541-я

Александра Гусарова, 2018

Попаданка попаданке рознь. Кто-то появляется в чужом мире с уникальными возможностями, кто-то находит могущественных покровителей. Но в случае с Юлькой Саттаровой все вышло по-иному. Наивная девочка вдруг оказалась беременной, даже не помня как все это произошло. А в Академии всех наук совершенно не ждали адептку с бастардом на руках. Но ради ребенка ей пришлось бороться за свое место под солнцем. И кто знает, зачем мироздание так странно подшутило над ней.

Глава 4

-Кольди, это кто?

Голос женщины прозвучал крайне удивленно. Но ректор постарался как можно быстрее остудить энтузиазм родительницы:

— Мама, это новая адептка академии. Просто она прибыла достаточно поздно, и я не смог определить ее в общежитие. Девушка сегодня переночует у нас.

Взгляд женщины сразу потух, а она сама словно разом постарела на пару десятков лет. Медленно развернувшись, она побрела вглубь дома, где, видимо, располагались хозяйские спальни. В это самое время Ванечка, обрадованный тем, что никто его ни в чем не ограничивает, залез на стул и постарался добраться до большой фарфоровой собаки, стоявшей на столе. Собака опасно накренилась и с грохотом упала на пол. Женщина вздрогнула и снова развернулась к источнику звука. Увидев ребенка, ее лицо снова ожило, и на нем появилась озорная улыбка.

— Какая милая кроха! — восторженно произнесла хозяйка дома, не обращая внимания на испуг Юльки и упавшую фигурку.

— Мама, — возмущенно засопел Аскольд, — это не то, что ты думаешь!

— Тогда почему она говорит голосом Иллии? — женщина показала узловатым пальцем с массивным перстнем в сторону гостьи. Юлька ничего не могла понять: чей голос, о чем думает мама терра ректора, почему на пальце явно только что проснувшейся женщины надет массивный перстень? Она в нем спит?

Следующая фраза мужчины немного прояснила ситуацию:

— Мама, это не мой ребенок! И если бы даже это было так, почему его мать должна вдруг заговорить голосом Иллии?

— Я тебе не верю! — возмутилась женщина. — Ты все от меня скрываешь!

Затем она развернулась к Юльке и потребовала:

— Милая, поклянись, что отец этого чудного малыша не мой сын!

Краска прилила к лицу девушки, и она чуть слышно прошептала:

— Я не могу в этом поклясться!

Старшая женщина с торжеством поглядела на сына, а с лица того медленно сошла вся краска:

— Ты смеешь утверждать, что это ребенок мой?

Аскольд не верил своим ушам. И он сам привел ее в свой дом?

Но девушка лишь покачала головой:

— Нет, терр ректор. Этого я не утверждаю.

— Тогда что значат твои слова? — пожилая женщина подошла к ней ближе и вопросительно заглянула в лицо.

Юлька набрала больше воздуха в грудь, вдохнула, и также тихо ответила:

— Я не знаю, кто отец моего ребенка. Им может оказаться любой мужчина.

— Ты продавала свое тело за деньги? — на лице хозяев отразился ужас.

— Нет, что вы, — поспешила успокоить их девушка, запоздало поняв неоднозначность своей фразы. — Просто случилось так, что я потеряла память. Из моей жизни навсегда исчезло несколько часов. Я не помню, как занималась с кем-то сексом. Мне всегда казалось, что этого еще не происходило в моей жизни. Но внезапно обнаруженная беременность развенчала мою уверенность.

— Разве так может быть? — старая женщина медленно опустилась в кресло, зажав рот ладошкой.

В это время Ваня подошел к знакомому уже дяденьке и потянул его за штанину, требуя, чтобы его взяли на ручки. Мужчина посмотрел вниз и удивленно произнес:

— Судя по глазам этого ребенка, все может быть! Милая, кому ты встретилась на пути?

— А что не так с его глазками? — испугалась тут же Юлька, поднимая сынишку.

— Завтра я вас протестирую на наличие магических сил, — ответил, немного подумав, терр ректор. — Тогда точно смогу ответить на твой вопрос. Но однозначно, вы не просто так попали в наш мир.

***

Гостям выделили отдельную комнату, предварительно извинившись, что в доме нет детской кроватки и спать им придется вместе. Юлька с Ванечкой умудрялась спать и на узкой однушке с панцирной сеткой, когда у ребенка обнаружили подозрительную сыпь на попке и их положили в больницу. А тут было целое великолепие, где с легкостью могло бы уместиться четверо взрослых, и радость от того, что им не придется ночевать в неизвестном месте на улице, и вкусный ужин, который расторопная служанка принесла в их комнату. Для Юльки, которая не знала другой жизни, кроме интерната да общаги, это была самая настоящая сказка. А Ванечка пока еще не осознавал такой важной перемены в жизни. Разве что в комнате был теплый пол и ему разрешили побегать босиком.

Девушка набрала воды в огромную ванну, которая на проверку оказалась еще и с функцией бурлящих струй. Они с Ванькой залезли вместе, так как посидеть с ним было не кому. И вместе же весело ловили вырывающиеся на поверхность пузырьки, дружно хохоча и плескаясь. Затем она укутала малыша в большое мягкое полотенце, сама надела приятно пахнущий банный халат, висевший на крючке. Они с аппетитом поели и легли спать. Сын видел хорошие сны, а мама старалась отогнать от себя тревожные мысли о непонятном будущем. Но тревоги прошедшего дня дали о себе знать, усталость навалилась незаметно, и Юлька тоже уснула.

***

А в это же время мадам Амалия терр Винсент устроила допрос своему единственному сыну.

— Кольди, ты можешь мне поклясться, что это не ты отец ребенка?

— Мама, я же уже сказал!

— Но девочка этого не подтвердила. Она сказала, что не помнит!

— Но я-то памяти не терял. И если бы вступил в отношения с этим ребенком, то точно бы не забыл. Для этого нужно быть сумасшедшим!

— Во-от, и я про тоже! — растягивая гласные, тут же подхватила герцогиня. — Может ты забыл или у тебя было помешательство?

— Мама ты видела глаза этого мальчугана? Я сомневаюсь, что попаданка обладает ментальной магией. А они именно на это указывают. Плюс провал в ее памяти. Какой-то подонок переспал с девушкой и стер ее воспоминания!

— Хорошо, предположим, убедил, — согласно кивнула головой пожилая женщина. — Кольди, ты спросил у девушки, кто ее родители?

— Да, мама. Она ответила, что они умерли.

— Наверное, пришло время признать, что моя крошка Иллия покинула этот бренный мир, — вздохнула терр Винсент.

— Я тебе, вообще-то об этом уже лет десять твержу, — вздохнул в ответ мужчина. — Но моих слов ты не слышишь.

— Ты понимаешь, что у нее голос моей девочки!

— Я это тоже услышал. Но скажи на милость, как у светловолосой и голубоглазой женщины мог родиться такой смуглый ребенок?

— А вот это зависит от отца ребенка! — усмехнулась герцогиня. — Вопрос только, куда она от нас сбежала и с кем спуталась! И почему ее дочь оказалась запертой в другом мире!

— Мама, я тебе клянусь, что обязательно все проверю и перепроверю! Но давай ей пока об этом говорить не будем. Зачем давать ложные надежды, если они могут не оправдаться! — с просящими ноткам в голосе резюмировал мужчина.

***

Утром Юлька проснулась от непривычной тишины. Не открывая глаз, она пощупала кровать рядом с собой и с ужасом обнаружила отсутствие сына. Сон тут же как рукой сняло. Девушка резко вскочила на ноги и огляделась.

Незнакомая спальня с тяжелыми портьерами на окнах, сквозь которые просачивался слабый утренний свет. Мягкий ковер с длинным ворсом, журнальный столик с двумя креслами, комод с зеркалом и кучей разных бутылочек и баночек непонятного назначения и абсолютное отсутствие Ванечки. Девушка туже затянула пояс халата и выбежала в коридор.

С первого этажа доносились какие-то непонятные звуки и смех ее ребенка. Не раздумывая о том, что в банном халате по дому аристократов разгуливать не прилично, она полетела на звук.

Мадам терр Винсент сидела в глубоком кресле и качала на ноге ребенка. Ванька держался за ее узловатые руки, подпрыгивал каждый раз, когда его ножки касались земли и заливисто хохотал. Девушка остановилась на пороге комнаты, не зная как реагировать на все происходящее.

— Милая, да на тебе лица нет, — воскликнула женщина, подняв голову и заметив гостью. — Что случилось?

— Простите, ничего страшного, — выдохнула девушка. — Просто мой ребенок бывает со мной 24 часа в сутки. А тут я проснулась, а его нет!

— Я тебя напугала? Он проснулся, а ты еще спала. Я понимаю, что тебе пришлось вчера пережить, поэтому решила дать поспать подольше. А нам с Ванечкой удалось подружиться!

В это время ребенок начал хлопать пожилую женщину по ноге и забавно приговаривать:

— Ба-ба! Ба-ба!

— Вот видишь, он меня принял! — улыбнулась терра.

Юлька даже не поняла сначала, что в ее горле встал ком, а из глаз покатились слезы. Девушка судорожно всхлипнула, и вытерла, набежавшую на щеку влагу.

— Простите, — всхлипывая, извинилась она. — У меня никогда не было бабушки. И я думала, что моему ребенку грозит такая же участь.

Терр Винсет грустно улыбнулась и сказала:

–Думаю, минут пятнадцать у нас еще получится поиграть. А ты иди и переоденься. Негоже молодой девушке ходить в халате в доме неженатого мужчины.

Юлька ойкнула и побежала в свою комнату.

***

Так как другой одежды у девушки не было, пришлось надеть вчерашние джинсы и рубашку. Благо, трусики она вчера догадалась выстирать, и они почти успели высохнуть. Решив, что чуть влажная ткань не доставит дискомфорта и высохнет на ней, она слегка поморщилась и натянула их на себя.

Проблема была с Ванькой. В коляске лежала пара запасных памперсов. На ночь они вчера надели свежий. А что делать сегодня? Остался всего лишь один! Этот мир не выглядит отсталым. Может у них продают что-то подобное? Только где взять денег? Потом девушка благоразумно решила, что ее рассуждения в одиночку ни к чему не приведут. Нужно идти и узнать, во-первых мысли хозяев на ее счет, а затем уже решать, как жить дальше.

В столовой мадам уже сидела за столом. Ванька примостился рядом. Ему пододвинули большой стул и сложили стопкой пару подушек. Благодаря им ребенок хорошо доставал до стола, на котором уже стояла пустая металлическая тарелка, по которой он с удовольствием колотил ложкой. Тарелка не привыкла к таким издевательствам и недовольно звенела и брякала.

Гостья вошла в столовую вместе с хозяином дома. Терр ректор учтиво пододвинул для девушки стул, чем сильно смутил ее. Но она быстро взяла себя в руки и стала ждать, что же будет дальше. Тем временем мадам позвонила в колокольчик и скомандовала:

–Милли, можете подавать!

Тут же в комнату вошла немолодая женщина с подносом и ловко расставила перед сидящими за столом кашу. Хозяйка же сама убрала клош с уже стоящего блюда, открывая взору масло и сыр. Пища оказалась, в принципе, той же самой, что и на земле. А Юлька решила, что в этом нет ничего удивительного, ведь люди выглядели точно также как и она. Поэтому, скорее всего животные должны были быть теми же.

Когда все поели, Амалия терр Винсент оглядела сидящих за столом и величественно произнесла:

— Кольди, и что ты за ночь надумал?

— Мама, давай в начале выслушаем тебя. Я же знаю, что за свои решения ты будешь биться до конца! — отмахнулся от женщины терр ректор.

— Даже так? — усмехнулась она. — Тогда бы я с удовольствием выдала Юлю за тебя замуж и решила этим абсолютно все проблемы. Тем более Ванечка меня уже бабушкой зовет!

— Что? — разом воскликнули оба кандидата в супружескую пару.

— Мама, она же совсем ребенок для меня! — покраснел и грозно сверкнул глазами Аскольд.

— Как замуж? — растерянно захлопала глазами Юлька. Замуж она совершенно не хотела, но понимала, что выбор у нее не велик. Ради ребенка придется принять, скорее всего, любое разумное предложение.

— Молодежь, не умеете выслушать старших до конца! — возмущенно фыркнула старая леди. — Я же сказала «выдала бы». Но так как считаю, что есть вероятность того, что моя Иллия и девочка все-таки как-то связаны между собой, жениться родственникам нельзя. Поэтому предлагаю объявить Юлю твоей племянницей, приехавшей на учебу из Илларии. На сиреневом континенте живет много смуглых людей, это объяснит экзотическую внешность Юлии.

— А Ваня? — задала, мучащий вопрос гостья.

— С Ваней сложнее, — покачала головой женщина. — Даже в наш прогрессивный век к матерям-одиночкам отношение у нас негативное. Поэтому будет лучше, если про ребенка никто не будет знать. Сад у нас большой, гулять есть где. Мы с Милли особо не заняты днем и думаю, вполне с ним справимся!

— Мама ты уверена? — уточнил мужчина.

— Даже если не будем справляться, мой сын не в состоянии нанять няньку?

— Могу, конечно, — задумчиво ответил Аскольд, видимо что-то решая для себя. — А как твое драгоценное здоровье и тонкий слух, который не выносит резких звуков?

— Это же возрастное! — отмахнулась женщина. — А рядом с эти малышом я просто молодею!

Юлька недоверчиво смотрела на хозяев дома и не могла поверить во все то, что сейчас происходило. Еще вчера перед ней стояла проблема с работой, жильем и детским садом. А сегодня ей преподнесли все на блюдечке с голубой каемочкой. Похоже, мироздание решила отдать все то, что задолжало девочке с момента ее рождения.

Терр ректор возражать не стал. Похоже, одна из его проблем была решена. На какое-то время мама от него отстанет с женитьбой и требованием внуков. А понянчившись с шустрым малышом, возможно, откажется от этой мысли насовсем. Единственно, что его волновало, он хотел утром пойти в академию вместе с гостями и просканировать их на наличие магии обоих. Но раз решили ребенка не показывать общественности, придется принести артефакт-определитель домой. А сделать это нужно обязательно. Глазки малыша покоя ему не давали.

***

Десять раз заверив беспокойную мамашу, что с ребенком ничего не случиться, что ему обеспечат надлежащий уход и присмотр, терра Амалия и ее верная Милли, наконец-то, отправили хозяина дома и его гостью в академию.

Аскольд объяснил Юльке, что она пройдет типовое тестирование на стационарном магическом кристалле. И по результатам этого теста ее определят на один из факультетов академии, занятия в которой должны начаться через неделю. Девушка откровенно боялась предстоящей процедуры, хотя ректор заверил, что она даже ничего не почувствует. И хоть что бы как-то отвлечься, она решила затеять разговор, который ей был интересен:

— Терр ректор, а кто такая Иллия и почему вы говорите, что мой голос похож на ее?

Мужчина нахмурился, демонстрируя, что вопрос ему не понравился, но потом тяжело вздохнул и, видимо, решил, что лучше все-таки ответить:

— Иллия — моя сестра, которая пропала двадцать лет назад. Я ее долго и безуспешно искал. А десять лет назад пришел к выводу, что дальнейшие поиски бесполезны. Скорее всего, она погибла при невыясненных обстоятельствах и мы никогда не узнаем, где покоится ее тело. А голос… Он не похож. Понимаешь, Юля, у тебя ее голос. И это наводит на определенные мысли…

— Вы хотите сказать, что я может быть реально ваша племянница, а ваша матушка приходится мне родной бабушкой?

Брови Аскольда еще сильнее сошлись у переносицы:

— Я не хотел бы обнадеживать тебя раньше времени…

— Не волнуйтесь! Я застрахована от таких переживаний. Лет до десяти, как и все обитатели детских домов, я свято верила, что мама потерялась и скоро обязательно меня найдет. Когда на пороге появлялась очередная пара, решившая усыновить ребенка, вся наша группа замирала в нетерпеливом ожидании с мыслью: «Это за мной!». Только я никогда не привлекала потенциальных родителей. В итоге к четвертому классу успокоилась, перестала кого-либо ждать и решила, что свою судьбу нужно делать своими руками, а переживаниями ничем себе не поможешь.

— Ты — очень мудря, несмотря на возраст! — улыбнулся Аскольд, — и очень решительная. И даже если кровь не подтвердит наше родство, я все равно буду считать тебя своей племянницей, потому что мне это хочется и мне это будет приятно.

Девушка шла и не верила своим ушам: вчера еще никому не нужная сирота сегодня оказалась племянницей ректора академии. Она просто боялась поверить в свое счастье, поэтому особой радости от слов мужчины не испытала.

Так за размышлениями Саттарова не заметила, как они поднялись в кабинет, где познакомились вчера впервые. Терр ректор предложил присесть ей в глубокое кресло, стоявшее у стены, а сам начал делать странные пассы около дверки шкафа, стоявшего неподалеку. Юлька с удивлением разглядывала его действия.

— Защиту снимаю! — пояснил тем временем мужчина. — В этом шкафу хранится слишком много очень ценных артефактов, завладеть которыми найдется ни один желающий.

Закончив бормотать непонятные слова, он выпустил из кончиков пальцев голубые полоски света, которые высветили золотистые точки защитной сетки на дверце. Те вспыхнули и пропали. Он же открыл дверцу и поставил на стол перед собой громоздкий хрустальный шар.

— Он хоть и зовется стационарным, но как видишь, унести его вполне возможно! Но для Ванечки, думаю, вполне хватит этого.

С этими словами он достал два маленьких хрустальных шарика и отдал их Юльке:

— Пусть они пока от тебя подзарядиться, чтобы ребенку было легче с ними контактировать!

— А это не больно или не опасно? — уточнила, девушка, убирая артефакты в нагрудный карман рубашки, которая так и была на ней со вчерашнего дня.

— Нет! — усмехнулся Аскольд. — Опасно лишь для шариков, если магии окажется слишком много. А теперь подойди сюда!

Девушка послушно приблизилась к столу и положила ладони на большой шар и замерла в ожидании. Но ничего не происходило.

— Попробуй влить в него магию! — не отрывая глаз от рук Юльки, скомандовал ректор.

— Я не умею, — только и пискнула девушка.

— Представь хотя бы, что тепло от твоих пальцев перетекает в шар!

Но прозрачное стекло не изменилось. Не появился клубящийся дым, не заиграли разноцветными бликами зайчики, не происходило ничего, совсем ничего, от слова «абсолютно».

— Похоже, магии во мне ноль! — пожала плечами попаданка. — Да и это не удивительно, ведь я родилась и выросла в немагическом мире.

— С первым я готов поспорить. Не думаю, что моя сестра умудрилась выйти замуж за твоего земляка. Да и не могла бы ты родить малыша с такими глазками, если бы магии в тебе не было!

— Мне доктор сказал, что это неправильное разрастание кровеносных сосудов и ничего более существенного, — ответила Юлька, думая обижаться или не стоит на пренебрежительное высказывание о мужчинах ее мира.

— Все может быть, — нетерпеливо дернул плечом мужчина. — Что есть, то есть. Сейчас ты должна выбрать себе факультет без магии, на котором захочешь учиться.

С этими словами он дал ей тоненькую брошюрку. Девушка аккуратно взяла книжицу, словно боясь, что она может исчезнуть, и, подняв глаза на ректора, спросила:

— А сейчас я могу идти домой?

Затем покраснела, поняв, что только что назвала особняк ректора домом. А затем тихо прошептала:

— Я за сына волнуюсь. Никогда не оставляла его одного так надолго.

— Ладно, беги, — ухмыльнулся ректор. — Только брошюру прочти и шарики носи весь день при себе, чтобы они лучше протестировали твоего сына.