Отравленные джунгли

Александр Тамоников, 2015

Американские вирусологи создали новый вид оружия массового поражения – бактериологический препарат «Грион». Испытать смертоносное ноу-хау было решено в глухих африканских джунглях, на живых людях. Работающие в том же районе по программе гуманитарной миссии российские медики оказались свидетелями бесчеловечных экспериментов над людьми, и все врачи были немедленно схвачены американцами. Российским спецслужбам стало известно об инциденте. В джунгли срочно отправляется группа спецназа капитана Гурьева. Любой ценой бойцы должны вызволить пленников и уничтожить убийственный вирус… Книга также вышла под другим названием: «Выстрел ценой в битву»

Глава 4

Российская Федерация

Северный Кавказ — Москва

10–11 июля

Семеро крепких мужчин в камуфляже двигались вниз по дну неглубокой балки. Пятеро с «РД» (десантными рюкзаками), оружием и полным боекомплектом, двое — налегке. Снайпер Пестов был назначен в передовой дозор и выдвинулся на полторы сотни метров вперед. Изредка он забирал правее, немного поднимался по склону и тщательно осматривал окрестности при помощи ночного прицела…

Границу группа Гурьева пересекала в момент захода солнца. После наступления темноты скорость передвижения заметно упала. Точка, в которую бойцы должны были препроводить агентов внешней разведки, находилась всего в семи километрах ниже пограничного перевала. Этой точкой служили останки крохотной деревеньки, состоящие из нескольких заброшенных домишек. Однако преодолевать небольшое расстояние пришлось долгих пять часов.

В начале пятого небо просветлело, и шедшего впереди снайпера стало видно без специальных оптических приборов. А в половине шестого снайпер подал сигнал, попросив командира подойти.

— Что у тебя? — подойдя, поинтересовался Гурьев.

— Пришли, командир, — показал тот на видневшийся край наполовину развалившегося дома.

— Да, похоже, мы на месте. Возьми Елисеева и посмотри те заросли, что пониже. Аккуратненько пройдите до реки и возвращайтесь.

— Понял…

Два бойца исчезли в кустах, сплошь заполнявших лощину от траверза старых развалин до самого дна ущелья.

Захар обернулся к группе, сделал несколько движений левой ладонью, и очередная пара спецназовцев отправилась проверять полуразрушенное строение…

Через пару минут послышался короткий двойной свист, извещающий о чистоте «объекта». Группа быстро выбралась из овражка и бегом устремилась к пролому в каменной стене.

— Все, господа пассажиры, — впервые за всю операцию улыбнулся Гурьев. — Мы в заданной точке.

— Спасибо, капитан, — поочередно пожали ему руку разведчики. — Когда намерены двигаться обратно?

— Сейчас передохнем минут двадцать, и в путь.

— Даже не позавтракаете?

— Нет, — мотнул капитан головой. — Главное, побыстрее добраться до перевала. А там уж можно расслабиться…

Группа Гурьева успешно миновала перевал и остановилась на отдых в удобной балке на северном склоне.

По приказу командира связист Роман Туров настроил аппарат спутниковой связи.

— Машук на связи.

Капитан взял гарнитуру:

— Машук, ответьте Стрижу.

Из наушников донесся знакомый голос подполковника Василевича — командира отряда специального назначения, в состав которого входила группа Гурьева.

— Слушаю, Стриж. Чем порадуешь?

— Задание выполнено — «багаж» на месте. Следую домой.

— Понял. Где находишься?

— В пяти километрах южнее точки номер сорок четыре. Прошу прислать транспорт.

— Как с погодой в вашем районе?

— Полный порядок. Ясно, видимость более десяти, ветерок южный до пяти метров в секунду.

— Хорошо. Постараюсь обеспечить. Следуйте в сорок четвертую точку и ожидайте, — обнадежил Василевич.

Слегка передохнув, бойцы переместились подальше от границы — в нужный район. Там, пока ожидали вертолет, подкрепились и даже поочередно вздремнули. А часам к трем дня в небе послышался долгожданный гул «восьмерки»…

«Вертушка» быстро доставила уставших бойцов во временное расположение — на базу отдельной бригады под Моздоком.

Выгрузившись, заметили мчавшийся по рулежной полосе «уазик». Гурьев приложил ко лбу ладонь, пытаясь рассмотреть, кого нелегкая принесла.

— Становись, — приказал он подчиненным, — Василевич пожаловал.

Выскочив из машины, командир отряда спецназа подошел к шеренге бойцов.

— Товарищи офицеры! — скомандовал Гурьев. И, сделав шаг навстречу, доложил: — Товарищ подполковник, группа «Стриж» задание выполнила. Во время операции на перевале вынужденно вступили в бой с неизвестным вооруженным формированием. Потерь нет.

— Товарищи офицеры, — поморщился подполковник. — Наслышан о вашей помощи пограничникам. Что, нельзя было обойти горячее местечко?

— Время поджимало — до захода солнца не успели бы.

На соседней стоянке запускал двигатели транспортный вертолет. Стало шумно.

— На хрена тогда всех постреляли?!

— Потому что живые отстреливались. Вы же знаете, товарищ подполковник, — либо они нас, либо мы их.

— Значит, так, — произнес Василевич, стараясь перекричать завывшие турбины авиационных движков, — тебе за чрезмерное усердие из нашего ведомства придет соответствующий «привет» в виде… как минимум строгого выговора, а то и служебного несоответствия. А с этим, — кивнул он на стоявшего в шеренге снайпера, — с этим разберись и накажи своей властью. Понял?

— Так точно, — угрюмо ответил капитан.

— Через час бортом вылетаете в Москву. Все. До встречи в столице…

Где-то на Кавказе работала еще одна группа из отряда Василевича, и в столицу он, вероятно, вылетал позже.

Запрыгнув в «уазик», подполковник укатил, оставив бойцов в полной растерянности. Вроде бы успешно провели операцию по доставке «багажа», рисковали жизнью, устали как черти… А тут ни благодарности, ни теплого словца. Вот такое оно, начальство. Лишь бы прикрыть заднее место.

Прапорщик Пестов стоял, надув губы, не понимая причин, из-за которых вдруг впал в немилость.

Вскоре гудевшая рядом «восьмерка» взмыла с бетонной площадки и, медленно развернув кургузое тело, взяла курс на север — в глубь страны.

Дождавшись, когда гул окончательно стихнет, капитан повернулся к бойцам:

— Прапорщик Пестов!

— Я, — невесело откликнулся тот, предчувствуя неизбежную неприятность.

— Выйти из строя.

— Есть.

Снайпер сделал три шага вперед и развернулся лицом к товарищам. Все затихли, ожидая услышать очередную несправедливость, ниспосланную через их командира вечно недовольным Василевичем.

Капитан помолчал, все так же щурясь и посматривая на красноватые от вечернего солнца склоны. Но внезапно, будто очнувшись от невеселых дум, отчеканил:

— Группа, р-ровняйсь! Смирно! За добросовестное исполнение служебных обязанностей объявляю прапорщику Пестову благодарность. — И хлопнул тяжелой ладонью по плечу Валерки. Хлопнул и посмотрел твердо, с верою в свою правоту.

Сей же миг на измученных и чумазых лицах появились улыбки, по шеренге прошел одобрительный гул. Снайпер в растерянности глянул на офицера, но тут же спохватился и четко ответил по Уставу:

— Служу России!

— Становись в строй, — кивнул командир и обратился ко всем: — Так, парни, эмоции в сторону. Борт на Москву через час, поэтому десять минут на перекур, и перебираемся со шмотками поближе к КПП. У меня все. Вольно. Разойдись…

Дождавшись попутного транспортного самолета, группа Гурьева успешно добралась до Москвы. На аэродроме их встретили два боевых товарища, пообщавшись и поделившись новостями, они развезли уставших бойцов по домам. После каждой операции спецназовцам полагался день отдыха, насыщенный радостными встречами с близкими родственниками. Потом углубленный медосмотр и трое суток реабилитации в специальном центре, с настоящей русской баней, бассейном, массажным кабинетом, усиленным питанием, крепким сном в абсолютной тишине и просмотром по-настоящему хороших кинофильмов. Затем — если не случится форс-мажоров — всех распускали в краткосрочный отпуск сроком от пяти до четырнадцати суток — в зависимости от длительности и сложности прошедшей командировки.

Но сначала — в полном составе собирались на базе, где происходил детальный «разбор полетов», а командир группы составлял обстоятельный письменный отчет.

Так произошло и на этот раз. Главный шеф спецназа генерал-майор Поляков, в отличие от подполковника Василевича, появился в прекрасном расположении духа. Ни разносов, ни упреков. Ознакомившись с отчетом, он поздравил ребят с успешным окончанием операции и поинтересовался, требуется ли группе реабилитация в специальном центре.

— Нет, товарищ генерал.

— Одна из самых простых командировок.

— Лучше бы отдохнуть дома.

— Хорошо, — просто сказал Поляков, — даю вам неделю отдыха.

И ни слова о перестрелке с бандой на перевале.

Исподволь ожидавший разноса капитан Гурьев перевел дух, уселся в свой старенький автомобиль и поехал домой. По дороге он намеревался закупить продуктов и свежего холодного пива, о котором грезил несколько последних дней.

Все так и случилось: завернув в супермаркет, он загрузил провизией полную корзину, сверху пристроил пару упаковок отменного бутылочного пива и с хорошим настроением повернул в сторону дома. Отпуск начинался самым наилучшим образом…

Но… не срослось. Так часто бывает: планируешь одно, а в итоге получаешь другое.

Ближе к вечеру Захар сидел на лоджии своей квартиры: открытые настежь створки окон, на круглом столике полдюжины бутылок охлажденного пива, блюдо с горой только что сваренных раков, нарезанный крупными ломтями сыр, зелень… Жизнь едва начала налаживаться, и вдруг — трель мобильного телефона.

— Черт! И зачем я его оживил?! — поморщился капитан. — Ведь зарекался не включать до конца отпуска!

С минуту послушав противный звук, он нехотя поднялся, нашел в прихожей аппарат.

Динамик ожил голосом Василевича:

— Как отдыхается?

— Неплохо.

— Есть срочное дело.

— У меня первый день законного отпуска. Это на тот случай, если вы забыли, товарищ подполковник.

— Не забыл, капитан. — В начальственном голосе появились металлические нотки. — Значит, так. Передаю распоряжение генерал-майора Полякова: завтра в девять утра прибыть в его кабинет. Форма одежды — штатская.

— Понял, — вздохнул Гурьев и отключил связь.