Погоня за украденным триллионом. Расследования охотника на банкиров

Александр Лебедев, 2018

Александр Лебедев продолжает начатое в бестселлере «Охота на банкира» расследование афер и хищений триллионов долларов глобальной офшорной олигархией. Каждая глава посвящена запутанной мошеннической схеме, с помощью которой украденные миллиарды оказываются на тайных счетах, превращаются в виллы, яхты и частные самолеты беглецов, скрывающихся в Европе и пытающихся выдать себя за «жертв политических репрессий Кремля». Вывод денег и банкротство российских банков, обман клиентов в крупнейших финансовых институтах Запада, их пособничество в отмывании коррупционных откатов проворовавшимися чиновниками, крах авиакомпании «Трансаэро», алхимия в атомной энергетике и черные дыры во вселенной благотворительности, – все это вы найдете в новой книге Александра Лебедева. Автор исследует феномен симбиоза «грязных денег» и новейших информационных технологий блокчейна, угрожающий мировой финансовой системе криптовалютным апокалипсисом. Он описывает деградацию одурманенных ангажированными СМИ и «фейковыми» информационными вбросами политических элит, которые не в состоянии противостоять параллельной реальности и неоколониализму. Об авторе: Александр Евгеньевич Лебедев – известный российский предприниматель, меценат и общественный деятель. Основатель и бенефициарный владелец Национальной Резервной Корпорации – финансово-промышленной группы, включающей Национальный Резервный Банк и десятки предприятий в различных отраслях реального сектора экономики. Депутат Государственной Думы IV созыва. Издатель британских газет Independent и Evening Standard, акционер и заместитель главного редактора «Новой газеты». Доктор экономических наук.

Глава 1

Наследники

«червонных валетов»

В 70-х годах XIX столетия, задолго до Остапа-Сулеймана-Берта-Марии-Бендер-бея, в Москве существовал «Клуб червонных валетов» — преступное сообщество, созданное с целью, как сказано в обвинительном заключении, «похищения чужого имущества посредством выманивания, подложного составления документов, введения в обман». Название банды было заимствовано из романа французского писателя Понсона дю Террайля о похождениях разбойника Рокамболя. По составу «червонные валеты» были отнюдь не какими-то отморозками или отбросами общества, а представляли собой в некотором смысле его самые что ни на есть сливки. Большинство участников клуба были дворянами или детьми состоятельных купцов. Среди них — сын тайного советника Давыдовский, потомок шляхетской знати Огонь-Догоновский, богатый нижегородский помещик Массари, бухгалтер Учетного банка Щукин, светские аристократы Неофитов, Брюхатов, Протопопов, Каустов, отпрыски купеческих фамилий Плеханов и Дмитриев, военный полковник Меерович. Как сказал на судебном процессе знаменитый адвокат Федор Никифорович Плевако, защищавший одного из мошенников, «здесь и русские, и немцы, и поляки, и евреи, и армяне. По происхождению и роду деятельности: потомок Рюрика, коловратностью людской судьбы превратившийся в ефремовского мещанина Долгорукова, помещается вместе с иркутской мещанкой Башкировой, после крушения у берегов Японии явившейся в Москву для того, чтобы сесть на скамью подсудимых, учитель танцев и нотариус при окружном суде…».

На счету «червонных валетов» было множество нашумевших афер. Так, в августе 1874-го группа провернула «дело с сундуками». Мошенники сдавали перевозчикам пустые сундуки, задекларированные как очень дорогие грузы «пушного товара» и «готового платья», якобы отправляемые покупателям наложенным платежом за их счет. Товарные расписки грузоперевозчика, фактически — права требования платежа, были ценными бумагами, которые можно было закладывать под кредит живыми деньгами. Однако самым знаменитым предприятием клуба стала продажа особняка московского генерал-губернатора, которая произвела впечатление даже на Софью Блювштейн, известную как Сонька Золотая Ручка. По слухам, после этого у царицы воровского мира случился роман с главным «валетом» Павлом Шпейером.

Дело было так. После одной из многочисленных выходок «валетов» московский градоначальник князь Владимир Андреевич Долгорукий, возмущенный бессилием полиции, в гневе воскликнул: «Изловлю и законопачу!» Ничуть не испугавшись, «червонные валеты» решили нанести ответный удар. Для этого они разделились на три группы. Одна команда открыла фиктивную нотариальную контору на Охотном Ряду. Обставлена она была шикарно — швейцар у двери, стряпчие за конторками, стол для клиентов с позолоченными чернильницами. Вторая группа мошенников зачастила в английское представительство, где свела близкое знакомство с несколькими англичанами, приехавшими в Россию по торговым делам. Сынов Туманного Альбиона стали приглашать в лучшие дома Москвы и вести беседы о том, что в нелегкие времена аристократы вынуждены продавать свои дома за копейки и этим, мол, не грех воспользоваться. Однажды на званом обеде один из «валетов», Петр Огонь-Догоновский, поведал своему новому приятелю, английскому лорду, о продаже дома по адресу Тверская, 13. Это знаменитое здание было построено в 1782 году архитектором Казаковым и с тех пор служило резиденцией московских генерал-губернаторов. Но англичанам об этом, естественно, не сказали. Им объяснили, что владелец дома, отпрыск древней княжеской фамилии, якобы крайне нуждается в наличных деньгах и потому готов продать свою недвижимость за пятую часть стоимости — «всего» пятьсот тысяч рублей, почти миллиард по нынешним меркам. «Ежели этот дом нынче купить, а потом продать его за настоящую цену, то прибыль будет весьма значительна», — твердили англичанам, которые как-то сами собой пришли к мысли, что дело это очень выгодное.

Тогда на авансцену выступила третья группа аферистов. И Шпейер, и Огонь-Догоновский, и другие «валеты» бывали на светских мероприятиях у генерал-губернатора. Поэтому они легко напросились в гости к князю, изображая делегацию от купечества, и уговорили его принять их английских друзей — те, мол, хотят посмотреть, как живет московский градоначальник. Дело в том, что дотошные англичане покупать усадьбу только на бумаге, к чему их усердно склоняли, отказывались и желали осмотреть товар. В назначенный день мошенники повели «партнеров» в дом генерал-губернатора. Князь, ни бельмеса не понимающий по-английски и уверенный в том, что купцы проводят экскурсию, на все вопросы согласно кивал. Дом англичанам понравился, однако они не упустили возможности поторговаться — причем торг шел прямо в присутствии Долгорукова — и даже сбили цену до четырехсот тысяч. На том и порешили, оформив сделку в той самой фальшивой нотариальной конторе. Обманутый лорд очень торопился — Шпейер объяснил ему, что все присутствовавшие в доме люди тоже хотят его купить.

На следующий день, как раз когда князь отбыл из Москвы в Петербург, англичанин приехал на Тверскую на нескольких подводах и приказал выгружать вещи. Затем он на правах хозяина прошел прямо в кабинет Долгорукова. Шокированные слуги вызвали полицию. Секретарь лорда показал явившемуся приставу купчую и расписку в том, что деньги уплачены сполна. Разгорелся грандиозный скандал, переполнивший чашу терпения властей. Все «червонные валеты», за исключением Шпейера, который успел скрыться в Европе со всей кассой клуба, были арестованы, преданы суду и осуждены к различным срокам неволи. Что любопытно, значительная часть общества даже сочувствовала мошенникам именно из-за аферы с домом на Тверской — после поражения в Крымской войне в России очень недоброжелательно относились к «англичашкам».

К чему я вспомнил эту историю? К тому, что дело «червонных валетов» живет и, к сожалению, порой побеждает. Причем в наше время благодаря техническому прогрессу их деятельность приобретает огромный масштаб. В прошлом году в России целая группа банкиров оказалась под арестом по обвинению в хищении из собственных финансовых учреждений. Основанием для возбуждения следственным департаментом МВД уголовного дела по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) стала проверка, проведенная сотрудниками полиции по заявлению Агентства по страхованию вкладов. В нем говорилось о хищении денег сразу из трех банков — «Тусар», «Инвестиционный союз» и «Пульс столицы». Все они лишились лицензий в 2015–2016 годах. На сегодняшний день «Тусар» должен кредиторам почти 17 млрд рублей, «Инвестиционный союз» — более 5 млрд рублей, а «Пульс столицы» — порядка 730 млн рублей.

Первыми были задержаны заместитель председателя правления банка «Пульс столицы» Ирина Докучалова и двое «обнальщиков» — Александр Кальянов и Георгий Циклаури. Под контролем последних находилось более 70 фиктивных фирм, среди которых, например, «Аллюр», «Сибур», «Айсберг», торговый дом «Жабо» и «Транснефтьремсервис», а их услугами для хищения денег из кредитных учреждений, по версии правоохранителей, пользовались как минимум 12 банков. Кальянов полностью признал свою вину и заключил сделку с правосудием. Его показания позволили следствию не только раскрыть преступную схему, но и установить остальных предполагаемых участников аферы. Благодаря этому были арестованы бывший председатель правления «Инвестиционного союза» Морис Расулов, экс-председатель правления банка «Тусар» Владимир Каган, а также бывший председатель совета директоров «Пульса столицы» Дмитрий Ильин.

По версии следствия, в период с 2014 по 2015 год банкиры организовали выдачу заведомо невозвратных кредитов подконтрольным фирмам-однодневкам на 1,4 млрд рублей. При этом в качестве залога в кредитных договорах назывались сотни бочек с дорогостоящим химическим сырьем. На самом же деле в таре с красивыми наклейками находилась обыкновенная вода. Ну как тут не вспомнить про пустые сундуки?

И это лишь один крохотный фрагмент огромной мозаики. Мы составили перечень банков, у которых за последние 10 лет Центробанк отозвал лицензию за нарушения банковского законодательства и нормативов. В нем 430 позиций. Формулировки стандартные: банк «Имярек» «проводил высокорискованную кредитную политику, связанную с размещением денежных средств в низкокачественные активы; представлял в Банк России недостоверную отчетность, скрывающую наличие оснований для осуществления мер по предупреждению несостоятельности (банкротства), и не исполнял требования надзорного органа об отражении в отчетности всех неисполненных обязательств перед кредиторами; был вовлечен в проведение сомнительных операций по выводу денежных средств за рубеж в крупных объемах; не соблюдал требования законодательства в области противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем».

На деле это означает, что подавляющее большинство из представленных в перечне банков были разворованы и преднамеренно обанкрочены. Вопрос лишь в том, сколько украли клиентских денег — 15–20 или 50–100 %. Речь идет о триллионах рублей, выведенных в теневой оборот и за рубеж. Эта сумма сопоставима с объемом Резервного фонда, из которого в нынешние кризисные времена правительство будет закрывать дефицит госбюджета. То есть перед нами проблема, угрожающая безопасности страны и ее будущим поколениям, из фонда которых сегодня правительство черпает деньги, чтобы возместить украденное.

Потери компенсирует государство, то есть мы с вами, налогоплательщики, — за счет эмиссии денег на санацию и страховые выплаты вкладчикам. Недобросовестные же собственники и менеджеры банков почти ничем не рискуют. Теоретически, если у рухнувшего банка не хватает активов для погашения обязательств, можно привлечь бывших владельцев к субсидиарной ответственности — потребовать с них разницу между требованиями кредиторов и активами банка. Но они, как правило, оказываются «нищими». В подавляющем большинстве случаев банкротство банка связано с выводом активов, когда похищенное имущество легализуется через фиктивные сделки и в итоге оказывается у родственников бывших банкиров или у подконтрольных им фирм, причем закон не позволяет конфисковать имущество у номинальных собственников. Активы выводятся за рубеж, а за ними отправляются и сами владельцы. Плюс ко всему российские суды отказывают в принятии обеспечительных мер, и в результате ускользнуть может даже то имущество, о котором известно кредиторам банка-банкрота.

За 11 лет Агентство по страхованию вкладов получило решения о взыскании всего лишь 101,6 млрд рублей. Но реально удалось получить лишь 180 млн рублей, или 0,18 %. Сорок дел по 34 банкам проиграны или приостановлены по разным причинам. В судебных решениях, как правило, говорится, что вина руководителей кредитной организации в принятии решений о выдаче кредитов не доказана ввиду наличия коллегиальных органов (например, кредитного комитета), принимавших решения о выдаче кредитов. Иногда в судебных документах можно встретить ссылку на акт проверки кредитной организации Банком России — мол, факта негативного финансового положения заемщиков не установлено, иных нарушений не выявлено.

Например, по результатам конкурсного производства в Соцэкономбанке, продолжавшегося шесть лет, при общем объеме требований в 1,1 млрд рублей свои деньги получили только три кредитора (в сумме менее 1 млн рублей), а расходы на конкурсное производство составили почти 21 млн рублей. АСВ почти три года безуспешно пыталось взыскать с восьми руководителей банка во главе с Юрием Ковалем 1,1 млрд рублей — дошло даже до коллегии Верховного суда. Было установлено, что 90 % активов банка пришлось на векселя, покупаемые по договору комиссии компанией, не располагавшей каким-либо имуществом, в итоге ни перечисляемых компании средств, ни бумаг у банка не оказалось. Но судьи почему-то решили, что руководители банка заключали сделки по нормативам и неопровержимых доказательств злого умысла в их действиях не усматривается.

В сентябре 2013 года ЦБ отозвал лицензию у банка «Пушкино», о котором я упоминал в «Охоте на банкира». Спустя два месяца он был признан банкротом, требования кредиторов составили 25,7 млрд рублей. К номинальному владельцу банка, скандально известному адвокату и по совместительству аферисту Александру Добровинскому, никаких вопросов почему-то не возникло ни у АСВ, ни у правоохранительных органов не возникло. Реальный же хозяин Алексей Алякин стал обвиняемым по уголовному делу о хищении и объявлен в международный розыск. АСВ в ноябре 2016 года подало в Арбитражный суд Москвы заявление о привлечении к субсидиарной ответственности в размере 14,8 млрд рублей двенадцати контролирующих банк лиц во главе с Алякиным и бывшим предправления Кириллом Никулиным. Но в декабре 2016-го суд отказался в обеспечение иска арестовать их имущество, указав, что не получил обосновывающих документов. АСВ не удалось даже оспорить в суде хамское требование Никулина о выплате ему зарплаты за два месяца после отзыва лицензии, а также компенсаций за неизрасходованный отпуск и нарушение сроков выплат при увольнении — в общей сложности 5,4 млн рублей. При этом вкладчикам «Пушкино» возвращено всего 1,4 млрд рублей, или около 6 % от размера требований. 30 января 2017 года суд приостановил производство по делу «Пушкино», указав, что «размер субсидиарной ответственности может быть определен только после окончательного формирования конкурсной массы и, соответственно, удовлетворения требований кредиторов», а на сегодня определить его «невозможно, так как у должника имеется нереализованное имущество».

Аналогичным образом закончились разбирательства с бывшими владельцами ПВ-банка (приостановлено производство по субсидиарному иску на 2 млрд рублей), Удмуртинвестстройбанка (320 млн рублей), Уралтрастбанка (305 млн рублей), банков «Холдинг-кредит» (8,4 млрд рублей) и «Экспресс» (2,6 млрд рублей).

Впрочем, эта невеселая картина — не повод опускать руки и предаваться унынию. Случается, что современных «червонных валетов», как и их предшественников, удается привлечь к ответственности. Так, в феврале 2017 года экс-председатель правления банка «Траст» Олег Дикусар и бывший финдиректор Евгений Ромаков были приговорены к семи и четырем годам колонии за растрату. В октябре 2017-го отправился в места не столь отдаленные «водочный король» и бывший сенатор Александр Сабадаш. За хищение денег под видом липовых кредитов из банка «Таврический» он получил восемь лет лишения свободы, топ-менеджеры банка Сергей Сомов и Дмитрий Гаркуша — по семь лет. Хотя пока это, увы, скорее исключение из правила.

Есть и еще один нюанс. В преступные схемы по хищению денег из банков оказываются вовлечены не только владельцы и топ-менеджеры, но и мелкие клерки вплоть до девушек на кассе. Взять, например, схему, которая на банковском жаргоне называется «оленевод». Допустим, руководство некоего банка ведет его к преднамеренному банкротству (на все той же беловоротничковой фене — хочет «положить на бочок») и понимает, что через энное количество дней контора «накроется». Тогда в дело вступает «оленевод», который приводит в офис два стада специально обученных «оленей». Первое стадо открывает в банке депозиты на максимальную сумму, которая должна быть компенсирована по закону «О страховании вкладов» в случае банкротства (сейчас это 1 млн 400 тыс. рублей). Фокус в том, что никаких денег они не вносят — оформляются липовые проводки, но на руки «олени» получают настоящие договоры, с подписями и печатями. Сумма фальшивых депозитов тут же выдается второму стаду в виде потребительских кредитов, причем зачастую на ворованные чужие паспорта. Таким образом из банка выносятся наличные.

Но это еще не все. После того как у банка отзывается лицензия, первые «олени» приходят со своими договорами в уполномоченный Агентством по страхованию вкладов банк (как правило, «Сбер» или ВТБ) и на совершенно законных основаниях получают от государства на руки уже украденные вторым стадом авуары. Понятно, что без помощи рядовых сотрудников офиса такую аферу провернуть технически невозможно. Они делают это либо за небольшую мзду, либо из-за компромата, которым их шантажируют более высокопоставленные коллеги. По идее, надо бы «брать за жабры» и их, и всех «оленей». Но правоохранителям, которые расследуют дела о хищениях из банков, либо лень заниматься такой «мелочовкой», либо не хватает профессионализма — либо они тоже в доле. В результате стада парнокопытных продолжают кочевать из одного дышащего на ладан банка в другой.

Кстати, эта схема с большим размахом применялась в банках, о которых пойдет речь в следующих главах.