Птица, убившая меня

Александр Пикалов

«Птица, убившая меня» – книга о талантливом мальчике – Максиме, который рисует отличные картины, только судьбу нашего героя очень сложно назвать счастливой: родители-алкоголики, стресс и непонимание сверстников, а также обилие наркотиков. Его страх, комплексы, переживания и детские травмы превратились в единственного и постоянного друга – птицу. К сожалению, хоть история Максима и является вымыслом, но подобных историй слишком много в нашем мире…

Глава 2

Унылой чередой потянулись школьные будни. Погода, порадовавшая в первый день осени, стремительно испортилась — зачастили дожди, небо нависло карнизом низких туч над головами прохожих, дул пронизывающий ветер, будто сентябрь резко сменился ноябрем. Максим нехотя просыпался каждое утро, собирался и плелся в школу. На уроках он был рассеян и больше думал о том, как не попасться под горячую руку Дементьеву и его прихвостням, чем о падежах и числительных. Вследствие такой невнимательности оценки Максима скатились к тройкам, учителя высказывали свое недовольство, и Маргарита Павловна грозилась вызвать в школу его мать. Максима такая перспектива не пугала — он знал, что мама все равно никуда не пойдет. Редкие часы нахождения в трезвом уме мама проводила, разглядывая старые семейные фото, или просто смотрела в окно на моросящий дождь.

Дементьев все так же придирался к Максиму и не упускал случая, пока никто не видит, подставить подножку или толкнуть мальчика. Максим, впрочем, вскоре научился избегать безлюдных мест и старался всегда находиться среди людей, прикрываясь ими как щитом от нападок агрессора. Домой после школы он шел максимально быстро и по максимально людным улицам — теперь он избегал тихих двориков, теперь эта обманчивая тишина пугала его.

Рисунок птицы, а вернее, птенца стоял на тумбочке рядом с кроватью мальчика. Часто перед сном Максим разговаривал с рисунком, рассказывал о пережитых страхах и унижениях. В такие моменты рисунок казался почти живым — птенец смотрел на Максима внимательными красными глазками, сочувственно наклонял голову и позволял гладить свои крылья, забирая все негативные эмоции, успокаивая Максима.

Несколько раз, потеряв бдительность, Максим все-таки сталкивался с агрессивно настроенными одноклассниками. Еще несколько рубашек были испачканы кровью и так до конца и не отстирались.

В один из таких вечеров Максим сидел и по привычке уже рассказывал о своих горестях рисунку. Он старался не плакать, но предательские слезы все равно скатывались по щекам и падали на бумагу. Максим попытался осторожно стереть их, но только размазал краску на рисунке. В ужасе мальчик отвернул лицо, чтобы окончательно не испортить картину, не лишиться своего молчаливого и принимающего собеседника.

Максим положил рисунок и вышел из комнаты, чтобы умыться. Вернувшись обратно, мальчик первым делом посмотрел на рисунок. Вместо четких линий и красных глаз-бусинок на бумаге красовалось мутное пятно, ничего на рисунке было уже не разобрать. Максим в отчаянии сел на кровать и закрыл лицо руками. Вдруг что-то мягкое ткнуло его в плечо. Подняв глаза, мальчик заметил, что на его предплечье сидит маленький нахохлившийся птенец. Красные глазки понимающе смотрели на мальчика, птенец наклонил голову и расправил черные крылышки.

Максим огляделся, первым делом посмотрев на окно — нет, закрыто. Мальчик внимательно рассмотрел птицу — маленький комочек перьев выглядел точь-в-точь как на рисунке Максима.

Макс протянул руку, боясь, что ему все только кажется, но нет, — пальцы ощутили тепло и биение маленького сердечка. Птенец был настоящим. Он сидел и рассматривал мальчика с не меньшим любопытством, чем тот его.

Максим посадил птенца на ладонь и поднес к свету. Маленькая птичка не улетала и не проявляла вообще никакого беспокойства, просто сидела и смотрела на мальчика.

— Ты, наверное, есть хочешь? — сказал Максим и, осторожно пересадив птенца на стол, отправился на кухню.

Тут все было, как всегда — грязная посуда в раковине, пригорелое нечто в сковороде, грязные разводы на полу и практически пустой холодильник. Ну, не называть же продуктами пару бутылок с алкоголем, что стояли на дверце?

Максим открыл хлебницу и нашел там черствый кусок хлеба. Мальчик аккуратно раскрошил его в тарелку, налил воды в крышку от колы и вернулся в комнату.

Поставив угощение перед своим новым питомцем, Максим стал наблюдать. Птенец не проявил никакого интереса к угощению, просто сидел и выжидающе смотрел на своего хозяина.

Максим очень расстроился, что не смог накормить птенца. По привычке он гладил перья и рассказывал о своих обидах и переживаниях. Птенец подставлял голову и крылья под пальцы, давая возможность Максиму выговориться. Уже засыпая, Максим заметил, что птенец после рассказа заметно приободрился и вроде бы даже подрос. Глаза сверкали ярче, оперение блестело и переливалось в свете лампы.

— Спасибо, что выслушал, дружок, — сказал Максим, провел еще раз пальцами по мягкому оперению и уснул.

Птенец немного посмотрел на спящего, перебрался на изголовье кровати и тоже уснул, сунув голову под крыло.

***

Какой бы унылой и беспросветной ни казалась жизнь, в ней тем не менее всегда есть светлые пятна. Так даже в самую темную и непогожую ночь в разрывах облаков проглядывают звезды.

Так и для Максима, помимо картин и рисования, было светлое пятно в мрачных буднях. Звали ее Лиза и она сидела с ним за одной партой. Высокая девочка с длинными каштановыми волосами, заплетенными в тугую толстую косу. Она выделялась на фоне одноклассниц не только нестандартной по нынешней-то моде внешностью, но и серьезным подходом ко всему на свете, начиная учебой и домашними заданиями и заканчивая собственным завтраком.

— Я питаюсь рационально и правильно, соблюдаю необходимый баланс всех витаминов и микроэлементов, — говорила она в школьной столовой, — так что мне не грозит ни ожирение, ни холестериновые бляшки в сосудах. А ты, если будешь есть всякую дрянь, долго не протянешь, — безапелляционно заявляла она Максиму, когда он покупал себе очередной бургер и запивал это все колой.

Максу нравилась эта ее манера общения — Лиза не стеснялась говорить правду в глаза, какой бы неудобной та ни была.

Помимо учебы, Лиза много чем увлекалась и занималась. В свободное от занятий в общеобразовательной школе время она посещала музыкальную по классу фортепиано, занималась в математическом кружке и изучала английский с репетитором.

— Серьезно? Еще волейбол и тхэквондо? — Максим как-то заглянул в ежедневник подруги и обалдел — ни одного свободного дня.

— Я рационально использую свое время! — Лиза отобрала у Макса ежедневник и подчеркнула одну строку. — Вот в пятницу после уроков у меня два часа свободного времени. Ты давно обещал мне показать свои рисунки! В четверг идем к тебе в гости.

Максим немого опешил от такой бесцеремонности, но потом обрадовался — у него уже давно никто не был в гостях. Это будет отличная возможность показать подруге свои рисунки и узнать, что она о них думает. Лиза все скажет честно и без прикрас.

— Хорошо, договорились! — Максим улыбнулся, что случалось с ним совсем нечасто в последнее время.

Последняя неделя октября выдалась на редкость скверной в плане погоды — не переставая, шел мелкий холодный дождь, ветер пронизывал до костей, деревья окончательно расстались с листвой и теперь стояли голые и беспомощные под струями дождя и порывами ветра.

В школе, напротив, царило радостное возбуждение — четверть подходила к концу и вскоре должны начаться каникулы. Школьники ходили радостно озабоченные, но близость каникул не отменяла возросшую нагрузку: сдавались четвертные контрольные работы, писались сочинения и изложения. Старшеклассники, итак изрядно измотанные подготовкой к ЕГЭ, либо ходили понурые по школьным коридорам, либо с дикими криками носились из класса в класс, сшибая на своем пути не только учеников помладше, но иногда даже и учителей. Максим сам видел, как директриса в ужасе шарахнулась от группы одиннадцатиклассников, несущейся по коридору из класса алгебры.

Тем не менее не только учебой жила школа. В понедельник после третьего урока Максим увидел, что большая толпа собралась возле школьной доски объявлений. Заметив Лизу, он подошел ближе.

— Что происходит? — спросил Максим подругу.

— Танцы, — лаконично ответила девочка и отошла от стенда.

— Какие танцы? Когда? Рассказывай давай! — Максим не отставал, но из-за своего небольшого роста, страха и неуверенности подойти ближе к объявлению он боялся.

— Осенний бал будет — танцы, музыка и все такое, — Лиза уселась на подоконник и открыла книгу. «Сто лет одиночества» — прочел Максим название.

— Ну и ладно, кому нужны эти танцы, — протянул Макс. — Интересная книга? — кивнул он на обложку.

— Интересная, только немного печальная, — Лиза бросила взгляд на друга. — Так танцы тебя не интересуют?

— Не-а, — сказал Максим и покачался на носках, — делать мне больше нечего!

От этих слов птица, которую Макс носил за пазухой, одобрительно встряхнулась. Она вообще мало себя проявляла — когда Лиза была рядом, птенец затихал и почти не подавал признаков жизни. Только придя домой, Максим выхаживал пернатого, рассказывая о том, как прошел день, и кто его обидел. Вот тогда птица просто расцветала и оживала.

Лиза подозрительно смотрела на Максима, будто знала, что тот хранит возле сердца, и ей это не нравилось.

— А ты танцевать-то умеешь? — спросила девочка.

— Нет, — ответил Максим.

— Так я тебя научу! В четверг! — Лиза радостно захлопнула книгу.

— Только не говори мне, что ты еще и танцами занимаешься?! — Максим уже ничему не удивился бы.

— Меня папа учил танцевать, — сказала Лиза, спрыгивая с подоконника. — Не боись, и тебя научу!

Лиза пошла в класс, а Максим так и остался стоять, не зная, радоваться ему или, наоборот, бояться и переживать.

— Что, малахольный, отшила тебя наша дылда-ботаничка? — насмешливый голос Дементьева вывел Макса из ступора.

— Чего тебе надо? — Максим отступил к стене.

— Ого, так ты еще и разговаривать умеешь? — осклабился задира. — Не помню, чтобы разрешал тебе рот открывать, — Дементьев схватил Максима за ворот и угрожающе придвинулся к нему.

Максим приготовился к удару, но тут прозвенел звонок и хулиганам пришлось на время оставить свою жертву — к опозданиям в школе относились строго и проблемы никому не были нужны.

День тянулся медленно, и Максиму хотелось поскорее попасть домой по двум причинам: во-первых, ему хотелось выговориться и рассказать своему пернатому питомцу о том, как ему страшно и трудно, вторая причина была более прозаической — в своей комнате Максим не убирался уже очень давно, а в четверг придет Лиза и нужно хоть чуть-чуть приготовиться.

Весь вечер Максим провел, приводя комнату и квартиру в порядок, — он перемыл всю посуду, подмел и вымыл полы в комнатах. Исключение составила лишь комната родителей, откуда доносился материнский храп. Максим вытряхнул пепельницу, полную окурков дешевых сигарет. Мама начала курить. Максим вздохнул, в нос ему попал сигаретный пепел, и мальчик закашлялся.

«Гадость какая», — подумал Макс, вытряхивая пепельницу в мусорный пакет.

Квартира приняла более или менее жилой и уютный вид только ближе к полуночи. Максим, уставший, но довольный, посадил птицу на тумбочку возле кровати — питомец выглядел совсем неважно. Перья неряшливо топорщились и общий вид был болезненный. Максим вспомнил, как сегодня испугался хулиганов, как ему стыдно было протискиваться сквозь толпу к объявлению — все это он рассказал птице, та в процессе рассказа, как и всегда, приободрилась и стала заметно живее.

Максим же, пока не подкатила усталость, решил вновь порисовать, — его опять донимал нестерпимый зуд в пальцах, хотелось взять кисти и краски и рисовать до самого рассвета.

Мальчик поставил чистый лист на мольберт и принялся за работу. Он увлеченно рисовал, не останавливаясь и не замечая ничего вокруг, забыв о времени. Был только холст и линии, проведенные его, Максима, рукой.

— Ты почему еще не спишь? — хриплый голос матери вернул Максима из мира вдохновения в серую действительность. — Знаешь, который час? Стоишь тут, малюешь!

Мама подошла к мольберту, посмотрела нетрезвыми глазами на рисунок, прищурила глаза.

— Мазня какая-то! Учился бы лучше! — сказала она, беря в руки рисунок и нещадно разрывая его на куски.

Максим съежился, стоя у кровати.

— Быстро спать! — мать вышла из комнаты и выключила свет.

Максим, сам не свой от обиды и унижения, завалился на кровать, не раздеваясь, накрыл голову подушкой и попытался скрыться от реальности в своих снах.

Сны были тревожные — в них за Максимом гонялся великан, протягивал к нему огромные ручищи, а когда уже схватил его, мальчик превратился в мотылька и улетел из лапищ великана. Только мотылек-Максим обрадовался свободе и легкости, что приобрело его тело, как на него упала огромная тень — все небо заслонили черные крылья огромного дракона, и струя пламени прервала полет мотылька. Максим закричал, сгорая, и проснулся, вскочив с кровати.

За окном было утро. Серые тучи все так же нависали над городом, но дождя не было. В воздухе пахло сыростью и прелой листвой.

Максим оделся, сунул за пазуху птицу и пошел в школу. Сегодня четверг. Обычный день для всех и важный день для Макса.

***

— Так, когда будут танцы? — Максим и Лиза шли по мокрым улочкам в сторону дома Макса.

— После каникул, сразу же, — Лиза посмотрела на погрустневшее лицо Максима и сказала: — Да не переживай ты так! Успеешь научиться танцевать!

— А? Ну да! — Мальчик облегченно вздохнул, радуясь, что подруга неправильно расценила его расстройство.

День в школе тянулся долго, мучительно долго. После контрольных и диктантов, написанных в душном классе, выйти на улицу было просто великолепно. Сырой воздух казался блаженным избавлением от духоты.

Лиза и Максим после школы зашли в магазин и купили себе мороженого.

— А что такого, — говорила Лиза, наслаждаясь шоколадным пломбиром в стаканчике. — Если это вкусно и нравится, неужели нужно ждать определенного момента, чтобы этим насладиться? Мороженое только летом, горячий чай только зимой… Так, что ли?

«Или пригласить кого-то на танцы», — мысленно продолжил Макс, но вслух ничего не сказал, просто шел и улыбался.

Ребята беззаботно болтали, и Максим совсем забыл, что они шли к его дому самыми тихими дворами, где люди и в погожие деньки встречались редко, а сегодня, в пасмурную хмарь, здесь вообще никого не было.

— Я же говорил, что нужно просто подождать? — голос Дементьева остановил друзей посреди разговора. — Если подождать, то и улов будет большой! Гляди-ка, ждал малахольного, а тут такая парочка! И дылда здесь!

Дементьев и трое его дружков обступили Максима и Лизу. Мальчик растерялся и его трясло от страха, но он решил не терять мужества в присутствии девушки:

— Дайте нам пройти, — как можно громче постарался сказать Максим, но голос сорвался на хрип.

Хулиганы расхохотались.

— Посмотрите, защитничек нашелся! — Дементьев шагнул к Максиму.

— Саша, иди домой! — Лиза, ничуть не испугавшись, насмешливо смотрела на Дементьева и его прихвостней.

— Что? Ты офигела? — вскинулся Дементьев. Он хотел было кинуться к Лизе, но Максим в отчаянной попытке остановил его, вцепившись в рукав.

— Ну все, мелкий, щас ты получишь! — Дементьев размахнулся, и Максим как в замедленной съемке увидел приближающийся к его лицу кулак.

Кулак приближался, и Максим зажмурился в ожидании удара и боли. В следующее мгновение ничего не происходило. Макс приоткрыл глаза, его глазам предстала удивительная картина.

Александр Дементьев — гроза младшеклассников и главный задира их класса — стоял, согнувшись пополам, неестественно задрав правую руку вверх, лицо его покраснело от боли. Позади него стояла Лиза и легонько, как показалось Максиму, придерживала хулигана за локоть.

— Саша, невежливо так обращаться со своими одноклассниками! — тоном настоящей учительницы сказала Лиза.

Дементьев прохрипел что-то нецензурное.

— Ну вот зря ты так! Я же не для себя стараюсь, для тебя! — Лиза отпустила руку парня и тот мешком грохнулся на мокрый асфальт.

— Пошли, Макс, — кивнула Лиза другу. — Я думаю, он все понял.

— Ах ты, сука! — Дементьев вскочил на ноги и попытался схватить Лизу за плечи. Максим даже отреагировать не успел.

Зато успела Лиза. Маленький, но, видимо, сильный кулак врезался нападающему в солнечное сплетение, Дементьев остановился и начал ловить ртом воздух.

— Некоторые совсем ничему не учатся, — Лиза развернулась на каблуках и зашагала прочь. Максим поспешил за ней.

— И давно ты занимаешься тхэквондо? — спросил подругу Макс.

— С трех лет, — Лиза сорвала с клена желтый листок и посмотрела сквозь него на небо.

— С трех лет? — Максим не мог поверить своим ушам. — У тебя талант, видимо!

— Не знаю, мне не нравится бить людей, просто он уже надоел.

Максим понимающе кивнул и снова с удивлением посмотрел на свою подругу. Его восхищало ее невозмутимое спокойствие и немного шутливый и саркастичный тон.

***

Максим рисовал, а Лиза сидела в кресле и старалась не шевелиться. Макс не понимал, как подруга уговорила его написать ее портрет. Причем это было сделано так быстро и легко, что Максиму казалось, будто они об этом договорились давным-давно и все было само собой разумеющимся.

— Как все-таки эти модели выдерживают? — Лиза потерла ладонью шею. — Тут пятнадцать минут, не двигаясь, тяжело высидеть, а они часами неподвижно стоят!

— Ну, они этому долго учатся, — Максим не отрывался от мольберта. Как и в прежние разы, он рисовал не руками, а сердцем. Просто дал волю кисти и поэтому почти не смотрел ни на Лизу, сидящую в кресле, ни на лист, по которому порхала кисть.

— Ну нет, все-таки долго не двигаться — это не мое! Не в моем характере замирать на месте, — Лиза засмеялась. Макс посмотрел на нее и на мгновение мир перестал казаться ему таким уж серым и мрачным. Птица на груди болезненно сжалась и царапнула кожу острыми коготками, напоминая о себе. Максим сразу убрал улыбку с лица. В мир опять вернулись тоска и серость.

— Давно ты рисуешь? — Лиза разглядывала рисунки Максима, которые лежали на столе рядом с креслом.

— Не помню, когда начал, — Максим пожал плечами. — В детстве, как и все дети, баловался, но, видимо, отец что-то разглядел в моих каракулях, ну и развивал это во мне.

— Это очень круто, когда у тебя талант! — Лиза улыбнулась. — Вот у меня нет такого.

— Сказал человек, который занимается в тысяче кружков и который сегодня отделал парня почти вдвое крупнее его! — хмыкнул Макс.

— О-о-о! Так ты умеешь шутить? — Лиза снова рассмеялась.

Вдруг дверь в комнату распахнулась и Максим увидел разгневанное лицо матери.

— Ты опять рисуешь? — мать подошла к столу, схватила рисунки и принялась рвать их на мелкие части. — Ничего хорошего от них не будет, хватит заниматься глупостями!

Максим стоял и молчал. Краем глаза он увидел, как Лиза потихоньку спрятала несколько рисунков между подушками кресла.

— Хватит уже болтать здесь! Завтра в школу! — мама бросила неприязненный взгляд на Лизу. — Провожай гостей!

Мама вышла из комнаты, оставив после себя звенящую тишину, кислый запах табака и алкоголя.

Максим виновато смотрел на Лизу. Птица на груди удовлетворенно поглаживала его перьями.

— М-да, жаль, что не успела сегодня начать учить тебя танцам, — Лиза легко вскочила с кресла. — Ну ничего, на каникулах будет больше времени, я заскочу еще к тебе. Ты покажешь, что нарисовал?

— Нет, — Максим отскочил к мольберту. — Не готово же!

— Да ладно тебе! Дай посмотреть! — Лиза подошла к рисунку, Максим пытался закрыть и спрятать его, но подруга просто отодвинула парня в сторону.

— Это очень красиво! — выдохнула Лиза после паузы, которая показалась Максу бесконечной. — Можно мне взять его?

— Тебе правда нравится? — Максим с надеждой смотрел на девочку.

— У тебя талант, Макс! — Лиза, не отрываясь, смотрела на картину. — Не вздумай растратить его на всякую фигню. Ты видел, что я могу? — Лиза поднесла кулак к носу Макса. — Получишь в случае чего!

Максим беззвучно рассмеялся, и Лиза вторила ему, прикрыв рот ладошкой.

Мальчик проводил Лизу до дверей, и ребята условились встретиться на каникулах.

Максим вернулся в комнату почти вприпрыжку, достал птенца и посадил на тумбочку — тот выглядел совсем плохо, дрожал и не открывал глаза. Макс попытался пожаловаться птице, но его переполняли радостные эмоции, и он не смог сказать ничего — только глупо улыбался. С позитивными мыслями Максим и уснул.

***

Лиза не пришла в школу на следующий день. Потом начались каникулы, но и во время них Лиза не пришла к Максиму, не отвечала она на звонки и не звонила сама. Макс грустил, переживал и злился. Птица же пошла на поправку и даже, кажется, подросла за эту неделю каникул. Максим не мог рисовать, не мог думать и читать, даже ел через силу. Никогда в своей жизни он так сильно не ждал наступления новой четверти.

В первый день занятий он прилетел в школу за полчаса до начала уроков. Лизы нигде не было — ни на площадке, где они обычно встречались перед занятиями, ни на заднем дворе, куда бегали на длинной перемене, чтобы посмотреть на облака.

«Может, опаздывает?», — Максим не находил себе места.

Первый урок начался необычно: вместо математика — седого и полного мужчины — в класс вошла Маргарита Павловна. По лицу учительницы было понятно — случилось что-то нехорошее. У Максима невыносимо заныло в груди.

— Ребята, — обратилась Маргарита к классу, — произошла трагедия. Лиза Теплова и ее родители попали в аварию накануне каникул. Они ехали из ресторана и на перекрестке пьяный водитель вылетел на встречную полосу. Все они погибли на месте.

Голос учительницы дрогнул, и она выбежала из класса. Из коридора слышались всхлипывания. Класс сидел, будто пораженный громом. Всегда нелегко осознавать смертность — свою или своих друзей.

Максим ничего не видел и не слышал вокруг. Для него время остановилось. Он сходил на все уроки, даже, кажется, что-то отвечал и говорил, но ничего не ощущал. Будто он издалека управлял своим телом, но сам не находился в нем.

Даже Дементьев, глядя на Макса, отступился с формулировкой: «Все, кукуха окончательно съехала!».

Максим пришел домой и молча прошел в свою комнату. Ему было плохо, он хотел что-нибудь сломать, разбить, порезать в кровь ладони, ощутить физическую боль, только чтобы в груди рассосалась дикая пустота.

Максим достал птицу, но это был уже не птенец. Весь стол занимали широкие крылья с крупными маховыми перьями, глаза уже были не просто красными — они полыхали алым огнем, а в клюве обнаружились приличные такие зубы, острые, словно иглы.

Макс начал говорить, и птица удовлетворенно ухала, вбирая в себя черные чувства мальчика. Он говорил, птица росла.

Выговорившись, Максим пошел на кухню, чтобы выпить воды. В груди по-прежнему было пусто и больно. Максим залпом выпил кружку воды и увидел в пепельнице, снова наполненной окурками, почти целую сигарету. Руки сами потянулись к ней. Мальчик чиркнул спичкой и втянул дым в легкие.

Максим долго кашлял. Легкие словно хотели вырваться наружу. Максим посмотрел на сигарету, все еще зажженную, и решительно сделал вторую затяжку. Снова кашель, но уже легче. Дальше пошло еще лучше. Мальчик выкурил сигарету. Боль в груди чуть отпустила, в голове как в табачном дыму лениво ползали мысли. Максим поплелся в комнату и упал на кровать, не раздеваясь.

— Надо купить пачку, — сказал он сам себе и уснул.