Проза. Литературный клуб «Добро»

Александр Новиков

В ваших руках юбилейный сборник современной прозы Литературного клуба «Добро». Желаем вам хорошего настроения во время чтения и верим в то, что в вашем лице мы обретаем новых друзей.Всем мира и добра. Ведь добро – это так просто, и оно точно спасет мир.С любовью к вам ваши ДОБРОжители и ДОБРОжелатели!

Юрмет Нагиев

Белое Облачко и Чёрная Тучка

В уютной сакле¹ у окна сидела девочка лет пяти. Рядом на подоконнике удобно расположилась упитанная кошка и, нежась в лучах солнца, мурлыкала, глядя на маленькую хозяйку. Внезапный порыв ветра ударил каплями дождя по оконному стеклу. Начавшийся дождь частой дробью забарабанил по железной крыше. Небо прорезала молния. Раздались раскаты грома. Девочка испугалась и подбежала к бабушке — она сидела на диване и вязала чувеки² из шерстяных разноцветных ниток. Вслед за девочкой с подоконника спрыгнула кошка и прижалась к ногам старшей хозяйки. Бабушка улыбнулась кошке, а внучку погладила по голове и сказала:

— Не бойтесь, мои хорошие…

— А расскажи сказку, — девочка взобралась на диван, улеглась поудобней, положив голову на мягкие бабушкины колени.

— С удовольствием, — бабушка отложила спицы. — Эту историю мне рассказала моя бабушка, а ей — её бабушка. Так, передаваемые друг другу, и сохранились сказки, притчи, песни и обычаи нашего народа. Слушай.

Было это давным-давно. Как-то поссорились Белое Облачко и Чёрная Тучка. Долго выясняли, кто из них сильней и красивей. Из-за их ссоры разразилась гроза, и от молнии загорелся стог сена на пригорке. Увидел это Братец Ветерок, растревожился. Захотел затушить огонь, стал на него дуть, но язычки пламени, наоборот, ещё быстрей побежали по полю. Братец Ветерок был ещё маленьким, испугался, к тому же быстро выдохся и улетел к ореховой роще, спрятался в кронах вековых деревьев. Испугалось резвого огня и Белое Облачко, стало звать на помощь. А Чёрная Тучка победно рассмеялась, и сильней загремел гром. Проснулась Мама Большое Облако, мирно дремавшая на горе, увидела, как сверкают молнии, как по полю бегут языки пламени, рассердилась, пристыдила спорщиков. Белое Облачко от стыда притихло, а Чёрная Тучка вдруг так разрыдалась, что от её слёз пошёл холодный дождь — он и потушил пламя. Когда вокруг всё успокоилось, из-за горы выглянуло солнышко. Белое Облачко растянулось в счастливой улыбке, а Чёрная тучка, пролившись дождём, стала светлей. Тогда Мама Большое Белое Облако обняла своих непослушных деток, прижав Чёрную Тучку к одному боку, а Белое Облачко к другому, и поплыли они над бескрайними полями, радуясь, что всё благополучно закончилось…

Увидев, что внучка задремала, бабушка умолкла. Осторожно отодвинулась и заботливо укрыла девочку пледом, но та сквозь сон неожиданно спросила:

— А они когда-нибудь помирятся?

— Конечно.

— А как это узнать?!

— Ну, если ты не спишь, посмотри-ка сюда сама, — бабушка подошла к окну, распахнула штору. Девочка подняла голову и увидела: дождь прекратился, а полнеба опоясала разноцветная радуга.

— Ах, — удивилась девочка, — какая красивая радуга!

— Она и есть — мостик дружбы между Белым Облачком и Черной Тучкой. Поняла?!

Бабушка вернулась к дивану, взяла спицы, и они опять тихонько застучали в её ловких пальцах: петелька за петелькой продолжилась бабушкина работа. Впереди была зима, а в горах она особенно суровая, и бабушка торопилась связать чувеки для всех своих внуков и внучек, а их у неё много.

Маленькая девочка вновь устроилась у окна: встала коленками на мягкий стул, облокотилась о подоконник, обхватив ладошками пухлые щёчки. Радуга скрылась в пушистых облаках, а облака, зацепившись за седые горные вершины, отдыхали, словно путники, перед дальней дорогой.

Кошка тоже вернулась на прежнее место, улеглась поудобней. Лучи вечернего солнца коснулись её мягкой шёрстки, и шёрстка заиграла весёлыми рыжими огоньками. Кошка замурлыкала, глядя на маленькую хозяйку, как будто говоря: «Др-рружба — это хор-ррошо… мур-рр».

— Да, я поняла, — то ли бабушке, то ли кошке прошептала девочка.

Болт

В Елабуге ремонтировали дорогу. Вышла из строя «фреза»³. Вылетел болт. Срочно послали механика к токарю на базу, что находилась в соседних Набережных Челнах, за другим болтом. Но у токаря — срочный заказ. Надо чуток подождать. Чтобы не тратить время зря, механик пошёл по своим делам. А дел у него, как обычно бывает у деловых людей, много! Только к концу смены он вспомнил про болт. Примчался к токарю, а тот уже ушёл. Незадачливый механик, недолго думая, схватил из свалки запчастей, покоящихся в ящике, первый попавшийся подходящий болт.

На попутном автобусе быстро доехал до места. «Фреза» сиротливо стояла на обочине, а бригада занимала себя в строительном вагончике, как могла.

Обрадовавшись приезду долгожданного механика, рабочие дружно вывалили на дорогу:

— Уж теперь-то дело пойдёт!

— Эх, в ночную придётся…

— Зато отдохнём от безделья!

— Что так долго?! — начальник участка строго глянул на механика. — Привёз?

— Аг-га! — заикаясь, ответил тот и кивнул.

— Чего «га-га»? Давай!..

Механик начал шарить по карманам.

— Ну! — начальник нетерпеливо протянул руку.

— Вот невезуха-то…, — растерянно пробубнил механик, — зараза… выпал, наверно, в автобусе.

— Что?!

Пока начальник искал нужные слова, рядом с переминающимися с ноги на ногу рабочими, резко затормозила легковушка. Вышел главный инженер:

— Здорово, ребята! Не это ли ищете? — он протянул механику свёрток.

Механик развернул «посылку» и потерял дар речи: на его ладони заблестел новый, недавно выточенный, ещё будто тёплый, болт.

Тут подъехал и «попутный» автобус. Высунулся из окна шофёр:

— Дружище, ты потерял? — он протянул механику большой ржавый болт. — Я подумал, ценная пропажа… Вы уж, ребятки, не подкачайте, сделайте нам крепкие дороги. Удачи!

Автобус уехал. Механик стоял, как вкопанный. Его бил озноб, хотя и под вечер не спадала летняя жара. Бригада взорвалась дружным хохотом.

На другой же день механик написал заявление «по собственному…».

Юная художница

— Деда, а деда! — дёргает старика за рукав внучка, маленькая девочка лет шести, которая занимается в художественной школе.

— Что, моё золотце?! — спрашивает дедушка, отрываясь от газеты.

— Вот! Это тебе подарок от меня!

— Ну-ка, что ты там нарисовала на этот раз? — дед внимательно вглядывается в рисунки ребёнка, подходит к зеркалу, смотрит на своё отражение.

— По — хо — ож! — хвалит девочку. — Молодец, внученька! — тяжело опираясь на трость, возвращается к креслу. — У меня вопрос. А в честь какого праздника ты меня нарисовала? Да ещё и в солдатской пилотке? — спрашивает дед, украдкой вытирая слезинку. В глазах его было столько нежности и доброты, что их хватило бы на весь мир.

— Нам в школе рассказывали о войне. Я решила нарисовать тебя. — Немного помолчав, она с грустью проговорила. — Тебе, кажется, мои рисунки не понравились…

— Это почему же? С чего это вдруг такие грустные выводы, мое золотце?! — спросил с тревогой в голосе дедушка.

— А тогда почему ты заплакал?! — от ребенка невозможно было что-либо скрыть.

— Так это соринка попала в глаз, — успокоил дед внучку, — посмотри, не осталось там чего? Подуй, пожалуйста!

Внучка изо всех сил подула сначала в один, а потом и во второй глаз.

— Ну как, деда, легче стало? — спросила малышка тоном врача.

— Да, доктор, заметно полегчало. Спасибо! — ответил дед, поглаживая внучкины золотые кудряшки. Заметив, как заискрились её глаза, спросил: «Итак, на чем мы остановились?»

— Этот рисунок я отнесу в школу, а этот 9-го мая, в День Победы, я подарю тебе, вместе с цветами! — радостно ответила внучка. Потом, задумавшись о чем то, тихо спросила: «Дедушка, а дедушка! А какой из них тебе больше нравится?»

Дед вновь посмотрел на рисунки. Действительно, оба были хороши, как его копии.

— Мо-ло-дец! — вновь похвалил он внучку, по привычке с удовольствием растягивая слово. — Только у меня возникли вопросы. Можно я их тебе задам?

— Да, конечно, можно! — серьезно ответила внучка, внутренне готовясь к критике деда. Она-то хорошо знала, что дед еще тот критик!

— На этом рисунке я вроде как в белоснежной рубашке и добрый, — дед положил на стол первый рисунок и развернул второй. — А здесь вся моя грудь в черно — белых полосках, как зебра. К тому же, на этом рисунке я какой-то нахмурившийся вышел, сердитый…

— Дедушка, ну как бы тебе это объяснить! — внучка смешно сморщила лоб. — Ты же воевал?

— Да, воевал! — кивнул дед.

— А ты победил бы фашистов, если бы был там — на войне, таким добрым, а не злым?! — спросила внучка. И, не дожидаясь ответа, добавила: «Вот откуда черно — белые полосы. Это же твоя тельняшка! Логично?!»

— Да, да, логично! — проворчал дед, привставая с кресла, тяжело опираясь на трость. Затем он нахмурился, сморщил лоб, зацокал вставными протезами. — Ну как?! Я злой?!

Внучка рассмеялась:

— Нет! Нет! Ты такой смешной, деда! Смотри, как надо делать! — она нахмурилась, смешно сдвинула брови, сморщила лоб, при этом, крепко, сжав маленькие, детские кулачки.

— Так ты еще и артистка у меня?! Браво! — радостно вскричал дед, доставая из кармана костюма, увешанного орденами и медалями, «Степ» — любимые конфеты внучки.

Примечания

1

Сакля (сак! вал, сак! (в) але, лезг. яз.) — жилище кавказских горцев, сооружённое из камня или из саманного кирпича. (русск. яз.)

2

Чувеки (чуьвекар, лезг. яз.) — вязаные носки с красивым орнаментом из шерстяных разноцветных ниток. (русск. яз.)

3

Фреза — автомобильная дорожная машина, для фрезерования (снятия) старого асфальтного покрытия при капитальном ремонте дорог.