Потерянный сектор

Александр Родин, 2021

Герой – опытный проводник в аномальной зоне. Оказавшись в особой ситуации, он не может применить свои навыки. Ему кажется, что это промежуточная точка между жизнью и смертью. В рассказе описываются его состояния, мысли и настроения между сценами погонь и стычек.

Глава 4. В том самом баре

Это и есть счастье, — думала Лилиан. —

Минута тишины перед тем, что тебя ждет.

Эрих Мария Ремарк. Жизнь взаймы

Бар полнился посетителями. Бродяги, смельчаки, сталкеры, дилеры и разные представители военизированных подразделений ютились по столикам, углам и закуткам помещения бара. Дверь то и дело раскрывалась, и в неё кто-то заходил, каждый раз на миг привлекая внимание завсегдатаев. Гул чуть притихал и становилось слышно, на каком месте сейчас проигрывается кассета из магнитофона, которую Бармен ставил по кругу. Мгновение спустя, если вошедший в бар не вызывал никакого интереса, гул возобновлялся, в котором можно было услышать продолжение басен, анекдотов, сплетен, рассказов, причитаний, претензий, жалоб и прочего.

Потрепанный и моложавый парнишка из зеленых сталкеров рассказывал, что встречается в зоне — ближе к глубине — одна опасная тварь:

— Короче, дело такое. По незнанию путают с собаками. Они же какие бывают? Дохлые, дырявые и мутные, а бывают крепкие, здоровые и с норовом. Во всех надо стрелять, и так их обычно валим, кто знает, — после этого он обвел беглым взглядом собеседников, сидящих за его столом, как бы заискивая солидарность в их реакции, и продолжил, — так вот эту махину можно принять за крупного пса. Ну а чё, он волосатый, крепкий, здоровый. Морда такая кривая стала, что там вообще не поймешь, шо с ним, с этим псом якобы. А то не пес! В том и дело. Один бывалый мне говорил, что это — вепрь. Ходят они поодиночке, и собаки их вообще обходят. Вепрь мутировал и стал расхаживать по зоне, как босс. Внешне он, конечно, напоминает псину, но очень здоровую, если присмотреться,… хотя мы не рассматривали его особо. Мой напарник сразу начал в него палить со страху. Потратил рожок из «калаша» и не угомонил. Тот будто ещё больше ускорился.

— А в голову если? — спросил дотошный и внимательный сосед, который пристально вслушивался в рассказы и смотрел куда-то вниз, в сторону, припоминая что-то.

— Не могу сказать точно, — немного отведя взгляд, ответил рассказчик, и дыхание его стало чуть колебаться, продолжая, — выдал он по нему все, что было, попал или не попал в голову… — глубоко вздохнув, подытожил, — приятель мой не вышел из зоны в тот день, и я по сей день не знаю, чем все закончилось.

История была завершена, привычный гул из той области восстановился. Кто-то не верил рассказчику, считая это баснями, кто-то рассказывал, что сам видел или видел того, кто рассказывал, что видел. Среди спорящей толпы сидел чудаковатый старик, у которого иной раз справлялись сталкеры с насмешкой:

— Старый, есть вепрь или брехня всё? — четко проговорил веселый бородач в теле.

Старик поднял брови, и выдал, — вепрь? Конечно есть, только вот не все собаки его обходят стороной! — хитро улыбаясь, ответил старичок.

Радар сидел за стойкой, наблюдая за всем происходящим. С обратной стороны стойки занимался бармен.

— Откуда старый взялся? — меняя тему разговора, спросил Радар у Бармена.

— Он вроде как из зоны вышел, из села какого-то. Неясно изъяснялся как-то. Как, впрочем, и сейчас. На посту пропустили, смотрят, дед живой и нормальный, ну, то есть, не зомбированный. Не бросать же его? Короче, ко мне его направили. Тут его накормили, кто банковал… а время пришло его выдворять, так он мне наладил кое-что по электрике тут.

Потом Бармен чуть склонился к Радару так, чтобы громко не говорить, и продолжил, — дедушка тут всё наладил, между нами говоря. Думаешь, свет на территории и освещение блокпостов генератор дает? Хрена! Он Бар даже не вытягивает! Об этом не распространяйся, но дед очень полезный, хоть и чуть с поехавшей крышей, — сказав это, бармен посмотрел в сторону деда, который в 10 метрах сидел за столом со сталкерами, и чудно разъяснял, отмеряя на своей ладони ребром другой руки что-то неприличное. Те резко взорвались хохотом, а старик сделался серьезным, прикидываясь, что над такими вещами не шутят.

— Вепрь тот действительно существует, и его, в отличии от собак, можно есть. Но те, кто на него ходят, знают, что это не просто — завалить его. Очень опасным он стал после мутации. Лоб непробиваемый, — между делом продолжил Бармен. Затем, приготовив несколько жирных сарделек, выложил на алюминиевую тарелку, подозвал одного из сидящих за столом забрать блюдо. Пока они рассчитывались, дверь бара открылась еще раз. В дверной проём вошел сталкер.

Экзоскелет был большой редкостью в зоне, и его обладатель, как правило, являлся человеком, выполняющим особые поручения. В таком разбитом состоянии, как у этого сталкера, экзоскелет не встречался. Из привода на правом плече вылетали искры. Постоянно гудел один закоротивший двигатель. Многие дуги были погнуты, на одной из ног опоры были вообще вырваны и торчали, как отогнутые арматуры железного забора из коленного привода, что делало передвижение сталкера на эту ногу затруднительным. Сам сталкер был изрядно потрепан, но без критичных ранений. Свой"Гром-С14» — автоматно-гранатомётный комплекс российского производства он поставил у входа, что несвойственно большинству сталкеров. Такое мог себе позволить только достаточно известный и уважаемый работник зоны, совершенно не волнуясь за сохранность оружия. Освободившейся рукой он схватился за перила и помог себе спуститься по нескольким ступенькам от входной двери, неся в другой руке тяжелый грязный мешок с едва заметным кровавым подтеком.

Это зрелище собрало львиную долю внимания, и музыка из магнитофона бармена стала слышна очень четко. Играла Burning love — Elvis Presley. Сталкер прошел 10 метров до стойки бара, дополняя мелодию из магнитофона звуками выведенного из строя экзоскелета, и сгрузил мешок в проход, ведущий за стойку.

Бармен плеснул в стакан содержимое бутылки, которую открывал по особым случаям, и подал пришедшему со словами: «За счет заведения». Больше слов между этими двумя не прозвучало. Тот молча опрокинул стакан в себя, повернулся в сторону Радара, сидевшего в трёх метрах, и уставился очень пронзительным и спокойным взглядом.

— Помоги с мешком, — прозвучала фраза со стороны. Бармен не справлялся один, затаскивая мешок вглубь подсобного помещения. Радар взялся за другой край и обнаружил, что мешок весьма тяжелый. Мелькнула мысль: как сталкер его нёс один, и какой мощью обладает даже разрушенный экзоскелет того сталкера.

— Так вот про старика, — кряхтя продолжил Бармен, пятясь спиной вперед и держа за углы мешок, — у нас тут валялись без дела куски, так называемой"слюды". Бесхозные камни, которые отбивались от некоторых артефактов, типа"Усача", что электричество даёт. Артефакты разошлись, а"слюду", я как чувствовал, что надо придержать. Обычно её выбрасывали, а я сложил за

канистрой у входа, что если кому понадобится, то все не тащить до свалки. Дед как увидит этот хлам, так и давай рыться в нём. Выбрал те, что побольше, нашел проволоку на территории… Короче, я наблюдал только и думал, что он окончательно"поехавший".

— Смастерил он конструкцию странную, — сказав это, Бармен сделал паузу, протягивая крайнее слово и как бы вспоминая это изобретение, — и всё. Сидит во дворе и смотрит в небо. А как раз выброс собирался, и небо стало мерцать — самое начало, — пояснил он. — Ребята разбрелись по своим норам, кто в бар, естественно, а дед сидит на улице. Я ему говорю, мол, дед, ты зайди или убить может. Он заходит и тянет за собой здоровенный кусок слюды с проводом. На меня тогда смотрели как на… как на кошку, возящуюся с котенком. Ну или как на Мать Терезу. Да и мне показалось все это через чур. Короче, дед вывел кабель на старую металлическую опору, и когда молния по той шарахнула, кусок слюды в баре начал светиться. Дед к нему приспособил сперва лампу, потом по подобию осветил весь бар. И держалось так 2 недели.

Тем временем они занесли мешок в подсобку и оба присели на табуреты передохнуть.

— Коля, забери, — сказал он своему подсобнику, который занимался приготовлением еды.

В подсобке было достаточно просторно, и свет ламп дневного освещения обильно лился на кухонный стол. Долговязый молчаливый парень в тельняшке и, на удивление, чистом белом фартуке, поволок мешок к своей рабочей зоне.

— Ты не разбалтывай особо, — сказал Бармен Радару, приглашая жестом руки идти за ним.

В глубине помещения, в его неосвещенной части располагалась дверь. Когда Бармен её открыл, вместо привычного холодного сквозняка из такого рода дверей повалило теплом и запахом бани. Из глубины помещения источался слабый синий свет. Узкая деревянная лестница вела вниз и меняла несколько раз направление, вписываясь в небольшую шахту. С каждым шагом тучного Бармена лестница издавала такие скрипы, что казалось, вот-вот она даст слабину и обвалится под его весом в пучину подвала. Спуск вел в узкое помещение с рабочим столом и несколькими стульями.

Бармен включил настольную лампу, и обнаружилось множество пеналов на подвесных полках, книги, разного рода инструменты для мелких слесарных нужд, сборная канцелярия, исписанная, потрепанная общая тетрадь, пара рюмок и множество всякой мелочи. На стене был приспособлен военный аппарат для связи ТА-57, срабатывающий от ручного привода. Тепло и тусклый синий свет источала соседняя комната. В ней располагались металлические ящики, сквозь щели которых и проникал этот свет. Бармен сел за стол и примостил на нос тончайшей оправы очки для чтения.

— Присядь, — не глядя сказал он и перелистнул несколько листов исписанной тетради.

Радар присел на ступеньки лестницы. С минуту он рассматривал светящиеся ящики в глубине комнаты и убранство кабинета бармена.

— Как ты видишь, мне скрывать от тебя нечего. Это наше электроснабжение. На блокпостах тоже есть кое-что. Так что ни «Старый», а уважаемый человек, — дружески хлопнув по плечу Радара, произнес Бармен. — Пересядь пожалуйста, за стол, — повторил он с вежливой настойчивостью.

Закончив записи в тетрадке, Бармен продолжил, немного отводя в сторону своекорыстный и совестливый взгляд.

— Некоторые из заданий, которые я выдавал тебе и которые ты выполнил, обеспечили тебя врагами. Нет-нет, не конкретные люди, но ходят слухи и т.д. Короче, в знак моей признательности и того, что я ценю своих лучших кадров, — говоря это, Бармен перешел на поучительную и официозную речь, — мой тебе подгон. И Бармен протянул ампулу с двумя зелеными полосками.

Радар несколько секунд разглядывал мутную жидкость в ампуле, после чего он уже смотрел в свое прошлое, бороздя задания и сопутствующие им события на предмет образования в них своих потенциальных врагов. Такие действительно насчитывались, после чего стало интересно, что может бармен за это предложить.

— Немного неожиданно, что ты решил так поступить. Оттого и пугает, — поддержал разговор Радар. После небольшой паузы спросил:

— Что это?

— Разработка одного нашего «доктора». Что-то из адреналина, морфина, кофеина и всякого там — ина, — не желая углубляться в темную для себя отрасль, пояснил Бармен, — короче, придумывалось это для того, чтобы боец, получив сильнейшие травмы, смог выполнить боевую задачу и, может быть, даже дотянуть до медпункта, где его бы привели в порядок врачи. Это у военных…А доктор доработал, чтобы боец мог покинуть опасную зону и впасть в «спячку», так сказать.

После сказанного Бармен заулыбался, как будто вспомнил забавное и ожидал вопросов по этому поводу.

— И что это за спячка? — с юмором отпасовал Радар.

— Это когда израненный боец уходит в глубокий анабиоз, его тело активно регенерирует, как выражается доктор. Проверяли на нескольких. Насколько заживляет неясно, а вот спячка такая, что показалось нам однажды, что подопытный наш издох. Пульса нет, тело холодное. Уже стали рассуждать, где прикапывать его, а тут на тебе — он смотрит на нас. Перепугались немного. Но он постепенно пришел в себя и даже говорил, что чувствует себя превосходно.

— Надеюсь она мне не понадобится, но на всякий случай уточню, как быстро действует? Сколько времени дает на марш до укрытия? Что буду чувствовать? Подробности какие-то есть?

Из бара послышались особо громкие звуки, и Бармен поспешил наверх, приглашая за собой Радара.

— Нет особого желания колоть себе неизвестно что, — говорил вдогонку Радар, выпытывая подробности.

— А ты и не коли, это только в крайнем случае…, — торопясь через кухню, выдал он.

И тут Радар резко сменил тактику, принимая во внимание, что зона для приватных разговоров покинута, а ответов не получено.

— Враги, говоришь у меня из-за тебя, — резко сказанул Радар, зная, что у кухни есть «уши» и что Бармена эта громкая фраза, произнесенная в данных условиях, остановит.

Тот повернулся с серьезным лицом. В баре громко говорили о том, что на блок пост напала стая собак и что-то еще. Сменив серьезность на уступчивость, и даже местами заискивая, Бармен быстро проговорил:

— Адреналиновый приход 5-7 минут. За это время покинь опасную местность. Ну и от выброса, разумеется, спрячься. Если раненый вколешь и заснешь на месте, то тебя добьёт неприятель или выброс накроет. Что неясно? Не ценишь ты подгона, — перешёл он на нервный говор.

Где-то с улицы донесся вой и лай собак.

— Главное, не впадай в спячку до действия адреналина, — прокричал он в нарастающем шуме стрельбы и воя, — а то толку не будет… не засыпай, понятно?

Они выбежали в Бар. Часть посетителей, не скрывая пьяный азарт, хватались за автоматы и, на ходу подгоняя амуницию, устремлялись на выход. Бармен быстро давал распоряжения. Из магнитофона опять раздавалась Burning love — Elvis Presley, и снаружи доносился лай диких мутированных собак.