Дия. — Мартин наш друг, и я рада, что он вздул этого идиота Умока. Пошлите лучше купаться.

Летос пожал плечами, но, судя по лицу, остался при своем мнении. Дия взяла его под локоть, потом — меня, и мы зашагали вниз по улице. Океан простирался до самого горизонта и от вечернего солнца казался оранжевым, как корка апельсина. Дия болтала про школу, Летос посмеивался, а я думал, как же мне поговорить с Нутоном.

— Слушай, Мартин, — сказал Летос. — Не хочешь поучаствовать в школьном турнире по альтеробою?

Я удивленно на него покосился, а Летос добавил:

— Я бы тебя записал.

— Я, конечно, хорош, — произнес я, — но откажусь.

— Почему, Март? — удивилась Дия. — Ты так быстро перекидываешься, а твой альтер меняется в одно мгновение!

— Когда я в ударе, — уточнил я.

Я заколебался. С одной стороны, у меня не было времени на альтеробойский турнир, но с другой — мне хотелось показать себя. Кому не нравятся восхищенные взгляды, всеобщее признание и толпы фанатов? Ну ладно, может, с фанатами я и загнул, но уважение и почет обеспечены, если ты вошел в школьную сборную по альтеробою. Школьная сборная выступает на Королевских соревнованиях, а победители защищают свою страну. И сам король Риллус пожимает руки спортсменам и награждает их медалями…

— Подумай еще, — видя мою нерешительность, разрешил Летос. — Если что, скажешь.

— Ладно.

Мы добрались до пляжа и только принялись раздеваться, как Летоса окликнули какие-то ребята с Рином во главе.

— Бой Рина и Летоса в следующий понедельник, — сообщила Дия, когда Летос отошел.

— За кого будешь болеть? — спросил я.

— За Летоса, конечно, — ответила Дия и посмотрела на Летоса взглядом, полным нежности.

Они не встречаются, но и дураку ясно, что они друг к другу испытывают. Это выглядит дико. В прошлом они не дружили, хотя Дия всегда жалела Летоса, стоило ему прибиться к нехорошей компании вроде Дулира и его шайки-лейки. А я терпеть его не мог за его мягкотелость и доверчивость — правда, это было до того, как он вытащил нас из Джунглей и стал нам хорошим другом.

Да, но те времена прошли. Никаких «нас» уже нет, и я не знаю, радоваться мне или огорчаться, видя, как они неравнодушны друг к другу.

Я стащил с себя майку. Да ну. Забудь, Мартин. Ты сюда не за друзьями приехал, а за признанием. Стоит тебе разгадать секрет Джунглей…

Да, секрет Джунглей. Я здесь из-за него.

— Смотри-ка, не затянулись, — сказала Дия.

Сначала я не понял, о чем она, а потом увидел, что она смотрит на мою руку. В следующий миг она оказалась рядом, и на меня повеяло сладким карамельным запахом. Она бесцеремонно взяла меня за запястье и аккуратно повернула руку. На локте белели продолговатые шрамы.

— Я тебе их перевязывала, — прошептала Дия, и ее дрожащие пальцы осторожно погладили шрамы. — Веселое было время, а?

— Не то слово, — пробормотал я. И куда подевался голос? Как будто в первый раз девчонка за руку берет…

Дия отпустила руку, отступила на шаг и призналась:

— Я больше не приближаюсь к Границе. Стараюсь не думать о Джунглях… о том, что мы видели…

Я смотрел на нее, не отрываясь. Почему Дия выглядит так привлекательно? Дело ведь не только в ее похорошевшем личике? Или это общие воспоминания делают ее такой милой и родной?

Дия посмотрела куда-то вдаль и заметила:

— Опять «тигры» на тебя залипают. Умок сейчас дырку прожжет.

Я поднял глаза. Странно видеть их не в дранном трапье, а в облегающих костюмах серферов. Зажав под мышками разноцветные доски, Умок и компания пялились на меня и негромко переговаривались.

— Берегись, Март. Умок очень мстительный, — предупредила Дия. — Слышишь, что я говорю?

— Конечно, — я отвел глаза. — Но я не боюсь.

— Мартин, я серьезно, — прошептала Дия. — Они очень опасные ребята, если вывести их из себя. А Умок — самый опасный и коварный из них. Он вовсе не глуп, как может показаться с первого взгляда.

— Иначе он бы не стал их главарем, — буркнул я. — Ладно. Пошли купаться.

«Тигры» перестали смотреть на меня и побрели в океан ловить волну. Мы с Дией тоже зашли в воду, и я стал искать взглядом Нутона. Ага, нашел! Как всегда, он сидел один и с грустью смотрел на ребят, которые со смехом перекидывались в мерцающих рыб и крабов.

Я плавал с Дией, она спрашивала про Мегаполис и жизнь в большом городе, я отвечал, хотя мои мысли летали далеко отсюда. Когда приплыл Летос, я пошел на берег и зашлепал к Нутону. Увидев меня, Нутон обрадовался:

— Привет!

— Чего грустишь? — я сел рядом.

— Да так… — прошептал Нутон и ссутулился еще больше. — Тебе не понять.

Я промолчал и посмотрел в его глаза. Это лучший способ, если человек сомневается, откровенничать с тобой или нет.

— Я для них пустое место, — Нутон кивнул на ребят, которые с визгами запускали ярко-желтого воздушного змея. — А если меня замечают, то смотрят с такой… такой жалостью, аж бесит.

— Почему? — спросил я.

— Ты крутой, — вздохнул Нутон. — Самого Умока выиграл. А я совсем не такой.

Уф, пошла ювелирная работа. Осторожнее, Мартин.

— Ты переживаешь из-за слабого альтера? — спросил я. — Знаешь, в твоем возрасте я мог перекидываться только в попугая, и то ненадолго.

— Ты приезжий и потому не понимаешь, — прошептал Нутон, разглядывая свои коленки. — Я вообще не могу перекидываться.

Слова сказаны, Нутон не убежал и даже не впал в ярость. Хорошо. Могу продолжать.

— Ты не можешь перекидываться? — переспросил я.

— Да, — он поднял на меня глаза — вот-вот расплачется. — Ты не удивлен?

Дальше — откровенность за откровенность. Это укрепит доверие.

— Нет, — отозвался я. — Знаешь, Нутон, у меня в Мегаполисе остался друг, и у него точно такая же проблема.

— Правда? — не поверил Нутон.

— Правда. Ему было двенадцать, когда он перестал перекидываться. А самое интересное — он не помнит, что делал последние сутки.

Поверит? Не слишком грубо?

— У меня так же! — выдохнул Нутон, проглотив наживку. — Все точно так же!

— Точно так же? — полюбопытствовал я. — Можешь рассказать? Мне это пригодиться.

— Пригодиться?

— Мой отец — доктор, — сказал я (ну хоть что-то правда). — И он пытается помочь моему другу. Терять альтера в столь юном возрасте неправильно, не по природе.

Нутон воодушевился. Самое лучшее утешение — сказать, что с кем-то произошло то же, что с тобой. Он не расплакался: он поверил мне и с жаром спросил:

— Так твой папа ищет лекарство?

— Да. Расскажи, что помнишь, и я все ему передам.

— Только не смейся, — робко пробормотал Нутон. — Но я думаю, меня похитили. — Он помедлил, но я молчал и не улыбался. — Вечером я гулял в парке и услышал, как будто кто-то ломится через кусты. Я обернулся, а мне, кажется, прилетело по голове. А утром я очнулся на берегу. Я уже не мог перекидываться. И знаешь, Мартин… — он опустил глаза. — Я помню красные глаза. Они скакали между деревьев.

Парк? Но как парк связан с Джунглями? Неужели я все себе придумал? Или… так, стоп. В Океанске нет парков. Только скверы.

— Какой парк? — спросил я. — Я думал, тут нет парков…

Глаза Нутона заметались туда-сюда. На его бледных щеках заалели пятна. И я помог:

— Нутон, выкладывай все. Ложью лекарству не поможешь.

Нутон заколебался. Я давил:

— Нутон, я не полицейский. Я никому не скажу, я только хочу помочь отцу. Где ты был на самом деле?

— Я был… я был в Джунглях, — признался Нутон и затараторил. — Я не хотел нарушать закон, я просто прошел за Границу, решил посмотреть, а там эти красные глаза из темноты! Меня ударили по голове, и я очнулся на пляже!

— Джунгли, значит… — я задумался. Сделал вид, что задумался.

— Я не хотел нарушать закон, — прошептал Нутон. — Меня посадят, если узнают, да?

— Не бойся. Никто ничего не узнает. — Я улыбнулся. — Спасибо, Нутон. Твой рассказ поможет моему отцу. У него есть друзья с доступом за Границу, так что они разберутся, что к чему, уж поверь.

Опять вру. Нет у моего папы друзей с пропуском за Границу. Зато у него есть непутевый сын, готовый исследовать Джунгли, несмотря на запрет короля, но во имя короля.

На счет Границы король прав: нечего кому попало ходить в Джунгли и напрасно умирать. Но я не кто попало. И пусть король Риллус пока не знает обо мне, я рискну своей шкурой и открою то, что сокрыто от его глаз.

— Пошли купаться, — предложил я.

Нутон неуверенно улыбнулся. Думал, я перестану с тобой общаться, и наша дружба закончится, так и не начавшись? Глупый, ты еще мне пригодишься.

— Март, ну куда ты запропастился? — крикнула Дия, когда я залез в воду.

— Мы думали, ты ушел, — добавил Летос.

Я улыбнулся. Впереди меня ждала самая интересная часть работы. Самая интересная и самая опасная.

Глава 5. Сквозь землю

Вылазка в Джунгли — дело непростое. Патрули полицейских — ерунда, они даже не стараются, потому что уверены: никто в здравом уме не полезет в Джунгли. А если полезут, то сами виноваты — есть же закон, прекрасно всем знакомый.

Нет, самое непростое в Джунглях — это шлейф мистики и ореол загадочности. Попробуй-ка подготовься, когда не знаешь, что тебя ждет, зато прекрасно помнишь о судьбе тринадцати исследователей. Никто из них не вернулся домой: часть погибла, а остальные пропали без вести.

Я пойду в Джунгли. Иначе зачем я вообще приехал? Джунгли, опасные и неизведанные, — мой билет в высшее общество. Нужно только побороть страх и сделать первый шаг. Остальное пройдет как по маслу.

Ночь выдалась на удивление светлой. Полная луна величественно восседала на небосклоне и поливала землю ярким светом. Перед Границей то и дело появлялись огонечки — это ходили патрули с фонариками да мерцали в ночи альтеры-орлы.

Сердце трепетало в груди, точно желе при землетрясении. Я собрался нарушить закон. И не какой-то там закон, а Закон с большой буквы.

Забудь о Зеленой Обезьяне. Думай о титуле лорда. Думай о короле!

Патрули сомкнулись, перебросились парой слов и четко по расписанию пошли дальше. Я застыл на низком старте. Вот, огоньки скрылись за поворотами… Давай, Мартин!

Я рванул с места. Я пробежал сто метров, как заправский спринтер — на одном дыхании. Продравшись сквозь бамбук, оказался в Джунглях, и тени деревьев, словно крылья гигантской птицы, легли на меня, а луна скрылась из виду.

Семь шагов — и что-то случится.

Я замедлился. Первый шаг, второй, третий. Где-то за моей спиной сходились полицейские, а я, не оглядываясь, шел вперед и прислушивался. Четвертый, пятый. Тихо. Очень тихо. И темно — невидимые ветки то и дело хлестали меня по лицу. Шестой. Я споткнулся, получил по лицу, но не включил фонарик. Слишком рано.

Седьмой шаг. Я остановился и с гулко бьющимся сердцем огляделся вокруг. Глаза постепенно привыкли к темноте, а может, это луна проглядывала сквозь ветки, освещая мне путь. Джунгли спали. Спали насекомые и змеи, только откуда-то доносился рык леопарда. Время охотников наступило.

Я улыбнулся своим страхам. И чего вдруг вспомнил детскую страшилку? Это так глупо, когда нет фактов о существовании того парня, который сошел с ума из-за Страха Предков!

Перекинуться в альтера оказалось нелегко. Мое превращение длилось долго… мучительно долго… Так, стоп, а если я так и не превращусь? Я что, останусь тут, в Джунглях, вот этой безобразной кляксой, пока кто-нибудь меня не найдет? Может, были правы те, кто говорил, что перекидываться в Джунглях невозможно?

Я вспомнил себя семь лет назад. Тот человек в зеленом, который обнаружил нас с Дией, сумел превратиться в летучую мышь. Так чем я хуже?

И я превратился. Уменьшился в росте, руки-ноги укоротились и обзавелись подушечками и когтями, одежда поросла шерстью, а лицо стало мордой кота со сверкающими желтыми глазами. Я по обыкновению опустился на передние лапы, которые совсем недавно были руками, и махнул отросшим хвостом. И устремился вглубь Джунглей. Продвигаться стало проще и быстрее, и я со всех лап поскакал вглубь Джунглей.

Не знаю, сколько прошло времени, но Граница осталась далеко позади. С каждым шагом я чувствовал себя увереннее: хищников нет, да и Зеленая Обезьяна не показывается. А сами Джунгли зовут меня вперед, еще дальше, еще…

Такое облегчение. Они звали меня с тех пор, как я покинул их, а я боялся. Они звали меня, чтобы я приоткрыл завесу тайны, а я медлил. Но сейчас, чувствуя под лапами влажную землю и вдыхая сырой ночной воздух, я осознал это так ясно, будто кто-то включил свет в темной комнате.

Слишком далеко я забрел. Я устал и перекинулся обратно. А Джунгли вокруг как будто остались прежними. Хотя…

Я сделал шаг вперед. И провалился.

Удар о землю выбил из меня воздух и слезы из глаз. Я оказался в кромешной тьме, а там, наверху, осталось висеть синее пятно свободы. До него метров шестнадцать, ничего себе я провалился. Ну ладно, сейчас перекинусь и…

Я включил фонарик и увидел проход. А это что? Кирка. Похоже, здесь были люди, причем, недавно.

Люди в Джунглях.

В голове пронеслось полустертое воспоминание. Вот, два человека в зеленых костюмах тащат какого-то беднягу и угрожают расправиться с его семьей, если он не станет сотрудничать. Говорят про какое-то собрание. Я не раз и не два размышлял над этим, но только сейчас понял, насколько реально все происходящее.

Похоже, Джунгли привели меня в правильное место, авансом вознаграждая за решительность и смелость.

Я встал и отряхнулся. Посмотрел в проход и прошептал:

— Похоже, это то, что мне нужно.

И вошел в темноту прохода. Я приготовился идти по тоннелю долго, минуя поворот за поворотом, но уже через пять минут луч фонарика уперся в деревянную дверь. Я даже не удивился — ожидал чего-то подобного.

В этот миг фонарик замигал и погас. Я тряхнул его. Неужели разрядился? Но ведь я сегодня с утра проверил заряд — он был полным!

Ну ладно, это уже неважно. Я убрал фонарик, приоткрыл дверь и почувствовал, что впереди огромное пространство. Целый зал под землей. В дальнем углу мерцал свет, оттуда же доносились людские голоса и смех.

Отлично. Люди в Джунглях. И, похоже, чувствуют себя здесь в своей тарелке.

Я достал из кармана ручку, направил острие в сторону света и нажал колпачок. Поправил клипсу в ухе, и устройство дальнего подслушивания заработало.

–…нужно быть осторожнее. Иначе эти заразы в следующий раз оттяпают тебе ногу, — прозвучал в моем ухе низкий мужской голос. Таких низких голосов я сроду не слыхивал.

— Эх, найти бы их лагерь, — вздохнул второй голос, который слегка картавил. — Тогда работа вообще будет безоблачной.

— Смирись, — сказал третий голос, резкий, словно бритва. — Мы никогда его не найдем. Засранцы слишком хорошо прячутся.

— Слышал бы тебя босс, — расхохотался Низкий. — Сразу бы пристрелил за такой настрой!

— От правды не убежишь, — угрюмо отозвался Резкий. — Единственное, что мы можем — тащить товар быстрее, пока глазастые не повылезали из всех щелей.

— Но сегодня-то все обошлось, — заметил Картавый. — Все прошло успешно.

— Ничего себе, обошлось, — проворчал Резкий. — Посмотри на мою ногу, мне теперь месяц мучиться с перевязкой.

Подслушивающее устройство дало слабину и зашипело, как змея. Неудивительно: магазин, который продавал подобные штуки, специализировался на школьниках, а не на профессиональных шпионах. Я встряхнул ручку, шипение пропало, и голоса вновь зазвучали в моем ухе:

–…никогда не простит, — сказал Низкий. — Видишь глазастого — пристрели его. Лис дал четкие указания на счет этого.

Лис. Мне словно пощечину дали. «Лис разозлится, если местные что-то пронюхают», — именно так сказал человек в зеленом семь лет назад, когда тащил куда-то бедолагу и угрожал его семье.

Ручка снова забарахлила. Я встряхнул ее и услышал голос Картавого:

–…Ноль-Первый еще не созрел, так что у нас куча времени, правда? Пока Эм ищет подходящий товар, мы успеем тут все расчистить.

— Лишь бы глазастые не нашли Ноль-Первого, — возразил Резкий. — Иначе…

— Перестань, — отмахнулся Картавый. — Все время ты думаешь о самом плохом. Сам подумай…

— Тс-с!

Они замолчали, я затаился, а потом снова послышался голос Низкого:

— Хватит. Время позднее. — Последовала небольшая пауза. — Перекиньтесь в альтеров и уничтожьте чужака, который стоит за той дверью.

Температура резко подскочила градусов на десять. На какой-то миг я оцепенел, но в следующую секунду сунул ручку в карман и развернулся к проходу. Краем глаза увидел мерцающие силуэты альтеров и тут же сорвался на бег.

Перекинуться на бегу дело непростое, особенно, если ты собрался перекинуться в птицу, но регулярные тренировки дали о себе знать — я обернулся совой и полетел вперед. Секунда, другая — и я вылетел через дыру, в которую провалился. Ввысь, выше, выше! Я продрался сквозь ветки, чуть не застрял в лианах и увидел звездное небо… Бум! Я со всего маху врезался во что-то, и во все стороны посыпались золотые искры.

Черт! Я и забыл, что из Джунглей альтером не выбраться. Границу — как верхнюю, так и боковую — можно пересечь только в облике человека.

Альтеры преследователей приближались, а я летел над верхушками деревьев и не знал, куда мне деваться. Сейчас я как маяк. Чтобы спрятаться, мне нужно перекинуться обратно. Толка немного, вероятность спасения небольшая, но попытка — не пытка.

Я запетлял среди деревьев. К счастью, сова отлично маневрирует, и на какое-то время преследователи остались позади. Я спикировал к земле и на лету перекинулся в человека. Секунда — и я кубарем покатился по земле. Зелень и темнота смешались перед глазами, деревья превратились в одно сплошное пятно.

Наверное, на какой-то миг я отрубился, потому что, когда открыл глаза, осознал, что лежу в высокой траве, а над головой смыкаются широкие листья кустов. Как же больно! Неудивительно, что перекидываться в движении не рекомендуют.

Я приподнялся и потрогал затылок. Под пальцами почувствовал что-то мокрое и горячее. Во рту появился привкус железа. Мягкая посадочка, ничего не скажешь.

— Ищи его! Он где-то рядом!

— Он упал куда-то сюда…

Картавый был совсем рядом. Он продирался сквозь кусты прямо ко мне! И, похоже, он принял изначальный облик, раз я не видел его мерцания…

Я затаился, и даже сердце затихло в груди.

Шуршало очень близко. Между листьев и стеблей травы я увидел штаны Картавого. Луна еле-еле пробивалась сквозь полог Джунглей, но я вдруг осознал, что прекрасно все вижу, будто надел очки ночного видения. И штаны Картавого были зеленого цвета. Точь-в-точь такого же, как у тех разбойников семь лет назад.

Ничего не изменилось.

Я напрягся, и в тот момент, когда Картавый вот-вот должен был меня обнаружить, бросился на него. Я сбил его с ног и, не успел он опомниться, врезал по носу. Картавый застонал — тоже картаво, а я поднялся с него и помчался куда-то, петляя среди деревьев.

— Он здесь! Стреляй в него, стреляй!

Раздался выстрел, и пуля пронеслась над моей головой, шоркая сквозь листву. Вторая едва не задела плечо и застряла в дереве. Я ускорился… и тут земля резко оборвалась и крутым склоном пошла книзу. Я заскользил по глине, как серфер по волне, а потом потерял равновесие и покатился кубарем.

Пара ударов сердца, земля закончилась, я завис в воздухе и… шлеп! Провалился в воду. Заработав руками и ногами, я вынырнул и глотнул воздух. Луна серебрилась по воде, а река быстро несла меня вперед. На берегу я увидел темный силуэт преследователя. Он направил на меня пистолет.

Я нырнул. А затем почувствовал, как острая боль пронзает спину…

…Рука. Чья-то прохладная рука на лбу.

Журчание. Кажется, это бежит река.

И голоса. О чем они говорят?

–…и завари листья стрелолиста с цветами окунусы. Он скоро очнется.

Я открыл глаза. Надо мной простиралась густая листва, и светлеющее утреннее небо едва виднелось сквозь ветки. Тишина, только где-то шумит вода.

Рука исчезла, и я попытался подняться. Спину неприятно потянуло.

— Лежи, — попросил глубокий женский голос, и ладонь легла на мою грудь, заставляя лечь обратно. — Я еще не закончила с твоими ранами.

Я в Джунглях!

Меня пристрелили!

Я снова вскочил, и в спине стрельнула боль. Я заморгал и огляделся. Река неторопливо неслась куда-то, и мутное утреннее небо отражалось в спокойной воде. Берег густо зарос травой, а деревья великанами вздымались ввысь.

Передо мной на коленях сидела девушка. Первое, что меня в ней поразило — необыкновенно красивые, огромные, фиолетовые глаза. Насыщенно фиолетовые, как экзотический смородиновый сироп к мороженому. Сначала мне даже показалось, что они мерцают, словно альтер. Второе — на ее щеке красовалось изображение: синий горизонтальный ромб с вертикальной чертой в середине.

Остальное, впрочем, все оказалось обычным. И лицо, и темные волосы, заплетенные в косичку, и даже серый балахон с капюшоном — у нас такие носят в дождь.

— Кто ты? — вот и все, на что хватило моей фантазии.

— Ляг, — попросила девушка тем глубоким женским голосом, который не мог принадлежать девушке. — Я исцелю тебя.

— Нет, погоди, — воспротивился я, но она коснулась моей руки и посмотрела в глаза. И в следующее мгновение я лег и позволил ей положить ладонь на лоб.

Да кто она такая? Она держала руку на лбу, и боль в спине проходила. Она просто держала руку на лбу, а я исцелялся!

— Кто ты? — повторил я.

— Ты задаешь слишком много вопросов, заграничный. Достаточно того, что я помогаю тебе.

Заграничный. Понятно. Она, похоже, местная. Чего удивляться: если вчерашние преследователи живут в Джунглях, то почему бы и каким-то другим людям тоже здесь не жить?

Иззза дерева появился незнакомый парень. Он был высок и так крепко сбит, что серый балахон едва ли не трещал по швам при каждом его движении. В руках, каждая размером с мой дипломат, он нес половинку кокосового плода, от которого поднимался пар. Он недобро взглянул на меня из-под капюшона, и я увидел на его щеке точно такой же знак, как у фиолетовоглазой девушки.

И я понял. Это не ромб. Это глаз.

Глазастые.

— Спасибо, Неотеллус, — поблагодарила девушка, принимая из его рук кокосовую половинку. — Сядь, заграничный.

Я сел. Она поднесла к моим губам кокос и напоила чем-то теплым и сладким, по вкусу это отдаленно напоминало лимонад.

— Теперь ты будешь жить, — улыбнулась девушка и отдала кокос тому парню, Неотеллусу.

— А лучше бы он сдох, — проворчал тот, допивая остатки отвара и швыряя кокос в кусты. — Меньше проблем.

— Какие проблемы, Неотеллус? — спросила девушка и поднялась.

— Наши ушли вперед, Эйльфия. Из-за него мы можем не найти их. К тому же, он может шпионить на мародеров…

— Нет, он не шпион, — поручилась девушка, пока я осторожно поднимался. — Он всего лишь глупый человек, перешедший Границу. Не более.

Я поднялся. Эйльфия (если ее и правда так звали) оказалась мне по плечо, а Неотеллус (ну и имена у них!) был выше меня на полголовы и раза в два шире.

— Иди своей дорогой, заграничный, — мягко произнесла Эйльфия. — Иди по течению реки и к рассвету выйдешь к Границе. Удачи.

— Подожди, — перебил я. — Вы те, кто противостоит моим вчерашним преследователям, верно?

— Не твоего ума дело, сопляк! — фыркнул Неотеллус, но я и не ждал от него ничего путного. Я смотрел на Эйльфию и ждал ее ответа.

— Мы называем их мародерами, — ответила девушка. — Они — те, кто не имеют права находиться в Джунглях.

— Что они делают? — спросил я. — Почему они здесь?

— Достаточно! — Неотеллус развернул Эйльфию за плечи, а она сказала напоследок:

— Уходи, заграничный. Не ввязывайся в это.

Я стоял, а в уме крутился еще миллион вопросов. Я шагнул было следом, но Неотеллус рыкнул:

— Не ходи за нами, заграничный. Или пожалеешь.

Они растворились в тенях Джунглей, а я зашагал следом. Пожалею? Чего это я пожалею? А не должен я знать, что здесь происходит, когда эти зеленые всю ночь гнали меня по лесу и едва не убили?

Я ускорился, перешел на бег и помчался следом за глазастыми. Взобравшись в подъем, я опешил. Глазастых не было. Парень и девушка будто растворились в воздухе.

Записи в дневнике Мартина:

Перекидываться в Джунглях сложнее, чем где бы то ни было.

Зеленые живут под землей. Загадочный Лис — их босс. Они перетаскивают товар (контрабандисты?).

Ноль-Первый. Его ищут глазастые.

Зеленые = мародеры.

Глазастые (или только Э.) умеют исцелять. Они живут в Джунглях, поскольку назвали меня «заграничным».

Глава 6. Угрозы Умока

— Мартин? Тебе нехорошо? Ты заболел?

— Да нет, все в порядке… — пробормотал я.

— Тогда вернись, пожалуйста, в класс. Я задал тебе вопрос.

Послышались сдержанные смешки, и Летос пихнул меня локтем. Я поднял голову от парты и посмотрел на учителя. Тот нетерпеливо стучал указкой по кафедре и выглядел раздраженным.

— Спать на уроках — верх наглости, Мартин, — заметил учитель.

— Кем ты собираешься стать в будущем? — шепотом подсказал Летос.

До сих пор не могу запомнить имя этого учителя. Знаю только, что он преподает выбор профессий и недолюбливает меня. Я это с первого занятия понял — как и то, что он птица невысокого полета.

— Простите, гросс, — покаялся я и встал. — Но я не спал.

Всего лишь чуть не уснул. А все из-за Джунглей! Расставшись с глазастыми, я долго шел вдоль реки и обнаружил бамбуковую Границу, когда едва не валился с ног от усталости. Я так вымотался, что даже перекинуться не мог! Я вышел с незнакомой стороны Джунглей, едва не попался полицейским, протопал двенадцать километров и достиг-таки своего городка. Потом тащился дворами до дома и только лег в кровать, как прозвенел будильник. Я спал всего час!

— Отвечай на вопрос, Мартин, — настаивал учитель. — Мы все тебя внимательно слушаем.

— Кем я собираюсь стать? — я пожал плечами. — Это легко. Стану одним из лордов короля Риллуса.

Класс рассмеялся, а губы учителя стянулись в тонкую ниточку.

— Мартин, прекращай ерничать! Раз ты у нас такой амбициозный, расскажи о политической системе Альтанийского королевства.

Это легко, тут даже горилла ответит. Я начал с заученного:

— Альтанийское королевство — государство с абсолютной монархией. Монарх, король Риллус, держит в руках всю власть. В помощниках у него семь человек под общим названием Политобщество. Членов Политобщества называют лордами, и они с разрешения короля ведут несколько дел без его вмешательства. Король передает власть не по наследству, как в соседнем государстве, а по своему желанию. Больше всего шансов попасть на трон у лордов, которых в Политобщество избирают по заслугам.

— Ты в короли метишь? — иронично вопросил учитель. — Завтра лорд, а послезавтра король?

— Нет, — ответил я. — Титула лорда более чем достаточно.

— Хм… ладно, — учитель неприятно улыбнулся. — Тогда ответь мне, Мартин, как будущий лорд и наша опора, почему вокруг Джунглей до сих пор не построили стену?

Что? Чего это он вдруг заговорил о Джунглях и стенах?

— Меня, как классного руководителя, уже раз десять вызывали в полицейский участок из-за того, что школьники ходят в Джунгли. Кто-то на спор, кто-то из любопытства, но так или иначе, запретный плод притягивает ребятишек. Гонимые Страхом Предков, они выбегают из Джунглей, попадаются полицейским, и те тащат их в участок. С родителей штраф, с меня — объяснительная.

Куда его так понесло? Может, он видел, как я захожу в Джунгли? Может, он знает, что я там был?

— Ну что, лорд Мартин, может, уже ответите на мой вопрос? — настаивал учитель.

Ничего он не видел! Просто издевается! Я пожал плечами:

— По отчетам инженеров во многих местах стена долго не простоит, и нет смысла тратить на нее миллиарды меденов. Однако это не главная причина. Поскольку Джунгли находятся внутри Альтанийского королевства и изнутри не исходит никакой опасности, строительство стены не выгодно для государства. Гораздо дешевле финансировать полицейские участки, которые охраняют Границу, а остальные деньги потратить на укрепление внешних границ королевства. Кроме того, если вдруг построят стену, то это ничего не даст. Сильно запретный плод еще более сладок.

Когда я договаривал, весь класс смотрел на меня чуть ли не с благоговением. Учитель прищурился — ему явно не понравилось, что я ответил на вопрос без запинки.

— А если школьники погибнут в Джунглях? — спросил он. — Разве королевство не будет нести за них ответственности?

— Страх Предков очень хорошо работает: ни один школьник пока не умер, — заметил я. — И чтобы так было и впредь, нужно соблюдать законы, только и всего.

— К сожалению, именно так рассуждают все лорды, — вздохнул учитель. — А я считаю постройку стены необходимой. Особенно, это актуально для Океанска. Джунгли скрывают множество опасностей для развитого общества… Ладно, садись.

— Да уж, щекотливая тема, — пробормотала Дия, когда мы выходили из класса. — Ты какой-то уставший, Март. Не заболел?

— На вид бледный, — поддержал Летос.

Еще бы. Меня чуть не грохнули, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не странная девушка Эйльфия. Если бы не она, я бы не выжил. Пуля в спину — это не какой-то пустяк, тем более, если ты в это время барахтался в реке.

Но зато сколько всего принесла эта ночь! Сколько ответов и сколько вопросов! Глазастые — коренные жители Джунглей. Их можно узнать по символу в форме глаза, похожему на размазанную пасту от шариковой ручки. Мародеры — противники глазастых. Носят зеленые маскировочные костюмы. Держу пари, что Резкому повредили ногу как раз-таки глазастые, и, судя по их разговору, они неплохо прячутся в Джунглях.

И Лис… все тот же Лис, о котором мы с Дией слышали семь лет назад. Но кто такой Ноль-Первый? И что за товар они имеют в виду? Неужели я напоролся на контрабандистов? Но тогда при чем тут глазастые? Что-то они не похожи на рьяных поборников честного рынка. Да и с кем торговать в Джунглях?

Вопросов больше, чем ответов, но я доволен. Одна вылазка — и такие результаты! То ли мне повезло… то ли Джунгли вели меня в правильном направлении. Они словно знали, чего я хочу, и выдали, где прячутся мародеры, как хозяйка выкладывает на стол лучшее блюдо для долгожданного гостя.

— Эй, Март, может, тебе в медпункт сбегать? — Дия застучала меня по плечу, и я вернулся в реальность.

— Нет, все путем. Какой дальше урок?

А дальше была физкультура. Мы переоделись и пошли на стадион. Как обычно, учитель заставил нас пробежать несколько кругов («Рин, никаких альтеров! Беги в своем исходном теле!»), и мы стали разминаться. Я окончательно проснулся, хотя голова гудела не хуже прибывающего поезда. Девчонки пробежали два километра (Дия финишировала третья), и учитель дунул в свисток:

— А теперь мальчики! Три километра!

Я заметил у ограды Умока и его «тигров». Умок что-то рассказывал, глядя на меня, а они хохотали, держась за бока. Я прищурился. Дия сказала, Умок опасен и мстителен. Интересно, зачем он сюда приперся?

— На старт… марш!

Рин вырвался вперед, за ним пристроился Летос, ну а меня едва не затоптали остальные. Я споткнулся, отстал и услышал, как хохочут «тигры». Что они тут делают? На уроках не сидится, что ли?

Я ускорился и скоро догнал группу парней. Где-то там, впереди, виднелась рыжая макушка Рина, и я услышал голос Умока:

— У-у, вы поглядите на эту рыжую морду! Того и гляди помрет!

— Заткнись, идиот, — пропыхтел Рин, пробегая мимо.

— Почему не на уроке? — добавил Летос, следуя за Рином. — Замечание напишу.

Когда мимо пробегал я, Умок издевался:

— Давай, беги, воротничок! Или мне называть тебя черепахой?

Придурок. Да я тут лучше всех! Три километра — пустяк, а я всегда выигрываю!

Я поднажал. Обогнал одного, второго, третьего и пристроился за парнем в синей футболке. За четыре круга я обогнал полкласса и почти не запыхался. Еще немного!

После пятого круга я пошел на обгон и вскоре задышал в спину Летосу. Рин по-прежнему лидировал, Умок и его «тигры» больше не упоминали черепаху, зато стали кричать:

— Спот-кнись! Спот-кнись! Спот-кнись!

И Дия называла их умными?

— Последний круг, мальчики! — объявил учитель на другом конце стадиона. — Давайте, время хорошее!

Во рту появился привкус крови. Дышать стало в десять раз тяжелее, чем в начале, ноги подгибались. Рин ускорился, Летос бросился за ним, и я тоже поднажал. Четыреста метров — и ты свободен, Мартин. Давай!

— Летос! Март! Обгоняйте Рина! — крикнула Дия, когда мы бежали мимо трибун.

Летос бежал легко, а я уже подыхал от нехватки кислорода. Рин, кажется, побежал еще быстрее… Девчонки что-то визжали, Умок покатывался со смеху, и «тигры» подхихикивали ему. Я докажу всем, что я лучший! Дия, смотри внимательно!

Я выдохнул и обогнал Летоса. Вот, я бегу за Рином, а Летос бежит за мной и не прибавляет. Сто метров! Рин почесал вперед, как лошадь на скачках, я стиснул зубы и помчался следом. Пятьдесят метров. Я дернулся, чтобы обойти его, но Рин снова ускорился.

Финиш!

— Отлично! Отлично, мальчики! — учитель стоял на финише с секундомером. — А какое время! Пять с плюсом!

Летос финишировал за мной. Он подошел ко мне и, тяжело дыша, улыбнулся:

— А ты молодец, Мартин. Тренируешься помаленьку?

Я кивнул и задал встречный вопрос:

— Почему ты со мной не поборолся?

— В смысле? — поднял брови Летос.

— Ты мог обогнать, но не обогнал. Почему?

— Брось, Мартин. Я бежал из последних сил.

Я ему не поверил. И что в нем изменилось? Ну да, он стал сильным и высоким, он стал отличным альтероборцем и президентом школы, но его дурацкое самопожертвование во имя другого никуда не делось. Да, именно оно бесило больше всего — самопожертвование. Он готов отказаться от последней булочки в столовой, если кто-то в очереди хочет именно ее. Он готов пропустить день рождения в Мегаполисе, если одноклассники настаивают провести его на берегу. И, похоже, он готов пропустить вперед себя новенького, лишь бы поднять его в глазах класса.

— Март! Это было здорово! — Дия в обычной манере хлопнула меня по спине. — А до Мегаполиса ты так классно не бегал.

Я безразлично пожал плечами, хотя душа наполнилась теплом и уютом. Искренняя радость Дии возвышала и придавала сил, и даже ненужное благородство Летоса отошло на второй план.

Когда мы вернулись в раздевалку, я понял, почему Умок притащился на стадион и так нагло ухмылялся. Мой шкафчик взломали, а на рубашке — моей белоснежной рубашке! — чернело липкое пятно. Я развернул ее и увидел на спине буквы, нарисованные маркером: «Убирайся, лох надутый!»

— Мартин, поторопись! — крикнул Летос из-за дверцы шкафчика. — Через две минуты звонок.

— Да, — пробормотал я, разглядывая надпись. Лох надутый? Серьезно, что ли?

— Что там у тебя? — спросил Летос, и я быстро скомкал рубашку.

— Ничего, — я так и стоял обнаженный по пояс. — Иди без меня, я немного опоздаю.

Летос с беспокойством спросил:

— Все нормально?

— Да, я тебя догоню.

Когда дверь закрылась, я запихнул рубашку на дно сумки и натянул потную футболку. Прозвенел звонок, и раздевалка опустела. Я тоже поспешил убраться… но не преуспел. У дверей меня поджидали.

— А чего не переоделся, воротничок? — ухмыльнулся Умок. — Рубашка грязновата?

В коридоре, кроме меня и Умока, больше никого не было. Я ухмыльнулся и спросил:

— Это все, на что ты способен?

Умок нахмурился и шагнул вперед.

— Убирайся отсюда, — прошипел он. — Вали в свой Мегаполис. Или хочешь, чтобы я тебя отделал?

— А в чем дело? — я не отшатнулся. — Конкуренции испугался?

— Ты мне не соперник! — отрезал Умок. — Ты здесь ни к месту, воротничок. Канцелярская крыса, да и только. Крыса — вот ты кто! Откупаешься деньгами… тьфу! Смотреть противно.

Я улыбнулся и вежливо спросил:

— Закончил? Я пойду?

— А твои дружочки из класса? Летос и девчонка с двумя косичками, — Умок хмыкнул. — Не знаю, что они в тебе нашли, но по твоей наглой морде видно: они тебе даром не сдались.

Врезать, что ли? Я глубоко вдохнул и вновь заставил себя улыбнуться. Сказал:

— Ты балда, Умок. Я знаю Летоса и Дию с детского сада, и я ими очень дорожу. А тебе советую не совать нос в чужие дела.

Вот тебе жирная точка. Отвали. И пусть не все слова правдивы, зато сказано с чувством и толком. Я развернулся и зашагал прочь, а вслед мне понеслось:

— Убирайся из Океанска, или я тебя отделаю!

Я поморщился. И что за привычка орать в спину?

Глава 7. Золото — зло

Сегодня Нутон подошел ко мне три раза. Один раз даже угостил свежими абрикосами. Глаза его сияли обожанием, и они безмолвно спрашивали: «Как там лекарство?»

Вечером я выбрался в Джунгли. Я надеялся, что мне опять повезет, но совершенно зря. Я не провалился сквозь землю и не обнаружил еще одно сборище зеленых-мародеров. И глазастых тоже не встретил. Зато напоролся на леопарда и едва не оставил руку в его пасти — ладно хоть, успел перекинуться и сбежать.

Но вылазка не прошла бесцельно. Я кое-что узнал. В Джунглях чудовищно быстро садится зарядка, и все электронные устройства, какие человек имеет несчастье взять с собой, приходят в негодность. Подслушивающее устройство испорчено, камера, с которой я гулял сегодня, барахлит, и я уже второй раз меняю мобильный телефон. Сегодня я точно убедился, что первый телефон умер не из-за того, что я искупался в реке — он умер, потому что побывал в Джунглях.

Я подумал об Эйльфие. Почему мне кажется, что она приходила ко мне только во сне? Может, она умеет стирать память? А что, способна же она исцелять? Я постучал пальцами по столу и уставился в экран ноутбука. В строке браузера чернели слова: «Глаз как символ».

«Повсеместно распространенный образ, символизм которого основывается на исключительной роли зрения в жизни человека и мимической выразительности глаз». Бр-р, бессмыслица какая-то! «Поскольку зрение, это своего рода отражение окружающего мира в душе человека, глаз и сам стали считать зеркалом души, считая что отражение души можно увидеть в глазах человека извне». Ага, избитая метафора.

Я откинулся на спинку стула и потер виски. Глазастые. Ясно, что это прозвище, данное зелеными, но почему глаз? Он может означать что угодно или не означать ничего. Я перевел взгляд на улицу. Листья пальмы колыхались на легком ветру, и на них, словно маленькие ночные феи, плясали голубые блики луны.

Глазастые-глазастые. Я постучал по столу. Почему зеленые их так боятся? Почему мечтают найти их лагерь? Откуда эти глазастые взялись? И самое главное, как они мешают зеленым?

«Единственное, что мы можем — перетаскивать товар быстрее, пока глазастые не повылезали из всех щелей», — так сказал Резкий. Получается, глазастые мешают зеленым перетаскивать товар? Ладно, следующий вопрос: какой товар? И что означает вот это: «Ноль-Первый еще не созрел, так что у нас куча времени. Пока Эм ищет подходящий товар, мы успеем все расчистить». Что это за штука — Ноль-Первый?

Перестань, Мартин. Очевидно же, тебе не хватает информации. Остается только продолжать вылазки в Джунгли.

Я зевнул. Утро вечера мудренее, а сейчас пора ложиться спать.

…Утром я снова шел в школу сонный и усталый. Семи часов не хватило, чтобы восстановить организм после приключений в Джунглях, но это ничего. Меньше спишь — больше времени, больше времени — больше действий, а из действий, как известно, складывается результат.

Солнце поднималось над городком, и лучи плясали на глади океана, словно искры. Городок потихоньку просыпался: ехали машины, летели альтеры, шли в школу дети, взрослые, глядя на часы, спешили на работу.

Я шел через сквер, думая о Джунглях и короле Риллусе, а потом произошло непредвиденное. Наверху зашуршала листва. Я поднял взгляд… и меня накрыло сетью.

Золотой сетью. Я распластался на асфальте от ее тяжести и быстро посмотрел туда-сюда. Где он? Где тот, кто сбросил сеть? Я потянулся к дипломату — где-то в потайном кармашке лежал нож.

Прямо у моего носа приземлились шипастые ботинки, а в следующее мгновение один из них наступил на мои пальцы.

— За-зараза, — прошипел я.

— Берите его, — приказал Умок, и «тигры» в один миг вздернули меня на ноги, обмотав сетью, словно смирительной рубашкой.

— Пожа-а-ар!!! — заорал я, и кто-то, ругнувшись, зажал мне рот ладонью.

— Никто тебе не поможет, — гадко улыбнулся Умок. — Даже Летоса тут нет, вот досада, а?

Они потащили меня куда-то, только носки ботинок скребли по земле. По тропинке в кусты, вниз по крутому склону, дальше-дальше сквозь ветки и листья. Как мне освободиться? Золотая сеть — та еще гадость, ведь золото не дает перекидываться. Где они ее откопали? Из полицейского участка уперли?

Мы вышли на пляж. Никого не было, зато на волнах качалась моторная лодка. К ней меня и потащили. Промелькнула безумная мысль: утопят? Сбросят за борт и поминай меня как звали? Я задергался и попытался укусить «тигра» за руку. Не укусил, зато получил удар по голове — да такой, что в глазах потемнело.

Меня швырнули в лодку, и Умок распорядился:

— Все, дальше мы с Ниром справимся. Идите в школу, парни.

В лодку запрыгнули Умок и парень с выбритыми висками. Умок завел мотор, мы отчалили, а остальные поплелись прочь. До чего тихо держаться… Неужели и впрямь решили от меня избавиться? Да нет, это слишком!

Звать на помощь уже не было смысла, и я спросил у бритого:

— Эй, парень, куда мы плывем?

Мне не ответили, но через несколько минут я догадался сам. Мы плыли на крохотный островок, на котором растут редкие ягоды нольдии. Но едва ли мы плыли туда ради ягод… Смысл тащиться в такую даль? Можно ведь было и в сквере избить.

Скоро Умок заглушил мотор, и они с Ниром спрыгнули в воду и потащили лодку к берегу. Я задвигал руками, надеясь освободиться, но тщетно — эти гады слишком хорошо меня связали. Умок и Нир в четыре руки вытащили меня из лодки, и я упал в песок.

— Как ты мог догадаться, — Умок сел на корточки, — сегодня ты в школу не пойдешь. А если ты достаточно умен, то вообще никогда туда не вернешься. Усек?

Я попытался сесть, но не сильно преуспел. Золотые веревки впивались в ноги, выворачивали руки, и я невольно почувствовал себя гусеницей. Черт возьми! Какой-то идиот указывает мне, что делать! Видели бы друзья из Мегаполиса, на смех бы подняли!

— Понял, я спрашиваю? — рыкнул Умок.

— Отвали, — пробормотал я. — Ты легко не отделаешься, Умок. Я напишу заявление в полицию, и посмотрим еще, кто будет зубоскалить.

— Заявление в полицию? — глаза Умока расширились, и он рывком встал. Неужели испугался? А я даже не начал стараться…

Через мгновение Умок и Нир хохотали, держась за бока. Умок потешался:

— Нет, ты слышал, Нир? Заявление! Да кто тебе поверит, воротничок? Мой отец заведует полицией!

Похоже, я прав, и они действительно умыкнули сеть из полицейского участка. Надо же.

— И да, забирай это. Мне не нужны твои деньги, — Умок вытащил из кармана пачку денег и швырнул ее в песок рядом со мной. Я покосился на них. Пятьсот меденов — те самые, которые он отобрал у меня при первой встрече!

— Лучше бы мне отдал, — пробурчал Нир, но Умок так зыркнул на него, что бедняга заткнулся.

— Нир, ты получил свою долю, так что молчи в тряпочку!

Я опешил. Он возвращает мне деньги? Но почему? Все нормальные люди забирают деньги и уходят прочь, а с этим что не так?

— А кто тот мальчик? Мы с ним играем?

— Худой, с черными волосами? О, он подарил мне на день рождения радиоуправляемый вертолет!

— А еще он постоянно угощает нас мороженым! Он даже на цену не смотрит! Хорошо иметь богатого папу…

Конец ознакомительного фрагмента.