Эйгор. В потёмках

Александр Кронос, 2022

Тебя засовывают в капсулу для проведения экспериментальной операции по лечению смертельного недуга. А просыпаешься ты в теле принца, которого пытались прикончить вместе со всей его семьёй. Всё, что осталось в наследство от его разума – мышечная память и язык. Власть уже в руках твоего «дяди», ставшего регентом при выжившем семилетнем брате, а тебя для сохранения жизни отправляют учиться в университет Хёниц, якобы для твоей же защиты. Вроде бы всё просто – надо выждать время и разобравшись, вернуться ко двору, встав у руля империи. Или найти соратников, чтобы свергнуть регента, заняв его место. Но окружающая реальность оказывается куда сложнее.

Глава I

— Ты никак не должен себя выдать, понимаешь? Давай ещё раз пройдёмся по биографии.

Сидящий напротив мужчина с цепкими карими глазами, внимательно смотрит на меня, ожидая ответа. Оторвав взгляд от пейзажей за окном, в третий раз принимаюсь излагать.

— Я сын графа Вайрьо, с далёкого севера. Незаконнорождённый сын, которого признали только после проявления первой струны. Отправлен на обучение за счёт королевской казны, из-за чего обязан десять лет провести на государственной службе. Аристократическим манерам не обучен, к высокому обществу не привык. Поэтому держусь от них подальше.

— Это важно! Избегай любых тесных контактов с аристократами. Нельзя, чтобы кто-то из них что-то заподозрил. Понимаешь?

Привычка капитана Мойрница постоянно использовать слово «понимаешь» здорово раздражает. Впрочем, это мелочи на фоне всего остального. Я пришёл в себя пять дней назад. Открыв глаза, с удивлением обнаружил, что надо мной склонились отнюдь не врачи, которые засовывали меня в капсулу для операции, а сборище непонятных личностей, в весьма странной одежде. Около часа ушло на то, чтобы понять — окружающий мир реален, а всё происходящее не является причудливым сном. Ещё несколько часов — на убеждение всех присутствующих, что у меня амнезия и я на самом деле не притворяюсь.

На протяжении всего последующего дня я пытался разобраться, где оказался и что случилось. Информация настолько перезагрузила мозг, что вечером я вынужденно прибегнул к единственному способу его разгрузки — влил в себя графин крепкого алкоголя, пахнущего вишней и отключился. Проснувшись утром и опустошив пару стаканов воды, попробовал структурировать все данные.

От воспоминаний отвлекает голос капитана, который снова возвращается к придворной манере общения.

— Ваше высочество, вам необходимо быть крайне осторожным. Понимаете? Сократите ваши контакты до минимума, обучайтесь и не лезьте на рожон. Так вы сможете сохранить своё инкогнито и остаться в живых. А мы за это время постараемся найти убийц вашей семьи. После этого и возвращения воспоминаний, вы сможете вернуться ко двору.

Послушно киваю ему, изображая из себя китайского болванчика. Да, я оказался в теле принца. Потенциального наследника престола, которого отравили вместе со всеми близкими. В ту ночь погиб сам император, два его сына, дочь и супруга. Выжили двое — я и семилетний Керьо, который по какой-то причине съел за ужином буквально крохи. Хотя, как я понимаю — сам принц не выжил, раз на его месте оказался я. За его жизнь боролись трое суток и в конце концов третий в очереди наследования престола человек открыл глаза. Но в его голове уже находился мой разум. Так что, он либо мёртв, либо переместился в моё тело. Если второе — представляю его удивление, когда парень выберется из капсулы. Конечно, если операция прошла успешно и в старом мире моё тело всё ещё живо.

За прошедшие три дня, брат императора — человек, которого я теперь должен называть дядей, успел объявить себя регентом при малолетнем выжившем принце. Его я видел только один раз — на второй день после своего перемещения. Рослый мужчина с короткой щетиной ввалился в комнату, где я находился под охраной и обняв, выдал несколько банальных фраз о мести за смерть брата и племянников, сразу добавив, что меня пока необходимо спрятать от всех остальных, пока не вернётся память или убийцы не будут обнаружены. Дождавшись от меня невнятного ответа, похлопал по плечу, сказав, что всё будет хорошо и убрался восвояси, оставив после себя аромат каких-то странных духов и запах лёгкого перегара.

Схему моего спасения озвучил капитан Мойрниц, которого прислали в тот же день. Меня, под видом бастарда одного из малоизвестных аристократов отправят учиться в Хёниц. Магический университет, расположенный в горах. Со своей собственной охраной и автономным статусом. Место, где по словам капитана, меня будет достаточно сложно достать. Тогда я всё-таки не удержался и с удивлённым видом задал абсолютно тупой вопрос — «У вас есть магия?». На что получил полный сожаления взгляд, за которым последовал короткий рассказ. Да, магия есть. Периодически рождаются дети, у которых в какой-то момент просыпается «струна» — нечто вроде магического дара. Обычно их одна-две. В случаях, когда ребёнку совсем везёт — три. Крайне редко рождаются дети с четырьмя струнами.

В процессе взросления, особенно если оно совмещается с обучением, у магов могут активироваться новые «струны». Чем их больше, тем шире возможности. Как правило, каждая новая «струна» усиливает старые возможности и даёт новые. Ходят легенды, что когда-то у магов было до двадцати струн и они умели творить невероятные вещи. Сейчас же, известный максимум — это одиннадцать. Именно столько имеется у главы Хёница. У основной массы магов — от четырёх до восьми струн. У меня всего одна, которая внезапно появилась после «воскрешения». Но это уже повод отправиться на обучение. Сейчас рождается не так много магов — в Хёниц берут всех, у кого есть хотя бы одна струна. Если когда-то университет был доступен только высокородным аристократам, то теперь государство оплачивает обучение каждого из магов, обязуя их после этого десять лет отработать на государственной службе. Во всех крупных городах есть пункты проверки, в которые может явиться кто угодно и бесплатно пройти её.

Капитан, временно погрузившийся в документы, снова поднимает на меня глаза.

— Давайте ещё раз всё повторим, принц.

Вздохнув, отвечаю.

— Я уже несколько раз говорил, что мы можем перейти на «ты». Перед тобой больше не Кирнес Эйгор, который должен унаследовать престол, а Орнос Вайрьо — бастард безвестного графа. Как ты предлагаешь мне скрывать личность, если сам постоянно напоминаешь о статусе?

Мойрниц чуть заминается, явно смутившись.

— Постараюсь, ваше высочество.

Увидев выражение моего лица, сразу же поправляется.

— Я всё понял, Орнос. Приложу все усилия, чтобы не сбиться. Давай проговорим всё ещё раз.

Хмыкнув, бросаю взгляд в окно, за которым виднеется пожухлая трава.

— Мы уже раз десять всё повторили. Лучше скажи, что меня ждёт в Хёнице? Какое там обучение?

Капитан со смущённым видом пожимает плечами.

— Не могу знать. Маги не любят об этом распространяться, а преподаватели и руководство университета стараются держать свои учебные программы в секрете.

Интересно. На службе у империи сотни, если не тысячи магов, а служащие ничего не знают о системе обучения в единственном магическом университете государства. Тот же капитан — он ведь явно не армейский офицер. Наверняка какая-то тайная служба. Если у него вообще такое звание и его зовут именно так. Но тоже ничего не знает. Или не хочет говорить. Уточняю.

— Совсем никакой информации?

Тот секунду колеблется.

— О том, что происходит внутри — ничего. Мы много раз пытались вытащить из магов хоть что-то о происходящем в университете. Но все они, как воды в рот набрали. И ни один не дал согласия поучаствовать в создании нового учебного заведения, которое занималось бы схожей подготовкой. Единственное, что мне точно известно — из ворот Хёница выходит только семь из десяти отправившихся туда студентов. Именно поэтому туда берут людей, начиная с девятнадцати лет, семьи которых подписывают полный отказ от претензий, на случай их гибели или увечья. Мы пытались повлиять на руководство, прося их принять меры по снижению смертности — магов и так немного. Но они заявляют, что это невозможно, без снижения эффективности учебной программы. Мол, мы либо получим всех живыми, но тупоголовыми неумехами, либо семьдесят процентов, но хорошо подготовленных.

Хм. И это он мне говорил, что внутри университета будет безопасно? Трое из десяти погибают без всяких заговоров и убийц. Увидев моё изменившееся лицо, Мойрниц сразу же добавляет.

— Вам… Тебе не стоит беспокоиться. Глава Хёница предупреждён о том, кто ты на самом деле и постарается оградить тебя от любых инцидентов, которые могут иметь место. Да и я сам буду поблизости — в Кёйреле.

Кёйрель — город около подножия горы, от которого наверх идёт что-то вроде канатной дороги с фуникулёрами. Между городом и университетом есть телеграфное сообщение, плюс ежедневно курсируют почтальоны. На саму территорию учебного заведения нельзя брать прислугу или компаньонов, поэтому капитан планирует остаться в этом городке, чтобы быть на связи в случае необходимости.

В голову приходит вопрос, который я немедленно озвучиваю.

— А как же все те люди, которые видели меня во дворце? Лекари, маг, гвардейцы?

Собеседник чуть склоняет голову.

— Маг — один из близких соратников вашего дяди, которому можно доверять. Что касается всех остальных — о них позаботились.

На автомате уточняю.

— Всех убили?

Капитан усмехается.

— Ну что вы. Если убивать квалифицированного специалиста каждый раз, когда он увидит или услышит что-то не то — на службе скоро никого не останется. Им просто стёрли память.

Откидываюсь на спину скамьи, обитой тканью похожей на бархат. Они и так умеют? Выборочно стирать память? Мойрниц тем временем продолжает.

— Не стоит беспокоиться. По приказу вашего дяди — регента Ланра Эйгора приняты самые строгие меры для сохранения вашей конфиденциальности.

Угу. Если не он сам всё это организовал, специально оставив Керьо в живых. Насколько я смог понять из выпусков газет, у Ланра была неплохая поддержка среди армейских офицеров. Но крайне слабая репутация среди аристократии. Взойди он на престол самостоятельно, в качестве полноценного императора — позиции нового правителя оказались бы весьма шаткими. А так — он вроде просто местоблюститель престола, пока Керьо не подрастёт. Или я не заявлю, что амнезия прошла. Если отталкиваться от этой гипотезы, то дядя неминуемо попробует устранить помеху и достать меня в университете. Правда не совсем понятно, к чему тогда такие сложности — можно было бы прикончить ещё по пути. Единственное, что приходит на ум — в курсе ситуации не только он, но и кто-то ещё из влиятельных сановников, которые в случае моей гибели, подтвердили бы свои подозрения в том, что именно он прикончил предыдущего императора, перебив его семью.

Хотя, это мог быть и не дядя, а кто угодно из многочисленных групп влияния при дворе. На попытки разобраться в окружающем меня мире я потратил три последних дня, но массив информации был слишком громадным, чтобы всех запомнить. К тому же, уверен, существовала масса тайных объединений, о которых никто не писал в газетах. А процентов девяносто времени я и вовсе потратил на книги из библиотеки, пытаясь понять, что собой представляет реальность в которой я оказался.

Поняв, что уже секунд десять пялюсь на капитана, ждущего от меня ответа, собираюсь с мыслями.

— Понимаю. Надеюсь у него получится отыскать заговорщиков.

Мойрниц скорбно склоняет голову.

— Непременно. Они все будут найдены и казнены, кем бы не оказались.

Поезд начинает подниматься наверх и я переключаю внимание на вид за окном. Жухлая трава постепенно сменяется тонким снегом, покрывающим землю — мы явно идём в гору. Стоящая рядом со мной сумка чуть сползает в сторону и приходится её поправлять. Большая часть моего текущего имущества — в ней. Несколько смен одежды, письменные принадлежности, писчая бумага. Небольшое количество украшений и родовой кинжал, который по легенде вручил мне граф Вайрьо в знак признания законным сыном. Красивый, но крайне массивный клинок с выгравированной волчьей пастью на металле. Всё типично — север, значит волки. Хотя всё лучше, чем если бы на стали оказалась изображение моржа или пингвина. Там же лежит пятизарядный крупнокалиберный револьвер и патроны. Второй, калибром поменьше — в кобуре у меня на поясе. Принц оказался большим любителем оружия — в его личных покоях, которые мне разрешили на пару часов посетить, обнаружилась почти сотня разных моделей. Из них я выбрал две, показавшиеся самыми удобными.

Собственно, всё, что мне осталось от предыдущего владельца этого тела — знание языка и мышечная память. Из револьвера я стрелял пару раз в жизни, когда выбирался в служебный тир. Но стоило взять оружие здесь и руки уже сами знали, что им делать.

Каждому студенту разрешалось взять на обучение оружие. Более того — памятка для отправляющихся в Хёниц даже рекомендовала это. Поэтому я прихватил сразу два револьвера, с немалым запасом патронов. Первый — калибром в одиннадцать эйлов — местной единицы измерения, которая навскидку была чуть больше миллиметра. Из этой штуковины наверняка можно было прострелить череп носорога, если попасть в цель. Второй — стандартного армейского калибра — восемь с половиной эйлов. Помимо этого, из оружия была пара ножей, один из которых сейчас висел на поясе, а второй был упакован в сумку.

В целом, технологический уровень развития мира был не слишком высоким. Самая совершенная из пока увиденных мной технологий — паровой двигатель. Правда, он явно отличался от привычного мне, потому что не я не припомню в истории Земли паровых танков. А здесь они были — несколько десятков громадных металлических монстров окружали императорский дворец, переброшенные в столицу по приказу регента вместе с пятым армейским корпусом, которым он когда-то лично командовал. На сам город посмотреть у меня не вышло — основная часть пути до железнодорожной станции прошла в карете с плотно зашторенными окнами. Несмотря на то, что маг дяди провёл титаническую работу с моим лицом, полностью изменив его черты, капитан не хотел рисковать. Поэтому по дороге мы дважды меняли кареты, прибыв к станции на частном извозчике.

Размышления прерываются скрипом тормозов — поезд останавливается. Мойрниц, выглянув в окно, поворачивает ко мне голову.

— Всё. Мы прибыли в Кёйрель. Отсюда все студенты отправятся дальше, а сопровождающие их лица останутся в городе.

Об этом он раньше не говорил. Уточняю.

— И много таких?

Капитан пожимает плечами.

— Почти все берут с собой хотя бы пару слуг. Аристократы из высшего света привозят целый штат — повара, служанки, охрана, любовницы.

Всё равно до конца не понимаю.

— Но зачем их всех держать в Кёйреле?

Сопровождающий усмехается.

— После первого месяца обучения, студентам разрешается свободно покидать стены университета и многие спускаются сюда, чтобы провести выходные. Аристократы предпочитают проводить это время в построенном или арендованном особняке с обслугой. В городе около сотни домов, принадлежащих аристократическим семьям, где гостили поколения их отпрысков, обучавшихся в Хёнице. Правда, некоторые из них вынуждены теперь сдавать их внаём, чтобы окупить содержание.

Хмыкаю. Вот тебе и формальное равенство студентов. Пока одни будут ютиться в дешёвой гостинице или останутся в Хёнице, другие смогут спокойно пировать в собственном особняке, пользуя девушку, которую привезли с собой же. Или девушек. Не зря же капитан упомянул любовниц во множественном числе.

Поезд окончательно останавливается и набросив на себя длинную куртку обитую мехом, я вместе с капитаном отправляюсь к выходу. Для конспирации мы ехали в купейном вагоне третьего класса. Правда, при этом выкупив всё купе целиком. Но офицер объяснил это тем, что в последний момент отменилась поездка части прислуги. В любом случае вышло дешевле и не так приметно, как поездка в купе первого класса.

Прощаемся прямо на платформе, пожав друг другу руки. Мойрниц заранее оставил мне свой адрес, который можно использовать для связи. О кодовых фразах, которые означали бы необходимость экстренной помощи, мы тоже договорились. Достаточно мне использовать одну из них в телеграмме или письме, как офицер немедленно свяжется с главой Хёница.

Бросив вслед ему взгляд, бреду вместе с остальной толпой пассажиров, направляющихся к канатной дороге. Вокруг восторженные лица будущих студентов. Основной массе — чуть больше девятнадцати. На их фоне выделяется несколько человек, которые явно намного старше. Например оглядывающийся по сторонам верзила со шрамом через всю правую щёку. Выражение лица такое, как будто он не совсем понимает, где находится.

По пути проходим мимо вагонов первого класса. Здесь действительно толпа обслуги. Охрана в форменных мундирах аристократических домов, заливающиеся фальшивыми слезами девушки. Хотя, может кто-то из них и правда лелеет мечту стать, если не женой, то хотя бы матерью бастарда для кого-то из молодых аристократов. Насколько я понял, это может обеспечить неплохое содержание. А в случае признания сына законорождённым — место при дворе его семьи. Каждый из знатных домов старался содержать свой собственный двор, формирующийся в основном из вассалов и союзников. Как эта феодальная система уживается с относительно продвинутыми технологиями, я пока не понимал. Но и в целом, устройство мира мне ясно далеко не до конца, так что тут нет ничего странного.

Добравшись до канатной дороги, выясняю, что тут целая очередь. В кабине помещается по восемь человек, из-за чего приходится ждать. Около подъёмника дежурит служащий Хёница и двое городских полицейских, укрывшихся от холода под длинными плащами, над которыми возвышаются шлемы. Помимо них здесь ещё пара человек, которые судя по всему, обслуживают фуникулёр.

Впрочем, дело движется быстро и спустя несколько минут я уже забираюсь в кабину. Когда усаживаюсь на прохладную скамью, внутрь проталкивается высокий блондин, оттолкнувший в сторону паренька с задумчивым лицом. Тот, чуть не упав, хватается за одного из служащих. С трудом удержав равновесие, снова шагает внутрь, покосившись на обидчика и располагается слева от меня. Остальные места уже заняты, так что следующий пассажир — изящная девушка с длинными каштановыми волосами, которые несмотря на холод, остались открытыми, становится последней. Усаживается на единственное свободное место — между мной и стенкой кабины.

Вижу, как в её сторону, прищурив глаза косится промчавшийся вне очереди блондин. Как только мы трогаемся с места, встаёт на ноги и шагает ко мне.

— Меняемся местами, парень.

Подняв глаза, цепляюсь взглядом за вышитый красивой вязью герб. Это кто-то из аристократов. Вспомнить бы ещё кто именно. Хотя, в любом случае, прогибаться и показывать себя тюфяком в первый же день, я не собираюсь. Киваю на пустое место за его спиной.

— Вернулся бы лучше назад, умник. Благодари, что тебя не выкинули в снег за проход вне очереди.

Лицо аристократа вытягивается.

— Ты понимаешь, кого сейчас оскорбляешь? Мой дом может раздавить тебя и твоих родных, как насекомых.

С усмешкой киваю ему.

— Возможно. Но ты только что угрожал семье графа Вайрьо в присутствии шести свидетелей, каждый из которых подтвердит это на допросе под заклинанием правды. Если с кем-то из моих родных что-то произойдёт — тебя вздёрнут на дыбе.

Глядя на его ошарашенное лицо, продолжаю.

— А вся твоя охрана осталась внизу. Единственное, что тебе остаётся — вызвать меня на официальную дуэль или попробовать пристрелить прямо здесь. Я не против как первого, так и второго — могу поставить всё своё золото на то, что стреляю быстрее и лучше.

Блондин ещё несколько секунд смотрит на меня, гневно раздувая ноздри. Потом злобно шипит.

— Идиот. На пустом месте нажить себе врагов в лице Свезальдов — это надо суметь. Ты обделался ублюдок. Не беспокойся — твою жалкую семейку никто не тронет. А вот тебе самому лучше не соваться за пределы Хёница до конца учёбы.

Когда он мостит свою задницу на скамью, невинным тоном уточняю.

— Самому меня прикончить — кишка тонка? Нужны наёмные убийцы.

Парень брезгливо кривится.

— Чтобы сын хёрдиса вызывал на дуэль заштатного графа, который трахает диких волчиц? Меня потом ни на один бал не пустят.

Обведя взглядом остальных, добавляет.

— Хочу заметить — о наёмных убийцах я ничего не говорил. Но многие, услышав об оскорблении великом дома Свезальдов, пожелают отомстить.

На этот раз не могу сдержать скептическую усмешку. Этот паренёк слегка перебарщивает с пафосом и крайне неловко маскирует свои намерения. Хотя, судя по глазам остальных, опущенным в пол, они не слишком горят желанием присутствовать при этом конфликте. Даже девушка справа, сидит, уставившись в окно, как будто происходящее её не касается. Единственный, кто не пытается отвести глаза — задумчивый паренёк, внимательно изучающий аристократа на скамье напротив и сидящий рядом с сыном хёрдиса верзила, который кажется лет на семь-восемь старше остальных. Этот морщится, как будто пытаясь понять, что происходит и как стоит себя вести.

Остаток пути проводим в полной тишине. Блондин периодически бросает на меня злобные взгляды, постукивая пальцами по пряжке своего ремня. А я разглядываю постепенно приближающийся комплекс строений. Хёниц оказывается не каким-то отдельным зданием, а массивным нагромождением построек на склоне горы. Размах действительно поражает воображение. Особенно, если учесть, что всё это было возведено ещё в эпоху отсутствия здесь паровой энергии.

Покидаю кабину третьим — сразу после презрительно покосившегося на меня блондина. Оказавшись на брусчатке, слышу голос со стороны здания.

— Всем студентам необходимо немедленно проследовать на встречу со специалистом по определению айвана. Не разбредайтесь по сторонам, дамы и господа. В случае, если вы самовольно покинете эту площадку — Хёниц не несёт ответственности за ваши жизни.

Направляюсь на звук голоса, когда где-то сбоку взвизгивает девушка. Обернувшись, вижу, что из-за деревьев, окружающих мощёную брусчаткой площадку, перед канатной дорогой показался громадный медведь, пытающийся понюхать одну из юных студенток. Сейчас та стоит метрах в пяти от него, продолжая повизгивать от страха. Снова слышится тот же мужской бас.

— Не стоит опасаться, это зверь из стражи нашего университета. Пока не сойдёте с камня площадки, он вас не тронет.

Замечаю, что толпа немедленно отодвигается в сторону, стараясь двигаться по противоположному краю, вплотную к трассе фуникулёра. На то, чтобы добраться до входа, в котором исчезает поток будущих студентов у меня уходит около минуты. Слегка сбавляю темп, оглядываясь вокруг, но отсюда ничего нельзя разглядеть — только высокая каменная стена здания, без единого окна, поднимающаяся вверх, да кабины, скользящие по канатам, чтобы развернуться и спуститься вниз.

Шагаю вперёд, оказавшись в широком каменном коридоре с тусклым освещением. Через каждые три-четыре метра стоят служащие Хёница в чёрных ливреях со знаком университета — вышитой на ткани головой горного льва. Периодически, один из них хватает за рукав кого-то из людей, подталкивая его к каменной стене, кусок которой отходит в сторону и сразу возвращается назад, как только человек проходит внутрь. Пытаюсь заглянуть в один из таких проёмов, но обнаруживаю, что обзор закрывает плотная пелена, похожая на странную натянутую плёнку. Судя по тому, что через неё с лёгкостью проходят присланные на обучение маги, она вполне преодолима. А спустя несколько мгновений, один из этих парней вцепляется и в меня, подтаскивая к стене. Оказываясь при этом неожиданно сильным, что странно для его телосложения. Вижу отъезжающий в сторону кусок стены и шагаю вперёд, преодолевая преграду.