Последний бой президента

Александр Тамоников, 2021

Сентябрь 1973 года. В Чили до предела обострилось противостояние сторонников президента Альенде и хунты генерала Пиночета. Оппозиция требует отставки правительства, иначе страну ждет политический крах. Спецслужбы США всячески подогревают назревающий военный конфликт. Понимая, что Альенде угрожает смертельная опасность, руководство СССР решает провести операцию по его эвакуации из осажденной столицы. В Сантьяго тайно направляется группа спецназа КГБ «Дон» майора Семенова. Бойцы прибывают в президентский дворец накануне исторической кровавой схватки…

Глава 2

Подготовка танковой роты была завершена уже к обеду.

Освободившись от забот, капитан Фонт узнал у дежурного по КПП прапорщика Отеро, что майор Диес недавно покинул территорию части. Старшие офицеры проживали в двухквартирных домах с мансардами. Капитан подошел к крайнему из них и позвонил.

Двери открыл сын комбата.

— Привет, Гаспар.

— А, это вы, дядя Мартин.

— Папа дома?

— Да, проходите. — Парень оставил дверь открытой и убежал внутрь здания.

Его сандалии застучали по лестнице, ведущей на мансарду.

К Фонту вышел Диес.

— Проходи.

Майор проводил подчиненного в гостиную.

Супруга комбата собирала вещи и только что закрыла небольшую дорожную сумку.

— Привет, Ева!

— Здравствуй, Мартин.

Капитан улыбнулся и спросил:

— Муж отправляет тебя в командировку?

— Да, и ты знаешь куда. А твоя Диана сейчас дома?

— Должна быть. Ты хочешь с ней поговорить?

— Да, — ответила Ева.

— Вдруг откажется уезжать? У нее же работа.

— Оформить отпуск за свой счет — дело нескольких минут.

Тут в разговор вступил майор:

— Диана должна уехать.

— Если ей все объяснить, думаю, противиться она не будет.

Диес поморщился.

— В том-то и дело, что объяснять ей ничего нельзя.

— Почему?

— Ты уж извини, но твоя супруга не умеет держать язык за зубами. Она имеет множество подруг и обязательно проговорится какой-нибудь из них о том, что вынуждена бежать из Сантьяго.

Капитан нахмурился.

— Зачем ты так о моей жене, Энрике?

— Но это ведь правда. Как и то, что она верна тебе, что вы хотите взять ребенка из приюта, так как своих детей завести не можете из-за болезни Дианы. Она очень хорошая женщина, но многословна. Повторяю, у нее слишком много подруг. Если она не сможет промолчать, то на всей нашей затее можно будет ставить крест.

Фонт явно обиделся и сказал:

— Если она такая болтливая, то и разговор Евы с ней ничего не даст. Она и его разнесет по всему гарнизону.

Майор положил руку на плечо ротному.

— Не обижайся, Мартин, но мы не можем допустить, скажем так, утечки информации по нашим семьям. Поэтому Ева предложит Диане просто проехать к океану и сделать это немедленно. Ты должен поддержать Еву, проконтролировать, чтобы Диана никому не позвонила. Я же вывезу их на своем «Форде». Надо только, чтобы Диана собрала свои вещи.

— Это что за поездка к океану, если надо брать с собой вещи?

— Только самое необходимое. Главное, я доставлю женщин и сына на побережье, там найму лодку или баркас. Ева успокоит Диану, объяснит, что надо передать моему другу деньги. Если наши семьи будут на острове, то оттуда на материк их никто не доставит, пока все не закончится. Это необходимые меры предосторожности, Мартин.

Капитан взглянул на комбата и спросил:

— Почему ты сказал в полку, что не надо пока беспокоить Диану?

Вне службы офицеры обращались друг к другу на «ты» и по имени.

— Возможно, я допустил ошибку, и мне действительно следовало все обговорить в части. С другой стороны, это могло привести к тому, что об отъезде узнали бы подруги твоей жены.

— По-твоему, ей не станут задавать вопросы на работе? Там такой кадровик, что все жилы вытянет, похлеще любого следователя. Да и руководитель устроит целый допрос. Мол, выезд к океану без всяких причин… Нет повода предоставлять отпуск.

— Этот вопрос я обдумал. Заявление на отпуск передам сам. Ведь фирмой «Альма» руководит сеньор Сесар Сото.

Капитан удивленно посмотрел на начальника и спросил:

— Откуда тебе это известно?

Майор улыбнулся и ответил:

— Не напрягайся. Все прозаично. Я хорошо знаю директора фабрики, которая поставляет материю «Альме». Это Агустин Матнос. Он в прошлом офицер. В начале карьеры, сразу после училища, мы служили вместе. Агустин имел неплохие шансы высоко подняться по служебной лестнице, но угодил в автомобильную аварию. В результате — хромота и увольнение в запас. Но он и на гражданке не затерялся, был назначен директором. Об этом знает шеф твоей супруги. Он как-то попросил меня помочь ему получить дефицитный шелк. Я пообщался с Матносом, и тот все устроил. Так что с Сото я договорюсь без проблем и объяснения причин отпуска.

Фонт улыбнулся и проговорил:

— У тебя столько связей, Энрике, а ты все еще майор, командир батальона. Мог бы перевестись в штаб сухопутных войск, поближе к президенту. Он таким офицерам только рад. На высокую должность поставит.

— Куда спешить, Мартин? Мне всего двадцать девять лет, а я уже майор. Через год… хотя не будем загадывать. Это дело неблагодарное и совершенно бесполезное.

Ева глянула на капитана и спросила:

— Так что, Мартин, идем к тебе?

— Пойдем.

Диана на удивление радостно восприняла перспективу немного побыть на побережье. Еве даже не пришлось прибегать к уловкам.

Красивое лицо Дианы омрачилось только тогда, когда она вспомнила о работе.

— Но отпустит ли меня сеньор Сото? Он очень строгий начальник.

— Тебе не надо идти к нему на прием. Напиши заявление, а муж отнесет. У него приятельские отношения с твоим начальником, — сказала Ева.

— Да? Ты никогда не говорила об этом.

— Не было повода. Пиши заявление и собирайся. Энрике уже готовит машину.

— Я позвоню Альбе. Она сегодня за меня работает.

В разговор вступил Фонт:

— Не надо никому звонить, дорогая.

Женщина удивилась.

— Но почему, Мартин? Альба так расписывала свой отпуск в Аргентине, что все сотрудницы завидовали ей.

— Теперь ты хочешь отомстить этой особе?

— Зачем? И разве это месть? Я всего лишь хочу показать ей, что жена военного может отдыхать ничуть не хуже жены чиновника.

— Все это пустое. Ты скажешь Альбе, та растрезвонит по всей фирме. В итоге поездка может не состояться даже при участии Энрике.

Женщина сморщила лобик, поправила челку и произнесла:

— Ты прав, потом расскажу, когда никто не сможет помешать.

— Вот это, дорогая, правильно. Собирайся. Возьми с собой только самое необходимое.

Ева обошлась одной дорожной сумкой. Диана набила всякой всячиной две и чемодан.

Фонт хотел было остановить жену, но Ева тихонько сказала ему:

— Ничего, пусть берет все, что считает нужным.

Через полчаса Диана объявила, что готова. Она была в белоснежном костюме, хотя в июне в Чили стояла зима, которая, впрочем, мало чем отличалась от весны или осени.

— Когда поедем? — осведомилась она.

Ева прошла к телефону, набрала номер и сказала:

— У нас порядок, Энрике.

— Тогда я беру твою сумку и встаю на машине между домом, где живет Фонт, и магазином. Выходите, сразу же поедем. Я буду там через десять минут.

В 13:20 «Форд» комбата встал в указанном месте.

Фонт вынес поклажу жены. Женщины спустились из подъезда налегке, сели в машину.

Офицеры задержались.

— Если Суперо спросит, где ты, что сказать? — спросил Фонт.

— Скажи, поехал на площадь Конституции, хочу проверить улицы, по которым завтра будет перемещаться колонна, определить позиции танков и бронетранспортеров, в общем, оценить общую обстановку.

— А если он решит проехать туда и проверить?

— Командиру полка не до того. Да и на площади сейчас многолюдно. Ты скажи как надо, остальное на мне. Тем более что до океана менее девяноста километров, туда и обратно два с половиной часа, к полковому построению и совещанию в шестнадцать тридцать успею вернуться.

— Понял, удачи.

— Ты после обеда организуй занятия с ротой по изучению карты города. Определи маршрут движения, режим, в общем, займи подразделение. Вот тебя-то командир полка наверняка проверит.

— Пусть проверяет.

— Я поехал.

Из окошка высунулась Диана:

— До встречи, дорогой. Я буду очень ждать тебя.

Видимо, Ева сказала ей, что капитан вскоре присоединится к ним.

— До встречи, дорогая.

Он проводил машину взглядом и подумал:

«Когда только состоится эта встреча, да и будет ли она вообще?»

Фонт вернулся домой, подогрел обед, приготовленный женой, перекусил и пошел в полк, где объявил роте занятия по тактике. Подошли взводные, рота разместилась в учебном классе казармы. Пришлось потесниться, но не беда. Вести ее в клуб означало привлечь внимание командования.

Этого капитану не хотелось, но избежать встречи с командиром полка не удалось. Тот зашел в класс за полчаса до полкового построения.

— Встать! Смирно! — подал команду Фонт.

— Вольно, садись! Занятие закончить командиру первого взвода. Командира роты прошу пройти в канцелярию.

— Лейтенант Роблес, пройдитесь еще раз по маршруту и порядку размещения техники на площади, после чего солдатам — свободное время, — распорядился Фонт.

— Есть, сеньор капитан!

Командир полка с ротным прошли в канцелярию.

Суперо сел за стол Фонта и заявил:

— Докладывайте, капитан.

— Что именно, сеньор подполковник?

— Не валяйте дурачка, Фонт. Мне нужен доклад о готовности роты к завтрашним мероприятиям. Кстати, а где у нас командир батальона?

Фонт выдал легенду Диеса.

Подполковник кивнул.

— Правильное решение. Я слушаю вас.

— Моя рота полностью готова к выполнению поставленной задачи. Время выхода, маршрут продвижения к площади, места размещения танков и бронетранспортеров у президентского дворца определены. При выходе к площади в семь часов мы будем там не позже восьми двадцати. На разворачивание уйдет десять минут. В дальнейшем выполнение указаний командира батальона или ваших лично.

— Значит, готов?

— Так точно!

— Что ж, хорошо. Что по боекомплекту?

— В роте он штатный. За приданный взвод отвечает начальник штаба полка.

— Там все в порядке.

— Грузовик будет?

— Да, поедет в замыкании.

— Лучше, если он будет тентованным.

— Само собой.

— У меня все.

— Теперь слушай меня. Если я передам команду «огонь», то стреляй немедленно. Цели я укажу. При окружении роты в бой не вступать, но и не торопиться сложить оружие. Как и не стрелять. Затянуть время.

— Я все понял.

— Значит, завтра с подъема!

— Так точно, сеньор подполковник!

— Дождись командира взвода усиления, переговори с ним. Но это уже после полкового построения и совещания. На них о предстоящих учениях не будет сказано ни слова. Поэтому и вопросов по данной теме тебе быть не должно. Обычное построение, рядовое совещание, — проговорил командир полка и вышел из канцелярии.

В коридоре он тут же встретился с командиром батальона. Майор Диес успел вывезти семьи, отправить их на остров и вернуться.

Он козырнул и сказал:

— Разрешите доложить, сеньор подполковник?

— О чем? О том, что вы оценивали обстановку в районе предстоящих учений? Я об этом уже знаю от капитана Фонта.

— О результатах оценки обстановки.

Командир полка внимательно взглянул на комбата и осведомился:

— Что изменилось за прошедшие сутки? Разобрали брусчатку?

— Никак нет. Я составил схему позиций роты и взвода усиления. Не желаете взглянуть?

— Не здесь.

— Пройдемте ко мне в штаб.

— Нет, ко мне в кабинет.

— Есть, сеньор подполковник!

Старшие офицеры прошли к штабу полка.

У входа они встретили майора Баргаса, и Суперо спросил у него:

— Что по взводу, Торнеро? Есть новая информация?

— Нет, сеньор подполковник. Все в порядке. Командирам танковой роты и мотопехотного взвода осталось согласовать свои действия.

— Это они сделают после полкового построения и совещания. — Суперо взглянул на часы. — Кстати, скоро начнут собираться офицеры. Если я задержусь, проведите построение сами.

— Да, сеньор подполковник.

В кабинете Суперо предложил Диесу сигару и спросил:

— Так что вы увидели нового на маршруте и на площади, сеньор майор?

— Первое. В семь тридцать наступит час пик. Продвижение танков и бронетранспортеров по основным улицам будет возможно только при помощи военных регулировщиков.

— Что вы предлагаете, майор?

— Идти вот по этому маршруту. — Диес достал карту и указал на второстепенную улицу, где свободно могла пройти бронетехника.

Командир полка взглянул на карту, кивнул и сказал:

— Согласен. Изменение маршрута принимается. Ведите колонну там, где это создаст минимальные сложности для общего транспортного потока. Дальше?

— Второе. — Диес выложил на стол схему площади с расстановкой техники. — Предлагаю разместить танки двумя равными полукругами, разрывы между которыми заполнят бронетранспортеры взвода усиления.

— Вы говорите о круговой обороне?

— Так точно. Это позволит нам полностью контролировать все улицы, подходящие к площади, при необходимости создаст пространство для маневра. Кроме того, под прицелом орудий и пулеметов окажутся все здания. Роту нельзя будет окружить непосредственно на площади. Если генерал Пратс отдаст команду другим полкам гарнизона подойти к нам, то они смогут это сделать только по радиальным, узким улочкам. Это создаст толкотню в центре и обеспечит выход на рубеж атаки только отдельных единиц техники. Остальные вынуждены будут простаивать.

Суперо выпустил облако ароматного дыма и произнес:

— Что ж, грамотно, ничего не скажешь. Но мне надо обсудить данный вопрос с майором Бьяндо.

— Это ваше право. Я подчинюсь любому приказу.

— Вы довели свое предложение до капитана Фонта?

— Не успел. Я отправился в казарму и встретил вас.

— Доведите. Мне важно знать и его мнение.

— Он не будет против.

Командир полка повысил голос:

— Не надо говорить от имени других людей. У каждого человека могут быть своя точка зрения, собственное мнение, которые следует уважать.

Диес изобразил удивление.

— Вы это серьезно? Командир батальона должен согласовывать свое решение с подчиненными? По-моему, он обязан довести его только до вышестоящего командира, отдав приказ, следить за беспрекословным его исполнением.

— Ладно. Вы правы, но до капитана свое видение ситуации все же доведите. Непосредственно имитировать штурм предстоит ему. Он же будет нести основную часть ответственности.

— Не думаю. Она лежит не на нем, а на нас с вами.

— Вы свободны. Ожидайте решение майора Баргаса.

— Есть, сеньор подполковник!

Построение и совещание в клубе пришлось проводить начальнику штаба, так как Суперо куда-то уехал. Майор Баргас сделал это быстро, можно сказать, стандартно. Он зачитал приказы и распоряжения, поступившие из вышестоящих штабов, выслушал доклады командиров подразделений о состоянии дел в батальонах и отдельных ротах, на этом закончил совещание и отпустил офицеров.

Майор Диес и капитан Фонт вышли из здания клуба.

— Как дела, Энрике? — тихо спросил ротный.

— Пока порядок. Давай отойдем отсюда.

Они вышли на плац, расположенный за штабом полка. Сейчас он был совершенно пуст, и никто не мог слышать их разговора.

— Нам очень повезло, Мартин. Я торопился, гнал машину, насколько хватало мощности. Ведь мне надо было найти рыбаков, которые переправили бы наши семьи на остров Санпаса. Подъехав к причалу, увидел лодку Присто, а потом и его самого. Представляешь, именно сегодня он привез рыбу и сдал ее скупщикам за полцены. Ему и этого хватает. Я окликнул его. Он был сильно рад, а мне надо было торопиться. Я обрисовал ему ситуацию, естественно, не проронив ни слова о предстоящей операции, попросил укрыть Еву с Гаспаром и Диану, да так, чтобы военная полиция не нашла. Присто рассмеялся и сказал, что их не только военная полиция, но и вся армия не найдет.

— О причинах столь неожиданной просьбы не спросил?

— Нет. Такое не в его правилах. Если товарищ его о чем-то попросит, то он сделает это без лишних разговоров.

— Но завтра он по радио узнает о мятеже на площади Конституции.

— И что? Это ничего не изменит. Слово свое он держит всегда. Так будет и на этот раз.

— Да, повезло тебе. И вернулся ты вовремя.

— Я столкнулся с Суперо в коридоре казармы. Он что, проверял, чем занимается твоя рота?

— Да.

— Замечания были?

— Нет, все нормально. А тебя он повел в штаб полка?

— Да. Я доложил ему результаты разведки. Он выслушал меня, забрал карту, схему, сказал, что необходимо утверждение измененного плана майором Бьяндо, к которому и отправился. Поэтому построение и совещание проводил начальник штаба.

— И что ты ему, интересно, доложил такого, что он поехал к Бьяндо?

Комбат все объяснил, пока они шли к казарме.

— Понятно, — проговорил Фонт. — Значит, маршрут номер два, разворачивание по схеме «разорванный круг».

— Это даст нам возможность избежать агрессивных действий со стороны частей, которые выйдут на защиту дворца Ла-Монеда и здания министерства обороны. Карабинеры охраны для нас не противник.

— Это ты правильно сделал. Мы реально возьмем под контроль всю площадь. Черт возьми, а ведь не так уж и сложно организовать переворот. Рота на площади, пара батальонов вокруг дворца, полк вторым кольцом, штурмовое подразделение внутри. И все! Президент заблокирован. Дальше остается быстро заставить его объявить об отставке или убить. Как же все просто. Почему Альенде не предпринимает элементарных мер безопасности?

— Могу только предположить. Наверное, во всем, что касается безопасности, президент положился на Пратса и Пиночета. Либо он считает, что сможет обратиться к народу и тот выйдет на улицы вместе с войсками гарнизона, что приведет к подавлению переворота.

Фонт кивнул и проговорил:

— Возможно, что именно так он и думает. Альенде служил в армии и даже является офицером в отставке, но все же по основной профессии он медик, аристократ с либеральными взглядами. Это неприемлемо для любой латиноамериканской страны. Здесь должны быть сильные президенты, верховные главнокомандующие, способные вести за собой армию и флот. К тому же Альенде слишком доверчив, что мешает ему разобраться в собственном окружении. Это-то и может его погубить.

— И наверняка погубит. Если только за него не выступит Пиночет. Вот он действительно сильная личность. Но захочет ли генерал после переворота отдать власть? Вряд ли. Значит, нас ждет смена правления.

— Довольно этого дерьма, Энрике.

Фонт удивился и спросил:

— Ты это о чем?

— О политике. Мы люди военные, наше дело выполнять приказы.

— Это смотря чьи.

— Тех людей, которые реально главенствуют в стране. Все надоело. Встретишься с Торнеро, обеспечишь проведение отбоя раньше положенного времени, в двадцать один час, потом отправишься отдыхать. Завтра непонятный, но точно непростой день. Все должны видеть, что ты вечером, как и обычно, пошел к своей жене.

— Тебя это тоже касается.

— С каких это пор ротный указывает комбату?

— Да брось, Энрике, эту субординацию. В камере будет не до нее.

— Не каркай. До встречи в шесть утра в расположении роты.

— До встречи.

Комбат направился в штаб. Он должен был разобрать бумаги, собравшиеся за день. Капитан Фонт пошел в расположение мотопехотной роты.

Лейтенант Торнеро только распустил свой взвод перед построением на ужин.

Фонт подошел к нему и сказал:

— Необходимо согласовать наши завтрашние действия на марше и на площади.

— Я готов, сеньор капитан.

— До этого один вопрос. Твой ротный интересовался, для чего взвод передают мне?

— У меня нет. Но с ним разговаривал начальник штаба полка майор Баргас.

— Понятно. В канцелярии сейчас есть кто?

— Писарь. Командир и взводные пошли по домам, остался заместитель.

— Писаря уберешь?

— Без проблем.

— Идем.

Офицеры прошли в канцелярию, сели за стол.

Фонт взял два чистых листа стандартной бумаги, карандаш и сказал:

— Значит, у тебя четыре бронетранспортера «М-113».

— Так точно.

— В каждом два члена экипажа. Это механик-водитель и командир, он же пулеметчик.

— Так точно.

— Десант — одиннадцать человек. Итого во взводе получается пятьдесят два человека, да?

— Нет, меньше. В каждом бронетранспортере размещается отделение, состоящее из восьми человек, включая механика-водителя и командира отделений. Тот сержант, которого сменю в машине я, перейдет в десантный отсек до спешивания. Во взводе тридцать два бойца. Из них четыре сержанта.

— А кто встает за пулемет, когда десант покидает машину?

— Пулеметчик отделения.

— Значит, высаживаются шестеро с каждого бронетранспортера?

— Так точно. Всего двадцать пять человек вместе со мной.

— Понятно. По маршу внесены изменения. Пойдем так. — Капитан быстро изобразил на листе схему маршрута.

Лейтенант кивнул и сказал:

— Понятно, по параллельной улице, где меньше транспорта.

— Да. Впереди два танковых взвода, между ними твое подразделение. За тобой еще два танковых взвода. В замыкании пустой грузовик.

— Так мы растянемся метров на двести.

— Да, где-то так. Каждый взвод займет пятьдесят метров.

— Ясно. Как проходим перекрестки? Я думал, что в грузовике будут регулировщики.

— Порядок такой. Выходим к перекрестку. Если на светофоре зеленый свет, то идем дальше, при красном колонна стоит. Нам приказано соблюдать правила дорожного движения.

— Но это же абсурд! — воскликнул лейтенант. — Военные колонны всегда проходили город без остановок.

— Ты думаешь, я этого не знаю? Но еще посмотрим. Возможно, посадим в грузовик регулировщиков. Это решит командование. По порядку марша будут дополнительные указания. По нему самому вопросы есть?

— Никак нет.

Фонт кивнул, начертил схему площади и проговорил:

— Теперь по месту развертывания. Как видишь, это площадь Конституции. Вот дворец Ла-Монеда и здание министерства обороны, далее улицы…

Утром 29 июня колонна, состоявшая из шестнадцати боевых машин, выстроилась у транспортных ворот контрольно-пропускного пункта.

В 6:40 к капитану Фонту и лейтенанту Торнеро подошел командир батальона. Младшие офицеры поприветствовали его.

— Готовы? — спросил Диес.

— Так точно, сеньор майор! — ответил Фонт.

— Мы с командиром полка вечером посоветовались. Кстати, высокие чины, стоящие над майором Бьяндо, утвердили изменение плана и решили все же выставить регулировщиков. Могли, конечно, попросить полицию переключить светофоры и обеспечить вам зеленый коридор, но это вызвало бы переполох раньше времени. Поэтому грузовик поедет впереди, в нем разместится отделение регулировщиков, так что движение будет осуществляться по их сигналам.

Фонт кивнул и сказал:

— Понял. Так будет удобнее, да и суеты большой не создаст. Разрешите один вопрос, сеньор майор?

— Конечно, капитан, спрашивай.

— Альенде, руководство армии и полиции сейчас уже на месте?

— По армейскому и полицейскому начальству ничего не скажу, а вот президент только что выехал с виллы Каньявераль, где постоянно живет с семьей. Сейчас его жена Ортензия и дочь Беатрис находятся в Мексике, выражают соболезнования народу этой страны по случаю землетрясения. Они должны вернуться в воскресенье.

— Президент выехал со своей обычной охраной? — спросил командир мотопехотного взвода.

— По моим данным, да.

Разговор прервал подполковник Суперо, подошедший к ним.

— Готовы? — осведомился он.

— Так точно! — ответил Фонт.

Суперо повернулся к Диесу.

— Провели последний инструктаж, касающийся утверждения нового плана?

— Так точно!

Командир полка посмотрел на часы.

— Ну что ж, тогда удачи всем нам. Вперед! Наряд, открыть проезд!

Солдаты, стоявшие у ворот, распахнули створки.

Грузовик обошел колонну бронетехники и двинулся вперед. Уже на первом повороте он затормозил, из кузова, закрытого тентом, выпрыгнул регулировщик и встал посреди перекрестка. Автомобиль пошел дальше.

Экипажи боевых машин находились на своих местах.

Фонт запрыгнул на броню головного танка, поднял руку, затем выставил ее вперед и отдал команду по переговорному устройству:

— Вперед!

Когда вся колонна вышла за ворота, Суперо взглянул на Диеса и заявил:

— Ну вот, майор, теперь обратного пути нет.

Комбат усмехнулся и заявил:

— Есть. В камеру изолятора.

— Да, скорее всего. Ты предупредил Фонта о порядке открытия огня при необходимости?

— Конечно, подполковник. Капитан все знает, он выполнит приказ.

— Ничего другого не остается. Следуем в штаб полка. Оттуда будем руководить мятежом. — Он как-то невесело улыбнулся и добавил: — И поддерживать связь с Фонтом.

— Как скажете, сеньор подполковник.

Старшие офицеры прошли в штаб полка, закрылись в кабинете. К ним присоединился начальник штаба майор Баргас.

Суперо вновь взглянул на часы.

— Семь десять. Колонна уже прошла первый перекресток, сейчас дойдет до второго и повернет на второстепенную улицу.

Баргас достал сигару.

— Разрешите, сеньор подполковник?

— Да, кури, пепельница на подоконнике. Форточку открой.

Начальник штаба закурил.

— Скажи, Артуро, что за отношения у тебя с подполковником Фриасом? — неожиданно спросил у него Суперо.

Начальник штаба изобразил удивление и ответил:

— Только служебные, если наши редкие встречи вообще можно считать отношениями.

— А что ты так волнуешься? Я задал простой вопрос. Без всяких намеков.

— Я не волнуюсь.

— Хорошо. Нет отношений, и ладно. — Командир полка опять взглянул на часы. — Семь семнадцать. Колонна должна выходить на второстепенную улицу.

— Если кто и нервничает, сеньор подполковник, то это вы, — сказал Диес. — Я не вижу для этого никаких причин. Очевидно, что колонна беспрепятственно дойдет до площади Конституции и разместится там согласно расчету. О том, что будет дальше, мы узнаем из докладов капитана Фонта.

Сигналом вызова сработал телефон закрытой связи.

Командир полка снял трубку.

— Подполковник Суперо.

— Майор Бьяндо.

— Приветствую, Эдвин.

— Взаимно. Мне доложили, что колонна на пути к площади.

— Да, все идет по плану.

— Фриас не беспокоил тебя?

— А должен был?

— Я просто спросил.

— Нет, он не приезжал и не звонил.

— Мне доложили, что Альенде с охраной отправился во дворец. К нему выехал Пиночет. Генерал Пратс пока находится у себя дома.

— Ты думаешь, мне нужна эта информация?

— Я хочу обратить твое внимание на прибытие во дворец Ла-Монеда Пиночета. Так рано он еще никогда не беспокоил президента.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказал. У тебя настроена связь с Фонтом?

— Мы проверяли ее.

— Так мой тебе совет: свяжись с ним и передай информацию, полученную от меня. Это дисциплинирует капитана. Заодно еще раз проверишь связь. Поговори с Фонтом.

— Хорошо. Мне сообщить тебе, что он ответит?

— Оценил шутку. До связи, Роберто.

— До связи. — Суперо бросил трубку, перешел к столу, где стояла станция, настроенная на бортовую рацию головного танка. — Двенадцатый, я — «Стрела», как слышишь?

— Я двенадцатый, слышу вас хорошо.

— Доложи обстановку.

— Мы на полпути к цели. Обстановка в целом спокойная, но колонне придется выходить на центральную улицу. На параллельной сегодня много легковых машин. Мы вынуждены идти на низкой скорости, дабы не задеть их.

— Понял, переход на центральную улицу разрешаю, перенаправь туда регулировщиков.

— Да, «Стрела».

— Максимум через полчаса ты должен быть у цели.

— Понял, выполняю.

— До связи!

— До связи.

Суперо перевел станцию в режим приема и сказал:

— Второстепенная улица оказалась забитой. Это ведет к потере времени. Рота выходит на центральную.

— Ничего страшного. Половина пути уже пройдена, — проговорил комбат.

Вдруг ожил телефон закрытой связи.

— Суперо.

— Бьяндо. Что за маневры затеял Фонт?

— Я только что говорил с ним. На второстепенной улице продвижение без аварий оказалось невозможным. Фонт запросил разрешения уйти на центральную. Я позволил.

— Но это затяжка времени.

— А если он продолжил бы движение по этой улице, то дошел бы до площади, когда там уже стояли бы другие полки.

— Когда рота будет у цели?

— Я дал Фонту максимум полчаса.

— То есть где-то в восемь двадцать, да?

— Можно на десять минут позже. Это не критично.

— Связь функционирует нормально?

— Да, связь устойчивая.

— Хорошо, ждем.

— А вы где?

— Там, где должен быть. Отбой.

— Отбой. — Суперо положил трубку, взглянул на комбата и сказал: — Бьяндо сильно нервничает.

Начальник штаба вздохнул и заявил:

— А кто сейчас спокоен? Ведь с огнем играем.

— Ну, ты-то, скажем, особо не играешь. Начнется расследование, легко уйдешь в сторону, скажешь, что не имел ни малейшего понятия о готовящемся мятеже.

— Так мне и поверят. В нем участвуют командиры полка, батальона, роты и даже взводов, а начальнику штаба части ничего не известно о заговоре?

Комбат усмехнулся.

— За такое участие вас, майор, особо не накажут, отпустят, в отличие от нас. А более всего, конечно, достанется Фонту и Торнеро.

Сигналом вызова пропищала радиостанция.

Командир полка взял гарнитуру.

— Я — «Стрела», слушаю.

— Двенадцатый на связи. Мы вышли на финишную прямую. Вижу дворец и часть площади. Она пуста.

— Удачи тебе, двенадцатый!

— Конец связи! — Командир полка перевел радиостанцию в режим приема, взглянул на офицеров, находившихся в кабинете, и сказал: — Колонна подходит к цели!

— Замечательно. Начинается карусель, в которой выживет тот, кто крепче держится за поручни, — заявил комбат.

— Восемь десять. Нормально. — Суперо опустился в свое кресло, достал сигару, прикурил и попросил начальника штаба: — Артуро, будь добр, передай мне пепельницу и достань из шкафа бутылку рома.

Комбат посмотрел на командира полка.

— Не стоит пить, Роберто.

— Теперь без разницы. Хоть нервы успокоятся.

Майор Баргас подал командиру полка пепельницу, выставил на стол бутылку, тарелку, на которой лежали лимонные дольки, и бокалы.

Суперо налил всем, но выпили только он и Диес. Баргас отказался.

— Я так рано не пью даже в подобных ситуациях, — произнес он.

Командир полка нервно усмехнулся и осведомился:

— И когда же это ты был в подобной ситуации?

— В приближенной к ней. В пятьдесят шестом году я находился в составе чилийской команды, направленной в Эквадор, в Кито, для оказания помощи в создании военной академии…

— Подожди, — прервал его Суперо. — Эту делегацию, по-моему, возглавлял Аугусто Пиночет, не так ли?

— Верно. Тогда он учился в школе права при университете, имел степень бакалавра и звание майора.

— Стало быть, ты знаешь его лично?

— Не думаю, что сейчас он помнит обо мне. Я был всего лишь лейтенантом.

— И что произошло в Кито? — спросил командир батальона.

— На нас было совершено нападение. Кому-то сильно не понравилось наше присутствие в Эквадоре. Пришлось нам отстреливаться прямо в отеле.

Суперо покачал головой.

— Ничего не слышал об этом случае.

— Это потому, что информацию на пятнадцать лет засекретили. Ну а позже она уже никому была не нужна. В шестьдесят девятом году Аугусто Пиночет был уже бригадным генералом и имел прекрасные перспективы карьерного роста.

— Ну как хочешь. Это я насчет выпивки.

Ром немного уcпокоил командира полка.

Усиленная танковая рота подошла к площади Конституции, и никто не пытался ее остановить. Карабинеров там не было, а случайные прохожие разбежались в стороны при виде танков и бронетранспортеров.

На самом выходе на площадь Фонт по рации вызвал Торнеро:

— «Кальмар», я — двенадцатый, прием!

Командир мотопехотного взвода ответил:

— «Кальмар» на связи!

— Выходим на площадь, рассредоточиваемся строго по плану. Ускорить темп!

— Принял.

Два танковых взвода, которыми командовали Фонт и лейтенант Бустан Гомес, пошли непосредственно к дворцу и зданию министерства обороны, создавая полусферу. Два других начали маневрировать на противоположной стороне площади. Между ними, на открытых участках полусфер, гремя гусеницами, парами расположились бронетранспортеры «М-113». Рассредоточение произошло быстро.

Странно, но эти действия не вызвали никакой реакции. Из дворца Ла-Монеда вышли два офицера карабинеров, посмотрели на боевые машины и подались обратно.

Фонт приказал по связи навести орудия и пулеметы танков на дворец и министерство обороны, крупнокалиберные пулеметы бронетранспортеров — на улочки стыка. Пехотинцам приказали спешиться и встать у бронетранспортеров в готовности рассредоточиться для обороны, спрятаться за естественными укрытиями.

Бортовая станция головного танка сработала сигналом вызова:

— Двенадцатый, я — «Стрела», прием!

— На связи, — ответил командир роты.

— Информация по нахождению во дворце Ла-Монеда президента и главнокомандующего сухопутными войсками Пиночета не подтвердилась. Поторопились наши кураторы. Но Альенде вот-вот подъедет. Пратс и Пиночет неизвестно где, но, скорее всего, уже знают о мятеже. Так что вам надо быть готовыми к любому развитию событий.

— Мы готовы!

— До связи.

Фонт перевел станцию в режим приема и пробурчал:

— Черт бы побрал этого Бьяндо! Как можно было сбросить непроверенную информацию? Имитация и затеивалась для того, чтобы в ней проверить реакцию на нее президента и высших офицеров.

— Не понял команды, сеньор капитан, — сказал наводчик по переговорному устройству.

— Да не было никакой команды. Жди!

— Есть!

Тут Фонт увидел, как на броню своего танка взобрался командир второго взвода лейтенант Гомес.

Ротный приподнялся, открыл люк и крикнул:

— Какого черта, Бустан? Почему ты на броне? Был приказ не высовываться из танков.

— Да душно внутри, командир, и видно отсюда лучше. Разрешите наблюдать с башенки?

Фонт чуть подумал и разрешил. Обзор сверху действительно гораздо лучше. Пусть офицер отслеживает обстановку. При необходимости он в течение нескольких секунд спустится с брони и сможет открыть огонь из пулемета.

Фонт спустился на свое место, и бортовая станция тут же вновь сработала сигналом вызова.

— Двенадцатый на связи, — ответил командир роты.

— Это Ринес Пауло из организации «Родина и Свобода».

— Почему открытым текстом?

— Мне не от кого скрываться в своей стране.

— Что нужно?

— Выражаю вам благодарность нашего руководства, восхищение вашей решительностью и храбростью. «Родина и Свобода» полностью поддерживает вас. Сейчас мы начнем выводить на улицы народ. Да здравствует новая власть! — проговорил Ринес и отключился.

Наводчик повернулся к командиру и спросил:

— Что это он?

Фонт покрутил пальцем у виска. Но ему стало тревожно. Ни о каком участии в имитации мятежа организации «Родина и Свобода», а также штатских лиц капитану не было сказано ни слова.

В голове у него мелькнула мысль, от которой на спине выступил холодный пот:

«Вдруг это не имитация, а первая настоящая попытка реального переворота? Ведь если оппозиционеры выведут людей на улицы и те двинут к площади Конституции, то может произойти все что угодно. Не исключено, что Суперо получит приказ вывести в город весь полк, действия которого поддержат и другие части».

В 8:32 вышел на связь Торнеро:

— Двенадцатый, я — «Кальмар», вижу карабинеров на ближайших улочках. Пока их немного.

— Принял.

Командир роты тут же связался с полком, доложил обстановку Суперо.

Тот выслушал его и приказал:

— При подходе карабинеров или солдат других частей гарнизона открыть предупредительный огонь из стрелкового оружия! Возможно применение пулеметов.

Фонт передал этот приказ командирам взводов.

Наводчик, который имел возможность со своего места отслеживать обстановку, доложил по переговорному устройству:

— Командир, от дворца к нам идут пять человек.

Фонт взглянул в перископ и увидел этих людей. Один из них был военный, на плече у него висела винтовка. Рядом с ним шагали женщина и мужчина с кинокамерой, немного позади держался человек с фотоаппаратом. Последним шел мужчина без оружия и какой-либо аппаратуры.

«Похоже, к нам гости. Репортеры, черт бы их побрал, в сопровождении карабинера. Светиться нам ни к чему», — подумал капитан и сказал наводчику:

— Руис, надо отпугнуть репортеров. Аккуратненько дай очередь в недолет до них. Но так, чтобы рикошетом не задело никого.

— Я выстрелю в клумбу.

— Хорошо.

Башня танка повернулась вправо. Но выстрелить наводчик не успел. Капитан Фонт услышал очередь пистолета-пулемета со стороны второго танкового взвода.

Он высунулся из люка и увидел на асфальте тела всех пятерых человек, которые шли к ним. Лейтенант Гомес опустил пистолет-пулемет.

— Ты что наделал? — спросил командир роты.

— Всего лишь выполнил приказ.

— Чей?

— Подполковника Фриаса, подтвержденный командиром полка.

— Идиот!

— Но почему, командир?

— Да иди ты!.. — Фонт спустился на свое место, схватил гарнитуру. — «Стрела», я — двенадцатый, прием.

Командир полка ответил сразу:

— «Стрела» на связи.

— Только что двадцать второй расстрелял четверых штатских лиц и одного карабинера по приказу Фриаса, подтвержденному вами. Что это значит?

— Как расстрелял?

— Элементарно, из пистолета-пулемета. К нам шли репортеры в сопровождении карабинера. Их двадцать второй и положил.

— Ничего не понимаю. Фриас позвонил мне и предупредил, чтобы к технике не подпускали никого, особенно журналистов, карабинеров. Я принял предупреждение. Это все!

— Значит, полком уже командует подполковник Роберт Фриас. Он отдал приказ непосредственно двадцать второму открыть огонь на поражение.

— Я разберусь.

— Поздно, сеньор подполковник. Мы уже пролили первую кровь. Теперь нам не отмыться.