Шумному Богу молиться

Александр Сергеевич Корниенко, 2020

После дня Пасхи в нескольких районах области начали исчезать дети. Один за одним с периодичной цикличностью и без явных следственных связей. Найти объяснение и верный след для поиска не удается ни полиции, ни общественным добровольцам. Сложилось множество версий: Большинство склоняется к причастности серийного маньяка, а кто-то даже неуместно распространил версию об оккультно – обрядовом феномене преступлений. Но все они даже не могли предположить, что похищение детей происходит лишь для отвода глаз… Как будет вовлечен главный герой Мирон, что общего между ним и происходящими событиями, читайте в книге «Шумному Богу молиться».

Книга Вторая

«Шумному Богу молиться»

Пролог

Шум создавал мощный звуковой барьер, что служил занавесом для кулис, где состоялась драматическая сцена убийства. Главный действующий герой, задачей которого являлось триумфальное отождествление и обожествление себя в ранее отрепетированном этюде. На глазах по меньшей мере десятка тысяч человек он готов разыграть гиперболически-реалистическую и метаморфическую мизансцену. Скоро взлетят фейерверки, загорятся разноцветные огни, зазвучит музыка, все начнут ликовать, громко аплодировать, и распахнется занавес…

Ну, а пока действие сменилось другой декорацией. Персонаж оказался в операционном кабинете хирургического отделения. Действовал он вполне организованно и профессионально. Видимо, не впервые было ему отыгрывать эту сцену в спектакле¹. Он методично и неспешно доставал из рюкзака, а затем раскладывал оригинальной формы предметы на импровизированный «операционный стол».

Перед ним статично лежало тело девушки, не молодой, с короткими волосами и белой кожей, с полным отсутствием загара, который был ей противопоказан после перенесенной операции. Она шла на поправку, и врачи ставили очень оптимистический прогноз на продолжительность ее жизни. Естественным образом, не предполагая такой скоропостижный исход от непредсказуемой настигшей смерти.

Мужчина в полумраке помещения начал подготавливать тело жертвы к процедурам «исцеления», а затем «наполнения». Демоны внутреннего мятежа нагло, стремительно и упорно стимулировали, вводили внутримышечно и внутривенно одурманивающий его наркотик.

Обнажив ее полностью, убийца взял заранее подготовленные стяжки-хомуты. Поднял тело, пристегивая за запястья рук, стопы и шею к железному основанию. Пропорции тела жертвы совсем не соответствовали габаритам металлической конструкции. Отчего оно небрежно висело в уродливом положении.

Третье действие — финальное — развернулось с максимальной приближенностью к реальности происходящих событий. Мужчина взял идеально выточенную под его ладонь деревянную рукоять. Сверху на нее присоединил между собой сцепленные металлические девятиконечные звезды и вложил в подготовленный паз жетон с изображенным на нём узором.

В сборе прибор больше походил на боевой инструмент или орудие средневековых пыток. В целом, он этим и являлся, но для убийцы это был своего рода «ключ», открывающий пока лишь ему известные двери.

Положив «ключ» рядом с собой, мужчина «вооружился» газовой горелкой с баллончиком. Которая изрядно была модернизирована для усиления мощности горения. Открыл вентиль, пустил газ и поджег, пламя вспыхнуло синеватым оттенком. Выждав пару секунд, прибавил еще газа и взял «ключ». Подошел вплотную к девушке. Взглянул на нее и с внутренним возбуждением направил пламя на звезду и в центре расположенный металлический жетон, накаляя его докрасна.

Отсчитав точное количество секунд, он нанес «ключом» на тело девушки клеймо. Оставляя свой таинственный знак.

Не медля, он присел на одно колено, доставая плотные прорезиненные перчатки. Поспешно надел их и взял в руки плоской формы стеклянную банку, из которой достал нечто — вещество, похожее на тесто. Снова поднялся на ноги, выпрямился, приблизившись к жертве, и поместил таинственную субстанцию в только что образовавшийся глубокий ожог.

Акт завершился катарсисом².

— «Она обмолачивает вас, чтобы обнажить. Она просеивает вас, чтобы освободить от шелухи. Она размалывает вас до белизны…», — прозвучала финальная многозначительная фраза в исполнении главного героя этого вечера.

Перед мужчиной распахнулся воображаемый театральный занавес с заполненным до предела зрительным залом. Но по факту он стоял у большого «слухового окна», отверстия в кровле крыши для естественного освещения и проветривания чердака. После глубокой реконструкции здания в этом отверстии стал располагаться родовой герб, на котором и была распята жертва.

Через считанные минуты у здания, к которому прикованы взгляды большей части горожан, прогремит салют в честь празднования дня города, прожектор торжественно осветит именной герб, и зрители увидят кульминацию спектакля.

Поспешно собирая в рюкзак инструменты «очищения и наполнения», мужчина вдруг от испуга откинулся назад. Он увидел перед собой большую сову, удерживающую в мощном клюве жертву. Будучи самой тихой хищной птицей, она спокойно влетела в свое жилище и, не видя опасности, решила полакомиться излюбленной пищей в виде крупного ежа. Зрелище было весьма отвратительным и пугающим. Убийца наблюдал, как сова без труда разрывала мощными когтями свою добычу. Клювом выедая плоть. Мужчину охватил ужас. Для него это был не просто природой заложенный естественный процесс, а личный обоснованный страх!

«Ночной охотник», увидев, что в помещении он не единственный представитель животного мира, пристально начал изучать своего визави. «Видимый соперник, а значит — враг. Большой хищник со своей жертвой», — мог сделать вывод, основываясь на первоклассном инстинкте, пернатый. И, приняв мудрое решение, он покинул своды чердака.

Каверзная тайная церемония успешно состоялась. Под оглушающую канонаду залпов пиротехники главный герой покинул кулисы и стены драматического «театра».

Глава I

Воздух, вода, огонь и земля окружали Мирона в его совершенной обители. Издревна это место было уникальным, ритуальным и магическим центром силы. Все четыре стихии подпитывали, исцеляли и очищали.

Кузнец сидел на коленях, руки положил на них сверху, голова опущена, глаза прикрыты. Сейчас в его состоянии было всё: покой, концентрация, медитация и молитва. Пропуская через себя все земные стихии, он обретал покой, мудрость, благословение и исцеление. Иногда, для большего процесса гармонизации, он опускал ладонь на пол, затем выставлял руку вперед и вверх, будто бы прощупывая что-то, или давая прикоснуться, пропустить через себя особенный вид горячей энергии. Затем он крестился, кланялся, омывался холодной водой. Парильная комната была для него молебной, баня служила храмом.

Мирона приучили к таинству банной культуры с самого раннего возраста. Ведь именно там, оставаясь один на один с собой, как не исповедаться? Как не обратиться к Творцу?

Суббота — омовение и очищение, воскресение — на утреннюю службу. Но так как в селе, где проживал Мирон с семьей, церкви и даже часовни не было, Мирон выбрал формат сближения и диалога внутри бани. С годами он сам себе придумал и довел до совершенства все тонкости техники и практики пара, дыхания, мысли и тела.

Наконец, Мирон поднялся на ноги с пола, ополоснулся прохладной водой и вышел в предбанник. Прогнулся, обязательно выполняя упражнения для укрепления мышц спины. Немного покряхтел для эффекта, выпил стакан морса и взял охапку заготовленных дров. Заложил в топку и снова вернулся в парильную комнату, где градус стал подниматься до предельно разумных температур.

Время в бане Мирон давно разделил на три основных цикла: первый этап — это прогрев и подготовка организма. Второй включал в себя момент раздумий, созерцания и восстановления внутренней энергии. Так называемый третий этап пребывания в бане, на самом деле, был для него личным испытанием. Проверка на выносливость, хоть и не исключающая насилия, но тем самым воспитывающая стойкость и внутреннюю уверенность в себе. Личное самовнушение, не более, физиологического и лечебно-профилактического эффекта в этом этапе не наблюдалось. И правильности парильных практик не соответствовало.

Вода в котле закипала, начинала выплескиваться от выходящих пузырей пара. Одновременно с благодатью, что приносит явление бани, можно посчитать ее и оплотом чистилища. Место вполне сравнимое: бурлящие котлы, нестерпимая жара, розги за грехи земные… Анализ этих понятий помогал Мирону лучше разобраться в себе, в поступках и мыслях.

Веник пошел в действие, самоистязание снова было ритуалом множества религиозных культур, но баня этот эффект утраивала, а то и учетверяла.

В этот раз он запарил дубовый веник, наиболее привычный для массажа и пропаривания всего тела, а веник из лапника хвойных деревьев, в данном случае из ели и пихты, он уложил на ярус палаты. Лег на немного еще колючие иголки и ноги поднял наверх, как оказывается, это наиболее оптимальное положение в бане. Придерживаясь всем известной рекомендации: держи ноги в тепле, а голову в холоде, приняв максимально расслабленное положение, Мирон вытянулся и закрыл глаза.

***

Из-под воды показался желтый диск солнцеворота. Мирон сделал пол-оборота тела навстречу просыпающемуся светилу. Переставил удилище ровно в центр возникающего круга, выставил поплавок ровно по линии отражения солнца. Как возник поклев, поплавок окунулся, выплыл, размножая круги на воде в причудливом калейдоскопе. Мирон, не мешкая, поспешил наматывать леску на катушку, вытягивая долгожданную рыбу. Вдруг леска ослабла, и наружу показался обнаженный крючок. Насадив новую наживку, он снова запустил крючок по направлению к солнцу. Крючок плюхнулся со звуком — клюк — и начал медленно уходить под воду. Вдруг — при совершенно ровном ветре и полном штиле — Мирон услышал странные звуки, перемешанные будто с ветром и водой, а также со скрипом невидимого механизма. Звуки исходили издалека основательно и не собирались затихать. Солнце будто бы передумало подниматься, замедлилось, словно его задачей было лишь «подсветить», оставляя вокруг полутени. Поплавок снова дернулся, но в этот миг Мирону показалось, что всхлипнул ребенок. Он прислушался, поплавок так и запрыгал на воде, привлекая внимание, но Мирона он больше не интересовал. Где-то за искусственным шумом плачет дитя. Поплавок резко ушел под воду, с усилием утаскивая следом и удочку. Мирон обхватил удилище крепче и начал тащить обратно, скрутить катушку не удавалось под натяжением лески. Вместе с лодкой его накренило, линии солнца на воде практически исчезли в раскаченном волновом ритме. Мирон вот-вот должен был упасть в воду, но успел отпустить свою удочку, наблюдая, как ее утягивает на темное дно. Небрежно плюхнулся на противоположенный борт лодки и с огорчением еще раз взглянул практически в бездну реки.

Прибрав рыбацкий инвентарь, Мирон расположился у вёсел. Сделав несколько гребков, он снова услышал механический шум, сопровождаемый детским плачем. Сейчас он его особенно отчетливо слышал и понимал, куда стоит плыть.

Развернув лодку, Мирон заметил странный феномен: за спиной так и осталось восходящее солнце, а по направлению к плачу главенствовал вечерний сумрак. Механический вой также преобладал над вдруг возникшей человеческой речью и отдаленным детским плачем. Мирон быстро поплыл на не стихающий зов.

Весной часто от перепада ночных и дневных температур поутру землю укрывает туман. Мирон плыл вниз по течению, и вполне логично, что туман особо сгустился в низменности. На берегу он увидел одинокое строение. Но было слышно, что вокруг него собирались люди, видимо, местные жители уже пришли на помощь. «Что же там происходит?» Гул становился сильнее.

Увидев покатый берег, Мирон направил лодку к нему. Подплывая, он разглядел в воде у берега девушку, что очень его удивило. Вода еще не прогрета и не подходит для купания. Мирон убрал весла, и течение неспешно его тянуло к берегу. Женщина, не обращая никакого внимания на лодку, вышла из воды, оказалась полностью обнаженной и, поднявшись на берег, растворилась в тумане.

Еще больше удивленный Мирон слез с лодки, подтянул ее на мель, привязав за ближайший куст, и пошел за девушкой и на шум. Когда Мирон приподнялся из-за невысокого берега, ему представилось необычное действие. Длинной вереницей друг за другом шли люди. Разного пола и возраста. Будто бы с близ расположенных деревень все их жители шли в одно место. Они двигались в два ряда, иногда перемешивались, но, не сбивая темпа, шли упорно вперед. Мирон молча вошел в строй, перед ним оказалась женщина.

— Здравствуйте, — обратился Мирон и прикоснулся аккуратно к ее плечу, — вы не скажете, а куда все идут?

— Я воду несу, — коротко ответила женщина.

— Но для чего или для кого? И, главное, куда? — не удовлетворившись ответом, спросил кузнец.

— Иду я к мельнику, для мужа своего, — снова не давая объяснений, женщина ускорила шаг, переложив из руки в руку трехлитровою банку с прозрачной жидкостью.

— Вы несете мельнику воду для своего мужа? — удивился Мирон.

— Вращающееся колесо мельницы способно повернуть ход болезни, поэтому на него необходимо вылить воду, которой обмыли больного, — впервые более детально объяснила женщина, и Мирон остолбенел от неожиданного ответа. Он стоял, а его спокойно обходили ведомые какой-то невиданной силой люди.

С Мироном поравнялся мужчина.

— Мужик, а ты зачем идешь сюда? — обратился к нему кузнец.

— Пытаюсь уберечь свое хозяйство от падежа, эпидемия у нас в округе, мрет скотина.

— И вы для этого идете за помощью к мельнице? — уже проявляя не дюжий интерес, спросил Мирон.

— Именно, обращусь к мельнику с мольбой. Как говорено, если зарыть в воротах в полночь задвижку мельничной запруды, это избавит и убережет скот от повального мора.

— Поверить в это не могу! — сказал сам себе кузнец и увидел женщину с беременной девушкой. «Боже мой! Они-то куда?!» — взорвался в недоумении Мирон и подошел к ним.

— Прочь с дороги, — мать рукой отодвинула возникшего на пути Мирона, ведя за собой под руку на большом сроке беременности дочь. — Что пристал? Не видишь, родить может в любой момент, а чтобы плод быстрее появился на свет, роженицу необходимо опрыскать водой с колеса мельницы, а чтобы снять с человека порчу, бросить надо ее одежду в воду под мельницей, — протараторила возбужденно женщина.

— Да что же такое творится, вы что, помешались все на этой мельнице?

И вдруг она выросла перед кузнецом. Конусовидная гора предстала перед ним своим монументальным образом. Ветер пронизывал строение сквозным продувом через расшатанные, местами отвалившиеся доски. Звуки работающего колеса и грузных переливающих воду лопастей произвели эффект всплывающего кита-кашалота, поглощающего людей словно мелкую рыбешку. Совершенно не фильтруя, он начал проглатывать входящих в «пасть» людей.

Мирон от испуга открыл глаза, увидев, что он лежит на больничной кровати…

***

Парк культуры и отдыха имени В.А. Важина был визитной карточкой провинциального города Пугачева. Он был высажен на песчаном берегу реки Иргиз как раз для того, чтобы дальше не происходило опустынивание прилегающей территории.

Более ста лет парк является спасительным оазисом и красивейшим местом отдыха горожан. Нельзя сказать, что городские власти с большим рвением занимались его благоустройством, но в целом за последние годы он внушительно преобразился, что стало привлекательно для семейных прогулок. Единственным значительным минусом было то, что парк находился на противоположенном берегу реки от города, и доступ был лишь по не самой безопасной насыпной плотине, либо на личном автомобиле в объезд всего города. Этот факт говорил о том, что случайно проходящие люди в нём оказаться не могли, по крайней мере, не в этот выходной день и час.

Практически уже на выходе из парка расположен питомник-вольер для главных обитателей парка — белок. И самой большой любимицей остается особенная, черного окраса белка по имени Брахма. Странное имя ни у кого не вызывало вопросов. Кто-то ассоциативно мог предположить его происхождение, вспомнив индийского Брахму, бога творения в индуизме. Но на самом деле имя имело куда более мистическое происхождение. «Око Брахмы» — «Камень дьявольской смерти», так называют его из-за смертельных легенд, окутывающих его историю. Загадочный бриллиант, названный черным за свой серо-стальной цвет, не свойственный алмазам.

Существует предание, что черный бриллиант весом в 195 карат извлек монах из глаза статуи индийского бога Брахмы в храме района Пондишери. Именно тогда оскверненный идол проклял украденный алмаз. Со всеми, кто им владел, случалось горе: сходили с ума, кончали жизнь самоубийством. По другой версии, черный алмаз хранила в своем ларце русская княгиня Надежда Орлова, будто бы после ее смерти кристалл разделили на три части, чтобы снять с него «проклятие Брахмы». Самый крупный камень — «Черный Орлов» — был огранен и назван в честь этой княгини, а что касается двух других — они бесследно исчезли…

Верить или не верить в эту легенду — дело каждого, но вот то, что девятилетний мальчик, смотрящий за перемещением черной парковой белки, исчез из виду рядом находившейся бабушки, придает ей мистической загадочности.

***

— Мальчик, отгадай загадку: «на горе-горище стоит беленище, в этом беленище деготь и леготь, и смерть недалеко», — в шумном парке этот вопрос был услышан лишь одним человеком, но ответа не последовало…

Глава II

«Молчаливый убийца» методично и плавно начал свой смертоносный путь. Угарный газ, или моноксид углерода (СО), объединил усилия фатальным сотрудничеством с гемоглобином. Именно благодаря ему человек дышит: гемоглобин подхватывает в легких кислород и переносит его с током крови к органам и тканям человека. Угарный газ связывается с гемоглобином прочнее и легче, чем кислород. Попадая в кровь, вытесняет кислород из связи с дыхательным белком гемоглобином и тормозит функционирование активных центров, отвечающих за образование нового гемоглобина, тем самым вызывая острое кислородное голодание тканей. Коварное вещество не отдает кислород, «запирает» его в крови. Дальше насыщается кислородом, становясь всё краснее и краснее, а органы задыхаются. Смерть наступает от удушья, причем человек это замечает далеко не сразу…

***

Люди продолжали входить в ненасытную пасть, попадая во чрево мельницы.

— Чего ты боишься? Раньше смерти не умрешь! — кинул фразой в Мирона какой-то дед и махнул завлекающей рукой. — Давай, заходи, не робей. Но Мирон уже решил мельницу обойти. Не к добру было входить в обитель шума, плача и теней.

Люди добровольно заходили, а молодой парнишка-сорванец вдруг выбежал изнутри. Он помчался вперед кузнеца к реке, к сердцу мельницы — водяному колесу.

Обойдя мельничное строение, Мирон снова увидел ту обнажённую девушку. Она сидела на краю выложенной из дерна платины, опустила ноги в воду запруды и мыла при этом свои длинные волосы.

Парнишки нигде не было видно. Вдруг девушка резко обернулась и прыгнула в воду. Мирону даже показалось, что вместо стоп у нее плавник. Но сейчас его внимание привлекла низенькая, ссохшаяся старушка. Она была с непропорционально длинными руками, большой головой и коротким ногами, с длинной перепутавшейся косой через плечо. Это был злой дух — Караконджул. У нас привычнее его называть шуликуны и кикимора. Народные поверья производят кикимор от умерших «неправильной» смертью (некрещеных или убитых детей, самоубийц и др.), от проклятых и похищенных нечистой силой детей. Эта нечисть держала за руку того самого сбежавшего мальчишку.

Вслед за ней из мельницы начали выходить люди. Они стали окружать плотным многослойным кольцом кузнеца Мирона. Мальчик вырывался, что есть силы, но бабка склонилась и начала что-то шептать пареньку. Работа мельницы стала более интенсивной. По звуку она напоминала не мельницу с жерновами и мукой, а гигантскую мясорубку, переламывающую человеческие кости, превращающую их в прах.

Мальчик затих и перестал упорно сопротивляться. Старуха подтащила его к воде и, не мешкая, бросила в воду прямо под водяное колесо огромного механизма мельницы. Мирон бросился на помощь, но человеческие ряды сомкнулись и сдержали героические поползновения кузнеца. Мельница затихла, гул исчез, плач прекратился.

***

Мирон пытался понять, где он, и вытащить из памяти последние воспоминания произошедших событий. Но пока сон был самым отчетливым в его сознании. Поморщившись, понял, что на лицо надета кислородная маска. Он снял ее, хотел привстать, но сразу возникло головокружение. Мирон начал задыхаться и снова потерял сознание…

Ясность вернулась лишь через пару часов. Сейчас он не торопился активно действовать, а лишь приоткрыл глаза и вздохнул, пытаясь наполнить легкие и тело живительным кислородом. Голова была помутневшей, взгляд нечетким, чувство удушья и сухость во рту. Тело было затекшим и безжизненным, на запросы мозга реагировало слабо и неохотно.

— Мирослава, уже нет повода плакать и переживать. Ваш муж сильный и уже начал приходить в себя, — звучал успокаивающий мужской голос врача.

— Он несколько дней пробыл в коме. Как я могу не волноваться? — заплаканным голосом говорила жена Мирослава. — А то, что он кричал и бормотал при этом? Это ужасно… — и снова принялась реветь.

— Вы поймите, так как ваш муж долго находился в бане с горящими дровами и закрытой заслонкой печи, он надышался угарным газом. Не смертельные отравления могут вызывать тошноту, головокружение и нарушения работы мозга. Если человек получил большую дозу, как в вашем случае, у него могут появиться галлюцинации. Человек теряет сознание, впадает в кому на несколько дней, начинаются конвульсии с сопровождающимся бредом — это следствие и побочные реакции организма. Скоро он придет в норму, — пытаясь успокоить, говорил лечащий врач.

— Но буду честен, такая доза и то, что мы его вытащили с того света, не может пройти незаметно. Это скажется, особенно первое время, на его здоровье и психике.

***

Уже к следующей субботе Мирон был выписан из больницы и вернулся в родной дом. Банный ритуал он решил пропустить и по состоянию здоровья, и из-за поломки в вытяжке.

Эти неполадки привели к такому неприятному стечению обстоятельств, что чуть не повлекли за собой летальный исход главы семейства. Если бы не их кошка Бусинка, которая недавно окотилась и, на счастье Мирона, держала выводок в тепле, в бане, то неизвестно, чем бы всё закончилось. Не зря существует народная метафора «метаться как угорелый». Изначально в нее добавлялось слово «кот». Гоголь в «Ревизоре» об этом отчетливо сообщает: «Что за ветреность такая! Вдруг вбежала как угорелая кошка». И справедливости ради надо заметить, что кошки действительно начинают чувствовать симптомы отравления угарным газом раньше. Просто они весят намного меньше человека. Аномальное поведение угорелых котов во все времена спасло немало семей от гибели. Сейчас кошка с котятами в безопасном месте, в одной из дворовых построек.

После семейного ужина и объятий соскучившихся детей Мирон отправился к бане. Он хотел выяснить обстоятельства случившегося. Строил он ее сам, просчитывая и прорабатывая все конструктивные особенности, и уж про опасность угарного газа знал в первую очередь, и такой грубой ошибки он не мог допустить. Значит, что-то или кто-то этому поспособствовал…

Оглядев саму топку, задвижки и поддувало, он подтвердил свои же догадки. Всё исправно функционировало и быть причиной перекрытия подачи воздуха не могло. Остается дымоход и уличная труба. Проверку этой версии он решил оставить на утро и рассмотреть всё при дневном свете, взяв с собой усыновленного, ставшего старшим сыном в его семье, Никиту Китаева.

После событий по поиску пропавших ребят Мирон снова вернулся, чтобы отблагодарить Никиту за его помощь. Оказалось, что мальчик осиротел. Мирон без сомнений и колебаний взял юношу в семью и к себе подмастерьем, воспитывая и делясь секретами кузнечного ремесла.

Маленький Герман, двойняшки Ярослав и Агата, Никита, Мирослава и Мирон снова воссоединились в крепкую, большую семью Корниловых.

Хозяин дома уже успел закрыть дом на ночной засов, как вдруг в дверь постучали.

С настороженностью Мирон подошел к двери.

— Кто там? — спросил он.

— Меня зовут Кузнецов Тимур. Неделю назад у меня пропал сын, гуляя с бабушкой в парке. Случилось это в пятницу, и до сих пор нет никаких известий. Я знаю, вы были в такой ситуации. Разрешите войти, хотя бы поговорить.

Не без доли настороженности Мирон открыл дверь вечернему нежданному гостю.

— Давайте пройдем ко мне в мастерскую. Поздно уже, пусть семья спокойно ложится спать. — Мирушка, укладывай детей. Это ко мне по личному вопросу. Надо помочь. Мы в мастерской. Обнимаю вас.

Взяв ключи, Мирон вышел к незнакомцу.

Расположившись в своем удобном рабочем кресле, Мирон спросил:

— Какое содействие я могу вам оказать?

— Скажите, ведь тогда так и не смогли найти виновных в похищениях? — спросил мужчина, указывая на недавние происшествия, куда был вовлечен Мирон.

— Почему же? — удивился хозяин дома.

— За расследование взялось ФСБ. Дело, как понимаю, еще ведется, но практически сразу были арестованы лица, что состояли в преступной группировке по похищению и торговле людьми. Некий аноним намеренно выкрал людей, но сделал он это исключительно для более детального привлечения правоохранительных органов в расследование. Он указывал места, где, по всей видимости, содержались похищенные люди, и каким путем происходила затем их транспортировка. А похититель, хоть и повлек за собой ряд нарушений закона, поступил так из соображения помощи. Вот и всё. Мотивы данного поступка неизвестны. Откровенно говоря, дело получилось мирное. Простите, но там не было ничего, что связано с похищением детей. Из чего следует, что с вашим личным горем это не имеет ничего общего.

— Еще раз простите, — Мирон как можно аккуратнее подбирал слова, чтобы не задеть чувства отца, пришедшего к нему за помощью.

— Писали про погибшего юношу. Разве нет? — видимо, задавал заранее подготовленные вопросы незнакомец.

— А, да, совсем забыл. Был задержан убийца и наркоман. Сейчас в тюрьме отбывает свой срок. Но это опять же стечение обстоятельств. Происходящие события не должны были привести к жертвам. Но увы…

Мужчина молча встал. Он не нашел, что ответить на рассказ Мирона. Видимо, горюющий отец еще хранил надежду хоть на самую малейшую помощь со стороны отца-кузнеца.

Мирон и сейчас помнил тот миг, когда исчезли его дети. Помнил ту боль всепоглощающей утраты, ту пустоту, то отчаяние и непреодолимое желание их вернуть. Он понимал и разделял состояние Тимура, но, кроме слов поддержки, Мирон не знал, чем помочь.

— Интересно, моя фамилия Кузнецов, исходит от общего предка, что так же, как и вы, занимался кузнечным ремеслом? — к неожиданному и даже неуместному вопросу перешел настойчивый гость.

— Видимо, да! — ответил Мирон, ожидая развития диалога.

— С детства задумывался, почему наша фамилия самая популярная в России. И ведь нет объяснения, сколько бы ни искал. Загадка… — достаточно двусмысленно прозвучало это рассуждение.

— Издревле работа кузнеца была в почете. Практически ничто не обходилось без руки мастера-кузнеца. Все, кто нарекал себя уважительной принадлежностью к древнему ремеслу, видимо, так и остались в народе, — попытался найти объяснение Мирон.

— Хм… логично, — безэмоционально подтвердил Тимур, неторопливо прогуливаясь по мастерской. — Невероятно! — резко шагнул к верстаку Тимур. — Она лучшая из тех, что мне приходилось видеть. Это произведение искусства! Вы ее сделали? Я только о такой мог мечтать, — изумлялся Тимур вдруг обнаруженным предметом.

Мирон привстал с кресла от собственного удивления. «Что же там?!»

— Если это сделали вы, то вы гениальный мастер. Такая ювелирная работа, многогранность линий сюжета и техника впечатляют. Вашими руками будто творит Бог! «Мельница» или, если вам привычнее, «Девять пляшущих мужчин», — это любимая игра у нас с сыном.

Он повернулся к Мирону с игральной доской. Мужчина держал ее и смотрел на нее, как на икону. Мирона охватила оторопь.

— Сыграем? — не раздумывая, подошел к хозяину кузни гость. — А где фишки?

— Переверните, — ответил Мирон.

— О, здорово. Дно с резервуаром для хранения игральной кости.

Как мальчишка глядел Тимур на игральную доску, которая принесла немало бед. Мирон со всей настороженностью смотрел на подозрительного ночного гостя. Тот в это время подготавливал доску для начала игры.

— Тимур, остановитесь. Сейчас не лучшее время для этого, — спокойно, но твердо сказал Мирон.

— «Мельница» — наша самая любимая с сыном игра, — упорно настаивал Тимур, с маниакальным, навязчивым желанием сыграть партию, будто она сможет вернуть его сына.

— Вы зря выбрали именно эту игральную доску. На ней «отпечаток смерти», не трогайте ее, — предупреждающе сказал Мирон.

В этот момент Тимур будто снова подключился к реальности, убрав руки от игральной доски. До сегодняшнего дня не покидали сомнения, но сейчас Мирон твердо понял, что ее надо уничтожить…

— Как зовут вашего сына? — задал вопрос Мирон.

— Илья, — ответил Тимур.

Мирон как истинный гроссмейстер³ взял секундный перерыв, собравшись с мыслями.

— Тимур, спрошу на правах хозяина дома. Можете показать ваши документы? — не требовательно, а вполне мягко попросил Мирон у ночного непростого гостя.

— Вполне разумно, — ответил Тимур и снял с плеча маленькую сумочку.

Мужчина извлек из нее толстое портмоне и протянул в руки Мирону. Удобный, кожаный органайзер содержал в себе на любой случай жизнь необходимые документы. Тут зачем-то и заграничный паспорт, и военный билет, ИНН, СНИЛС, выписка из больницы и результаты флюорографии, банковские реквизиты и даже рентген зубов.

Личность сомнений не вызывала. Документы имели визуальные надрывы и замятость. Паспорт также имел характерные потертости от большого пальца правой руки. Так бывает во время частого раскрывания. Фото вполне соответствовало более повзрослевшему мужчине. Прописка подтверждает, что он из местных. Служил. Дальше страница содержала отметки о детях. Мирон перевернул и прочитал: Кузнецов Илья Тимурович. Дата рождения 05.12.2012.

— Кузнецов Илья Тимурович, — лишь шевеля губами и смотря на отца, он снова повторил, выделяя заглавные буквы: — К… И…Т…

***

Недавно подаренный на день рождения — желтый, скоростной, модный, с яркими катафотами и высоко поднятым крылом — велосипед уверенно проезжал неровности полевой дороги, увозя, только что отпраздновавшего одиннадцатилетие мальчишку подальше от родительского дома. Конечно, с друзьями он отходил так далеко от дома, но вот один — это впервые. Велосипед катил по берегу извилистой реки, и паренек без страха объезжал новые колеи и лужи весенней дороги. Но он переоценил свои силы. Велосипед повело, и мальчишка свалился на бок, оказавшись в грязи. Испугался он больше за новый велосипед, чем за себя. Отряхнулся, поднял ярко-желтый велосипед, который был изрядно испачкан грязью. Мальчика это огорчило. Он решил спуститься к реке и вернуть подарку надлежащий вид.

Приблизившись к реке, мальчик услышал странные, похожие на детские стоны, звуки. Его это испугало, но обратно он уходить не стал. Звуки прекратились. Он с осторожностью, но продолжил подходить к реке, ведя перед собой долгожданный подарок — велосипед.

Снова раздался детский крик, переходящий в стон или даже писк, жалобный и пронизывающий слух. Звук исходил из растущего высокого камыша. Мальчик испугался, даже сам хотел расхныкаться, но сдержался. Аккуратно положив велосипед в траву, пошел на звук, приминая ветви камыша. Звуки становились всё громче и пронзительнее. Он отодвинул стебли камыша и увидел, как цапля поймала в клюв зайчонка и живьем поедала. На глазах у мальчика она его задушила, а затем проглотила.

От увиденного мальчику стало муторно, подступил рвотный рефлекс. Он отвернулся, делая шаги назад, пятился, прикрывая рот ладонью. Затем повернулся резко и бросился бежать в сторону спасительного велосипеда, что вмиг умчит его в сторону дома, безопасности и маминых объятий. Но велосипеда на месте не оказалось. Мальчишка в панике начал метаться от дерева к дереву. Он схватился за голову, начал плакать и звать на помощь.

К нему вышел мужчина.

— Не плачь, мальчик. Я отведу тебя, куда нужно. Вытри слезы и отгадай загадку: «Птица-юстрица на девяти ногах стоит, на ветер глядит. Крыльями машет, а сама ни с места».

***

2:22 — проявилось время на экране телефона. Мирон всегда боялся, когда эти числа сходились вместе и, по известным причинам, не напрасно. Но если же разобраться, то, по сути, 2:22 — суммарная шестерка — сулила лишь важность предстоящих перемен и новых событий.

Нумерологи же утверждают: «Высшие силы подают нам сигналы не просто так, если на пути постоянно появляются подобные сообщения, значит, у вас возникла сложная жизненная ситуация, и ангелы пытаются подсказать верное решение проблемы. Поэтому никогда нельзя игнорировать данные обстоятельства. Путь развития, выбранный вами, оказался правильным. Вселенная верит и доверяет вам и готова помочь в преодолении всех трудных ситуаций, которым суждено произойти. От вас требуется только проявлять гибкость при решении конфликтов. Отобразившиеся числа 2:22 на электронных часах, номер дома, или цифры на автобусном билете — это средство оповещения свыше, так для вас ангелы-хранители оставляют послания в виде трех двоек».

Обстоятельства не давали Мирону покоя. Он присел на край кровати. Потирая лицо, а затем запястье, на котором был кожаный браслет с изображением родового древа. Основной его жизненный принцип и внутренняя сила — это его семья. Он сложил ладони, превознося благодарность Богу, и приложил их к лицу, не переставая думать о своих детях и жене.

Нехотя встал, размял спину, оделся и вышел в свою обитель, в свой храм. Не зря есть выражение: «Кузнец — всем ремеслам отец». Огонь — это магическая, космическая субстанция, он живой. Сочетание огня и сплавов металла сравнимо с чем-то божественным, неземным. Кузнец разговаривает с металлом. Соединяется с ним, одухотворяет свое изделие.

Оказавшись у «алтаря» — наковальни, Мирон смотрел на нее. Будто на что-то живое, не зря верхняя часть наковальни называется «лицом». Каждый кузнец с особым трепетом относится к поверхности «лица». И тогда она ответит взаимностью. Помогая сделать каждую ковку произведением искусства и красоты.

— Чем больше всматриваешься в зеркало, тем вероятнее там увидеть незнакомца, — крайне неожиданно прозвучала фраза вошедшей в мастерскую жены Мирославы. — Что случилось, родной мой? О чём задумался? Что вновь беспокоит твою душу? — она по-матерински подошла и обняла со спины, прижала и прижалась.

Мирон не знал, что ей ответить. Переживания роились в его душе.

Спустя пару минут лечебных объятий, Мирон, конечно же, всё рассказал жене. Но ее реакция была предсказуема:

— Если чувствуешь, что должен — значит делай! Раздумья могут привести к сомнениям, а это в свою очередь — к поспешным и заведомо неправильным решениям. Мы же будем молиться за тебя, — с этими словами Мирослава покинула кузнечную мастерскую.

Мирон погасил свет и зажег старую керосиновую лампу. Она сильно коптила, источая зловонный запах. Как ни странно, именно это распад горения ему нравился, он ощущал себя в роли шамана-ведуна, который мог общаться с духами и повелевать стихией. Он держал в руках игровую доску «Девять пляшущих мужчин», ставшую для него особым тотемом. Культ, которому могут поклоняться народы. Внутренний голос внемлил. Он пытался найти истину. Керосин, выгорая, стимулировал, отправлял в подсознательные тайники памяти. Он представил себя скандинавским воином или богатым предпринимателем, плывущим через полмира к берегам Киевской Руси. Торговцы привезли эту странную игру. «Первые ее обладатели, которые впоследствии и нарекли ее «мельницей», видимо, вложили в предмет свой сакральный смысл, иначе зачем нужно было отходить от общепринятого называния?» — томно размышлял Мирон.

Реликвия в виде керосиновой лампы непроизвольно начала осуществлять трансфер сознания Мирона в царство морфея, в сон…

Последствия отравления и пребывания в коме до сих пор сказывалось на его эмоциональном и физическом состоянии. Мирон положил руку на игровую доску, а сверху склонил голову. Пламя в лампе не дрогнуло, оно не вмешивалось, держало нейтралитет: «Обогреть, либо сжечь!»

Как сказал великий писатель Виктор Гюго, «не всякий огонь есть свет. Ибо свет — истина, а огонь может быть вероломным. Вы думаете, что он освещает, а он испепеляет».

***

Волжский, или Волго-Балтийский торговый путь, — самый ранний из трех великих речных путей Древней Руси, соединявших Скандинавию с Халифатом. В свое время он главенствовал в раннем Средневековье, но теперь потерял былое могущество, утратив экономическую и логистическую значимость торговых путей. Земли и воды когда-то были переполнены торговыми судами. Теперь их заметно поубавилось. Но всё же водная артерия была самым востребованными на тот момент международным транспортным сообщением.

В территориальной близости от современного Нижнего Новгорода, примерно за несколько десятков морских миль, бросило якорь небольшое парусное судно, пришвартовавшись к одинокому причалу.

С корабля сошел мужчина. Размашисто и широко шагая, он двигался к берегу, где его уже ждали.

— Добро пожаловать на нашу землю, — сказал мужчина с принимающей стороны.

— Смеешь издеваться, паскудник?! — грозно и с очень плохим произношением местного диалекта возмутился «мужчина с корабля».

У него было четкое правило: в месте, где он забирает «души», он не оставляет «свою». Не делает шаг, не оставляет след.

Он стоял у края, надменно и высоко, считая себя истинным хозяином. Мужчина, стоявший перед ним напротив, был ничтожно принижен.

— Сколько было велено?! — прогремел вопрос на всю округу.

— Десять, — смиренно ответил «местный».

— Немедля веди, — распорядился «хозяин».

Мужчина отошел на пару шагов, присвистнул, и из стоящей крытой повозки начали выходить люди: несколько мужчин, в основном — женщины, и даже пара детей.

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять…, — пересчитывал, всматривался, указывая пальцем на каждого, — а где десятый? — возмутился иноземец.

— Убил, — равнодушно, но со страхом перед лицом хозяина ответил мужчина с берега.

— Как посмел? Ты что о себе возомнил?! — сокрушался в гневе чужак. — Я тебя сейчас сам прикончу!

— Да погорячился я, — начал оправдываться мужчина. — Он бежать вздумал. Вырвался, столкнул лампу, пролил всё масло для освещения, выродок. Вот я и взбеленился. Отходил его черенком, да так, что насмерть забил. Эдак, я же взамен тебе мешок чистейшей муки принес, высший сорт, почитай. Чай, дороже будет, чем душонка этого безбожника проклятого!

— Не тебе решать, сучий сын! Не хочу слышать твое блеянье. Веди всех в трюмы.

— Виноват. Будет исполнено, — нехотя буркнул бородатый мужик. — А ну, сволота, пошли на лодку все живо! — еще сильнее разозлившись, он приказал своим невольникам. Сам же шел, замыкая строй, словно все обещанные десять душ вошли на корабль.

Капитан судна спустился в трюм.

— Во черти! Опять в «Мόргана» играют. Хорош! Снимайте всё с бочек, да тащите на сушу. Строго девять штук! — скомандовал строгий хозяин.

— Мόргана? — полюбопытствовал «мужчина с берега», которого звали Фрол. Но чужеземец, что приплывал за «товаром» раз в год, не любил имен, прозвищ и любых родовых предназначений.

— Да, весь путь развлекают себя этой игрой. Будь она не ладна, проклинаю ее! — зло кричал капитан на свою команду, что выносила с трюма бочки. — Я уже и доску в море выкинул, так они накарябали новую на крышке одной из бочек. Вон, видишь? Забирай и ее тоже. Не жалко, только чтоб подальше отсюда. Пущай немного подвигаются бездельники.

Фрол с любопытством потер пальцами по краям небрежно вытесанных линий. Он вел по ним, ощущая повороты и углубления. Рисунок походил на паутину, что затягивала в свои сети новую, ничего не подразумевающую жертву.

Единственным сошедшим обратно с неизвестного корабля был Фрол. На берегу он в одиночку поспешно уложил тяжелые бочки в телегу.

Не так давно он взял за правило никогда не оборачиваться вслед уплывающему кораблю, мечтая больше его никогда в жизни не увидеть. Данные когда-то клятвенные обещания он больше не мог исполнять без терзаний души. Свое постоянное теперь состояние он называл «мука мученическая».

Больше полжизни он посвятил мельничному делу. Осваивал ремесло, новые степени помола, сорта пшеницы и даже усовершенствовал технологии переработки. До глубины сознания он был предан только мысли о том, что он приобщен к очищению зерна от шелухи в чистую природу «матушки муки». Лишь она тот материал, исконно-чистый и непорочный. Сам создатель руководит его рукой во время помола, а силы природы наполняют и придают движение механизму мельницы, превращая ее в рукотворное оружие Бога. Которому под силу очищать, измельчать, просеивать и вновь создавать.

Очень хороша

Мельница Бога,

Мелет не спеша.

Медленно и уверенно

Ходит колесо,

Будет перемелено

Абсолютно всё.

Медлят жернова Господни,

Да мелка идет мука;

Велико Его терпенье,

Но тверда Его рука.

Понабилась целая жизнь, чтобы осознать, что «мукА» и «мУка» — одно и то же слово, и, по факту, оно соединилось в одно и то же состояние.

Как и греховные муки терзания, мука проходит этапы очистки, полной переработки. Она лишается своего тела и лица, своей плоти, превращаясь в новое, слепленное и воссозданное кем-то совершенно заново.

Потирая бороду, мельник Фрол налил себе в отведенный для особой трапезы чашу-бокал привезенное накануне вино. По причине неосведомленности и полного отсутствия на Руси в ту пору подобных напитков, он не понимал конечного эффекта и результата. Сначала, осторожничая, пригубил, распробовал, а затем залпом выпил забродивший и изрядно набравший градусов винный напиток. И сразу же зачерпнул еще из проклятой бочки.

В этот момент корабль, собрав еще десяток душ, продолжал следовать ранее запланированным маршрутом. Справедливый и праведный суд происходит на корабле, который и называется «СУДном», то есть местом, где в «судный день» развертывается поединок добра и зла. Корабль — это некое вместилище, наполненное мертвыми, которые в процессе «суда» спасаются, обретая покой, либо в странствиях умирают.

Мельник хотел стабилизировать помутневший рассудок и, прикладывая значительные силы, попытался встать из-за стола. Ему это не удалось. Сразу же его повело в сторону. Он, падая, уронил со стола рубе́ль — деревянную доску с вырубленными поперечными желобками для катания белья. Фролом он использовался для выделки, накатки кожи.

Материю либо кожу вручную наматывали на валик-скалку и раскатывали рубелем, отсюда и пословица: «Не мытьем, так катаньем».

Подлетевший от навалившегося на него мельника предмет сбил висящую над столом свечку. Та упала и покатилась по полу. Пламя, колеблясь, затухло, а затем с неведомой силой вновь вспыхнуло ровно в том месте, где беглец ранее пролил горючее масло. Из-за чего лишился жизни.

«…Касьян слышал, как глухо, будто мельничный жёрнов, погромыхивал в избе рубель…», — напишет позже наш современник Евгений Носов в повести «Усвятские шлемоносцы».

Мельник этого стука уже не услышал… Вино лишь ускорило выгорание, протекая из бочки и пропитывая своим зельем тело уже мертвого Фрола.

Пламя сначала нехотя начало распространяться по уже впитанному в пол маслу. Затем, ощутив силу и власть, оно проникло между плотно уложенных бревен и охватило пожаром мельницу, выжигая изнутри.

К сравнению: если температура, которая поразила внутренним алкогольным ожогом сознание мельника, составляла восемь–десять градусов, то тело и «внутренние органы» мельницы полыхали, выдавая температуру горения от восьмисот до тысячи и выше, так как строится мельница из твердых пород дерева. В считанные минуты мельница превратилась в крематорий, очистив от всего лишнего и измельчив последнюю муку в прах.

***

У пепелища сидел мальчишка. Он был испуган и сильно обожжен. В саже и золе, с зареванным от плача лицом, весь перепачканный в земле, в которой он извалялся, пытаясь потушить на себе одежду.

Он сидел и всхлипывал. Затем затихал и снова начинал рыдать навзрыд. Его единственный кормилец погиб у него на глазах. Дом сгорел. Работы и пропитания тоже не остается. Ничего нет, жизни нет! — крутились не обнадеживающие мысли в голове у натерпевшегося, охваченного страхом мальчишки.

— Ты чего волком воешь? — вдруг раздался за спиной, как в дальнейшем окажется, голос спасителя, учителя и наставника…

Он сидел, прижавшись спиной к единственной уцелевшей бочке с начерченной на крышке игровой разметкой. Мальчишка подмечал, как старик Фрол что-то передвигал, будто бы играя на ней. Но истину его действий мальцу не довелось узнать, как и пришедшее из-за заморских стран название «Девять пляшущих моряков Моргана».

В состоянии глубочайшего перенесенного стресса мальчишке отчетливо впечатались контуры и линии, высеченные на бочке. Они снились ему, мучили кошмарами, он будто бы сам попадал в лабиринты игровой запутанной разметки. После чего он стал рисовать ее на земле, продумывая стратегию и привлекая других ребят к игре. Впоследствии он называл эту игру «Мельница».

***

В отличие от мельника Фрола, покинувшие берег сегодняшним днем девять душ были живы. Они уплывали в абсолютном неведении к дальним берегам. И никто из них уже никогда не вернется в родные земли.

Как бы не боялся и всячески не остерегался капитан многострадального судна, но всё же свой след он оставил. Да еще какой… Многовековой!

***

Реновация и реконструкция стали неотъемлемыми понятиями в новом функциональном потенциале развития страны: «Комфортная среда — благополучие жизни». Сегодня, в День города, состоится презентация проекта, ознаменовав окончание глобального многолетнего благоустройства периферийной части города. Важное событие для горожан и региона. По такому случаю прилетел важный меценат, государственный деятель, один из самых высокопоставленных лиц государства, конечно, в сопровождении всей многочисленной свиты. Губернатор услужливо и лично проводил экскурсию, отчитывался о выполнении ранее намеченной работы, о соблюдениях всех сроков.

Предполагалась сложная схема строительства. Пешеходные зоны, прогулочные аллеи и велосипедные дорожки, подъем и обустройство плотины, подход к центральному парку культуры и отдыха, а венец сия действия — это одна из самых больших и красивых в регионе обновленная пароводяная мельница, которая должна стать главным центром притяжения, посещения и отдыха местных жителей и гостей города. В ней разместилась современная гостиница, а также торговые павильоны, кафе и рестораны в современном лофт-стиле. Тем более, мельница стоит на берегу реки, в окружении городского парка и пляжа, в эпицентре спортивного и выходного досуга.

Именно этим маршрутом и следовала делегация из десятка самых влиятельных людей области. Губернатор, заместители и градостроители, архитекторы, представители бизнеса и все вперемешку с репортерами, фотографами и журналистами. Во главе праздничной процессии шел столичный меценат, благодаря которому и была реализована эта затея. Поступило финансирование, льготы. Появились новые возможности и перспективы. Все, кто вдоволь «насытился» подобной щедростью, пришли почествовать кормильца. Всё должно было пройти на наивысшем уровне, в том числе организация безопасности важных персон и местных жителей, изголодавшихся по подобного рода зрелищу, и приехавших по такому случаю гостей.

Ближе к 22:00 основные мероприятия подошли к концу. Концертные программы, краеведческие экскурсии и ярмарки ремесел закончили свою работу. Осталось лишь дождаться кульминации вечера — грандиозного праздничного салюта.

«Первые лица» в торжественной форме поздравили всех со столь видимыми переменами в городе. Затем организаторы приглушили свет, ведущий объявил о завершении празднества, а десятки тысяч горожан устремили свои взгляды на обновленную мельницу.

Проекционный прожектор вывел на фасад здания мельницы крупный числовой отсчет. 9, 8, 7, 6, 5 — сменялись цифры одна за другой. 4… 3… 2… 1. Громыхнули залпы салюта, освещая ярким заревом всё вокруг. Народ неистово ахнул, указывая пальцем на увиденное, производя шум перешептывания, словно это был многотысячный рой пчел.

Многим показалось, что они увидели нечто свисающее прямо над родовым гербом, что возвышался у кровли крыши высокой мельницы. И один из прожекторов намеренно подсвечивал его. Возникло всеобщее восклицание и недоумение. Светотехники резко отключили всю освещающую аппаратуру. Но залпы салюта не прекращались массированным фейерверком, идеологически выполняя свое прямое предназначение: предавали торжественность и блеск происходящим событиям, создавая незабываемое зрелище.

Конец ознакомительного фрагмента.