Пражский фугас

Александр Тамоников, 2020

1968 год. В Чехословакии усиливаются выступления антисоветских организаций, требующих изменить официальный политический курс на сближение с Западом. Американские спецслужбы всячески подогревают такие настроения. Они готовят крупную диверсию против населения, намереваясь использовать фугасы с отравляющими веществами, оставшиеся от фашистских оккупантов. О страшном плане узнают советские спецслужбы. К предполагаемому месту диверсии выдвигается группа спецназа КГБ «Дон» майора Богданова. Готовые к любому повороту событий, бойцы даже не догадываются, с чем им придется столкнуться…

Глава 2

ФРГ, Мюнхен, район Оберзинг, отель «Леонардо», номер люкс. 3 июня 1968 года

Мужчина в безупречном костюме, сидевший за большим круглым столом в гостиной, достал из кармана сигару и специальные ножницы, отрезал конец, чиркнул дорогой зажигалкой, прикурил, взглянул на молодую симпатичную женщину в строгой деловой одежде, сидевшую рядом с ним.

— Кейла, будь любезна, свари нам еще по чашечке кофе, — сказал он.

— Стоит ли нагружать помощницу дополнительной работой, мистер Тернер? — спросил один из двух мужчин, также занимавших место за столом. — Ведь проще простого позвонить из номера в бар-ресторан, и вам принесут любой кофе.

— Э, нет, Гюнтер, — заявил сотрудник ЦРУ Кевин Тернер и улыбнулся. — Моя помощница делает кофе исключительно из зерен, которые я получаю из Эфиопии. Только там есть настоящая, превосходная арабика.

Гюнтер Биккель, старший офицер отдела специальных мероприятий Федеральной разведывательной службы ФРГ, пожал плечами и проговорил:

— Возможно, вы и правы, Кевин. Я не являюсь гурманом, мне все равно, откуда кофе, из Эфиопии, Индонезии или Бразилии. Лишь бы он был по вкусу. Впрочем, я не переношу и сигары. Нет, я ничего не имею против того, чтобы вы курили, просто высказываю свое мнение. — Он извлек из кармана пиджака пачку американских сигарет и попросил помощника, лейтенанта Вейсе: — Герман, будь любезен, открой балконную дверь! Иначе мы здесь задохнемся от дыма.

Лейтенант выполнил просьбу шефа.

Очаровательная помощница Тернера принесла поднос с чашками, от которых по всей комнате разнесся аромат превосходного кофе.

Все взяли по чашке, и Биккель спросил:

— Так я продолжу? Или после кофе?

Тернер снисходительно взглянул на него и разрешил:

— Продолжайте, Гюнтер.

Майор Биккель сделал глоток кофе, затянулся сигаретой, выпустил дым и проговорил:

— Реформисты в компартии Чехословакии начали процесс демократизации настолько незаметно, что и западные аналитики, и руководители стран социалистического лагеря, даже СССР, во многом неправильно истолковали характер развивающегося конфликта. Он имел серьезные последствия. Одно смещение первого секретаря Президиума ЦК КПЧ Антонина Новотного чего стоит. Согласитесь, майор Тернер, вы в ЦРУ тоже не ожидали, что партию возглавит Александр Дубчек. Разве не так?

— Без комментариев, — сказал сотрудник ЦРУ, поставил чашку на стол и прополоснул рот дымом крепкой кубинской сигары.

Биккель улыбнулся и проговорил:

— Понимаю. Вы в Лэнгли никогда не признаете своих ошибок.

— Напомню, Гюнтер, мы ведем разговор о ситуации в Чехословакии, а не делах в Центральном разведывательном управлении США.

— Да, конечно. Итак, первым секретарем в январе нынешнего года стал Дубчек, но Новотного не оставили в покое. В марте он вынужденно подал в отставку с поста Президента ЧССР. На его место по настоянию ЦК КПЧ был избран генерал Людвиг Свобода. Его биография вызывает особый интерес. Находясь в Советском Союзе во время войны, он добился от московских властей разрешения на формирование чехословацкой военной части. Сначала, в сорок втором году, это был батальон, затем бригада, а потом корпус, который воевал под его командованием. Между прочим, Герой Советского Союза, ЧССР и Народный Герой Югославии.

Тернер поморщился и осведомился:

— Майор, к чему такие подробности?

— Я исполняю приказ полковника Арнольда Баума. В нем указано на необходимость доведения до вас полной информации по обстановке в Чехословакии. Ведь вы сейчас, насколько мне известно, активно не работаете по этой стране.

Сотрудник ЦРУ наконец-то затушил сигару и сказал:

— Нам других дел хватает. Война во Вьетнаме приняла полномасштабный характер. Это не какая-то Чехословакия.

— Но вам поручено заняться именно ЧССР?

— Да, и я благодарю Бога за то, что не угодил в джунгли Вьетнама. Здесь все же Европа, цивилизация, но, повторяю, подробностями не следует увлекаться, достаточно общей обстановки и предложений БНД по решению чехословацкого вопроса.

Биккель улыбнулся и произнес:

— Я вас прекрасно понимаю, Кевин. Чертовски приятно находиться в Мюнхене, в сопровождении очаровательной помощницы. Но давайте вернемся к нашей теме. Падение Новотного — результат не только борьбы внутри чехословацкого руководства, но и экономический кризис шестьдесят второго — шестьдесят третьего годов. Кризис — это, конечно, плохо. Однако в нашем случае он имеет позитивные стороны.

— Какие именно?

Биккель с немецкой педантичностью и спокойствием ответил:

— Борьба внутри руководства партии и страны, кризис породили стремление общества к экономическим реформам, недовольство медленным процессом реабилитации репрессированных, открытое инакомыслие студентов. Они, как всегда и везде, являются основной протестной силой. Начались выступления интеллигенции за свободу слова и другие права личности. Побег в США генерала Яна Чейны породил много слухов о неудавшейся попытке военного переворота в пользу Новотного. Все это способствовало укреплению Дубчека. Тот воспользовался ситуацией и провел ряд мероприятий, выдвинул концепцию социализма с человеческим лицом, которая была внесена в апреле месяце в «Великую хартию вольностей» нового руководства, разрешил создание политических клубов, отменил цензуру, во внешней политике выступил за проведение более-менее независимого курса, в общем все равно соответствовавшего интересам Варшавского договора и политике СССР.

Тернер поднял палец и заявил:

— Вот! Это главное. Борьба, реформы, мероприятия. Однако в общем все по-прежнему. Тут и Варшавский договор, и зависимость от России.

— Я бы не был столь категоричен, мистер Тернер. Ситуация в январе-апреле шестьдесят восьмого года создала для Москвы проблемы.

— Каковы же они, по-вашему мнению?

— Все, что происходило, с точки зрения советского руководства, привело к опасной ситуации в одной из самых развитых стран Восточной Европы. Возникла вероятность выхода Чехословакии из Варшавского договора, а это подрыв всей системы коллективной безопасности. В памяти у всех еще свежи события в Венгрии, прошло-то всего двенадцать лет. Поэтому не удивительно, что у руководства ГДР, Польши, Болгарии, да и Венгрии проявилась враждебность к Дубчеку и его сторонникам. Мы уверены, что если бы события в ЧССР развивались по венгерскому сценарию пятьдесят шестого года, то Советский Союз и его сателлиты моментально отреагировали бы на это, применили бы военную силу. Такое развитие событий привело бы к тому, чего добиваемся мы. Имело бы место очередное кровавое подавление выступления народных масс. Тут надо учитывать особую позицию Румынии, Югославии, Албании. Нельзя исключать возобновления прежних волнений в Венгрии и Польше. В этом случае перед Москвой встала бы реальная перспектива распада Варшавского блока. А это стратегическое поражение. Но выступления в Чехословакии, к сожалению, носят мирный характер. При этом Дубчек не угрожает безопасности СССР и его союзников, не требует ревизии внешней политики в целом. Однако, по нашим данным, и это поведение руководства Чехословакии потенциально опасно и для Москвы, и для стран-участниц Варшавского договора. В Кремле пытаются определиться, решить, что же делать. Следует ли жестко подавить перемены, происходящие в ЧССР, или достаточно будет только как-то ограничить их? Какими методами действовать, политическими, экономическими или сразу военными? Политбюро ЦК КПСС негативно относится к событиям в Чехословакии, но действия Дубчека и мировой общественности не позволят ему принять окончательное решение. Некоторые члены советского руководства выступают за немедленное силовое решение, военное, другие считают его преждевременным, предлагают политическое давление. Брежнев общался с Дубчеком, с другими руководителями восточноевропейских стран. В марте состоялись многосторонние переговоры в Дрездене, в мае в Москве — двусторонние, уже только между Политбюро ЦК КПСС и Президиумом ЦК КПЧ. Если ситуация будет развиваться в таком же русле и далее, то вполне вероятно, что Москве при поддержке Берлина, Варшавы, Будапешта удастся снять проблему. Советскому Союзу есть чем давить на Чехословакию. Дубчек склонен к компромиссу, когда чувствует опасность. Это станет победой Москвы, чего мы допустить никак не можем.

— Что предлагает БНД? — спросил Тернер и добавил: — Если протестующее общество ведет себя мирно, не берет в руки оружие, сводит свои требования к незначительным уступкам, то раскачать его бывает довольно сложно.

Биккель вновь улыбнулся и заявил:

— Согласен, сложно, но вполне возможно. Особенно если в один прекрасный момент вдруг произойдет нечто такое, что взорвет толпу.

— У вас уже готово это самое нечто?

— Да.

— Вот с этого и надо было начинать, Гюнтер, а не читать мне лекцию по внутриполитической ситуации в Чехословакии, вероятных угрозах со стороны Москвы и Варшавского договора. Что у вас припасено?

— Об этом говорить рано. Следует немного подождать.

— Чего ждать, Гюнтер?

— Окончательного решения Москвы по чехословацкому вопросу.

— Это ваша немецкая педантичность и порядок во всем привели к тому, что Советы разгромили Третий рейх. Вы упустили победу, когда она была у вас в руках.

— Но и вы, майор Тернер, сыграли в нашем поражении не самую последнюю роль. Я имею в виду США и Англию, — заметил Биккель. — Впрочем, русские вполне обошлись бы и без вас. Но что говорить о прошлом. Мы должны работать в настоящем с прицелом на будущее.

Тернер достал вторую сигару, отчего скривились не только немцы, но и помощница представителя ЦРУ.

Он заметил это, положил сигару на стол и произнес:

— И все же, Гюнтер, мы с Кейлой приехали сюда не за общими фразами. После нашей встречи я должен отправить отчет вышестоящему начальству. Что я внесу в этот документ? То, что и без вас известно руководству разведывательного управления? Так что выкладывайте это ваше нечто прямо сейчас. Иначе, боюсь, США просто не станут связываться с вами. А это значит, что не будет финансирования вашей деятельности. Возможно, БНД и сама справится с ситуацией, но вряд ли. Тем более находясь под контролем ведомства, которое мы с мисс Мур здесь представляем. Итак, я слушаю вас, майор Биккель.

Старший офицер БНД взглянул на помощника и распорядился:

— Герман, достань документы.

Лейтенант Вейсе поднял портфель, вытащил из него карту и какие-то пояснительные записки.

Тернер поморщился и спросил:

— Без этой бюрократии нельзя обойтись?

— Можно, — с улыбкой ответил Биккель. — Но с документами проще докладывать.

— Хорошо.

Майор Биккель начал повествование со времен войны. Он рассказал об оборонительных сооружениях, возведенных в Чехословакии, о том, что Красная армия долгое время не могла прорвать оборону на этих направлениях, пододвинул американцу несколько листов.

В общем, говорил он довольно долго, минут пятнадцать, и закончил речь такими словами:

— Вот суть нашего плана «Зигзаг», мистер Тернер. Требуется лишь дуновение ветра. Тогда из уголька вспыхнет пламя. Оно быстро перерастет в пожар, потушить который будет весьма проблематично. Вряд ли власти в СССР и других странах восточного блока решатся на повторение ситуации пятьдесят шестого года. В памяти народов Венгрии, Польши, ГДР еще свежи те кровавые деяния. Наша операция имеет все шансы реально подорвать единство Варшавского договора, посеять междоусобицу в восточноевропейских странах, вызвать серьезные противоречия между их руководством, в итоге придать событиям политический характер.

Тернер покачал головой и заявил:

— Времена меняются, а ваше стремление к массовому уничтожению людей остается прежним.

Биккель пожал плечами и сказал:

— Я просто согласен с тем, что цель оправдывает средства. Не следует забывать и о том, что русские сделали с Германией.

— При этом забыв, что сотворили европейцы во главе с гитлеровской Германией в Советском Союзе? — спросил Тернер.

Биккель холодно взглянул на американца и произнес:

— Пройдет немного времени, мистер Тернер, и США первыми начнут искажать историю. Ведь Вашингтону очень невыгодно то обстоятельство, что пальма первенства в победе сорок пятого года досталась СССР. Вам необходимо преуменьшить вклад Советского Союза, убедить Европу в решающей роли США и Вашингтона в разгроме фашистской Германии. Разве над этим не работают соответствующие службы в ЦРУ, вся проамериканская пресса, многочисленные радиостанции, вещающие и на Советский Союз, и на страны Варшавского договора?..

Тернер прервал немца:

— Достаточно, господин Биккель. Слишком много слов. Я не люблю этого. Да и моя помощница не успевает стенографировать наш разговор. Давайте перейдем к существу дела. Вы планируете масштабную террористическую атаку, желаете ценой многочисленных жертв взорвать общественность, особенно молодежь Чехословакии, и вывести ее с оружием в руках на улицы. Так было в Венгрии, и что из этого вышло? Советские войска подавили восстание. Прежнее руководство было арестовано, социалистический порядок восстановлен. Сейчас Венгрия весьма лояльна Москве. Вы хотите повторить то же самое в Чехословакии?

Биккель усмехнулся и выдал:

— А разве вы — я имею в виду Белый дом, конгресс, сенат, ЦРУ — в конце концов не желаете того же самого? Хочу напомнить вам, что Федеральная разведывательная служба Германии только формально является ведомством, независимым от влияния извне. На самом деле она, по сути дела, исполняет приказы Центрального разведывательного управления. Руководство БНД не может планировать серьезные международные операции без согласования с Лэнгли. Если в штаб-квартире БНД, расположенной в Пуллахе, принимается решение о подготовке операции «Зигзаг», то о ней прекрасно осведомлено руководство секретных служб США, прежде всего ЦРУ. Так что, мистер Тернер, цели у нас общие. Вот только поражение во Второй мировой войне поставило США гораздо выше Германии, превратило ее в сателлита Вашингтона.

Тернер хмыкнул и произнес:

— Не так все грустно, господин Биккель. Хотя в принципе вы правы. А скажите, вы ведь понимаете, к каким жертвам приведет реализация плана, разработанного вами?

Биккель вновь взглянул на американца жестокими, безжалостными глазами.

— А мне плевать на это! — заявил он. — Европа не может быть разделена на два противоборствующих лагеря. Политика Запада и в первую очередь Германии, страны, проигравшей войну, уже дала результаты. Югославия не стала членом Варшавского договора, напротив, инициировала создание Движения неприсоединения. Сейчас эта страна успешно играет роль посредника между Востоком и Западом, больше склоняясь к демократическим ценностям. Белград осуществляет собственную политику в отношении с маоистским Китаем. Или возьмем Албанию. В сорок пятом году там на парламентских выборах почти со ста процентами голосов победили коммунисты из Демократического фронта, но уже после Двадцатого съезда КПСС руководством страны был принят курс на изоляцию. Сейчас Албания поддерживает активные отношения только с КНР и Румынией. Кстати, режим Николае Чаушеску тоже нельзя назвать верным союзником Москвы. Бухарест продолжает поддерживать дипломатические отношения с Израилем, установил их с ФРГ. Все это произошло не без влияния Германии.

— Вы преувеличиваете значение ФРГ в международных отношениях, — сказал Тернер. — Германия еще долго будет испытывать чувство вины за войну и находиться под полным влиянием Соединенных Штатов. Но мы опять отвлеклись. Вопрос по вашему плану. Вы уверены, что средства, необходимые для проведения массовых террористических актов, до сих пор находятся там, где они были когда-то оставлены, и пребывают в рабочем состоянии?

— Абсолютно. Мы проверяли склад.

— Засылали своих людей в Чехословакию?

— Это не так сложно, как кажется. В Германии проживает достаточно много чехов и словаков, служивших в вермахте и СС. Дальше продолжать?

— Где находится группа, которая должна будет решить главную задачу?

— Недалеко от Мюнхена, на полигоне, расположенном у городка Ульмерт. Он называется точно так же. В настоящее время там находится одна бригада воздушно-десантной дивизии. Отдельно располагается особая команда «Траб».

Тернер покачал головой и все-таки прикурил сигару. Лейтенант Вейсе вынужден был вновь открыть дверь, ведущую на балкон.

— Я должен оценить возможности этой команды, — сказал американец.

— Хорошо. — Биккель согласно кивнул и добавил: — Но при условии, что на это будет разрешение генерал-лейтенанта Герхарда Весселя, руководителя БНД.

Тернер удивленно поднял брови и осведомился:

— Вы хотите сказать, что без разрешения руководства БНД мне доступ к команде закрыт?

— Точно так, мистер Тернер. Извините, это не мое решение. Получите доступ, я лично доставлю вас с очаровательной помощницей на полигон.

— Черт знает что! Но я добьюсь разрешения.

Биккель развел руками.

— Тогда не стоит и волноваться.

— Также я должен получить подтверждение того факта, что ваш склад в Чехословакии находится в полном порядке.

— Вы хотите лично посетить эту страну?

— Нет, мне достаточно будет вашего доклада.

— Хорошо, вы получите его.

— Не позже, чем завтра утром.

— С чем связана спешка, майор Тернер? — спросил Биккель.

— С тем, что завтра мы с лейтенантом Мур должны быть в Вене, — ответил сотрудник ЦРУ.

— Да, конечно. В мире нет, наверное, такой страны, на которую не распространялись бы интересы Центрального разведывательного управления.

— Шутить изволите, господин Биккель?

— Ни в коем случае. Констатирую факт.

— Можно обойтись и без этого. — Американец наконец-то затушил сигару и сказал тоном, не терпящим возражений: — Документы по операции «Зигзаг» я забираю немедленно.

Биккель не возражал. Они и были предназначены для этого. БНД действительно не могла проводить масштабные операции без согласования с ЦРУ.

— Пожалуйста. Это копии, но они полностью соответствуют оригиналу. Единственно, что изменено, так это место нахождения склада. Мое руководство не считает нужным сейчас раскрывать его. Да и не надо это вам.

— Хорошо. — Тернер забрал документы, передал их Мур. — Возьми, Кейла, и уложи в свою сумочку. Если свернуть, они поместятся.

— Да, сэр. — Помощница спрятала бумаги в сумку.

— Ну что ж, — проговорил Тернер. — Счастливо оставаться, господа. До утра!

— До свидания, мистер Тернер.

Американцы поднялись, вышли из номера, спустились в холл и оказались на улице. Такси здесь было поймать нетрудно. Машины стояли совсем рядом.

Они доехали до улицы Денингштрассе, находившейся в старой части города. Здесь стояли невысокие двух — и трехэтажные дома с магазинчиками в подвалах. На небольших площадках располагались открытые кафе.

Пара зашла под арку, соединяющую два дома, и вскоре оказалась в конспиративной квартире ЦРУ, находившейся на первом этаже. Она была большая и очень уютная.

В прихожей Тернер шагнул к телефонному аппарату, стоявшему на столике, и набрал номер.

— Слушаю вас, — тут же ответил ему мужской голос.

Американец представился и услышал:

— Добрый день, мистер Тернер.

— Добрый, Билл. Немедленно выезжай в парк перед кинотеатром, недалеко от нашей квартиры.

Связной Билл Гертоу ответил:

— Это невозможно, сэр. По заданию шефа я прямо сейчас отправляюсь в Регенсбург.

— Вот как? Надолго?

— В самом городе работы немного, от силы на полчаса, а вот дорога… Все же двести пятьдесят два километра в оба конца. В лучшем случае я буду в Мюнхене не раньше десяти вечера.

— Хорошо. Тогда подъезжай, как только вернешься, но предварительно позвони мне. Машину к дому не ставь, припаркуй где-нибудь за парком, — проговорил Тернер.

— Я вас понял. Что взять с собой?

— Портфель.

— Понял. Встреча, как и обычно, в открытом кафе у старого фонтана?

— Да. К тебе подойдет Кейла.

— Это очень хорошо.

— Чему ты так радуешься, Билл? Надеешься, что Кейла согласится провести с тобой время?

— Нет, господин Тернер. Кейла ваша женщина, а у меня есть прекрасная молодая немка.

— А вот это уже лишнее.

— Данное обстоятельство никак не влияет на мою работу. Знакомства личного характера не запрещены моей должностной инструкцией.

— Ладно, хватит болтать. Кейла передаст тебе документы, а ты должен будешь сразу же доставить их мистеру Россу. Ты меня понял? Немедленно!

— Да, я все понял.

Тернер положил трубку.

Помощница, слышавшая из-за громкости аппарата весь этот разговор, спросила:

— Мне следует встретиться с Гертоу?

— Да, в районе десяти часов вечера.

— Почему так поздно?

— Не задавай лишних вопросов.

Кейла улыбнулась и сказала:

— Хорошо. Значит, у нас есть время сделать приятное друг другу.

Тернер взял молодую женщину за подбородок.

Она поднялась на носки.

— Слушаю, дорогой!

— Ответь мне, Кейла, у тебя бывает состояние, когда ты не хочешь секса?

— Нет, дорогой. Иногда мне кажется, я создана для него.

— Не обращалась к врачам?

Мур резко отшатнулась от него и заявила:

— Я здоровая женщина. Попрошу больше не говорить подобного.

— Ну-ну, крошка, я же пошутил.

— Неудачная шутка, Кевин, — заявила женщина, прошла на кухню, сварила себе кофе, закурила.

К ней подошел Тернер и сказал:

— Кейла, ты уж извини. Даже не знаю, что толкнуло меня на эту дурную шутку. Наверное, то обстоятельство, что я без ума от тебя.

Мур усмехнулась, стряхнула пепел в хрустальную пепельницу и спросила:

— То же самое ты говоришь и своей жене, старушке Бетти, не так ли?

— Она не старушка, ей всего сорок!

— Нет, ей целых сорок лет. А мне всего двадцать пять. Но ты не ответил на вопрос.

— И не обязан.

— Конечно. Семья превыше всего. Впрочем, меня все устраивает. Я не собираюсь замуж.

— Почему же?

Мур поморщилась и проговорила:

— Одно дело — удовольствие в постели без всяких обязательств и формальностей. Совсем другое — семья, когда надо во всем угождать мужу, стирать и гладить его трусы, носки, рубашки. Да не дай бог еще ребенок. Никакой личной жизни. Это не для меня, Кевин. Так что я не собираюсь отбивать тебя у Бетти. Меня вполне устраивает роль твоей любовницы. Скажу больше, даже если бы ты предложил мне руку и сердце, то я отказалась бы.

Тернер присел рядом и попросил:

— Сделай и мне кофе, пожалуйста.

— Конечно, дорогой, — как ни в чем не бывало ответила женщина и встала.

Тернер не мог отвести взгляда от ее сногсшибательной фигуры.

— Ты очаровательная женщина, Кейла.

— Я знаю.

— Но когда-нибудь и тебе захочется домашнего уюта.

Мур рассмеялась и заявила:

— Надеюсь, что к этому времени я буду обеспечена. Тогда, может быть, найду себе спутника жизни, который будет беспрекословно исполнять все мои желания.

— Например, купит тебе шикарный автомобиль, да?

— С водителем в придачу.

— Конечно. Только вот у твоего спутника сразу же отрастут рога.

— Тебе не все равно? Ты думай о том, как бы не заполучить рога от Бетти.

— Смеешься? Она не способна на измену.

Мур резво повернулась к нему.

— Вы, мужчины, бываете очень наивны. Не понимаете, что если сами можете изменить, то почему этой радости должна лишаться ваша супруга? Вы порой делаете это грубо, выставляете напоказ свои победы. Женщины же мудрее, они стараются держать посторонние связи в тайне. Но не злись, Кевин. Я знаю Бетти и уверена в том, что тебе ничего не грозит. Она действительно домашняя и доверчивая женщина. Может быть, потому и счастливая. Хотя я не понимаю и не хочу понимать таких особ. Они не из моего мира. — Мур поставила перед Тернером чашку ароматного кофе и спросила: — Встреча вечером, там же, где и обычно?

— Да, в кафе. Оно работает до полуночи.

— Это мне известно. А если Билли предложит сходить в ресторан?

— Тогда вместо секретной службы он будет работать билетером в провинциальном кинотеатре.

Мур вновь звонко рассмеялась и заявила:

— С удовольствием передам ему твои слова, если он начнет звать меня в ресторан или к себе. Я в ванную. Разбери, пожалуйста, постель.

— Ты неисправима.

— Нет, если ты не хочешь…

— Не занимай долго ванную! — воскликнул Тернер.

Как только американцы покинули помещение, майор Биккель снял трубку телефона, набрал номер.

— Добрый день, господин полковник!

— Добрый. Будь короче, у меня скоро совещание.

— Я встретился с американцами, Кевином Тернером и Кейлой Мур.

— Еще короче! — заявил полковник Баум.

— Передал им информацию по плану «Зигзаг».

— Судя по тому, что ты звонишь, наши союзники уже уехали?

— Да. Завтра они собираются в Вену.

— Что еще?

— Американцы хотят до утра получить подтверждение того факта, что со складом полный порядок. Еще они желают проверить готовность команды «Траб».

— Насчет команды сразу скажу, что допуска к ней не будет. А доклад по складу передай.

— Слушаюсь, герр полковник!

— Звони только по самой острой необходимости. У меня много работы.

— Да, герр полковник.

Начальник отделения специальных мероприятий Федеральной разведывательной службы ФРГ отключился.

Положил трубку и Биккель.

Помощник пристально посмотрел на него.

— Что, Герман? — осведомился Биккель.

Лейтенант вздохнул и проговорил:

— Знаете, господин майор, я до сих пор не понимаю, как великая Германия Адольфа Гитлера проиграла войну. Ведь она уже покорила всю Европу. Наши войска были в Северной Африке и за несколько месяцев дошли до Москвы…

— Вот! — прервал помощника майор. — В этом-то и заключается главная ошибка Гитлера. На Советский Союз надо было натравить Японию. Пусть бы они воевали на Дальнем Востоке. Но фюрер переоценил возможности рейха и недооценил Россию. Он вполне мог договориться со Сталиным, отдать ему еще какие-то земли, например, Балканы. Тогда континентальная Европа и Британия были бы под нами. Советский Союз разгромил бы Японию, захватил бы Китай и Корею. США так и остались бы на своем месте. Мир был бы поделен между тремя супердержавами. Ошибка фюрера состояла в том, что он был уверен в невозможности создания коалиции между СССР, США и Великобританией. Его генералы недооценили военный потенциал самой России. Но не будем об этом. Как говорится, что имеем, то имеем.

— Мы теперь всегда будем под влиянием США?

— Ну уж нет. Нынешнее положение нашей страны является временным. Германия вновь станет ведущим государством не только в Европе, но и в мире.

— Без восточных земель?

— Поверь мне, Герман, ГДР будет существовать недолго. Придет время, и мы поглотим ее. С этого момента и начнется возрождение могущественной Германской империи. Да, пока нам приходится нести на себе клеймо страны, проигравшей войну, и подчиняться США. Однако, как я говорил, это явление временное. Германия вернет утерянные позиции. Это произойдет довольно скоро, разумеется, в историческом измерении.

— Не знаю, — заявил лейтенант. Пока США с каждым годом становятся все сильнее. Отпустят ли они нас из своих объятий?

Биккель прикурил сигарету и проговорил:

— Вспомни историю, Герман. После Первой мировой войны из пепла возник Третий рейх. За несколько лет Гитлер сумел захватить всю Европу. Да, у него были союзники. Это Италия, Венгрия, Финляндия, Румыния, Словакия. Но толку от них было мало. По сути, всю Европу подчинила великая Германия. И что в результате? Она была разгромлена Советским Союзом, англичанами и американцами. Впрочем, Советы справились бы с Гитлером и без этих помощников, которые по большому счету только мешали ему. В результате Второй мировой войны мир раскололся на два лагеря. Что мы видим сейчас? Восточный блок трясет как в лихорадке. А где бывшие союзники СССР? США, Великобритания, Франция сейчас стали ярыми врагами Союза. Мир изменчив, Герман. Иногда империи, просуществовавшие многие века, рушатся за несколько лет. Сейчас в мире две сверхдержавы, США и Советский Союз. Но долго ли это продлится? Думаю, нет. Социалистический лагерь во главе с Москвой дает одну трещину за другой. От него уже отошли Югославия, Албания, недалеко от этого Румыния. Русские удержали Венгрию. Иначе быть не могло, началась эра ядерного оружия, и большой войны сейчас не хочет никто. Но сам этот факт говорит о шаткости социалистического блока. Теперь вот выступила Чехословакия. Заметь, не прошло и двенадцати лет, как был подавлен мятеж в Венгрии. Все больше проявляется недовольство в Польше. Сумеет ли Советский Союз удержать Варшавский договор? Возможно, если не втянется в гонку вооружений и будет напрямую кормить страны Восточной Европы. А что будет с Китаем? По мнению специалистов, социалистическая система экономики на данном историческом этапе не эффективна. Она не может конкурировать с западной. Это, впрочем, видно и по уровню жизни в восточных странах. Очевидно, что США набирают силу, умело пользуются ситуацией. Ты же знаешь, Герман, как вел себя Вашингтон и в начале века, и во время Второй мировой войны. Штаты снимали сливки. От обеих мировых войн по большому счету выиграли только США, хотя массово в них не участвовали. Схватку с Японией я не беру в расчет. Но без разгрома русскими войсками Квантунской армии янки даже с помощью ядерных бомбардировок вряд ли смогли бы поработить Японию. Да, сейчас США сильны так же, как в свое время была Российская империя. Но возникает вопрос, где она сейчас? Или Османская? Их нет. Ничего вечного в этом мире не существует. Доминированию США в конце концов придет конец. Как и Советского Союза. Тогда вернется былое могущество великой Германии. Но что-то меня понесло в историю, в политику и даже в предсказания. Когда должен подъехать майор Глаубер?

Помощник Биккеля лейтенант Вейсе посмотрел на часы и ответил:

— Да уже должен быть.

Тут же раздался стук в дверь номера.

— Войдите! — крикнул Биккель.

На пороге появился статный мужчина крепкого телосложения. Он был в гражданской одежде, но в нем легко узнавался военный.

— Разрешите, герр майор?

— Зачем так официально, Артур? Входи, конечно.

В люксовый номер зашел командир особой боевой команды отделения специальных мероприятий БНД майор Артур Глаубер.

— Приветствую, майор, лейтенант!

Офицеры пожали друг другу руки.

Биккель предложил командиру боевой команды пройти в гостиную.

Лейтенант отправился готовить кофе.

Майоры присели в кресло у журнального столика, и Биккель сказал:

— Перед твоим приходом мы встретились с американцами.

— И как? Эти янки наверняка вели себя высокомерно.

Биккель невесело усмехнулся и сказал:

— Конечно, они же победители, хозяева.

— Уж если кто и победитель во Второй мировой войне, так это СССР. С американцами, англичанами, тем более с французами мы справились бы. И Японию защитили бы. Но надо признать, что фюрер совершил ошибку, посчитав возможным покорить Россию. А ведь все могло быть иначе, если бы Советский Союз вошел в число держав так называемой оси. Для этого всего лишь надо было отдать Советам Румынию, Болгарию и Турцию. Но что теперь об этом? Честно скажу, герр майор, я сейчас не знаю, кто для нас больший враг, Советский Союз или Штаты. Вашингтон же из нас все жилы вытягивает.

— Считаешь, при Союзе лучше было бы?

— Я считаю, что Германии пора сбросить любые оковы внешнего влияния и восстановить былое величие.

Биккель улыбнулся и проговорил:

— Ты патриот, Артур, и это похвально. Не сомневаюсь, наше время еще придет. Я имею в виду великую Германию.

— Но мы не доживем до этого.

— Как знать. Но давай к делу. Как у тебя с подготовкой команды?

— Все по плану. Созданы три группы, две боевые, одна специальная, люди подобраны опытные, а главное, верящие в возрождение великой Германии. Они выполнят любой приказ.

Биккель внимательно посмотрел на командира боевой команды «Траб» и осведомился:

— Ты уверен, что любой?

— Уверен.

— Даже тот, который подразумевает тысячи, десятки тысяч жертв?

— Я не остановлюсь и при больших жертвах. Если русских солдат еще можно уважать за их стойкость и отвагу, то за что ценить чехов, поляков, венгров? За то, что они служили то на одной стороне, то на другой? За то, что не способны драться до конца? Нет, будьте уверены, подчиненная мне команда не заражена вирусом жалости к недочеловекам.

— Это я и ожидал услышать от тебя. Но вполне вероятно, что против твоей команды будут работать как раз русские специалисты.

В глазах Глаубера блеснул огонек.

— Это было бы просто замечательно. Победа ценна тогда, когда она одержана над сильным врагом.

— Слова, вполне достойные немецкого офицера. Ну а теперь доложи о своей команде. Ты уже завершил отбор кандидатов?

— Так точно! Получилось довольно сильное подразделение.

— Я бы хотел иметь информацию о каждом.

— Хорошо. Я предполагал, что вы пожелаете ознакомиться с бойцами команды, посему подготовил досье. — Он достал из внутреннего кармана несколько стандартных листов бумаги, сложенных вчетверо. — Здесь все о членах команды «Траб» в части, касающейся причин, по которым были отобраны те или иные люди.

— Все уместилось на этих листах?

— Да. Я не любитель бухгалтерии.

— Хорошо.

Биккель читал, задавал вопросы. Глаубер спокойно отвечал на них.

— В спецгруппе у тебя значится чех Гонза Бабичек. Почему ты включил его в команду, да еще и в специальную группу? Он что, специалист по химическому оружию?

— Нет, — ответил Глаубер. — Он сын гауптштурмфюрера СС Олды Бабичека, бывшего начальника концлагеря, родом из тех мест, где находится укрепрайон «Морава». Гонза прекрасно знает местность. Это выгодно отличает его от других членов команды.

— Его отец, гауптштурмфюрер СС, жив?

— Нет. Он погиб при захвате лагеря противником. Пытался с пулеметом оборонять его.

— Русские убили?

— Да.

— Значит, у этого чеха к ним есть счет, не так ли?

— Да. Он в команде в том числе и поэтому.

— Хорошо. Получается, что ты сам отобрал членов команды, значит, несешь за них личную ответственность.

Глаубер кивнул и сказал:

— Да, господин майор.

— Слушай, Артур, давай на «ты» и по имени. Так будет куда проще.

— Хорошо, Гюнтер. Само собой, я отвечаю за каждого бойца команды.

— Сколько требуется времени, чтобы подготовить команду для решения задач в Чехословакии? — спросил Биккель.

— Мы можем начать уже сейчас.

— Сейчас рано. Вмешательство третьих сил потребуется, если Советский Союз и его сателлиты решатся на ввод войск. Пока этот вопрос остается открытым.

— А ты уверен, что материалы, с которыми нам предстоит работать на месте, находятся в боевом состоянии?

— Да, это проверяли.

Глаубер внимательно посмотрел на Биккеля и сказал:

— Я верю тебе, Гюнтер, но мне хотелось бы самому убедиться в том, что материал на месте и команда не столкнется с трудностями при его вывозе. Еще я должен разработать план действий на случай возникновения непредвиденных обстоятельств.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду то, что русские или чехи, лояльные действующему режиму, из состава спецслужб, вполне могли узнать о складе.

— Его невозможно обнаружить.

— В этом мире нет ничего невозможного.

— Полковник Баум заверил меня, что там все в порядке.

— Но у нас же есть время, чтобы проверить это.

— Не знаю. Буду говорить с полковником, но сам понимаешь, ничего обещать не могу.

— Понимаю. Когда ты свяжешься с Баумом?

— Какой ты нетерпеливый, Артур. Ты лично собираешься отправиться в Чехословакию?

— Да, с ротмистром Гонзой Бабичеком. В Чехословакии он будет незаменим.

Биккель потер подбородок и спросил:

— Ты уверен в том, что Служба государственной безопасности Чехословакии оставила вне контроля твоего ротмистра, равно как и остальных чехов и словаков, ушедших в Германию?

— Возможно, он находится в розыске. Уж что-что, а безопасность в восточных странах находится на высоком уровне. Об этом заботится КГБ. Но мы тоже не идиоты, чтобы допустить въезд Бабичека в Чехословакию под своим именем. У нас есть возможность сделать ему другие документы.

— Это потребует времени.

— Если полковник Баум разрешит разведывательную поездку, то это дело двух-трех дней.

Биккель кивнул и сказал:

— Это да, другой вопрос. Разрешит ли командировку полковник?

— Так позвони ему прямо сейчас.

Биккель посмотрел на Глаубера и проговорил:

— Не знаю. Вообще-то, разведка, проведенная таким специалистом, как ты, конечно же, принесет пользу и свежие результаты. Хорошо, я постараюсь связаться с полковником.

Старший офицер отдела специальных мероприятий воспользовался телефоном, установленным в номере, но присоединил к нему приставку для персон, желающих прослушать линию. С включением прибора, а он начнет работу, когда ответит абонент на той стороне, такой вот не в меру любопытный тип услышит только писк, скрежет и другие звуки, но не речь. К тому же определитель номера не зафиксирует этот набор цифр.

Майор набрал номер. Послышались отчетливые длинные гудки.

Глаубер указал на телефон и на ухо.

Биккель прибавил громкость.

Что-то щелкнуло, и абонент ответил:

— Слушаю.

— Это Биккель.

— Что у тебя?

— Сейчас у меня в номере находится Артур Глаубер.

— Он должен был прибыть?

— Так точно! Глаубер доложил о готовности команды «Траб». Он просит разрешения на выезд в Чехословакию вместе с одним членом спецгруппы.

— Разведка «Моравы»?

— Так точно!

— Мы проверяли укрепрайон. Кстати, ты передал американцам доклад о готовности базы?

— Пока нет, передам позже. А майор желает сам убедиться в том, что его будущая работа обеспечена наличием материала.

Последовала секундная заминка, затем прозвучало:

— Хорошо, согласен.

— Им понадобятся документы.

— Естественно. Я дам команду подготовить их. Ты завтра ближе к вечеру пришли в отдел Вейсе. Он все заберет.

— Понял. Благодарю вас, господин полковник.

— За что, Биккель?

— За понимание.

— А разве мы служим не в одном ведомстве? Какая может быть благодарность? Если у тебя все, то до завтра. У меня еще дела.

— Все, господин полковник.

Баум отключился.

Глаубер, слышавший разговор, улыбнулся и сказал:

— Вот видишь, как все просто, Гюнтер. Арнольд Баум — один из немногих, кто способен мгновенно оценить обстановку и принять решение. К сожалению, таких людей у нас остается все меньше. Влияние США отражается на профессионализме офицеров БНД. Да другого и не следовало ожидать. Мы нужны американцам для решения их задач. Им не требуется сильная германская спецслужба. Не удивительно, если совсем скоро БНД подвергнется реформированию, будет разделена на отделы и подчинена МВД.

— Это еще не самый плохой вариант. Но давай обсудим твои действия в Чехословакии, раз получено разрешение Баума.

— План прост, Гюнтер. Мы с Бабичеком или кто он там будет по документам, проедем через Австрию в Венгрию, либо через ГДР в Польшу. Потом попасть в Чехословакию не составит труда. Хотя можно и напрямую из Мюнхена, скажем, в Пльзень.

— Раз ты немец, а Бабичек чех, то логичнее вам заехать из ГДР.

Глаубер улыбнулся.

— Значит, так мы и поступим. Но нам надо будет иметь при себе документы, подтверждающие, что мы были в ФРГ у родственников.

— Это не проблема.

— В принципе, нет особого смысла обсуждать этот вопрос, если оформление бумаг взял на себя сам полковник. Наверняка в отделе специальных мероприятий продумают маршрут нашего заезда в Чехословакию.

Биккель кивнул и сказал:

— Да, зная пунктуальность Баума, можно уверенно говорить о том, что он решит вопрос и с документами, и маршрутом. Это оставим. Теперь рассмотрим следующую ситуацию. Вы в Чехословакии, скажем, в Праге…

— В Праге мы вряд ли окажемся. Скорее в Градец-Кралове, если маршрут будет выбран через ГДР и Польшу, или в Оломоуце, если через Австрию и Венгрию. Возможно, в Брно, Комарно. Укрепрайон «Морава» тянется от Рундаля, который стоит на трассе Градец-Кралове — Брно. Есть и дорога от Рундаля до Бегрице, вдоль которой находятся местечки Копице, Румбек, Тимбурк, Зейнице. Нас интересует Румбек. Это довольно крупный населенный пункт. Там мы вполне сможем остановиться в гостинице, оттуда уйти в лес, в сторону Тимбурка, как раз с западной стороны четвертого сектора линии обороны. Понятно, что разъезжать по Польше, Венгрии, Чехословакии на «мерседесе», «фольксвагене» или «опеле» мы не сможем. Нам нужна простая машина, что-то вроде восточногерманского «трабанта». Он не привлечет постороннего внимания.

— Думаю, полковник и его люди продумают и этот момент, — проговорил Биккель.

— А если нет?

— Тогда придется переходить границу с ГДР в Берлине.

— Через стену?

— Да.

— Но нас пристрелят наши либо их пограничники.

— Есть место, где не пристрелят ни те, ни наши. Тем более что проходить придется всего двоим. Однако найдется и другой вариант. Туристический автобус из Мюнхена в пригород Вены.

— Гадать не будем, — сказал Глаубер. — Если данный вопрос не решит полковник, то определимся сами.

— Верно.

— Затем мы выйдем на укрепрайон. Нам следует попасть в сектор четыре. Не думаю, что после двадцати лет в ДОТах сохранились железные двери, а в перекрытиях тоннелей нет брешей. В сорок пятом году этот район усиленно бомбила советская авиация. Если купола долговременных огневых точек, возможно, и выдержали попадания полутонных бомб, в чем я сильно сомневаюсь, то валы разрушены точно. Найдем лазейку, выйдем к складу. Схема подземного хранилища у меня есть. Спустимся туда, посмотрим на контейнеры, проверим состояние зарядов. Электродетонаторы можно оставить в подземелье. Их придется менять на радиовзрыватели. Но это потом, когда мы приступим к активной фазе операции «Зигзаг». Проделав данную работу, вернемся назад, уже уверенные в том, что база в порядке, будем спокойно ожидать приказа на главную работу.

— Хорошо, договорились. Пусть будет так.

— Тогда, Гюнтер, я, пожалуй, поеду. Командир должен быть со своим личным составом. Как решатся вопросы с документами, позвони мне, я тут же прибуду.

— Да, конечно. Как насчет рюмки коньяку?

Глаубер поморщился и заявил:

— Терпеть не могу этот вонючий напиток. По мне лучше русской водки ничего нет.

Биккель рассмеялся.

— Да, русские сумели завоевать весь мир своей водкой, — сказал он. — Кто-то что-то всегда делает лучше других. Герман! — позвал он помощника, находившегося на кухне.

— Да, господин майор.

— Позвони в ресторан, закажи бутылочку русской водки.

— Это долго. Я могу спуститься и купить ее.

— Тогда сходи и купи. Но возьми лучшую.

— Она всякая лучше любой другой выпивки.

— И все же!

— Так точно, господин майор!

Вейсе принес водку, быстро приготовил закуску, выставил ее на стол вместе с двумя рюмками. Биккель разрешил ему взять и третью. Офицеры отдела специальных мероприятий БНД подняли тост. Естественно, за возрождение великой Германии.