Криминальные каникулы – 1. Том второй. Под знаком орла

Александр Сиваков

1995 год. Двое англичан – профессор археологии и антиквар – приезжают в Россию, чтобы отыскать сокровища, оставленные немцами во время войны. Им помогают трое подростков. Второй том романа.

Глава 64

Их встретила бабушка, неотличимая от доброго десятка старушек, которых Алисе довелось увидеть за последние два дня. Маленькая американка привыкла к своим бабушкам, которые жили в её родном городе. Точнее, назвать бабушками их язык не поворачивался. Это были престарелые леди со всеми вытекающими. Они были бодры, веселы и всерьёз полагали, что в шестьдесят жизнь только начинается. По их гладким румяным лицам с толстым слоем косметики ничего нельзя было сказать об их характере: они походили друг на друга словно фарфоровые куклы в магазине игрушек.

Сейчас же, только увидев множество морщинок, расходящихся от глаз, Алиса сразу поняла, что эта бабушка очень-очень добрая и вряд ли будет их выгонять.

— Мария Андреевна Крашенинникова? — Спросила девочка.

Та кивнула и выжидающе воззрилась на своих гостей. Алиса не успела сказать ни слова, хозяйка вдруг спохватилась и всплеснула руками:

— Да что же вы в дверях стоите? Проходите, сейчас я вам чайку поставлю!

Квартира была маленькой и очень уютной. Она отличалась тем болезненным идеальным порядком, который поддерживают лишь очень старые люди, которым делать, ну, совсем уже нечего, и они находят отраду в том, чтобы целыми днями напролёт протирать пыль, натирать до зеркального блеска полы и переставлять с места на место всякие мелкие безделушки, чтобы со стороны всё выглядело покрасивше.

Бабушка была самым последним в списке ветераном, и теперь, если она так ничего и не вспомнит про орла, английским кладоискателям придётся придумывать какой-то новый план.

Алиса сразу поняла, что гости здесь бывают не часто, а, может быть, их не бывает вообще. Старушка ахала, суетилась и всё пыталась угодить нежданным гостям.

Им с большим трудом удалось разместиться на тесной кухне. Файшеру не хватило места, и антиквару пришлось стоять около раковины, опираясь спиной на старенький пузатый холодильник.

Алиса отвернулась, чтобы не видеть, как хозяйка наливает в кружки кипяток, а потом топит в этом кипятке пакетики «Липтона». Если уж для налаживания контакта нужно пить эту жидкость, то можно хотя бы не смотреть, как всё это готовится. Тут уж надо себя вести как в плохом ресторане: если не хочешь испортить себе аппетит, лучше не заглядывать на кухню.

Откуда-то бабушка даже достала целлофановый пакет, в котором были аккуратно сложены четыре печенюшки, маленькие и сухие. Одну из них старушка протянула Алисе:

— Возьми, внученька!

— Спасибо, мэм! — Пролепетала маленькая американка и отвернулась, чтобы скрыть выступающие на глазах слёзы. Впервые в жизни они видела столь вопиющую и безнадёжную бедность, которая сквозила во всём, в каждой вещи этой крохотной тёмной квартиры, в каждом предмете обстановки, даже в лице самой хозяйки было какое-то особенное выражение, которое бывает у тех людей, которые давно не испытывали никаких положительных эмоций, давно к этому привыкли и, пожалуй, даже не поверили бы, если бы что-то у них вдруг пошло хорошо.

— Ой, у меня тут и пряничек есть! — Спохватилась старушка. — Совсем забыла!

Она долго рылась в кухонном шкафу, наконец вытащила из недр верхней полки целлофановый пакет, в которым лежал один-единственный пряник.

— Возьми, деточка!

Маленькая американка поблагодарила, попробовала надкусить угощение и чуть не вскрикнула: пряник оказался очень твёрдым. Девочка украдкой проверила языком зубы: все были целы.

С большим трудом ей всё-таки удалось откусить кусочек пряника.

— Вы точно ничего не можете сказать про орла? — Уже в который раз жалобно повторила Алиса.

— Внученька, миленькая моя, если бы ты хоть намекнула, какой именно вам орёл нужен — мне было бы хотя бы, с чего начинать вспоминать. А так, ты даже не можешь сказать, что это было — рисунок, скульптура, может плакат какой… У нас вокруг Цементного стояли верстовые столбы… да и по всему посёлку эти столбы понаставили, там кроме циферок на каждом тоже был крохотный двуглавый орёл нарисован.

Маленькая американка пригорюнилась. Последняя надежда на скорое прекращение поисков оказалась потеряна.

Чай пили в полном молчании. Сначала Брайтон попытался было возмутиться качеством приготовления напитка, но Алиса так строго взглянула на него, что у почтенного профессора отпала всякая охота «качать права» и он подчинился мнению большинства — Алисы и своего менее привередливого компаньона, которые спокойно пили уже восемнадцатую кружку чая за день.

В прихожей зазвонил телефон, и бабушка поковыляла туда. Вскоре из-за двери послышался её по-старчески громкий голос.

— Мистер Брайтон, у вас есть какой-нибудь ненужный документ? — Вдруг обратилась к археологу Алиса. — На нашем языке.

— Документ? — Удивился тот. — Какой?

— Любой. Мне нужно, чтобы бумага выглядела более-менее официально.

Профессор порылся в карманах. Среди прочих и нужных, и ненужных бумаг отыскалась половина неправильно заполненной таможенной декларации, другая половина уже была израсходована на какие бытовые нужды.

— Подойдёт! — Оценила Алиса. — И ещё, мистер Брайтон, у вас найдётся сто долларов? А ещё лучше — двести.

— Конечно.

Не спрашивая, зачем ей понадобились деньги, профессор отсчитал нужную сумму и протянул купюры девочке.

— Спасибо! — Кивнула та, несколько секунд помолчала, потом с интересом осведомилась. — Вы меня так и не спросите, зачем они мне нужны?

Друзья переглянулись.

— Ну если ты их берёшь, значит они тебе необходимы, правильно? — Выразил общую мысль Файшер. — А зачем именно — это мы сейчас и так увидим. Или я не прав?

— Вы правы, — улыбнулась Алиса.

Когда бабушка вернулась, Алиса сделала как можно более официальное лицо.

— Уважаемая Крашенинникова, наш фонд занимается вопросами материальной помощи ветеранам второй мировой войны. Будьте добры, подпишите вот эту вот бумагу!

Мария Андреевна взяла в руки половину таможенной декларации и принялась разглядывать её, отодвинув от себя на расстояние вытянутой руки.

— Тут не по-нашему! — Пожаловалась она. — Я ничего не понимаю!

— А вам и не нужно понимать, — успокоила её девочка. — Подпишитесь вот здесь и вот здесь, — маленькая американка ткнула пальцем в две первых попавшихся строчки. — Это нужно нам для отчётливости.

— Наверное, для отчётности? — Предположила бабушка.

— Наверное, — согласилась с ней Алиса. — Русский язык — не мой родной, некоторые слова я знаю не очень хорошо. Я являюсь переводчицей у этих, — он кивнула на англичан, — пацан… у этих господ! — Поспешно поправилась она.

Мария Андреевна отыскала шариковую ручку и поставила две неразборчивых подписи.

— Спасибо! — Поблагодарила Алиса. — Возьмите материальную помощь — это в честь недавнего праздника Победы.

Бабушка взяла двести долларов и принялась ошарашенно вертеть их в руках:

— Это что — деньги?

— Это доллары. Их можно обменять на рубли в любом обменном пункте.

— Спасибо, внученька. Уж и не знаю, как вас благодарить.

— Нам не нужно благодарностей, мэм. В своё время вы и так сделали очень много; это мы должны вас благодарить.

Они распрощались. Уже на лестничной клетке, спустившись этажом ниже Алиса прервала молчание:

— Мистер Брайтон, я вам верну эти деньги.

— Не нужно, Алиса! — Возразил Файшер. — Что мы, не понимаем, что ли?

Девочка с удивлением взглянула на него. Вот уж от кого она этого не ожидала, так это от прижимистого еврея.