Ловец призраков – 6

Александр Михан

Если часто заглядывать в дверной глазок, то можно увидеть не только соседей, живущих этажом выше, но и тех, кто жил в этом доме задолго до твоего рождения…

Редактор Виктория Курганова

© Александр Михан, 2022

ISBN 978-5-0056-6204-0 (т. 6)

ISBN 978-5-0055-7462-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть шестая

Пролог

Какое-то время Сергей с нескрываемым удивлением рассматривал полуразрушенную крепость и никак не мог понять, как он здесь очутился. Разбросанное оружие — мечи, копья, щиты. Торчащие из всех деревянных поверхностей стрелы, опрокинутые повозки и несколько поломанных катапульт, заряженных круглыми камнями, напоминающими футбольные мячи.

Огромный разорванный в клочья флаг развевался над воротами, указывая на то, что защитники не только смогли отразить нападение, но и обратить неприятеля в бегство.

Несколько догорающих башен, витающие в воздухе сажа и пыль от большого пролома в каменной стене говорили о том, что битва закончилась не так давно. Сергей, аккуратно переступая через груду камней и оглядываясь по сторонам в надежде увидеть кого-нибудь из защитников, быстро перелез через пролом на другую сторону стены.

Неожиданно на холме недалеко от крепости Сергей заметил фигуру рыцаря. Тот, не шевелясь, стоял спиной к парню и крепко держал в правой руке меч: вернее, то, что от него осталось. Лезвие в пылу боя было переломано ровно пополам, а, судя по тому, как оно было измазано кровью, по-прежнему являлось грозным оружием.

Подойдя ближе к незнакомцу, парень заметил, что кровь у рыцаря капает не только с меча, но и течёт у него по спине и ногам, образуя на земле небольшую лужицу голубоватого цвета.

Две глубокие раны на лопатках и торчащее из них некое подобие сломанных ребер указывали на тяжёлые увечья, полученные рыцарем во время битвы. Но незнакомец, несмотря на это, продолжал неподвижно стоять, словно эти раны вообще его никак не беспокоили. Сергей подошел к воину вплотную и, заглянув в лицо, невольно вскрикнул.

— Михаил? Этого не может быть!

У рыцаря было лицо матроса с корабля «Архангелъ Михаилъ». Но мужчина никак не отреагировал на вопль: он даже не повернул голову в сторону Сергея. Казалось, он вообще его не видит и не слышит. Лицо выражало глубокую скорбь и озабоченность. Слёзы стекали по нему, капая на песок и превращаясь в небольшие цветы, распускающиеся буквально на глазах.

— Михаил? Вы меня слышите?

Сергей попытался привлечь к себе внимание раненого рыцаря и слегка коснулся его руки. Рука Сергея прошла сквозь фигуру воина.

— Ничего не понимаю, — прошептал парень, удивленно рассматривая то свою руку, то руку рыцаря.

В этот момент Михаил приподнял голову и произнес несколько слов: «В следующий раз я найду способ вас остановить! Я знаю, что мне нужно сделать! Больше четыре всадника апокалипсиса никогда никому не навредят».

Сергей внимательно прислушивался к каждому слову воина и проговаривал их про себя в надежде хоть немного понять смысл. Внезапно Михаил повернул голову в сторону Сергея и уже совершенно с другой интонацией добавил: «Совсем скоро мне понадобится твоя помощь. Ты откроешь врата, и тогда мы вместе…»

Но договорить Михаил не успел. Раздался резкий громкий звук, и в то место, где он стоял, ударила молния. Михаил исчез, а Сергея ударной волной на несколько метров отбросило в сторону. Парень от боли схватился за голову и что было силы закричал.

— Сергей, Сергей! Проснись! Ты опять кричишь во сне, — Татьяна поцеловала любимого в щеку.

— Опять? Да? — Сергей отдышался и присел на край кровати. — Не понимаю, что со мной творится последнее время. То «жнецы» атакуют, то крысы, то огонь с неба мне на голову падает.

— Это нервы, Серёжа, нервы. Ложись, сейчас я тебя обниму, и больше до утра никто на тебя не нападёт…

Татьяна обняла Сергея, и тот медленно опустился на подушку, уставился немигающим взглядом в потолок, разглядывая странную тень от люстры, которая своим видом сильно напоминала матросскую бескозырку и две ленты, развевающиеся от неё по бокам.

***

Глубоко за полночь к зданию городского морга подошёл невысокий человек в шляпе. Он медленно поднялся по ступеням к входной двери и, положив руку на ручку, на мгновение задумался, слегка улыбнулся и без труда прошёл сквозь дверное полотно, словно того вообще не существовало.

В это время в зале патологоанатом Антон Леонардович Моретти, внешне напоминающий столетнего старика с почти выцветшим от времени бейджем на груди, насвистывал «Реквием» — последнее музыкальное произведение великого композитора Вольфганга Амадея Моцарта, которого он, как бы это ни казалось невероятным, не только видел живым, но и с удовольствием вместе с ним принимал участие в репетициях и выступлениях. Антон Леонардович закончил свистеть и, всё ещё находясь в плену музыки, продолжил дирижировать скальпелем невидимым человеческому глазу музыкантам, сидящим с музыкальными инструментами у противоположной стены.

— Запомнили? Больше повторять не буду! — с лёгким раздражением в голосе патологоанатом обратился к призракам.

Те испуганно начали кивать огромными напудренными париками на головах, но, как только музыканты попытались прикоснуться к своим фантомным инструментам и сыграть вступление, Антон Леонардович заткнул уши руками и от негодования затопал ногами:

— Ну кто так играет? Сколько можно повторять, сколько вас нужно учить? — Антон Леонардович на секунду замолчал, но потом, окинув взглядом свой импровизированный оркестр, снова запричитал. — А почему струнники опять не сидят парами? Пока один играет, второй переворачивает страницу с нотами. И вообще: кто вас так сегодня рассадил? Под «Реквием» нужно сидеть совершенно иначе, и здесь дата вашей смерти совершенно не играет никакого значения! Только мастерство!

Крайний призрак с большим барабаном вскочил с места и начал бубнить басом.

— Я полковой трубач! За каким чёртом мне всучили этот барабан? И вообще я больше не собираюсь плясать под твою дудку! Я своё давно уже отыграл, когда погиб в бою!

Призрак сорвал с головы парик и запустил им в патологоанатома, но тот лишь ухмыльнулся и направил руку со скальпелем в сторону трубача. Призрак в ту же секунду растворился в воздухе, а все остальные музыканты опустили в пол глаза и, не издавая ни одного звука, продолжили ждать своей участи.

— Сотру каждого, кто осмелится мне перечить!

Раздосадованный Антон Леонардович хлопнул в ладоши, и призраки музыкантов в ту же секунду растворились в воздухе.

— Как же я опрометчиво поступил с первым составом. Теперь приходится набирать в оркестр дилетантов, которые даже близко не понимают музыку…

Возле окна кто-то умышленно громко кашлянул, и у Антона Леонардовича от неожиданности из рук выпал скальпель.

— Развлекаешься? Ну-ну… Я, значит, его по всему миру ищу, а он здесь, у меня под носом… Репетирует, так сказать. Господин крайне недоволен твоим исчезновением! Крайне!

— Вы? Как вы меня нашли?

Патологоанатом поднял скальпель, и его глаза странно заблестели.

Неизвестный в шляпе сделал шаг навстречу к Антону Леонардовичу, и его тело разделилось на три фигуры, похожие друг на друга как две капли воды.

— Наконец мы вместе! — произнесла первая фигура.

— Четыре всадника! — кивнула ей вторая.

— Апокалипсиса… — засмеялась третья фигура, придерживая рукой шляпу.

Антон Леонардович скривил губы, показывая троице, что он единственный, кто совсем не рад встрече «старых друзей».

— Повторяю ещё раз, с меня достаточно! Мне хватило последней встречи с Архангелом!

Патологоанатом распахнул белый халат и повернулся к незваной троице боком. Из его тела между рёбер, остриём наружу, торчал огромный кусок сломанного меча, который несколько сотен лет приносил его носителю нестерпимые страдания.

— Это то, о чём мы думаем? — одновременно произнесла троица. — Меч Архангела Михаила?

Вместо ответа Антон Леонардович застегнул халат и, сделав на лице обиженное выражение, еле слышно пролепетал: «Вы бросили меня одного, я чуть было не погиб. А теперь заявились ко мне как ни в чём не бывало и смеете надеяться на мою поддержку?»

Внезапно плитка на стенах и полу покрылась булькающими спорами, похожими на мох, а сам Антон Леонардович на секунду разлетелся на тысячи мелких частиц, но осколок меча ярко засветился, и патологоанатом вновь обрёл свой прежний вид.

— Я не смогу больше сеять «чёрную смерть». Силы покинули меня, а этот проклятый клинок в теле гасит на корню все мои начинания! Как говорится, чума сейчас не в моде… Нынче другие болезни играют первую скрипку!

***

— Как тебя люди только не называли: и Антуан, и Энтони, и Антонио. А сейчас ты у нас кто? — один мужчина из троицы подошёл к патологоанатому как можно ближе, осторожно переступая остатки спор чумы в виде грязи на полу, и через пенсне посмотрел на бейдж. — Ан-тон! Что ж, в твоем положении Антон — неплохой вариант. Меньше вопросов будут задавать любопытствующие. Хотя отчество, должен тебе признаться, необычно звучит — Леонардович.

— А это в честь Да Винчи! Картина одна мне его нравится до жути. Талантливый был человечек. Людишки редко производят на свет гениев. К сожалению, в основном, это вопящая серая масса, жаждущая вина, хлеба и зрелищ. Уж поверьте мне, я за несколько веков, что прожил среди человеческих особей, здорово изучил все их повадки. Жадность, предательство, ложь, лицемерие. А смертоубийства! Уничтожение себе подобных они вообще выделили в отдельный культ, вид искусства. Одна половина человечества изготавливает орудия убийств, а другая ими профессионально пользуется.

Трое мужчин широко улыбнулись и чуть не захлопали в ладоши, словно всё это время только и ждали таких слов.

— Кстати, а своего-то настоящего имени у меня как не было, так и нет. Господин обещал, обещал, но так и не сказал. Он вам ничего не говорил, случайно, о том, как меня зовут?

Троица отрицательно покачала головами, и Антон Леонардович, странно пожав плечами, продолжил размышления:

— Чума для людишек ужасна, хотя как им понять замысел нашего господина, если они в него не верят? Не спорю, упоминают часто в разговорах слово «дьявол», но, как я понимаю, всё это лишь для усиления сказанного.

— Я бы не сказал, что не верят, — ответил мужчина в пенсне и, как бы между прочим, посмотрел на стол с обезглавленным телом. — Хватает сторонников как среди живых, так и среди мёртвых.

Патологоанатом обратил внимание, что троица очень пристально принялась рассматривает одно тело.

— А-а… Вот, значит, как вы меня нашли! Всё понятно. Мне теперь всё понятно. Когда увидел бессмертного, то мог и сам догадаться, что за ним придут. Годы, годы… Теряю хватку…

Они все вчетвером подошли к столу. Антон Леонардович взял лист бумаги, лежащий на теле, и прочитал фамилию несчастного:

— Кар-пен-ко… Карпенко! Кто это?

— Самый бесполезный агент, — ответил первый мужчина.

— Мы сожалеем, что подарили ему бессмертие, — кивнул второй.

— Почему бесполезный? — мужчина в пенсне отставил мизинец вверх, словно взял в руку невидимую чашечку кофе. — Это с его помощью мы узнали про обитель.

— Обитель? — от услышанного Антон Леонардович сделал шаг назад и нервно схватился за голову. — Обитель? В этом городе? Я не ослышался?

— Да, — одновременно ответила троица.

— Это значит, что её охраняет Архангел… Нужно срочно бежать! Срочно! Второй встречи с ним я не перенесу! Я, значит, тут сижу, думаю, как удачно затаился, спрятался, а оно — вот, значит, что! Целая обитель — и где?! У меня под носом!

Троица с недоумением переглянулась, удивлённо наблюдая за тем, как Антон Леонардович в приступе страха начал метаться по залу, исторгать проклятия и выворачивать из шкафов на пол их содержимое.

Конец ознакомительного фрагмента.