Черный Шаман

Александр Сивинских, 2012

Конец 22 века. Уже полторы сотни лет галактика густо пронизана сетью внепространственных А-каналов. Землеподобные планеты стремительно колонизируются. Однако выход в космос не меняет воинственной сущности человечества, и ООН по-прежнему вынуждена направлять в новые миры подразделения «голубых касок». Планету Новая Либерия, заселенную выходцами из Африки, лихорадит. Крупнейшее государство Дагон стоит на грани гражданской войны. Духовный и военный лидер народности таха Черный Шаман движет войска к столице. Руководство миротворческих сил принимает отчаянное решение тайно уничтожить мятежного вождя – в джунгли направляется боевая группа. За спиной у сержанта Косинцева диверсионная школа ГРУ, у рядового Хэмпстеда – школа подрывников ЦРУ, а у снайпера Люсьена – универсальное средство решения любых проблем, винтовка АР-48. Впереди у них джунгли, где когда-то потерпел крушение звездолет Чужих, ныне охраняемый сворой одичавших инопланетных киберов; где между деревнями бродит демон с лапами крокодила и стальной головой; где в реках обитает таинственная змея хухум, способная запросто общаться с кровожадным богом Номмо. Чем закончится операция по принуждению воинственных таха к миру?

ГЛАВА 6

Время для последней, решающей проверки Ирвина пришло через два часа после трапезы. А до этого перед глазами разморенных жарой и обильной пищей диверсантов под звуки тамтамов, тамбуринов и бубнов плясали самые обворожительные девушки племени. Их набедренные повязки летали, словно пачки у балерин, так что видеть перед носом курчавые треугольники волос и не ухватиться за пышную ляжку было довольно проблематично.

Как выяснилось, все это представление было затеяно неспроста.

— Что же, — философски заметил Мвере-Бижи, когда Ирвин уже был готов наплевать на приличия и завалить первую же попавшуюся девицу прямо тут, в хижине вождя. Потрясающий Пальмы проявил себя отменным сексологом. — Сейчас черный брат Ирвин должен пройти в отдельное жилище, где его уже поджидают три достойных женщины.

Негр вскочил и ринулся к выходу, на ходу расстегивая ремень штанов.

— Все три должны остаться довольны! — бросил ему вдогонку вождь, но Ирвина это напутствие нисколько не обескуражило. Он был готов к любым подвигам и вскоре с топотом скрылся в сопровождении охраны на другом конце деревни.

Девушки, кружившиеся в центре дома, поклонились и вышли, отпущенные жестом хозяина. Вадим откашлялся и перевел дух. Негоже диверсанту расклеиваться от вида обнаженных негритянок, тем более у него на далекой Земле живет невеста. Вот только ждет ли она его? И хранит ли верность, как стойкий Вадим? А может, каждый день напивается до поросячьего визга и употребляет наркотики, отдаваясь за рубли жирным клиентам? Похотливым старцам и прыщавым богатеньким юнцам? Вадим поспешил выкинуть эти жуткие мысли из головы и повернулся к Потрясающему Пальмы.

— Скажи мне, великий вождь, — обратился сержант к гостеприимному хозяину. — А я разве не могу стать таха?

— Ты? — удивился Мвере-Бижи. Растянувшись на подстилке, он уже почти заснул, убаюканный прохладным ветерком — за ним стояла дочь и порой взмахивала пальмовым листом, чтобы отогнать мух. — Ты же геодезист. Какой из тебя таха? Любой сразу скажет, что ты даже киафу стать не сможешь, не то что таха. Нет, белая обезьяна Вадим… — И он окончательно свесил голову на жирную грудь, чтобы мгновенно захрапеть.

В хижине, кроме вождя и его супруги, которая сопела в дальнем углу, остались лишь Косинцев и девушка с опахалом — вся охрана рассредоточилась вокруг дома. Большая часть расселась у выхода, Вадиму видны были их короткие тени. Жара давала себя знать. Судя по всему, это время суток все проводили лежа в тени, и необходимость бодрствовать вряд ли вызывала у охраны восторг.

Если сейчас обезвредить девчонку, взломать сундук и завладеть своим оружием, то с этими воинами, пожалуй, можно будет справиться, не заполучив в живот копье. Но как же Ирвин? К тому же после такого демарша против них ополчатся все джунгли, и добраться незамеченными в Касонго не выйдет. Не исключено, что Ирвина в качестве мести прикончат. Или отправят связанным к Черному Шаману, где ему уж точно придется несладко.

Словом, при любом исходе вооруженный побег выходил боком.

— Послушай, красавица, — не слишком надеясь на понимание, вполголоса проговорил он. Но ему повезло — она ответила, причем довольно внятно.

— Что тебе, белый человек?

— Скажи мне, пожалуйста, каково это — быть таха? Нет, не то говорю. Что будет, если Ирвин откажется вступить в твое племя и захочет вернуться в Малелу?

— Очень плохо. Глупая мысль. У нас хорошо, потому что много мужчин на войне. Много-много любви на одного достойного мужчину. Особенно на такого красавчика, как Ирвин. Что там делать, в твоей Малеле? Там растут большие плоды?

— Нет, пожалуй.

— Там ловится рыба размером с человека?

— Вот уж точно нет.

— Там бегают стада антилоп?

— Да ты что, какие там антилопы! Одни каменные дома и трущобы с крысами.

— Не понимаю, что там делать таха? Потому и живут там одни киафу, презренные почитатели хухум. — Она пренебрежительно сплюнула в сторону, стараясь не попасть в отца.

— А если Ирвин станет таха, меня отпустят с моими вещами?

— Зачем? Живи с нами. Ты симпатичный, хоть и белый. Хижин на всех хватит.

— Так я тебе нравлюсь? — приободрился Вадим.

Девушка критически осмотрела сержанта, заставив того встать. Потрогала мускулы на руках, проверила крепость ног и живота, брезгливо потрепала короткие светлые волосы.

— Ничего так, — наконец кивнула она. — Конечно, Ирвин намного красивее тебя. Жалко, что я в третьем испытании не участвую.

— Тебя как зовут, малышка?

— Лубилаш. А ты Вадим, верно? Ну так что, останешься с нами? Может быть, я к тебе в дом приду жить… Если отец позволит, конечно.

— Он не позволит, — вздохнул сержант и сел. — Ведь я не таха.

— Уж это точно. Я бы лучше к Ирвину пошла. Это мужчина что надо!

Как ни крути, дела обстояли неважно. Из реальных способов отделаться от Потрясающего Пальмы и выполнить задание оставалось только бегство без всякого снаряжения. Вот только справиться с Черным Шаманом без АР-48 будет очень непросто, почти невозможно. Можно, конечно, остаться на какое-то время в поселке, втереться в доверие и уже потом сбежать, взломав сундук. Только как долго придется здесь обретаться? Черный Шаман в любой момент может объявить по джунглям тревогу и двинуться на Малелу со своими «войсками». Правда, без имевшегося на складах оружия сделать это будет нелегко, а склады уничтожены меткими выстрелами покойного монстра Люсьена…

Тут его размышления были прерваны весьма решительным образом. Что-то узкое и горячее проникло к нему под ремень и попыталось оттянуть его вбок. Вадим изумленно поднял голову и встретил лукавый взгляд Лубилаш, чья шоколадная ладонь прижалась к его боку.

— Не печалься, белый воин, — прошептала она. — Пойдем за сундук. Все спят, не бойся. Вон какой у тебя твердый банан. — Она хихикнула и провела рукой у сержанта между ног. — Пора его съесть.

— Но-но, — насторожился Вадим, однако за сундук пошел. Ноги словно сами несли его вперед. — А если отец или мать заметят?

— Не заметят. Я знаю, они всегда в это время спят. Два часа. Тебе хватит двух часов?

— А как же… Ну, как тебе сказать…

— Вот. — Она вынула откуда-то из-под набедренной повязки плашку презерватива и протянула ее Вадиму. — У папаши стащила. Он их в специальном горшке держит, а я подсмотрела. Когда у какой-то семьи становится слишком много детей, он выдает такую штуку мужчине и говорит: «Береги этот резиновый чехол как боевое копье! Надевай на свой банан, только когда идешь спать с женой. Потом снимай и полощи в ручье. А порвется — приходи за новым». Поэтому у нас в деревне не так много детей.

Лубилаш потянула Вадима за руку, заставляя опуститься рядом с собой. Ей-то снимать с себя ничего не надо было — отстегнула ворох листьев, что болтался вокруг пояса, и готово. Зато Вадим, срывая пальцы на ремне, провозился с минуту, прежде чем смог освободить свой пылающий «банан».

— Сойдет, — великодушно кивнула Лубилаш. — Хоть и не черный…

* * *

Как Вадим ни сопротивлялся изнуряющей слабости, что навалилась на него после безумной любви с горячей негритянкой, устоять не смог и на какое-то время отключился. Разбудил его грозный голос вождя, который, оказалось, потерял пленника и собирался поднять на ноги весь личный состав деревни.

К счастью, Лубилаш вовремя показала ему на растрепанного сержанта, который с тяжелой головой выбрался из-за сундука. Сама девушка, как ни в чем не бывало, продолжала размахивать листом, словно ни на минуту не отлучалась от отца.

Тут же в хижину вбежал воин с копьем наперевес и наклонился к Потрясающему Пальмы. Вадим слышал, как копьеносец лопотал что-то на местном наречии, порой делая неприличные жесты. Мвере-Бижи слушал его с возрастающим разочарованием и даже горечью, и Вадим окончательно заподозрил неладное. Наконец вождь прервал гонца и пинком отправил его наружу.

— Плохо! — сказал он в пространство. Посмотрел на Вадима и с предельно раздосадованным видом повторил: — Очень-очень плохо!

— Что-то случилось?

— Твой черный друг не прошел третье и последнее испытание на мужскую доблесть. Он не способен быть таха.

— Может быть, это какая-то ошибка? — Сержант никак не мог поверить в такое фиаско Ирвина. — Он так рвался в битву. Не может быть! Он безумно мечтал стать таха.

— Поздно, — мрачно подытожил вождь и тяжело поднялся с подстилки. — Все уже знают, что он потерпел поражение, ничего изменить нельзя. Одна из женщин в полный голос выразила недовольство твоим товарищем.

Он выкрикнул что-то резкое, и в хижину влетело сразу трое вооруженных парней.

— Проводить эту белую обезьяну в арестантскую хижину, — приказал он на французском, затем опомнился и произнес то же самое на родном языке.

Копьеносцы поняли, что от них требуется, и подступили к Вадиму. «Бежать?» — мелькнула в голове у него шальная мысль. Но потом прежние раздумья всплыли в памяти, и он сообразил, что сделать это ночью наверняка будет проще. Поэтому сержант без всякого сопротивления двинулся в окружении конвоиров. К дверям главной поселковой хижины уже стекались самые быстрые таха, в основном девчонки. Перенося презрение с провалившегося Ирвина на Вадима, они звучно плевались и корчили рожи, и при этом совершали самые гнусные действия с бананами — ломали их пополам, рвали на части, остервенело грызли, швыряли оземь и топтали. Приснись такое старику Фрейду, тот моментально сошел бы с ума.

Таха затолкали русского диверсанта в приземистое, небольшое строение едва ли не в самом центре поселка, закрыли дверь на мощный засов и сразу отправились за Ирвином. Тот едва волочил ноги, и стражам приходилось то и дело поддевать его древками копий.

Негр упал на подстилку и застонал.

— Ну, несостоявшийся таха, — мрачно проговорил Вадим. Он сел и прислонился спиной к столбу, которые и составляли каркас застенков. — Чем ты оправдаешь свой провал?

— Fuck off! — озлился Ирвин. — Какой к черту провал! Видел бы ты эти рожи. И в страшном сне не привидятся! Подстава, точно тебе говорю. Одна стервозная бабка сразу настроилась меня обломать. Все ей мало было… Еще и армейский медальон отняли, суки черномазые. А без него я словно голый!

Он замолк и отвернулся к противоположной стене, и сержант понял, что никакого раскаяния от соратника ему не добиться. Тот и в самом деле, похоже, проявил чудеса доблести, ублажая сразу трех черных старушек. Не вышло, и ладно… Надо теперь думать, как быть дальше.

Сержант обошел кутузку вдоль стен, толкая пальмовые бревна. Но те не только плотно прилегали друг к другу, но и крепко сидели в земле. Ни одно из бревен даже не пошатнулось. Кроме того, примись Вадим с разбега крушить их ботинком, со всех сторон наверняка сбежались бы копьеносцы и тут же пресекли этот вандализм. Имелось, конечно, два микроскопических окошка для вентиляции, но в них можно было просунуть в лучшем случае голову. Да и то уши, скорее всего, остались бы в тюрьме. Сквозь эти дыры видны были глухие стены соседних хижин.

Диверсант поднял глаза к потолку, надеясь увидеть прорехи хотя бы там. Тщетно! Кутузку строили на века.

* * *

Ирвин сумел прийти в себя только с наступлением темноты. Чтобы не терять времени даром, Вадим также вздремнул и теперь был готов к новым свершениям. Вот только пока непонятно, каким.

— Ну, — негромко сказал он, едва товарищ сел и протер глаза. — Что делать будем, камрад?

Через окошечки проникали слабые отблески пламени, разожженного на поселковой площади, и оба пленника могли видеть силуэты друг друга. Выражения лиц, конечно, терялись во мраке. Снаружи доносились довольно веселые перестуки тамтамов, повизгивания девушек и суровые реплики мужчин таха. Ночная жизнь здесь протекала почти так же бурно, как и дневная. Вот только «панасоник» помалкивал: видимо, вождь разумно экономил батарейки. К тому же не годится молодежи забывать родные напевы, поддаваясь влиянию дьявольской музыки белых обезьян.

— Ты старший, ты и думай, — буркнул Ирвин.

— Может, устроить небольшой переполох? Потребовать пищи и воды? Давай-ка постучим в дверь, заодно проверим ее на прочность.

Они принялись изо всех сил наносить удары по двери, но та ничуть от этого не страдала. Напротив, кости обоих диверсантов вскоре заныли от жестких соприкосновений с деревом. Сверху сыпалась какая-то мелкая труха, ошметки коры, и только. Грохот, правда, поднялся существенный.

— Что надо? — грубо коверкая слова, спросили снаружи.

— Пищи и воды! — завопил сержант.

— Мы хотим знать, что вы собираетесь с нами делать! — поддакнул негр. — You’re stupid cunt! Требуем соблюдения международной конвенции по защите военнопленных!

— В особенности геодезистов! — угрожающе подхватил Вадим и тихо добавил: — Ты полегче выражайся, солдат.

— Ладно, постараюсь… Немедленно позвоните моему адвокату! — Американец без этой фразы обойтись, конечно, не мог. — А еще лучше, дайте телефон мне! Спутниковый!

Во тьме булькнули горлом и недоуменно залопотали на местном наречии. Кажется, тут не понимали таких мудреных слов, какими разбрасывался Ирвин. Однако вскоре в окошко влетело сразу несколько давленых бананов и калебаса с водой, больно ударившая Вадима по затылку.

— Утром вас отправят по реке в Касонго, — сообщил тот же голос. — Не вздумайте больше ломать этот дом, а то нам придется вас связать.

— Отлично, — хмуро сказал Вадим. Явно бракованные, лежалые плоды расползались под пальцами, оставляя на ладонях липкую слизь. — Скоро я в самом деле превращусь в белую обезьяну. Меня уже тошнит от этого дерьма.

— А я люблю бананы, — не согласился негр, смачно чавкая.

— Это память предков. Ты и хухум-ржу ловко поедал. Вот только напрасно старался, все равно не помогло.

— Да, это самое обидное, — согласился Ирвин. — Лучше бы я на змее сломался, чем старух насиловать. До сих пор мутит. И репутацию Казановы зря подорвал, черт подери.

Так или иначе, вскоре пляски и веселье на площади затихли, и на поселок спустилась обычная лесная тишина. В какой-то момент, правда, Вадиму показалось, что жители деревни чем-то особенно возбуждены, но вскоре этот всплеск активности затух.

Если под дверью в тюрьму кто-то и оставался, слышно ничего не было — ожили ночные твари и забили эфир своими жутковатыми стонами и скрипами. Бежать во враждебные джунгли уже не очень-то и хотелось. Может, позволить таха отвезти их в Касонго? А там как-нибудь вывернуться и покончить с Черным Шаманом?

Внезапно со стороны ближнего к нему окна донеся звонкий шепот:

— Вадим… Человек с белым бананом…

«Вот черт! — подумал сержант. — Скоро меня стошнит от одного только этого слова». Он бесшумно вскочил и выглянул в амбразуру. Освещенная костром, там стояла Лубилаш и уже готовилась, возвысив голос, сказать что-нибудь еще.

— Чего тебе? — зашипел Вадим. — Тише, всю деревню разбудишь. Ирвин тоже спит, кстати. Устал после ваших дурацких испытаний.

— Он настоящий таха, — истово зашептала Лубилаш. — Старая Ягва совсем сошла с ума, если твой друг не сумел усладить ее. Все об этом говорят, только про себя. Слово вождя твердо, как речной окатыш. Он решил, и значит вас отвезут в Касонго. Хоть Потрясающему Пальмы и горько терять такого сильного таха из-за безумной Ягвы. И мне горько. Я бы с большой охотой попробовала на вкус этого здоровячка.

— Ну и зачем ты это говоришь? — возмутился сержант. — Я и сам прекрасно знаю, что в Касонго нас прикончат, будто вонючих киафу. Лучше бы дверь открыла, чем душу травить.

Она вдруг хихикнула и повертела в пальчиках увесистый ключ от мощного замка. Спустя несколько секунд запоры на двери скрежетнули, и девушка проскользнула в образовавшуюся щель, не дав Вадиму опрометчиво вырваться на волю. Повиснув на пленнике, она горячо защебетала, погружаясь курчавой шевелюрой в густую щетину на его подбородке:

— Еще рано! Дай племени как следует уснуть.

— Это еще зачем? Да я их голыми руками!..

Лубилаш приложила пальчик к его губам и разом осадила, словно вставшего на дыбы жеребца:

— Нет, я хорошо поняла, что хотел сказать мне отец. Вы будете ждать еще полчаса, пока посланец из Лусанги не уснет очень крепко.

— Так тебе вождь приказал отпустить нас? — поразился Вадим.

— Не приказал, а намекнул, — усмехнулась девушка. — Где бы я взяла ключ, по-твоему?

Вадим, пораженный, опустился на землю — он почувствовал, как у него начинают дымиться мозги. Эти аборигены, пожалуй, способны свести с ума не хуже французских глаголов.

— Ну и Потрясающий же у тебя Пальмы, — только и смог пробормотать он. — А что за гонец? Откуда, ты сказала?

— Он прибыл только час назад из Лусанги и сразу заперся с отцом в его хижине. Я подавала им еду, поэтому все слышала. Этот гонец сказал, что какая-то страшная летающая машина напала на тайное убежище и палила в него из огненных трубок под животом. Все стреляющее оружие, с которым нужно идти на войну с киафу, погибло под пулями железного зверя. Не понимаю, зачем эти глупые слова? Любой дурачок знает, что такое вертолет и ракеты.

Сержант с трудом сдержал торжествующий рык.

— Этот человек из Лусанги спросил, не встречался ли в лесах кто-нибудь чужой, похожий на киафу или белую обезьяну, — продолжала рассказывать девушка.

— А вождь что?

— Потрясающий Пальмы ответил ему, что никаких киафу тут не встречалось. Потом они стали пить пальмовое вино и обсуждать другие дела. Еще таха из Лусанги сказал, что большой человек в Касонго очень зол и хочет жестоко отомстить всем киафу. Только теперь у него осталось мало оружия и надо время, чтобы заново собрать его. И ему скоро нужны будут новые солдаты, которые не побоятся выйти из джунглей…

— Понятно, — хмыкнул Вадим. — Будет вооружать самых сообразительных и держать их в лагерях. Думаю, никаких складов он больше делать не станет, себе дороже. А Мвере-Бижи, конечно, не хочется отдавать на войну последних мужчин.

— Ты великий воин! — восхитилась девушка. — Ты способен проникать разумом в замыслы вождей. — Вадим невольно расплылся в улыбке, а девушка тем временем пристроилась у него между колен и стала подбираться руками к его ремню. — А где тот резиновый чехол, который я дала тебе?

— Постой-ка, Лубилаш. Его нету. Я его закопал рядом с сундуком.

— Фу, какой глупый! — огорчилась она. — Я же тебе его подарила! Зачем выбросил?

— Он же одноразовый, — смущенно пробормотал Вадим.

— Почему? Целый ведь, не порванный. Не понимаю.

Сержант не сумел подобрать правильных слов и замычал что-то маловразумительное. Впрочем, Лубилаш объяснения и не требовались.

— Ладно, — решительно заявила она, — попробуем по-другому, все равно еще рано бежать. А еще лучше, если бы твой черный друг проснулся. Он мне нравится.

Но как именно она собиралась «пробовать», Вадим узнать не успел, потому что Ирвин зашевелился и вдруг рывком поднял голову, таращась на две тени у стены.

— Кто здесь?

— Тихо, воин, — раздосадованно сказал сержант. — Помощь пришла, скоро сваливаем отсюда.

Он вкратце пересказал соратнику сообщение Лубилаш, и негр заметно повеселел. Ирвин был готов сорваться и тут же бежать в джунгли, лишь бы его больше не заставили проходить всякие испытания или не отправили на растерзание Черному Шаману. Вадим с девушкой в четыре руки удержали его от поспешных действий. Причем Лубилаш удерживала как-то странно. Все время делала попытки запустить руку Ирвину в штаны.

Когда наконец они выбрались из кутузки, костер на площади окончательно прогорел. Это только облегчило побег. Вадим повел было отряд к южной окраине поселка, как Лубилаш поймала его за рукав и зашипела:

— Ты что, белый человек, совсем рехнулся? Как ты выживешь в лесу без своих пожиток и горьких таблеток?

— Верно девка говорит, — поддакнул Ирвин.

— Заткнись, рядовой. А что, можно незаметно вернуть снаряжение? Ты разве не слопала наше лекарство?

Девушка не ответила, лишь посмотрела на него с нежностью, как на слабоумного, но любимого ребенка.

— Пойдем. Если кто-нибудь услышит шорох, я скажу, что в кусты ходила.

* * *

Перед тем, как бежать, диверсантам пришлось отбить еще одну атаку. Лубилаш словно «экстази» наглоталась. Она принялась открытым текстом зазывать красавчика и силача Ирвина заняться «взрослыми ласками». Порывалась даже откопать и пустить в ход резиновый чехол. Смертельно измотанный тремя старухами негр и думать ни о чем подобном не мог. При поддержке ревнивого Вадима ему удалось-таки отговорить девушку от этой затеи. В конце концов, дело обошлось страстным поцелуем и обещанием слать открытки. На прощание Вадим подарил ей на память свой медальон с буквами «KFOR».

— Но будьте осторожны! — напутствовала друзей девушка. — В джунглях бродит демон.

— Что за демон? Ты можешь обойтись без иносказаний? Это зверь?

— Никто не знает. Его видели уже многие, но издалека. Возле нашей деревни этим вечером он сломал много пальм и зарылся в землю как крот. Похож на большого человека, но страшный. Голова из железа, глаза из углей, грудь и спина из панциря черепахи, руки и ноги как у крокодила.

–…И задница макаки, — издевательски подхватил Ирвин. Настроение у него по-прежнему оставалось скверным. — У крокодилов не бывает рук и ног, девочка.

Лубилаш проигнорировала замечание.

— Откуда он мог появиться? — с вспыхнувшим беспокойством спросил Вадим. Идея бежать из деревни больше не казалась ему такой уж удачной. В демонов он не верил, но мало ли какие опасности подстерегают землянина в ночном лесу другой планеты.

— Люди считают — это чудовище, охраняющее глыбу небесного железа, которая лежит в джунглях. Какой-нибудь дурак отломал от нее кусок, и вот демон ищет человека, чтобы покарать.

Вадим тут же вспомнил госпиталь, тестообразную морду Алекса и его рассказ об экспедиции к инопланетному звездолету. Стало жутко.

— Небесное железо… — раздраженно процедил Ирвин. — Демон — чугунные яйца… Глупые суеверия дикарей. Пойдем скорее, Вадим. Меня куда больше пугает боевик Черного Шамана, который гостит в деревне. Уж он однозначно нас убьет.

Косинцев вынужден был согласиться. Американец был прав на все сто.

Через двадцать минут сержант полностью одолел детские страхи и уверенно держал путь в южном направлении. Он шагал сквозь заросли полным сил и лишь посмеивался на жалобы американца:

— Радуйся еще, что нам удалось отшить эту взбесившуюся девку! Она бы из тебя точно все соки высосала! Во всех смыслах.

— А ты откуда знаешь? — подозрительно спросил Ирвин.

— По ней же видно, что нимфоманка, — уклонился от прямого ответа Вадим.

— Ну-ну. Проверено на себе, да?..

— Ладно, ты тоже от души развлекся.

Негр только сдавленно зарычал в ответ.

Светящийся циферблат компаса, совмещенного с часами, надежно поблескивал на запястье, наполняя уверенностью почище всяких путеводных звезд. И никакие взрыкивания хищников, на которые нервно реагировал Ирвин, уже не трогали сержанта. Тем более Лубилаш сообщила, что кроме демона бояться в округе некого. Самых смелых зверей уже давно извели еще более смелые воины таха. Остались разве что змеи, на которых можно запросто наступить. Да еще носороги. Но эти злобные твари встречаются в менее густом лесу.

Выручить удалось если не все, то многое из того богатого снаряжения, что они волокли на себе от вертолета. Пришлось оставить одну из винтовок и штык-нож от нее, зато коробку гранат для подствольника Вадим тащил в мешке. ТТ висел в поясной кобуре. Также бросили часть патронов, рассудив, что вырезать целое поселение им никто не приказывал, а с одним человеком можно справиться и малым боезапасом. Гимнастерки, немного консервов и спички стали еще одной удачей, едва ли меньшей, чем оружие. Вот только фляжки ушли на сувениры, но их с успехом заменила крепкая калебаса — сосуд настоящего новолиберийца.

— Повезло так повезло, — пропыхтел сзади Ирвин. — Я уж и не надеялся, что живыми уйдем.

— Я же тебе говорил, что они не людоеды, — отозвался Вадим. — А ты не верил.

— Просто всегда нужно готовиться к самому худшему. Тогда все остальное покажется ерундой. Так нам психолог объяснял. А девчонку ты ловко окрутил, — позавидовал американец. — Принцесса! Когда только успел? А мне древних старух подсунули. Я думал, сдвинусь от страха. Ладно, хоть не седых.

— Если не седые, какие же они старухи? Ты привередлив, чувак. У нас в России говорят, что бабы после сорока пяти — самый сок! Ягодки!

— Посмотрел бы я на тебя в компании этих ягодок, — пробурчал Ирвин. — Хотя, что взять с вас, русских! Такие же дикари, как дагонцы. Даром что белые…

Тем временем выяснилось, что диверсанты заблудились. Шли уже около двух часов, руководствуясь указаниями компаса, реки все не было. Если судить по карте, они должны были выйти к Касангеши давным-давно, однако водой даже не пахло. Не журчали струи на перекатах, не хрюкали бегемоты, не квакали жабы, не визжали утягиваемые на дно крокодилом антилопы. Наоборот, джунгли вдруг замолкли, будто вымерли. Лишь насекомые продолжали тянуть свою заунывную песню. Наконец Вадим остановился.

— Что-то здесь не так. Похоже, компас врет. Странно, что он вообще хоть что-то показывает…

— Вот сволочизм, — запричитал Ирвин. — Ну почему нельзя было дать нам нормальный спутниковый навигатор? Я никогда не доверял компасам! Может, тут и магнитного полюса никакого нет?

— А ты знающий геодезист!

— Все бы тебе шутить.

— Думаю, командиры надеялись на Люсьена, — наставительно сказал Вадим. — В андроида наверняка было напихано полным-полно всяких приборов. Тебе вместо куска кожи надо было его голову прихватить. Сейчас бы расковыряли, а там — что душе угодно. И навигатор, и передатчик, и даже визор с эротическим каналом.

— Эротики я уже накушался.

— Да брось. Аппетит приходит во время еды… — Вадим призадумался, потом встрепенулся: — Слушай, а может, ты умеешь по звездам ориентироваться? Или по мху на деревьях.

— С чего бы? Это ведь ты разведшколу заканчивал.

— Зато ты настоящий воин таха! И еще охотник. Следопыт!

Ирвин засопел от досады, но быстро нашелся:

— А кто у нас командир? Кто обязан заботиться о подчиненных? Вот и выводи меня из этой чащи.

— Ладно, замнем. Препираться можно хоть до утра. Только какая от этого польза? Давай лучше поспим. А когда рассветет, залезем на дерево и осмотримся.

— Давай залезем уже сейчас. Не хочу, чтобы меня во сне носорог растоптал или слон.

— Говорю же, ты — прирожденный таха, сын джунглей, — похвалил соратника Вадим.

Подсвечивая друг другу фонариком, диверсанты вскарабкались на раскидистое дерево, почти с комфортом устроились в развилке ветвей, пристегнулись ремнями к сучьям и заснули.

* * *

Выбравшись из-под нагромождения земли и веток, он хорошенько почистил оптические органы, стряхнул грязь и насекомых с остатков комбинезона, принюхался и прислушался. Анализаторы все как один сообщали, что деревню Косинцев и Хэмпстед уже покинули. Проблема имела два решения. Войти в контакт с жителями населенного пункта и выведать, куда подевались его напарники. Или продолжать поиски без посторонней помощи. LSn-01.2 помнил, что контакты с местным населением до устранения Черного Шамана желательно свести к минимуму, поэтому начал огибать деревню по кругу. Уловив след, зафиксировал направление и размеренно пошагал на юг. Он был уверен, что теперь-то наверняка догонит напарников.

Людям требуется ночной отдых, а ему — нет.

* * *

Рано утром, забравшись на дерево, которое казалось выше остальных, Вадим оглядел окрестности. Прорех в зеленом океане обнаружить не удалось, лишь в паре километров к югу виднелось какое-то пятно вроде вмятины от титанической задницы. Листва вокруг и внутри вмятины была более темной, чем везде. Над пятном кружили белые птицы. Рассудив, что это цапли или чайки, а цвет зелени свидетельствует об обилии воды, Вадим слез с дерева.

— Продолжаем путешествие на юг! — скомандовал он.

— А поесть? — возмутился Ирвин. — У меня после тюремных бананов крошки во рту не было. Я бы сейчас и от хухум-ржа не отказался!

— Ишь, гурман! Когда пойдем, смотри по сторонам внимательнее. Найдешь змею, сразу хватай! И про гусениц, мокриц, жуков разных не забывай. Без них у кушанья остроты не будет.

— Я консервов хочу.

— Нет, консервы только в обед. Нужно экономить.

Ирвин гневно сверкнул глазами, но от перепалки удержался.

Продираться сквозь джунгли на голодный желудок было трудновато. Силы диверсантов быстро таяли. К счастью, вскоре они наткнулись на широкую звериную тропу.

— Верно идем! — приободрился Вадим. — Это антилопья дорога к водопою.

— Откуда знаешь, что антилопья? А вдруг слоновья или львиная?

— Эх ты, горе-следопыт! Смотри, помет орешками. Так только травоядные гадят.

— Если я в ближайшие полчаса не пожру, даже орешками сыпать разучусь. Так что готовь винтовку, сержант. Подстрелим на водопое антилопу, наедимся досыта.

— Тебе бы только брюхо набить, — пожурил товарища Вадим, но винтовку перевесил с груди на плечо.

Не успели они насладиться комфортным путешествием, как тропа стала забирать круто влево. Косинцев вполголоса ругнулся и попер прежним курсом.

— Эй, ты куда, брат? — заволновался Ирвин.

— К реке.

— Но ведь антилопы…

— У тебя кто командир? — рассердился Вадим. — Я или антилопы? Не отставай.

Американец, злобно бурча, двинулся за ним. Косинцев перешагивал через гниющие стволы деревьев, отмахивался от болтающихся повсюду лиан и пытался понять, отчего звериный путь уводит в сторону от места, которое он сам посчитал наиболее похожим на реку? Возможно, тропа ведет совсем не к водопою, а к пастбищу? Или к логову неизученного хищника, который обладает телепатическим даром как у вампиров? Проголодается такой зверь, напряжет вырост на лбу — и раз, какая-нибудь серна уже мчится к нему сломя голову. И так каждый день за исключением периодов спаривания. Да нет, ерунда. Если бы упыри здесь водились, Лубилаш наверняка предупредила об этом диверсантов.

Сержант решил, что они будут идти на юг еще полчаса, а затем, если вода не встретится, повернут назад. Едва успев так подумать, он увидел впереди просвет.

Выбежав на небольшую полянку, он обомлел. Полянка определенно была рукотворной. Трава и ползучие растения начали понемногу затягивать следы человеческой деятельности, но пока не скрыли целиком. Деревья и кусты на обширном участке были спилены под корень. Вздымались алюминиевые остовы трех палаток. На них, как разорванные бурей паруса на мачтах, болтались клочки выцветшей ткани. Точно две буквы «Х», из травы торчали ножки перевернутого длинного стола. К одной из ближайших пальм была прилажена тарелка спутниковой антенны.

В дальнем конце полянки из зеленого месива лиан выглядывал лиловый чешуйчатый бок титанического сооружения сложно изогнутой формы. Будто, прежде чем затвердеть, сооружение было живым и очень гибким — как танцовщица или змея.

— Fan-fucking-tastic! — ахнул за спиной Ирвин. — Что это за хреновина, командир?

— Глыба небесного железа, как говорят наши друзья таха.

— Космический корабль, да?! Инопланетный, что ли? Тот, про который нам с тобой майор Ярыгин рассказывал?

— Точно. А ты, оказывается, не все забыл, что на орбитальной станции было.

Вадим взглянул на компас. Как он и предполагал, стрелка красным концом указывала точно на звездолет. Антимагнитный полюс какой-то! Сержант медленно попятился.

— Давай-ка делать отсюда ноги, братан.

— Это почему еще? — заартачился американец. — Я отлично помню, майор говорил, что на инопланетных артефактах можно кучу бабла срубить.

— Потому что я про этот звездолет не только от Ярыгина слышал. Со мной в госпитале крендель лежал, который его исследовал. Видишь, лагерь разорен?

— И что?

— То, что здесь не только артефакты, но и их охранники имеются. Помнишь, Лубилаш про демона рассказывала? Гадом буду, один из сторожевых киберов. А это, чувак, терминаторы пострашнее покойного Люсьена. Экспедицию того парня всю вырезали, только он спасся. Наше счастье, что охранники лишь в сумерках появляются. Иначе твои косточки уже муравьи бы обгладывали.

— А твои! — возмущенно завопил негр. — Твои разве нет?

— И мои тоже, — скрепя сердце согласился Вадим. — Все, валим в темпе.

Он ухватил Ирвина за локоть и, пятясь, стал углубляться в джунгли. Соратник едва переставлял ноги. Похоже, артефактовая лихорадка крепко завладела американцем.

— Давай, давай, шевели булками, — подбадривал его сержант. — Лучше быть бедным, но живым солдатом, чем богатым трупом без признаков половой принадлежности. Эти киберы первым делом мужские причиндалы отрезают, уж я-то знаю. Они же инопланетные, у них первейшая задача — сбор генетического материала в других мирах. Семенников и прочего в том же духе, сечешь?

Ирвин дико взглянул на него, а потом вдруг двинул кулаком в лицо. Косинцев ойкнул и выпустил его руку. Воспользовавшись этим, американец бросился к звездолету.

— Вернись! — кричал ему вслед Вадим. — Стой, идиот, пропадешь!

Тот не реагировал. Зажимая пальцами разбитый нос, Вадим побежал следом. Под ногой противно хрустнуло, какая-то дрянь капканом вцепилась в штанину. Косинцев скосил глаза и чуть не заорал от ужаса. На ноге болтался кусок добела отчищенной дождями человеческой грудной клетки. Ребра охватывали голень Косинцева, будто полуметровые кривые зубы. Он отшвырнул костяк стволом винтовки и побежал дальше.

Бок звездолета навис над ним, темный и неумолимый, как грозовое небо. Каждая чешуйка инопланетной брони была размером с тарелку. Поверхность чешуи безжалостно выщербили бешеные пылевые ураганы Вселенной, до цвета чугунной окалины опалил звездный огонь. От корабля тянуло холодом космической пустоты.

Вадим осмелился ковырнуть одну чешуйку ножом. Острие скользнуло, будто по стеклу. Странно, подумал сержант, а лианы за что-то цепляются. Может, броня отталкивает только неживые объекты? Однако проверить догадку, потрогав звездолет рукой, духу у него не хватило. Возьмет, да засосет внутрь! Или прилепит крошечного механического паразита, который проникнет в мозг и медленно выест его изнутри.

Ирвин обнаружился возле пробоины в корпусе корабля. Дыра была размером с ворота вертолетного ангара, с рваными краями, загибающимися наружу. Ее затягивала полупрозрачная матовая пленка, выпуклая будто часть воздушного шара. Неосвещенная утроба звездолета не просматривалась.

В самом низу, рядом с краем дыры, сквозь пленку виднелось что-то среднее между бутылкой и калебасой. Предмет казался живым — внутри него свивались туманные струи, поблескивали расплывчатые искорки.

— Вот оно, богатство! — благоговейно проговорил американец и опустился перед артефактом на колени, будто перед алтарем Мамоны. — Как бы еще добыть это дерьмо?

— Не трогай, убьет!

Сержант подумал, что зловещая пленка, надутая неведомыми инопланетными газами, что-то ему напоминает, словно он уже когда-то видел ее. Но память никак не желала раскрываться и выдавать ответ. Пока он пытался опрокинуть в голове ментальную стену, черный солдат вооружился острым сучком и уже вовсю тыкал им в преграду. Не успел Косинцев возмутиться вдвое громче, чем в предыдущий раз, как пленка лопнула, будто колоссальный воздушный шарик. Наружу вырвался воздушный ураган, затхлый и смердящий. Только воздушный ли?

Впрочем, бравого Ирвина духи мертвых инопланетян не смутили. Даже не зажав нос — привык, как видно, и не к таким ароматам в своей казарме — солдат запустил руку в отверстие. Едва он успел выдернуть добычу, как пленка вновь приобрела прежний вид, разве что не пучилась от газов. Но Вадим все-таки успел разглядеть в шаге от дыры, внутри корабля, желтый человеческий череп, который оскалил пасть как будто в сатанинском хохоте.

* * *

Наконец-то Косинцев и Хэмпстед попали в поле зрения Люсьена. Они остановились возле огромного сооружения, информация о котором в памяти андроида отсутствовала. Анализаторы тут же выдали массу сведений, из которых LSn-01.2 сделал вывод, что объект — отдаленное подобие его самого. Только значительно более совершенное и предназначенное для иных целей. Сейчас оно не функционировало.

Желая привлечь внимание соратников и оповестить их о своем появлении, LSn-01.2 принял решение подать голос.

* * *

Стоило Ирвину покрепче ухватить инопланетную вещицу, ставшую теперь похожей на прозрачный дьюар, наполненный зеркальной субстанцией вроде ртути, как дагонские джунгли огласил дикий вой. Точно целая стая чертей разом задула в адские волынки, загоняя грешников на раскаленные сковородки. Разумеется, почуявшего запах большой наживы американца такие мелочи отвратить от задуманного не могли. Он крепко прижал находку к груди — и лишь после этого вскочил и начал озираться.

— Что за сирена, Вадим? Нас застукали на горячем?

— Смотри сам, — дрожащим голосом пролепетал Косинцев и указал пальцем в джунгли.

Там, во влажном лиственном полумраке, что-то двигалось — по направлению к Вадиму и Ирвину. Медленно и неотвратимо, напролом. Поблескивал металл. То и дело срывались на визг проржавевшие за столетия инопланетные суставы. Хрустели ломаемые сучья. Огнем преисподней пылали два желтых зрачка.

На мгновение диверсанты оцепенели, загипнотизированные жутким зрелищем. Затем одновременно повернулись кругом и дали такого деру, что позавидовал бы чемпион Галактики по скоростному преодолению пересеченной местности.

Выскочив на тропу, не сговариваясь, воины KFOR устремились по ней. Вадим мчался и думал об одном — только бы не вляпаться в какие-нибудь ядовитые кусты, словно незадачливый Алекс.

К воде вылетели примерно через полчаса. А может, раньше — или позже. Когда спасаешься от смертельной опасности, время течет в абсолютно ином темпе, чем обычно.

Касангеши оказалась хилой речушкой шириной метров десять. На удивление диверсантов, тропа заканчивалась вовсе не водопоем, а почти настоящей пристанью. Вряд ли ее построили антилопы. Скорей всего, пристань оборудовали хозяйственные таха. Стало быть, и тропа была протоптана отнюдь не копытными. Такая же мысль пришла в голову американцу.

— Почему Лубилаш сразу не показала нам эту дорогу? — тяжело дыша, спросил он.

— Наверное, из-за того, что ты отказался ее приласкать…

— Вредная черномазая тварь! Я же ей объяснил почему.

— Да все вы, афророжденные, без башни. Я вот тоже говорил тебе, не подходи к звездолету, и объяснил почему. А ты все равно полез! Едва в живых остались.

— Прости, командир. Что-то нашло на меня, будто кто-то звал. Инопланетная телепатия, ей-богу. Сам же говорил, пришельцы генетический материал собирают. Вот и подманили меня, сволочи! Видно, мой материал особо ценный. Зато сейчас разбогатеем! Такая штука должна дорого стоить.

Ирвин покачал инопланетную бутылку на руках, словно младенца. Содержимое сосуда немедленно отреагировало на ласку, из зеркальной жидкости превратившись в подобие яично-желтого тумана, наполненного движением ярких искр.

— Ух ты! — восхитился Ирвин. — Ну, точно разбогатеем.I bet my ass on that!

— Разбогатеем… Нам бы живыми остаться.

Необыкновенно зоркий от избытка адреналина, Вадим быстро обнаружил поблизости узкую протоку, куда рыбаки загоняли лодки. Никто, конечно, не озаботился приковать или еще как-нибудь защитить их от грабителей.

Диверсанты вывели одну из самых больших и прочных на вид лодок из протоки, стащив из другой посудины второе весло.

— Ты умеешь грести? — с сомнением спросил Ирвин. — Да еще двумя веслами?

— Я в детстве секцию юных моряков посещал. К тому же плыть будем по течению. А второе весло тебе, между прочим.

— По-моему, в этой реке должно быть полно крокодилов, — не унимался пессимистичный солдат.

И точно, словно подтверждая его слова, по гладкой поверхности воды промелькнул небольшой бурун. Тут же донеслось еще несколько всплесков.

— Что-то мне расхотелось тут плавать, — в сомнении проговорил негр. — По правде говоря, я опасаюсь крокодилов даже больше, чем собак или таха.

— Может, тогда вернемся к твоему другу-инопланетянину? — насмешливо предложил Вадим и забрался в лодку. — Отставить панику. Двигай сюда, — приказал он и похлопал рукой по борту. — Беглецы всегда скрываются по реке, это я тебе как выпускник разведшколы говорю. Вода надежно уничтожит наши следы.

— А крокодилы — нас самих…

Ирвин залез к нему, и посудина тотчас наполовину ушла в воду — все-таки она не была рассчитана на двоих. Интересно, как таха собирались везти на ней пленников? Неужто волоком на веревке?

— Придется держать равновесие. Иначе зачерпнем бортом воду, и тогда уж точно угодим на обед к этим гадам. Или на второй завтрак.

Вадим сел на носу и погрузил весло — обычный обрубок пальмы с привязанной к нему деревянной лопастью — в черную воду. Ирвин же пристроился на корме, так чтобы суденышко сохраняло хоть какую-то устойчивость. Грести он надумал с другого борта, чтобы не вилять по фарватеру. Вещмешок с остатками консервов и боеприпасами положили между собой.

— Только бы бегемоты не проснулись, — пробормотал неудавшийся таха. — Бегемоты хуже всего, даже крокодилов. Как двинет кормой в борт, пиши пропало. Или пантера с дерева может прыгнуть, тоже не шутка. А то еще и гориллы бывают, знаешь? Заметит самец человека — и давай с ним драться за своих вонючих самок. Пока не отмутузит в хлам, не отпустит. Разве с такой образиной справишься?

— У нас же винтовка с пистолетом есть, — утешил его Вадим. — И нож в придачу. Не трусь, прорвемся.