Миры Солнца

Александр Лысенко

«Миры Солнца» – это продолжение первой книги трилогии «Легенда о Сове, Сумерки Богов», в которой Сова посетит Маркс, Мультиземлю и, как всегда, попадет в массу неожиданных приключений, а Ракушка сразится с расой крошечных существ.

История Николая

Пятьдесят три года назад я был простым парнем, таким же жителем Маркса, как и все остальные. Учился я хорошо, потом работал в бюро учета чего-то важного, заполнял различные бумаги, потом сортировал их по алфавиту, относил начальству. В общем, вел жизнь обычного ничтожного клерка. Жил я на обычном коммунальном уровне, кругом грязные дети, мусор, в коридорах сушится белье, а за стенкой в пару миллиметров, согласно указу Партии, делали очередных детей соседи. Тогда я еще не знал, почему все идеи Партии были настроены на поддержку многодетного материнства и надо сказать, что они мастера своего дела. Тысячелетиями обманывать людей, поколения людей.

Как-то раз я заметил странную закономерность, некоторые люди просто исчезали, а информация о них тут же исчезала вслед за ними. Они либо погибали на тяжелом производстве, либо вследствие болезни, либо по другим причинам, но как-то раз исчез мой хороший товарищ, с которым мы иногда играли в древнюю игру, шахматы. Вчера он еще был жив-здоров, а сегодня пропал, и в причине смерти значился рак легких. Это невозможно. Я стал изучать все, что попадалось в архивах, стал сравнивать и придавать значение любым оговоркам, стал смотреть на все под другим углом. Так продолжалось до тех пор, пока я не нашел выход на уровень 27, самый нижний уровень из дозволенных. На нем никто не живет, только рабочие изредка посещают его для проверки машин, и там я встретил ее. Ленина Н., ах, как она была хороша. Это была самая красивая и подходящая во всех смыслах женщина, о которой я мог только мечтать. В тот день она проверяла какого-то древнего робота, который должен был встать на специальный лифт и отправиться в глубины Маркса для каких-то там дел.

Мы разговорились, познакомились и я каждую пятницу бегал к ней на 27 подвал, чтобы встретиться и провести с ней немного времени. У нее были некоторые приобретенные незначительные проблемы с щитовидной железой, по этой причине ее отбраковали для совершения искусственного осеменения и множественных родов и дали возможность работать с компьютерами и компьютерной техникой, которую она обожала. Можно сказать, что в работе, которая была не пыльная, она находила свое счастье. Жила Ленина со своей сестрой и матерью на одном из верхних уровней, в небольшом коммунальном блоке на две маленькие комнатушки и кухоньке.

Как-то раз мы решили узнать, куда же ездит робот, и положили в бокс лифта маленькую, незаметную камеру, которую встроили в специально просверленную дырочку обшивки лифта. Увиденное не заставило нас задуматься, так как на видео была только грязная стена. Вскрыть блок данных у робота не удавалось, все было зашифровано каким-то сумасшедшим ключом. Выход напрашивался сам собой — надо было вшить камеру в корпус роботу.

Решили не торопиться и не испытывать судьбу. Аккуратно и не торопясь, все обдумав, мы выбрали особый вид камеры, которую спрятали в сварном шве корпуса. Увиденное нами затмило все и показало истинную мощь Партии. Несколько часов мы сидели, прислонившись спиной к спине и пытались осознать увиденное. Мы уничтожили камеру, блок памяти и все, что с ними было связано. Постарались вернуться к былой жизни. Вышло не сразу, но вышло.

Я хорошо помню, как пытался осознать то, что увидел, огромные, бескрайние огненные просторы, роботы, идущая по конвейеру драгоценная руда. В древности человечества, христианской религии, было слово Ад, по описанию это был он. Я не уверен, есть ли Рай, но Ад мы совершенно точно контролировали. Что это было, мы не знали.

В следующие дни я искал данные о том, что увидел, стараясь не быть пойманным агентами, которыми могли оказаться даже твои родители или родные братья и сестры, такое случалось повально, в нашем мире дети доносили на своих родителей, а родители на своих детей, и это считалось нормой и никого не удивляло. Ленина пыталась сделать то же, но через свои каналы. Роботов мы решили не трогать и переговариваться специально придуманным, секретным шифром. Как-то раз на нас вышел представитель подпольной группировки.

Мы не верили ему и свели все к шутке. Но в тот же день, вечером, мне подкинули графические файлы, на которых был изображен Ад, который мы видели. На каждом изображении было написано «Мы знаем»! Что же мне было делать? Я им поверил. Пошел на встречу, которую они мне организовали, но, как выяснилось, это был агент и весьма эффективный. Очнулся я в кубе, где была или есть моя Ленина, я не знаю, я ее с тех пор не видел. Надеюсь только на то, что она жива и не в таком ужасном виде как я.

Они держали меня в этом кубе десять дней, прежде чем я согласился сесть на кресло и подключить себя к их отвратительной коллективной сети. Вначале было сложно, но потом я пообвыкся в их офисе. Надо сказать, что были и хорошие деньки, все же лучше той пытки, чем была моя жизнь до этого, но я искал изъян в системе, на самом деле мне было бы глубоко плевать, но я искал ее везде.

Как-то раз, уже пройдя интеграцию, обзаведясь неплохой квартиркой, машинкой от корпорации и другими благами, я сидел в баре и пил чудесный на вкус напиток — пиво. Я до сих пор вспоминаю это время, пиво, я никогда не пробовал его до этого, никогда не пробовал тех, самых вкусных в моей жизни, блюд. Так вот, я сидел, думал о прошедшем дне, о каких-то других глупостях, когда увидел ее. Это была она, моя любовь, Ленина Н. Она шла в окружении двух подруг, которых я не видел, они были как какой-то раздражитель, а посередине она, с пакетами покупок, прямо из торгового центра. Она была прекрасна, я смотрел на нее и на то, как она уходила вместе с подругами вдаль. Она была в моем мире, и я это знал, знал это на сто процентов, и она была счастлива, скорее всего, не одинока. Конечно, разумеется, не одинока.

Я быстро собрался, кинул деньги на стол и вышел под дождь. Шел по ночному городу, проходя квартал за кварталом, двигаясь к реке. Зашел в какой-то темный угол, там меня ограбил какой-то сумасшедший, но я не обратил на это внимание. Неважно, в тот вечер по пути было много обычных приключений для жителя мегаполиса, но я все же вышел к океану.

Этот мир ограничивается океаном, безбрежным и непреодолимым.

Надо отдать должное разработчикам, кто бы они ни были, они не стирали твою память, по какой-то немыслимой причине ты просто не хотел вспоминать свою прежнюю жизнь, полностью отдаваясь новой вымышленной. Она, как будто, была подстроена под все потребности, вызывала игровой интерес. Как сложная, но безумно интересная, ролевая компьютерная игра, от которой не хочется отрываться. Создавалось впечатление, что у тебя есть свобода выбора.

Итак, я стоял напротив безбрежного океана и смотрел на чаек. В стороне, на берегу, стояло декоративное подобие порта с кораблями никогда не выходившими в плавание. Я решил забраться в один из них, посмотреть что внутри. Странное ощущение, видимо, родовая память, мне казалось, что океан я знал всегда, хотя на Марксе их не было. Шел вдоль берега широким шагом, пока не поравнялся с воротами, закрывавшими путь в порт. Вокруг никого не было, только многоквартирные дома, светящие в ночи тысячами пятен окон, в которых бурлила индивидуальная жизнь. Откуда-то слышалась музыка, наверное, где-то поблизости находился веселый бар.

Еще раз оглянувшись, я стал перелезать через забор. Спрыгнув с другой стороны, я осторожно двигался вдоль пирса, пока не поравнялся с покачивающимся на волнах корпусом корабля, отстоящим от меня на десять метров или чуть больше. Большой, вблизи просто громадный корабль. Я никогда не видел кораблей, он был так величественен в своей примитивной форме. Очень сомневаюсь, что их еще используют на Земле.

Как бы то ни было, я дошел до корпуса, на котором обозначалась надпись «Океанический вокзал». Наверное, это была шутка какого-то доброго малого, толкового программиста, создававшего эту декорацию. Подойдя вплотную, я, боясь, что меня схватят, стал быстро дергать ручку двери. Никто не появился, но и дверь не открылась. Что я только не делал, пинал ее, толкал со всех сил, ничего не помогало. Совсем обессиленный, я прислонился к застекленной стене и сполз на землю. Вокруг все еще царила ночь, но она продлится еще пару часов, потом наступит рассвет и надо будет возвращаться.

Вытянув руки, я стал обходить здание вокруг, шаря перед собой, отдавшись только на волю тактильных чувств, больше не надеясь на зрение. Я обошел половину здания, когда неожиданно провалился насквозь. Лежа в странно примитивном геометрическом мире, я смеялся. Вокруг меня расположились недоделанные конструкции, которым дизайнеры не придали внимания. Квадраты, треугольники, линии, овалы, ровные цвета, без градиентов и текстур. В тот день я сразу ушел оттуда, с целью вернуться, во что бы ни стало.

Весь день в офисе был как на иголках. Совершенно бездумно сидел на собраниях, управлял группой рабочих, строящих очередное офисное здание. С трудом дождавшись вечера, поймал такси и поехал к океану. Таксист долго пытал меня, зачем я еду в ту сторону, предлагал отвезти в ближайший бар, с целью забыться от тоски. Сочтя, что таксист может быть агентом системы, я решил согласиться с ним и попросил высадить меня у бара, в нескольких кварталах от берега. Он точно был агентом, внимательно следил за мной пока я входил. Заказав пиво и усевшись за столик у окна, я еще какое-то время наблюдал его машину. Когда я выпил третье пиво и посмотрел в окно, таксист уехал. Слегка покачиваясь, имитируя пьяного, я вышел из заведения, осторожно осмотревшись, пошел за угол. Не заметив за собой слежки, побежал к портовой зоне. Снова перелез через забор, снова ввалился в недоделанное помещение. Все было на своих местах и так же абстрактно выглядело. Шаг за шагом я стал продвигаться среди острых углов, аккуратно обходя каждый из них. Они были очень тонкими и без труда разрезали бы мою виртуальную сущность. Чем дальше я двигался вглубь нереальности, тем труднее было делать каждый шаг. Возможно, я был там минуты, возможно, дни, недели, месяцы, но наконец, совершенно изможденный, я сделал очередной шаг и взлетел. Я стоял над миром и смотрел на него сверху. С этого момента я мог пролетать сквозь стены и людей, никто не замечал меня, я находился, как будто бы, вне системы. Заходя в любые помещения, я позволял себе и разные шалости. Например, подглядывал за женщинами, утащил мешки денег и ценных вещей и сложил в лесной яме, укрыв брезентом. В конце концов, уже изрядно наигравшись, я решил заняться делом и проникнуть в секреты мира, в котором, хорошо или плохо, жил много лет.

Взлетев выше облаков, я смотрел на мир без декораций, с этого ракурса открывались коробки зданий, долго я смотрел на мир, перелетая от района к району, так ничего и не найдя. Потом меня осенило, и я опустился под его поверхность. Там, под обрезком океана, в котором я видел плавающих рыб, была расположена маленькая, неприметная, идеально квадратная комнатка. Я стоял возле нее в нерешительности.

Решив дождаться ночи, я вернулся в город. На работе меня хватились, но я успел организовать отпуск, который мне давно причитался. Помню, очень сложно было стоять перед начальством и стараться делать так, чтобы твои ботинки находились на полу, а не внутри его, и только это заботило меня в тот момент. В ту ночь я влетел в ту подводную комнату и словно пролетел через какой-то тоннель сознания. Мне было очень плохо, я думал, что потеряю себя и умру, но я очнулся.

Очнулся я посреди сумасшедшего дома. Я думал, что сошел с ума. Вокруг были андроиды, разные, разных модификаций, но во всех из них угадывались биологические черты, когда-то бывшие человеческими. Город исчез, заменился на гигантских размеров завод.

Грязные стены, жара, бетонные коробки в которых сидели полулюди, уставившись в стену. Я представлял, как стоящая в коробке напротив красивая женщина сейчас смотрит телевизор и смеется. То же, что я видел на самом деле, выглядело как хохочущий монстр. Голова с пучком волос, вместо одного глаза встроена камера, второй глаз зашит. Руки робота с множеством сочленений, вместо ног встроены металлические рессоры, пружинящие от пола. Интересно, знала ли она, что у нее нет коленей? Половина груди забрана прозрачным кожухом, внутри которого были видны трубки с переливающейся коричневой жидкостью, какой-то орган мигал красным, вторая часть груди, видимо, еще хранила человеческое легкое, она вздымалась и опускалась, либо дыша, либо по привычке имитируя дыхание, а сверху еще присутствовала женская грудь с коричневым, возбужденно торчащим соском.

Хотя я и подозревал, что увижу что-то, что меня удивит, но не подозревал, что я буду в таком ужасе от увиденного. Они встроили нам видеокамеры, чтобы мы видели только офисный мир? Как-то это нелогично.

Чтобы не привлекать внимание, я пошел вдоль зала, в котором шла оживленная работа, а в некоторых коробках андроиды предавались отдыху. Не было этих улиц, все было в ближайшем доступе. Кое-где стояли обычные мониторы, видимо, с контролирующей функцией, установленные еще тогда, когда для контроля жизнедеятельности требовались люди. Я смотрел на монитор и видел мост с большим количеством людей в машинах, которые стояли в пробке и дудели что было сил. Повернув голову, я увидел это в реальности. Сотни три полуроботов-полулюдей стояли в покрытом ржавчиной дырявом коридоре и не могли разойтись, так как прямо поперек коридора упала сгнившая от времени бетонная балка. Все — обман. Сверху уже летели два андроида в полной интеграции. Их тела были полностью из металла, местами латаного и покрытого большим количеством небольших вмятин. Взявшись с двух сторон, они с явным усилием перетащили балку в сторону, открыв дорогу идущим своим ходом, но считающих, что едут с комфортом, бывших людей. Что же, я и сам выглядел ужасно. Так я дошел до лифта. Я узнал его, когда-то на нем мы с моей Леной опускали робота. Я знал, куда он выведет!

Я представлял себе, какому риску подвергаю себя, возвращаясь на уровни ничего не знающих людей, но оставаться в промышленной робо-зоне становилось опаснее с каждой минутой. Кто знает, какие у них были системы, меня могли вычислить в любой момент. И тогда я дернул рычаг на себя, опуская лебедку лифта.

Аккуратно закрыв за собой маленькие воротца, я, сдерживая тревогу, двинулся наверх. Лифт двигался с нормальной скоростью, путь был неблизкий, но мне казалось, что прошли годы, пока я не увидел знакомые уголки и потертости нижнего уровня. Пока я ехал, успел придумать некий план, с низкой долей выживаемости, но все же какой-то шанс.

Одной из видеокамер, расположенной на правой руке, я, насколько мог скрытно, осмотрел коридор, мне очень везло, вокруг было тихо. Это могла быть как удача, так и ловушка. Сейчас-то я понимаю, что это была удача, да и уровень этот посещался крайне редко, но тогда меня колотило от страха. Вместо того, чтобы быстро пройти к вентиляционной шахте, я еле полз. Но в конце концов, отогнув свой новой рукой крепления, я влез в квадратную трубу, поставив решетку за место.

Я полз по трубе, ища вертикальный канал с лестницей для обслуживания. Из прочитанных в своей другой жизни докладов я знал, что персонал не появлялся тут годами.

Не буду описывать свои долгие мытарства по вентиляционным шахтам, это не поучительно, но однажды я, все же, вышел на вертикальную шахту, ведущую в небеса. В тот день, когда я на нее вышел, я был истощен до смерти. Я ел крыс и тараканов, подключаясь к электрокабелям, заряжал свои роботизированные чресла. В один из дней я вышел наружу. На меня сразу напал разведывательный дрон и обжег меня лучом широкого распыления, но я был спасен, хотя мой спаситель и пал в бою. Август, он был первым из нас. Сидя в трубе, я изучал его чип, который вынул из дымящихся останков и установил в специальный разъем. После долгих мучений он нашел относительно безопасное место, в которое я отправился сразу как считал карту из его мозга.

Я добрался до того места, где он жил. Не могу сказать, что место было уютным, но обставлено было со вкусом. Оно располагалось в брошенном, возможно, тысячу лет назад временном жилом блоке, почти полностью засыпанном песком, с плохо закрывающейся дверью. Внутри блока был установлен старинный, но вполне рабочий информационный центр. Стоящая рядом конструкция была собранным им, по всей видимости, вручную интерфейсом, к которому можно было подключаться, и что самое главное, этот неказистый ужас на самом деле работал!

В тот момент меня больше всего интересовал мой голод. Я уже почти сутки ничего не ел, системы воспроизводства отказывались снабжать меня в качестве питания трижды переработанными отходами жизнедеятельности. Роясь по всем отсекам старого блока, я нашел небольшую оранжерейку с живыми модифицированными лишайниками и небольшой склад консервов с давно истекшим сроком годности. В человеческом теле я вряд ли смог это есть, но в теле андроида оно употреблялось с величайшим удовольствием. Когда настало время и я изучил все закоулки своего нового жилища, я, после долгих размышлений, подключил себя к интерфейсу.

Нет, я не оказался в виртуальном мире, где я вполне счастливо жил. Я оказался в обычной операционной системе с более ценным сюрпризом, базой данных всего, что было в реальной вселенной, обновляющейся в реальном времени. Разумеется, имея такую базу данных, я стал изучать все возможности, какие у меня есть, для защиты от недружелюбных внешних сил. Но, как оказалось, Август об этом уже позаботился. Данного жилого блока не существовало, как не существовало всех коммуникаций, ведущих сюда, не было даже карты этого квадрата и, кажется, все были этим вполне довольны и ни капли не обеспокоены. Следующим этапом, так как я хотел прожить как можно дольше, я искал возможность быть поближе к источнику еды, поскольку мои подсчеты подсказали, что надолго мне тут не хватит. Пришлось приложить массу усилий для того, чтобы развести некоторое обновляемое поголовье крыс. Но они чем-то заболели и быстро сдохли. Тогда я снова засел за базу данных. Я считал, что Август мыслил правильно, и тоже искал что-то заброшенное и не привлекающее внимание.

Вторым моим домом был маленький купольный городок, который строили еще первые поселенцы. В то время они еще надеялись на жизнь на поверхности как на своей родной Земле, тогда еще монопланете. Небольшой, почти полностью разрушенный городок, спрятанный в ущелье, чтобы защититься от жестоких марксианских ураганов. Я расположился в здании столовой, сразу возле консервированных неприкосновенных запасов. Я не рассчитывал оставаться там надолго, но в базе данных содержалась информация о шести герметичных внедорожниках, я не мог быть уверен, что они еще там и просто решил проверить судьбу. В исправном состоянии было только два из них, но это уже была грандиознейшая удача. Остальные можно было использовать на запчасти.

На древнем грузовике я вернулся в свое жилище. Вдали на горизонте пролетели несколько дронов, но, к счастью, они не проявили никакого участия. Так я, за несколько недель, объездил все заброшенные пункты в округе и обеспечил себя пусть и несколько скудным, но устойчивым пропитанием лет на двадцать. В тот год я встретился с Листопадом.

В один из дней, когда я грабил старый самодвижущийся агрегат, в надежде найти элементы питания и кое-какие проводки и платы, он подъехал сзади и прежде чем я успел повернуть голову, связал меня. Последнее, что я увидел — движение роборуки, на конце которой, там где должны быть пальцы, горела электрическая дуга.

Конец ознакомительного фрагмента.