Гнев ликвидатора

Александр Тамоников

Владимир Лазаренко – офицер отдела спецопераций Главного управления ФСБ, снайпер-ликвидатор. В Чечне он выполнял сложные и опасные задания, уничтожал особо опасных террористов. С честью выполнив свой служебный долг, он вернулся домой. Но там офицера ждала беда. Местные бандиты убили его брата Андрея, простого шофера. Владимир потрясен. Его разум отказывается верить в случившееся, его сердце еще не остыло от войны, его ладони еще помнят стальной холод оружия, и несломленная воля взывает к мщению…

Глава 2

Москва, 9 июля

В то время как чета Куприяновых обсуждала брата Андрея, Владимир Лазаренко, «крутой и бездушный бизнесмен», перекусив в ближайшем кафе, вернулся в свою служебную квартиру. Почему в служебную? Потому, что под видом богатого предпринимателя в ней проживал командир отдельной снайперской группы капитан секретного подразделения ФСБ России Владимир Семенович Лазаренко. Если бы Куприяновы знали об этом, то не осуждали бы брата Андрея, но они ничего не знали и не могли знать об истинной профессии Владимира. А Лазаренко не мог открыться им. Отсюда и те отношения, что сложились между братьями и отдельно между Владимиром и родной матерью, которая также не ведала, чем на самом деле занимается ее сын от первого брака.

Сегодня у капитана выдался выходной, что случалось очень редко. Настолько редко, что Владимир просто не знал, чем занять себя. Позвонить в Демидовск, но что это даст? Очередные вопросы, на которые он не сможет вразумительно ответить? Вновь выкручиваться, лгать? Нет, лучше уж без этого. И мать, и брат уже отвыкли от него. Это и плохо, и хорошо! Плохо, если смотреть на ситуацию с человеческой точки зрения, хорошо — с точки зрения службы. Он постоянно находился на грани между жизнью и смертью. Всего одна ошибка капитана могла стать последней. Так пусть, если это произойдет, родные не испытают боль утраты. Владимир просто перестанет звонить. И постепенно родные с этим смирятся. Пропал Вовка и пропал, к этому, в принципе, все и шло. Лучше пусть злятся, обижаются на него, чем узнают правду, получив гроб с его телом!

Владимир вздохнул. А хотелось бы съездить в Демидовск, посидеть с матерью, поговорить с Андрюхой, Ольгой, повозиться с племянниками. Своей семьи капитан не мог иметь. Это было оговорено при его назначении на должность. Мера временная. Но время исполнения обязанностей по должности затянулось на годы. Впрочем, Владимир мог настоять на переводе, но не делал этого. Может, оттого, что понимал: за него так, как он, его работу не выполнит никто другой? Или оттого, что до сих пор не встретил той единственной, ради которой можно было пойти на все? В том числе и смену должности? Как бы то ни было, Лазаренко оставался командиром специальной группы, в которую, кроме него, входил еще всего один человек, прапорщик Рыжов Евгений Алексеевич, или Рыжий, как в обиходе называл своего второго номера капитан. Евгений работал под прикрытием фиктивного сотрудника одного из закрытых научно-исследовательских институтов столицы, занимающегося то ли вертолетами, то ли самолетами. В подробности гражданской «ширмы» напарника Владимир не вдавался. В отличие от Лазаренко, Рыжов семью имел, но это потому, что пришел в подразделение уже женатым, вместо оставшегося в горах Чечни Толика Беленко. Его поначалу привлекли к операции как человека временного, пока не был подготовлен дублер Толика. Но в боевой акции Рыжий проявил себя с самой лучшей стороны, раскрыв в сложной обстановке те качества, которыми и должен обладать спецназовец, работающий практически автономно. С дублером возникли проблемы, хотя ранее подобного не случалось, и Рыжова привлекли к следующей акции. Он словно родился для этой профессии, до того ловко все у него получалось. В общем, начальник отдела спецопераций подполковник Шабанин, в порядке исключения и с полного согласия прапорщика, зачислил Рыжова в штат подразделения. Это произошло год назад. С того времени они были неразлучны. В плане проведения боевых выходов. Общались между собой и в Москве, но редко, только по необходимости, дабы не вызвать подозрений у супруги Рыжова.

Размышления капитана прервала трель вызова сотового телефона. Владимир подумал: может, Андрей или мама? Им его мобильный номер известен. Но оказалось, вызов шел не из Демидовска. Из Москвы. На дисплее высветилась цифра «1» — Первый — подполковник Шабанин. Вот и отдохнули. Хотя это даже к лучшему, если дело какое образовалось. А то за выходные с ума можно сойти. Вот что значит отвык от жизни мирной, обычной! Той, которой живут большинство людей. Не в своей тарелке себя чувствует там, где нормальный мужик нашел бы чем заняться. Но капитан не нормальный! Раз риск в любой момент потерять жизнь предпочел спокойной жизни. Раз выходил на боевые задания, чтобы те же соседи по дому могли чувствовать себя спокойно. Раз считал, что служение Родине — это не просто слова!

Капитан включил телефон:

— Слушаю вас, Олег Николаевич!

— А где приветствие? Или мы сегодня виделись?

— Здравия желаю, товарищ подполковник!

— Вот это другое дело. Как сам?

— Странный вопрос! Как всегда!

— Это хорошо! Хуже другое. Выходные придется перенести на более поздний неопределенный срок!

— Для меня, командир, это даже к лучшему, а вот у Рыжего точно проблемы в семье образуются.

— Он знает, как их решать!

Лазаренко заметил:

— С каждым выходом это для него все сложнее!

— Прапорщик знал, на что шел, когда писал рапорт!

— Кто бы спорил! Так что у нас за заморочки?

Подполковник приказал:

— Давай-ка, Володя, созванивайся с Рыжовым и в 15.00 подъезжайте в офис на Никитской. Там и обсудим, как ты выразился, очередную заморочку! Все, отбой!

— Отбой!

Лазаренко вздохнул, набрал номер напарника.

Прапорщик в это время, подогнав со стоянки к дому свою новенькую «десятку», поднялся в квартиру. Супруга уже ждала его в прихожей. Рядом сумки. Не успел он поднять их, как раздался звонок на сотовом. Рыжов ответил:

— Привет, Володь! Ты по делу или просто так?

— По делу, Женя, по делу! Собирайся и выходи к метро. Через сорок минут я подберу тебя. Едем в офис!

— Черт! Мы с Ленкой собрались за город с ночевкой. Ты застал меня в прихожей. Я и тачку подогнал.

— Не получится, Рыжий, за город, шеф вызывает!

— Нет, ну надо же! Я ж жене обещал…

Капитан перебил напарника:

— Понимаю! Прими мои искренние соболезнования, представляю, как среагирует на сюрприз Елена, но ничем помочь не могу. Короче, в назначенное время жди меня у метро. Конец связи!

— Давай!

Прапорщик повернулся к супруге. Та стояла, сжав губы, вопросительно, хотя поняла, что пикник отменяется, глядя на мужа. Рыжов развел руками:

— Лен! Не едем мы никуда! То есть меня срочно на работу вызывают.

— Опять командировка?

— Не знаю! Но, скорей всего, да!

— Куда на этот раз?

В голосе жены звучали раздраженные нотки.

Прапорщик пожал плечами:

— Ну, откуда я знаю? Сказал же, начальство вызывает. Если командировка, то скажут в институте. Я же оттуда позвоню тебе, если не смогу заехать домой! И скажу, куда предстоит ехать!

Жена усмехнулась:

— Что, опять у какого-то нового вертолета при испытании где-нибудь в тмутаракани, как ее, навигационная система дала сбой? И опять надо срочно вылетать, как будто до понедельника работа подождать не может, и, конечно, не меньше чем на неделю?

— Ну, Лен?! Я-то что могу поделать? Может, еще все обойдется.

— Уже! Обошлось! Не припомню, чтобы после подобных звонков ты не пропадал как минимум на неделю! Ты что, специально подставляешься под командировки? Кроме тебя, больше послать некого? В целом институте. Или ты один такой специалист незаменимый? Слушай, муженек, а может, тебя в тмутаракани уже дежурная блядь ждет? Или созвонишься с ней позже?

Прапорщик вздохнул:

— Лен! Ну о чем ты говоришь? Как можешь только подумать такое?

— А что мне остается? Или ты святой? Монах или оскопленный какой, чтобы без бабы неделями жить? Когда их рядом наверняка в достатке? Да ты не захочешь, баба тебя сама в постель затащит. Или ты меня за наивную дуру принимаешь?

Рыжов повысил голос:

— Лена! Прекрати!

Чем взбесил жену.

— Прекрати? Что, правда глаза режет? Да вали ты куда хочешь! Но учти, я дома тоже сидеть не буду.

— Вот так, да?

— Да, только так! Или считаешь, я мужика себе не найду?

Прапорщик махнул рукой:

— Делай что хочешь! С тобой по-хорошему…

— По-хорошему? Это уезжать каждый месяц на неделю, а то и на две, по-хорошему? Работа для тебя все, жена — ничего. Это тоже по-хорошему? Да на какой черт сдалась мне такая твоя работа? Мне муж нужен, а не любовник! Ты как-то спрашивал, почему у нас детей нет?

— Ну, спрашивал, и ты ответила, что не можешь рожать. Не можешь так не можешь. Ничего не поделаешь!

— Да могу я родить. У меня все в порядке с этим делом. Но как рожать? А если ты в один прекрасный момент не вернешься из командировки? Или притащишь с собой молоденькую шлюшку? Мне тогда что, матерью-одиночкой, никому не нужной, в этой квартире над пеленками рыдать о судьбе своей горькой? Короче! Езжай! Но как приедешь, придется выбирать: я или работа. Лучше опять в военный городок, чем вот так в столице! Все!

— Лена!

— Я сказала, все!

Елена взялась за сумки.

Прапорщик спросил:

— Ты-то куда?

— В лес, за город! Придется подруг звать. Глядишь, у их друзей и для меня какой мужичок временный найдется! Приголубит.

Прапорщик не выдержал. Влепил жене хлесткую пощечину:

— За мужичка, дорогая! А узнаю, гуляла, убью!

Лена опустилась на пуфик, закрыв лицо руками, заплакала. Евгений дернул головой. Черт! Зачем ударил? Ведь она ж от обиды. И понять ее можно! Но и времени успокаивать не осталось.

Он присел перед ней:

— Лен! Извини! Не хотел, честное слово! Вернусь, поговорим, ладно?

— Уйди! Не хочу тебя видеть!

Прапорщик поднялся, вышел из квартиры, сильно хлопнув за собой дверью. На лестничной площадке закурил. В голову ударило: а ведь так и разойдутся. Все к этому идет. И он ей правду сказать не может, и она больше не верит ему. Евгений любит жену! И у них могла бы образоваться полноценная семья, она же сказала, что лгала, говоря, что не в состоянии родить. Оказывается, в состоянии. Просто не решалась. И делала-то, в принципе, правильно. Он действительно вполне может не вернуться из командировки, но не из фиктивной и не из-за бабы. Вот, блин! Как же погасить конфликт? Конечно, жена не загуляет! В этом прапорщик уверен. Будет ждать! Знает, что и он ей не изменит. Но условие озвучила. И теперь от него не откажется. А как он оставит службу? Бросит капитана? Надо что-то придумать. До возвращения! Обязательно надо погасить конфликт. А уж потом… а что потом? Настаивать на рождении ребенка он просто не вправе! Чтобы тот, не дай бог, остался сиротой? Твою мать! Только Лене решать, иметь дитя или нет! Но для этого она должна знать правду о его службе. Что исключено! Да! Ситуация!

Прапорщик не заметил, как догорела сигарета. Лишь когда окурок обжег пальцы, тряхнул рукой.

— Черт!

Взглянул на часы и бегом бросился на выход. Возле машины увидел соседа. Попросил:

— Коль, отгони тачку на стоянку! Место 35. У меня времени нет! Спешу!

— Давай! Мне не в тягость!

Евгений бросил Николаю ключи от автомобиля:

— Потом жене отдашь!

И быстрым шагом двинулся за угол дома.

Сосед, проводив Евгения взглядом, пожал плечами:

— И куда полетел? В субботу? Все отдыхают, а его понесло. И чего не сидится дома? И ладно, жил бы бобылем, так жена под боком — красавица. Строгая, но красивая! Не пойму!

Посмотрев на окна квартиры прапорщика, Николай сел в его «десятку». Выехал со двора. До стоянки было метров двести. Поставив машину, Николай вернулся к дому. Отдал ключи Елене. Заметил ее заплаканный вид. Но виду не подал. Чужая семья — потемки!

Евгений вышел к метро в тот момент, когда у тротуара остановилась бордовая «Ауди» капитана Лазаренко. Прапорщик молча сел на переднее сиденье пассажира. Владимир отметил нервно-раздраженное состояние всегда спокойного и невозмутимого прапорщика. Спросил:

— Что-то случилось, Женя?

Тот только махнул рукой:

— Поехали, шеф ждет!

И закурил сигарету, опустив стекло.

Капитан пожал плечами:

— Не хочешь говорить, не говори, дело твое, но не нравишься ты мне сегодня.

— А я обязан тебе нравиться?

Капитан повысил голос:

— Да, обязан! На службе!

— Подбери себе вторым номером девицу! Двух зайцев убьешь: и напарника получишь, и объект удовлетворения половых потребностей!

Лазаренко резко затормозил. Шедшая сзади «БМВ» последней модели чуть не въехала в багажник «Ауди». Капитан не обратил на это внимания, повернувшись к прапорщику:

— В чем дело, Рыжий?

— Об этом потом! Ты в зеркало глянь. Кажется, ребятки из «БМВ» желают предъявить нам претензии! Слишком резко ты остановился.

— Да?

Капитан взглянул в зеркало салона. Действительно, из черного лимузина вышли четверо крепких с виду молодых парней.

Лазаренко приказал:

— Выходим! Твои двое слева, мои справа, если что. Разговор веду я!

Офицеры спецназа вышли из машины и оказались непосредственно перед парнями. Двое из них зашли со стороны прапорщика, двое подошли к капитану. Наезд начал лысый или бритый коротыш в черной рубашке:

— Ты че, урод, делаешь? Че, первый раз за руль сел? Или подставиться решил? Так я тебя подставлю!

Капитан ответил спокойно:

— Послушай, обезьяна, что тебе человек говорит. Свалил бы ты со своими образинами, а то нарвешься на неприятность!

Лысый от неожиданной дерзости какого-то мужика чуть не присел:

— Да ты… ты… с кем базаришь, козлина! Да я… ты, сучара. Ну, падла… Мочи их, пацаны!

И лысый дернулся на капитана, чем совершил непростительную ошибку, подставив не только себя, но и своих дружков.

Участники конфликта даже не заметили, что произошло. Увидели только, как голова лысого вдруг дернулась резко назад и он рухнул на асфальт. За ним последовал его подельник. Прапорщик не стал ждать нападения противника со своей стороны, перейдя в атаку. Впрочем, два выверенных удара атакой назвать было сложно. Уложив парней возле «Ауди», офицеры переглянулись. Капитан бросил напарнику:

— Сваливаем!

Евгений кивнул на лежащих парней:

— А эти?

— Оклемаются, если ты не сделал кого!

— Не сделал. Отработал в щадящем режиме!

— Тогда едем!

Но сесть в машину спецназовцы не успели. Откуда-то, визжа сиреной, появился милицейский «Форд». Встал своим капотом перед капотом «Ауди». Видимо, милиционеры видели разборку посередине трассы, создавшую пробку, которую объезжали автомобили попутного транспортного потока. И, естественно, решили вмешаться.

Из «Форда» выскочили трое милиционеров. Два сержанта, вооруженные автоматами, и лейтенант — старший мобильного патруля полка ППС.

Лейтенант приказал Лазаренко и Рыжову:

— Руки на крышу, ноги вразбег, стоять, не дергаться.

Офицерам спецслужбы пришлось подчиниться.

Они встали, опершись о машину капитана.

Милиционер осмотрел поверженных парней, неожиданно воскликнул:

— Ого!

И обратился к одному из подчиненных:

— Потапов, срочно сообщи оперативному. Задержан Груня!

Сержант удивился:

— Груня? Это тот, которого…

Лейтенант не дал договорить подчиненному:

— Много говоришь. Докладывай в штаб и вызывай нашу «Скорую»!

Сержант метнулся в салон.

Лазаренко обратился к старшему патруля:

— Лейтенант! Два слова!

— Помолчи!

— Как бы не пожалел, служака!

— Что? Ты чего там вякнул?

Милиционер подошел к Владимиру:

— Спрашиваю, чего вякнул?

Владимир повысил голос:

— Ты слова бы подбирал, лейтенант!

— Что, дубинки отведать хочешь?

— Все, ты достал! Я — офицер спецслужбы ФСБ. Удостоверение в кармане рубашки.

Слова Лазаренко смутили милиционера.

— ФСБ, говоришь?

— Да! Черт бы тебя побрал! Проверяй документы, да мы поехали. И так то из-за уродов каких-то, то из-за милиции опаздываем. Кстати, в рапорте командованию я обязательно укажу номер твоего жетона.

Лейтенант произнес:

— Я действую согласно инструкциям!

— Ты будешь проверять ксиву?

Милиционер подошел к Владимиру, достал удостоверение, ознакомился с содержанием, проговорил:

— Извините, товарищ капитан, но почему вы сразу не представились?

— Потому, что вы сначала под ствол ставите, рот затыкаете и только потом начинаете разбираться.

Владимир выдернул у него из рук удостоверение, указал на «Форд»:

— Убери свою тачку, мы поехали!

Лейтенант кивнул сержанту:

— Убери машину!

Патрульный подчинился. Пока он сдавал автомобиль назад, предоставляя возможность «Ауди» Лазаренко вывернуть с полосы, лейтенант, стараясь замять конфликт, сказал:

— А вы крутые ребята! Самого Груню сделали! Мы его давно ищем!

— Плохо ищете! Если он спокойно по Москве разъезжает да еще беспредельничает на дороге. Из этого, лейтенант, следует, что Груня твой на тебя плевать хотел. Но ладно, разбирайся тут с грунями сам. Мы поехали!

Лейтенант попросил:

— Может, о нашем недоразумении докладывать начальству не будете?

— А чего ты испугался, раз действовал, как говоришь, по инструкции?

— Да был залет недавно! Сейчас, если бумага придет, да еще из ФСБ, никто разбираться не станет, по инструкции действовал или нет. В лучшем случае, понизят в должности!

— Ладно! Будем считать, разошлись мирно!

— Спасибо, товарищ капитан!

— Ешь на здоровье! Груню можешь на себя записать, нас светить в этом деле необязательно!

— Серьезно? Спасибо!

— Давай и не борзей больше. Учти, с людьми работаешь, а не со скотом!

Офицеры спецслужбы заняли места в машине Лазаренко, и «Ауди», войдя в поток, направилась к центру.

Ведя машину, капитан взглянул на прапорщика:

— Встряхнулся?

— Да так, слегка! Не пойму я этих придурков. Прут на людей, не зная, ни кто они, ни что собой представляют.

— На этом и сгорают. А думать им, Женя, просто нечем.

— Это точно!

Прапорщик вновь закурил, отвернувшись к окошку. По-прежнему он был чем-то сильно озабочен. И поделиться с напарником не желал. Это пройдет! Долго в таком состоянии человек находиться не может. Созреет, раскроется.

Несмотря на то что Лазаренко вел «Ауди» на максимально возможной скорости, виртуозно перебрасывая иномарку с одной полосы на другую, в офис они с Рыжовым опоздали. На пятнадцать минут. И все внезапно возникшая нештатная ситуация на дороге!

Офицеры вошли в кабинет начальника отдела в 15.15.

Шабанин демонстративно взглянул на часы, обвел подчиненных взглядом:

— Вам не кажется, господа, что вы опоздали?

Ответил командир группы:

— Если разрешите, я объясню причину опоздания!

— Да уж окажи любезность!

Капитан доложил об инциденте с бандитами по дороге в офис.

Подполковник укоризненно покачал головой:

— Ну, никак вы не можете, чтобы спокойно, без мордобоя, без того, чтобы не засветиться! Хорошо еще, что в документах фамилии других, не существующих в службе лиц проставлены, а то вы мне давно фирму спалили бы!

Лазаренко спросил:

— Интересно, это когда мы, не считая сегодняшнего случая, подставляли подразделение или светились где-либо?

— Да я не только о вас двоих говорю. Есть у меня и другие хлопцы, такие же горячие. Но ладно! Считаю причину опоздания уважительной, одно хотел бы узнать, что это прапорщик Рыжов такой унылый? Что случилось, Евгений Александрович? Или ты, Володя, мне за подчиненного ответишь?

Лазаренко сказал:

— Мне напарник не открылся. Предпочитает проблему в себе держать!

Шабанин перевел взгляд на Рыжова:

— Что за проблема, Женя?

Прапорщик понял, что подполковник не отстанет:

— Да семейное, личное это!

— Вот как? А ну-ка, пожалуйста, поподробней. И правду, прапорщик, правду!

Рыжов рассказал о конфликте с женой после того, как сорвалась сегодняшняя поездка за город.

Подполковник внимательно выслушал подчиненного. Как только тот закончил доклад, протянул:

— Понятно! Рано или поздно подобное должно было произойти. Вот почему мы берем к себе холостяков. А ты, значит, Женя, любишь жену и не видишь выхода из создавшегося положения, так?

— Так точно, Олег Николаевич!

— Что ж! Лады! Ты у нас где живешь?

Прапорщик назвал адрес.

Шабанин спросил:

— Магазин или какое-нибудь другое людное заведение рядом с домом имеется?

Рыжов и Лазаренко удивились, прапорщик ответил:

— Магазин с торца здания, если смотреть от станции метро, продовольственный, круглосуточный! А что?

Подполковник улыбнулся:

— Ничего! В свое время все поймешь! Сейчас же изволь привести себя в порядок, разговор предстоит серьезный, а сразу после него и работенка непростая.

Начальник отдела указал на стол совещаний и стулья, стоявшие вокруг него:

— Прошу на привычные места! Присаживайтесь.

Офицеры сели друг против друга. С торца устроился подполковник, расстелив перед подчиненными карту. Разрешил:

— Если есть желание, курите!

Выставил на стол пепельницу.

Рыжов закурил, Лазаренко решил повременить.

Подполковник выложил перед собой указку:

— Итак, сначала о том, что заставило меня вызвать вас. Причина в разведывательной информации, которую мне передали из аналитического отдела. Она такова. В селении Ак-Мартан, внимание на карту, двумя сутками раньше был замечен Хамид.

Капитан переспросил:

— Хамид? Это тот самый, что…

Подполковник кивнул:

— Да, тот самый, помощник Саммада — Костыля, но прошу не перебивать меня.

Лазаренко кивнул:

— Извините, но уж слишком неожиданна информация.

— Извиняю! А информация действительно весьма неожиданна, как и интересна. Мы считали, что после нескольких успешно проведенных на Кавказе террористических акций против наших войск Саммад покинул Россию, но оказалось, ошибались. Понимаю, хотите спросить, насколько можно верить полученным разведданным? Отвечаю, не знаю. Аналитики утверждают, источник достоверный, но мы уже не раз имели возможность убедиться, насколько достоверны эти источники, завербованные обычные мирные жители. Но и пропустить информацию не можем! И Саммад, если хорошенько прикинуть, вполне мог остаться в России. Да, его отряд зацепили, преследовали, но, насколько помню, наемникам все же удалось оторваться от наших ребят. Возле самой границы. Поэтому в отделе и посчитали, что Костыль свалил в Грузию. Но он мог, оторвавшись от сил преследования, и не пойти на перевал, а провести обманный маневр, направить своих недобитков в соседнее ущелье и начать движение обратно. Возможен такой вариант? Возможен! И если принять его за основу, то появление Хамида в Ак-Мартане не выглядит чем-то необычным, так как то, соседнее ущелье имеет выход в «зеленку» предгорья, как раз недалеко от названного селения!

Капитан поднял руку:

— Вопрос разрешите?

— Давай!

— Хамида видели в Ак-Мартане днем или ночью? И еще, был ли он замечен один или с сопровождением? С транспортом или без такового?

Командир отряда кивнул:

— Вопрос понятен. Хамида засекли рано утром, точнее, на рассвете, когда он с небольшим, в три всадника, конным отрядом покидал селение, направившись в сторону Большого хребта!

— И кого помощник Саммада навещал в Ак-Мартане, неизвестно?

— Да, это неизвестно! Но предположить, кто принимал ночных гостей, можно! Так как ни вечером, ни ночью никто в селении не слышал топота лошадей отряда. И собаки не лаяли, что обязательно бы произошло, появись в небольшом поселке чужие люди и животные, в данном случае лошади. Следовательно, бандиты проникли в Ак-Мартан днем, скрытно и пешим порядком. Покинули же селение конным отрядом. А табун в Ак-Мартане только у одного местного жителя, Али Такоева. Кстати, представителя местного поселкового совета, человека не бедного, но ранее не замеченного в связях с бандитами. В отличие от его родного брата Ахмата, который служил в свое время у Масхадова, а затем пропал без вести. Так что вполне можно предположить, что помощник Саммада Хамид навещал в Ак-Мартане Али Такоева. Для чего, объяснять, думаю, не нужно.

Капитан кивнул:

— Не нужно. Если агенты не ошиблись, то Хамид наведывался в аул для того, чтобы забрать лошадей и взять провизии для отряда Саммада.

Подполковник согласился:

— Точно! И что из всего этого следует?

Лазаренко усмехнулся:

— Из этого следует, что нам с Рыжовым придется лететь на Кавказ. Найти там лагерь Саммада и отстрелить главаря банды! Возможно, с помощником.

Улыбнулся и Шабанин:

— Приятно иметь дело с людьми понятливыми, которым не надо говорить лишнего.

Капитан спросил:

— Когда вылетаем? Куда, на чем?

Подполковник ответил:

— Маршрут на первом этапе обычный. Транспортным бортом до Ростова, оттуда «вертушкой» до окрестностей Ак-Мартана. Конечный пункт перелета, — Шабанин поставил крест на карте, — опушка леса с юга селения. Оттуда, обойдя Ак-Мартан, начнете поиск базы Саммада и, определив ее, отработаете главаря наемников.

— Кто нас будет прикрывать и обеспечивать отход?

— Никто!

Капитан с прапорщиком переглянулись, Владимир воскликнул:

— Не понял?! Не хотите ли вы сказать, что на базу моджахедов нам предстоит выходить вдвоем с Рыжим?

— Именно это я и хотел сказать. К сожалению, местность возле Ак-Мартана не позволяет применить в том районе даже отделение. Так что придется вам, ребята, поработать на благо Родины в автономном режиме!

— Неплохо! Я бы даже сказал, совсем недурно! Вы считаете, после отстрела Саммада, если еще удастся выйти на него, мы, посадив себе на хвост его головорезов, имеем шансы оторваться от банды?

Подполковник поднял указательный палец правой руки:

— Не тебе, Володя, объяснять, что шанс у человека остается в любой ситуации. Ничтожный, но остается. А спецназовец обязан уметь использовать этот шанс. Вы — опытные бойцы, а посему используете свой шанс. К тому же вы будете неплохо оснащены различного вида взрывчатыми устройствами, от обычных гранат до мин направленного действия.

— И этот арсенал нам предстоит тащить на собственном хребте?

Шабанин развел руками:

— Можешь нанять такси. Или абрека с арбой! Без разницы. В общем, задача вам ясна?

Капитан буркнул:

— Вы не ответили, когда нам вылетать?

Подполковник кивнул, взял со стола сотовый телефон, набрал по памяти номер:

— Алексей? Шабанин! Что у нас с бортом на Ростов?.. Готов к вылету? Прекрасно! Ждите пассажиров от меня. Затем немедленный взлет! Что?.. Нет! Они подъедут на моей машине!.. Выполняй!.. Что?.. Где-то часа через полтора! Да. До связи!

Шабанин отключил телефон:

— Слышали? Вылет самолета в Ростов, как только вы подниметесь на борт! Еще вопросы?

Спросил Лазаренко:

— С кем мы должны войти в контакт по прибытии в Ростов?

— Ни с кем!

— Ни с кем? Кто же тогда передаст нам экипировку, оружие, взрывчатые устройства, наконец?

— Все необходимое для выполнения задания будет заложено в вертолет, который доставит вас к Ак-Мартану.

— Понятно!

Подполковник встал, прошелся по кабинету:

— И вот что еще, ребята! Пилоты «Ми-8» не знают, куда конкретно им предстоит перебросить вашу группу. Сделано это в целях обеспечения секретности операции. Так что тебе, Володя, — Шабанин взглянул на капитана, — по дороге на военный аэродром следует изучить карту. На тебе руководство экипажем.

Лазаренко вновь усмехнулся:

— Секретность. Какая может быть секретность, если летчики вернутся на свою базу и будут иметь полную свободу общения со своими коллегами? Или их изолируют?

Шабанин ответил:

— Да, экипаж, если так можно выразиться, придется изолировать. «Вертушка», после того как высадит вас, отойдет к месту дислокации одного из полков внутренних войск на равнину. И командир экипажа будет ждать твоего, Володя, вызова. Или… сообщения о том, что вы не вернетесь, о чем я даже думать не хочу!

— Да мы уж постараемся вернуться, но коли вы не доверяете пилотам, то как сможете проконтролировать, не используют ли они для передачи данных по группе бортовую радиостанцию!

— Они не смогут сделать это! Точнее, выйти в эфир, понятно, помешать им не сможет никто, но станция оборудована специальным устройством, позволяющим дублировать все переговоры экипажа. И если они несанкционированно выйдут на связь из района ожидания боевой группы, об этом сразу станет известно в отделе военной контрразведки, а вы получите предупреждение на свои спутниковые станции, которые обеспечат устойчивую и защищенную связь со мной!

Прапорщик вздохнул:

— Ну, что ж! Кажется, вы предусмотрели все, Олег Николаевич. Остается пожелать нам удачи да следовать на аэродром.

Подполковник ответил:

— Если вопросов нет, спускаемся во двор. Служебная «Волга» ждет нас.

— Вы поедете с нами?

— Нет! Провожу до машины!

— И правильно! Расстанемся здесь!

— По прибытии в район активных действий — доклад!

— Это уж само собой!

Офицеры вышли из здания офиса. Лазаренко с Рыжовым заняли места в «Волге», и служебный автомобиль выехал за пределы территории одной из резиденций ФСБ, осуществляющей свою деятельность под прикрытием коммерческой фирмы, каковых по Москве было разбросано тысячи.

В 17.30 транспортный «Ил-76», имевший на борту гуманитарный груз вместе с группой спецназа, оторвался от бетонки военного аэродрома в Москве и в 19.20 благополучно совершил посадку на полосе такого же военного аэродрома недалеко от Ростова.

Лазаренко с Рыжовым первыми покинули борт.

Отошли от самолета, к которому подъехали «КамАЗы» с солдатами, разгружать лайнер, осмотрелись.

Вокруг никого. Рыжов спросил:

— И что дальше, командир?

— А черт его знает, Рыжий! По идее, кто-то же должен хотя бы проводить нас до вертолета. И этот кто-то, по-моему, объявился.

Капитан указал на появившийся со стороны вышки управления полетами армейский «УАЗ».

И не ошибся. Внедорожник остановился прямо возле спецназовцев. Водитель-прапорщик спросил:

— Это вы транзитники?

— Транзитники?

Капитан посмотрел на прапорщика:

— Ну, можно сказать и так!

— Прошу в салон!

«УАЗ» доставил их на самую окраину летного поля, где на площадке медленно вращал винтом многоцелевой «Ми-8». Один из пилотов курил в стороне от вертолета. Увидев спецназовцев, затушил окурок, подошел к ним. «УАЗ» тут же ушел обратно к вышке.

Пилот спросил:

— Боевая группа из Москвы?

Владимир ответил:

— Вы догадливы!

Летчик представился:

— Командир экипажа майор Иванов, согласно приказу вышестоящего командования поступаю в ваше распоряжение!

Лазаренко спросил:

— Для нас что-нибудь загрузили в «вертушку»?

— Так точно! Контейнер!

— И что в нем?

— Не знаю! Контейнер опечатан и может быть вскрыт только командиром группы, но после того, как я получу подтверждение, что вы являетесь теми, за кого себя выдаете.

— И как вы, майор, собираетесь получить это подтверждение? Документы, удостоверяющие личность, на задания мы с собой не берем.

Иванов улыбнулся:

— В курсе! Для подтверждения личности вам необходимо связаться со своим руководством в Москве.

Прапорщик взглянул на капитана:

— По-моему, шеф ничего подобного не говорил.

— Он забыл!

Лазаренко извлек из кармана рубашки аппарат, напоминающий телефонную трубку, только имевший сложенный толстый стержень — антенну, привел его в рабочее состояние, запросил:

— Первый! Я — Заря-11!

Шабанин ответил немедленно:

— Уже на месте, в Ростове?

— На месте. Только командир экипажа требует подтверждения наших личностей! Мы об этом в офисе не договаривались!

— Это я упустил, Володь! Передай трубку пилоту!

Капитан протянул станцию летчику.

Тот спросил:

— Коды ваших людей!

Выслушал подполковника, вернул станцию капитану:

— Все в порядке!

Рыжов поинтересовался:

— А что это еще за коды, майор?

Тот пожал плечами:

— Это, мужики, у своего начальства спрашивайте. Мы можем лететь! Прошу в салон! Особых удобств не обещаю, но вы ребята привычные.

— Это точно!

Офицеры поднялись на борт.

Майор указал на металлический ящик, стоявший опечатанным возле скамейки:

— Ваш контейнер! Вы можете заняться им немедленно, я же должен узнать маршрут полета.

Капитан протянул ему карту, спросил:

— Местность знакома?

Иванов утвердительно кивнул:

— Да! Бывали там! Не садились, но пролетали над Ак-Мартаном не раз!

— Вот и отлично. Сажай «вертушку» прямо туда, где крестом отмечена опушка леса!

— Понял!

— Да, сколько времени займет полет?

— Около часа! Еще какое-то время на посадку, все же садиться придется не на подготовленную площадку.

— Ясно! Тогда вперед, майор?

— Поехали!

Командир экипажа прошел в кабину пилотов.

Спецназовцы занялись контейнером. Вертолет, резко увеличив обороты несущего винта, а с ним вибрацию корпуса и шум от двигателя, начал подъем. Прапорщик вскрыл ящик и начал выкладывать его содержимое на пол. Первыми он достал бронированные камуфлированные костюмы, оборудованные встроенными средствами связи малого радиуса действия. Затем оружие — две винтовки «СВДС» и два автомата «АКС-74», оптические прицелы, бинокли. Защитные шлемы, оборудованные приборами ночного видения, специальные фонари, позволяющие замечать лазерные лучи минных ловушек или сигнальных устройств, перчатки, боевые аптечки. Систему дистанционного прослушивания объекта наблюдения, электронные «маяки». Запасные магазины для автоматов и винтовок. Фляги с водой, ранцы с сухим пайком, рассчитанным на трое суток. Маскировочную сеть и два пустых рюкзака. Выложив все перечисленное, поднялся, указав на контейнер:

— Там остались только гранаты, две «МОН-100»! Проволока с резинкой, радиоуправляемые мины и «лягушки».

Под «лягушками» подразумевались противопехотные мины-сюрпризы. Они также имели взрыватели дистанционного управления — небольшие брелки-пульты с выдвижными антеннами. Стоило активировать взрыватель, и такая мина подпрыгивала на полтора метра и только тогда взрывалась, срезая осколками всех, кто имел несчастье оказаться рядом с ней в радиусе двенадцати метров. В лесу этот радиус уменьшался до шести метров.

Несмотря на множество перечисленных предметов и средств, все они компактно размещались на бронекостюме и совершенно не влияли на маневренность бойцов. Экипировка спецназовцев была продумана до мелочей, и когда Лазаренко с Рыжовым переоделись, посторонний человек даже не подумал бы, ЧТО при себе имеют офицеры. Закрыв пустой контейнер, они сели на скамейку, поставив возле себя оружие.

И капитан, и прапорщик были готовы к работе.

А вертолет с каждой минутой полета приближал их к месту высадки. Откуда им предстояло начать выполнение поставленной подполковником Шабаниным задачи.