Механики. Охота началась

Александр Март, 2022

Охота началась… Но я не думал, что охота будет на меня. Толпы сумасшедших наемников воспринимают нас просто как дичь, развлечение для своих извращенных целей. Впереди абсолютно дикий неизвестный лес. И наша цель – пройти его полностью. Но даруют ли нам свободу после этого? Я очень сомневаюсь. Убийство для них лишь простое развлечение и способ наживы. Еще из головы не уходит мысль о том, что же случилось с Грачем и его отрядом. И конечно же Гера, его явно будут пытать как очень ценный трофей. Итак у нас есть 6 часов чтобы оторваться от погони, спасибо хоть ножи дали. Нужно максимально использовать свое преимущество, потому что скоро за нами отправятся сотни охотников…

Глава 4

29 января.

Охота 2 день.

— На ваших друзей, скорее всего, тоже устроят охоту, — нарушил молчание Бад.

Абиг и Тила кивнули.

— Если ваш Гера учёный, то его, скорее всего, оставят, — продолжал говорить Бад, — будут его использовать в своих интересах. А вот что с вашим миром? — он задумчиво почесал затылок.

— Вы сомневаетесь, что Алут туда захочет пойти? — усмехнулся Архи, — у него же армия. Сейчас он наверняка уже со своими командирами разрабатывает план. Бойцов у него хватает.

— Война… — как-то страшно произнёс я.

— Думаю, Абиг прав, — кивнул Бад, — у вас там, думаю, много интересных вещей и механизмов есть.

— Ты даже не представляешь, сколько, — сплюнул на землю Слива, — и эти уроды, сто процентов, закрыли лифты, чтобы наши не могли сюда проникнуть.

Минут двадцать мы ещё сидели и обсуждали различное развитие событий. Но все сошлись в едином мнении. Их диктатор обязательно со своим войском попрётся в наш мир для захвата различных ресурсов и знаний. Млять, млять, нам нужно как можно быстрее выбираться отсюда, захватить тачку с этой жидкостью — и к нашим, предупредить!

Знать бы, сколько у нас ещё есть времени. Одно хорошо, у этого толстого диктатора слишком мало информации и сначала он пошлёт разведчиков. И именно поэтому они не попёрли на нас на дамбе, а выслали разведчиков. Я сильно сомневаюсь, что они сразу пойдут войском в наш мир, скорее всего, сначала в мир динозавров, снесут там всё, посмотрят, как и что, допросят пленных.

Будут ли они трогать пацанов на дамбе? Вопрос. Там пара наших машин, оружие, ну да, информацией они обладают.

Но, зная Тумана, уверен, просто так он и пацаны не сдадутся, если они ещё на дамбе, конечно. Стоп, ворота, наши ворота. Ведь мы пропали, в нашем же институте есть спасательная команда. Они же могут открыть ворота в этот мир, ну там, где эти драконы, мать их. Если только у них нет блокировки. Судя по всему, местные ребятки далеко не глупы. Если есть блокировка, тогда точно капец. Да не, какая, нах, блокировка? Мозгов не хватит. Тогда где наши? Они бы уже точно сюда вертушки пригнали и нас бы искали. Но перед этим, взяли бы за шкирку нескольких охотников и вытрясли из них всю душу, вместе с зубами и кое-какими внутренними органами. Но их, млять, нет!

Как обычно в таких случаях, в голову лезли самые плохие мысли. У нас оставалась одна надежда, на наши ворота. Нам нужно добраться до наших ворот, хотя бы до того места, откуда мы сюда вышли.

— Хватит сидеть, — подскочил я со своего места, как ужаленный, чем напугал своих товарищей по несчастью, — нужно идти. Пока они этот лес не окружили, у нас до темноты чуть больше часа, быстрым шагом километров пять успеем пройти, должны успеть. Кто помнит, сколько до второй реки?

— Тридцать пять километров, — сказали разом Абиг и Слива.

— Далеко, но всё равно, идём до темноты.

— А пожрать? — робко спросил Слива.

— Ягоды жри, увидите зверей или птиц, даже не вздумайте никто по ним стрелять. Думаю, в этом районе полно охотников.

Двинулись. Шли быстро, но аккуратно.

— Александр, может остановимся? — примерно через час взмолился Бад.

— Я сейчас тоже упаду и больше не встану, — поддержала его Тила.

Честно говоря, я и сам уже устал. Вроде, казалось бы, чего сложного идти по лесу около часа, обходить кустарники и деревья, а нифига подобного! Все устали, вымотались, нервное напряжение, голодные, всё это в совокупности даёт о себе знать. Но всё равно, километра три-четыре мы точно прошли. И, по моему субъективному мнению, ушли мы круто левее.

— Лезем наверх и там ищем, где остановиться на ночь, — произнёс я показывая на возвышающийся перед нами холм, весь в деревьях.

Тем временем уже начинало темнеть, и я всё поторапливал своих спутников. Наконец, увидели неплохой такой завал из вековых деревьев. Я ещё осмотрелся — неплохо, незамеченными к нам подойти не смогут, справа крутой обрыв, слева — огромное поваленное дерево в пару обхватов, путь к нам только сверху, что маловероятно, либо снизу, что мы сейчас и делаем. Кое-как забрались на эти деревья и расположились между ними.

— Костёр будем разводить? — спросила Тила.

— Опасно, — ответил я, поморщившись, — мы хоть от реки и ушли, но не исключено, что тут ещё кто-то из охотников катается, придётся так сидеть.

— Ночью будет холодно, — поёжился Абиг.

— Поближе друг к другу сядем.

Только я это произнёс, как снизу послышался звук двигателей. Усталость как рукой сняло, все схватились за оружие, ну как все, я, Слива и Бад. Неужели по нашу душу? Неужели они нас выследили?

Внизу, почти там, где мы только что были, замелькали фары, затем ветер донёс до нас обрывки речи. Первая машина, сделав небольшой круг, остановилась, зажглись ещё пара мощных прожекторов. Нам до них было метров сто-сто пятьдесят, и сквозь ветки и листья мы что-то видели.

— На ночёвку встали, — вздохнул я с небольшим облегчением, когда понял, что там и как, — значит через реку есть ещё одна переправа, или это очередная команда охотников за головами.

Движки заглушили, снова человеческая речь, пару раз кто-то громко крикнул, отдавая команды, затем там начали рубить и пилить, и минут через пятнадцать потянуло дымком. Точно, на ночёвку встали.

Окончательно стемнело, стало темно, как у негра в заднице. Я Бада-то еле вижу, хотя он от меня метрах в трёх сидел. Только там внизу, вон, и прожекторы горят и пара костров, по прикидкам, человек десять там точно.

— Саня, посмотрим? — шёпотом спросил у меня Слива.

— Может, лучше не надо? — тут же испуганно произнесла Ифе.

— Я с вами, — раздался из темноты голос Тилы.

Млять, что делать-то? Сидеть тут глупо. Честно говоря, я всё-таки планировал развести тут костёр ночью, всё-таки холодновато. Ночью сюда точно бы никто не полез. Разводить его сейчас опасно. Дым-то эти охотники внизу и не учуют, вон какие у них там свои костры горят, а вот сам костёр увидеть могут, непонятно, с какой стороны и чем нам его маскировать.

— Сейчас они пожрут, угомонятся и лягут спать, — продолжал Слива, — можно будет их в ножи взять.

— Да их там больше десяти охотников, кажется, — изумился Абиг.

— Поверь мне, — хмыкнул Слива в темноту, — снимаешь охранника и остальных просто режешь, одного за другим. Прикиньте, сколько там у них добра с собой и еды.

У меня тут же предательски заурчал желудок.

Млять, опять вниз спускаться. Я пытался вспомнить путь, по которому мы сюда поднимались. Вроде таких опасных мест нет, камней там всяких и всё такое. Или тут Бада, Ифе и Абига оставить? А если нужно будет рвать когти? Млять.

— Бад, — позвал я негромко.

— Да.

— Ты, Абиг и Ифе остаётесь тут. Мы постараемся их там грохнуть, если всё получится, то поморгаем три раза фарами дважды. Машины видишь?

— Одну, — через пару секунд раздался ответ из темноты, — но, думаю, вспышки от фар увидим без проблем.

— Вот, тогда спускаетесь к нам. Если там будет жопа, то мы будем отрываться, уведём их за собой, потом постараемся вернуться за вами.

— Млять! — выругалась темнота со стороны Абига.

— Принял, — раздался спокойный голос Бада.

Вот же толстяк, спокойный как удав и спокойно всё воспринял. Ифе молчит.

— Тила, ты всё ещё хочешь пойти с нами? — спросил я, пытаясь вспомнить с какой стороны от меня она сидит.

— Да, — раздалось справа.

Я тут же вспомнил, как она лихо добивала ножом бойцов в перевернувшемся броневике, эта не сдрейфит. По крайней мере, убить она хоть одного, а то и двоих точно сможет.

— Действовать мы начнём, когда они все там лягут спать, — продолжал я всех инструктировать — а это несколько часов, придётся потерпеть. Если у нас всё получится, а у нас получится, — я придал своему голосу уверенности, — то, опять же, через несколько часов у нас будет еда, вода, оружие и транспорт, скорее всего, там же есть и карта, поедем с ветерком, в общем, подумаем.

— Удачи вам, — это Бад, — будьте осторожней. Эх, жалко я вас прикрыть не могу.

Да уж, его навыки стрельбы нам точно пригодились бы. Но он не сможет потихоньку спуститься, слишком большой дядька. А если покатится? Вернее, полетит вниз? Грохота и треска будет — мама, не горюй.

— Тила, где ты, возьми винтовку, — это снова Бад.

— Нет, оставь себе, — тут же ответила она.

Кое-как выбрались из этой жопы, вот же угораздило нас забраться внутрь поваленных друг на друга деревьев. Одна из веток больно впилась мне в мою многострадальную задницу. Матерясь и чертыхаясь про себя, я перебрался-таки через стволы.

Ну и всё, наш спуск начался. Спускались очень осторожно и аккуратно. Я, конечно, пытался разглядеть, чего у меня там под ногами, но темно, пипец. Слива и Тила вон идут за мной след в след.

Снизу, из этого лагеря раздавались громкие голоса охотников и смех. Хорошо, что тут полно птиц, которые, несмотря на поздний час, продолжают горланить на своей волне, хоть треск веток и сучков у нас под ногами заглушат.

Как бы аккуратно мы не спускались к лагерю, и как бы я не смотрел себе под ноги, под листвой и в траве всё равно попадались ветки, которые предательски под нами ломались. Казалось, что этот треск распространяется на весь лес, но птички заглушали все звуки. Я очень боялся, что мы можем спугнуть какую-нибудь стайку, тогда уже на это могли бы обратить внимание охотники.

Но всё было тихо. Так, спускаясь от одного дерева к другому, минут через тридцать мы были уже внизу. Вон лагерь, метрах в тридцати от нас. Костром, вернее кострами, запахло ещё сильнее и тут же в нос шибанул аромат еды, мля, мой желудок снова предательски заурчал.

Знаками показал Сливе и Тиле на противоположную сторону лагеря, противоположную от холма, с которого мы спустились.

Пока ещё мы не могли рассмотреть, сколько их, и на чём они приехали. Темно, костры-то там, конечно, есть, и пара прожекторов ещё горят, люди ходят, но посчитать их не можем. Снова пробираемся по ночному лесу, как по минному полю, обходя их стоянку. Через каждую пару шагов остановка, мало ли какой засранец в лес пошёл личинку отложить, ещё только с ним нам столкнуться не хватало.

Запоздало мелькнула мысль про собачек. Надеюсь, этих страшных тварей с охотниками нет, иначе нам всем хана. Но, вроде как, брёха или рычания мы не слышали.

Пройдя так ещё метров пятьдесят вокруг стоянки, стали кое-что понимать. Они на поляне, вокруг неё запалили три больших костра, ещё один большой горел в центре, вон, около него сидит штук шесть охотников, над костром висит большой казан. Три джипа, один шестиколёсный, как в сопровождении у их диктатора. Выбрали кусты с самого дальнего угла, и дальше уже ползком.

— Двенадцать, — прошептал Слива.

— Я тоже двенадцать насчитала, — подтвердила Тила.

Да, их двенадцать — семь Архи и пятеро людей, все молодые, крепкие, хорошо вооружённые. Мы лежим в этих кустах уже пару часов, и за это время смогли и посчитать сколько их там на этой поляне, и вообще, что там к чему.

Про рации я тоже оказался прав. Из одного из джипов раздался треск рации и чей-то голос. Вызывали Юлита, вон от костра поднялся здоровенный детина и направился к этому джипу, вскоре оттуда послышалось бормотание. Через пару минут, закончив переговариваться, он вернулся к костру.

Переговаривались они негромко, около костра в центре все собрались только один раз, на ужин, затем громко позвали какого-то Чура, и тот пришёл, выпятив перед собой грудь.

От увиденного мне захотелось его сразу прирезать. На груди у него болталась верёвка с двумя человеческими ушами. Вот же, млять, видать кого-то сегодня или вчера они всё-таки догнали и грохнули.

Остальные его поздравили, они выпили и приступили к ужину. Ох и вкусный был запах, скажу я вам, когда один из охотников стал накладывать из казана всем еду в тарелки. Лежащий рядом Слива чуть не заплакал, что они там жрут, а мы лежим на холодной земле, голодные, грязные, злые и невыспавшиеся. Тила тихонько хихикала в кулачок.

Ещё через час они начали расползаться в разные стороны. Подкинули дровишек во все костры, от чего те затрещали ещё веселее, и стало ещё светлее. Правильно, ложитесь спать, уроды, мы тут уже на этой траве всё себе отморозили нахрен.

Ложились они, кто где. Большинство легли недалеко от центрального костра, забравшись в спальники, двое забрались в шестиколёсный джип, один — в обычный. Остался один охранник, он то и дело брал из большой кучи очередное полено или палку и подкидывал их в костры. Прожекторы, установленные на джипах, выключили, на поляне тут же стало хуже видно, но свет от костров небольшое освещение давал.

— Пора? — шёпотом спросила Тила.

— Нет, — тут же ответил я, — пусть заснут покрепче, а ещё лучше сменят этого. Тот, который его сменит, будет сонный. Стрелять нельзя, выстрелы могут услышать другие охотники, вон видите антенны на крышах машин? Будут вызывать, отвечать нам нечего, так что этих только в ножи брать.

Прошло ещё часа полтора, мы замёрзли настолько, что, по моему предложению, отползли назад и начали разминаться, чтобы согреться. После пятиминутной зарядки разогнали кровь по жилам и неплохо согрелись.

Ползём назад, под свои кустики. Еще час прошёл. Наконец видим, как этот Архи часовой растолкал одного в спальном мешке, тот проснулся, что-то недовольно буркнул и выбрался наружу. А прежний охранник забрался на его место.

Проснувшийся потянулся, огляделся, попил воды из котелка, или чего там у них было, подкинул дровишек во все костры и уселся около костра.

Н-да, Тумана или Грача на него нет. Сколько раз они нам говорили, что это, одна из главных ошибок вот таких часовых. Ошибка — сидеть около костра. Вокруг лес, темно, ты как на ладони. Твои товарищи спят, и их жизнь в твоих руках. Отойди в тенёк, спрячься где-нибудь, наблюдай. Да холодно, да противно, но так ты сохранишь свою жизнь и жизнь своих товарищей. Ведь из тени ты увидишь всех, кто выйдет на свет.

Птички тоже потихоньку угомонились, но всё равно, то одна, то другая вскрикивала и начинала чего-то там чирикать. Где-то вдалеке зарычал зверь, потом кто-то завыл. Короче, ночью ходить по этому лесу я бы точно не решился. Теперь я понимаю, почему эти охотнички запалили столько костров. Хрен сюда хоть один зверь подойдёт!

— Пора, — прошептал я, наблюдая за часовым, — значит, план такой.

Я быстренько рассказал, кому что делать, внесли кое-какие небольшие правки и расползлись в разные стороны.

Прошло ещё минут пятнадцать, я уже сидел под кустом с другой стороны стоянки и до ближайших ко мне спальников, со спящими в них охотниками, было не больше пяти метров. Вон они, четверо лежат, кто-то сопит, кто-то храпит.

Наконец, этот часовой встал и стал методично обходить большие костры и подкидывать в них поленья. Вот он подошёл к одному, ко второму, когда подошёл к третьему я увидел, как он резко дёрнулся и схватился руками за горло. Тут же к нему метнулась тень, поддержала, уже обмякшее тело, и моментально утащила его в темноту леса. Всё, пора!

Млять, у меня сейчас сердце выскочит, бьётся в сумасшедшем темпе! С ножом в правой руке я, как можно тише и быстрее вышел из леса. С другой стороны появился Слива.

Первого спящего я прикончил, закрыв ему рукой рот и перерезав горло, второй, третий… Действую быстро, на автомате. Напротив меня охотников режет Слива. Слышу небольшой стон, хрип, потом потихоньку закрылась дверь машины, это Тила там в тачках остальных добивает.

И тут…

— Тревога! — заорал какой-то хрен из джипа, из какого, я так и не понял.

Но перед этим я успел посчитать и понял, что на поляне спят восемь охотников, которых мы со Сливой только что зарезали и часовой — итого девять. Одного или двоих в джипах уже должна была зарезать Тила, у неё и была такая задача — мы со Сливой орудуем тут, а она пробирается к машинам и режет тех, кто в них спит.

Только я резко развернулся с ножом в руке, как в шестиколёсном джипе разбилось водительское окно, и из него вылетел камень, затем мужской крик, кажется, кто-то заорал от страха, затем джип немного закачался.

Мы со Сливой уже неслись к машине, когда водительская дверь открылась, и на землю вывалился Архи с пистолетом в руке, в шее нож.

— Тила.

— Я тут, — раздался её спокойный голос.

В тачке зажегся свет, и мы увидели, как она сидит верхом ещё на одном охотнике на заднем сиденье, и из груди у него торчит нож. Она слезла с него и, открыв заднюю левую дверь, выбралась наружу.

— Водитель проснулся, — кивнула она на него, — вас увидел, я только за дверь взялась, кинула камень, потом нож, потом на этого прыгнула, — она устало кивнула на труп на заднем сиденье.

— Молодец! — похвалили мы её.

— Хорошо сработали, — крякнул от удовольствия Слива, оглядывая поляну, где в спальных мешках лежали уже мёртвые тела охотников.

Охренеть, не встать, мы сейчас втроём грохнули двенадцать охотников! Н-да уж, Грач с Туманом были правы, когда рассказывали, как, вот так в Афгане, из-за одного заснувшего часового приходили духи и вырезали всё отделение. Правда, в нашем случае мы, вернее, Слива его тихо снял.