Чему улыбается Джоконда?

Александр Питкин, 2021

Книга раскрывает метаморфозы человека из провинции и достигшего высоких позиций в обществе.

Глава четвёртая. Ленинградская рапсодия

Легендарная 34-СД

В Ленинградском сварочно-машиностроительном техникуме, куда я поступил учиться в сентябре 1969 года, была сформирована специальная группа из выпускников средних школ и абитуриентов, сдавших вступительные экзамены в вуз, но не прошедших по конкурсу. Выпускникам средней школы надо было сдавать три экзамена. Абитуриентов, не прошедших по конкурсу в высшее учебное заведение, зачисляли без экзаменов, но при наличии справки вуза, в которой указывались баллы по сданным предметам.

На собеседовании у директора техникума Чикунова Александра Ивановича я выложил перед ним все мои бумаги об образовании: аттестат с отличием об окончании речного училища в Томске, академическую справку о завершении двух курсов Новосибирского речного техникума и справку из Кораблестроительного института о сданных вступительных экзаменах. Александр Иванович, просмотрев моё досье, пригласил заведующего учебной частью Сурина Клавдия Ивановича и спросил его куда определить меня. Завуч посчитал часы пройденных дисциплин в академической справке и предложил на выбор два варианта: либо на третий курс, сдав экзамен по металловедению или в экспериментальную группу без экзаменов. Подумав, я выбрал второй вариант. В дальнейшем убедился, что выбор был правильным.

Группе присвоили номер 34-СД, последние две буквы обозначали сварщики-десятиклассники. Состав группы заметно отличался от остальной массы учащихся, поступивших после восьмилетней школы. Выделялись мы не только внешним видом, но и интеллектом. Наша группа всегда занимала призовые места в различных конкурсах и соревнованиях. Да и отношение преподавателей к нам было на вы.

Учёба в техникуме резко отличалась от учёбы в речном училище. Там курсанты жили в общежитии единой семьёй двадцать четыре часа в сутки, девять месяцев в году. Каждый был на виду, о каждом было всё известно. В техникуме студенты общались только в процессе учебного дня, затем разбегались по своим квартирам, кто-то снимал угол, другие жили у своих родителей в Ленинграде, или его пригородах, поскольку техникум общежития не имел. В училище коллектив был исключительно мужской, в техникуме — пятьдесят на пятьдесят, юноши и девушки. Иногородних было процентов двадцать, потому содержать общежитие было не рентабельно.

Когда начался учебный процесс, и все собрались, в очередной раз мне не удалось отсидеться в тени — на первом же собрании группы избрали старостой. Чем уж я провинился перед богом, не знаю, но почему-то в училище на первом же собрании избрали комсоргом, и вот опять всё повторилось. Время подтвердило, что так будет всегда. Комсоргом избрали Машу Мелконян, хотя-бы в этом мне повезло, уж лучше организационно-хозяйственными делами заниматься, нежели организационно идеологическими.

Учебный процесс шёл своим чередом. Преподавательский коллектив был подобран на высшем уровне. Многие из них ранее читали лекции в вузах. По учебнику нашего преподавателя, Думова Семёна Исааковича, «Электродуговая сварка» учились не только студенты профильных техникумов, но и институтов. А вот с преподавателем по «Контактной сварке» нам не повезло. Не помню, как его звали, он был такой аморфный, что трудно себе представить, как он устроился преподавателем. Одет неопрятно, брюки пузырями, пиджак покроя тридцатых годов, жёванный, цвет не определить. Внешне он был похож на Эльдара Рязанова, особенно когда тот играл роль участника собрания в собственной кинокомедии «Гараж», где проспал всё собрание, прислонившись к чучелу бегемота. В аудитории у нашего феномена чучела бегемота не было, но это не мешало ему дремать. Перед началом лекции он просил дежурного раздать каждому студенту, затёртый от времени картонный планшет с чертежом электрической схемы контактной сварочной установки и говорил: «Дерзайте! На зачёте проверю ваше усердие». Электрические схемы — чёрт ногу сломит. Затем он усаживался удобнее в кресле и спокойно закрывал глаза, дремал до звонка. Упаси боже, потревожить его дурацким вопросом!

Конец ознакомительного фрагмента.