Сборник стихотворений. Понемногу обо всём

Александр Сергеевич Глухов, 2021

Сборник стихотворений различных жанров, написанных начиная с 2019 года и по 2021 год.

Оглавление

  • ***

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сборник стихотворений. Понемногу обо всём предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Мне говорят: «ты слаб в литературе

И безобразен попросту твой стиль»

Но только не в моей это натуре

Себя так просто списывать в утиль

Не первый я, но право не последний

Метафор, рифм и междометий друг

Я не хочу, чтоб жизнь прошла бесследно

Свое перо не выброшу из рук

Пусть высоко мечта моя большая

К чему убогость в мыслях и делах

Полет мечты, он жизнь нам украшает

А та мечта давно меня звала

Пусть я неуправляем и не молод

Стиль не такой — ну что возьмешь с меня

Но только не терплю душевный холод

Хочу себе душевного огня

05.11.2018г.

***

Дома престарелая жена

Зажигает свечки у иконки

У меня тюремная стена,

И решетка близ железной «шконки»

***

Осень потеряла яркие наряды

И не манит солнце ласковым лучом,

Только хмурый ветер, да неделю к ряду

Грустно дождик шепчет не пойму, о чем

Сыро, серо, голо, тянет на раздумье

О стране, о жизни, о самом себе

Вечером прохладным далеко уйду я

Млечный путь сквозь тучи подмигнет с небес

Гонит в душу ветер, груз тяжелых мыслей

Сумрачное небо, непогоды нудь

Сирота рябина, что над речкой свисла

Красными следами свой опалит путь

***

Стихотворения (апрель-ноябрь 2019 г.)

Чиновник-гусь судьбой гордится,

Он уважает жизнь свою,

Но может быстро превратится

В обыкновенную свинью

***

Проводы Марата Иванова.

Ты был достойным нашим братом

Все эти «плавские» года.

И мы прощаемся с Маратом

Надеемся, не навсегда

***

Стою, старик, слегка согнувшись,

Открытием недоумён,

Что я, свидетель уж минувших,

Навеки канувших времен.

***

Кто «пуляет» редко матом —

–Видно станет дипломатом

***

История учит коварству:

–Предай, обмани поскорей

И горе тому государству,

Где правят ублюдки царей.

***

Если мерзавца вымазать тиной —

— станет он грязной вонючей скотиной.

***

Как власти лгут неудержимо,

Маня фальшивым калачом:

–Вся мерзость с прежнего режима

Осталась, мы же — ни при чем.

Тогда, мол, недра оскудели

Тиранили людей труда…

Да вы же, подлецы сидели

В высоких креслах и тогда.

***

Засветлело небо за оконцем

Тишина, не видно ни души.

Как прекрасно до восхода солнца

Встретить день, предутренней тиши.

***

Лукавого галерного раба

Старательно гребущего на рифы

Схватить, связать и кинуть в погреба

Мечтают забугорные шерифы.

***

К Кучаку (Глагольеву А.В.)

Едим рассольник за обедом

Жуем остывшее рагу.

Давай тебе на День Победы

Освободится помогу.

***

Четверостишием удобно

Поддеть зарвавшихся господ.

И персонаж чванливо-сдобный

Покажет свой гнилой испод

***

Мэр ставит на удачу:

–Деньгами пахнет. Чу!

Масштабные задачи

Ему не по плечу.

***

Бредут российские чинуши,

Давно в трех соснах заблудясь

Закрыв глаза свои и уши,

Без цели, но собой гордясь.

И ставят глупые задачи,

Всегда способны на обман,

Надеясь на судьбу — удачу,

Да фарт, чтобы набить карман.

***

Скушал яйца и халву

Вдохновение зову.

Но от ветра дуновения

Улетело вдохновение

***

Мозг разрывается на части,

Дилемма, больше, чем всерьез —

–Нас приучили к зверству власти,

Под гуманизм вождистских грез.

Бомонда мерзость, гнусь элиты

Нам славят в лентах новостей

Страну сжирают, но не сыты

Рабы финансовых страстей.

***

Мне о войне вещал холеный

«Мажор», незнайка, полугном.

Послушай-ка, юнец зеленый

Санкт-Петербургский метроном.

Там праведники — чище Лота,

Пусть вид у них не комильфо.

В гнилых Синявинских болотах

Полег российский генофонд

Земля останки их укрыла

Оплакал дождик и притих.

Не суй свое кабанье рыло

В ушедший мир почти святых

Стихотворения 2019 г.

Во тьме исторической дали,

В суровом быту, горе тризн,

Трудяги безвестные ждали:

«Когда же улучшиться жизнь?»

Вскачь времени мчалась квадрига

Косили родных и друзей

Ордынское тяжкое иго,

Чванливая тупость князей.

Пахали, молились, страдали

И в реках струилась вода

А люди всё ждали и ждали:

«Когда же, когда же, когда?»

Цари, войны, бунты, болезни

Посыпались, как из мешка

А ждущих, в мечте бесполезной,

Ждала гробовая доска.

Царей мы веками любили

И что же, выходит — зазря?

Восстали, сместили, убили

С семьей Николая царя.

Казалось, своим власть вручили

Когда же, когда же уже?

В итоге сполна получили

Звериный оскал неглиже.

Пахал, замордован, поникший,

Стонал и кряхтел русский люд

Война, миллионы погибших,

Калеки, Победы салют.

Смерть Сталина снизила грузы

И, вроде, восходит звезда…

Но, нет, целина, кукуруза…

Как прежде: «Когда, да когда?»

Казалось, слегка полегчало,

Суровейший стих ураган

Лишь солнце пригрело лучами,

Вдруг вспыхнул проблемой Афган.

Дни либерастической смуты:

— Дави коммунистов! Вперёд!

Пришло ли на ум хоть кому-то:

— Что ждёт и страну, и народ?

И хмурятся демшакалята:

— Людишки ленивы, тупы.

Не хочет народец проклятый

За наш идеал рвать пупы.

А власти шаманят: «Все ближе,

Желанное счастье грядет»

Вопрос же стоит: «Как нам выжить?»

О счастье уж речь не идёт.

Элита, глумясь на просторах страны,

Вранья не снижает накала

И, лишь поголовьем рабов мы нужны,

Тем словоблудливым шакалам.

Гнилая эпоха, кричи, не кричи —

–Деяния времени строги.

Повсюду встречаются недо-врачи

И недо (пардон) педагоги.

У недо-элиты с охраной нора,

Пиарят свою «социальность»

В стране недо-власть примитивно-хитра,

С потугами на гениальность.

Как осознать душе и телу

Среди бесчисленный явлений,

Что жизнь бесследно пролетела

Для многих тысяч поколений?

Была у Ленина мечта

Загнать мир в рай, при помощи кнута.

Но, тут — какая же досада!

Неотличим стал рай от ада.

Я «штучек» не люблю столичных

Якшаться с ними — чепуха.

Что толку с этих дур двуличных,

Хоть и закутанных в меха?

Духи, пот, золото, канючит:

«Вы мне сложите мадригал»

Воскликнуть хочется: «Вонючка!»

Тебе к лицу фонарь-фингал».

А мне провинциалки ближе,

Общение — не суета.

Пусть они не были в Париже,

Зато, святая простота.

По всей стране таких всё меньше

Искать? Да хоть на Шикотан.

Как мало с большой буквы женщин,

Как много мерзостных путан.

Давно пора сдавать в утиль

Ублюдочно-уездный стиль.

Нащеплю ножом лучину,

Сяду к печке на пенек

Чиркну спичкой: «Ну, с почином!»

Разгорелся огонёк.

Мысли умиротворенно

Растеклись, неся покой.

За окном два голых клёна,

Кружка чая под рукой.

Он горячий, ароматный.

Хорошо в начале дня

Пригубить с конфетой мятной

Под гудение огня.

Кресла, стенки, да диваны,

Стол, ковры — сплошной уют.

Эти вещи, как ни странно, размечтаться не дают.

Тишина, мурлычет кошка,

Атлас мира на столе.

Плитка уличной дорожки

В морозильном серебре.

С горки, вдаль — простор открытый

Дым, домишек старина

Показалась у калитки

Моя умница — жена.

На неё смотрю сквозь стекла

Вот, вошла и от двери:

— Да, морозец нынче теплый,

Прогуляйся, посмотри.

— Нет, потом. У Полякова

Повесть «классную» нашел

— Поляков? Что в нём такого?

— Больно пишет хорошо.

Об уюте дачи нашей,

Не опишешь порой фраз

Говорит жена — Наташа:

— Вот бы нам — природный газ

Отвечаю тихо, скромно:

— Дорогая, не шути.

В атлас глянь — страна огромна

Где ж на всех его найти?

Накормить Россию нужно?

Мы, тот газ и продаём

Пусть течет себе, наружу,

Нам тепло с тобой вдвоём.

Мне жена, с улыбкой, сразу:

— В голове твоей бардак.

Ладно, проживём без газа.

Хорошо с тобой, чудак.

Что может быть гнуснее и нахальнее

Обыкновеннейшей руководящей хари?

С утра мой мозг заполнен до краев

Идеями: «Что съесть? — подобно волку.

И мысли, словно стая воробьев

Чирикают во мне, сбивая с толка.

Жить заманчиво в Стамбуле,

Хорошо в Валенсии.

Как безжалостно «обули»

Нас, с достойной пенсией.

Наследники «сынов» ГУЛАГа,

Нас «опекал» российский ФСИН

На островах архипелага

Познали глубину трясин.

Глотну чайку и сразу набок в койку,

Без чая сон, как мусор, без помойки.

Пойдём в столовую — сказал Санек.

И мы пошли — «Трухлявый» и «Пенек»

Вслед крики раздавались нам с Саньком:

— Как отличить «Трухлявого» с «Пеньком?»

Ответим просто, умопомрачимо:

«Трухлявый» и «Пенек» неотличимы.

Мы, двое, без натяжек старики,

А, значит, оба — старые пеньки.

Горек лук и сладок мед,

Ароматны дыни.

Но, вонюч людской помет.

По какой причине?

Чиновник — гусь судьбой гордится,

Он уважает жизнь свою.

Но, может быстро превратиться

В обыкновенную свинью.

Как тебя сильно не хватает,

Ты ко мне приходишь в каждом сне.

Снег и лед в душе моей растают,

Стоит лишь тебя увидеть мне.

Юмористические:

Надену свои тапки,

А, им двенадцать лет.

Направлю косолапки

В барачный туалет.

В Плавске каждый на виду,

Город полон слухами.

Я роман не заведу

С местными плавчухами.

В столовой нашей макароны

Похожи на помёт вороны.

Хорошо, после обеда,

Полежать в тиши дневной.

Слышен робкий храп соседа

И… душочек, нутряной.

Ножик взял в ладонь руки,

Режу член на пятаки.

Пяточечки новые,

Жалко, что членовые

Нагнулась так, как мать учила,

Сложила руки, между ног.

И, вмиг по жопе получила

Поощрительный пинок.

То нам яйца не дают,

То, три дня подряд суют.

Видно «накосячили»

Суки поросячьи.

Мы играем в КВН,

Я, команды нашей член.

Ну, а Ленка Борозда,

Кто ж она в игре тогда?

18.04.2019 г.

Поют сладкоголосые мессии

О заграничном счастье бытия.

Я жить и умереть хочу в России,

Чужбина — подколодная змея.

В Москве властолюбивые холопы,

Рабы, проводники чужих идей,

Нам подают пример гнилой Европы,

Чванливых, непорядочных людей.

Да, жизнь не мёд, мерзавчики во власти

Суровы климат, правящий режим

Голь, бедность, аферисты разной масти,

Крупнейшие пике и виражи.

Чиновно-омерзительные рожи

Надеются остаться «при своих»

Когда народ с них спросит чуть построже,

Печальна и убога участь их.

Растает мрак, все временно, не вечно

Презренные исчезнут господа

Я верю: заживём по человечьи

С размахом и по-русски. Но когда?

В аду шакал-миллиардерам

Всем неминуемо гореть.

Довольствуются пусть уделом:

Урвать, слинять и умереть

За вас ответят дети, внуки.

Богатство, жизнь придется сдать

Апологеты лженауки,

Науки — Родину предать.

Скрипят потайные пружины,

Вся мразь упивается всласть.

Безродные гадо-вражины

Схватили российскую власть.

Все последние года

Нам лукавили всегда

Партия «Единая Россия»

Падаль, сверху донизу падаль,

Гнусью воняют иуды всесильные

Клика готовит нам участь ада

Выдержи, не поддавайся Россия!

Клопо-шакалы любого ранга,

Не торопитесь пить за здоровье.

Страшное правило бумеранга

Кости и мясо размажет с кровью.

В Кремле скривили пару губец,

Шлет на страну каскад затей,

Не президент, а себялюбец,

Прислужник собственных страстей.

Что сотворили с нашей школой!

Оплеваны дела отцов.

Невольно вспомнишь протоколы

Сионских наглых мудрецов

Властишек дела нечисты:

В могилы народ, им — карьеры

Жидо-буйствующие министры

И прочие вице-премьеры.

Любого гнобят в России,

Еврея во власти — не трожь!

В правительстве — псевдомессии,

Ряды фантомасовских рож

К заболеванию премьер — министра

Поражает зрителей

Новостная тема:

Чахла у правителей

Иммунная система.

В коронавирусной напасти

Я выбрал бы из всех идей:

Чем меньше подлецов во власти,

Тем легче для простых людей.

Спешим галопом, рысью, шагом

Создать уютненький раёк.

Каким немыслимым зигзагом

Петляет жизни ручеек.

Верхолазы влезают на горы

Нижнелазы влезают под юбки.

Для свершений безбрежны просторы,

Воспарите же мысли — голубки.

Правительство старательно нервирует народ:

Всё будет замечательно на следующий год.

Нет у беды виновников,

Уж двадцать лет подряд

Российские чиновники с экрана говорят:

Исчезнут беды страшные

И полоса невзгод,

Настанет тишь над «Рашею»

На следующий год.

А счастья, как явления,

Пускай летят года,

При нынешнем правлении

Не будет никогда.

Нет, бродяги, помирать мне рано,

Растворясь во тьме небытия.

Прелестью контральто и сопрано

Зрелость не пресытилась моя.

Шабашем беспомощной эстрады

Сказочных мелодий не убить.

Мега-декаданса хит парады —

На погост, в трухлявые гробы.

Политэлита не здорова

Насквозь гнилы её идеи.

Страна не дойная корова

Для мелкой шайки прохиндеев.

К предложению перенести прах «голубых» поэтов

Возобладало франко-геев мнение:

В Гранд — Пантеон перенести гробы.

Идея фикс — перезахоронение

Для парочки поэтов «голубых»

Даль прошлого властно поманит

Взгрустну вечерком, иногда

Давно в серо-белом тумане

Мои растворились года.

Пора романтических мыслей

Исчезла, как тень миража.

Летят календарные числа

И люди уходят — а жаль!

Оттуда никто не вернется

Назад, ни в какие века,

А Лентой прозрачною вьётся

Времен невозвратных река.

На склон долгой жизни заката

Сойду и слезу не пролью.

Коль было, всё было когда-то,

Что ж плакать на долю свою?

Прикрою усталые веки,

Воскреснут былые дела:

Друзья, земляки, человеки

И пир у большого стола.

На похороны Брежнева и дальнейшую политику

Под объективы многих кинокамер

На площади народ к плечу плечо

Могучими, протяжными гудками

Страна с вторым прощалась Ильичом

Все понимали: кончилась эпоха,

И дворник, и министр, и спортсмен

Не ведали, что как нам станет плохо,

От будущих зловещих перемен.

Либер-гиены, жизнь переинача,

Поразвращали сказками народ.

А я за тех, кто молится и плачет,

Но все ж упрямо движется вперед.

Скажу судьбе я, как нескромной даме:

Верни нам прежний мир — без седины,

В котором были счастливы годами

И юности надеждами полны.

Рогоз, кусты, заветный водоём

Вдали торчит массив многоэтажный

И берег с поразбросанным бельём

С природой сочетается неважно.

Суровый быт, казённое жильё

И, хоть я не люблю тюремной темы,

Но как же отвратительно бабьё

Из правоохранительной системы

От полюса до полюса охвачен пандемией,

Живёт, страдает, борется огромный шар земной.

Элиты европейские, больные анемией

Суетно не справляются с нахлынувшей волной.

А кто-то трёт от радости крысиные лапченки,

Иные просто счастливы, от мутных перспектив.

Лафа псевдополитикам, лафа псевдоученым.

Витает над планетою шакал-императив

Мыслю лежа на спине

Вот вам резолюция:

Тридцать лет страна на дне

Где же эволюция?

Я в кресле, на классической премьере

(Оставил на десерт частичку дня)

И чувствую, как Данте Алигьери

Через века приветствует меня.

Сыграть решили партию в квартире

Я, засучив рубахи рукава,

Пошёл вперед сЕ-2 на Е-4

И мата избежал едва — едва.

Метет за окнами пурга,

Позднеосенние снега,

Березки гнуться коромыслом

Ия

Чай с Кучаком пия,

О философии помыслил.

Газон с осеннею травою

Пропал цветочный аромат

Лишь пахнет жухлою листвою

Да из окна невнятный мат.

Иду к скамейкам опустелым

А в небе — перелетный клин

Прохладно и душе, и телу

Рядок краснеющих калин

Чудно природное созданье

Мир в зимние отходит сны

Ну, что же осень, до свиданья

И потоскуем до весны

Резво облетают листья,

Поздней осени пора

У властей улыбка лисья,

Нынче в тренде доктора

Рассылаются указы —

— Ходовой болезнь товар

Выжимают из заразы

Политический навар.

Над народом властных пней лавина

И сейчас, и раньше было — встарь

Что ни пень — гнилая сердцевина,

Каждый пятый — подлинная тварь

Наверху — мерзавчатые гномы

Мнят себя… На деле слизь да грязь.

Проползете по пути земному

И сойдете, в бездне растворясь

На пресс-конференцию президента

Проезжай, не тормози

В липкой путинской грязи

Не робей, дави на газ —

–Те посулы не для нас

Отшумели золотые вёсны

Отзвенели юные года

По щеке стремительно и грозно

Пролегла морщины борозда.

Тридцать лет дождём невзгоды льются

Безысходность, пропаганда врёт.

Русские упрямо не сдаются

Против ветра двигаясь вперёд.

Недруги, хихикая, клевещут,

Что Россия на погост сдана.

Я скажу: не каркайте зловеще,

Коль я жив — жива моя страна.

На негодяев урожай

И, пусть бушует грязи лава,

Живи, твори, и поражай

Россия — боль моя и слава.

Жиды слетались в просторы русские —

— Пена и шлак иноземной дряни

Врут и глумятся, отчаянно трусят:

— Как бы уйти от карающей длани?

Стонет и мучается страна,

Впору бы взвыть от такого быта.

Нет, не сама Россия больна,

Это наглые паразиты.

Остановится не пора ли

Воняя ложью, как всегда

Не наступайте вы на грабли

Хуля Россию, господа!

Они наивны и беспечны

В плену возвышенной мечты.

Нет ничего недолговечней

Девичей, юной красоты.

Ночная хоккейная лига

На льду лизоблюдское сборище,

Не схватка, а фальшь сплошная,

Элитное суперпозорище —

— Хоккейная лига ночная.

Там шайка миллиардерская —

— Шаблон верноподданной трусости

Подыгрывает по мерзкому

Тщеславному главному русскому.

Голов там — что звезд в астрономии

Корявых и неумелых.

Займитесь вы экономикой,

Любым настоящим делом.

Зловещая лига ночная —

— Компашка известной породы:

Сверхнечисть очередная

На шее сидит у народа

В колониях повадки грубые

Режим суров, но мысли ясны

Никто не знает Дину Рубину

А это плохо, иль прекрасно?

Людей безжалостно сажают,

Виновных в самой малой степени.

Здесь Полякова уважают

И восхищаются Прилепиным.

Листают книжные страницы

Фальшивое — в макулатуру!

Шаламов, Пикуль, Солженицын —

Любимая литература.

Благодарность церковной общине за Кучака.

По веской и важной причине

Взяла авторучку рука.

Спасибо церковной общине

За то, что спасла Кучака.

Как давно мы молодыми были

Шли толкаться по очередям

Спорили, мечтали и любили

Так бездумно верили вождям.

А сейчас с налетом пессимизма,

Обсуждаем элитарный трёп.

Время равнодушно учит жизни,

Врут «элитки», драть их впререгрёб.

Власть сторожко навострила уши:

Как бы под «раздачу» не попасть.

Их призыв: побольше равнодушных

И пореже раскрывайте пасть.

Трусят в приближении расправы,

Чует шайка неизбежность кар.

Ката-палача для той оравы,

Тесный бокс, холодный ужас нар.

Наивны к здоровью претензии.

На пенсии жизнь услада, но,

Транзиторная гипертензия

Свалилась нежданно — негаданно.

Свою мысль от людей не скрою,

Мир оглядывая стоически:

Я хотел бы воспеть героя,

Только время не героическое.

Враньё приторно вязкой лавой

Впору уши заполнить ватой

Где ж дела и людей восславить,

Коли времечко подловатое?

Рядом женщины обнаженные,

Словно вкусные шоколадки

Не всегда нам являются женами,

Но заманчиво — дивно — сладки.

Не укрыться в мире настоящем

От психоатак зомбированных. Нет.

Рвёт мозги на части телеящик,

Травит ядом гнусный интернет.

Мнимыми прожектами не майтесь,

Вас дурачит недолюдогниль.

Не сломайтесь люди, не сломайтесь!

И тогда сломаются они.

С большой трибуны речи и слюнята,

Так пафосно разбрызгивает рот.

Глумятся депутаты бесенята,

Мороча замордованный народ.

Наркотик болтовни на мозга раны

Закручивают, вроде бигудей.

Речистые карманные бараны

Дурачат растерявшихся людей.

Днём птичий щебет услаждает уши,

А ночь грозно ухает сова.

Народ политиканы тихо душат,

Зато с трибун — сладчайшие слова.

Терзаем бесами Серёга.

Он мне недавно заявил:

В твоих стихах не видно Бога.

Тебя он не благословил.

Брось ересь суесловий лишних,

Я ж не угодливый халдей.

Всевышний, он и есть всевышний,

А я стараюсь для людей.

Малоезжим просёлком

Привезли на заре

В арестантский посёлок,

Что на Белой Горе.

Элитам ручным и карманным

На рот не наденешь платок.

Страдает под игом «гуманным»

Истерзанный ближний восток.

Европа погрязла в болезнях,

Америка — в бунтах цветных

Мир стиснут в объятьях железных.

И банко-финансовым кликам

Любая страна не указ

С информ–озверяющим ликом

Воруют надежды у масс.

Земля в разрушительных ранах

Отвалов, карьеров и шахт

Тревожно, а банко — бараны

Со смертью пьют на брудершафт.

Под шум пустозвонных дебатов,

Дурачат доверчивый люд

Министры, хорьки — депутаты

Их мир по-палачески лют

Цинично и зло искорежен,

Всклокочен, поднят на дыбы.

Ликуют мерзейшие рожи

О нас и потомках забыв…

Не храм у масс культуры, а изба.

Гастрольный чес, разнузданные туры.

Их муза примитивна и груба,

В карман суёт помятые купюры.

Присыпаны души золою

Противно и гадко, до дрожи:

Вальяжно идут к аналою

Чиновные, мерзкие рожи.

Надежды уходят одна за другой

И тают туманною ватой.

Но всё же со смертью, костлявой каргой

Встречаться ещё рановато.

…Не торопитесь мне сказать:

— Забрось свои причуды.

Дерзать, дерзать, дерзать, дерзать,

Я буду, буду, буду.

Послушать власть — во всём мы чемпионы,

Курс намечает твёрдая рука.

Слов наболтать нетрудно миллионы,

А сделать — на понюшку табака.

Эх судьба — шальное ралли

Жизнь на радости скупа.

Вместо главной магистрали,

Муравьиная тропа.

Во власти, как в семье — не без урода

И масса вороватых дураков

Назначен платной совестью народа

Раскормленный Антоша Котяков

Нет, музу не подкупишь сгоряча,

Ей фальшь чужда, ей нужно озарение.

И Талия читает хохоча

Мои эпистолярные творения.

Доказываем теоремы,

Зубрим закон Кирхгофа, Ома.

Все мы — заложники системы,

А это братцы — аксиома.

Скорее не орлы, а слизни

Изображают псевдознать.

Перипетии Плавской жизни

Мы будем долго вспоминать.

Я память ворошу свою

И слышу мощь земного грома,

И вижу реку — Сыр-Дарью.

На ней столица космодрома.

На экранах теле

Тенорок и бас

Спорят: чьим на деле

Должен быть Донбасс?

Но, в дебатах шоу

Не решить вопрос.

С нами — хорошо бы,

Прочим — кукиш в нос.

С первого перегона-

Пьяный купейный плач,

А за окном вагонным —

— Дынный Сары-Агач.

Пряно-фруктовый запах,

Тосты, слова, слова…

Мчится на северо-запад

Поезд Ташкент — Москва.

Туманный шлейф казенной фальши,

Настойчивый рекламный раж,

Поднадоели. Что же дальше? —

— Одебиляющий зомбаж.

….

История мещански забывалась,

Тонула в грёзах денежной мечты.

Куда ж любовь к Отчизне подевалась,

Кристально-родниковой чистоты?

Размах! В воображении хотя бы

Представь, читатель, разные концы:

Есть гении космических масштабов,

А есть таких масштабов подлецы.

Приходят мысли тёмные с утра.

Откуда взялись? Нет на то ответа.

Есть женщины, как черная дыра,

Готовые мужей сживать со света.

И взрослые знают и дети:

Сгниёт зачервивевший гриб.

Раздастся в прохладном рассвете

Предсмертный, чубайсовский хрип.

Себя мы не щадили в драке,

С успехом делали карьеру.

Теперь — в обшарпанном бараке

На дне старинного карьера.

Злой горечи не скрыть в улыбке,

В глазах печальных, на лице ли,

И доломитовая глыбка —

Надгробный камень прежним целям.

Вороны, мчась в даль голубую,

Готовы на пакость любую.

Кто раб в душе — тот духом нищий

Бесцельны все его труды.

Его башка от мыслей чище

Дистиллированной воды.

Опять предвыборное шоу,

С намёком улучшений быта.

Народ напрягся — ждёт большого,

Политиканского кульбита.

Подобное не раз бывало,

Всё по накатанной дорожке

О нас власть быстро забывала,

От обещаний — рожки — ножки…

Я дерзких воинов наследник,

Отбросив прочь трусливый срам,

Иду вперёд, как в бой последний,

На вызов к наглым операм

Взорвётся ярость, словно тол:

Мы памятливо — горды.

Так хочется побить об стол

Чубайса наглой мордой.

В баул, обёртками шурша,

Не прячу я огрызки.

Зато распахнута душа,

Не как у трюмной крыски.

Пьянь-графоманы, что в бору — игольник

Они не держат землю, как Атлант.

Большой талант — не значит — алкоголик,

А алкоголик — не всегда талант.

Народу, сроду — пропасти — напасти,

Элите — комфортабельный уют.

Давно законодательные власти

Не для себя законы издают.

02.05.2021 год

Кучак, о бедах на селе,

Решил властям поведать тайну.

Нас, Саша, ждут с тобой в Кремле,

Как балерину на комбайне.

***

Утро, вместо физзарядки

Спит усталая страна.

Выходной. На длинной грядке

Огородница — жена.

Ветерок ей треплет чёлку.

Вдалеке — сенной омёт,

А старательные пчёлки

Заготавливают мёд.

***

По министерствам столько рях,

Раскормленных, мудреных,

Жируют всласть, а в лагерях —

— Народец ущемлённый.

***

Предел примитива — эстрада,

Подплинтусный юмор — ха-ха.

Тупое покорное стадо

Бредёт под бичом пастуха

***

Юмор

Легко одетый плыл Ясон

Добыть руно в Колхиде,

А на Таймыре без кальсон —

— Прямой путь к панихиде.

***

Эльбрусу

Закон суров, шакал-судья неласков.

СИЗО, этапы, горестные дни.

Эльбрус! ИК, большую яму Плавска,

Ты в памяти надолго сохрани.

12.05.2021г.

***

На руках у трудяг волдыри.

Они пашут и грузят, и строят,

А лентяи, льстецы, упыри

Прут во власть, как в Эдем, тесным роем.

***

Юмор

Кучак, усевшись на перину,

В воспоминаньях осветил,

Как он Копейкину Марину

Однажды в койке посетил

***

Обширно стадо поросячье.

Власть свинорылых — в горле кость.

Чинуши правят бал бесячий,

Народ годами копит злость.

***

Беззубых не люблю петиций.

Я б высек на скале скрижаль:

— Мне жаль подстреленную птицу,

А властных подлецов не жаль.

***

Давно на экране не вижу я,

Затих, затаился зверёныш,

Гнилая шакалина рыжая —

— Продавший страну упырёныш.

***

Мой зорок глаз, востро большое ухо,

Из слов, послушно сплетётся строка.

Чинодурьё к народным нуждам глухо

И видят в русском — только дурака.

***

Не знаем голод и котомки,

Не помним ужасов войны,

Малодостойные потомки

Великих жителей страны.

***

Аскетизм хорош в монашьих кельях,

Он меня и манит с давних пор.

Тесно мыслям в городских ущельях,

Мил лесов размашистый простор

***

Дар природы — только за труды

Перед нами — идиотский фактус:

Без простой, живительной воды

Сохнет даже мексиканский кактус.

***

Пени по долгам просрочены,

Прилетают мысли-птицы:

В нашей жизни замороченной

С прошлым надо расплатиться.

Судьбы как с наваром щи,

Расхлебались торопливо.

Умерли мои товарищи,

Жизнь фатальна и глумлива.

Не взываю к справедливости

И балбесу, и герою

Я скажу: прощай, прости!

Памятью долги покрою.

***

Всегда в истории — как дань вше,

Безжалостный закон таков:

Все лучшие уходят раньше,

Мостя пути середнячков.

«Спасибо» скажем всем рабочим классом

Кремлёвским замудренным либерасам

***

Надоело плутать в неизвестности

Точность рифм поверяя лишь другу.

Я бескрайнее поле словесности

Распашу поэтическим плугом.

Разлетаются строчками звонкими

Мысли-птицы из мрака тумана.

Не помогут заслоны с заслонками

Отупелых, гнилых графоманов.

Сгиньте дети рекламного морока —

— Дятло-текстов убогие строчки.

Не касайтесь того, что мне дорого,

Знайте место своё — в уголочке.

Юмор

Шестьдесят уже давно за плечами,

До сих пор никак я не разберусь:

Поль Дирак, французский ли англичанин,

Или, попросту, английский француз?

Мы на Пасху, с утра — на погосте,

Вспоминаем, бродя, о былом.

А в обед суетливые гости

Разместятся за длинным столом.

Соблюдаем остатки традиций,

Мчится время застольных бесед.

Мы привыкли семьёю гордится,

Как гордится машиной сосед.

Шашлыки и снующие дети,

Неба синь, осторожная лесть.

Проза жизни, или счастье на свете?

Может, в этом все счастье и есть?

И день за днём — унылейшая проза,

Рекламы одуряющий бубнеж,

А я колючий, одинокий ёж,

А жизнь — на тонком стебелёчке роза

Под утро наступило озарение:

Проснулся — написал стихотворение

Все леса окрестные свели,

Злым бурьяном зарастает поле.

И природу мы не сберегли,

И не сберегли, то, что поболе.

Сгинула в небытие страна,

Уцелел осколок — наша Раша.

Скажут: да не наша в том вина.

Возражу: наверное, и наша.

Нас обкормили сказками — информ,

Ломают, мнут и душат нашу волю.

И травят имитацией реформ

Лет тридцать, а, быть может, и поболе.

Пути вперёд давно перемело,

Мы без дороги прём по буеракам.

Поразвратили город, а село

Давно убито и покрыто мраком.

Ох, раскормилась поросина —

— Прежирная, большая ФСИНа.

90-е годы.

Разлетелась галопом инфляция,

Расползлась по стране проституция.

Нет торговли — одна спекуляция,

Но сварганили конституцию…

Протухший овощ — нечего ценить, —

— Сказал однажды мне Агапов Дима, —

— Есть лирики серебряная нить,

А есть — тупняк — дубняк непроходимый.

В литературе — ох, маразм окреп, —

Так чинят микрочип ключом торцовым.

Тавтологичный текст, бубнильный рэп,

А я ценю Есенина с Рубцовым.

Надеюсь: я ничуть не посрамлю

Наследство выдающихся поэтов.

Поэтов нет? Сам подойду к рулю,

Ведь кто-то первым должен сделать это

Едва знаком я с этим злобным типом,

Держитесь от такого в стороне.

Безмозглый наркоман Сергей Антипов

Полдня что-то доказывал стене…

На склоне старческих годов,

От умиления, до всхлипа,

Ценю я майский цвет садов

И аромат июльской липы

Конец ознакомительного фрагмента.

Оглавление

  • ***

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сборник стихотворений. Понемногу обо всём предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я