Крейсер «Иосиф Сталин»

Александр Проханов, 2010

Слово Александра Проханова – это манифест, проповедь, откровение… Его передовицы из газеты «Завтра», собранные в эту книгу, – совершенно особенный, прохановский жанр, пронизанный остротой и меткостью взгляда на ключевые в стране события, это выстрел снайпера, поражающего цель. Писатель ведет репортаж о современной истории России и ее политическом классе, о русском страдании, о Русской Победе. Мы можем потерять свой народ, убежден писатель, если главной задачей власти и ее элит так и не станет создание Государства Российского – гаранта нашего выживания и развития. Образцом государственности нашей страны он видит великую державу созидательной сталинской эпохи, которая скрепила дух нации, общества, способного одолеть любого врага – как крейсер «Иосиф Сталин».

«ВСПОМНИМ, ТОВАРИЩ, МЫ АФГАНИСТАН»

Гумилевский стих «Туркестанские генералы» — о великом русском времени, когда империя шла на восток по безводным пустыням, мимо мертвых колодцев. В миражах туманились райские сады, плескались лазурные моря. Скобелев, видя, как падают от солнечных ударов солдаты, велел развернуть знамена, ударить в барабаны. Русское войско шагало по Устюрту, пересекая плато, чтобы с марша взять Бухару и Хиву. «Они забыли дни тоски,/ Ночные возгласы: «К оружью!»/ Унылые солончаки,/ И поступь мерную верблюжью». Великий поэт, которому было суждено увидеть конец «белой империи», славил своих предшественников, склонял перед ними голову.

Советские полки, тридцать лет назад отправляясь в «афганский поход», были последней волной, которую империя выплескивала на восток, чтобы остановиться у стен Гиндукуша, а потом, саморазрушаясь, теряя пространства и волю, бесценное миросознание и исторический смысл, покатиться назад, стеная и кровоточа, под свист и улюлюканье карликов.

Войска уходили в «афганский поход» из страны, которая называла их героями, провожала под звуки гимнов и маршей, а возвращались в страну, которая смотрела на них с тоской и уныньем, освистывала их раны и подвиги, называла палачами и кровопийцами. Песни «афганской войны» потонули в истеричных шлягерах перестройки, в блатном угаре и неистовом визге «семь-сорок».

Армия, возвращаясь по мосту через Амударью, была смертельно раненной армией. Не моджахеды всадили ей пулю в грудь под Кандагаром или Гордезом. Пулю в спину всадил ей Верховный Главнокомандующий, променявший бриллиантовую звезду сталинской Победы на нобелевский иудин ярлык. После «афганского похода» русскую армию добивали в Тбилиси и Фергане, в Карабахе и Вильнюсе. Бессмысленная, с переломанным хребтом, она вползла в Москву в дни ГКЧП, и ее вынесли из Москвы на носилках и кинули в кювет. Элитные части, под счастливые флейты врагов, бежали из Прибалтики и Германии. Армию добивали в двух «чеченских войнах», в нее вгоняет осиновый кол нынешняя «военная реформа смерти».

Оставляя рубежи под Кундузом и Кабулом, покидая заставы в Саланге и Панджшере, бросая военные городки под Файзабадом и Джелалабадом, армия не догадывалась, что Россия уходит с Востока. На очереди — Таджикистан и Туркмения, Алма-Ата и Ташкент. Пересекая границу под Кушкой и Хайратоном, Россия отказывалась от Кавказа и Украины, теряла выход к Балтике, и на очереди — потеря Сибири и Дальнего Востока. Пули, которые посылали вслед советским солдатам Гульбетдин и Ахмат Шах, продолжали свистеть под Аргуном, убивали под Ведено. Русские солдаты, нашедшие смерть в чеченском Хасавюрте и Грозном, на деле пали под афганским Гератом и Хостом.

Враги России, сидящие и поныне в газетах и в телестудиях, в кабинетах МИДа или в кремлевских палатах, как и тогда, проклинают «Калашников» и молятся на «М-16».

Чего добивался Кремль, посылая войска в Афганистан? В то время весь мир был охвачен многослойной, с таинственными очертаниями, борьбой между СССР и Америкой. Борьба проходила на всех континентах, на всех океанах и в Космосе. Определялась численностью группировок и армией, количеством лодок и спутников, подлетным временем ракет и самолетов.

Симфонией пространств, на которых разбросаны города и промышленные центры, нефтяные промыслы и военные базы. С острова Диего Гарсиа американские Б-52 с грузом крылатых ракет могли смести оборонные и промышленные объекты Западной и Восточной Сибири. Советские штурмовики, размещенные в Кандагаре, через четверть часа после взлета были способны атаковать авианосцы в Персидском заливе, уничтожать нефтетанкеры, проходящие сквозь Ормузский пролив.

Исламская революция в Иране, грозившая экспортом радикального ислама в республики Закавказья, была готова перекинуться в Афганистан, что создавало мощный плацдарм для экспансии радикалов в Среднюю Азию, ту экспансию, которую ожидают теперь в случае победы талибов.

Я был на «афганской войне» вместе с войсками с момента ввода и до их вывода. И даже позднее, за месяц до казни Наджибуллы, который сетовал мне на предательство Горбачева, отдавшего Афганистан в американские руки. Горжусь, что подобно прежним русским художникам, будь то Верещагин или Шолохов, я прошел с русской армией ее героической и кровавой дорой. Горжусь, что в меня стреляли не только «безоткатки» на заставе ГСМ под Кандагаром, не только «зэгэушки» в пустыне Регистан, но и кинескопы, и отравленные авторучки московских предателей.

Я хочу, чтобы мои друзья, с которыми я делил койку в модуле, скамью в десантном вертолете, место в люке «бэтээра» и «бээмпэ», чтобы они чувствовали себя рыцарями русской истории, лучшими людьми государства, перед которыми потомки, подобно Гумилеву, склонят свои головы. Чтобы они сбросили с себя ядовитые чары, которыми их окружили ненавистники России.

Пусть нынешние кремлевские лидеры, если в них осталась хоть капля имперской крови, если они, порожденцы Горбачева и Ельцина, чувствуют свою вину перед Россией, — пусть они, с опозданием в четверть века, проведут парад «афганцев» в Москве.

Вижу, как выглядит этот парад. Не стыдясь, без трусливой оглядки, пусть Верховный Главнокомандующий поднимется на мавзолей, — символ великих советских парадов. По брусчатке, возглавляя парад, покатятся инвалидные коляски, в которых, усыпанные орденами, проедут мученики и герои Афгана. Следом, на тягачах, протащат подорванные бронемашины и танки. За ними, чеканя шаг, с развернутыми знаменами, пройдут ветераны полков и дивизий, десантно-штурмовых бригад, отрядов спецназа, летчиков боевых эскадрилий. В замыкании, «гремя огнем, сверкая блеском стали» пройдут подразделения возрожденной Российской армии.

И пусть живописец распишет белоснежные стены храма, где молящиеся за Россию увидят бои под Гератом, горящие колонны Саланга, лазареты в ущелье Панджшер, перехват караванов в пустыне Регистан. И где-нибудь на запыленной броне, у Самиды или Хайберского перевала, я угадаю себя, с блокнотом и автоматом. Участника афганского похода. «Певца во стане русских воинов».