Район «Зеро»

Александр Тамоников, 2020

Начало 1970-х гг. В одном из областных центров под видом сельскохозяйственной базы строится военный склад для хранения биологического оружия. Работы ведутся скрытно, поскольку официально такое оружие запрещено международным соглашением. Однако западным спецслужбам удается узнать об истинном назначении объекта. Они готовят диверсию, чтобы разоблачить замысел «советов». Противостоит американцам группа спецназа КГБ «Дон» майора Семенова. Бойцы уже готовы преподнести противнику ответный сюрприз, когда становится известно, что у диверсантов на нашей стороне есть тайные и очень влиятельные помощники…

Глава 3

Никифоров отправился в путь в 21.10. Город он проехал спокойно, а вот перед мостом через Оку, на посту ГАИ его остановили. Молодой бравый сержант отработанным и небрежным движением крутанул жезл и направил его к обочине. Было заметно, что милиционер красовался тем, что научился так виртуозно обращаться с обычной в принципе палкой.

— Черт побери! — буркнул Никифоров. — Только тебя мне и не хватало. — Он нажал на тормоз, съехал на обочину, остановился.

К машине подошел гаишник.

— Младший сержант Колобов, попрошу документы, гражданин.

Никифоров вздохнул:

— И сдались тебе, сынок, мои документы? Я не в тех годах, чтобы ездить без прав.

— Извините, повторяю, попрошу предъявить документы.

Младший сержант покручивал жезлом, и это ему нравилось. Борзый паренек, фуражка на затылке, портупея ослаблена, взгляд самонадеянный. Как же, в люди выбился. Посмотреть бы на него, когда ствол пистолета уткнется в лоб. Обделается, это как пить дать.

— Ну документы, так документы. — Никифоров предъявил водительское удостоверение, паспорт.

Младший сержант их посмотрел и спросил:

— И далеко, отец, едем?

— Куда же мне далеко-то? В Сибово.

— Прописан в Переславе, а чего в Сибово забыл?

— Тебя это касается?

Инспектор бросил взгляд в паспорт.

— Меня, Иван Сергеевич, здесь все касается.

— Дружок мой фронтовой приболел, позвонил, просил приехать.

— Ага! Ну если товарищ фронтовой, то другое дело. Документы в порядке, можете ехать. Счастливого пути.

— Я вернусь, пока ты дежурить будешь. Проведаю товарища и вернусь.

— Дело твое, отец, — сказал младший сержант, завидел грузовую машину, приближающуюся к посту, и отошел.

Никифоров включил передачу, выехал на дорогу и повел «Победу» к мосту, за которым сразу свернул в сторону Верховска. У районного центра пост был уже снят. Водитель свернул направо, обогнул территорию колхоза «Верный путь», и машина оказалась на улице Коммунарской. Фонари на столбах почти не горели, светились только переулок Павлика Морозова и площадь Ленина.

Никифоров миновал поворот на улицу Окскую, где спокойно мог оставить подвеску прямо сейчас, спустился до грунтовки. По ней и повел машину, не превышая скорость в сорок километров в час. У парома никого не было. Не встретил ни единой живой души связной Линге и на задах села Баранино.

Он остановил машину напротив самодельного частокола ограды участка Губарова. Выйдя из «Победы», Никифоров осмотрелся, прислушался, легко для своих лет перемахнул через городьбу, пошел по огороду и саду, выбрался во двор. К нему, гремя цепью, метнулся пес.

— Гусар, ты что, не узнал?

Пес дружелюбно замотал хвостом.

Никифоров бросил ему кусок колбасы, который тут же исчез в пасти, высыпал в миску кости, оставшиеся от приготовления холодца. Пес уткнулся в них мордой.

Никифоров подошел к кухонному окну, постучал.

Жена Губарова Зинаида услышала шум, толкнула в бок мужа.

— Матвей, никак, со двора в окно стучали.

— Да кто там может быть? Полночь уже.

— Говорю, стучали, сама слышала.

Тут и Губаров услышал повторный стук.

— Что за черт? И Гусар не лает. Значит, кто-то свой?

— Может, кто из правления колхоза?

— Какого к черту правления, Зинка? Спят все.

— Так ты говорил намедни, что с утра надо с Манюхиным за запчастями ехать?

— И чего?

— Так передумал насчет утра заместитель председателя, вот и явился.

— Со двора?

— Да, не он это. Я боюсь, Матвей.

— Не бойся, лежи смирно, я пойду посмотрю, кого это принесло.

— Ружье возьми.

— Топора хватит. — Губаров в исподнем зашел на кухню, сдвинул шторку, увидел физиономию Никифорова и буркнул: — Твою мать, кого не ждали!

Он кивнул. Мол, чего приперся?

Никифоров указал на двор. Выходи, дескать.

Хозяин дома надел на нижнюю рубаху душегрейку, брюки, обул сапоги.

Жена высунулась из спальни и спросила:

— Ты что задумал, Матвей?

— Во двор выйду, знакомец из Переслава приехал, Никифоров.

— А чего он сейчас-то?

— Вот и проведаю. А ты спи. За мной не ходи, поняла?

— Нет охоты из теплой постели вылезать. Ты только побыстрей.

— Спи! — сказал муж и через сени вышел во двор.

— Приветствую, Матвей Егорович! — с улыбкой проговорил Никифоров.

— Нашел время. Чего притащился?

— Дело есть, сам знаешь, по своей воле не поехал бы. Пойдем в сад, там поговорим.

— Погоди! — Губаров забрел в сортир, вышел оттуда и спросил: — Долгий разговор?

— Нет.

— Тогда говори тут.

— А жена не подслушает?

— Зинка-то? Не посмеет, да и боится она всего.

— Ладно. Тогда слушайте, господин Кучер.

Бывший начальник полиции быстро огляделся и прошипел:

— Ты с дуба рухнул? Никто не знает моей настоящей фамилии, даже Зинка. Я и сам уже начал ее забывать.

— А вот Клаус Линге, или Ефим Макарович Ревко, и его начальство все хорошо помнят. В общем, так. Торчать тут у тебя мне резона нет. Запомни, в понедельник в тринадцать десять тебе надо быть в парке ДК железнодорожников. Линге желает поговорить с тобой.

— О чем?

— Не знаю. Это не мое дело.

— Как же я в понедельник из колхоза-то уеду?

— Придумай что-нибудь. Это дела твои, но в назначенное время ты должен быть в парке. Недалеко от кафе есть аллея, увидишь там скамейки, сядешь на одну из них, где больше никого не будет. Да в понедельник в парке народу особо нет. В павильоне мужики пивком, водочкой угощаются, на аллее им делать нечего. К тебе подойдет Линге. Все понял?

Губаров вздохнул:

— Да, понял. Только как уехать отсюда в понедельник?

— Все, что нужно, я передал. Мне пора ехать.

— А где встал-то? Свет фар на улице Зинка увидела бы.

— Я без света, берегом.

— По грунтовке шел от Верховска?

— Да.

— Ясно.

— Давай, господин начальник полиции, не опаздывай.

— Да пошел ты!..

— Что и делаю. — Никифоров зашел в сад и исчез в нем.

Губаров почесал затылок и зашел в дом.

Зинаида сидела на кровати.

— Чего он приезжал?

— Дело есть. Выгодное. Надо человека одного до Москвы из Переслава на машине бросить. Но вот загвоздка, в понедельник ехать. А в начале недели у Манюхина самая запарка.

Глаза Зинаиды жадно блеснули:

— А хорошо мужик обещал заплатить?

— Полторы сотни, но можно сторговаться и на две.

— А что ему электричкой не уехать? Намного дешевле выйдет.

— Значит, так ему надо. Чего придумать, чтобы из села в Переслав рано утром понедельника выехать?

Жена неожиданно сказала:

— Повод-то найти просто. Мне вот что непонятно. Если этот мужик в Переславе брезгует электричкой, то неужто он не может нанять городскую машину и получше нашего «Запорожца»?

— Ладно, скажу, ты только никому, а то останешься одна на долгие годы.

— Я могила!

— В бегах мужик этот. В розыске. Ему светиться не то что на вокзале или в забегаловке, в такси нельзя. Да и в новых машинах. А «Запорожец» самое то. Эту рухлядь гаишники не осматривают. Чего взять с нищеброда?

— Почему с нищеброда?

— А кто еще купит подержанный «ЗАЗ»?

— Ну не скажи. Была я в Переславе, там много «Запорожцев».

— Да какая разница, мало, много? Что за повод можно придумать?

— Самый верный — меня отвезти в больницу.

Губаров посмотрел на жену:

— А ведь ты права. Все знают, что у тебя язва желудка. А тут вдруг худо стало, кровь ртом пошла, боль сильная. А специальная больница только в Переславе. Ты у меня молодец, Зинка. Вот что значит острый бабий ум.

— Да уж, мы можем такое сообразить, до чего мужикам не додуматься. В воскресенье вызовешь фельдшера. Девицу к нам прислали молодую, неопытную, болезнь налицо, выпишет направление. А председатель или тот же Манюхин не отпустить тебя не смогут. Потому как, случись что со мной, их по партийной линии так достанут, что они и должностей лишиться могут.

— Это так. Добро, значит, в воскресенье зову фельдшерицу.

— Ага! Только в Переславе не продешеви. Если мужик в розыске и ему срочно надо в Москву, то он любую деньгу отвалит. Так что смело проси триста рублей. Нам с тобой за эти деньги два месяца в колхозе надо корячиться.

— Видно будет, сначала надо уехать. Постой, но ты же должна остаться.

— И чего? Дома отсижусь, никто не увидит, так что уедешь. Ты нужен, иначе дружок твой из Переслава ночью не приезжал бы.

— Тоже верно. Ладно, спим.

Никифоров вернулся в город без приключений. На трассе вообще никого не было.

В 2.10 он зашел домой, разделся и набрал номер городского телефона.

После непродолжительной паузы ему ответил Ревко:

— Да, слушаю.

— Это я.

— Узнал. Вернулся? Как поездка?

— Докладываю. Проехал туда и обратно нормально, виделся с другом, передал все, что надо было.

— Как он отреагировал?

— Озаботился, сможет ли отпроситься в город в понедельник. А так не без удивления, конечно, но, в общем, нормально.

— Вас кто-нибудь видел?

— Обижаешь, начальник.

— Уверен?

— Сто процентов.

— И даже жена его?

— Она оставалась дома.

— Хорошо, отдыхай.

— Надеюсь, сегодня ты больше не побеспокоишь меня?

— Это уж как получится.

В Верховск в воскресенье, 26 августа, начала заходить техника отдельной строительной роты. Пришел первый взвод.

Яковлев, оповещенный об этом, тут же проехал к бывшей овощной базе. Исполком выделил ему старенький, но еще живой «ГАЗ-69». Немалую роль в этом благодеянии сыграла Зубкова.

Яковлев оставил машину во Втором Речном переулке, прошел к объекту.

У ворот его остановил солдат, вооруженный автоматом:

— Стой! Запретная зона. Назад!

— Спокойно, солдат, свои.

Боец сбросил с плеча автомат.

— Свои все на территории. Стоять на месте, или стреляю!

Подполковник КГБ улыбнулся и спросил:

— Так что мне делать-то, стоять или уйти?

— Теперь стоять. — Боец повернулся и крикнул: — Сержант, позови взводного. Тут посторонний тип интересуется объектом.

— Жди и не отпускай его.

Вскоре подошел офицер, козырнул:

— Командир взвода отдельной военно-строительной роты старший лейтенант Лейко. Прошу предъявить документы.

— А просто уйти я не могу?

— Уйдете, как только выясним, зачем приходили.

— Да посмотреть.

— Больше в райцентре достопримечательностей нет? Документы!

— Хорошо. — Яковлев протянул старшему лейтенанту удостоверение.

Взводный взглянул на него и тут же вытянулся:

— Извините, товарищ подполковник. Вам бы сразу караульному представиться, и он пропустил бы.

— Как я мог представиться, если он только команды отдавал? Впрочем, правильно делал.

Солдат непонимающе смотрел на них.

— Это подполковник государственной безопасности, усек, Вова? И в следующий раз требуй документы сам, — сказал ему взводный.

— Есть, товарищ старший лейтенант!

— Оставь его, командир, он все верно сделал, — заявил Яковлев.

— А вы, значит, и есть тот старший офицер центрального аппарата КГБ, который назначен куратором секретного объекта?

— Да. Какую задачу имеешь, старлей?

Офицер четко доложил:

— Прибыть на территорию объекта, очистить ее от мусора на участке, что ближе к реке, и начать установку сборной казармы для роты. Организовать круглосуточную охрану объекта силами вооруженного патруля, подготовить место для стоянки техники. После чего доклад командиру роты майору Гришину по телефону из райкома партии, конкретно из приемной первого секретаря.

Яковлев кивнул:

— Да, все верно. Давно служишь?

— Седьмой год.

— А что все в старших лейтенантах?

— Так должность не позволяет. Но представление будет отправлено. У взводного «вилка» старший лейтенант — капитан. Капитана можно получить, если ротный — майор. Гришин получил это звание, теперь и мне должны присвоить капитана.

— Значит, опыт есть.

— Так точно!

— Как с дисциплиной в роте?

— На уровне. Наша рота на особом контроле, так как привлекается к работам на секретных объектах. Соответственно подбор солдат тщательный, отсюда и дисциплина.

— Ты знаешь, что здесь будет?

Старший лейтенант улыбнулся и ответил:

— Нет, товарищ подполковник, не знаю, да мне и не положено. Майор Гришин показывал мне проект объекта, возможно, хранилища для чего-то крупного. Но меня это не касается.

— А зовут тебя как?

— Анатолий.

— Что успеете сделать за сегодня, Толя?

Лейко уверенно ответил:

— Все, что определено задачей. Мне отбивать взвод надо будет уже в казарме.

— Кровати, стулья, тумбочки привезли?

— Этого нет, но есть спальные мешки. Кстати, командир роты говорил, что нас должны поставить на довольствие в отдельном мотострелковом полку. Вы не подскажете, как туда проехать?

Конец ознакомительного фрагмента.