Пустошь

Александр Михан

Разработанная профессором Серовым еще до «Великой Паузы» технология длительного сна для путешествия в космосе теперь пригодилась на земле, точнее, под землей, в той самой лаборатории, где и была создана. Все, кто на тот момент случайно находились в лаборатории: Георгий, его дочери Алина и Алиса, чудом остались в живых. И пусть капсулы под номером 4/11 были еще на самой ранней стадии эксперимента, но они полностью выполнили свое предназначение в тот роковой для всего человечества год.

Иллюстратор https://vk.com/olbu.art_design

Редактор https://vk.com/myaudiobookforyou

© Александр Михан, 2021

© https://vk.com/olbu.art_design, иллюстрации, 2021

ISBN 978-5-0051-7162-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Новый Хранитель Пустоши

Посвящается моим дочерям Полине и Екатерине.

Глава 1

Сэм брел по пустынному городу. Вернее, по тому месту, которое когда-то называлось городом. Хотя издалека эти руины действительно напоминали город, но груды мусора и хлама, торчащие опоры мостов и металлические остовы небоскребов говорили об обратном.

Все деревянные дома давно сгнили и развалились от времени, хотя кое-где еще были видны одиноко стоящие строения. Строения, которые несмотря на сильные ветра, летний зной и зимнюю стужу, все еще продолжали стоять непоколебимо, как последний форпост, как последняя линия защиты всего того, что было создано руками людей, как немое напоминание о прошлом.

В некоторые из сохранившихся домов Сэм любил заходить и, что греха таить, подолгу в них засиживаться. Один дом был его самым любимым. Он находился на окраине города, где Сэм заприметил его еще в детстве, и всякий раз, проходя мимо по каким-то делам, заходил в него и оставался там надолго. Играл оставшимися вещами и представлял себе, как жил бы там, в том прошедшем времени, когда все было по-другому.

А подвал этого дома, где он находил множество вещей, значение которых ему до сих пор было непонятно, стал его особым, тайным местом. Сэм сносил туда все свои находки, которые ему попадались во время поисков еды или скитания по Пустоши.

Все, что там находилось, видимо было очень важным для бывшего владельца этого дома. Цветные выцветшие картинки с улыбающимися людьми, с детьми были развешаны по всем стенам. Словно напоминание о тех счастливых днях. Также на стенах были аккуратно развешаны странные металлические приспособления, которые можно было удержать только двумя руками. Они были вымазаны каким-то липким и дурно пахнущим жиром и бережно завернуты в громко хрустящую серую бумагу, пропитанную той же субстанцией. Сэм часто любил снимать со стен по очереди эти штуковины и подолгу рассматривать их, разбирать на мелкие детали, а потом снова собирать в исходное состояние, пытаясь понять, для чего они были нужны.

Как ни странно, но до сих пор по Пустоши ходят слухи, что где-то на Севере за морем есть большой город, в котором проживает столько людей, что даже ему, самому умному в их долине их не сосчитать. А ведь говорят, что раньше везде их было очень много. Они населяли все эти разрушенные города, и они могли ездить на таких повозках, которые сами везли, куда они только пожелают. Да-да, хоть это и кажется невероятным на первый взгляд, но Сэм однажды сам видел, как вдалеке проезжало нечто похожее на самодвижущуюся повозку. Но, наверное, ему тогда попросту показалось. Стояла пыльная буря, и Сэм мог ошибиться. Да и откуда таким повозкам взяться в их Пустоши, в которой давно ничего нет. Нет ни одежды, ни оружия, ни даже обуви, ведь даже ботинки, что были на ногах у Сэма, имелись только у него. И то, он их нашел — в квадратных пещерах, в одном из железных ящиков. А так, все остальные (уже несколько поколений!) ходят босиком или в самодельных, сделанных из кожи сандалиях.

А однажды в Пустоши Сэм встретил столетнего старика, который вообще рассказывал настолько невероятные истории, что даже с таким живым воображением, как у Сэма, такое трудно было себе представить. Старик поведал, что его прапрадед даже мог летать по воздуху, как птица. Вы можете себе представить? Как птица. Это никак не могло быть правдой, сам Сэм был сам свидетелем того, как один охотник сорвался со скалы и полетел в пропасть. Не вверх, а вниз. Поэтому хоть тот старик и вызывал уважение, но все его рассказы были скорее старческим бредом, простыми сказками для маленьких детей. Правда он утверждал, что люди не сами летали, а при помощи какой-то железной птицы, но как это объяснить, он не знает. К этой железной птице у Сэма тоже было больше вопросов, чем ответов. Так как он с детства знал, что железо в любом виде и форме всегда тяжелее воздуха. А тут целых две несостыковки — летающий человек и летающая железная птица.

Хотя кто знает, что было раньше? Может, все-таки у людей и получалось приручать железных птиц. Ведь у его друга есть прирученный сокол, с которым тот ходит на охоту. И сокол довольно хорошо делает свое дело — всегда с добычей возвращается назад. И если друг смог подружиться с этим диким хищником, то, наверное, люди в прошлом тоже знали какие-то секреты, чтобы приручать тех железных птиц из рассказа столетнего старика.

— Вот было бы здорово поймать такую птицу, — вслух сказал Сэм. — Тогда не пришлось бы столько дней идти пешком. Сел ей на спину, взлетел высоко в небо и уже через мгновение — дома.

Сэм шел по его подсчетам уже второй месяц. Он ходил к дальним рубежам, к квадратным пещерам. Там его племя добывало лекарства и разные приспособления для выживания. Хотя многие из них уже пришли в негодность, как огненная палка и железный шар. Ему рассказывали, что если огненную палку или железный шар соединить, а потом забрать их душу в виде кольца, то от горя их разрывало на сотни кусков. А из недр железного шара вырывался смертельный огонь. На охоту было ходить с ними одно удовольствие, не то, что сейчас.

Бросил один такой шар с закрученной в него огненной палкой в стадо бизонов, и через пару секунд несколько животных уже убиты.

Но со временем огненные палки и железные шары закончились, а оставшиеся потеряли свою силу. И охотники просто носили их с собой, как амулеты.

Теперь же у охотников только копья, топоры, да ножи. Правда у опытных воинов есть луки с острыми стрелами, но зачастую они не играют вообще никакой роли. Потому как если охотиться на медведя или кабана, то раны от стрел только злили животное, а злой и раненый зверь опасней вдвойне. Он может в ярости не только выбраться из очередной ловушки, но поранить или даже убить кого-нибудь из охотников.

Так, размышляя о предстоящем ночлеге в его тайном месте, куда он держал путь, Сэм заметил, что за ним кто-то следит.

И не просто следит, а еще и пускает солнечные блики, словно играет с ним в свою, только ему известную игру.

Сэм продолжал спокойно идти, и всем своим видом давал понять, что не заметил, что за ним следят. Но как только он повернув за угол, то снял со спины и тихонько положил свой мешок под ноги, достал из него нож и веревку и, оглядываясь по сторонам, медленно начал подкрадываться к тому месту, откуда исходил свет.

***

— Алиса, только не заходи далеко, как в прошлый раз. Я понимаю, что люди уже почти не попадаются, но зато сейчас развелось много диких и очень опасных животных, которых я вообще никогда раньше не встречал в этих краях. Да и «серых падальщиков» меньше не стало со временем, я думал, спустя десять лет они перебьют друг друга и исчезнут, а нет, живут и здравствуют. И всегда, заметь, всегда в поиске жертвы. Помнишь, что случилось с твоей сестрой, после очередного нашего пробуждения? Думается мне, что это их рук дело. Я тогда так и не смог ее найти, а ведь она была намного сильнее и проворнее тебя, но, как оказалось, этого все-таки недостаточно в нашем мире, чтобы выжить! — Раздался тихий, но полный уверенности голос мужчины, очень старого на первый взгляд, который держал в руках фотографию молодой и улыбающейся девушки в обнимку с ним самим. — Эх, беда, беда, сколько лет прошло с того дня, а для меня все это было, словно вчера. Эх, Алина, Алина, моя непослушная девочка…

Хоть этот мужчина внешне и походил на старого человека, на самом деле ему было слегка за сорок. Но длинные седые волосы, собранные в пучок на затылке, очки с треснутыми линзами, привязанные за дужки тонкой кожаной полоской, могли любого ввести в заблуждение. Да еще борода, густая с проседью борода, закрывавшая ему половину лица и шрам, который оставил взрыв в подземной лаборатории. Взрыв, который изменил их существование навсегда. И теперь Георгию, так звали мужчину, приходилось выходить из анабиоза каждые десять лет, хотя раньше они могли спать ровно пятьдесят. Пятьдесят лет — это цикл. Цикл, после которого обязательно пробуждение, перезарядка батарей, адаптация тела к новым условиям на поверхности, подготовка капсул — и снова сон.

Так он жил последние несколько месяцев, если считать только сумму дней во время бодрствования. А про настоящий возраст, биологический, лучше у него было не спрашивать, все равно это число не поддалось бы никакому логическому объяснению.

Разработанная им и профессором Серовым еще до «Великой Паузы» технология длительного сна для путешествия в далекий космос теперь, как ни странно, пригодилась на земле, точнее, под землей. В той самой лаборатории, где и была создана. Все, кто на тот момент случайно находились в лаборатории — Георгий и его дочери Алина и Алиса чудом остались в живых. И пусть капсулы под номером 4/11, которые разрабатывали ученые, были еще на самой ранней стадии экспериментов, но они целиком выполнили свое предназначение в тот роковой для всего человечества год.

В последнюю минуту Георгий успел закрыть вход в подземную лабораторию, созданную военными еще до разрушительной взрывной волны, и запустить капсулы. Вначале капсулу Алины, через пару дней Алисы, а следом и свою. И впервые в истории людям пришлось погрузиться в такой длительный искусственный сон.

Пусть хоть таким способом, но он смог продлить своим дочерям и себе время жизни, даже не представляя, что их ждет впереди. Все-таки умереть своей смертью в старости — это одно из немногих «удовольствий», доступное, как оказалось, теперь только избранным.

Выражение «Великая Пауза» почему-то сразу прижилось после катастрофы. Радиостанции еще некоторое время оставались в эфире, и из динамиков постоянно было слышно это выражение.

Георгий объяснял себе это так, что «Великая Пауза» — это состояние человечества на данный момент.

Ведь ее последствия действительно поставили цивилизацию на паузу. Очень длительную паузу. Неизвестность порождала еще большее отчаяние, и отчаяния как раз боялся Георгий. А пауза, судя по его записям в журнале, который он начал вести с того самого рокового дня, медленно и неумолимо трансформировалась.

И вела к неумолимому вымиранию человечества.

Но, как говорится, надежда умирает последней, и Георгий часто мечтал вслух, что однажды, когда он выйдет на поверхность, там все вдруг окажется по-старому — красивый дом с зеленым газоном, гараж с машиной и дети, играющие большим желтым мячом, напоминавшим солнце, а у двери будет стоять улыбающаяся жена, зовущая его обедать…

Он говорил, что человечество рано или поздно возродится. И ему останется только выбраться из своего укрытия и начать новую жизнь. Теперь уже на поверхности. Нужно лишь просто ждать. Набраться терпения и ждать. Ожидание — это единственный способ, шанс и надежда, это все, что пока есть у него и у Алисы.

К большому разочарованию Георгия дочери думали иначе, и не разделяли странного оптимизма своего отца. Старшей, Алине, давно надоело постоянно ждать чуда, и она при малейшем удобном случае высказывала свое недовольство. Словно отец был не спасителем, а причиной всех ее проблем. Она часто бывала на поверхности во время адаптации, и всякий раз очень нехотя ложилась обратно в капсулу. Пока однажды, после очередного такого пробуждения и выхода в открытый мир, не исчезла… просто не вернулась домой.

Конечно, Георгий искал ее. Он обшарил всю округу в надежде найти свою девочку. И даже в конце концов нашел следы ее обуви на песке, но они внезапно оборвались посреди пустынного поля. Словно кто-то поднял ее в воздух и унес с собой, в неизвестность.

И поэтому он не спускал глаз с младшей дочери. Тот трекер, который он ей вживил, пока она спала, всегда показывал ему ее местонахождение. Отпуская дочь на поверхность, он спокойно наблюдал за ее перемещениями на экране, готовый в любую минуту сорваться с места и прийти на помощь.

Ведь Алиса — это последнее, что связывает его с этим миром. То, ради чего он до сих пор живет и сопротивляется всем неприятностям и вызовам судьбы, что выпадали на его долю. И пока в нем теплится жизнь, он будет продолжать идти к своей цели, ради Алисы. Ради тех воспоминаний, что осталось ему от прошлой жизни. От семьи, любящей его жены, от дома…

Георгий глянул на свое отражение в зеркале и ужаснулся. На него смотрел старик. Постоянный изматывающий тело и душу сон, скудное питание физрастворами, отсутствие солнечного света и малоподвижный образ жизни сделали свое дело.

Казалось, что такая жизнь под землей может из любого человека выжать все соки, но только не из Алисы, младшей дочери этого старика.

— Хорошо, отец, — сказала девушка. — Я только проверю периметр, и назад. И заодно ловушки посмотрю, вдруг какая живность попалась. Давно я не ела настоящего мяса, любого мяса, пусть даже мяса ящерицы.

Алиса, несмотря на свой биологический «возраст», оставалась очень красивой и подтянутой, любила коротко стричься и буквально не снимала с себя военный комбинезон, который она нашла в лаборатории. И который оказался впору. В нем, по ее словам, девушка чувствовала себя собранной и готовой к любым ситуациям. Все рассказы отца о женских платьях и моде его времени проходили мимо ушей, и с первого взгляда на Алису можно было подумать, что это просто симпатичный молодой человек спортивного телосложения.

Алиса и была невысокого роста, но отличалась большой силой и выносливостью, несмотря на то, что очень много времени проводила под землей вместе с отцом.

Там, на глубине двадцати метров, в своей комнате, если это помещение «два на полтора» можно было назвать комнатой, где помещалась только кровать и пара полок с книгами, она умудрилась сделать некое подобие турника. И каждый раз после пробуждения, изо дня в день она занималась и подтягивалась на нем — столько, сколько позволяло тело. А оно от переизбытка энергии без большого труда делало по несколько десятков подходов.

И так было каждый раз после длительного сна — таким образом девушка приводила себя в форму, пока мышцы не становились упругими, а тело не заряжалось энергией.

А еще ее страстью было метание ножей в мишень. Или всего, что попадет под руку. В ход шли папины отвертки, ручки, вилки, небольшие лопатки и даже куски арматуры или гвозди, прикрученные к палке. Доходило до того, что однажды на лету она смогла точно попасть в отцовский карандаш, который он бросил со словами:

— В это ты точно не попадешь!

И пригвоздить его к стенке.

Хотя у нее и был всегда при себе нож, который сделал ей отец из куска нержавейки, она старалась его беречь и не использовать лишний раз без особой надобности. Поэтому доставала его из ножен очень редко и только лишь для того, чтобы заточить и начистить до зеркального блеска.

Так что за себя она могла уже не просто постоять, а даже смело ввязаться в бой.

И вот, открыв люк, девушка вышла на поверхность в поисках чего-либо интересного. Немного осмотрела развалины, которые видела десять лет назад в последний раз, пока не заметила кого-то, идущего вдалеке.

Алиса немедленно присела и достала из футляра небольшой военный бинокль, найденный ею еще во время самой первой вылазки. Когда все вокруг было усеяно военной техникой.

Внимательно рассмотрев эту фигуру с небольшим рюкзаком за спиной, которая неспешно проследовала до ближайшего строения, она поняла, что это молодой парень. Но больше ей ничего разглядеть и понять не удалось, так как уже через минуту он скрылся за углом.

***

За много лет охоты Сэм очень хорошо развил навык незаметно подкрадываться к любому зверю или противнику. Он буквально срастался с опоясывающими предметами и сливался с окружающей его средой. Если рядом были камни — он становился камнем, если кусты, то кустом, если деревья, то деревом.

А бесшумная ходьба позволяла ему приблизиться почти вплотную и потом нанести один единственный удар, который сразу решал исход поединка.

Так и в этот раз Сэм постоянно держал в поле зрения то место, откуда за ним следили. И неслышно проскользнув между грудами мусора, он уж через пару минут очутился за спиной у незнакомца.

Сделанная заранее петля взлетела в воздух и точно опустилась на наблюдателя, плотно прижав его руки к телу. Незнакомец дернулся от неожиданности, но вдруг просто поднялся на ноги и сделал глубокий вдох.

На лице у Сэма уже начала появляться улыбка, как вдруг пленник резким движением рук моментально разорвал старую веревку и, выхватив висящий на ремне нож, метнул его прямо в голову парня. Раздался глухой удар, тяжелая костяная рукоятка ударила Сэма в лоб. От боли у него потемнело в глазах, и он неожиданно для себя потерял сознание. Этого оказалось достаточно, чтобы незнакомец связал Сэма его же веревкой, засунул в рот кляп и, взвалив на плечо, поволок по одному ему известному пути глубоко под землю.

Подойдя к люку в своей пещере, незнакомец положил связанного парня на пол, еще раз оглядел его, вытер пот со лба и нажал на какую-то штуковину на стене.

Большая, обшарпанная металлическая дверь высотой в человеческий рост начала постепенно выезжать из стены и закрывать собой вход, пока полностью не заполнила его. И спустя минуту Сэм и сам незнакомец оказались в полной темноте.

Георгий, сидя за столом в лаборатории, разбирал очередную батарею и напевал свою любимую мелодию из давно уже забытой песни:

— Просто я нарушил покой

Той, с кем многое пережил…

Дверь распахнулась, и в помещение с большой ношей на плече буквально ввалилась изможденная Алиса. Когда она отдышалась и жадно напилась воды, то, наконец, сказала:

— Вроде небольшой, но какой-то тяжелый, странно?

— Дочка, кого это ты принесла? — отложив прибор в сторону, спросил отец. — Надеюсь, не «Серого падальщика», как в прошлый раз? А то от них толку мало…

— Нет, этот вроде нормальный, но жутко шустрый, — ответила девушка. — Незаметно ко мне подкрался. Первый раз меня смогли поймать таким образом. Даже веревку успел набросить. Нужно тренироваться больше, совсем форму растеряла.

— А ты что?

— А что я? Скрутила его сразу, да решила повнимательнее рассмотреть. Все-таки у него почти получилось меня поймать, — ответила Алиса. — Может, на поверхности придумали что-то новенькое в охоте, а я не в курсе.

Георгий, улыбаясь, встал из-за стола и подошел к связанному пленнику:

— Вот наконец и свершилось! Я рад, что я дожил до этого момента!

— О чем ты отец? — недоумевая, проговорила девушка.

— Я вдруг вспомнил наш с тобой давний спор. Когда ты торжественно мне поклялась, что как только найдется мужчина, который сможет тебя поймать, то он автоматически станет твоим избранником. А до тех пор ты не будешь принадлежать никому.

— Нет, нет, нет! Это несправедливо, я говорила это, когда была совсем ребенком, — Алиса засмеялась и покраснела до кончика ушей. — И вообще, это я его в итоге поймала!

Отец достал кляп изо рта парня и, склонив голову на бок, серьезно изрек:

— А он не так уж и плох! Сама посмотри. Симпатичный молодой человек. Чем не…

— Папа, хватит со своими шутками! И вообще, я сейчас отнесу его обратно! Что я, парней раньше не видела, что ли?

Но парень уже очнулся, и не слушая разговор, уставился не на них, а внезапно, на небольшую фотографию, приколотую к стене кнопкой. На ней были двое мужчин в белых халатах, и при внимательном рассмотрении было понятно, что один из них — Георгий. А второй…

— Ты что, фотографии раньше не видел? — заметив его взгляд, спросила Алиса.

— Что такое фотография? — хрипло спросил парень.

Девушка подошла к стене, на которую был обращен все это время взгляд Сэма.

— Цветная картинка с людьми называется фотография?

— Именно, — нарочито высокомерно ответила девушка.

— А кто этот второй мужчина, что на ней нарисован? Я его уже однажды видел, в квадратных пещерах. Он выглядел точно так же, как и на этой картинке, правда, одет был по-другому, — начал вспоминать парень. — И волос на голове меньше.

У Георгия вмиг с лица пропала улыбка. Он надел свои треснувшие очки и, сняв фотографию со стены, посмотрел на нее очень внимательно, после чего поднес поближе к парню.

— Ты точно уверен, что это был он? — показывая пальцем на мужчину, спросил он.

— Да, я его видел, как сейчас вижу вас, — ответил Сэм.

Георгий и Алиса переглянулись и, сделав глубокий вдох одновременно, произнесли:

— Этого не может быть!

А через секунду отец девушки добавил:

— Этого просто физически не может быть вообще! Столько не живут! Нет, нет, это невероятно. Что угодно, только не это. Я не поверю, пока не увижу его своими глазами. Алиса, развяжи гостя, мне нужно с ним срочно кое-что обсудить.

Алиса нехотя развязала парня и, прищурив глаза, шепотом сказала:

— Даже не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, иначе мой нож полетит в тебя уже лезвием вперед.

Но Сэм и не думал что-либо предпринимать. Это был самый удивительный день в его жизни. Впервые он нашел равного по силе себе соперника, который смог его одолеть. И впервые в жизни он увидел такой подземный дом, который не напоминал ему ничего из тех, где он был ранее. Хотя квадратные пещеры тоже интересное место, но здесь все совершенно по-другому. И сотни переливающихся и мигающих маленьких звездочек на стене напротив, и круглые стеклянные штуки, наподобие тех, что были у него в подвале за секретной стеной, только из них дул небольшой ветерок. И картинки, много цветных картинок, или как сказала эта девушка Алиса — фотографий. Нет, ему определенно здесь нравится! Правда от удара рукояткой ножа все еще болит голова.

— Здорово она меня там приложила, ничего не скажешь, — подумал вслух парень. — Эх, все бы охотники могли так владеть ножами, глядишь никогда и голодать бы не пришлось…

И Сэм встал, потирая синяк на лбу, и увидел снова усмехающегося отца Алисы.

— До свадьбы заживет, — сказал тот и залился громким смехом, почесывая то же место у себя на лбу, где у Сэма уже набухала шишка.

Стоящая рядом девушка хмыкнула, посмотрела на отца, потом на Сэма, глубоко вздохнула и отчего-то сжала зубы.

***

За столом в небольшой комнате сидели двое — Сэм и Алиса. И если Алиса, не обращая ни на кого внимания, ковыряла свои ногти, то Сэм постоянно крутил головой, с большим интересом разглядывая новое помещение, в котором они сейчас находились. На потолке светила тусклым светом всего лишь одна лампа из десяти, остальные давно перегорели, да и эта, судя по периодическому мерцанию, вот-вот должна была погаснуть. На шкафах и полках вперемешку с приборами валялись бумаги и колбы.

По центру комнаты стояла большая черная доска со множеством нарисованных на ней мелом графиков, нарисованных так давно, что они стали почти незаметными. Сразу возле доски стояла импровизированная электрическая плита, которую собрал Георгий, и на ней закипал чайник.

Георгий, с важным видом помешивая большой ложкой, налил кипятка в белый порошок, который заранее насыпал в кастрюлю, и уже размешивал его до состояния каши. Когда все было готово, он двумя руками поставил по центру стола эту видавшую виды кастрюлю, и по праву хозяина начал раскладывать по очереди довольно неаппетитную липкую субстанцию молодым людям по тарелкам.

Но, перехватив недоуменный взгляд Сэма, демонстративно съел из черпака немного и, улыбнувшись, сказал:

— Это концентрат, разведенный кипятком, не бойся. Вполне съедобная дрянь, а если закрыть глаза, то по вкусу напоминает манную кашу. Извини, но это все, что у нас есть. Хотя, признаться тебе, запасы этого добра почти не ограничены. СП-18 — сухой паек, его разработали медики для армии еще в те годы. В нем есть все, что нужно организму. Практически по своему составу заменяет набор из любых продуктов.

Сэм кивнул в знак благодарности и взял протянутую ему тарелку.

— Надеюсь, со столовыми приборами ты обращаться умеешь? — продолжил Георгий. — А то мы даже не знаем, как сейчас принято обедать.

На что Сэм достал из кармана самодельную деревянную ложку, выструганную им самолично из ножки сломанного табурета в своем подвале и, пожимая плечами, ответил:

— Да, я видел на картинках нечто похожее, как у вас. Только там еще были и металлическая палочка с четырьмя полосками с одной стороны.

— Это вилки, мой юный друг, — ответил мужчина. — Они у нас тоже имеются, но кашу удобнее есть ложкой.

— Имя у тебя хоть есть? — вдруг прервала разговор мужчин Алиса.

— Я думал, что ты никогда меня так и не спросишь. Сэм, меня зовут Сэм. Хотя это сокращенное имя. А полное я не помню, хотя все говорили, что меня так назвали в честь моего деда. Ох, должен вам признаться, очень необычный он был человек, мой дед. Однажды он наелся ядовитых грибов и всю ночь…

— Сэм, говоришь? Ну что же, неплохо, неплохо. Видимо, не все потеряно в этом будущем, — размазывая кашу и выстраивая из нее по центру тарелки нечто вроде башни, прервал рассказ Сэма Георгий. И вдруг, встрепенувшись, словно вспомнил что-то важное, произнес:

— Ты можешь поподробнее рассказать нам, где ты видел того человека, как ты говоришь, с картинки? Или, может быть, показать это место на карте? Хотя какая карта, ты наверное и читать не умеешь…

— А вам зачем? — не обращая внимания на заинтересованный вид мужчины, ответил парень. — Я, между прочим, в Пустоши самый умный, умею считать до ста и читать по слогам. И я знаю, что такое карта, это рисунок Пустоши, только с неба. Мой дед говорил, что карты могут показать…

— Зачем, зачем, — передразнила Сэма Алиса. — Затем, что этот человек и мой отец когда-то вместе работали и были друзьями. Только вот мы с отцом последние лет двести были в пограничном состоянии, спали, если можно так сказать. А тот мужчина на картинке, получается, каким-то образом жил все это время на поверхности.

Сэм уронил свою ложку и широко улыбнулся:

— Сколько, сколько лет ты спала? Двести? Я не ослышался? У нас один охотник неделю спал, так сильно его ранил медведь. Но это даже сном трудно было назвать, бредил постоянно и кричал, думали, не выживет. А тут целых двести лет. Здорово врать ты умеешь! Уж больно хорошо ты выглядишь для двухсотлетней старухи!

— Что? Это я старуха? Да я тебя! — и Алиса зачерпнула в ложку каши и бросила в Сэма. Сэм уклонился и недолго думая, вывернул всю свою тарелку на девушку.

Алиса только и успела, что вытянуть вперед руки, чтобы защититься. Но часть липкой массы все-таки попала ей на лицо. И она, не оставшись в долгу, в ответ запустила тарелку с кашей в Сэма. Парень не успел ничего сообразить, как буквально через секунду ему накрыло всю голову едой, и вдобавок он опять он получил тарелкой по лбу.

— Прелестно, прелестно, — доедая свою порцию, бурчал себе под нос Георгий. — Давненько у нас тут не было такого веселья. Здорово!

— Папа! Он первый начал! — запищала Алиса, стряхивая с волос остатки каши.

— Ничего не знаю, сами разбирайтесь, главное не забудьте все это убрать. А мне нужно кое-что обдумать и найти карту. Без карты я так понимаю, мы как без рук, — и Георгий встал из-за стола и быстро ушел в другое помещение искать единственную сохранившуюся карту.

***

Раскрыв на столе огромный полуистлевший лист, Георгий начал объяснять Сэму, где они находятся. И к своему большому удивлению, Георгий увидел, что тот быстро сориентировался и начал рассказывать и показывать те места, где он уже побывал. И отдельно те места, о которых нехорошо отзывались в Пустоши.

Если мы тут, — и Сэм указал пальцем на крест, нарисованный Георгием, — то квадратные пещеры тут.

Парень показал на самый дальний угол карты:

— Я добирался до них в обход этой долины, там «Серые падальщики» хозяйничают. И лучше вообще туда без надобности не соваться. А почему на квадратных пещерах написано М..?

Сэму никак не удавалось прочитать это слово целиком. И он, смутившись, замолчал.

— Это был город. Очень большой город, а теперь, как ты говоришь, это просто квадратные пещеры. Да, в названии было пять букв, и раз от этого города ничего не осталось, пусть теперь это место так и называется — пункт М.

— Но я М не только тут на карте видел, — продолжил Сэм. — На входе в другие пещеры, те, что глубоко под землей, тоже есть это буква. Поговаривают, что там живет железный змей — Монстр. И он так быстро передвигается, что у любого, кто туда случайно попадает, просто нет шансов остаться в живых. Говорят, при его приближении трясется земля и все наполняется золотым светом.

— Змей говоришь? А как же ты смог выбраться живым? — спросила Алиса.

— Я просто так далеко не захожу. Да и нет в том надобности.

— Змея боишься? — улыбаясь, подытожила девушка. — С тобой все ясно, а я думала, ты самый смелый в этой Пустоши…

Сэм покраснел и, отпрянув от карты, сел на стул и сложил руки на груди.

— Ну и сами ищите своего профессора, а у меня и без вас есть чем заняться.

Но Георгий, казалось не слышал перебранку дочери и парня, а уставился на то место, где Сэм указал на «Серых падальщиков».

— Она пропала по дороге, теперь я точно уверен, что она у них. Знал бы я тогда, что впереди их логово, а так я не дошел пару километров, — произнес мужчина и тоже присел на стул, сжав руками свою голову.

— О чем ты, отец? — спросила Алиса.

В ответ Георгий указал на точку на карте, и мрачно сказал:

— Она у них, твоя сестра, моя девочка, у них. Я должен пойти туда и узнать, что с ней произошло. Чтобы наконец поставить точку. Иначе неизвестность будет мучить меня до конца жизни.

— Но ведь ты не сможешь так далеко пойти, тем более пешком, — ответила дочка

— А что с ним? — приподнял голову и встал со стула Сэм.

На что Георгий закатал штанину на ноге и показал кусок алюминиевой трубы, приспособленной под протез.

— После взрыва в лаборатории, несколько циклов назад, я просто чудом остался жив. Это Алиса меня спасла, остановила кровотечение и зашила рану.

— Ты? — парень удивительно посмотрел на девушку. — Ты врачеватель?

Но Алиса, ничего не сказав, обняла отца. Потом посмотрела ему в глаза:

— Всем, что я умею делать, я обязана тебе, папа и твои уроки не прошли даром. Я сама найду ее. Оставайся здесь. Живую или… Обещаю.

— Но ты не сможешь даже… — начал было Сэм, но увидев взгляд девушки, остановился на полуслове. — Я помогу тебе, я покажу ближайший путь к этой долине.

— Возьмите оружие, — помолчав, сказал Георгий и нажал на стене какой-то рычаг..

Рядом с ним открылась хорошо замаскированная дверь, и Сэм увидел точно такие же железные штуки, что были у него в подвале.

— Вот это да, — произнес парень. — И у вас есть эти механизмы.

Георгий с Алисой переглянулись.

— Ты видел автоматы?

— Автоматы? — переспросил парень. — Так вот они как называются. А для чего они нужны?

И Сэм взял один из них в руки, потом положил на стол и буквально за секунды полностью разобрал, а потом под удивленные взгляды Георгия и Алисы снова собрал автомат.

— Но это правда все, что я умею делать с ними, — шмыгнув носом, подытожил Сэм.

Георгий с растерянным лицом снял с полочки коробку с патронами. Зарядив оружие, медленно прицелился и выстрелил в противоположный конец помещения. Раздался грохот, стоящая на полке банка разлетелась вдребезги без следа.

— Так это же оружие богов, — воскликнул Сэм. — Как я раньше-то не догадался, ведь мне про него мой дед еще говорил!

— Без патронов это просто механизм, как ты говоришь, и он совершенно бесполезен. Но это еще не все, — сказал Георгий и отдернул занавеску, которая разделяла комнату с оружием.

А-а-а! — закричал в ужасе Сэм, его ноги подкосились, и он попятился назад.

На него смотрела фигура в черном, с большими стеклянными глазами.

— Это он! Это он, это Хранитель Пустоши! Он существует!

Георгий подошел к так называемому Хранителю и, похлопав по плечу костюм, сказал:

— Это боевой комплект «Стрелец», единственный в своем роде, я его за эти годы доработал. Он включает несколько видов тепловизионных и инфракрасных прицелов, боевой защитный комплект из облегченного композитного материала, систему защиты и управления «Зонт», видеокамеры. Шлем выдерживает попадание пули из пистолета с расстояния двух метров, бронежилет — стрельбу из винтовки и автомата.

Но казалось, его речь на парня не произвела никакого впечатления, он все так же таращился на защитные очки на шлеме.

— Папа, мне кажется, этот дикарь ничего не понял. Эй, умник, — и девушка помахала у парня перед глазами рукой. — Это костюм, понятно?

— Костюм? — переспросил Сэм.

— Да, — подтвердил Георгий. — Я надевал его после самого первого цикла и выходил на поверхность. Тогда немного пришлось пошуметь там, наверху. Но теперь, — и мужчина похлопал себя по животу, — он мне немного жмет. А тебе, я думаю, будет в самый раз!

***

— Заряд батареи костюма двенадцать процентов, хватит для функционирования ровно на тридцать минут, поспешите, — сказал электронный голос в Стрельца. — Иначе я потом ничем не смогу помочь.

— Да знаю я, знаю. Но я не нашел то, что искал, я не могу пройти назад с пустыми руками, — ответил Георгий. — Ты же сам прекрасно понимаешь, что эти батареи нам жизненно необходимы. Без них мы не загрузим новый цикл, и тогда придется доживать свои дни в этом хаосе.

ИИ — искусственный интеллект, управляющий всеми показателями костюма, после секундного перерасчета маршрута добавил:

— Если заходить не в три ангара, а только один, тогда мы успеем, и все будет в порядке. Сделайте правильный выбор Георгий.

Георгий остановился и взглянул на три стоящих вдалеке ангара, в одном из которых была повреждена крыша, а из окон мерцал свет.

— Что-то мне подсказывает, что они там, — сказал он вслух.

— Мои расчеты говорят об обратном, но разве людей переубедишь. Что ж, маршрут построен. Время до точки десять минут, вперед! — произнес костюм и перешел в режим ожидания, чтобы хоть как-то сэкономить энергию, если в этом ангаре они ничего не найдут.

— Отпустите нас, — плакала женщина. — У нас ничего нет! Мы уйдем из этих мест, если хотите, только не трогайте детей!

Но высокий мужчина в старых, поцарапанных солнцезащитных очках, даже не повернул головы в ее сторону. А только приказал забрать своему напарнику с собой семерых мальчиков, которые были здоровы и могли со временем пополнить их ряды:

— Этих с собой, всех остальных в расход. Это биомусор, толку от них никакого, а есть все хотят.

— Но Владыка Серый нам приказал всех сгонять в долину, всех, кого найдем! — ответил его напарник, явно недовольный тем, что он тоже должен нарушить приказ своего хозяина.

— А кормить ты их по пути чем будешь, песком? — наставил на него оружие высокий, снимая автомат с предохранителя. — Или так, или никак!

— У нас же была еда, — не сдавался второй. — Ты что, все продал на черном рынке? Ты опять все сдал этому чертовому Клещу?

— А ты думал, я до старости буду отлавливать в Пустоши бродяг, этих людишек, чтобы Серый мог построить свой Эдем? К черту, надоело! И ты тоже меня достал, и эти бродячие собаки, — и мужчина выстрелил в своего напарника и направил автомат на женщину с детьми. — Нет свидетелей, нет проблем. Так, семеро, на кого сейчас укажу, ко мне, остальные к стенке!

Но вдруг сильный удар в спину отбросил его к ящикам, стоящим возле этой самой стены и, проломив своим телом один из них, он упал, раскинув руки.

— Пять процентов, — произнес голос Стрельца. — Можно было просто его обезвредить. И не тратить драгоценную энергию на этот толчок.

— Удар. Это называется удар, — произнес довольным голосом Георгий и, взглянув на поломанный ящик, добавил: — А вот и батареи, смотри, еще в заводской упаковке, нам их лет на триста с лихвой хватит.

Женщина и дети стояли, боясь пошевелиться. Они впервые видели такое создание, внешне напоминающее человека, но покрытого какими-то пластинами, со светящимися прорезями вместо глаз, из которых постоянно исходил странный плоский пучок света, освещая всех с ног до головы.

— Опасность отсутствует, — произнес Стрелец. — Это беженцы, что будем с ними делать?

— А что с ними делать, пусть идут куда хотят, нам бы батареи забрать, да в лабораторию до темноты вернуться, — произнес Георгий.

Вдруг один мальчик подошел к Георгию и, протянув руку, сказал:

— Я знаю, кто ты!

Георгий положил батарею на землю, присел на одно колено и спросил:

— И кто же я?

— Ты — Хранитель Пустоши. Я знал, что ты есть. Но мне никто не верил.

— Хранитель Пустоши? Ну что же, пусть будет Хранитель Пустоши.

И еще немного подумав, достал из кармана небольшую армейскую зажигалку, на которой было выбиты три литеры: S.A.M.

— Это тебе, — и он чиркнул колесиком. Из зажигалки появилось синее пламя. — Когда нужно будет распалить костер, эта штуковина вам пригодится, а мне пора, я должен идти.

— А мы еще встретимся? — спросил мальчик, и Георгий обернулся, увидев тот же немой вопрос во взгляде у остальных детей.

— Обязательно! Когда-нибудь встретимся, я обещаю.

Дети запрыгали от радости, а мальчик, высоко подняв руку с зажигалкой, крикнул:

— Я буду ждать тебя, Хранитель!

Но Георгий уже не слышал его. Взяв по батарее в руки, он быстрым шагом направлялся к лаборатории, где его ждали Алиса и Алина.

— У нас будет еще один цикл, девочки. Еще один. Возможно, в следующий раз здесь будет все по-другому.

***

— Я всегда верил рассказам моего деда, а ведь его считали сумасшедшим! — притрагиваясь к костюму, говорил Сэм. — Постойте, так это что выходит? Это вы и есть Хранитель? Это о вас я думал всю свою жизнь и мечтал о встрече? Да в Пустоши только и разговоров о Хранителе, как он придет и поможет. Ведь больше нам помочь некому…

— Выходит, что так, Сэм. Выходит, что так, — ответил, задумавшись, Георгий. — Но ведь я ничего такого не сделал, подумаешь, пару бандитов отправил на тот свет.

— Этого было достаточно, отец, чтобы стать легендой, — похлопала по плечу мужчины девушка.

— Ну? Чего расселся? Давай примерять костюм, раз вам всем нужен этот Хранитель. Значит, будет вам Хранитель! — говорил Георгий, расстегивая на костюме крепления.

Парень встал и, не веря своим глазам, подошел к мужчине. И аккуратно прикоснулся к костюму.

— Да я, я все, что угодно, только скажите… — слегка заикаясь от волнения, начал он.

— Похоже, для него это серьезное потрясение, словно еще вчера жуков под камнями собирал, а сегодня Хранителя увидел. Может, поищем кого другого из местных? — посмотрев на отца, с долей скепсиса произнесла Алиса. — А то, глядишь, от восторга умрет еще.

— Я готов, я готов, — выдохнул воздух из груди парень, и протянул руки вперед.

Георгий втиснул Сэма в костюм. И Стрелец при помощи захватов полностью поглотил собой парня. Одновременно сработали замки, и тело Сэма оказалось под защитой костюма.

Перед его лицом загорелось табло, и электронный голос произес:

— Добро пожаловать, боец. Сейчас будет проведена диагностика и подгонка всех сенсоров к твоей фигуре.

Костюм завибрировал то там, то тут. Сэм почувствовал, как для спины появилась поддержка, а перчатки на руках перестали болтаться и уже сидели как влитые.

— Калибровка оптики, — произнес голос.

И Сэм посмотрел на Георгия, направляя свой взгляд прямо ему в глаза.

— Зум, — произнес голос.

Зрачок Георгия увеличился на экране защитного стекла так, что стал похож на звездную галактику с бескрайними просторами.

— Сканер, — произнес Стрелец. — Двадцать процентов.

Сэм посмотрел на стену, и стена словно растаяла. За ней он увидел все, что находилось в соседней комнате. Затем Сэм перевел взгляд на Алису. От неожиданности увиденного он плюхнулся на стоящий за ним стул. Перед ним стояла полностью обнаженная девушка, она была настолько красива и хорошо сложена, что Сэм просто не мог отвести взгляда.

— Беру свои слова обратно, насчет двухсотлетней старухи, — произнес шепотом парень.

Алиса повернулась к нему и, поставив руки в бок, сказала:

— Я все слышу! Насмотрелся? Так и будешь полдня сидеть и на меня таращиться? Или ты на стену смотришь?

— На стену? Ах, да, точно, на стену. Это все сканер. Я не причем.

— Не причем он, как же, — ответила девушка. — Пошли, нам нужно еще на поверхности тебе кое-что показать. А то, боюсь, ты нам тут все разнесешь!

И Сэм, осторожно ступая, словно только научился ходить, проследовал за девушкой, которая вместе с отцом шла по направлению к выходу.

— Смотри, чтобы выстрелить, нужно прицелиться и нажать сюда, — показывал Сэму Георгий все тонкости стрельбы из автомата. — Патроны не забывай считать, их как раз в рожок вмещается немного. Ты эти числа знаешь. Потому как в пылу схватки можно на этом погореть. Защита костюма заряжается от солнца. Я думаю, ты и сам понимаешь, раз она такая легкая, то это значит, на тебе не броня в прямом смысле слова, а композитный материал.

— Какой? — переспросил Сэм.

— Неважно какой, в принципе. Важно, что он защищает. Но помни, днем постоянно находись на свету, иначе ночью будешь уязвим. Защита поглощает попадания своим полем и растворяет все выпущенные в тебя пули. В крайнем случае включишь зонт, — и Георгий показал на небольшой выступ на макушке шлема.

— Зонт?

— Да, зонт. Но он одноразовый. Пару минут поглощает все удары в радиусе трех метров. Так что используй его в самом крайнем случае. А теперь о прыжках. Если встать на пятку, а потом резко на носок…

Но не успел Георгий договорить, как парня молниеносно подбросило в воздух на высоту метров десять и он, от удивления махая руками, словно падающий с дерева кот, пытался хоть как-то сгруппироваться в воздухе.

— А где наш Сэм? — подошла к отцу девушка.

Но по высоко поднятой голове Георгия поняла, что он явно где-то над ними.

— Не дождался, пока объяснишь до конца? Ну и кузнечик, — вздохнула девушка и отошла немного в сторону, так как прямо на нее сверху едва не рухнул парень.

— Мягкой посадки! — произнес Георгий, и они с Алисой начали смеяться над незадачливым новым Хранителем.

Но отряхнувшись от песка и покрутив головой, Сэм вдруг снова прыгнул, и так ловко, что уже стоял на краю заброшенного трехэтажного дома. Потом он опять прыгнул, и оказался уже на другой крыше. И так он сделал несколько прыжков, пока снова не встал перед открывшим рот мужчиной и его дочерью.

— Правая нога почему-то отталкивается немного быстрее, — невозмутимо произнес Сэм. — А так вполне.

— Ну, гидравлику я синхронизирую, — начал было Георгий и, подумав немного, добавил: — А я и не подозревал, что этот костюм настолько далеко умеет прыгать.

— Это, папа, не костюм, — улыбнулась Алиса. — Это все Сэм. Видимо, у него действительно есть призвание.

Девушка развернулась к руинам и громко крикнула:

— Эй, Пустошь, к тебе идет новый Хранитель!

А недовольный электронный голос добавил:

— Я всегда говорил Георгию, что он использует только малую часть того, что я умею. Ну, наконец-то и я разомнусь вдоволь. А то годами стою, словно чучело в музее. Вперед, парень, зададим жару!

***

— А как ты думаешь, мы сможем узнать что-нибудь о судьбе моей сестры? Столько времени минуло с тех пор, — спросила Алиса у Сэма. — Я уже молчу о том, чтобы ее еще раз увидеть. Хотя я чувствую, что она жива. Или просто это потому, что я не видела ее среди мертвых.

Но Сэм, явно думая о чем-то своем, никак не отреагировал на ее вопросы. Его до сих пор беспокоило то, что его деда звали лжецом:

–…А как же теперь быть с его историей о большой железной черепахе, которой он управлял при помощи всего двух палок? Ведь если его рассказ о Хранителе Пустоши правда, значит и то, что он рассказывал о гигантской стальной черепахе, тоже имело место быть. Нет, я должен вначале вернуться и восстановить его доброе имя. Тем более, что это нам по пути. Каких-то полдня, и я…

— Да ты слышишь меня или нет? — ударила его по затылку Алиса. — Как забрался в этот костюм, так тебя и не дозваться. Я, между прочим, тоже его одевала, и не один раз. Правда, отец об этом ничего не знает.

— А почему же ты тогда сама не пошла искать свою сестру в этом костюме? — спросил у девушки парень.

Но тут раздался электронный голос Стрельца:

— Выносливость сорок процентов, попадание в цель из автомата двадцать процентов, тактика тридцать процентов.

— Да замолчи ты там, у тебя никто не спрашивал, — огрызнулась девушка. — Подумаешь, с первого раза не смогла понять, как прицелиться через этот чертов прицел. Зато я и без костюма кое-что умею!

Алиса выхватила нож и бросила в дерево. Нож воткнулся в ствол точно на уровне головы, но с такой силой, что Сэм его еле достал.

— И это все? — произнес знакомый электронный голос. — А я подумал, что ты…

— Да я вижу, ты никак не уймешься! Старая кастрюля!

— Я между прочим был рассчитан для очень сложных испытаний, а не для того, чтобы девушки смотрели на свое отражение в экране шлема и корчили рожицы, а потом врезались в стену, — затрещал Стрелец.

— Эй, эй, постойте, — вдруг вмешался в спор девушки и искусственного интеллекта Сэм. — Я понимаю, что вы старые друзья, но имейте чуточку терпения.

— Сэм, о каком ты терпении говоришь? Она в меня один раз налила целое ведро воды! И все потому, что один раз сломала свои длинные ногти, когда одевала меня без спросу.

— Да ты себе даже не представляешь, что значит для девушки сломать ногти, бездушная ты железяка! Времени между циклами совсем мало, и мне приходилось ложиться в капсулу со сломанными ногтями. И так с ними провести десять лет! Десять лет я не могла сделать красивые ногти! — смеялась Алиса.

Сэм подумал немного и шепотом произнес:

— Слушай, Стрелец, а она всегда такая?

— Какая? — прошептал на минимальной громкости электронный голос.

Сэм немного отошел от Алисы и добавил шепотом:

— Ненормальная…

— Да! — ответил голос. — Сэм, если ты мною дорожишь, беги! Беги, дружище! Она нас все-таки услышала!

И только парень оглянулся, как заметил камень, летящий в его сторону, и услышал за спиной вопль:

— Это я ненормальная? Да я вас обоих разложу на молекулы. И этот железный пирожок, и его глупую начинку!

Сэм, не раздумывая ни секунды, прыгнул на рядом стоящие руины здания.

Вот-вот, — прошептал Стрелец. — Ты пока тут постой, пусть она успокоится. Да и не забывай уворачиваться от камней. Эта чертовка их очень метко бросает.

Сэм посмотрел сверху на Алису, которая искала, чем бы в них запустить. И вдруг начал так громко смеяться с этой анекдотичной ситуации, что уже не расслышал, как и костюм тоже подхватил его смех и начал вместе с ним издавать какие-то булькающие звуки.

***

Вечером у старого дерева Сэм разжег костер, поймал в расставленную им ловушку большого дикого кролика, которых в Пустоши всегда водилось огромное количество, и запек его на импровизированном вертеле. Костюм он все-таки снял и, не дожидаясь, пока все еще обиженная Алиса подойдет к нему, начал есть мясо.

Алиса сидела от костра в метрах десяти и всем своим видом показывала Сэму, что ее не интересует ни тепло от огня, ни запах запеченного мяса, который буквально витал в воздухе, ни сам Сэм.

— Даю девять из десяти, что она не подойдет, — произнес голос из костюма. — Уж больно у нее скверный характер. Отсутствие общения с другими людьми негативно сказалось на психике этой девушки.

— Вот и неправда, я тоже с детства, как только научился сам себе добывать пропитание, живу один. Община не слишком была мне рада, и это все из-за моего деда. Хотя я только сейчас понимаю, что он был прав, — жуя мясо, произнес Сэм. — И следовательно, мы с ней одинаковые. Просто ей пока сложно привыкнуть к тому, что она не одна.

Парень посмотрел на девушку, которая сидела к нему спиной и крикнул:

— Алиса, это тебе, иди скорее, пока не остыло. Потом будет не такое вкусное! Да, и прости меня!

А шепотом добавил:

— Не знаю, правда, за что.

Плечи девушки дернулись, она медленно встала со своего места и, высоко подняв голову, подошла к парню.

— Ладно, так и быть, я тебя прощаю. Но вот с ним, — Алиса указала на Стрельца, — мы еще побеседуем.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся Сэм. — Держи.

Алиса брезгливо взяла двумя пальчиками кусочек запеченного мяса, сморщив нос, понюхала. Но сразу же изменилась в лице, схватила этот кусок двумя руками и начала жадно его есть.

— Я такой вкуснятины сто лет не ела, — чавкая от удовольствия, произнесла девушка. — Ммм, как вкусно.

— Не сто лет, а если быть точнее, двести… — хотел уточнить Стрелец, но заметил недовольный взгляд Сэма и замолчал.

— Ну вот и прекрасно, кушай. А завтра я опять кого-нибудь поймаю и приготовлю, чтобы тебя удивить. Мясо еще можно на углях запекать, тоже вкусно получается, или коптить. Правда это долговато, — перечислял Сэм свои познания в искусстве приготовления дичи.

— А я вот так ничего и не умею, только разводить водой папин порошок. Нет, я пыталась как-то делать, папа хвалил. Но я думаю, что он хвалил, чтобы меня не обидеть, — вытирая рукавом рот от жира, который тек по подбородку, сказала девушка.

— А хочешь, я тебя научу? — улыбнулся Сэм. — Это только на первый взгляд кажется, что сложно.

— Конечно, конечно хочу! — воскликнула Алиса и широко улыбнулась.

— Зря ты ее будешь учить, — раздался электронный голос позади молодых людей. — Только еду испортите. Она за что не берется, все бестолку. Только и умеет, что ножи кидать и сорок четыре раза подтягиваться на перекладине.

— Сорок пять! — поправила Стрельца девушка.

— Сорок четыре, у меня все точно. Последний раз не засчитывается, ты не смогла полностью сделать упражнение, оно было сделано на семьдесят три процента. Поэтому незачет, — ответил Стрелец.

— Ты только посмотри на него, — обратилась к Сэму Алиса. — Я его специально в другое помещение занесла, чтобы он меня не раздражал, так он и оттуда подглядывал!

— Не подглядывал, а смотрел. У меня датчики видят не только сквозь ткань, но и через стены. Единственное, что я не смог однажды рассмотреть, это одну аномалию. Сразу перед взрывом в лаборатории. Почему-то все мои датчики на полчаса вышли из строя, но я успел записать, как открылась дверь.

— Покажи! — бросились, не сговариваясь, к шлемофону парень и девушка.

Но просмотрев запись, они раздосадовано сели на свои места.

— Может, это электромагнитное излучение было? И у тебя произошел сбой, как и в капсулах. Поэтому капсула отца и взорвалась! — сказала Алиса.

— Может, — ответил Стрелец. — А может, и нет. Однажды мне приходилось испытывать нечто подобное до Великой паузы, это была армейская экспериментальная электронная граната. Она вырубила всю электронику в радиусе ста метров по ходу испытания, после чего меня усовершенствовали, хоть и не до конца.

— Так ты хочешь сказать, что это был не несчастный случай? — спросил Сэм.

— Я сказал лишь то, что видел. А думать не моя прерогатива. Я лишь строю маршруты и высчитываю процент шансов на спасение бойца, которого я защищаю.

После странных воспоминаний костюма Алиса не произнесла ни единого слова, а только лишь смотрела на звезды.

Сэм поднял руку и, указывая на созвездие Большой медведицы, сказал:

— Нам в ту сторону. Но там на пути крепость. Я никогда в ней не был. Это крепость Клеща. Он хозяин тех земель.

— Так может он что-нибудь знает о сестре? А вдруг? — прервав свои умственные рассуждения, сказала Алиса.

— Да, может быть. Но насколько я знаю о Клеще, все его обходят стороной. Это не тот человек, который будет отвечать на вопросы. Да и воинов у него не меньше, чем Серых падальщиков. Но, по-видимому, у них договоренность, и я ни разу не слышал, чтобы они между собой враждовали.

— Но нам нужно попробовать все возможности. Мы только спросим. Неужели у вас сейчас все так плохо? — спросила девушка.

— Плохо или нет, но у нас не суют свой нос в чужие дела, иначе можно остаться без носа. Если честно, я и сам давно хотел побывать в этой крепости, ведь в ней последний раз видели моего деда. Я бы очень хотел его увидеть и сказать, что он во всем был прав. Если, конечно, он еще жив… Я нехорошо с ним расстался в последний раз, мы поругались. И это чувство вины не дает мне спокойно жить.

— Значит, решено, завтра же и пойдем в крепость. Думаю, одному из нас должно повезти, — зевая произнесла девушка и, накрывшись курткой, свернулась калачиком возле костра.

— Пятьдесят на пятьдесят, — произнес костюм.

— Что пятьдесят на пятьдесят? — переспросил Сэм у Стрельца.

— Я думаю, что у нас очень большие шансы узнать информацию. Я провел расчеты, и с большей долей вероятности мы обязательно встретим кого-нибудь, кто нам поможет прояснить ситуацию. Ты отдыхай, а я вас посторожу, тем более, мне давно нужно провести самодиагностику, — на минимальной громкости произнес Стрелец и, отключив внешние датчики, погрузился в сканирование всех своих модулей.