И смерти не будет… Рассказы о наших современниках

Александр Сороковик

В этой книге собраны рассказы о наших современниках, их жизни, любви, работе. Есть среди рассказов некие подобия сказки, рассказы с юмором, трагические истории – здесь всё подсмотрено из нашего быта, герои рассказов живут рядом. Родители и дети, мужья и жёны, юные влюблённые и те, кому пришлось расстаться. Люди с устоявшимися жизненными принципами, и те, кто только ищет свой путь. Все герои разные, но их объединяет одно: они здесь, рядом с нами.

Катенька и Герцог

Кто-то сказал, что в Новый год сбываются желания, происходят чудеса и случаются волшебные подарки. В это верит большинство детей, но чем старше они становятся, тем меньше остаётся этой веры. С каждым годом всё сложнее загадываются желания, всё мельче происходящие чудеса, всё обыденнее подарки… И верить-то всё ещё очень хочется, и кажется, что вот в этот год всё наконец и сбудется, состоится самое главное чудо, подарят самый сказочный подарок…

Катеньке девятнадцать. Это обычная девушка, скорее худенькая, чем полная, с милым личиком, стройной, но не модельной фигуркой, тёмными волосами, стянутыми в «хвостик». Одета Катенька в чистую, добротную, но совершенно не гламурную одежду, в маленьких ушках — простенькие золотые серёжки. Она давно не верит в новогодние чудеса, и только где-то на самом донышке её души, в заветном уголочке, живёт робкая надежда: а вдруг?

Учиться в институте Катенька не может, даже на бюджетном — надо зарабатывать самой, одной маминой зарплаты не хватит. Да и вообще, сколько можно на маму рассчитывать! Она окончила какие-то торговые курсы, но работу найти трудно. Реализатором на рынок идти не хочется — там очень тяжело и не остаётся времени на учёбу, а Кате нужно обязательно поступить на заочный, ведь без образования не пробьёшься никуда.

Сейчас Катенька стажируется в большом супермаркете. Она ходит по торговому залу, следит за товаром — поправляет, раскладывает, а если заканчивается, просит вынести новый. Улыбается торопящимся, раздражённым, сердитым покупателям, выслушивает их претензии. Иногда неожиданно перед ней возникает её начальница — Инга Матвеевна, холёная, высокая молодая женщина с брезгливо-холодным, всегда недовольным лицом.

Катенька очень боится Ингу Матвеевну — та всегда найдёт, за что поругать, и делает она это с каким-то наслаждением. Если Катя хорошо себя покажет, её возьмут в штат и заплатят за стажировку. Если нет, то могут и не заплатить, просто выставят на улицу. Сегодня — последний день стажировки, к вечеру Инга Матвеевна сообщит своё решение.

А сейчас, пока Катюша переодевается в униформу супермаркета и приводит себя в порядок, мы скромно останемся за порогом девичьей раздевалки и чуть-чуть посплетничаем о Катиной личной жизни, вернее, об отсутствии таковой.

— В чём же дело? Какая причина этого отсутствия? — спросите вы. А я отвечу:

— Почему вот так категорично? Если у молоденькой девушки нет кавалера (или, как сейчас говорят, бойфренда), то значит, это ущербная какая-то девушка? Не нужна она никому? А, может, это ей не нужны Кавалеры-на-один-вечер, Парни-классно-провести-время. Может, ждёт она одного-единственного, доброго и мужественного, порядочного и верного, которого сама полюбит, ведь без любви нельзя построить счастье… Да, о чём это я? О причинах, по которым девушка обычной, не модельной внешности, живущая в двухкомнатной квартирке с матерью и старшим братом, не «висящая» на сайтах знакомств и не добивающаяся внимания парней любыми средствами, не может устроить свою личную жизнь… Или не хочет её устраивать с кем попало.

Но, впрочем, пора переходить к сути. Это же новогодний, рождественский, святочный рассказ, со всеми положенными атрибутами: принцем, балом и, по-современному говоря, хеппи-эндом. Ведь в глубине души Катенька всё-таки в это верит! Итак…

Катин рабочий день подходил к концу. Тяжёлый, суматошный день 30 декабря. Народ в предвкушении новогоднего застолья метался по залу супермаркета, сбивал и давил тележками нерасторопных, искал товар получше и при этом подешевле. Катенька сбилась с ног, пытаясь сохранять порядок, отвечать на вопросы, улыбаться в ответ на хамство, пряча горькую обиду, — за целый день один только дядечка улыбнулся ей в ответ, назвал дочкой и пожелал доброго дня.

Вот и сейчас какая-то бабулька засыпала её вопросами: какой чай лучше взять? А почему он такой дорогой? А если у неё повышенное давление, может, лучше взять зелёный? Как же ты не знаешь? Зачем тогда здесь стоишь? А покажи мне ещё вот этот, прочитай, что там написано…

И не ругается вроде, даже улыбается, и понять её можно: пенсия небольшая, экономить надо, а чаю хорошего хочется.

Бабка не унимается, а тут новая беда подоспела — высокая, ухоженная, в богатой шубе, серьги дорогущие, надменный ротик скривлен в гримасу неудовольствия. Рассматривает пачку элитного чая, вертит в длинных пальцах, унизанных золотыми кольцами. Повернула голову, заметила обслугу, недоумённо ткнула пальчиком:

— Эй… — в глазах непонимание: почему к ней до сих пор никто не бросился?

Катенька пытается подойти, но бабушка не отстаёт, она хочет посмотреть ещё вон ту коробку с верхней полки.

— Эй! — уже с гневом, с нарастающим раздражением. — Я долго буду ждать?

— Извините, одну минуточку! — Катя в отчаянии. Обычно в таких ситуациях выручают девчонки из соседних отделов, но сейчас Маринка занята с пожилой супружеской парой, а Анжелки вообще не видно — наверное, опять на перекуре, строит глазки симпатичному менеджеру Артёму…

— Это безобразие! Почему меня заставляют ждать! Где администратор?

Старуха наконец отстаёт, Катенька спешит к богатой выдре, и тут появляется Инга Матвеевна! Она источает сахар и мёд, пытается погасить конфликт. Выдра не успокаивается, продолжает злиться, но тут нарисовывается Вадим, молодой начальник отдела, улыбчивый, щеголеватый. Он разливается соловьём, улыбается обворожительно, жестом фокусника достаёт скидочную золотую карточку, вручает её покупательнице, прижимает руку к сердцу.

Инга Матвеевна резко поворачивается к Кате и зло бросает ей:

— Где ты шлялась? Почему не подошла сразу к покупательнице? Почему заставила её ждать? Всё, ты уволена!

Катя пытается что-то объяснить, однако её не слушают. Начальница быстро идёт в служебное помещение, но вдруг дорогу ей преграждает высокий светловолосый парень в дорогом пальто.

— Девушка не виновата! — он говорит твёрдо, уверенно. — Я всё видел! Она не могла подойти. Занятая. У неё была другая старуха. Покупатель. Из-за неё не могла! Вы не имеете права её увольнять!

Инга немного растерялась. Послать бы его подальше, но нельзя — видно, что не простой, на иностранца похож…

Она улыбается ему одними губами и кивает:

— Да-да, конечно, мы разберёмся, мы во всём разберёмся! Катя, зайди ко мне!

Она скрывается за дверью с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещён». Катя покорно идёт следом, на пороге поворачивается и улыбается своему защитнику. Улыбка выходит виноватой и грустной: Катенька знает, что его заступничество ни к чему не приведёт…

В кабинете Инга Матвеевна сообщает, что стажировку Катя не прошла, она невнимательная, нерасторопная, а такие сотрудницы им не нужны. Деньги за стажировку ей выплатят, но за вычетом штрафов: и за сегодняшний день, и за прошлые прегрешения. Начальница презрительно ухмыляется и добавляет, что деньги Катя получит только после праздников, числа пятнадцатого.

Катя понимает, что говорить больше не о чем. Она, глотая слёзы, молча выходит из кабинета, быстро переодевается, выбегает на улицу. Сыро, промозгло, хорошо бы горячего кофе выпить. При мысли о кофе засосало в желудке — ну конечно, весь день на ногах, в холодном торговом зале, не поела ни разу. Пирожок, что ли купить?

— Катя! — о, защитник из магазина. Неужели её дожидался, надо же! — Катя, у вас всё в порядке? Вас не уволили? Я могу пойти подтвердить, что вы не виноваты… Я спросил у ваших коллег, сказали, что вы сейчас выйдете. Мне нужно знать, что вы не пострадали… Вам холодно? Давайте сядем в мою машину!

Катенька знает, что к чужим в машину нельзя садиться, но ведь она уже большая! А парень такой вежливый, добрый, пытался защитить её. И ей так сейчас одиноко, холодно и хочется поесть, и неизвестно, что будет дальше. А впереди Новый год и Рождество, и в глубине души всё-таки хочется сказки, а принц — вот он, на белом коне, то есть автомобиле. И пусть сердце не ёкает, не замирает, не шепчет сладко: «Это — Он»… но в его машине тепло, уютно, пахнет дорогим парфюмом.

Катя устало машет рукой: «Всё в порядке, не переживайте!». Она съёжилась на переднем сиденье, ей так не хочется выходить в холодную промозглую декабрьскую сырость. А парень словно читает её мысли, говорит своими короткими, словно обрубленными фразами:

— Катя, вы, наверное, голодная? Устали? Я вас приглашаю вместе поужинать. Я потом вас отвезу, куда скажете! — он спохватывается, прижимает руку к сердцу, — О, простите, я не представился, меня зовут Конрад. Я из Австрии.

«Так вот почему он так говорит! Вроде без акцента, но всё равно, не так, как надо». Кате очень хочется посидеть в уютном кафе, поесть чего-нибудь горячего, забыть свою надменную начальницу и неудавшуюся работу. Она совсем не опасается этого славного австрийца, говорящего короткими фразами, больше половины которых начинаются с буквы «Я». Его не назовёшь красавцем — белобрысый, с удлинённым книзу лицом, бледной кожей. Но чувствуется в нём какое-то внутреннее благородство, взгляд прозрачных голубых глаз открыт и честен, напрочь отсутствует развязность.

Катенька неуверенно качает головой — она одета в старенькую джинсовую юбку, тёплые серые колготки и обычные сапоги. Свитер, правда, нарядный, белый, с вышитыми котятами, но совершенно не парадный. Однако Конрад настойчив. Он и сам одет неброско, буднично, правда, сразу видно, что вещи его, на первый взгляд очень простые, на самом деле хорошего качества и стоят дорого.

Катя знает, что там, у них, одежде не придают такого значения, но всё равно ей немного неловко.

— Только не в ресторан, пожалуйста, в обычную кафешку! — сдаётся наконец она.

— О, да! Конечно, в «каффешку» (это слово даётся ему с трудом)! Я знаю одну чудесную «каффешку» тут, очень недалеко! Мы совсем немножко посидим в «каффешке», и я отвезу вас домой! Вам надо хорошо поесть, выпить горячего!

Он уверенно ведёт машину и совсем скоро они останавливаются у въезда в какой-то двор, перегороженный шлагбаумом. К ним подходит охранник в синей униформе и обменивается с Конрадом несколькими словами. Шлагбаум открывается, они въезжают во двор, останавливаются. Конрад быстро выходит и, пока она ищет ручку, успевает обойти машину и открыть Катину дверцу снаружи.

Они поднимаются по широкой лестнице на второй этаж, заходят в полутёмный зал. Катя понимает, что это, конечно, никакая не «каффешка», а хороший ресторан, но ей уже всё равно. Никто не косится на её простенький наряд, здесь все одеты неброско. Официанты, молодые парни и девчата, улыбаются открыто и весело, остаётся где-то в прошлом шумный, суматошный зал супермаркета, надменная начальница, неудавшаяся работа…

Катенька сидит за столом, ест какие-то очень вкусные вещи, запивает совсем лёгким красным вином. Рядом с ней — принц, который почти ничего не ест, лишь заворожённо смотрит на Катеньку, глаза его сияют… Ну, не совсем принц, «всего лишь» герцог. Зато самый настоящий!

Да-да, он из старинного герцогского рода, ведь Австрия долгое время была монархией, и весьма могущественной! И королевский австрийский двор был одним из самых блистательных в Европе. У него дома есть все бумаги, с коронами и печатями. Вот когда Катенька приедет к нему в гости, она сама всё увидит!

Нет, фамильного замка у них нет, но есть большой особняк. Там он живёт с родителями. Мама его — настоящая герцогиня. Хотя официально титулы отменены, но у них есть своё высшее общество, там всё, как раньше, — балы, приёмы, Катенька скоро сама увидит! Папа владеет несколькими банками, он недавно открыл в их городе филиал, и Конрад приехал сюда по работе. Он очень любит русский язык, Тургенева и Достоевского, ему всегда нравились русские девушки, а Катя просто поразила его. Она непременно должна приехать к нему, он познакомит её с родителями, и Катюша обязательно им понравится!

Катенька слушает и не знает, смеяться ей или плакать. Она верит ему: у него и вправду повадки аристократа — поворот головы, жесты, взгляды элегантны и отточены. Этому не научишься, это впитывается даже не с молоком матери, а закладывается в генах поколений, не перемолотых кровавой мясорубкой репрессий… и пусть сейчас все эти титулы — чистая условность, но всё же, что-то в них есть… Он не обманывает её, очень этот мальчик чист и искренен.

Золушка! Это же сказка про Золушку! Только что она была замарашкой, выполняя тяжелую работу и ожидая крохи, обещанные ей мачехой-начальницей. И вдруг её забирает приехавший на дивной белой автокарете настоящий герцог, почти принц! И у неё есть реальный шанс безо всех этих глупостей с потерей и примеркой хрустальной туфельки уехать в далёкую сказочную Австрию, в блистательный герцогский дворец-особняк, познакомиться с родителями Конрада, понравиться им, а там… Может, и она станет герцогиней?

Как же титулуют этих герцогов? Сиятельство? Превосходительство? О нет, вообще, кажется — Высочество! Это будет звучать как-то так: Её Высочество, герцогиня Екатерина Мельникова-Зальцбургская!

И её, нищую безродную девчонку, полюбят мама-герцогиня и папа-банкир, позволят ей жить в дворянском особняке, ездить на балы и светские приёмы. Важно шествовать по длинным дворцовым коридорам, в пышном бальном платье с драгоценностями. И слышать за спиной сдавленные смешки. И ловить боковым зрением презрительные взгляды…

Катенька очнулась. Конрад внимательно смотрел на неё, ожидая ответа.

— Что? — она вернулась в зал, за столик, — Танцевать? Да-да, конечно, пойдём, я немного задумалась, извини…

И они с Конрадом кружились в плавных вальсах его великого земляка и просто в медленных танцах и прыгали под весёлую современную музыку. А в перерывах между танцами он аккуратно вёл её к столику, усаживал, предупредительно отодвигая стул. И говорил о тургеневских девушках, о нежности и чистоте, о любви с первого взгляда… И смотрел на неё влюблёнными глазами…

Отчего же ты не весела, маленькая, скромная, усталая девочка? Отчего всё реже слышен твой смех, всё печальнее твоя улыбка? Отчего не вздрагивает радостно твоё чистое сердечко, отчего не кружится от счастья твоя милая головка с перехваченным розовой резинкой «хвостиком»? А может, ты просто устала, ведь целый день на ногах, да и обида, наверное, ещё не прошла?

— Мне пора домой, — тихо говорит Катенька после очередного танца, — я очень устала…

— Да-да, конечно, я тебя отвезу. Я немного выпил, сейчас вызову такси. Мы поедем на такси! — радостно возвещает Конрад.

Он зовёт официанта, просит вызвать машину, расплачивается за ужин. Такси уже ждёт — они, оказывается, у них на стоянке всегда дежурят.

Он подсаживает Катю на заднее сиденье, садится рядом. Она говорит, куда ехать: Южный проспект, возле рынка. Конрад ведёт себя очень благородно — не пытается обниматься, не лезет с поцелуями. Он непременно хочет проводить Катю до квартиры, зайти к ней и познакомиться с мамой. Катенька устало качает головой:

— Нет-нет, у нас так не принято, это потом, я должна маму предупредить заранее!

— Да, конечно, я понимаю! Я провожу тебя до подъезда. Но ты должна обязательно мне позвонить! Прямо завтра с утра! Я буду ждать. Мы вместе уедем в Зальцбург и встретим там Новый год!

Даже сейчас он также вежлив и галантен: открывает ей дверцу, подаёт руку, ведёт себя как джентльмен. Катенька сама тянется к нему, легко целует в щёку, проводит по ней ладошкой и, быстро отвернувшись, убегает в подъезд. Конрад ещё минуту топчется на месте, затем поворачивается и идёт к ожидающему такси…

Проходит совсем немного времени, дверь подъезда открывается, и Катенька, осторожно озираясь, выходит на улицу. Оглядывает пустой проспект и почти бежит к остановке маршрутного такси номер 232: «Южный рынок — Жилмассив Северный». Подъезжает маршрутка и Катенька садится в неё. Ехать ей долго, около часа.

Но вот, наконец, её остановка. Она устало бредёт к такой же панельной девятиэтажке, которую покинула на Южном проспекте. Поднимается в лифте на седьмой этаж, открывает своим ключом дверь. Конечно, мама ещё не спит, поджидает дочь. Она уже знает про её неудачу на работе: Катенька звонила ей, предупреждала, что приедет поздно.

Они сидят на кухне за чаем. Брат где-то гуляет, досрочно встречает Новый год. В квартире тихо, уютно.

— Как же теперь ты будешь? Опять надо на работу устраиваться?

— Так уже после праздников, мама. Сейчас-то что толку? Да, и расчёт я получу тоже после праздников, там мало будет…

— Ладно, уж как получится… Мне премию небольшую дали, так что перебьёмся… А где же ты была? В кафешке с подругами сидела?

— Нет, мам, я была на балу!

— Где-где?

— На балу! В меня влюбился один принц, то есть нет — герцог, и пригласил на волшебный бал! Мы веселились, танцевали, потом он хотел увезти меня в своё герцогство, но я убежала домой!

— А туфельку не потеряла? Он не приедет завтра с ней на примерку?

— Нет, мамочка, не приедет. Во-первых, я ничего не теряла, а во-вторых, он не найдёт мой дом, даже если захочет…

Мама внимательно смотрит на свою маленькую, но такую взрослую девочку, грустно качает головой:

— Эх, Катюша ты моя Катюша! Катюша-сочинюша…

…Катенька уже спит. Её одежда аккуратно сложена на стуле. Она очень устала сегодня. Только и нашла силы после душа, перед сном, порвать на мелкие клочки какую-то картонку и выбросить в мусорное ведро так, чтобы мама не видела. Если попытаться сложить несколько клочков, можно прочитать обрывки слов: «…нрад фон Ш…», «…цбург банк» и несколько цифр. Что ж, спокойной тебе ночи, милая маленькая мудрая девочка!

Ну, вот вам и сказка. Новогодняя, рождественская, святочная. Есть в ней и Золушка, и принц, и дворец, и бал. Ах, ещё и хеппи-энд обещали? А чем, простите, вам не хеппи-энд? Когда ещё на неё, бедную серую мышку обратил бы внимание заезжий аристократ, настоящий герцог? Да ещё и на бал пригласить изволил! А поездка в Австрию? А жизнь во дворце? А титул и богатство?

Ну и что с того, что поездки и прочего не было? Сама отказалась, глупая девчонка! Ей по-честному предлагали, и никто не виноват, что у неё ветер в голове. Кто её, дурочку, поймёт…

Разве что какой-нибудь аристократ благородных кровей — австрийский, например, герцог. А может, и ты, читатель, поймёшь? Может, и тебе знакомы эти слова: Достоинство, Честь, Любовь…

Декабрь 2013 — январь 2014