За спиной адъютанта Его превосходительства. Книга вторая

Александр Черенов

«Адъютант Его Превосходительства»? Что-то знакомое, правда? Что-то… такое… героическое. О героях. Только здесь героев нет – ни «красных», ни «белых». А, если они и появляются, то лишь в комедийном, сатирическом и даже анекдотическом ключах. Потому что это – пародия и на первоисточник, и на пародию истории. Ведь в этой книге никто никого не убьёт, не взорвёт, не сожжёт и не пустит под откос. Но и без этих ненужных эксцессов читателю не придётся скучать… Книга содержит нецензурную брань.

Глава десятая

— Уходят!

Придерживая разгорячённого коня, начальник разведки осиял Якина счастливым взглядом.

— Ай, да мы с тобой, комиссар! — поделился сиянием Якин. — Как мы — его: шёл стричь — а вернулся стриженным! Будем жить, комиссар?

— Поживём — увидим…

— Увидим, будем жить или нет? Ты, что, комиссар?

— Надо срочно организовать преследование Слонова.

–???

Комиссар немедленно поправился:

— Ну, не преследование: имитацию. Надо до конца играть роль, иначе нас не поймут. В смысле: поймут всё и как надо!

Якин «отставил» глаза и задумался. Пальцем в переносицу.

— Да-а…

Эйфория командующего уже приказала долго жить.

— Не исключено… Пришлют аэроплан, сосчитают нас — и ещё раз пересчитают, уже из пулемётов? А?

— Могут, — «добавил оптимизма» комиссар. — Но вряд ли. У Слонова теперь — другая задача: прорваться к своим. Он не похож ни на мстителя, ни на вошедшего в азарт картёжника, который готов спустить с себя всё, до трусов — лишь бы отыграться. Слонов — мужик трезвомыслящий. Он понимает, что его корпус пригодится ещё Иван Антонычу для похода на «белокаменную».

— Так-то оно так, но…

— Да и времени для работы с нами у него уже не остаётся! — «не услышал» Якина комиссар. — Он ведь понимает, что мы хотим отжать его к Хватову… Ну, не понимает: думает… Должен думать… Сейчас перегруппироваться для атаки он не имеет возможности — а сколько этот рельеф будет ещё «на нашей стороне», не знаем ни мы, ни Слонов. Воздадим за это должное российским географам, которым «в падлу» было чертить карты родного Отечества: всё их в «чужие палестины» тянуло!

Комиссар успокаивающе похлопал по плечу Якина.

— Так, что, повезло нам командир: и с природой, и со Слоновым. Оба — то, что надо: природа — неправильная, Слонов — наоборот. Мужик он рисковый — но не дурак. Поэтому связываться с нами он не станет.

Тем более, с «незалежниками» под боком. Думаю, что под Хватовым он вырвется на оперативный простор — и уйдёт к своим, в одну из прорех в линии фронта.

— Ну, дай-то, Бог… Как, говорится, твоими бы устами… Но, знаешь…

Якин остекленел глазами.

— Что ещё?! — не выдержал комиссар. Не мудрено: одна «радость» — за другой.

Командующий медленно повернулся к комиссару.

— А какого хрена он вообще здесь оказался?

— То есть?

— Его рейд нас никаким боком не касался! И сейчас он должен был идти к своим градусов на тридцать севернее? Ну, ладно, мы сбились. По техническим причинам. А он-то? Тоже карта подвела?

Комиссар ушёл глазами в сторону. В поисках ответа.

— Комиссар?

— Я думаю.

— И?

Взгляд комиссара вернулся на лицо Якина. Вопроса в нём уже не было: был ответ.

— Думаю так: какой-то сердобольный дяденька-штабист по доброте душевной решил помочь нам избавиться от тягот пути.

–???

— Да: вместе с жизнью.

— Ты хочешь сказать, что…

Якин не договорил — и хлопнул себя по лбу грязной пятернёй.

— А я то, дурак, всё думал, как это мы пересеклись с «белыми»? Что мы с ними тут забыли? Шли, каждый своей дорогой, приключений на свои задницы не искали…

— Ну, ты, может, и не искал…

Комиссар многозначительно поиграл бровями.

–… на свою задницу. А вот Слонов искал — на твою! А вообще, я тебе скажу так: повезло нам!

–???

Изумления у командующего было столько, что его хватило и на текст.

— Шутишь? Это теперь — юмор такой?

— Ничуть: я серьезен, как никогда.

В подтверждение своих слов комиссар даже не улыбнулся.

— Ну, посуди сам: и аэроплан с дезинформацией долетел до нас, и твой строптивый характер так своевременно не изменил тебе, и холмы с речушкой оказались посреди степи, как в сказке! Помнишь: бросил Иван-царевич гребень — и появились горы! Так, что дяденька-штабист зря трудился.

Якин задумался — и даже подключил к процессу затылок: взбодрил его пятернёй.

— Но тогда мы должны были встретиться со Слоновым там, куда нас посылал штаб армии? Какого чёрта его сюда занесло?

— Какого чёрта, говоришь?

Комиссар, не спеша, дожевал сухую травинку.

— Думаю, что занесло его сюда в поисках. В поисках добычи: нас с тобой. Слонов — мужик упрямый. Не встретив нас там, где должен был встретить — по наводке «доброжелателя» — он рассердился. Ну, как же: лишили удовольствия! Рассердился — и пошёл искать. И нашёл! Там, где и должен был найти: в «коридоре» между двумя точками на карте: нашим прежним курсом и тем, который предложил «доброжелатель».

— Ух, этот, мне, «доброжелатель»!

Глаза Якина сверкнули недобрым огнём, особенно эффектно смотревшимся на почерневшем лице.

— Ну, гад! Доберусь я до него!

— Сначала доберись до своих!

— Не боись: доберусь! Найду гада, но прежде, чем сдать в Чека, сам поработаю с товарищем!

В очередной раз Якин показал, что в вопросах своего будущего не признаёт сослагательного наклонения. На этот раз комиссар и не думал возражать…

…Распугивая жиденькие «самостийничьи» разъезды одной лишь песенкой о готовности умереть — все, как один, в борьбе за власть Советов — два дня спустя группа вышла к своим у Хватова. Здесь их уже ожидало переходящее Красное знамя и праздничный приказ Реввоенсовета — увы, вместо праздничного обеда.

Едва умывшись с дороги, Якин с комиссаром отправились в Особый отдел за содействием в поисках штабного «доброхота». После скрупулёзного анализа событий за «перебежчиком» Воробьёвым было установлено наблюдение…

…Получив от своих телеграфистов перехват «реввоенсоветовского» «Всем! Всем! Всем!», Кобылевский вызвал Чуркина. Когда тот энергичным шагом вошёл в кабинет, командующий бросил на стол бумажную змейку телеграфного сообщения. Прочитав его, Чуркин удовлетворённо хмыкнул.

— Ну, теперь, Ваше превосходительство, не у одних нас рыло в пуху!

— И это — единственное основание для радости?!

Кобылевский мрачно покосился на начальника контрразведки.

— Пополнившись людьми, Якин опять выступит на фронт — и опять против нас! Как этому сукину сыну удалось вырваться — ума не приложу! Может, вместе приложим?

— Не вижу смысла, Ваше превосходительство!

Полковник вдруг отважился не соответствовать

— Пусть об этом теперь болит голова у Слонова! Хватит нам за всех отдуваться!

Чуркин не играл. Он действительно был рад «проколу» «конкурирующей фирмы». В борьбе за благосклонность начальства оперативные соединения «белых» таковыми и являлись. Имелись и причины личного характера: его собственная неудача с вояжем Усикова в Директорию меркла на фоне оглушительного «успеха» Слонова. Командующего корпусом действительно не похвалили за то, что он не только упустил Якина, но и сам едва унёс ноги. Генерал и его начальник штаба энергично оправдывались тем, что искать каждый «взвод красных» в бескрайней украинской степи — всё равно, что искать хрестоматийную иглу в стоге сена. Тем более, по той «наводке», которую предоставил человек Кобылевского.

Командование корпуса напирало на то, что в условиях дефицита времени, связанного с обеспечением перехода линии фронта после успешного рейда по тылам «красных» — на этом делался особый акцент — заниматься поисками каждой «отбившейся» части противника было бы равносильно самоубийству. А за выход «красных» в тыл корпуса Слонов «благодарил» генерала Кобылевского и его информатора. Последнего он «произвёл в чин» дезинформатора, едва не погубившего лучшую конницу Волармии, которая спаслась лишь Божьим промыслом да гением командующего.

Но Слонов зря нагружал Кобылевского: «козёл отпущения» был назначен задолго до его объяснений. Попытка генерала найти другие плечи для переложения ответственности не прошла. Они с начальником штаба понесли наказание — недолго и недалеко. Так что нести его не составило труда. А вскоре началось обещанное наступление на Москву, в котором корпусу Слонова действительно отводилась особая роль: тут хитроумный начштаба не обманул генеральских ожиданий…