Первая заповедь Империи. Темная зона

Александр Шапочкин, 2016

Затерянный в далёком космосе замковый лайнер супер-класса «Волга» дрейфует среди чужих звёзд Тёмной Зоны Млечного Пути, а события на его борту набирают обороты. Молодой Князь-защитник Максим Александров и Цесаревна Российской Звёздной Империи Ксения Зимнева продолжают вынужденно находиться в виртуальности игры «Освобождение Терры», в то время как в реальности их союзники и противники строят всё новые планы и пытаются перекроить мир на свой вкус. А в Рукаве Ориона, на территории Человеческого Космоса, кипят нешуточные страсти. Пылает в пучине гражданской войны Американский Сектор, содрогается охваченная интригами Российская Империя и медленно поднимает голову Бразильская Корона, с интересом присматриваясь к неспокойным соседям. Много бед свалилось на людей в эти годы, и страшная угроза, способная раз и навсегда разрушить Земную Цивилизацию, медленно, но верно зарождается в самом сердце столичной планеты России – Екатерине.

Глава 5

Спустя день. Окраина Великой Джуманны-Куано расы Властителей Галактики Квери. Смежный сектор к перемычке между системами «Вул-ф У шан-И» и «Судору-Ка мен Да». Борт мифического корабля Предков Эдали, прежних властителей Диска Тацу-Га «Во-ль-Га». Карцер с прозрачной стеной и без решеток

Презренная обезьяна, бывший раб космических моллюсков, наверное, впервые в своей жизни был по-настоящему счастлив. Ларстан вдыхал полной грудью чистый воздух родной планеты. Именно такой, как он себе и представлял: немного сладкий, пьянящий… тот самый воздух свободы, который витал над высокими синими сваскварами и нежными алыми чарданами, чьи цветы прекраснее звезд.

Именно так говорили старейшины маленькому мальчику, день и ночь перед продажей впихивая в голову плачущего юнца память о родине. И вот…

Ларстан с гордостью протянул руку и, подхватив с тумбочки кубок за удобную для эдали ручку, пригубил мягкий сладкий, но немного кислый нектар цвета родного светила. Высший эдали, почти такой же, как и он, только красивее и несравнимо элегантнее, тот, что был приставленным к нему, далекому и недостойному потомку… Он объяснил, что данная жидкость (деталей Ларстан не понял) — нектар фрукта с планеты, именуемой Кору-икх-ида, с удаленными вредными для него компонентами.

Бывший раб бросил быстрый взгляд на прозрачную стену и поднес свой нос почти к самой жидкости. Задержал на секунду дыхание и глубоко вдохнул кислый аромат. Сознание на секунду замутилось пониманием того, что в кои-то веки он дышит не через имплантированный переходник, а своим собственным носом.

Предки, или «Высшие», как окрестил Ларстан благодетелей, проверив Ларстана, удалили из его организма кверские дыхательные комплексы. Настоящие волшебники, они почти мгновенно излечили его от множества болезней, на которые хозяин просто не обращал внимания, и потом…

С ним долго разговаривали. Язык высших был сложным и труднопроизносимым, зато его куратор быстро учился эдалийскому низкому произношению и спустя всего-то полдня произошло то, чего Ларстан вообще никак не мог ожидать.

Высший не приказал, а попросил его подключиться к какой-то машине. Он согласился, а спустя всего каких-то десять циклов место Высшего заняла богиня в белом халате. Она была поистине прекрасна. Ларстан никогда в жизни не видел подобную красоту среди эдали, а она, мягко заговорив с ним, задавала множество вопросов, а затем надела на его голову какой-то шлем, и он, попав в некое белое пространство, увидел Бэрис.

Его любимую, родную и такую нежную Бэрис. Ту, что была желаннее любой богини. Ту, что давно погибла под кнутом погонщиков, и ту, дух которой временно возродили Высшие. Специально для него! Для того, чтобы она поговорила с ним, объяснила и дала наставления, а затем в темноте священной рощи подарила первую и запоздавшую на несколько долгих ридов ночь любви.

Темная зона. Точное местоположение не приводится. Борт замкового лайнера-носителя флота корабля суперкласса «Волга». Филиал Центра исследования внеземной биологии Крачетова. Мониторинговый центр лаборатории карантинной зоны для паразитической, бактериальной, вирусно — и пси-агрессивной биологии

— Еще раз предупреждаю! Господа, не вздумайте относиться к ним как к обезьянам! Генетически разные, мы тем не менее самые близкие по многим параметрам. Особенно психологическим, и это пока уникум в сей галактике! Не извращение, а природа!

Визгливый голос профессора Зуске совпал с началом трансляции на голоэкране виртуальной любовной игры между человекоподобным представителем аборигенной культуры и реконструированной из его сознания женской особи, внешне напоминавшей по размерам и формам существо, похожее на пухлого суслика.

— Они тетракторы: трехполая репродуктивная система с промежуточным звеном, которое можно именовать самкой, между антропоморфными самцом и инкубатором…

— Доктор! Если честно — все это очень интересно. И мы совершенно не намерены смеяться над вашим подопечным, — покачал головой Сатин, — но все же мы пришли совершенно по другому поводу.

Стоящий рядом с вице-адмиралом боец в массивных золоченых боевых доспехах, похожий на элитного уничтожителя из космодесанта, согласно кивнул.

— А… — Умудренный сединами профессор, похоже, немного смутился. — Просто, понимаете ли… не все хомо сапиенс реагируют на инопланетную физиологию так спокойно. Мы часто забываем, что именно наш двуполый живородящий способ размножения уникален и больше не встречается у видоформ с высшей умственной деятельностью…

Пока он это говорил, золотой воин вплотную подошел к витрине, отделявшей кабинет ученого от карантинного бокса, в котором держали инопланетянина, и принялся рассматривать его обитателя, лежащего в ложементе активизированного виртокресла.

–…к тому же все три захваченных вида разумных Темной зоны представляют для науки огромный интерес. Наши сотрудники на данный момент уже составили штамм биоблокатора и ввели его в последнюю актуальную из имеющихся у нас сывороток…

— Погодите, профессор! — прервал его вице-адмирал. — Три захваченных вида? Но на борту той лоханки были два моллюска и антропоморф. Первые, как я думал, относятся к одному и тому же типу.

— Это не так! Одна из этих ксеноулиток — генномодифицированный ящер, полностью преображенный вследствие формационных операций. Довольно варварских, я бы сказал. Полное растворение скелетной основы организма и морфирование части нарощенной плоти в раковину. Это, знаете ли…

— То есть он только выглядит как моллюск? — уточнил Анатолий Ефимович.

— Да, но только для нас, как неподготовленных наблюдателей. — Профессор снял с головы громоздкие специализированные очки допреальности и принялся протирать узкую щель визора. — Для аборигенов Темной зоны разница очевидна. Другой вопрос — зачем этому созданию, которое мы в рабочем порядке именуем Pаngolimorf-TZ, нужно было сходство со столь громоздким созданием?

— Принуждение?

— Возможно, возможно, — покивал ученый. — Сейчас, пока Simimsm Hominis спаривается в виртуальном пространстве и центры удовольствия его мозга активны, мы проводим глубокое сканирование. Наши филологи и лингвисты уже создают языковую карту родного языка данного ксеноса, а психо-псионики зондируют его сознание.

— Только его? — Вице-адмирал кивнул на экран.

— Да… это самый контактивный из предоставленных нам образцов. А вот с остальными экземплярами есть «небольшие» проблемы. Как физиологического, так и поведенческого образца. В первую очередь моллюск — он необычайно агрессивен и практически не поддается стандартным ксено-транквилизаторам. Основой его органики является фтороводород. Как вы, наверное, знаете, раньше существование жизни на основе этого вещества считалось, мягко говоря, антинаучным фактом. Фтороводород реагирует с диоксидом кремния и алюмосиликатам — основными строительными кирпичиками большинства планет, имеющих твердую поверхность. А потому… — Ученый замолчал и резко сменил тему. — Наши аналитики и эксперты по ксеноэволюции предполагают, что родной мир этих космомоллюсков (рабочее наименование Clam Spatium-Rex) — это железная или углеродная планета. Только в таких условиях возможно было образование океана, состоящего из HF.

— И это нам дает… — подтолкнул вице-адмирал неспешные мысли Зуске, косясь на настенную панельку с часами.

— Да! Вот именно! — согласился ученый с Сатином, даже не поняв, что тот ждет от него ответов, а не сам сделал нужные выводы. — Сейчас обсерватория Кепочкина и носовая обсерватория Аким-Каглы проводят по моему заказу спектральный анализ видимой части космоса в поисках соответствующих объектов. Мой искин Сарочка постоянно контактирует с административными разумами обоих учреждений, и если что-то будет найдено, я немедленно сообщу вам.

— Будьте добры и вот еще что. — Вице-адмирал быстро набрал что-то на видимой только ему голоклавиатуре. — Обратитесь, как мы закончим, в Центр военной разведки Алины Раевской. Пусть задействуют установку больших масс и нуль-эха для вневизуального сканирования.

— О! — восхитился профессор. — Это же просто замечательно. Я и не знал, что на «Волге» есть специализированная аппаратура для дальней разведки.

— У нас много чего есть, господин Зуске, — усмехнувшись, ответил Анатолий Ефимович, бросив быстрый взгляд на человека в доспехах. — А вообще то, что научный коллектив не извещен о подобных возможностях супера, — это недоработка. Я немедленно прикажу разослать по институтам и НИИ общие формуляры с описанием военных технологий двойного назначения и контактными данными командующих офицеров и управляющих искинов.

— Принять к выполнению? — тут же спросил искусственный интеллект «Волги».

— Да.

— Выполнено.

— Однако, Исаак Платонович, Альберт Пахомович направил нас к вам по другой причине, мы… да кстати! Простите, совсем забыл. Позвольте предоставить вам Его Сиятельство, Князя Максима Денисовича Александрова. Главу новообразованной ксено-археологической службы.

Человек в золотой броне оторвался от созерцания тела погруженного в вирто-сон инопланетянина и, подойдя к удивленно вскинувшему брови профессору, протянул ему руку.

— Добрый день, Исаак Платонович. Очень приятно познакомиться. Извините, что приходится общаться с вами в таком виде, думаю, вы в курсе моей проблемы. Надеюсь, что я был не очень беспокойным пациентом.

* * *

Начальник ксеноархеологической службы. М-да… Открыв глаза и выбравшись из капсулы биолаборатории с твердым намерением сделать что-нибудь плохое со своим несносным искином, я тут же столкнулся взглядом со стоящим за стеклом моего бокса умудренным сединами вице-адмиралом. Вымуштрованное тело само собой среагировало на погоны и лычки его мундира, и если бы я быстро не сориентировался, вспомнив, что ныне я не космо-пехтура, а эксцентричный Князь со странностями и легким помешательством на почве армейской службы, которую вроде бы никогда не проходил, остановил себя, ограничившись кивком. Отдал бы честь, да к пустой голове руку не прикладывают.

Состоявшийся между нами тогда небольшой разговор можно было свести к изысканному и иносказательному: «Простите, что раньше не посетил вас, уважаемый, не до вашей благородной задницы было!» — со стороны Анатолия Ефимовича и моему невнятному мычанию на тему: «Ничего страшного — я все понимаю!» А далее вице-адмирал начал расспрашивать меня, носил ли я когда-нибудь средние или тяжелые пустотные латы, потому как в них мне предстояло прожить ближайшие полторы недели.

Да не в каких-нибудь, а лучших из тех, что можно найти в человеческом космосе. Доспехи нижнего уровня «Золотого кода» — засекреченной разработки отечественных ученых, предназначенные для исключительной защиты первых лиц государства. Эта полулегендарная броня, сведения о ТТХ которой хранились пуще иных государственных тайн, представляла собой своеобразную матрешку из первого, второго и третьего слоя защиты, полностью отсекавшую носителя от воздействия окружающей среды.

Первый или нижний уровень — внешне классическая броня легкого типа, которую можно найти в любой, даже самой захудалой военной части, уже сама по себе делала человека практически неуязвимым для любого физического воздействия. Второй слой, превращающий «Золотой код» в средние латы, надевался поверх и нес в себе пассивный экзоскелет. Третий, или внешний, делал счастливого обладателя настоящим танком, способным вызвать зависть у любого маститого космодесантника, обладал гравикомплексом и буквально был напичкан сервомоторами.

План вице-адмирала был прост: запихнуть меня в «Золотой код» и выпустить таким образом из карантина. По своему статусу я, в общем-то, был второй по важности особой на его лайнере, а потому, как к тому же дальний, но родственник императорской семьи, мог претендовать на комплект подобных лат.

А вот зачем я понадобился Сатину — об этом я узнал чуть позже. После того как вскрылась запасная техническая дверь, передо мной предстало не смежное помещение, а внутренний ложемент дресс-куба, специального аппарата, позволявшего надеть латы любому человеку, даже не сведущему в вопросах пустотных скафандров. И уже закованный в золоченые доспехи, я прошел полный процесс химической обработки и биоподавления, латы были запечатаны внешним кодом, чтобы я, не дай-то бог, не решил снять их посреди супера, после чего меня провели через пси-активную рамку, и только после этого я оказался в кабинете доктора Вочокски — заведующего филиалом Центра исследования внеземной биологии имени Виталия Сигизмундовича Крачетова.

Там меня и ждал вице-адмирал. Как и известие о том, что я теперь возглавляю профильную, не для меня — Дениса Максимова, — а для Князя Александрова, и до сей поры не существовавшую на «Волге» службу ксеноархеологии. А точнее, целый институт в самом центре лайнерного города. Пришлось кивать и поддакивать, соглашаться, помня строгий наказ Имперской службы безопасности. А затем — затребовать выпустить из карантинного плена своих спутников, до сих пор томящихся в моей опечатанной и до сих пор безымянной яхте.

Неохотно — с помощью Сатина, но ответственным за подобные мероприятия людям пришлось пойти мне навстречу. В противном случае в новообразованном институте просто некому будет работать. Особенно учитывая полную некомпетентность руководителя в данных вопросах.

Ну и как финал всей завертевшейся вокруг меня катавасии встал вопрос: следует ли сообщить Анатолию Ефимовичу о том, что все это время я провел в виртуальной игре вместе с самой Цесаревной. Вопрос на миллион, особенно учитывая, что ни о какой виртуальной реальности в то время, как я нахожусь в опечатанном «Золотом коде», и речи быть не могло. Не существовало технологий, способных захватить мозговые волны сквозь пятимиллиметровый слой сплава кредония — особого вещества, добываемого в системе Альфа Центавра и полностью экранирующего не только биологическую деятельность, но и псионические способности.

Основная проблема была в том, что, распустив язык, я мог неслабо подпортить жизнь этой очень понравившейся мне девочке. О вице-адмирале Сатине я, конечно, слышал, но что он за человек — знать не мог. А уж тем более тайной за семью печатями оставались его взаимоотношения с императорской семьей и самой Ксенией. К тому же Екатерина — Ксюшин искин, — судя по всему, не поставила Анатолия Ефимовича в известность, что та играла в игру вместе со мной. А значит, и мне, как минимум не проконсультировавшись с этим искусственным разумом, а лучше с самой Ксюхой, следовало держать рот на замке.

С другой стороны — девушка, уже пережившая виртошок, осталась совсем одна в жуткой постапокалиптической пустоши. И пусть считалось, что эта неприятная во всех отношениях реакция мозга на виртуальность была одноразовой, — кто знает, как поведет себя ее психика. Хоме может стать страшно, одиноко, или вовсе нахлынут суицидные мысли. Ведь все происходит на фоне реальных пейзажей, которые мозг порой просто не может воспринимать как игру.

Именно с этим вопросом, а не с разносом по поводу внезапного отключения я и обратился к Нине, оставшись один в выделенных мне апартаментах.

Сутки назад. Виртуальная реальность игры «Освобождение Терры». Остров Британия. Уэльс. Стартовая локация № 91. Пустошь в 89 километрах от подвергшегося орбитальной бомбардировке поселения Абереду Хайд

Поджав губы, девушка смотрела на отключившегося от игры Князя-Защитника. В голове вертелись абсолютно разные мысли, но почему-то она ни на секунду не считала себя брошенной. Наоборот, она сразу поняла замысел Сатина.

С учетом ее состояния действительно самым разумным шагом, который мог предпринять вице-адмирал, было выпустить молодого человека из карантина и задействовать его в качестве тяжелой артиллерии против разбушевавшейся мелкой аристократии. То, что основным мотивом был вполне возможный бунт бывших власть имущих особ на борту «Волги», Ксения не сомневалась. Двести сорок восемь человек родовитостью не выше графа, по мнению Ксении, всеми силами должны были сейчас осложнять работу Анатолия Ефимовича, который был всего лишь не наследственным военным аристократом.

Люди всегда остаются людьми, а привыкшие к власти люди желают сохранить ее в любых условиях, не считаясь ни с каким обстоятельствами, и уж тем более Ксения не верила во всеобщий патриотизм власть имущих. Она сейчас — безвольное создание, после отключения капсулы не способное даже пошевелить пальцем, а Князь Александров… нет, Максим — он…

Щеки девушки зарделись, и она, чтобы не смотреть на прозрачное, уронившее голову на грудь тело «Императора», стартанула ховер вперед, к ближайшим холмам. Возможно, вызвать Макса у вице-адмирала были и другие причины, но Цесаревна о них не знала, а соответственно, не решалась делать какие бы то ни было выводы.

Искины молчали, Есения не окликала их, хотя ей очень хотелось поговорить, но не с Катей, Ниной или Атлантой, а со своим спутником. Однако он спал, девушка предпочитала думать именно так, а потому гнала вперед машину, и только заметив в свете фар удобную лощинку, пересохшее русло реки, завела ее в это искусственное укрытие, заглушила мотор.

Съев безвкусный пищевой батончик из выданных ей запасов, Цесаревна попыталась устроиться в кресле поудобнее, а затем, плюнув на условные приличия, разложила поручни кресел и улеглась поперек кабины, головой на коленях Князя. Зевнув, девушка протянула руку, погладила окаменевшую щеку молодого человека, прошептала непонятно кому «спокойной ночи» и, закрыв глаза, быстро уснула.

Текущее время. Темная зона. Точное местоположение не приводится. Борт замкового лайнера-носителя флота корабля суперкласса «Волга». Карантинная палуба десятого шлюзового ангара. Пятый причал

Связаться с Ксюшей мне так и не удалось. Девушка спала, и я, понимая, насколько она, должно быть, устала, запретил искинам будить мою… просто ли спутницу? Не знаю. Я не глупый юнец и прекрасно осознавал, что если не влюбился, то чувствую к Цесаревне некую привязанность, граничащую с ней. Меня поражала острота ума и сила воли этого хрупкого создания, я хотел быть с ней рядом, а это, на мой взгляд, значило очень многое.

Российская Звездная Империя — не халифат и не низкая монархия по типу Британской. Да, порой у нас среди знати практиковались договорные смотрины и даже помолвки, но влиять на окончательные решения будущих супругов родителям было строжайше запрещено законом. Даже самому Императору. А потому я — не как фейковый князь, а как космический пехотинец Максим — даже в этом статусе имел все шансы.

Стоя перед медленно опускающимся шлюзом собственной яхты, я думал над подобными вещами, а потом ко мне вдруг пришло решение одной давно назревшей проблемы.

— Нина.

— Слушаю.

— Активировать связь с искином яхты.

— Выполнено.

— Приветствую вас, Максим Денисович.

— Хай. Примени к яхте регистрационное значение.

— Вы готовы выбрать имя корабля?

— Да.

— Укажите.

— Христа.

— Пояснение.

— Христа — имя валькирии, девы битвы в докосмическую эпоху, — произнес я. — Перевод — «Потрясающая».

— Принято, идет процесс регистрации. Ошибка. Недоступно соединение с глобальным архивом Екатерины. Внимание, есть возможность зарегистрировать яхту в базах лайнера суперкласса «Волга». Желаете продолжить?

— Желаю.

— Будете оставлять комментарий к данной записи в отрытых источниках или ограничитесь корабельным журналом?

— В открытых.

— Идет запись…

— Называю так свой борт в честь одной недавно встреченной мною девушки по имени Хома. Той, что потрясла меня.

— Принято. Запись: «Называю так свой борт в честь одной недавно встреченной мною девушки по имени Хома. Той, что потрясла меня» занесена в обе базы данных. Желаете отредактировать?

— Нет.

— Закончить регистрацию?

— Да!

— Принято. Желаете сменить мой гендер с мужского на женский?

— Да.

— Начат процесс первичного форматирования личностных данных. Выполнено, — ответил мне уже абсолютно безликий, но явно женский голос. — Укажите тембр голоса. Желательно использовать полноценную запись, но возможна и ручная настойка.

Конец ознакомительного фрагмента.