Каждый новый день – правда

Александр Олегович Левченко, 2021

Молодой студент Дима Кошкин, живущий в небольшом портовом городе, чувствует себя одиноким и потерянным в этой жизни. Случайно услышанные слова о свободе и ответственности, которую мы несем за свой выбор, рождают в нем универсальную формулу человеческого счастья. Теперь, точно зная, как должны поступать все люди, Кошкин берется испытать эту формулу во всех сферах жизни, не замечая, как тем временем рушатся судьбы близких ему людей, будь то спивающийся отец или друг, находящийся на грани психического срыва. Ключевым моментом в испытании философии Кошкина становятся романтические отношения с замужней женщиной, в которых игра в свободу и ответственность становятся способом обоюдного самообмана, стирающего границы своей и чужой боли. Каждый новый день как бы спрашивает героя о том, правда ли можно подогнать под одну философскую концепцию стихийную и непредсказуемую жизнь. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Глава 5

Прошло несколько минут, но нужный автобус так и не появился на остановке. Кошкин затушил сигарету и выбросил её в урну.

Дмитрий, — вдруг услышал он знакомый голос. — Вы опять взялись прогуливать занятия?

Это был Александр Павлович Назаров, учитель истории.

Здравствуйте, Александр Павлович, — поздоровался Кошкин. — Проспал сегодня.

Вы уж постарайтесь ходить на пары, а то мне придётся вас без зачёта оставить, — Александр Павлович повернулся в сторону церкви и перекрестился.

А вы что здесь делаете? — спросил Кошкин.

Я? — Александр Павлович посмотрел на Дмитрия. — Я сюда каждый день прихожу. Вы автобус ждёте?

Жду.

На паперти Покровского собора, как всегда, собралось множество бродяг, которые укутавшись в свои лохмотья, тянули пластиковые стаканчики с милостынею, проходившим мимо людям. Александр Павлович достал кошелёк и расстегнул кармашек с мелочью. После чего подошёл к каждому оборванцу и положил по несколько монет в их стаканчики. Звон монет заставил одного из бездомных поднять голову и посмотреть на доброго самаритянина.

Дай вам Бог здоровья, — сказал бездомный сиплым, прокуренным голосом, после чего уткнулся в свой стаканчик, пытаясь посчитать наживу.

Неужели я сегодня пропустил что-то важное, Александр Павлович? Очередную словестную битву добра со злом?

И кто же, по-вашему, зло, а кто добро?

Я просто пошутил неудачно, — отмахнулся Кошкин. — Не обращайте внимание.

Нет, мне правда интересно. Я каждый раз думаю, что мы с вашими одногруппниками всё обсудили, но каждый раз находится новая почва для споров. А вы всю пару молчите.

А мне нечего сказать.

Совсем нечего?

Скажем так, — Кошкин на секунду задумался. — Я не вижу особой разницы между вами и ними. Да и все ваши с ними споры, если честно, огромная тупость.

Подъехал автобус, который шёл до дома Кошкина.

Не этот автобус ждёте, Дмитрий?

Этот, но можно подождать и следующий.

Пойдёмте, — сказал Александр Павлович и направился в сторону храма. Кошкин последовал за ним. — Так значит, вы считаете такого рода споры глупостью?

Да, пожалуй.

Почему?

Потому что вы сами не понимаете, о чём спорите. Вы же не можете доказать, что Бог существует. А они не могут доказать, что Бога не существует. Ну, и как же вы умудряетесь спорить, если обе стороны не имеют самых главных аргументов? Да и, если посмотреть со стороны, вы друг от друга не особо отличаетесь.

Вот как?

Да. Хотя их атеизм мне кажется гораздо более диким, чем ваша вера.

Хорошо, — сказал Алексей Павлович. — Давайте по порядку: чем вам не нравятся атеисты?

Они слишком самовлюбленные. У меня среди знакомых было достаточно атеистов, и все они были достаточно радикальны в своих взглядах. И если они узнают, что ты веришь в Бога, то, чтоб ты дальше там не говорил, ты бесповоротно записан в их список идиотов. Критерий ума у них очень простой: веришь в Бога — ты идиот; не веришь в Бога — добро пожаловать в ряды «критических мыслителей» с «научным мировоззрением». А как же это удобно, правда? Мне не нужно читать книг, мне не нужно саморазвиваться, мне не нужно вникать в научные труды (на которые они, кстати, всё время ссылаются), мне просто достаточно не верить в Бога! Быть умным — это так просто, — Кошкин чуть не рассмеялся от своих собственных слов, но вовремя остановился. Немного помолчал, закурил. — Но ведь они сами верят. Они верят, что Бога не существует. У них же нет доказательств, что Бога нет, значит, всё их мировоззрение строится на вере. Они могут раскритиковать Библию. Но для этого большого ума не надо. Книге две тысячи лет, о чём речь? Они строят из себя прям борцов за технический прогресс. Но вся их борьба заключается в том, чтобы с важной рожей смеяться над людьми только за то, что они не разделяют их мировоззрение. Рассказывают вам о том, как религия тормозит цивилизацию и о том, как важна наука. О том, что на всё нужно смотреть с научной точки зрения и мыслить критически. Но весь их этот научный фанатизм основывается на простом приобретении современных телефонов. Вот и вся наука. А заканчивается он тогда, когда начинается контрольная по физике. В этот момент они уже не выглядят борцами за научный прогресс. Там уже лишь бы найти, откуда списать.

Про них я понял! — Александр Павлович посмотрел на Кошкина. — А вы, Дима, сами верите в то, что мир рукотворен?

А что толку верить? Вот ваша вера на чём основывается?

А вы посмотрите на мир вокруг себя, Дима! Разве этот мир — это не самое главное доказательства существования Бога?

Так себе аргумент.

Хорошо, — Александр Павлович помолчал с секунду. — Сама идея создателя… Если задуматься, то как с ней можно поспорить? Вы только посмотрите на мир! Ведь на нашей планете всё настолько идеально сбалансированно, что почти невозможно поверить, что всё это было создано случайно. Ведь всё, от растений до человека, выполняет на земле свою функцию. Каждый червяк, каждая букашка, каждая птичка выполняют на Земле свою функцию для поддержания баланса жизни. И всё это получилось само собой? Повезло? Нам повезло, что мы оказались от Солнца именно на таком расстоянии, что здесь возможна жизнь? Я скорее поверю, что всё это было создано кем-то, чем в то, что это череда случайных событий.

Всё равно, это косвенные улики, — отмахнулся Кошкин.

А вы не успокоитесь, пока не увидите старика с бородой на облаке? Например, у меня не столько веры, сколько убеждений. Я убеждён на сто процентов, что мир создан кем-то или чем-то. Я не знаю, случайно это было сделано или с какой-то целью, но это так.

Конечно, может быть, случайная цепь событий, которая в итоге создала разумную жизнь на планете, действительно звучит абсурдней, чем замысел какой-то высшей силы, но…

Кошкин замолчал, пытаясь сформулировать в голове свою мысль.

Но? — протянул Александр Павлович.

Но ведь, как бы там ни было, случайность никто не отменял. Согласитесь, что всё-таки на секундочку предположить, что это цепь случайных событий, всё-таки возможно? Хотя бы один процент из ста! — Кошкин сам не заметил, как повысил голос и почти сорвался на крик, — И если есть хоть один процент, что всё это создалось само собой, то я уже не могу быть полностью уверен в идее Бога.

Какой же вы, оказывается, демагог! — рассмеялся Александр Павлович.

Они обошли вокруг церкви и сели на лавочку, где тень храма могла защитить их от беспощадного мартовского солнца. Людей в парке стало меньше, лишь какие-то дети носились мимо деревьев, пока их родители с головой погружались в разговоры о детских садах и детской одежде.

Ладно, закончим про атеистов, — сказал Александр Павлович. — Вас раздражают не взгляды атеистов, а то, как они их подают и то, кем они являются в подавляющем большинстве.

Именно так.

Кошкин курил. Белый дым вырывался из его лёгких и налетал на собеседника, но Александр Павлович совсем не ругался на это, он был слишком увлечён разговором.

Конец ознакомительного фрагмента.