Исход

Александр Шапочкин, 2018

И вновь Кузьма «Варлок» Ефимов попал в передрягу. Вырвавшись на летающей лодке от ацтеков, он угодил прямиком в Поднебесную Империю и вынужден участвовать в смертельном турнире. Хорошо ещё, что удалось найти учителя, который помог взять под контроль доступные силы. Но разве в силах кто задержать молодого аватара, когда на острове эльфов его ждёт разгадка секрета Варяга.

Глава 4

Запрыгнув с разбега на поросший мхом влажный ствол поваленного дерева, я не стал гасить скорость, лишь сгруппировался и проскользил по нему через ручеёк и, спрыгнув на землю боковым сальто, помчался вдоль берега, следуя за летящей над кронами Ву Шу. Средство передвижения у моей новоявленной учительницы было модели «облачко обыкновенное», на котором она скользила по воздуху, словно заправский гравискейтер. Только куда как изящнее, в частности из-за развевающегося платья и халата.

Кстати, сейчас она меня обгоняла — всё-таки совсем переходить на сверхскорость мне не хотелось. Сразу вспоминался лысый Фридрих, а точнее то, что случилось с его супергеройским костюмчиком после того, как он исполнил подобный фокус во время нашей дуэли. А здесь — всё-таки лес, пусть и фэнтезийно-азиатский, а я не Инна и не Нина — укреплять собственные шмотки не умею, а тот, кто собирал меня в дорогу, подобной ерундой не заморачивался.

И всё же Святую нужно было догонять. А потому, слегка разогнавшись, я подпрыгнул, перевернувшись в воздухе, оттолкнулся ногами от ствола и выпущенным из пушки снарядом рванул к следующему. Пропрыгав так несколько раз, я вылетел на небольшую лужайку, оказавшуюся прямо перед каменным трамплином уступа высокого утёса. Кувыркнулся и, встав на ноги, мгновенно взял максимальную для такой дистанции скорость, после чего, раскинув руки, ласточкой прыгнул в пропасть, услышав удаляющийся грохот обваливающегося мыса скалы.

— Я всё же не понимаю, почему ты не можешь летать, — произнесла Ву Шу, пристраиваясь рядом. — На твоём-то Императорском уровне…

— Рождённый ползать — летать не может! — усмехнувшись, попробовал отбрехаться я. — Зато делает это профессионально!

— Опять хохмишь над своей лаоши, ученик! — Святая сделала вид, что обиделась. — Я ведь говорю серьёзно.

— Летать я на самом деле умею, — вздохнув, ответил я. — Далеко, но скорее всего, не долго. Секунд семь, после чего либо миру придёт хана, либо часть континента накроется. В нашем случае — этот остров.

— Хм! — женщина вдруг нахмурилась. — Это твоя проблема этого… Ауватра из твоего мира?

— Ага…

Да, я рассказал о своей слабости этой, случайно встреченной женщине. И даже не стал просить молчать об этом. А зачем? Успел уже убедиться, что советы от авторов жанра «Попаданцы» типа «молчи — молчи» в реальности работают плохо, а со мной так вообще не совместимы. Почему? Здесь уважают что? Силу! А я — ядерная бомба моего, родного мира, и, уверен, что вполне могу хотя бы попробовать за семь секунд доказать любому, что это будет взаимное уничтожение. Смерть же… я её не боялся с восьми лет, тихо умирая в своей коляске, и давно смирился с этим, хотя сейчас очень и очень хотелось жить. И ещё хотелось домой. Боялся же я только того, что больше не увижу Нину.

Кто-то скажет, что подобная откровенность — это глупость? Пусть скажет! А я заявлю, что он дурак! От многочисленных тайн и недомолвок у персонажей в книгах проблем не меньше, чем от безудержного хвастовства. Стать же объектом чьих-то местных интриг я совершенно не боялся. Слаб ты или нет — всегда найдётся умник, который захочет сыграть тебя втёмную, так что тут главное — самому не щёлкать клювом.

К тому же меня откровенно не волновали местные политические игрища до тех пор, пока они не связаны с Россией, а по этим вопросам меня мои дорогие цесаревны поднатаскали. И патриотизм, который у меня всё же имелся, здесь ни при чём!

Как, в общем-то, и слова Сафронова: «Государство — это мы!» Весь вопрос в том, что с моей родной страной навсегда связаны мои любимые женщины, а предать их я не могу! Германия со всеми своими землями — да фиг с ней! Сто лет не знал, не был там и не хотел! Побывал, и вот как всё получилось… А этот мир? Встанет кто-то на пути, и не будет никакого «этого» мира! Жаль только тех, с кем я успел здесь познакомиться, кто уже отнёсся ко мне не просто как к «сильному», а как к человеку.

Потому ситуация, при которой Ву Шу действительно озаботилась моей проблемой — не показалась мне странной. Просто Святая — другая, не из моего мира, как и Янка. И всё! И мотивы у эльфы свои. А Святая, как я понял, сильно оторвана от своего государства, и ситуация, при которой «ученик» упёрся в стенку возможностей — для неё неприемлема! Во всяком случае, я так думал. А там… если ошибаюсь — хоть трава не расти! И, главное, расти она уже не будет!

— Если бы мы могли так вот просто летать, — произнёс, наконец, я, — у нас бы летали все. Но не летают…

Я усмехнулся и добавил, почувствовав, что начинаю падать:

— Может быть, у нас и есть какие-нибудь заклинания полёта, но я их не знаю, я всё-таки не маг, а колдун. А вот то, как ты это делаешь — я даже в теории не понимаю. Причём, заметь, после твоего очень подробного объяснения! Ну не стыкуется у меня «Небесный Ляньдао» и «Подземный Цинли», хоть ты тресни!

Разговаривать дальше стало уже невозможно, Ву Шу взяла чуть вверх, а я провалился сквозь зелёный ковёр из крон, раскрашенный небольшими белыми цветочками, вспугнув целую стаю каких-то ярко-зелёных птиц, похожих на маленьких павлинов. Ухватившись за прогнувшуюся, но не сломавшуюся ветку рукой, я крутанулся вокруг неё и, погасив импульс, спрыгнул на землю, нос к носу столкнувшись с обалдевшим от подобной бесцеремонности натуральным гамадрилом.

Обезьяны в количестве десяти особей, возглавляемых матёрым самцом, с комфортом устроились у корней дерева, пожирая какие-то нереалистично розовые крупные плоды, от которых так и фонило концентрированной Сансарой. Мгновение, и стая, за исключением вожака, с диким визгом прыснула во все стороны. В отличие от подопечных, громадный примат, похоже, совершенно не боялся людей, что, в общем-то, немудрено при его немалых размерах, ибо в холке он был мне по плечо.

Бибизян Павианович надулся, привстал на задние лапы, хотел было открыть свою похожую на собачью пасть, но отхватил кулаком по нижней челюсти и, закатив глаза, завалился набок.

— Слабак! — прохрипел я, подражая герою одного советского кинофильма, и демонстративно отряхнул руки, после чего снял с пояса рацию и, нажав на кнопку, произнёс: — Красавица, ответь Варлоку.

Рация, закольцованная на лингва-модуль, хлюпнула, пощёлкала и ойкнула голосом Ву Шу, а затем из динамика донёсся её синтезированный голос на русском языке:

— Д-да? Ку Зи Ма, это ты?

— Я. Спустись-ка ко мне, грешному, я тут очередной трофей раздобыл.

Ждал я недолго. Где-то с полминуты. Завернув лихой вираж вокруг дерева, явно красуясь трепещущими на ветру одеждами, Святая спрыгнула со своего облака и мягко, грациозно опустилась на землю рядом со мной.

— Хм… — женщина внимательно посмотрела на поверженного гамадрила и покачала головой. — Не очень сильный «руконог». Всего лишь третьего уровня мао-ляо серебряного ранга. И костей с него будет всего ничего… Ни пластин, ни рогов!

— Да куда нам круче-то? — возмутился я, потому как способ охоты: «Броди по лесу, пока не найдёшь хоть кого-нибудь!» мне порядком надоел. — Слушай, Ву Шу, ты уже какого по счёту мутанта мне заворачиваешь! Ты посмотри, сколько он, гад, энергии халявной нажрался — раздулся, как качок на стероидах.

— Но он всё равно слаб как духовный монстр! — передёрнула плечиками моя собеседница.

— А ты не боишься, — недовольно покачал я головой, — что наша продукция будет фонить, как горшки из Чернобыля?

— Я не знаю, что такое Черно… Ого! Какая удача! — Святая, в это время внимательно осматривавшая бывшую стоянку стаи, блеснув глазками, метнулась к одному из целых розовых фруктов, которые побросали запаниковавшие обезьяны. — Нетронутый созревший духовный персик! Повезло нам с тобой, ученик!

Скептически посмотрев на поднятый женщиной плод, который размером был чуть больше её головы, а внешне очень походивший на мультяшное розовое сердечко, я очень удивился тому, что лингва-модуль назвал эту штуковину «персиком». Да и вообще, здесь их валялось в избытке, так что мне была не очень понятна радость моей спутницы.

— Остальные либо незрелые, либо уже попорчены руконогами, — объяснила она, поймав мой взгляд. — Эти создания имеют особое чутьё на духовные плодоносные деревья и специально метят сорванные ими плоды, чтобы они не достались конкурентам.

— У вас, как я смотрю, куда ни плюнь, везде в какую-нибудь духовную хреновину попадёшь! — буркнул я. — Что с ним хоть делают-то? Едят?

— Нет! Что ты! — улыбнулась Святая, пряча свою находку в надетое на средний палец правой руки колечко. — Созревшие духовные фрукты не съедобны для человека! Источник просто неспособен переработать такое большое количество природной Ци, зато это ценный алхимический ингредиент для пилюль «Восходящего течения Куан-Джи», которые очень полезны для тебя, ученик!

Увидев моё перекосившееся лицо, она не удержалась от смеха и добавила:

— Да не беспокойся ты! Их не едят. Это ингредиент для ванны, необходимой для водной медитации.

— Хрен редьки не слаще… — выразил я своё отношение как к местной химии, так и к медитациям, очень популярным у местных, а сам тем временем с интересом рассматривая колечко на пальце Ву Шу.

Я уже пару раз видел подобные артефакты у других наднебесников и, честно говоря, был впечатлён подобным проявлением откровенной фантастики. Ювелирное изделие было чем-то вроде подпространственной сумки, в которой можно было хранить определённый объём вещей, полностью игнорируя их вес. Производила такие штуковины исключительно Императорская Гильдия Алхимиков, а эльфы, ацтеки и прочие народы, населяющие поверхность планеты, подобной технологией не владели, так что приобрести подобное чудо и не остаться без штанов можно было только на островах.

Впрочем, стоило подобное удовольствие, как чугунный мост, и денег в нашем с Янкой бюджете на приобретение хотя бы одного экземпляра пока что не имелось. Подобная несправедливость заставляла чувствовать себя Горлумом, вынужденным облизываться на «Его Прелесть», но не имеющим возможности немедленно завладеть артефактом.

Собственно, это была ещё одна причина, по которой я влез во всю эту аферу с фарфором — уж больно хотелось прихватить с собой на землю десяток-другой подобных, неизвестных науке диковинок. Я не видел смысла не доверять вороватой ушастой небожительнице, обещавшей попытаться вернуть меня в родной мир. Пусть капризная, избалованная и с несносным характером, Иви всё равно представлялась мне хорошей девочкой. Естественно, я ни секунды не сомневался в том, что богиня не альтруистка и преследует какие-то свои, известные только ей цели, но…

Но! Это был хоть какой-то, отличный от нуля, шанс вернуться домой! Попытка, как говорится, не пытка, и если ничего не получится, то уже тогда придётся думать, что делать дальше. Так что сейчас, в попытках вырваться с этого проклятого острова, участием в турнире я банально подбивал себе тылы на случай возможной неудачи.

Здесь, среди иномировых китайцев, мне, в общем-то, нравилось. Они уважали силу, и это было хорошо! Для меня хорошо, потому как при плохом развитии ситуации жизнь всё равно продолжится. Унывать я не собирался и был, в общем-то, не против заиметь себе такую вот летающую дачу, подмяв под себя какой-нибудь клан, став его ляо. А там, глядишь, и в Риме под очередным цезарем кресло зашаталось, когда легионы в едином порыве начинали голосовать за своих «солдатских императоров»! Чем я сам себе не легион, а после победы в турнире у меня будет ещё и определённая известность.

Возможно, конечно, что и у эльфов мне будет хорошо. Правда, там «бабье царство», и жизнь в подобном малиннике, скорее всего полным гремучих змей, может оказаться тем ещё удовольствием… но здесь уже «будем смотреть»! До ушастиков мне ещё нужно добраться, послушать, что мне скажет небожительница, посмотреть, как на острове решается расовый вопрос и глубоко ли проникли метастазы фэнтезийного феминизма. А там, если всё устроит, и на их острове действительно так туго с настоящими мужиками…

— Ты прямо как ребёнок! — посетовала Ву Шу, вырывая меня из раздумий. — Пилюли — не буду, медитировать — не хочу! Как же ты с подобными капризами смог достичь своего уровня?

— Да как обычно у нас, русских, бывает, — буркнул я, направившись вглубь леса, а затем остановился и, обернувшись, усмехнулся и пошутил: — Большую часть жизни сиднем сидел, руками-ногами не владел, а затем встретил калику перехожего и исцелился. Воды испил — силу великую получил. А у вас что, не так?

Как-то только сейчас мне подумалось, что в чём-то моя история похожа на былину об исцелении Ильи Муромца. Я, правда, не тридцать три года на печи лежал, да и руками кое-как мог двигать, но всё одно — инвалидом был. Натуральной развалиной. А затем… Ну да, не волхвы ко мне пришли, а самозваный священник, но в доме в тот момент, действительно, никого не было, кроме меня. Да и попотеть потом пришлось, но так ведь я — не герой древнерусского эпоса, чтобы, хлебнув из ведра, богатырём стать. А так…

Вот только Ву Шу, естественно, аналогию не поняла и приняла мою шутку за чистую монету. А потому женщина, похоже, слегка подвисла, уставившись на меня широко раскрытыми глазами. Она-то, как я знал, пахала с самого детства, круглосуточно в течение долгих десятилетий источник свой культивировала и тело укрепляла, а тут такая халява.

Пришлось извиниться и объяснить, что пошутил, приписав себе заслуги легендарного отечественного воителя. И вообще, скажут медитировать — буду делать это без разговоров. Вроде бы разобрались, и Святая на меня даже не обиделась за то, что моё поведение, в общем-то, не шибко-то соответствует тому, как правильный ученик должен относиться к своему учителю-лаоши. Но я уже заметил, что Ву Шу — тётка продвинутая и, я бы даже сказал, обладающая очень нестандартным для местных, далеко не пуританским взглядом на жизнь.

Хмыкнув, проследил, как она, запрыгнув на облачко, поднялась над кронами деревьев… И тяжело вздохнул, подавляя нахлынувшие гормоны. Сказал бы кто моему отцу, что моя новая учительница «Святая», он бы в приступе религиозной ярости изуродовал бы несчастного кадилом, как бог черепаху. Что уж тут говорить — Ву Шу явно умела произвести впечатление на мужчин и, чуть ли не на уровне инстинктов, пользовалась своим телом как орудием массового поражения.

В отличие от моих девочек, она обладала роковой красотой взрослой женщины и считала себя вправе выглядеть вызывающе, не ограничивая себя рамками общепринятых приличий. Все три её халата, ну или платья — не знаю, чем эта одежда являлась на самом деле, всегда находились в искусно наведённом художественном беспорядке. Так, словно она только что накинула их после ночи, полной любовной страсти, да и то только из уважения к тебе, дабы не смущать недоступными прелестями. Они всегда были едва запахнуты, выставляя на всеобщее обозрение сексуальные ножки и аппетитные бёдра. Грудь же едва не вываливалась из-под ткани, и вообще непонятно, как там держалась, но при всём при этом я ни разу не видел, чтобы лаоши переходила грань приличия и демонстрировала что-либо сверх меры. Даже когда вчера вечером она ужралась вусмерть на празднике, устроенном господином Багуа, и заснула на коленях у эльфы.

Если бы я был из этого мира, то, наверное, был бы шокирован тем клубком контрастов, которые соединяла в себе эта женщина. Настоящая королева для посторонних и ветреная плутовка для тех, кого она считала своими друзьями. Крестьяне и простолюдины, как на земле, так и на островах, буквально боготворили её, а она была с ними добра и приветлива, в то же время многих сиятельных ляо, которые искали её расположения, Святая доводила до белого каления. Одни незнакомцы считали, что Ву Шу достойна всяческого уважения, другие за спиной называли не иначе как шлюхой.

Примером могло служить то, что в городе, не без помощи других семей Шень, уже пошли шепотки о том, какими непотребствами она занимается со мной, странным и непонятным иностранцем. Кто-то верил, кто-то нет, но общество было патриархальным, и слава любовника одной из Святых мне, как мужчине, была большим плюсом к репутации, а вот самой лаоши подобные слухи только вредили. Впрочем, ей на это было глубоко наплевать.

Объект, по мнению Ву Шу, достойный того, чтобы стать ингредиентом для наших опытов с керамикой, мы нашли только на следующий день. Им оказался огромный рогатый волк размером с БелАЗ, с тремя светящимися глазами, окутанный тёмно-фиолетовой дымкой. Эта махина почти беззвучно двигалась в лесной чаще, непрестанно поглощая жизненную энергию из окружающего пространства. Листва при его приближении практически усыхала и опадала, плоды скукоживались и загнивали, а не успевшая убраться с дороги животная мелочь почти мгновенно мумифицировалась.

Лично для меня, непривычного к подобным чудовищам, зрелище было завораживающим. Этакий спустившийся на землю Фенрир из скандинавской мифологии. Масштабы скотины потрясали, такая туша, наверное, должна была питаться слонами, которые были для неё, как мышка для кошки… А вот на Ву Шу монстр особого впечатления не произвёл, для неё это был просто «Рогатый трёхглазый волк» пятого золотого уровня. Не самый, по её словам, крупный и не особо сильный. Выслушав её, мне только и оставалось, что покачать головой, мысленно представив годзилл, которые бродят по летающим островам и землям Наднебесной Империи, если в этом гиганте «нет ничего такого особенного».

При этом у меня сразу же возник закономерный вопрос: «А почему я у ацтеков подобных тварюшек не видел?» Мы с Яной достаточно долго летели над просторами Империи Науа и с воздуха подобную тушу уж точно должны были заметить. Но нет — видели вдалеке дракона и летающих китов, да и только. Они, конечно, тоже немаленькие, но тем не менее выглядели… органично и величественно, что ли. А эта псина поражала своей чужеродностью и какой-то неестественностью, о чём я не преминул заметить Святой.

Оказалось, что подобные монстры были отличительной чертой территорий возникновения Наднебесной цивилизации. Связано это было с некими «Колодцами духовной силы», точнее, с частотой и составляющей выбросов нуль-элемента, который они выплескивали из себя в объективную реальность. В других странах «места силы» были другими. Естественно, что это было только моё предположение, основанное на том, что, по словам Святой, рядом с ними часто находили «Духовные кристаллы», бывшие именно минералами, а не производными органической деятельности изменённых существ. Имелись тут и такие.

Да, доморощенная теория. Да, я откровенно притягивал за уши знакомые мне понятия к местным реалиям. Но как иначе объяснить тот факт, что этот мир был куда как более «магическим», нежели мой родной. Там, на Земле, катализатором возникновения «Магии», как реальной способности людей, была невидимая, состоящая из нуль-вещества комета, названная именем великого химика Менделеева.

Учитывая дату появления на поверхности Луны не расплывчатого затемнения, а чёткой борозды — «Уха Лунного Кролика», и падение Тунгусского метеорита спустя шестнадцать лет. Его учёные считают её осколком, совершившим по эллипсоидной дуге проворот вокруг Солнца. Хотя, конечно, есть и оппоненты, которые разделяют эти два явления, указывая на почти нулевой фон в пределах падения небесного тела.

Особенно упорно эту версию поддерживали американцы. Мол, «Тунгуз», обладавший естественной невидимостью, просто рванул на большой высоте, потеряв всё нуль-вещество над североамериканским континентом, а по земле ударила уже затухающая энергетическая волна. Примерно как в две тысячи тринадцатом году, когда его челябинский собрат нанёс ощутимый вред мегаполису и свалился далеко за городом.

Это наши СМИ утверждали, что Аватар Огня, Игорь Титонин, своей силой отклонил болид, который должен был упасть прямиком на Челябинск, но ведь из САЛ, как обычно, лучше видно! Сам факт стройно укладывается в версию либерократов, что основной взрыв «Тунгуза» произошёл прямо над их континентом. Фактов нет, но всё, конечно, было именно так. Просто тупые реднеки «не заметили», как это произошло, зато янки теперь с полным правом могут говорить о большем насыщении нулевым веществом своих земель. А потому у них и маги и заклинания сильнее, и Сансара прёт чище, и вообще. Пропаганда — такая пропаганда.

— Как будем валить? — деловито поинтересовался я у Святой, но, видимо, лингва-модуль немного неправильно интерпретировал мои слова.

— С чего это нам убегать? — удивилась женщина, осуждающе посмотрев на меня, а затем, нахмурившись наставительно произнесла: — Если ты испугался, ученик, то я, как твоя лаоши, сама сражусь с трёхглазым рогатым волком.

— Я не пугался, хотя признаю — туша впечатляет. Это просто трудности перевода, — я пощёлкал пальцем по корпусу девайса. — Я спрашиваю — как убивать его будем? Есть у этого бобика слабые места, и с чем вы вообще на подобных духовных монстров ходите? С рогатиной или так, с голой пяткой?

— Да… кто с чем, — Ву Шу пожала плечами. — Но обычно те, кто послабее — расстреливают монстра отравленными болтами из арбалетов, и только потом, когда пройдёт бешенство и чудовище ослабнет, нападают сами. А мы можем и так…

— Ну, мы-то можем, только нужно ли? — хмыкнул я. — Но если бы ты раньше мне об этом сказала, то я у Янки забрал бы автомат. Пули с сердечником из нуль-вещества у меня есть… так что, может быть, и так справились бы.

— Это тот странный предмет с приделанной трубкой? Эльфийский артефакт, который Ян-бебе постоянно таскает с собой?

Я усмехнулся. Именной суффикс «бебе» был аналогом японского «тян», и, грубо говоря, означал «малышка». Впрочем, для Ву Шу, которой хрен знает сколько лет, сто с плюсом лет эльфы маловато будет.

— Это оружие из моего ми… государства, — успел поправиться я. — Положить мы его вряд ли положили бы, но покоцали бы изрядно.

«Духовное» это существо или нет, но пули, придуманные специально против воинов и магов со всеми их щитами и защитными техниками, уверен, доставили бы волку пару приятных минут.

— Да… это я не подумала…

— А может быть, у тебя тот яд имеется? — встрепенулся я.

— Есть, конечно… — удивилась Ву Шу, — «Духовный яд звенящей лозы» в малых дозах для человеческого организма и лекарство, и лёгкий наркотик…

— Давай! — я протянул руку.

— А зачем тебе? — подозрительно спросила женщина.

— Для пациента! — усмехнулся я и мотнул головой в сторону удаляющегося волка.

Достал балисонг и, поигрывая лезвием, начал присматриваться к сучкам, растущим по соседству с веткой, на которой я стоял сам. Достойных кандидатов на то, чтобы стать копьём, здесь не нашлось. Мой взгляд скользнул ниже по стволу и через секунду остановился на кронах небольшой зелёной рощицы, задорно колышущейся под лёгким ветерком и растущей чуть в отдалении от основного лесного массива. Прямые, высокие и тонкие стволы с сегментарными перемычками по всей длине, узкие вытянутые листочки…

«Блин! Да это же бамбук!» — я почему-то даже удивился.

Проживая уже больше месяца на летающем острове, я как-то пообвыкся с мыслью о том, что нахожусь в своеобразной иномировой Азии, но как-то до сих пор не видел ни одного изделия из этого растения, а потому решил, что его здесь просто не существует. И оказался неправ. Покуда, спустившись, я заготавливал колья, выяснил у Ву Шу, что это на островах «Му-цао» или, по-другому, «Деревянной травы» очень мало, и она здесь практически не приживается. А вот в земной части Империи бамбуковых зарослей множество.

Заготовив с десяток жердин, заточив и прорубив около получившегося острия специальные зубцы, на манер гарпуна, я проследил, как недовольная Святая аккуратно капнула на каждую палку по капле тягучего вещества из небольшой непрозрачной бутылочки. Почему-то лаоши не разделяла моего желания немного подстраховаться и считала, что если мы можем справиться своими силами, то прибегать к подобным приёмам неспортивно. Вот только я был уверен, что охота на подобных мастодонтов — не рыбная ловля, и здесь все способы хороши.

Пасть у этого перекормленного «санитара леса» такая, что хрестоматийный тираннозавр Рекс нервно курит в сторонке. Мы с Ву Шу поместимся в ней оба, да ещё и место для четверых останется, так что здесь уж лучше перебдеть, чем недобдеть. Тем более, как я понял, питается он не слонами, а куда как более могучими «духовными» тварями, а потому, скорее всего, наши щиты и защитные техники для него на один зуб.

Вновь найти бредущего куда-то по только ему ведомым делам рогатого волко-годзиллу труда не составило. Святая на своём облачке скользила по воздуху высоко над головой, а я, с охапкой самодельных копий, быстренько догнал монстра по «мёртвой полосе», которую тот оставлял за собой. Воткнул бамбуковые палки тупым концом в растрескавшуюся иссушённую землю, полюбовался на возвышающийся надо мной огромный шерстяной зад, высотой с четырёхэтажный дом, увенчанный тройным пушистым хвостом. Перехватил жердину поудобнее, сформировал на острие точку энергетического напряжения, так что заточенный конец ярко засветился, и, скрутившись как пружина, метнул своё оружие.

По-моему, волчара поначалу даже не понял, что собственно произошло. Естественно, моя палка для него была, что слону дробина… а затем всё пространство затопил разъярённый чудовищный рык. Напитанное энергией копьё, да ещё запущенное, судя по глухому хлопку, на сверхзвуковой скорости, легко пробило волосатую филейную часть и глубоко вошло в ляжку гиганта.

Цель была огромная, так что промахнуться по ней было сложно даже мне. Волк успел получить под хвост ещё с пяток подарочков, прежде чем прыжком развернулся и бешено замотал лобастой головой, выискивая наглеца, посмевшего напасть на него со спины. Остаток бамбукового боекомплекта прилетел ему в грудь и шею, и вот тогда он, наконец, увидел меня. От гиганта полыхнуло такой аурой, насыщенной яростью и ненавистью, что соседние деревья, и так повреждённые его присутствием, буквально рассыпались в труху, а выставленный мною воинский щит затрещал и прогнулся.

А через мгновение он рванулся вперёд и прыгнул, блеснув аж двумя рядами острейших зубов в раззявленной пасти. Впрочем, проделал он это, на мой взгляд, довольно медленно, так что я успел не только отскочить в сторону, но и оставить на своём месте подарочек в виде облезлого грызуна-боевика, так хорошо показавшего себя в недавней дуэли. Бешеный заяц, судя по вытянувшейся морде и обалдевшим глазам-бусинкам, похоже, ожидал чего угодно, но не несущегося на него волка размером с дом. В этот раз на нём был видавший виды костюмчик-тройка и помятая фетровая шляпа, лихо сдвинутая на одно ухо. В лапках он держал томми-ган с круглым диском, а в зубах — окурок сигары, который тут же выпал из раскрытого в удивлении рта.

К сожалению, буффонады, достойной новой серии «Ну, погоди!», не случилось. Волчара рухнул на плешивого косого всей своей тушей, ломая деревья и взрывая лапами землю, из которой к тому же выдрал зубами приличный кусок дёрна. Живущая своей жизнью иллюзия исчезла, а монстр заозирался, пытаясь понять, куда делся наглый человечишка, и заметил Ву Шу. Задрав голову и оскалив клыки, громадный хищник зарычал, и в его пасти во всполохах сансарного водоворота начал формироваться шар белого цвета.

Поборов желание запулить туда своей магической пулей, я бросился вперёд. Во-первых, не стоило забывать, что мы здесь не ради развлечения, и от животины нам в первую очередь нужны его кости. И чем больше, тем лучше, а потому портить добычу своей антиматерией — не самая удачная идея. По той же причине стоит воздержаться и от использования «Длани Святогора», после которой рассчитывать можно было разве что на неповреждённую шкуру.

Выйдя на сверхскорость, я по дуге выбежал из-за деревьев, перепрыгивая через оставленные духовным зверем канавы, и, взяв разбег, высоко подпрыгнул, по-богатырски широко замахнувшись правой рукой. Собственно, примерно так же поступал лысый Фридрих в нашей с ним небольшой дуэли. Но, в отличие от него, я не только влил кучу Сансары в руку, но и нанёс энергетический удар за долю секунды до того, как мой кулак врезался в скулу гиганта. Громыхнуло. Волк с развороченной до кости головой и выбитым глазом кувырком полетел в одну сторону, круша телом толстенные стволы древних деревьев и поднимая в воздух груды земли, а меня взрывной волной унесло в другую. Впрочем, я быстро выровнялся и, оттолкнувшись от воздуха, пулей метнулся обратно, на лету выхватывая свои ножи из чехлов.

Откинуло волко-годзиллу прилично, но не похоже было, что моя атака оказалась такой уж эффективной. Монстр уже пытался подняться на ноги, когда на него сверху хищной птицей упала Ву Шу. Скоростью она мне не уступала, и я мог наблюдать за её действиями со стороны. Оставалось только позавидовать тому, как красиво и при этом эффективно выглядела её атака.

Летела она вниз головой, можно сказать, рыбкой. Вращаясь вдоль своей оси, с развевающимися под напором воздуха одеждами. За какую-то долю секунды до столкновения со спиной монстра в руке у неё появилась блестящая полоска длинного, прямого меча… Взмах, брызги крови из перерубленного хребта, и она словно бабочка запорхала вдоль массивного тела жалобно скулящего рогатого волка, в каком-то завораживающе-воинственном танце.

Мои клинки в этот момент тоже собирали кровавую дань. Я куда как менее изящно, но не менее эффективно метался под брюхом у уже подволакивающего задние и припадающего на передние лапы чудовища. Рассекал связки и сухожилия на конечностях, кромсал шкуру и, иногда перехватив ножи как кастеты, наносил сокрушительные энергетические удары в грудь и живот, от которых тело чудовища то и дело подбрасывало вверх.

А затем всё закончилось. Ву Шу, плавным движением увернувшись от щёлкнувшей пасти, оказалась у него под головой и, перебросив свой меч в левую руку, которую тут же завела за спину, как ни в чём не бывало дотронулась указательным пальцем до подбородка чудовища. Сверкнула яркая вспышка, и волк, вздрогнув всем телом, рухнул на землю, чуть было не придавив меня своей огромной грудью.

— Собака страшная! — в сердцах пнул я ногой бездыханное тело и, тихо выдохнув, посмотрел на медленно подошедшую ко мне Ву Шу.

— М-дам… Это будет тяжелее, чем я думала… — загадочно произнесла она, внимательно осмотрев забрызганного кровью меня, и осуждающе покачала головой.

* * *

У входа в пещеру послышались голоса, и майор Воронин, развлекавший себя тем, что маленькими кусками скармливал тихо ухающему медведо-сову куски оставшегося после готовки мяса, увидел вернувшегося капитана Дондогая. Бурят по происхождению, он подходил для работы с местным населением значительно лучше своих русских сослуживцев, хотя и отличался значительно более светлой кожей, нежели поднебесники.

Чуть более месяца назад диверсионно-разведывательный отряд, следуя за меткой герцога Ефимова и благополучно перейдя границу, проник на земную часть Наднебесной Империи и обосновался здесь, в диких местах у горы Жуань-Шань. Возле тёмных земель Ланг-Юн, образовавшихся в тени летающего острова Лянь Куинь.

Место это было опасное, но безлюдное, а потому именно здесь развернули временную базу. На поверхности своими силами объект не нашли, но чуть позже с помощью дрона-шпиона локализовали местоположение юного аристократа, который, как оказалось, обосновался среди «наднебесников» и жил с эльфой в поместье одного из зажиточных горожан. Добраться туда своими силами группа могла разве что захватив один из летающих кораблей. Левитационного ресурса спецкостюмов просто не хватило бы для того, чтобы подняться на такую высоту. Однако ссориться с аборигенами в планы Воронина не входило, а потому наилучшим решением он посчитал выйти на контакт с объектом и далее действовать уже через юношу. Тем более что он уже знал, что герцог провозгласил себя фактически послом Российской Империи и сейчас вовсю пытался наладить контакты с местным руководством.

В общем, то, как действовал аристократ, майор в целом одобрял. В его положении было бы куда хуже, если бы парень начал разводить таинственность вокруг своей фигуры, чем привлёк бы к себе ненужное внимание. Сейчас, после анализа происходящего, складывалось впечатление, что герцога просто «мариновали» на этом острове, что было вполне себе распространённой практикой в средневековом Китае, когда дипломатическая делегация могла месяцами дожидаться того момента, когда на неё обратят внимание уполномоченные чиновники. В данном же случае дело осложнялось ещё и тем, что он — посол некой далёкой страны, прибыл в Наднебесную Империю чуть ли не в одиночестве, а ведь, как говорится: «Встречают по одёжке!»

Послу сильного государства всегда нужна была соответствующая свита, дабы производить должное впечатление на вторую договаривающуюся сторону. Вот именно в роли такой «Свиты» и намеревались выступить он и его бойцы. Ситуация же, по которой они оказались разделены и вынуждены были действовать поодиночке, местных совершенно не касалась.

Впрочем, майор не хотел торопить события. Пусть даже анализ действий герцога и не давал повода усомниться в его благонадёжности и лояльности Российской Империи, всегда оставалась вероятность того, что молодой человек поступит неадекватно, поняв, что всё это время он находился под слежкой. Ефимов молод и горяч, а его психопаспорт не исключает того, то он может взбрыкнуть и послать всех по известному адресу, сильно осложнив разведчикам жизнь.

Так что была разработана легенда, по которой группа не висела на хвосте у объекта с момента его выезда из Москвы, а проникла в этот мир спустя некоторое время с единственной целью — найти и поступить в распоряжение к потерявшемуся герцогу. Так что, можно сказать, что сейчас Воронин просто тянул время. Наблюдал за Ефимовым при помощи штатных дронов-разведчиков, именуемых ещё «крылатыми крысами», собирал информацию и готовился к операции «Внедрение».

Отдельной проблемой был сбор денег, необходимых для того, чтобы попасть на Лянь Куинь. Майор знал, что имеющихся в наличии финансов у герцога просто не хватит на то, чтобы заказать корабль из ближайшего поднебесного порта. А сделать это должен был он сам! На пять человек и одного медведо-сова. Да, бойцы уже как-то свыклись с вечно отирающимся рядом с ними нескладным мишкой и бросать его не собирались. Тем более что животинка хотя и признала их за «своих», но явно скучала по настоящему «хозяину».

Так что в то время, пока герцог на острове занимался своими делами, разведчики тоже не сидели сложа руки. Была, конечно, мысль попросту украсть необходимую сумму, но сделать это можно было только в порту отбытия, в городе Хан-Зай, что, несомненно, переполошит местную публику и может создать кучу проблем в самый неподходящий момент. Поэтому деньги решили зарабатывать честным путём.

Проскакивало, правда, несколько авантюрных предложений. Например, прочесать местные горы на предмет каких-нибудь бандитов, в заначке у атамана которых могли бы найтись кое-какие сокровища. Или с подводным дроном поискать по судоходным рекам затонувшие купеческие джонки, в которых может быть ценная добыча… Однако тратить время и полагаться на авось Воронину не хотелось. Поэтому в следующий свой поход в Хан-Зай Дондогай отправился с чётким приказом подыскать какую-нибудь высокооплачиваемую работу по их профилю, но так, чтобы остальные бойцы особо не светились.

И нашёл. Город, располагающийся недалеко от Тёмных Земель, испытывал определённые проблемы с разнообразными агрессивными монстрами, которые лезли оттуда и наводили хаос в окрестных землях. Существовала даже целая инфраструктура по привлечению наёмников и авантюристов для борьбы с этим бедствием. Вот капитан Дондогай и подрядился в эту «Гильдию Охотников» как вольнонаёмный боец. Поначалу, правда, его считали там самоубийцей, потому как он вроде как одиночка, да ещё и одетый в чёрт-те что, явно с чужого плеча, с ходу взялся за сложнейшее задание. Даже морду кому-то там начистил… но потом, после пары успешных ходок, появилось уважение, а после того, как парни зачистили логово каких-то рогатых циклопов-питекантропов, бурята в городе стали почитать за героя.

В общем, на сегодняшний день вопрос с финансами был практически решён. Дело осталось за малым: выйти на контакт с герцогом, выдать ему правильную легенду и переправить ему необходимую сумму…

— Ну? — майор окинул быстрым взглядом фигуру вытянувшегося по стойке «смирно» улыбающегося подчинённого, очень похожего сейчас то ли на древнего монгола, то ли на манджурца. — Давай, конный моторизированный бурят-подводник! Рассказывай, чего светишься, как лампочка Ильича?