День козла

Александр Филиппов, 2015

В небольшой Уральский городок приезжает на лечение к известной народной целительнице Первый президент России. Он уже не у дел, стар, немощен. Однако именно здесь, в провинции, он должен публично назвать имя своего преемника. Однако существуют политические силы, стремящиеся не допустить этого. Покушение на бывшего президента стремится предотвратить его телохранитель полковник ФСО Коновалов. По совпадению, он родом из этих мест…

IХ

Побывав у Дарьи Душновой и вернувшись на дачу, Коновалов узнал, что его приглашают поучаствовать в совещании, которое начиналось у главы городской администрации через полчаса. Выслушав доклад подчиненных о том, как ловко, действуя больше нахрапом, чем по закону, они изъяли у перепуганных телевизионщиков видеокассету с интервью, раскрывшим тайну пребывания в Козлове Первого президента, убедившись, что обстановка вокруг резиденции спокойная, полковник отправился на встречу с мэром.

Местная администрация располагалась в здании бывшего горкома партии с непременным памятником Ленина, установленном на круглой железобетонной тумбе с двумя торчащими из нее отростками, напоминающими вытянутые руки со сложенными в кукиш пальцами. И лишь присмотревшись, Коновалов догадался, что тумба символизирует собой башню броневика, а фигообразующие отростки, соответственно, изображают стволы пулеметов «Максим». Городская площадь под их прицелом была пустынной, лишь у подножия памятника бродил мужик с краскопультом, опрыскивая ядовито-зеленой краской пожелтевшую некстати под жарким солнцем газонную травку. На странное занятие это полюбопытствовала сорвавшаяся с привязи коза с волочащейся за ней длинной бельевой веревкой с выдернутым из земли колышком на конце. Животное ткнулось бородатой мордой в свежеокрашенную траву, щипнуло, отпрыгнуло, и, возмущенно мекнув, умчалось на поиски экологически чистого корма.

— Не жрет! — кивнув сочувственно вслед козе, обратился к мужику Коновалов. — Видать, не в цвете дело, а в качестве.

— Дык, это ж наша телезвезда. Избаловалась, язви ее в душу сибирка! — охотно откликнулся тот.

— Телезвезда?

— Ну да! Нынче у нас год какой? Козы… А где коз снимать, как не в нашем Козлове? Вот, понаехали в канун Нового года телевизионщики, стали искать этот, как его… символ! А коз-то и не осталось почти. Нашли вот эту, соседа мово.

Ну и нафотографировали на телевизор. А она, стерва, опосля того зазналась. Доиться меньше стала, бродит, где ни попадя. Звезда, одним словом!

Глядя, как старательно красит мужик пожухлую травку, полковник не удержался, присоветовал:

— А вы после зеленой беленькой кое-где попшикайте. Вроде как ромашки в траве цветут. Или желтенькой — мол, одуванчики. А то им не сезон…

— Дык, ума хватит, заставят, ить, хризантемы нарисовать, — в сердцах оборвал работу мужик. — Я им говорю давеча, давайте Ильича бронзовой краской подмалюю. Пусть, блин, стоит весь золотой! А они — ни в какую. Дескать, не ко времени. Президент, дескать, Ленина не любит, вот и нехрен вождю пролетариата в нашем городе на праздник сиять, выпячиваться….

— Кто они-то? — усмехнулся полковник.

— Дык, эт-то….начальство, — туманно пояснил мужик, и, сплюнув, принялся подкачивать воздух в покрасочный агрегат.

В вестибюле мэрии в этот предвечерний час было пустынно и тихо. Лишь одинокая уборщица елозила шваброй по затоптанному линолеуму, сердито бормоча и шлепая в сердцах сырой тряпкой по полу.

— Где кабинет главы администрации? — спросил у нее Коновалов.

Уборщица махнула рукой в потолок.

— Там. На втором этаже. По лестнице. Да ноги вытирай! А то ходют и ходют…

Полковник хмыкнул. Как все-таки отличается провинция с ее устоявшимися нравами от столицы, где таких вот раздраженных теток в солидных учреждениях давно сменили вышколенные лакеи в униформе — предупредительные и бессловесные…

Он поднялся по крутым ступенькам на второй этаж. Здесь тоже было пустынно и тихо. Глянул на часы. Ну да, опоздал на десять минут. Совещание наверняка началось.

Полковник прошел вдоль дверей кабинетов, рассматривая таблички. Так… «Начальник финансового управления», «Начальник управления сельским хозяйством». Ишь, управления — не отдел какой-нибудь завалящий, — подметил он. Неожиданно в глаза бросилась отличная от прочих, кричащего бордово-кровавого цвета, табличка: «Райком КПРФ». Коновалов присвистнул. Прошел дальше. Кабинетов представителей других партий в здании администрации, по крайней мере, на этом этаже, не было.

Обнаружив, наконец, приемную с чахлым фикусом и цветущей молодой секретаршей, Коновалов представился и прошел в кабинет мэра. Там за длинным столом темной полировки уже сидело два десятка человек. Некоторые были в форме. Взглянув на погоны, полковник определил в них представителей таможни, эмчээс, пограничников и, конечно милиции, куда ж в таком деле без нее!

Начальника президентской охраны узнали, подвинули свободный стул — на почетное место, поближе к мэру.

Глава администрации своим плоским одутловатым лицом и близкопосаженными глазами, гривой густых, с проседью, волос, напоминал доброго льва из детских мультфильмов. У него и отчество оказалось подходящим.

— Сергей Львович, — протянул он крепкую, ухватистую лапу, а потом представил окружающим, — полковник Илья Ильич Коновалов. Гарант, так сказать, безопасности нашего дорогого Первого президента.

Полковник кивнул собравшимся, сел на отведенный ему стул, пододвинул к себе папочку, какие были у всех участников совещания с надписью на обложке: «План мероприятий в честь 300-летия города Козлова».

— Продолжим, друзья, — между тем предложил мэр. — Прежде всего, я бы хотел начать сегодняшний разговор с кратких итогов полугодия. Как же, друзья, сработали труженики нашего города и района в преддверии юбилея? Не могу не отметить, что мы с хорошими темпами, уложившись в агрономически обоснованные сроки, провели весеннюю посевную кампанию. Если бы не проблемы с ГCM, — глава города скосил глаза на Коновалова, — мы управились бы скорее. Цены на горючее, друзья, как известно, запредельные. И мы просим федеральный центр повлиять на ценовую политику, которую проводят нефтяные компании!

Все посмотрели на начальника президентской охраны, который олицетворял здесь в их глазах «федеральный центр», и полковник кивнул сочувственно — дескать, об этой проблеме нам хорошо известно, будем решать…

Он, привыкший к совещаниям такого рода, отключился, не вникая в цифры и факты — сколько заготовили сена и сенажа, какое количество хлеба скосили в валки, каков намолот с гектара, и, открыв папочку, начал с интересом изучать план праздничных мероприятий.

Первый президент высказал пожелание непременно побывать на торжестве в качестве почетного гостя, и теперь Коновалов пытался представить, как будет проходить празднество с тем, чтобы обеспечить бывшему главе государства максимально возможную в таких ситуациях безопасность.

Закончив свое выступление, из которого выходило, что Козлов и его жители встречают наступающий юбилей хоть и без особых экономических успехов, но вполне достойно, мер стал поднимать чиновников, отвечающих за тот или иной участок предпраздничных работ.

Долго мучали начальника местного ЖКХ — толстого, потного мужика, который, то утирая носовым платком лоб, то хватаясь за сердце, бубнил испуганно про побеленные бордюры, стволы деревьев, а больше — про нехватку денег, что не позволяло придать рассыпающемуся в труху от старости частному жилому сектору молодцевато-праздничный вид.

Хмурый подполковник погранслужбы пообещал, что граница в эти дни будет на особо крепком замке. Главный милиционер божился, что криминальная ситуация в городе и районе находится под полным контролем правоохранительных органов. Начальник управления культуры огласил перечень увеселительных мероприятий, которыми порадуют население Козлова.

— А дети, дети будут? — листая план, спросил культорганизатора мэр. — Наше, так сказать, подрастающее поколение?

Тот, огладив «чеховскую» бородку, пообещал твердо.

— Мудот детей обеспечит.

Коновалов удивленно поднял брови, спросил шепотом у потного соседа — начальника ЖКХ

— Что за «мудот» такой?

— Муниципальный детский отдел образования и творчества, — без труда расшифровал тот мудреную аббревиатуру.

Полковник усмехнулся диковинному словечку.

— Директор полиграфическо-издателъского комбината, доложите, что у вас, только быстро, — приказал мэр.

Из-за стола поднялся грузный мужчина и, дальнозорко отодвинув от себя бумажку, начал читать.

— Напечатано поздравительных афиш — цветных, к юбилею — триста штук. Патриотических лозунгов типа «Город Козлов — наша родина», в черно-белом исполнении — пятьсот экземпляров…

Полковник представил, как можно сократить название полиграфическо-издательского комбината и опять улыбнулся, поймав на себе недоуменный взгляд чиновного люда.

–.Будем заканчивать, — предложил мэр и вдруг вспомнил, спохватился. — А где у нас коммунист? Коммунист!

— И-й-al — вскочил, вытянув руки по швам и преданно выкатив глаза, низкорослый мужичонка в кожаном, несмотря на жару пиджаке и в красной, политически выдержанной водолазке.

— Ты чего пришипился, не докладываешь? — строго глянул на него глава города. — Что там у нас оппозиция затевает?

Коммунист достал из кармана блокнот, плюнув на пальцы, перелистал страницы, быстро, как тасует опытный картежник колоду карт.

— В сквере у памятника Ленину гулящие товарищи смогут послушать пластинки из репертуара советской эстрады. Да, еще, — замявшись, глянул на Коновалова, — пикет запланирован. По случаю прибытия Первого президента. Под девизом: «Город Козлов — не для президентов — ослов».

— Козлов — с маленькой буквы? — серьезно поинтересовался полковник.

— С большой, конечно, — стушевался оппозиционер. И, покосившись на главу города, вовсе сник. — А что? Критично, но политкорректно, без указания фамилий…

— Это запрещаю, — отрезал мэр. — Песни пойте хоть до утра. А пикета не будет. Крити-и-чно… — передразнил он коммуниста. — Оппозиция должна быть конструктивной! Критиковать нынче все могут. Хватит, накритиковались. Пора революций закончилась. Давайте работать в одной упряжке!

На этом совещание закончилось. Когда чиновный люд, аккуратно придвигая стулья, покинул кабинет, задержавшийся Коновалов обратился к мэру.

— Лихо это у вас получается. С оппозицией-то.

— Присаживайтесь, Илья Ильич, — предложил тот, тряхнув львиной гривой. — Мы ведь не в столице живем. У меня все под контролем. Им, лидерам оппозиции — что правой, что левой, одно требуется. Кабинет с телефоном. Да-да, не удивляйтесь. Проверено многолетней практикой. Они ж, коммунисты да демократы, по митингам и пикетам бегают до тех пор, пока им должность в органах власти не дают. А мне что, жалко?

— А почему… коммунисты? Представителей других партий я что-то на вашем совещании не слышал.

— Да других-то и нет! Есть парочка демократов — но уж совсем чокнутых. Да, аграрии еще… Но те и без митингов при деле — там в партии в основном руководители хозяйств заправляют.

— Здорово, — восхитился полковник. — А мой-то шеф, пока у власти был, до такого не додумался. Посадил бы главного коммуниста в Кремле, и — без проблем!

— Практика! — со значением поднял палец мэр. — Мы ближе к земле, нам виднее… Как устроились, Илья Ильич? Пожелания?

— Да нет, все нормально. Есть, правда кое-что… по служебной деятельности. Мне бы с начальником местной милиции потолковать.

— Сделаем, — пообещал мэр и, нажав кнопочку громкоговорящей связи, приказал секретарше:

— Начальника райотдела милиции ко мне. Быстро.