Рубиновое сердце Глена

Александр Таирович Хусаинов

Сказка с привкусом волшебства.В окрестностях крупных городов неожиданно для горожан появляется целый Городок с всевозможными чудесами. Центром этого Городка является цирк дядюшки Мортона. А в числе циркачей дебютирует мальчик, лишь недавно познакомившийся с миром волшебства. Пока мало кто знает о его тайне, но тайна эта погружает юного Глена в целую череду приключений, где ему предстоит научиться волшебству, встретиться лицом к лицу с испытаниями и понять, кто же является настоящим другом.

Глава 7 — Начало, какое не забыть

Глен уставился на ворота. Он понял, что ему предстоит решить головоломку и Глен радовался, что она занимала лишь часть ворот. Его роста хватало разобраться с головоломкой. Однако, хоть Глен и понимал, что ему предстоит решить головоломку, он догадывался: по обыкновению всех волшебных дверей мира магии эта также была обиталищем какого-то неведомого существа, который сообщил:

— Да-да, просто так не войти. Тебе нужно решить головоломку.

Глен поднял голову вверх, откуда, по его мнению, доносились слова. Сверху на Глена смотрела голова из портрета. С длинной шевелюрой, лицо, похожее на широкий кувшин, голова была точно живой.

— А в волшебном мире все портреты живые? — спросил Глен.

— Нет, только те, что нарисованы живыми красками.

— Что это за краски? — спросил Глен.

— Ну я не знаю точного способа их приготовления. Знаю лишь, что кого собираются рисовать — его частичку, например волос, надо скормить Художественным растениям. Через три месяца переваривания эти растения тошнит живыми красками в специальные сосуды.

— Фу! — Глена передернуло.

— Да ладно… Зато я живой. А вот мой хозяин — нет. Хотя я и несу частичку его души. Впрочем для этого портрета ему пришлось постричь пол своей черепушки. Много краски разной понадобилось.

— А ты — не целиком он?

— Нет, но помню все, что помнил он и знаю все, что знал он.

— Кто — он?

— Стыдно не знать, юноша! — голова отвернулась. Глен наблюдал только ее затылок.

— Я не так давно в мире волшебства! Простите…

— Ладно, так и быть, принимаю извинения, — голова вновь повернулась к Глену. — Я и есть основатель академии. Ты имеешь честь общаться с портретом самого Пранта Прутта.

— Рад с вами познакомиться! — воскликнул Глен.

— А теперь принимайся за головоломку. Иногда, пытаясь вновь войти в ворота — тебе придется решить новую головоломку. Таковы правила академии. Мозги надо держать в форме. Задумка Прутта! — гордо закончила голова из портрета.

Глен, недолго думая, начал перемещать квадраты с трубами, собирая дорогу для воды в самый нижний правый угол. Ему понадобилось десять минут, но он провел водяную струю в нужном направлении, собрав практически самый короткий путь. Вдруг что-то щелкнуло и ворота распахнулись. За порогом стояло пять взрослых волшебников в разных мантиях. Каждый — своего неповторимого цвета, со своим гербом, вышитым на левой стороне груди. По центру стоял гордый высокий мужчина лет сорока в золотой мантии. На его гербе был изображен грифон, придавивший когтями большую змею к земле. Головного убора у мужчины не было, потому Глен успел оценить всю пышность его волос. И еще мужчина немного напоминал самого Пранта Прутта.

— Добрый день, юный волшебник! — бархатным голосом проговорил волшебник в золотой мантии.

— Добрый день! — поздоровался Глен, осматривая всех. Продолжая улыбаться, волшебник продолжил знакомство:

— Меня зовут Бертран Прутт, — слегка поклонился волшебник, не спуская взгляда с Глена. — Я — нынешний декан этой академии и по совместительству правнук достопочтенного Пранта Прутта.

— Рад с вами познакомиться, — учтиво отозвался Глен.

— Справа и слева от меня — твои преподаватели на ближайшие три месяца обучения. Разреши представить: доктор Олтон — лучший специалист в мире неестествознания.

К Глену вышел и поклонился очень седой человек в коричневой потертой мантии. Его лицо было испещрено мелкими добрыми морщинками. На голове, как и Бертран Прутт, он ничего не носил. Герб изображал лупу и капельку воды.

— Профессор Вельмер Кравиан, — продолжил Бертран Прутт.

К Глену вышел высокий худощавый волшебник. Он, в отличие от первых двух, протянул Глену руку. Лучезарно улыбнулся.

— Профессор Вельмер Кравиан — мастер иллюзий, миражей и морока. Более того — единственный в мире волшебник, кто умеет не только туманить взгляд, но способен создать такую иллюзию, что ты чувствуешь вкус, слышишь, чуешь и ощущаешь материальность этого волшебства. В общем, его иллюзия — самая близкая к действительности.

— Сейчас зазнаюсь и впредь перестану здороваться. — Сказал длинный волшебник в темно-оранжевой мантии, широко улыбаясь. А на его гербе было изображено облако, которое опоясала колючая проволока. Любопытной деталью так же были узкие квадратные очки в золотой оправе. На голове профессор носил загнутую сильно назад шляпу-колпак. Профессор Кравиан вернулся в строй. Глен не без удовольствия отметил, что профессор Кравиан сравнительно молод. Двадцать пять или двадцать семь лет, не больше.

— Профессор Виолетта, — представил изящную женщину с темно-синими волосами декан Бертран. Женщина стояла неподвижно, сложив руки на груди. Она слегка наклонила голову, улыбаясь Глену. В этот момент цвет ее волос изменился на жемчужный. В волосы красиво вплетались разноцветные шелковые ленты. Глен почувствовал щекотливое чувство внутри живота. Профессору Виолетте было немногим за тридцать, при этом она была необычайно стройна и красива. Глаза с черными зрачками придавали острым чертам ее лица удачную и таинственную красоту. Глен даже не сразу заметил герб, представляющий пиктограммы всех четырех стихий на темно-фиолетовой мантии женщины.

— Профессор Виолетта — преподаватель по использованию естественных стихий. И наконец — наш новый преподаватель Перевернутых знаний — Пату, — декан представил крайнего в ряду, чернокожего волшебника в черной мантии. — Господин Пату также будет вводить вас и других студентов в курс крайних степеней волшебства.

Профессор Пату не вышел на шаг вперед, но поклонился Глену с почтением.

— Итак, — хлопнул в ладоши декан, — что-то мы задержались со знакомством! Перерыв закончен, пора вновь возвращаться к занятиям. Ученики идут. Глен, пойдемте со мной, — декан развернулся и зашагал.

Ворота захлопнулись и Глен машинально обернулся. Оказалось, что ворота изнутри полупрозрачны. Мальчик видел, как первые студенты пытались справиться с какой-то головоломкой на той стороне ворот. Однако декан отвлек Глена:

— Вводное занятие для новой группы проведу я. Это единственное занятие по общим знаниям. То, что вам преподавали в школе Филиции — забудьте раз и навсегда. Там — лишь подготовка к основам. Если рассказывать основы волшебства сразу — то волшебника может не состояться. Для вас, Глен, и для других прибывших сегодня — начинается интересная жизнь! — улыбнулся Бертран Прутт.

Все преподаватели, с которыми декан Бертран познакомил Глена, разошлись в разные стороны по высоким коридорам, которые от ворот отходили в пяти направлениях. Декан повел Глена по центральному. На полу был развернут длинный мягкий ковер с вязью странных узоров, которые медленно ползут по направлению движения шагающего, но расступаются под каждым шагом. Глену вдруг подумалось, что он хотел бы побегать по этому ковру босиком. Вдоль стен коридора располагались закрытые деревянные двери. На всю длину стен над дверьми были протянуты длинные гобелены, на которых плавно перетекая друг в друга были изображены разные времена года, суток и различные сцены: от битв между сказочными существами, до пира на лесной поляне. В этих историях доблестные рыцари отважно бились с василисками и драконами, а принцессы, сидящие на камнях, расчесывали свои волосы; дом в лесу показывал свои причудливые истории из сказок народов Европы, а в белесых снегах севера красочное северное сияние создавали маги в волчьих шкурах.

— Нам сюда, — сообщил декан Бертран, когда они дошли до конца коридора и уперлись в дверь. На двери было выведено странное сочетание символов.

— А что написано на двери? — спросил Глен.

— Адрес следующего расположения этой комнаты.

— Они перемещаются?!

— Ну конечно! — изумленно сообщил декан, удивленно смотря на Глена, точно последний проявил абсолютную бестактность в искусстве задавать такие неразумные вопросы.

— Но, в мире людей… — начал оправдываться Глен.

— Мир людей — очень неправильный. Они все делают неправильно, вокруг них все неправильно. Даже их слово «неправильно» — неправильно.

Глен не долго пытался понять эти слова. Пока еще именно мир волшебства казался ему каким-то… Ну, не очень правильным. А сейчас он вошел в помещение и осмотрелся. Дверь располагалась напротив академической трибуны для преподавателя. Сама комната казалась большой и была полукруглой. Стены — из грубого, неотесанного камня. К пологим стенам, абсолютно криво, неравномерно были прибиты портреты. Судя по виду людей на портретах — это были волшебники. Они молча смотрели на Глена. Чему Глен удивился, так это тому, что портреты не были живыми. Но глаза каждого волшебника его просто сверлили.

В помещении были расставлены парты по конструкции комнаты — полукругом. За партами уже сидели удивленные, абсолютно растерянные молодые люди в разных одеждах. Человек пятнадцать.

— Проходи, — подтолкнул Глена декан Бертран. — Выбирай себе место и присаживайся за парту.

Глен пошел вдоль рядов. Теперь, в совокупности с волшебниками с портретов, его упорно изучали глаза пятнадцати ровесников. Тут были дети разных национальностей, но Глен не нашел ни одного знакомого по школе Филиции. От волнения ученики не улыбались, а просто изучали Глена. От этого Глену хотелось сесть как можно дальше, но он нашел свободную парту ближе к большому окну. Впереди сидела смуглая кудрявая девочка, сзади — никого, справа — тоже пусто. Лишь через парту справа сидела девочка, в чертах лица которой было что-то восточное.

Пока декан Бертран о чем-то упорно думал, пристраиваясь за трибуной и вперившись глазами в пергамент, а дети сидели неподвижно, Глен взглянул в большое окно, которое открывало красоты огромного озера и горные массивы вдалеке. Русалки выпрыгивали из мерной глади озера, делая сальто в воздухе. Но наслаждению картиной быстро пришел конец. В класс кто-то резко вломился, настолько неаккуратно раскрыв дверь, что та ударилась о стену с неприятным громких звуком. В классе появилась девчушка с двумя рыжими косами, веснушчатым лицом, остреньким носиком и слегка раскосыми глазками. Она была одета в черную юбку, длинные полосатые черно-красные гольфы и черную курточку, скрывающую белую блузку. На щеке у девчушки была растерта сажа или угольное пятно. За ней в класс вбежал толстый черный кот с белым пузом и истошным «Мяу», раскатившимся на весь класс. Кот тут же превратился в меховой рюкзак с живой кошачьей головой прямо у ног девочки с косичками. Та неуверенно подняла рюкзак за лямку двумя руками и, так и держа, вытянув личико чуть вперед, радостно улыбнулась декану Бертрану, который стоял в полнейшем ошеломлении.

— Вы… — начал он заикаясь.

— Мэгги Лайтнайт. Рада познакомиться.

— Вы… — пытался сформулировать предложение декан Бертран.

— Абердин. Тот, что в Шотландии.

— Но…

— Да, должна поступать в следующем году. Мамка выгнала, сказала:

«Иди и учись», — девочка произнесла это явно преувеличенно передразнив маму, скорчив при этом смешную гримасу.

— Так…

— Сказала — допустят. Просила напомнить про то что кто-то что-то там должен…

— Мяу, — сказал ее меховой рюкзак с головой кота, точно упрекая декана в том, что тот забыл об этом явном пикантном факте.

Десять секунд полной тишины. После:

— Хорошо… — неуверенно начал декан Бертран, видимо взвесив все за и против. — Выбирайте место, садитесь. Не выгонять же вас…

Девочка закинула пушистый рюкзак на плечо и побежала по рядам, с разгона приземлившись рядом с Гленом на то самое место справа от него, что было свободным. Мэгги сразу же протянула руку Глену. Глен неуверенно взял ее за руку.

— Мэгги, — довольно прошептала девочка.

— Я знаю… А я Глен, — тихо произнес он.

Мальчик, сидящий впереди Мэгги обернулся к ней. Та протянула руку и ему, но пухловатая мордаха проигнорировала дружелюбный знак девочки и отвернулась.

— Фи, не больно то и хотелось! — сказала Мэгги, нахмурившись.

— Так, разговорчики! — громко хлопнул в ладоши декан Бертран. После церемонного молчания декан Бертран Прутт продолжил:

— Юные волшебники, перед вами открываются новые горизонты. Вам доступна радость открытий волшебного мира и счастье раскрыть некоторые тайны волшебства.

Декан сделал паузу, осматривая внимательных детей-птенцов.

— Мир волшебства — это мир, спрятанный от глаз простых людей. Они не умеют смотреть новости волшебного мира на поверхности сковороды или звонить друзьям, сжигая лист обычной бумаги. Они не знают, что большинство зверей играют какую-то важную роль в мире волшебства. Не понимают, о чем беседуют деревья. Они даже не догадываются, какой двойной жизнью живут окружающие их предметы. Но главное — им недоступно понимание волшебства. На то есть две причины. Первая: они в него не верят. И вторая: его скрывает Великий

Секрет. О Великом Секрете, я, думаю, вы уже слышали. В общем и целом он означает, что волшебник не может рассказать человеку о волшебстве, так как волшебник тогда перестанет быть оным, а человек может сойти с ума. Спятить! — эмоционально произнес декан, покрутив указательными пальцами вокруг висков. — Но, только вдумайтесь, волшебник может колдовать при людях. Они все будут уверены, что это фокус, волшебство, иллюзия, обман. Это также свойство Великого Секрета.

Вновь пауза.

— Ваше обучение будет длиться пять лет в пяти разных учебных заведениях. Этот учебный год — ваш дом здесь: в академии Прутта. Следующие учебные заведения будут для каждого свои. В них вы будете распределены в зависимости от ваших достижений и склонностей. В процессе обучения здесь вам будет выдана предварительная карта знаний с описанием ваших потенциальных учебных заведений.

Пауза

— Еще: все учебные заведения заняли все основные мировые волшебные узлы, которые сами по себе насыщают волшебников силой и в которых магия рождается сама собой, легко, с минимальными усилиями. Потому-то юным волшебникам и проще научиться колдовать в школах и академиях. В нашей академии есть места, где волшебство рождается само по себе, не по воле или колдовству какого-либо волшебника.

Ученики зашептались.

— У вас есть баллы… — прервал шепот учеников декан. — Баллы — это индивидуально ваша оценка, данная преподавателями за ваши поступки и заслуги. Например, за хорошо выполненную домашнюю работу.

Декан Бертран улыбнулся.

— Накопленные баллы вы сможете тратить на что-то в Академии.

Например — на игру…

— А я видела игру, — встряла Мэгги. — Ребята колдовали фольклорных существ и всякие заклинания.

— Юная Мэгги, — декан назидательно поднял указательный палец, — я бы попросил вас не быть такой нетерпеливой особой и хотя бы иногда поднимать руку, если вы хотите, чтобы вам дали слово.

— Простите… — потупилась девочка с косичками.

— Мяу… — вторил ее извинению мохнатый рюкзак.

— И, пожалуйста, утихомирьте свое животное.

— Хорошо.

— Но вы, юная мисс, правы. То, что вы видели — это старинная игра нашей академии, которая имеет очень простое название: Фольклор. Не буду объяснять правила, скоро вы научитесь в нее играть и без меня. Но суть ранее мною сказанного про баллы на примере этой игры я вам объясню. В ней больше шансов у того, у кого больше академических баллов. У кого больше баллов — тот имеет доступ к наиболее интересным существам и заклинаниям. И потому ребятам приходится копить свои баллы, учась еще лучше, участвуя в школьной жизни и постоянно делая что-то полезное для Академии и окружающих. Так, некоторые из учащихся становятся чемпионами Фольклора. Потому многие стремятся получать баллы, скажем, только для этой игры. Но можно стремиться стать чемпионом в дуэлях, в торнадо, на пуговицах и многом другом. Все игры, соревнования, кружки и увлечения вы вкусите уже очень скоро.

Глен хотел узнать, что за игры и соревнования тут существуют. Хотел узнать правила. Почувствовал непреодолимое желание стать чемпионом чего-либо из уже перечисленного или из того, что еще он не знает.

— И еще, знайте, что каждое волшебное учебное заведение обладает своей особенностью. В академии Прутта — это Всеядное волшебство. Кто-нибудь слышал о таком?

Все молчали.

— Так вот, наша академия — это тоже волшебник. Она — живой организм. Все волшебство, которое вы совершаете в ее стенах — она впитывает и выдает впоследствии разные сюрпризы. Академия питается вашим волшебством, проглатывает его, и, впитав его как губка — может наколдовать что-то в ответ. Но академия не знает рамок хорошего и плохого и может совершить что-то… Не совсем приятное. Вот тут на днях она затопила все свои коридоры зеленой жижей. Она пахла мятой, но отмывалась от стен плохо. А в прошлом месяце по коридорам ходил дракон с завязанными глазами.

От разных историй, которые рассказывал декан, ученики охали и смеялись, вздыхали и удивлялись.

— То ли еще будет. Однажды все вещи девочек оказались в ящиках мальчиков, а вещи мальчиков в тумбочках девочек. Правда, есть подозрение, что это может и не академия вовсе сделала, а непослушный студент…

Смех детей было не остановить.

— В общем, за свои проказы ждите в ваших комнатах от академии орды гоблинов, — на этот раз декан Бертран ласково улыбнулся.

Он дождался, пока класс стихнет и продолжил:

— А теперь о вкусном. Кто сможет наколдовать тортик или хотя бы пирожок?

Ученики молчали.

— Что ж… А кто вообще уже колдовал? Пять человек подняли руки.

— Чудесно. Марта, выйди пожалуйста к нам, — декан Бертран позвал смуглую девочку, которая не подняла руки. Юная волшебница застеснялась, но подчинилась.

Декан достал из кармашка своей мантии что-то, зажав предмет в кулаке.

— Итак, Марта, что бы ни было у меня в руке — ты должна это превратить в кусочек торта.

— Но… Я не знаю как…

— Создавай волшебство так, как ты посчитаешь это правильным… Тебе надо просто понять, что ты хочешь увидеть на моей руке тогда, когда я ее раскрою. Однако сложи руки, прижав большие пальцы к ладоням, а сами ладони сложи крестиком. И запомни слова: Вентатум Парс Мулитум.

— Вентатум Парс Мулитум, — повторила девочка.

— Правильно. И интонация хорошая. Итак… На раз два три я раскрываю ладонь, а ты, скрестив ладони и прижав к ним большие пальцы, должна произнести: Вентатум Парс Мулитум. Но запомни, при этом ты должна колдовать, а не просто говорить слова и показывать жест. Ты должна знать, что и как ты хочешь увидеть у меня на ладони. Готова?

— Нет, — искренне созналась смуглая волшебница.

— Отлично, тогда начинаем. Раз… Два… Три…

— Вентатум Парс Мулитум! — заорала маленькая девочка изо всех сил, закрыв при этом глаза.

Декан успел раскрыть ладонь, на которой находился маленький лесной орех, который тут же превратился в огромного тарантула.

— У-э… А-а-а… Й-я-я-я… — невнятно начал заикаться декан, корча ужасные физиономии дикой паники и неистового страха, невозможно далеко вытягивая руку.

Ученики засмеялись, а смуглая девочка виновато потупилась и просила прощения. Взяв себя в руки, декан заточил паука в банку.

— Это не совсем похоже на тортик, — резюмировал он.

— Я сначала думала, что хочу увидеть на вашей руке тортик, но когда я закрываю глаза, я иногда вспоминаю о пауках, которые живут в темноте…

— Ну ничего, — успокоил декан Бертран юную волшебницу, которая уже чуть было не плакала. — Я доказал главное — каждый из вас может колдовать. И главное в колдовстве — знать, чего ты хочешь увидеть в итоге. Лучшие волшебники мира не нуждаются в формулах, словах, фигурах из рук, символах или иных атрибутах, но вам с ними будет сейчас проще. А теперь, кто еще хочет попробовать совершить свое первое волшебство?

Так, оставшуюся часть занятий еще не колдовавшие раньше ученики пробовали совершать свой первый опыт. Глен, уже немного наученный волшебству в цирке дядюшки Мортона, не стал вызываться.

Когда приблизилось время окончания занятия, декан Бертран остановил юных ненасытных к волшебству учеников и сказал:

— Ладно, хватит с вас, вам еще до своих комнат добраться надо. И хорошо бы посетить мадам Галлу. Она выдаст вам академическую форму. Вас к ней проводит Платис. После того, как разберетесь с одеждой и обустроитесь в комнатах — будет обед.

Декан Бертран остался на месте, просматривая какие-то записи в блокноте. Ученики пошли к двери, которая открылась чуть раньше, чем самый шустрый из юных волшебников открыл ее. В дверях стоял очень маленький пузатый домовой в потрепанной одежде. Он морщил свой большой нос и точно был настроен недружелюбно ко всем и каждому.

— За мной, малявки…

— Поласковей, Платис! — сказал декан, не отрывая взгляда от блокнота.

Домовой уже шел по коридорам, а юные ученики плелись вереницей вслед. Без конца по коридору шли уверенные и спокойные студенты более старших классов, понимающе улыбаясь молодняку. Дойдя до конца коридора, упершись в живописный тупик с заросшей зеленью стеной, домовой повел учеников по правой лестнице вверх. Это была широкая мраморная лестница. Наверху лестница упиралась в площадку с огромным панорамным стеклом в стене, а перед стеклом висела сетчатая конструкция, похожая на паутину. На этой паутине были развешаны чистые студенческие формы темно-вишневого цвета. А при приближении к паутине было видно, как в верхнем углу лестничной площадки, рядом с окном, кверху ногами висела гусеница ростом с среднего взрослого человека. Однако гусеница обладала на удивление приятной внешностью, а не была зеленым монстром. Эта гусеница что-то неотрывно вязала.

— Драсьти детки! — сказала гусеница голосом взрослой женщины, смотря поверх своих круглых очков. — Ваши одеженьки готовы. Разбирайти ка.

Наряды были подписаны поименно на воротничках. Мэгги быстро нашла свою одежду и сняла с паутины. Глену же, как и остальным мальчишкам, досталось маленькое приключение — залезть по паутине вверх и отыскать свою одежду. Возни, смеха и радости было с избытком.

Закончив с этим, Платис повел ребят дальше по коридору этажа, однако остановился практически сразу. В стене располагались разъездные лифтовые двери. Справа на стене располагался жемчужный шар примерно с кулак величиной. Платис залез по маленькой лесенке и покрутил шар только в ему ведомых направлениях, а когда одернул руку от шара — двери распахнулись. Лифт был отделан позолотой. На полу располагался зеленый ковер. По периметру располагались поручни.

— Всем держаться за поручни, — мерзковато затребовал домовой. Ученикам ничего не оставалось, кроме как последовать совету. Пятнадцать детишек и домовой легко поместились в лифт, заняв весь периметр. Домовой начал карабкаться по маленькой лесенке к панели управления лифтом, которая выглядела так же, как жемчужный шар вызова лифта.

Опять какие-то хитрые манипуляции, и лифт дернулся влево и поехал. Затем поехал вперед, вниз, вверх, снова вниз, покрутился на месте, поехал влево, назад и наконец остановился. Всю эту поездку Платис выражал полное недовольство, в отличие от вопящих и повизгивающих детей.

Двери открылись. Ученики во главе с Платисом вышли в очередной коридор, который встречал своим необычным оформлением в духе ар-нуво.

— Девочки — направо по коридору, мальчики — налево, — указал Платис и ушел обратно в лифт.

Глен с сотоварищами в количестве семи штук поплелся к двери, коей заканчивался тупик коридора. Пока группа дошла до двери, Глен решил обернуться. Он глубоко задумался о единственном — что же такое Всеядное волшебство академии. А обнаружив последнюю девочку в противоположном конце коридора заходящей за дверь, решил провести свое исследование данного явления. Дождавшись, пока в коридоре станет пусто, Глен решил наколдовать что-нибудь из того, что умел и решился на обычное огненное кольцо, каким перекидывался с Лилией на выступлениях. Предварительно юный волшебник положил свою академическую одежду в угол. А приготовившись колдовать, Глен легко закрутил кольцо в воздухе и бросил его вперед. Загорелось оно тут же и покатилось по воздуху в сторону дверей в комнату девочек. Кольцо летело прямиком в стену, но тут, из-за кольца вылетело второе огненное кольцо, которое полетело именно в Глена и от которого ему пришлось отпрыгивать в сторону. Второе огненное кольцо, которое он не вызывал, ударилось о стену с дверью в комнату мальчиков. Первое ударилось об стену комнаты девочек. Глен поднялся и пошел в сторону двери комнаты девочек. Он обнаружил, что в его сторону так же движется какая-то фигура. Пока еще ослепленный огненными вспышками, Глен не понимал, кто это был. Но

подойдя ближе был шокирован, увидев самого себя, в точности повторяющего движения.

— Привет, — сказали оба.

— Не повторяй за мной, — сказали оба. Глен подвигал рукой. Двойник — так же.

— Эх… — оба вздохнули.

— И что мне с тобой делать? — спросил Глен.

— Поймать меня! — двойник сдернул с шеи Глена амулет — четырехлистный клевер, который ему подарил дядюшка Мортон, и убежал по лестнице, что располагалась рядом с лифтом.