«Касалась Муза щёк моих…»

Александр Матвеев, 2019

Александр Матвеев – поэт прямого стиля. Ему, бесспорно, близка некрасовская лира, он не приемлет никакой игры, главное для него – накал высказывания. Он пускает свои слова по кратчайшему к сердцу читателя пути. В книге «Касалась Муза щёк моих…» это его свойство раскрывается в полной мере и являет нам разные свои грани. Свет пронзает все жанры, которые пробует Матвеев, но при этом он никогда не теряет великую прямоту русского поэтического стиля. Стиля, которому он хранит верность и который, по всей видимости, до предела укрепляет его жизненный стержень.

А жить непросто… (духовная лирика)

* * *

Прошу я Бога: «Помоги!

Не дай мне сердцем очерстветь.

От зла меня убереги,

Гордыню дай преодолеть».

В душе моей и страх, и стыд…

С иконы — строгие глаза —

Безмолвно плачу я навзрыд,

И на доске святой — слеза.

Стучат в морозное окно

Синицы клювами с утра;

И ярко солнце, и темно,

И словно не было вчера;

Сгребу с тропинки снег ночной

И печь неспешно затоплю;

Схожу к колодцу за водой

И Божьих птичек накормлю.

Пожар в Сибири

Пришёл пожар в мою Сибирь —

Проникнут к ней благоговеньем.

Как изменился нынче мир,

Нет ни к чему уже почтенья.

Насупил брови наш Байкал,

Ведь и к нему идут пожары,

В опасности и стар, и мал, —

Боятся ль люди Божьей кары?

Молиться нужно? Да. Молись, —

Греховный мир спасёт молитва.

Но, помолившись, потрудись, —

Не победить врага без битвы.

Пожар мы сможем одолеть, —

Всевышний нам в беде поможет.

Но… Не мешало бы прозреть, —

Жить без почтения негоже.

* * *

«Мой друг, оставь высокий слог,

Поэтом будь — не бюрократом.

Всё видит Бог, всё слышит Бог,

Туши пожар — возьми лопату».

* * *

«Не обижайся, не ропщи,

Судьбу исправить не пытайся…

И правду… правду не ищи, —

В объятья ей не попадайся.

Под видом правды ходит ложь,

Одета в яркие одежды».

В мозгах и оторопь, и дрожь, —

О, как прожить мне без надежды?!

Я слышу чёрные слова,

Я в сердце их не принимаю;

От мыслей пухнет голова,

В смятенье духа я страдаю…

Но сотворил вдруг чудо крест,

Нечистый мигом исчезает.

«Не выдаст Бог, свинья не съест…» —

Присловье с горлинкой летает.

Я в помощь Бога призываю

И зло-унынье прогоняю.

Пред иконой

Как в этом лживом мире жить?

Не обижаться, если врут

И слёз людских не замечают?

Когда наотмашь злобно бьют,

Когда ошибки не прощают?

И где опора? С кем дружить?

Печаль. Икона. Мягкость света.

Вопросы сердца и ответы…

Молитва

Я знаю, «дважды два — четыре»,

Не счесть подобных постулатов;

Стою один в огромном мире,

Стою в тревоге пред закатом;

Светило скроется. И что же?

И суета уйдёт навеки?

О, дай мне разуменье, Боже,

Как оставаться Человеком?!

Светило встанет, и, возможно,

Я повторю свои ошибки?

Что есть насущно, что есть ложно?

И кто «аз есьм» в сем мире зыбком? —

Могу обидеть словом грубым

Того, кто жизни мне дороже;

Зачем скрываю, что так любо?

О, дай же сердцем мне, о Боже,

Познать себя, не быть неправым,

Других прощать и жить с улыбкой;

Но отчего закат кровавый?

Что значит знак сей в мире зыбком?

Пошли мне разуменье, Боже, —

Как жить, чтоб Небо не тревожить?

* * *

…А жить непросто, ой непросто, —

Забыт и Бог, и Человек.

В мозгах свирепствует короста,

С катушек съехал целый век, —

Ложь беззастенчиво струится,

Лишь не фальшивят в пенье птицы.

Сурово время — мир суровый…

Вдруг показалось мне на миг,

Что на иконе хмурит брови

Знакомый с детства Божий лик.

Жестоко время. Что же дальше? —

Избавь, Всевышний, нас от фальши.

С верой

Я бегу по водной глади,

Подо мной пружинит твердь.

Не гони ты, Бога ради,

Ветер, волны не гони;

Для меня волненье — смерть;

На воде, как на батуте,

По поверхности скачу.

Я подобен капли ртути…

Чуду жизнь моя сродни, —

Над волною вдруг лечу.

Так приходит ко мне вера, —

Что сомненья, что мне шторм?

В Божий мир открылись двери,

К ним я с радостью бегу, —

С верой всё мне нипочём.

«Усмирит Он, знаю, море»,

Знаю, Он меня ведёт:

Я с иконой чудотворной —

На заветном берегу;

Светом дышит небосвод.

* * *

Однажды в сельском Божьем храме

Дневная бабочка порхала, —

«За упокой» — молитва маме

В тот скорбный час в тиши звучала.

…А над погостом в синем небе

Кружилась тихо бела лебедь.

Письмо Кате

Воли человека и Сам Господь не понуждает, хотя многими способами вразумляет.

Амвросий Оптинский

Я удивляюсь молодым,

Тебе я удивляюсь, Катя!

Не освежает воздух дым,

О, как сегодня дым некстати!

…Давно костры уже сгорели,

И дует ветер очищенья;

Ну, что ты, Катя, в самом деле,

В каком живёшь ты измеренье?

Словам поверила легко

И в пустоту открыла двери…

Подумай, бабке каково

Узнать, во что ты нынче веришь?

Сними с очей же, Катя, шоры

И древние молитвы вспомни…

Осядет муть, исчезнут споры,

Не поменять у древа корни.

Исчезнет, Катя, едкий дым,

От веры предков не отступим.

Да, нелегко вам, молодым,

Порой наивным, но не глупым.

Недавно в сельской церкви был,

Молились маленькие дети…

Подумал, здесь мой прадед жил, —

Дороже нет земли на свете.

«Не нам ведь пастырей судить,

Не нам менять молитв каноны,

По вере предков надо жить», —

Шепчу слова я пред иконой.