Золотарь золотого дна и Петр Великий

Александр Холин

В романе «царствование» Петра I, вернее, кто занял русский трон? Романовы? Рождение царевича Петруши нигде не записано. Значит, царевич родился в подворотне? Также в романе рассматриваются артефакты – кто из «русских» правителей государством ненавидел его также, как чёрт ненавидит ладан. Мало было на Руси таких правителей, но всё же находились. В данном случае мы имеем возможность рассмотреть двух правителей Государством Российским. И встаёт вопрос: кто же из них ненавидел Русь больше?

Глава 2

Этот двор среди сотен других проходных запутанных двориков старинной и странной городской архитектуры мало чем отличался от других. Такие же обшарпанные стены, выкрашенные в цвета казённой неожиданности, такие же глубокие выбоины в асфальтовом покрытии. Но в его глубине был уголок, предназначенный явно не для хозяюшек, вяжущих носки и свитера на скамеечках возле подъездов. Это было сакральное место местных жителей, которые среди множества городских дворов-колодцев нашли удивительный закуток, где вдали от шума городского можно было просто отдохнуть.

Собственно, этот уголок сотворили сами жители Баскова переулка,12, где за кустами и парой берёз раньше был сколочен столик для забивания «козла» пожилыми и серьёзными обитателями двора. Но стараниями тех же хозяюшек стол оказался разобранным, распиленным — в общем, разрушенным до основанья, а затем…, а затем уже никто в этом уголке уединения не стал ничего сколачивать для построения нового коммунистического будущего и всемирной победы существующего материалистического разума. Но на пеньках, оставшихся от стола, и валяющемся возле стены бревне, стали собираться местные пацаны из этого и соседних дворов. У молодого поколения это место быстро нашло применение: здесь никто не мешал поиграть в «пристенок», тайком от взрослых покурить и даже выпить «три семёрки», портвейна, который считался у пацанов достижением ума и развития. Вот только редко эта винная удача перепадала на душу подрастающего поколения, но уголок считался поистине шпанским.

На дворе уже вовсю царствовала осень, хоть листья на берёзах и окружных кустах ещё не думали желтеть, но каждый утренний бриз с моря приносил запах ни с чем не сравнимый запах осени. В это время большинство ребят ещё учились в 193-й школе, которая находилась за два квартала от этого места, и в шпанском уголке прятались либо беспросветные прогульщики, либо те, кто учился во вторую смену, либо вовсе в школу не ходящие. Не посещающих школу было мало, но именно они вызывали у всех пацанов беспричинное уважение, потому как это считалось не бывалой смелостью.

В этот раз из местных пацанов там никого не было, лишь один насупленный мальчик небольшого росточка приютился в заветных «кущах» на валяющемся возле стены брёвнышке. То ли он удрал из школы с продлёнки, то ли совсем не ходил на занятия, но это вряд ли, потому что нигде в обозримом пространстве его школьного портфеля не было видно.

Самое интересное, что вдруг из двора сюда протиснулся какой-то мужик с отнюдь не школьным кожаным портфелем, велюровой серой шляпе и такого же цвета пиджаке с карманами. Но брюки, выглядывающие из-под пиджака, были чёрного цвета, что немного успокаивало, ибо приютившийся на брёвнышке пацан не терпел ничего светлого и вызывающего.

— Зодорво бывал, — приветствовал мальчика вновь прибывший.

— Здоровее видали, — отозвался тот и снова насупился.

— Ты чего надулся, как мышь на крупу? — спросил незнакомец, присаживаясь рядом на брёвнышко. — Или в «чику»⁵ продул?

— Продуешь тут, — буркнул мальчик и отвернулся. Потом снова повернулся к собеседнику и добавил:

— Ты, дядя, Косого не знаешь. Он сука-блин всех обыгрывает…

Но в следующее мгновенье мальчик замолчал и даже отодвинулся от нового знакомого, потому что тот заразительно захохотал. Школьник смотрел на него, как на свихнувшегося в одночасье идиота и даже в глазах его проскользнула искорка откровенного испуга. Нельзя сказать, что малой был не из трусливых — как раз наоборот, но на всякий случай его клетчатая синяя рубашка была заправлена в шаровары, подпоясанные солдатским ремнём с увесистой пряжкой. Только снять ремень и намотать на руку пацан опять-таки не решился.

Меж тем мужчина, отсмеявшись, повернулся лицом к мальчику и произнёс довольно благожелательным тоном:

— Ты меня извини, но насмешил — дальше некуда!

— А чё я такого сказал?

— Да нет, ничего особенного, Володя, — мужчина даже картинно вытер слёзы таким же клетчатым синим платком, какой была рубашка у его молодого собеседника. — Просто ты обругал Косырева Валентина так смачно, что ему, наверное, даже икнулось в это время.

— А откуда вы знаете как меня зовут? — насторожился пацан. — И Косого тоже? Я сказал его погоняло, но по имени не называл.

— Ах, юноша! — отмахнулся мужчина. — Что значит твоё имя? Пустой звук. Но если ты кого-нибудь послал подальше, да вдогонку ещё десятиэтажную матерщину приложил — это уже поступок. Вот тут ты сразу становишься личностью. Вот я, например, могу ругаться в господа-бога-святителя, крестителя и его заместителя; в гроба-горла-шесть-бутылок, свата-брата акробата, семь гвоздей и кружку пива и блатного крокодила в азбуку морзю… — Вот это да! — восхитился пацан.

— Что, нравится? Слова списать?

— Ага, — кивнул мальчуган.

— Да ты сам очень скоро сможешь сочинять такое, что сначала получишь уважение во всём районе, а затем и в городе — многозначительно сказал новый знакомый. — Важно не уставать материться и втыкать матерок после каждого слова. Тогда все пацаны начнут понимать, что ты — не простой и что никогда никакому зачуханному руки не подашь. Это всегда вызывает уважение даже у взрослых пацанов. Вот я ругался, но ни слова матом не сказал, а если добавить матерок, то всё ништяк будет.

Давай-ка это дело перекурим.

Незнакомец достал из кармана пиджака начатую пачку американских сигарет Marlboro и открыл, предлагая закурить пацану. Тот от неожиданности даже икнул. Ведь в Советском Союзе можно было всё увидеть и попробовать, кроме американских сигарет, виски, джинсов и фильмов.

— А две сигареты можно? — осмелился спросить парень.

— Для себя и для того парня? — вопросом на вопрос ответил его собеседник. — Можно. Даже нужно. Собственно, бери себе всю пачку, угостишь друзей и получишь положенное уважение и зависть.

Следующие несколько минут прошли в наслаждении американским куревом, будто слаще заветных импортных сигарет ничего в подлунном мире не существовало.

— Дядя, а скажите, — Вова из почтения даже переключился на «вы», — скажите, откуда вы всё-таки узнали имена: моё и Косого?

— Не всё так просто, мальчик мой, — улыбнулся мужчина. — Ну и не всё так сложно. Ты слыхал когда-нибудь о Мардле⁶?

— Нет. А что это такое?

— Знаешь, лучше я тебе покажу, чем стану рассказывать, — хмыкнул мужчина. — Просто так ты лучше поймёшь и согласишься, что со мной дружить можно и нужно.

С этими словами пришлый незнакомец потянулся к своему портфелю, который лежал тут же на краю бревна, открыл его и начал рыться в глубоких портфельных закромах. Но всё же нашёл, что искал, и пацан увидел в руках мужчины прозрачно-хрустальный шар, величиной с довольно крупное яблоко, опоясанный несколькими металлическими кольцами с выгравированными на металлических боках письменами.

Мужчина отложил в сторону портфель, привстал, сделал шаг к одному из пеньков, оставшихся от спиленного стола, и положил на него свой хрустальный шар.

— Ну, юноша, что вы желаете увидеть: своё прошлое или будущее?

— А настоящее можно?

— Легко! — улыбнулся незнакомец. — Только ты обязан прочитать те слова, которые выгравированы на металлических полосах, опоясывающих шар.

— Я не знаю этого языка, — попытался возразить пацан, но в следующее мгновение увидел явно прорисовавшиеся буквы русского алфавита. Правда, слова были ему неизвестны

и составляли собой какую-то сплошную абракадабру. Несмотря на то, что Вовка столкнулся с чем-то неизведанным, он смог собраться и вслух прочитать:

— Айе, сарайе, тетровискуле, меробисанге…

После этих, казалось бы, безобидных слов поверхность шара на мгновение замутилась, но потом вновь стала прозрачной, и малец увидел в нём крохотное изображение своей матери, одетой в красное габардиновое платье, поверх которого был накинут синий служебный халат. Она делала уборку в кабинете своего начальника. Это можно было определить по обстановке самого кабинета: напротив входной двери стоял массивный письменный стол, покрытый зелёным сукном, в глубине на стене висели несколько портретов членов правительства и вездесущий портрет Ленина, только этот был помещён в довольно дорогую золочёную раму. На столе стоял массивный чернильный прибор из чёрного мрамора, рядом с которым приютилось пресс-папье тоже чёрного цвета, но из какого-то другого камня. С левой стороны на столе стояли целых два чёрных телефона, что свидетельствовало о высоком положении хозяина этого кабинета. Возле окна разместилось небольшое канапе, а у стены стоял большой кожаный диван и тоже чёрного цвета.

Женщина проводила привычную для неё уборку кабинета во время отсутствия начальства. Но в это время входная дверь неожиданно открылась и в кабинет деловой офицерской походкой вошёл хозяин кабинета, одетый в мундир «а-ля Сталин» и высокие хромовые сапоги. Он обернулся в сторону уборщицы и что-то сказал ей, но слов не было слышно. Женщина ответила, отставила к стене швабру с ведром и подошла к письменному столу. Хозяин обернулся к ней, протянул руку и рывком привлёк женщину к себе. Та даже не сопротивлялась, только сняла с правой руки кольцо и положила на зелёное сукно стола.

Хозяин нетерпеливо стал сдирать с женщины служебный синий халат и под ним красивое красное платье, где по подолу вилось оригинальное белое кружево, скинул свой китель и потащил жертву на диван, срывая с неё остальную, уже не нужную никому одежду… Видно было, что женщина даже с удовольствием воспринимала такое «насилие», если это вообще можно назвать насилием.

Вовка впервые видел, где с кем и как работает его мать. Он знал, что она уборщица в каком-то государственном муниципалитете, но не знал где. При том он раньше удивлялся, что мать одевается на работу, как на праздник, но даже отчим сказал, что женщина всегда должна «выглядеть», независимо от того, где и кем она работает. Может быть, в этих словах было чуточку правды, но Вовка сам сегодня увидел, для кого надевает мама красивые платья. Он сразу же покосился на свои единственные штаны — латанные-перелатанные, но снова поднял голову и уставился в шар.

— Хочешь, я достану оттуда кольцо твоей названной матери? — неожиданно прозвучал голос незнакомого мужчины. — Нужно только твоё личное согласие.

— Кольцо с александритом? И почему названной? — переспросил Володя. — Это колечко подарил матери мой отчим в день, когда они расписались. Она очень дорожит этим колечком. Да, я согласен. Давай его сюда, если можно.

— Хочешь узнать, почему я твою маму назвал названной? — ухмыльнулся мужчина. — Очень просто. Она вовсе не настоящая твоя мама. Твоя до сих пор живёт в Метехи, где грузинские евреи — эбраели⁷ — занимают очень большой квартал. Помнишь? Очень давно твоя настоящая мама практически отказалась от тебя, а твои нынешние родители искали такого малыша, потому что у них двое своих детей уже умерли, а других по медицинским заключениям уже не должно было быть вообще. Так что твоя нынешняя мама сразу усыновила тебя, а её муж согласился не сразу. Тем более, что брак у них был ещё не зарегистрирован.

Вовка жадно слушал эти семейные тайны, но виду не подавал. Давнишнее грузинское прошлое уже потихоньку начало забываться, но вдруг вернулось и захлестнуло сознанье неприятной волной страха: вдруг кто-нибудь ещё узнает про его неприятное прошлое, как этот незнакомый мужик? Он меж тем продолжал наблюдать беззвучное совокупление взрослых, тем более, что до сих пор видел голых баб только на игральных картах у крутых пацанов.

— Ну, пожмём друг другу руки, раз уж мы стали друзьями? — незнакомец протянул Володе свою руку для пожатия, и тот чисто механически пожал её, увлечённый эротическим «фильмом» в шаре, заодно прокручивая в голове сказанное новым приятелем. Но, почувствовав, что незнакомец руки не отпускает, Вовка постарался вырвать свою ручонку из крепкой руки мужчины, только у него ничего не получилось. Тогда Володя непроизвольно взглянул в лицо своего нового друга и ужаснулся: на мальчика глядела и улыбалась морда козла. Вот только рогов у этого существа не наблюдалось. Впрочем, если рожки были небольшие, их могла скрывать модная велюровая шляпа, что красовалась на голове незнакомца.

— Вот и отлично! — снова улыбнулся мужчина и отпустил руку мальчика. — Теперь мы стали настоящими друзьями, а чего только не сделаешь для друзей?! Кстати, меня зовут Герман Агеев. Но ты можешь просто называть меня дядей Германом.

С этими словами мужчина протянул левую руку к лежащей на пеньке Мардле, произвёл какой-то пас пальцами, после чего в глазах у мальчика потемнело. Но, встряхнув головою, он снова увидел своего нового знакомого и шар, лежащий всё там же, но никаких изображений внутри шара уже не наблюдалось. Он был таким же хрустально-чистым и прозрачным, как вначале. Только у Германа в ладони лежало то самое мамино колечко, которое она сняла перед… перед совокуплением с начальником.

— Вот то, что ты хотел, — мужчина протянул Володе кольцо. — Распоряжайся им, как хочешь: можешь вернуть матери, объяснив, что она его просто забыла дома, а можешь использовать по своему хотению. Только не советую сейчас выяснять своё истинное происхождение. И вообще, очень скоро всё изменится — многое и многие будут выстраиваться по твоим планам.

— Это чё, как по-щучьему велению, что ли?

— Не совсем так, но где-то около того, — улыбнулся Герман. — Ведь мы же друзья… Значит, с моей стороны всегда будет помощь, если нужно. Надеюсь, с твоей тоже.

— Но как вы это сделали? — не уставал удивляться Володя. — Откуда вам известно моё происхождение? И кольцо действительно… мамино? Прям-таки магия, которой не существует?

— Ах, не стоит это такого удивления и внимания, — отмахнулся Герман. — В некоторых кругах подобные явления называют просто трансцендентным перемещением материала из одной точки в другую. Некоторые коты-учёные даже научные труды по этому поводу написали. Но всё гораздо проще.

— Я бы не сказал, возразил мальчик.

Глаза его сверкали восхищением. По сути, он был несказанно рад, что подружился с таким могущественным человеком. Может быть, он поможет справиться с Валькой Косым?

— Нет, не помогу, — отозвался на незаданный вопрос Герман. — Не помогу потому, что ты сам должен скручивать поросячьи хвостики у всех врагов. Валентин до сих пор в обиде на родителей, что они дали ему женское имя. По секрету скажу тебе, что он мечтает быть героем, но с таким именем в герои вряд ли выдвинешься. Начни над ним насмехаться. Этим ты заслужишь уважение к себе.

Потом, как бы невзначай, скажи, что ты смог бы помочь ему держать фишку, но для этого надо поддерживать друг друга и не просто, а быть настоящими корешами, которых будет бояться вся окружная шпана. И заведи знакомства со всеми еврейскими мальчиками, которых довольно много живёт в вашем переулке. Пригодится. К тому же, сам ты тоже из этого рода, а от родственников не отказываются.

Надо сказать, что Валька Косырев получил погоняло Косой просто по фамилии, как часто бывало в питерских дворах. Но тем, что он обыгрывал многих в «чику», «очко», «буру» и другие денежно-картёжные игры, удивляло и восхищало всех пацанов. Поначалу Косому стали приписывать шулерство, но поскольку его никто и никогда не мог поймать на передёргивании карт или другом шельмовании, то окружная шпана негласно признала за ним право на выигрыш. Даже по теории вероятности не может один игрок выигрывать вечно, и Косой не перечил этой вероятной теории, то есть проигрывал. Но почти тут же возвращал проигранное назад, да ещё с хорошей маржой в Советском Союзе, как гром среди ясного неба, прогремели Битлы и песни этой англицкой джаз-банды раздавались чуть ли не из каждого утюга, Косой стал отращивать длинные патлы, обзавёлся чёрной рубашкой, на которой вместо пуговиц красовалась великолепная красная шнуровка, а штаны… О, это была отдельная песня с припевом: из плотной парусины в белую и синюю полоску он сшил себе не просто расклешённые брюки, а настоящие «колокола», внизу у которых с внешней стороны красовались встречные складки, скреплённые поверху гламурными золотыми цепями. Стоит ли сомневаться, что много позже Косой первым из питерских блатняков обзаведётся красным пинджаком с кармана́ми и синими спортивными шароварами «Адидас». Естественно, этот же фасон сразу скопировал Вовка. Но это всё будет в будущем, а здесь и сейчас Косой стал ходячей иконой. Особенно это отразилось после того, как ученик Валентин Косырев одним из первых перестал носить школьную форму и явился на занятия не только в своих битловских нарядах, но вдобавок ко всему на ногах у него были надеты настоящие русские лапти с той лишь разницей, что настоящие лапти завязывались длинными лыковыми шнурками, а на этих лаптях красовались металлические пряжки со вставленными в них стразами.

Мальчик почти сразу же был вызван на ковёр к директору, но по каким-то неизвестным причинам начальнику кабинета всё же пришлось закрыть глаза на битломанского школьника «а ля рус». Вероятно, за мальчика заступился довольно влиятельный дядя, тем более он был уважаемым членом сионистского Большого дома на Литейном, но об этом просто умалчивалось.

И никто бы не перебежал дорогу Косому, если бы в их районе, да и вообще в Ленинграде, не был самым почитаемым вор Юра Сидор. Если отметить, что щипари с площади Восстания, с Красногвардейского, Выборгского, Колпинского, Петроградского и других районов безоговорочно несли часть добычи Сидору, значит, ничего не сказать. Юра Сидор не старался быть супермодным битломаном, но по давним воровским традициям носил специфическую кепку, а при улыбке у него сверкала золотая фикса. И всё выходило, как в песне «парень в кепке и зуб золотой». Правда, подсел этот «золотой зуб» как-то раз очень надолго, но пока это будущее не наступило, Юра Сидор держал всю окружную шпану в кулаке и заставлял с собой общаться на «будьте любезны». Вот это Косого больше всего доставало. Какой-то незначащий и неизвестный пацан вдруг подмял под себя чуть ли не полгорода! И это не без помощи иногородцев. В Питере давно уже утвердились тамбовские ребята и все более или менее значимые дела курировались этой серьёзной компанией, в которую входили также одесские еврейские авторитеты. Эта русско-еврейская помесь создавала в Государстве Российском совершенно новую бандитско-воровскую нацию, которая старалась протолкнуть своих представителей во властные структуры всех городов СССР. Но тогда ещё мафиозный строй⁸ не слишком был известен для выходцев социалистического режима.

Тем не менее, потихоньку-полегоньку вся эта структура уже начинала движение: кто надо, где надо и когда надо давил на нужные клавиши. Несмотря на то, что в паспортном режиме появилась «пятая графа»³, в структурах власти ключевые посты всегда занимали евреи. При Сталине еврейскую диаспору в Советском Союзе принялись радикально смещать в сторону, и недалеко было, наверное, полное очищение от еврейской шовинистической партии, но ключевые исполнители на ответственных постах успели нажать нужные клавиши, и народного вождя отравили. К власти пришёл Никита Сергеевич Хрущёв-Перелмутер, но вторую часть своей фамилии он распорядился нигде не упоминать, потому что никто бы ему не поверил, что еврей Перелмутер когда-то был шахтёром. Нет, может быть, он и приезжал к шахтёрам Донбасса только лишь для того, чтобы дать указания, как нужно сажать кукурузу в Донских степях, и всё его «шахтёрское» прошлое на этом заканчивалось.

А во второй столице Государства Российского власть у этой одиозной диаспоры никто не отнимал, да и не стал бы, поэтому новый знакомый Володи конкретно рекомендовал связаться мальчику с отпрысками тех, кто в Питере всегда давил на клавиши. Мальчик слушал его, развесив уши, но всё-таки какой-то червячок сомнения закрался в его грешную душу.

— Откуда вы всё знаете? — не уставал удивляться Вовка. — Будто всю жизнь в нашем доме жили и всё про всех вам откуда-то известно.

— Работа у меня такая, — улыбнулся Герман Агеев. — Кто ж ещё таким обиженным мальчикам помогать будет? И не вздумай на меня дуться. Ты ведь по жизни трус, я это знаю. Но можно избавиться от таких неприятных черт характера. Я тебе скоро помогу устроиться в кружок «Самбо» и всё сразу изменится. Будешь ты владеть этой борьбой или нет — не важно. Важно то, что ты туда ходил, выступал на соревнованиях и даже ездил на спортивные сборы. Это поможет тебе попасть в институт и окончить его, практически не учась. По-моему, ты сейчас ходишь в 193-ю школу?

— Ну да. Тут совсем рядом.

— Тебе надо будет подойти к физруку и сказать, что ты очень хочешь заниматься «Самбо» или «Дзюдо», что готов на спортивные экзамены и самое главное, что никогда не подведёшь преподавателя и сможешь отстаивать спортивную честь школы где угодно. Понял?

— Понял, — кивнул мальчик. — Но, как говорят, понял, чем старик старуху донял, а физрук пошлёт меня лесом погулять. Он набирает пацанов покрепче. И ещё…

Володя замялся, и Герман, покосившись на мальчика, ядовито ухмыльнулся.

— Я же говорил, что ты трус, — утвердительно кивнул он. — Но не особо заморачивайся. Главное, всегда старайся ударить первым и удар должен быть таким, чтобы твой противник уже не поднялся. А если на ринге, то при захвате одной рукой, второй попытайся незаметно попасть в кадык противника. Тот сразу начнёт задыхаться и можешь делать с ним, что захочешь.

Вот так она жизнь делается и никак по-другому. Но самое главное, я уже говорил, матерись побольше и сочнее. Этим ты тоже уважение заработаешь. А самое главное — тебя будут бояться. Ведь трусов очень много и эти многие будут создавать тебе ауру поклонения. На их фоне ты будешь выглядеть настоящим вождём и, кто знает, может быть, именно это поможет тебе в будущем. Скоро сюда придёт Валентин. Решай с ним свои проблемы сразу же. Кстати, очень хорошими помощниками тебе будут Ротенберг и Розенфельд. Запомни эти фамилии. Ну а сейчас я пойду. Дел ещё много, но ты меня сегодня порадовал, Володенька…

С этими словами Герман принялся упаковывать шар Мардлу в бездонный портфель, поднялся и снова протянул мальчику руку. Тот послушно пожал её и опять внимательно посмотрел на лицо мужчины. Видение улыбающегося козла повторилось. Но ни сказать чего-то, ни задержать Агеева вопросами, кружащимися у мальчика в голове, Володя не смог, да и не посмел бы. Его новый знакомый был явно не из тех, с кем можно просто панибратски поболтать.

Герман направился к выходу из двора, а Володя разжал кулак и принялся разглядывать мамино кольцо.

— Ух ты, какое красивое! — вдруг услышал мальчик откуда-то из-за спины.

Оглянувшись, он встретился глазами с жадным взглядом Косого. Он незаметно проскользнул сквозь кусты и увидел, чем любуется его знакомый. Но знакомство знакомством, а красивое колечко можно даже заполучить в собственные лапы и зажилить. Вовка, видимо, угадал его мысли и поспешно спрятал колечко в карман.

— Ты чего? — спросил Косой. — Дай позырить.

— Дай уехал в Китай, — огрызнулся Вовка. — Слямзил у меня рубль железный, а теперь на хромой козе подъезжаешь?

— Ты же мне его в «чику» проиграл, — пожал плечами Косой.

— Врёшь! — глаза у Вовки сузились и, несмотря на то, что он был ниже на голову и намного худосочней, сжав кулаки, пацан начал наступать на своего обидчика. — Давай лучше вспомним, как тебя мамашка дома кличет? Валечка-Валюнчик? Может, она тебе платья девчоночьи примеряет, пока ты послушный и пушистый? Я ведь всем пацанам могу рассказать про твои домашние приключения.

— Но откуда ты?..

— От верблюда, — перебил его Вовка. — Надо иногда дверь из квартиры не оставлять открытой. А я живу на той же площадке, если не помнишь, и пацаны мне поверят с полпинка, зуб даю!

— Продашь?

— В общем, если не хочешь, чтобы пацаны тебя зачмырили, верни для начала мой рубль, — философски задумавшись сообщил Володя.

— Ну ты и зараза, — проворчал Косой, но полез в карман и с кислой рожей протянул выигранный рубль.

Володя, не веря своим глазам, чуть ли не выхватил заветный рубль из руки приятеля, подкинул его вверх, поймал и сжал кулак:

— Ну, Валентин, орёл или решка?

— Орёл, — наугад сказал Косой.

— Не угадал! — глаза у Вовчика засветились лукавством. — Впрочем, если бы сказал «решка» — тоже не угадал бы.

— Почему?

— Всё очень просто, — Володя разжал кулак и показал монетку. Рубль в кулаке застрял меж пальцами и торчал ребром кверху. — Вот так надо. Я тебя научу, как нужные «орёл» или «решку» выкидывать, а ты меня обучи, как в «чику» монеты замазывать.

Идёт?

— Ну ты вааще клёвый парень. Я даже не ожидал.

Косой не без восхищения поглядывал на Володю, и тот понял, что именно сейчас в его жизни произошёл переломный момент, после которого всё то, что случилось раньше или должно было случиться, покажется нехорошим сном-страшилкой. И это благодаря знакомству с нужным человеком, который сам нашёл его в нужное время.

В жизни каждого человека случаются подобные происшествия, но то ли что-то не получается, как хотелось бы, то ли получается вовсе не как хотелось. А здесь и сейчас всё происходит, как в сказке. И причиной всему, Володя был уверен, послужило всего лишь знакомство с… а кем он всё-таки был этот Герман Агеев, человек ниоткуда? Не всё ли равно?! Главное, что этот новоиспечённый друг пообещал исполнение многих желаний, и эти желания уже начали сбываться! Такая дружба стоит того, чтобы ею дорожить.

А рубль Володе необходимо было вернуть потому, что его отчим Владимир Спиридонов, человек довольно свирепый, какими бывают все неудачники, всю свою свирепость срывал, естественно, на Вовке. Его попросили написать рапорт на демобилизацию в ВМС, где он служил раньше, за какую-то мелкую кражу. После этого Владимир Спиридонов устроился на завод жестянщиком, но воровать не перестал, поэтому их маленькая комната в коммуналке всегда была набита ненужным железом, о которое все спотыкались. Володя пытался высказывать свои возражения по этому поводу, но каждый раз получал хорошую трёпку, которая почти всегда заканчивалась побоями. И на теле мальчика зачастую одни синяки не успевали ещё исчезнуть, как от ремня и кулаков отчима появлялись другие. Мальчик естественно ненавидел этого ублюдка всей душой, но что он мог сделать против грубой мужской силы? Хотя… если верить новому знакомому, то очень скоро Володя станет настоящим самбистом. Но это случится, если случится, опять же, в каком-то далёком будущем, а деньги мальчику нужны были здесь и сейчас. Поэтому он стал подворовывать у отчима мелочь по карманам, а однажды в его старых ботинках обнаружил тайник под стелькой, где была отложена на «чёрный день» фиолетовая двадцатипятирублёвая денежка с профилем Ленина. Это были довольно большие деньги, и трогать их Вовка не решился, а вот когда он в заднем кармане брюк отчима обнаружил нормальный железный рубль, то без стеснения взял его «взаймы», чтобы

хоть что-то выиграть в «чику». Кто ж знал, что Косой обует его на этот рубль с полпинка?

Собственно, подворовывать Вовка стал довольно рано. Даже в школьной раздевалке он вешал своё пальтишко поближе к девчоночьим, потому что у тех частенько в карманах находилась какая-то мелочь, но с миру по нитке, а пацану на разживу хватало. Сейчас же Володю заинтересовало другое. Дядя Герман сказал, что мир завоёвывать надо страхом. Мальчик ещё не ведал, как и что надо делать для этого, но случай с Валькой Косым убедил его в правильности такого совета. Наплевать, что будут говорить одноклассники, учителя и названные родители. Главное, чтобы все боялись Вовкиных высказываний о чём-либо или же боялись потому, что все боятся связываться с этим неадекватным мальчиком. Правильно говорят: хитрости надо учиться у евреев — это тоже отметил дядя Герман, и, надо сказать, посеянные им зёрна упали на благодатную почву.

Примечания

5

Чика, пристенок — денежные игры детворы с 30-х по 90-е в России.

6

Мардла, кристальный шар древности, он же «сфера», «глобус», «магический кристалл», «камень видения», «зерцало». Согласно постулатам прозападной лживой истории, этих предметов не должно существовать.

7

Самоназвание грузинских евреев — эбраели. Данный этноним общепринят в современной грузинской речи и литературном языке. В древнегрузинском был распространен hурiа (общий с современным армянским hереа).… Современные грузинские евреи его недолюбливают, предпочитая «эбраели» и «исраэли».

8

В советских паспортах образца 1953—1973 гг. пятым пунктом шло социальное положение (а национальность — третьим); Идиома «пятый пункт» («пятая графа») часто употреблялась для обозначения конкретно еврейской национальности.