Бесноватый цесаревич 5

Александр Яманов

После того как наш герой зачистил политическое поле в столице, его быстро спровадили на войну. Уж очень многим высокородным господам он отдавил мозоли, а кого-то укоротил на голову. А далее ещё одна война, интриги, победы и поражения, любовь и ненависть. И конечно прогрессорство и реформы общества, которые идут, хоть и со скрипом.

Интерлюдия 1

А ведь он сильно сдал, даже за последние несколько месяцев, промелькнуло в голове хозяина кабинета. Хотя князь был, как всегда, подтянут, и щеголял армейской выправкой, но годы брали своё. Гость сел в кресло, откинув полы старомодного камзола и пригубил предварительно разлитое вино. Далее Голицын повернулся к огромному окну, за которым бурлил осенний Амстердам. В эту пору город был чудо как прекрасен, особенно после недавнего дождя, смывшего в каналы отходы человеческой деятельности.

— Скажите, князь, — голландец обратился к русскому, — Ваш хитроумный принц не боится, что он начал чрезвычайно опасную игру? Недавно меня начали посещать мысли, что моя страна всего лишь пешка в этой запутанной шахматной партии. Но если я догадался, кому подчиняются эти новые норманны, то англичане с французами тоже придут к подобному выводу. А далее всё сложнее, ведь интрига гораздо глубже и состоит из нескольких слоёв. Не уверен, что вы лично осведомлены даже о половине замыслов своего патрона. Взять хотя бы эти загадочные нападения, которые закончились гибелью десятков английских банкиров и политиков. И это только видимая часть. А ведь были ограбления, захват кораблей, везущих ценные грузы, сожжённые верфи и мануфактуры, взорванные шахты. Говорят, что действует какая-то ирландская тайная организация. Но умные люди понимают, что за ними должен кто-то стоять. Если это не французы, то вариантов практически нет. Но я точно знаю, что республиканцы не имеют никого отношения к убийствам.

Голицын некоторое время молчал, цедил вино и смотрел в окно. Наконец он принял какое-то решение и заметно расслабился.

— Для меня важно одно — действия принца направлены на благо России. Всё остальное вторично. В том числе моральные и этические вопросы. Если речь идёт о благе и сохранности моей Родины, то я готов пойти на любое преступление. И тем более не собираюсь жалеть врагов, которые за последние сто лет нанесли нам колоссальный урон. Вам же искренне советую не распространяться о сих странных предположениях. У стен тоже бывают уши.

— Это угроза? — Гогель вскинул белёсые брови, а его щёки сразу заалели.

— Нет. Дружеское пожелание. Исаак, мы с вами в одной лодке. Более того, интересы наших стран полностью совпадают. Сейчас есть возможность пошатнуть гегемонию векового врага, который активно вмешивается в дела Голландии и России. К чему ваши подозрения в отношении царевича?

— Но ведь ваша страна сейчас в союзе с Англией, — продолжал гнуть свою линию министр финансов, — А Голландия пусть и формально, но находится в состоянии войны с Россией. Как можно в будущем рассчитывать на такого партнёра, который строит козни за спинами союзников?

— Как сказал однажды Константин, у Англии нет постоянных друзей, а есть только интересы. Россию фактически вынудили влезть в очередную коалицию, которая нам точно не нужна. При этом совсем недавно при содействии англичан убили нашего монарха. А ещё до этого, на деньги этой вредоносной нации была перевооружена османская армия. Рассказать вам, против кого магометане направили своё новое оружие? Поэтому я не вижу ничего дурного в предстоящей операции. Вам прекрасно известно, что царевич добивается полного экономического суверенитета, и приданию Голландии статуса нейтральной страны.

— О моих догадках знает только Великий пенсионарий^[13] и более никто. Мне пришлось поделиться определённой информацией с главой государства, дабы получить полную поддержку нашего авантюрного замысла. В свете последнего давления французского Императора, который всё сильнее покушается на наш суверенитет, правительство Голландии полностью поддерживает план будущих действий. Я же постараюсь более вслух не озвучивать подобные мысли.

Некоторое время оба собеседник наслаждались отличным вином и отражениями солнечных лучей с мокрых черепичных крыш. Будто тысячи кусочков серебра отражали яркий свет.

— В ближайшее время я представлю вам нового посла в Голландии, — Голицын первым нарушил молчание, — Он будет посвящён в наши дела и постепенно начнёт меня замещать. Пока господин Урби^[14] будет считаться моим секретарём. После заключения перемирия и восстановления дипломатических отношений, он вступит в должность.

— Скажите князь, только честно. Вы верите в наш успех? Уж очень сложна интрига и всё может сорваться из-за любой мелочи.

— Если бы я верил в бога, то ответил, что всё в его власти. Но я убеждённый атеист и материалист. План продуман, над его осуществлением работают десятки людей. И всё исключительно в наших руках. Если мы проявим решительность и желание идти до конца, то нас ждёт только победа!

— Да будет так, — тихо ответил голландец.

Примечания

13

Рутгер Ян Схиммелпеннинк (1761–1825) — нидерландский политический деятель.

14

Пётр Яковлевич Убри (1774–1848) — русский дипломат, посол в Париже, Гааге и Мадриде, действительный тайный советник.