ГЕНДЕРНЫЕ ВОЙНЫ. Ироническая повесть

Александр Мильштейн

Искрометная проза, замешанная на противостоянии мужского и женского начал. Герои повести – кавалер и четыре дамы – ведут бурные застольные беседы, сдобренные стихами, анекдотами, пословицами, афоризмами. Обсуждению подлежат такие животрепещущие темы, как семья, брак, любовь и т. п. Порой дамская коалиция распадается, и кавалер приобретает временных союзников. Зыбкий перевес в спорах склоняется то в одну, то в другую сторону, и до мира или хотя бы перемирия в гендерной войне еще очень далеко.

Дружба

Белоснежный снег слепил глаза, и отставной майор, шествуя по территории пансионата, не сразу распознал Надюр, которая в спортивном костюме с лыжами под мышкой метрах в двадцати по курсу пересекала ему дорогу.

— Мое почтение! — крикнул отставной майор. — Куда это мы навострились в таком виде?

— Здравствуйте, Павел Петрович! — белозубо улыбнулась Надюр. — Погода сегодня чудная, не правда ли? Отдыхающие говорят, лес сказочно красив! Так что собралась под конец сезона прокатиться. У нас здесь очень удобно — лыжня сразу за спальным корпусом начинается.

— А лыжи с ботинками не лень было из дома тащить?

— Вовсе не тащила — взяла их в пункте проката.

— И долго собираешься кататься!

— По максимуму, пока не стемнеет! Ради этого даже с работы пораньше сорвалась — надеюсь, не схватятся!

— Что ж, хорошего скольжения! — пожелал вдогонку Надюр отставной майор, не без удовольствия притормозив взгляд на ее волнующейся при ходьбе кормовой части.

После залитой лучами мартовского солнца улицы коридор столовой казался погруженным в полумрак. Зайдя в кабинет, отставной майор оглядел присутствующих и вместо приветствия прямо с порога произнес:

— Вот вы здесь кисните в кухонных запахах, а ваша подруга на лыжах выбралась. Сейчас уже, наверно, вдыхает в лесу свежий морозный воздух, сдобренный фитонцидами. А как смотрится — спортивно, подтянуто, задорно!

— Это ты про Надежду? — спросила Ирген.

— Про нее, конечно. Молодец девчонка — быстрая на подъем!

— Легко быть быстрой, если нет особых забот! Вчера она заикалась насчет лыж, но нам, к сожалению, пришлось отказаться — некогда!

— Можно подумать, только у вас забот полон рот!

— Павел, как ты не понимаешь — Надежда живет одна! Ей нет нужды каждый вечер становиться к кухонному мартену — себе можно и на скорую руку что-либо приготовить. То же самое со стиркой, с прочими домашними делами!

— Господи, да она практически и не готовит — питается бутербродами и пирожными! И еще ноет, что фигура расплывается, — проинформировала Марник.

— Если хочешь сохранить фигуру, нужно больше секса и меньше кекса! — отпустила шуточку Оланд.

— Лучше всего девичья фигура сохраняется в памяти! — в свою очередь пошутил отставной майор, а потом серьезно спросил: — А внучка? Разве шестилетний ребенок не требует внимания?

— Она еще не стала полноценной бабушкой! — мгновенно отреагировала Оланд. — С Катенькой больше нянчится прабабушка — Надина мать. Славу богу, силы и здоровье позволяют.

— Что ты в дверях застрял, Павел? Проходи, вешай куртку, садись! — спохватилась Ирген.

Отставной майор сел за стол.

— Пирожками угощайся! Салат отведай! — продолжала ухаживать за гостем хозяйка. — Тебе чай или кофе?

— Налей, пожалуй, кофе, — подумав, ответил он, вынимая из кармана фляжку. — Я в него коньячку плесну.

— Выпьем! — предложила Ирген, ублажив гостя.

Теплая компания чокнулась, осушила рюмки, захрустела маринованными огурчиками, выпила еще по одной и снова захрустела.

— Сущая прелесть твои огурцы, Ириша, — заметила Оланд, — куда лучше, чем приносила недавно Надя — у нее были какие-то рыхлые, мягкие, неаппетитные.

— Это потому что она не охлаждает банки после стерилизации.

— Надька и хвостики не всегда удосуживается срезать! — вставила критическое замечание Марник.

— Кстати, крышка на банке ее огурцов вспучилась, — присовокупила Оланд.

— Чего там говорить, не умеет Надежда консервировать! — согласилась Ирген.

— И вообще, девчонки, не очень она домовитая, — обобщила Марник. — Я сколько раз ни была у нее — пыль на полу всегда в ужей скатывается! Как будто трудно регулярно делать влажную уборку — это в малогабаритной-то квартире!

— Угу! — подтвердила Ирген. — Мы как-то с Витькой заехали к ней, уже не помню зачем, — так даже он, мужчина, обратил внимание на беспорядок.

— Зато на лыжах есть время кататься! — заметила Оланд.

Правильно говорят, хочешь узнать о недостатках женщины, похвали ее перед подругами, усмехнулся про себя отставной майор, расправляясь с очередным пирожком, а потом, перестав на мгновение жевать, почесал затылок: неужели Надюр способна запустить домашний очаг — ведь женщины редко ошибаются в своих суждениях друг о друге. Тем временем милый разговор дам об отсутствующей подруге продолжался в прежнем духе, пока кавалер не счел нужным прервать его:

— Помилуй бог, вы скоро Надежде все смертные грехи припишите! Осталось лишь заявить, что у нее в котлетах мало мяса и тараканы резвятся на кухне! Еще немного — вынесите приговор и сами завтра же приведете его в исполнение. У вас хорошо получиться! Как писал Марк Твен, женщины могут быть не только лучшими судьями женщин, но и их палачами. Тоже мне, подруги!

— Дружба вовсе не исключает критики! — парировала Марник.

— Это разве критика — сплошное злопыхательство!

— Думаешь, четверо мужиков от нее просто так сбежало?

— А может она их сама выгоняла!

— Ну, хватит-хватит вам! — примирительно сказала Оланд. — Давайте выпьем — за дружбу!

— За какую дружбу — женскую? — ехидно переспросил кавалер.

— В том числе и женскую! — единодушно ответили дамы.

Выпили, закусили, выдержали паузу, после которой чуть захмелевшая Ирген спросила:

— А ты, Павел, сомневаешься в женской дружбе?

— Многие в ней сомневаются, — уклончиво пожал плечами отставной майор.

— Кто же, например?

— Хотя бы Джон Голсуорси. Он писал, что женщина не имеет друзей.

— А как же тогда мы с Оленькой? Почти тридцать лет знакомы, сколько всего пережили вместе, с полуслова друг друга понимаем — и выходит, не друзья!

Задавая вопрос, женщина обычно задает и ответ, который хотелось бы услышать, но отставной майор разочаровал:

— Выходит, не друзья! — констатировал он. — Женщины лишь имитируют дух товарищеской солидарности и доверительной откровенности, какой они не позволяют себе с мужчинами, но за этой видимостью дружбы скрывается вполне оправданное бдительное недоверие! Поэтому дружба между женщинами, да будет вам известно, — всего лишь пакт о ненападении.

— Выдумаешь тоже! У нас с Оленькой нет и не было никакого недоверия! С какой стати ты дружбу между женщинами, в частности между нами, называешь видимостью!

— Потому что истинная дружба — это удел представителей сильного пола, а женщины не любят себя подобных, и причина этой нелюбви — мужчины. Так утверждал известный французский моралист конца ХYII века Жан Лабрюйер.

— Ерунда на постном масле! Кроме претензии на оригинальность ничего в этой фразе не нахожу. Причем здесь мужчины? Мало ли что брякнул какой-то моралист ХYII века! — вступила в полемику Марник, на что отставному майору пришлось привести дополнительные аргументы:

— Ладно, куда конкретней и более обосновано выразился Ален Лесаж: «Женщины не любят друг друга. Представим себе двух женщин, связанных узами тесной дружбы; допустим даже, что они за глаза не говорят ничего дурного одна про другую — так они дружны. Вы встречаетесь с ними; если вы склоняетесь в сторону одной, то её подругою овладевает ярость; и не потому, что она в вас влюблена, а просто потому, что она желает, чтобы предпочтение было оказано ей. Таковы женщины: они слишком завистливы и поэтому не способны к дружбе»

— Кто такой этот Лесаж?

— Тоже француз, писатель и сатирик.

Марник лишь надменно повела плечами, а Ирген взмолилась:

— Павел, прекрати козырять эрудицией и ссылаться на лягушатников! Сделай милость, растолкуй нормально, почему невозможна женская дружба!

— Пожалуйста, сейчас доложу! Видите ли, людям присущ дух соперничества. Однако в зависимости от половой принадлежности он проявляется по-разному: мужчина инстинктивно стремится быть сильнее окружающих, женщина — красивее. Мужчинам проще — они напрямую могут решить спор о первенстве. Подрались, например, два субъекта, кто победил — тот и сильнее. А вот женщины вынуждены определять превосходство косвенным образом — посредством мужчин. Та особь, которая больше сводит их с ума, безоговорочно признается самой привлекательной и обольстительной. Да что там женщины — древнегреческим богиням Афродите, Афине, Гере и то пришлось однажды прибегнуть к помощи смертного мужчины, Париса, чтобы выяснить, кто из них прекрасней. Сами они, хоть и богини, никак не могли определиться в этом насущном вопросе! Вот и соблазняете вы испокон веков чужих мужей — даже у подруг! Поэтому дружите лучше с бриллиантами — не предадут!

Ирген метнула на отставного майора возмущенный взгляд и хотела разразиться гневной тирадой, но ее опередила Оланд:

— Ириша, мне кажется Павлуша в чем-то прав. Скорее всего, мы с тобой так долго сохраняем дружбу, потому что между нами никогда не стояли мужчины. Я сразу ставила на место твоего Виктора, когда он начинал оказывать усиленное внимание, ты же ни разу не положила глаз на моего Лешу.

— А как же иначе — ведь мы настоящие подруги! — с жаром согласилась Ирген и после небольшого раздумья вновь повернула разговор в сторону Надюр, которую уже, наверняка, пробрала икота: — Ты не забыла, Оленька, как однажды на твоем дне рождения Надежда строила глазки Леше?

— Конечно, не забыла! Я, естественно, одернула ее, и она сразу присмирела, а потом извинялась — мол, никаких помыслов и в помине не имела, просто увлеклась, кокетничая! Может, так оно и было — не знаю. Во всяком случае, к ней особых претензий нет, потому что помимо нее за моей спиной, оказывается, столько так называемых подруг самым наглым манером пытались соблазнить его. Когда я, наконец, прозрела, тотчас порвала с ними все отношения, о чем нисколько не жалею.

— Да, незамужняя женщина похожа на охотящуюся львицу, замужняя — на сторожевую собаку! — вклинился в монолог отставной майор.

— Особенно усердствовала Оксанка, — возбужденно продолжала Оланд, не обращая внимания на вставленную реплику. — Помнишь, Ириша, я рассказывала, как на новогоднем вечере она, бесстыжая, напилась и вздумала топлес Леше продемонстрировать. Змея подколодная! А ведь больше десяти лет с ней дружили!

— Помню-помню, Оленька! Как ты тогда переживала! Оксанка по всем повадкам профессиональная любовница. Тебе повезло, что Леша в этом плане на удивление стойкий или даже инертный — не то, что мой Казанова!

Оланд и Марник с любопытным сочувствием посмотрели на Ирген, а та, залпом опустошив пригубленную ранее рюмку, продолжала:

— Представьте себе, опять за старое взялся! Оленька, ты же знаешь мою подругу Галку. Она двумя этажами выше жила, а потом переехала на новую квартиру. Детей у нее нет, а муж шахматами увлекается. Так вот, приносит она померить три платья — фасон интересный и расцветка красивая. Мне одно очень понравилось — сразу взяла, но пока еще никуда не надевала. После примерки сели пить чай. Галка сетует: купила карниз для штор в спальню, а муженек уже месяц повесить не в состоянии — руки не из того места растут! И я, дуреха, говорю своему Витьке — сходи к Галке, помоги, тебе дел-то на полчаса. Он не стал отнекиваться, полез за инструментами. Ушли в семь вечера, а домой мой благоверный вернулся лишь в первом часу ночи. Уверяет, якобы конструкция карниза оказалась сложной, стена плохо сверлилась, да еще по завершению работы Галка выставила бутылку, которую они вместе и распили. Но я ведь точно знаю — врет! Переспал он с ней! Потом всю неделю был ниже травы и тише воды — верный признак, что нашкодил!

— Нет на свете более покладистого существа, чем мужчина, уличенный в измене, — сказала сквозь зубы Марник.

— Если подозрения серьезные, то, пожалуй, лучше признаться в измене, чем отбрехиваться, — произнес отставной майор. — Признаться и, разумеется, извиниться — это помогает сохранить душевное равновесие.

— Мужику признаться в измене — значит простить ее себе! — язвительно заметила Марник.

— Им главное сохранить душевное равновесие, а потом начать все заново! — поддержала подругу Ирген.

— Да, конечно, у мужиков ведь все очень просто! Изменил — извинился — снова изменил!

— Что вы хотите, — вступился за гендерных собратьев отставной майор, — Каждый мужчина мечтает о женщине, которую он мог бы любить, уважать и обманывать!

— Боже мой! — закатив глаза, с ужасом произнесла Оланд, возвращаясь к теме, прерванной отвлеченными размышлениями. — Твой Виктор, Ириша, самый настоящий кобель, а Галка — стерва!

— Это, между прочим, комплимент! — предупредил отставной майор.

— С какой стати?

— Да с такой! Если мужчина называет женщину «стервой» — значит, он признает, что она превосходит его по всем статьям. А если женщина называет женщину «стервой» — она просто завидует ей.

— Стерва она или нет — не столь важно! — воскликнула Ирген. — Меня куда больше бесит собственная глупость — сама отправила Витьку к ней! Пожалела! А она, тихоня, ни словом не обмолвилась, что муженек-шахматист, оказывается, укатил в командировку. Я при встрече, конечно, высказала свое «фэ». Она же, представляете, даже врать, как Витька, не стала — мол, ничего такого и в помине не было! Улыбается нагло в лицо и заявляет «А в чем собственно моя вина! Виктор так настойчиво меня домогался, что невозможно было устоять!» И это называется подруга!

Дамы настолько увлеклись жуткими подробностями рассказа, что совершенно забыли про кавалера, доевшего последний пирожок. Наконец Ирген умолкла, смахнула, размазав тушь, набежавшую слезу, достала зеркальце и принялась озабоченно наводить марафет.

— Почему таким, с позволения сказать, стервам всегда нужны чужие мужья? — ни к кому не обращаясь, задумчиво произнесла Оланд.

— По той же причине, почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой? — пояснил отставной майор. — Но вам, между прочим, совершенно нет оснований расстраиваться и ревновать. Ведь вы красавицы! Ревновать мужей — это забота некрасивых женщин, а красивым женщинам не до того — они сами вызывают ревность!

— Спасибо, Павлуша, успокоил, — улыбнулась Оланд, но вновь сползла в наезженную колею, недоуменно произнеся. — И на что польстился Виктор! Недавно мне Галка попалась мельком на глаза — выглядит не ахти!

— Верно, она так подурнела в последнее время, что любо-дорого посмотреть! — кивнула головой Ирген.

Красивая женщина радует мужской взгляд, некрасивая — женский, подумал отставной майор, а вслух сказал:

— Ничто так не украшает женщину, как временное отсутствие мужа.

— Вычеркни, Ириша, эту стервозу из своей жизни! — порекомендовала Оланд. — Сделай так, чтобы духу ее в твоем доме не осталось — уничтожь все фотографии и поздравительные открытки, выкинь все подарки!

— Обязательно! — вздохнула Ирген.

— А ты можешь вообразить, — продолжала Оланд, следуя принципу «У кого, что болит, тот про то и говорит», — Оксанка звонила недавно, предлагала возобновить дружбу! Надо же иметь столько наглости!

— И что ты ответила?

— Бросила трубку!

— Правильно!

— Да, — улыбнулся отставной майор, — точно подметил Людовик ХIY, что легче установить мир в Европе, чем помирить двух женщин.

— Не умничай! — одернула его Марник и вдруг, понизив голос, таинственно обратилась к подругам: — Девчонки, а вы знаете, что Надька снюхалась с Арсеньевым — нашим бывшим энергетиком. Мне Наташка из бухгалтерии по секрету сказала. Он, оказывается, ушел от жены, временно живет на даче, а у Наташки участок в том же кооперативе. Так она видела несколько раз, как Арсеньев приезжал вместе с Надькой — под самый вечер!

— О, дает! — хором воскликнули дамы. — Значит, она не прочь еще раз поиграть в замужество!

Женщины, безусловно, умеют хранить тайну, но сообща, мысленно подтвердил давно сделанный вывод отставной майор и глубокомысленно изрек:

— Что удивительного — каждая женщина мечтает выйти замуж, даже замужняя.

— Замужняя-то зачем мечтает? — выразила общее дамское недоумение Оланд.

— Мечтает выйти еще лучше!

— Больно нужно! Лучшее — враг хорошего! — хмыкнула Марник, а Ирген поддержала ее:

— Это называется шило на мыло менять!

— Так к какому выводу мы все-таки пришли — существует или нет дружба между женщинами? — продолжил дискуссию отставной майор.

— Как будто мужики никогда не изменяют с женами своих друзей! — огрызнулась Марник.

— Э, нет! Для мужчины это все равно, что родину предать! — твердо возразил оппонент. — Чувство чести и уважения присущи в основном сильному полу. Крайне редко можно встретить морально неустойчивую личность, способную переспать с женой своего друга. А женщин, которые хвастливо гордятся подобного рода подвигами, не счесть, потому что они обожают соблазнять мужчин, которые принадлежат другим. И по большому счету, доложу вам, им главное даже не соблазнить, главное — создать видимость. Взять хотя бы Ирину подружку. Ведь нет стопроцентной гарантии, что она соблазнила ее мужа. Быть может, они на самом деле до полуночи вешали карниз. Тем не менее — напоганила! Вот, дескать, смотри, как твой муж забыл все на свете, пораженный моими чарами. Повысила себе, так сказать, рейтинг! Такие дамочки очень коварны и опасны! Между прочим, вы знаете, в чем мужчины и женщины, безусловно, согласны между собой?

— В чем? — устало спросила Ирген.

— И те и другие не доверяют женщинам!

— Ах, Павел, тошнит уже от твоего мужского высокомерия!

— Это не высокомерие, это — настоящий мужской шовинизм, — внесла поправку Марник.

— Причем здесь шовинизм! — немного обиделся отставной майор. — Я не мужской шовинизм воспеваю, а мужскую дружбу. А это непреходящая ценность в отличие от так называемой женской дружбы. Существует масса примеров истинной мужской дружбы — от Тома Сойера и Гекльберри Финна до Маркса и Энгельса.

— Ты еще Ельцина с Руцким вспомни! — усмехнулась Марник.

— А что! И они на определенном этапе были друзьями, во всяком случае — союзниками, а разругались в связи с политическими разногласиями — вовсе не из-за баб!

— Ой, только не надо устраивать политинформацию! Лучше выпьем — водка стынет!

Когда допили остатки спиртного, Ирген спросила:

— Ладно, Павел, насчет женской и мужской дружбы ты свою позицию высказал, а скажи, пожалуйста, существует ли дружба между мужчиной и женщиной?

— Не могу знать, не пробовал.

— Не отнекивайся! — наседала Ирген.

— Такая дружба, наверное, существует, но резиновые изделия при этом всегда следует держать под рукой!

— Павлуша, нельзя ли без пошлости! — поморщилась Оланд.

— Пардон! Однако имейте в виду, если женщина станет другом, вполне вероятно, что ей по-дружески могут дать коленкой под зад — это предостережение высказал английский писатель и мыслитель Гилберт Честертон.

— Все у мужиков рассматривается с позиции силы! — недовольно произнесла Марник и тут же прикрикнула на кавалера: — Давай, колись — может ли быть дружба между мужчиной и женщиной!

Отставной майор медлил с ответом, и на его лице отчетливо отображался сложный мыслительный процесс, происходящий в голове, почти двадцать пять лет носившей военную фуражку.

— Что примолк, Павлуша? — в свою очередь взялась за него Оланд. — Скажи прямо, ты согласен, что дружба, по определению, не знает границ ни в возрасте, ни в половой принадлежности, что друзьями становятся благодаря сходству интересов и внутреннего мира?

— В общем и целом — да!

— Что значит, в общем и целом! Конкретно спрашиваю, считаешь ли ты меня, Иру, Марину — всех нас, с которыми не один год работаешь и регулярно тусуешься, своими друзьями?

— Какие разговоры! Вы милые и обворожительные дамы, иметь с вами дело — одно удовольствие!

— Павлуша, прекрати юлить, отделываясь комплиментами! — потеряла терпение Оланд. — Отвечай по существу — мы твои друзья или нет?

— Пока нет. Зачем спешить!

— Как это понимать?

— Видишь ли, Бальзак писал, никто не делается другом женщины, если есть возможность стать ее любовником!

— Считай, что нет такой возможности! Мы — замужем, с нами можно только дружить. Так признаешь нас своими друзьями?

— Сложный вопрос…

— Да или нет?

— Как бы вам лучше растолковать, — еще раз подлив коньячку в недопитый кофе, ухмыльнулся отставной майор. — Вы помните пьесу Чехова «Дядя Ваня»? В ней говорится, что женщина может быть другом мужчины только в такой последовательности: приятельница, любовница, друг. С превеликим удовольствием стал бы другом каждой из вас, но для этого, как видите, необходимо совершить еще один совместный шаг… Я всегда готов!..

Конец ознакомительного фрагмента.