Разумная жизнь. Книга первая

Александр Краснов

Как зародилось человечество? Что ждет его впереди?.. Кто мы? Откуда? И для чего мы живем?.. Что такое вселенная на самом деле? Есть ли у нее границы, а если и есть, то что за ними находится?.. Существует ли жизнь во вселенной? Что из себя представляет феномен НЛО?.. А есть ли Бог?.. На эти и на многие похожие вопросы пытаются ответить главные герои романа, каждый своим путём. И все началось в 2035 году, с высадки первых колонистов на Марс… А может быть, все началось гораздо раньше?..

Глава 2

— Здравствуйте! С вами снова я, Екатерина Созонова… — кареглазая брюнетка повернула на себя объектив видеокамеры и помахала рукой, — …я веду свой заключительный репортаж о долгом путешествии к Марсу. Сейчас мы находимся на его орбите и через несколько минут совершим посадку. Ну наконец-то… — Катя ностальгически улыбнулась, — …исполнится мечта моего детства. Я всю жизнь хотела полететь в космос и неважно на какую планету, лишь бы быть ближе к звездам. Меня всегда манили бескрайние просторы вселенной, ее загадки и тайны. Помню, как подростком я смотрела фантастические фильмы и читала романы, а потом грезила о полетах на космических кораблях. И вот… — Катины глаза слегка наполнились влагой, — … моя мечта сбылась. После всех препятствий что мне пришлось пройти, я могу вам сказать только одно: нет такого понятия, как «не смог», а есть только одно понятие — «не захотел». В жизни нет ничего невозможного, нужно только стремится и действовать. И еще я хочу вам сказать: не бойтесь мечтать и идти к своей мечте несмотря ни на что. Человек, который боится мечтать-убивает себя, а человек у которого нет мечты-уже мертв… Красиво сказано. Не правда ли? — она едва улыбнулась, — Нет. Эти слова принадлежат не мне. Это высказывание я прочитала в одной книге несколько лет назад. Кстати и вам советую с ней ознакомиться. Много чего полезного для себя подчерпнете. Написал ее один Российский уфолог. Академик…

— Ну ты нашла время для сьемок, — раздался женский голос за спиной Кати, — Скоро высадка. Вы перепроверили систему?

Катя быстро провела рукавом по глазам, повернулась, и направила камеру на девушку с красивым волевым лицом. Та безмятежно висела в воздухе, ухватившись рукой за невысокий, узкий проем, и строго смотрела на Катю.

— Мы с Ником готовы, — уверено ответила Катя, — ручное, аварийное управление в норме. Ошибочные алгоритмы в посадочной программе Ипы не обнаружены. Лао, несколько раз перепроверил систему и подтвердил готовность. Так что, ждем остальных.

Девушка довольно улыбнулась, мотнула головой и исчезла в полукруглом проеме.

— Надя подожди, — крикнула Катя, — не хочешь что-нибудь сказать на последок.

— Некогда, Кэт, — послышался голос из далека.

— Ну как хочешь, — Катя повернула камеру на себя и уважительно сказала, — Беспокоится. Мечется туда-сюда. Переживает. Не знаю, как бы я вела себя на ее месте. Помню еще на подготовительных курсах, психологи выявили у нее ярко выраженные аналитические способности и лидерские качества. И поэтому, немка Надя Грюбер, стала нашим командиром экипажа. А сейчас… — Катя рукой оттолкнулась от боковой панели и подплыла к двум круглым иллюминаторам, — …сейчас я покажу вам Марс. Вы только взгляните какая красота! Я сейчас нахожусь в носовом отсеке и поэтому отсюда самый лучший вид. Вот он Бог войны! — она еще ближе протянула руку с камерой к толстым стеклам, — посмотрите, как он медленно вращается и светится красно-розовым цветом. Это действительно красная планета и как прекрасен вид сверху… — Катя застыла уставившись на Марс, — …От сюда хорошо видно, что практически вся его поверхность покрыта метеоритными кратерами разных форм и размеров. И как вам известно, в одном из них мы и намерены создать первую колонию. В «Равнине Утопия» для этого есть все необходимые условия. Анализ образцов грунта, присланный в 2026 году марсоходом «Арес-4» показал, что на глубине более трех метров, находится толстый слой замершего, углекислого газа и водяного льда. А в некоторых местах, Арес случайно обнаружил пустоты. Ученые предположили, что возможно там, подо льдом, находится Н2О в жидком виде. Также, гладкая равнина кратера, слегка усыпанная небольшими камнями, облегчила дронам постройку сооружений и поспособствует нам, совершить более безопасную посадку. Кстати… — Катя снова повернула объектив на себя-…а вы знаете кому выпала честь первым ступить на поверхность Марса? Это Этьен. Мы с ребятами тянули жребий, и он оказался счастливчиком, доставшим заветную бумажку. Сейчас я попробую взять у него интервью. — Катя схватилась за выступ, перевернулась и проплыла между шести, полулежащих кресел, — Как прикольно летать в невесомости. Помню в детстве, я много раз смотрела сьемки, где космонавты парят в космосе, но я и не думала, что это так классно, — Она нырнула в проем, за которым находился не большой коридор, — После посадки на Марс, появится гравитация и можно будет ходить нормально. А пока я буду этим наслаждаться. Вау! — она кувыркнулась в позе эмбриона, и направив камеру в полукруглую комнату, выглянула из-за угла, — Надя и Лао… Корректируют траекторию входа в атмосферу… Тихо… Не будем им мешать, — пытаясь не нашуметь, Катя осторожно оттолкнулась от стенки и подплыла к кубрику напротив, — А вот и Томоко с Ником, — еле слышно сказала она, наведя объектив на симпатичную азиатку и светловолосого парня, которые, всеми усилиями, пытались запихнуть в предохранительный отсек, громоздкий, квадратный предмет, напоминающий тумбочку на колесиках, — Вы сейчас наблюдаете за подготовкой медпункта к высадке, — быстро забубнила Катя, — Упаковыванием медицинских инструментов, изолированием самодвижущихся объектов, и пристегиванием аппаратуры страховочными ремнями. Все это делается для того, чтобы ни дай Бог, ничего не испортить и не сломать при посадке. Ну что? — Катя повернула камеру на себя, — Полетели дальше?

Она снова оттолкнулась от стенки и миновав еще несколько отсеков, оказалась возле толстой двери, находившейся в конце коридора.

— А сейчас мы увидим нашего счастливчика, — Катя нажала на звонок.

В небольшом, круглом иллюминаторе появилось лицо, затем на панели с боку, загорелся зеленый цвет и люк открылся.

— Всем привет, — сказал круглолицый парень, увидев камеру в руках Кати. Он помахал рукой и улыбнулся.

— Этьен, что ты чувствуешь зная о том, что войдешь в историю, как первый человек ступивший на поверхность Марса?

— Ну… — парень задумался, — …я считаю, что мне просто повезло. На моем месте мог оказаться каждый. И вообще, я хочу поблагодарить всех, кто участвовал в проекте «колония Марс-1», всех тех, кто надеялся и верил в то, что мы добьёмся успеха. А также, я хочу еще раз передать привет своей маме. Мам, привет!… — Этьен снова помахал рукой, — … и своему родному городу Дижон, и всем тем, кто меня знает…

— Так. Завязываем, — послышался женский голос за спиной Кати, — до стартовой точки входа в атмосферу осталось 20 минут. Скафандры проверил?

— Да, командир, — ответил Этьен, — герметичность, состояние элементов и оборудования в норме. Аккумуляторы и кислородные баллоны заправлены.

— Ну все, ребята, — сдерживая волнение сказала Надя, — Значит пора! Одеваем термобелье, скафандры и занимаем места согласно инструкции.

— Есть, командир, — ответила Катя и повернула объектив на себя, — Вот и все. Через несколько минут мы совершим посадку на Марс, — она глубоко вздохнула и резко выдохнула, — Я так волнуюсь. У меня сейчас сердце из груди выскочит. Ну ладно… Ждите моего следующего репортажа с поверхности. Всех целую… Пока. Пока.

Она перевернулась в воздухе, и схватившись за угол, вплыла в отсек, находившийся справа. Затем открыв видеокамеру, слегка трясущимися руками вынула тоненькую, черную флеш-карточку.

— Господи… — тихо сказала она, переведя речь с английского на русский, и посмотрела куда-то вверх, — …Господи… Помоги нам не разбиться.

Потом, она вставила флешку в гнездо компьютера, и прислонила палец к появившемуся голографическому монитору, на экране которого мигала красная кнопка с надписью «отправить».

Электронное табло, над головой Ника, быстро отсчитывало последние секунды. Через стекло скафандра, он спокойно посмотрел на Катю, положив свою ладонь, на ее руку.

— Не бойся, — с улыбкой сказал он, — НАСА знает свое дело. Все будет хорошо.

— А я и не боюсь, — Катя улыбнулась в ответ и крепко сжала его ладонь, насколько это позволяла толстая перчатка скафандра, — Герметичность отсека?

— В норме, — ответил Ник, взглянув на зеленую лампочку слева от себя.

— Ну тогда… Тогда вроде все готово, — с волнением сказала Катя и оглянувшись, посмотрела на членов экипажа, лежавших в креслах, в позе эмбриона лицом друг к другу, — Все пристегнули ремни?

— Все, — послышался ответ в наушниках, а затем шутливый голос Томоко спросил, — Кэт, ты думаешь ремни нас спасут, если… Если что-то пойдет не так? Мы же, в конце концов, не в автомобиле едем.

В наушниках раздался легкий хохот, который прервал строгий голос Нади: «Очень смешно».

— Прости. Я просто хотела разрядить обстановку, — оправдывалась Томоко.

— Ты бы лучше какой ни будь японский анекдот рассказала, — вмешался Лао, — хотите я вам расскажу, как…

— Всем приготовиться, — внезапно прервала его Катя, — до старта осталось… — она взглянула на Ника, и сжав его руку еще сильнее, посмотрела на циферблат, — …4 секунды, 3 секунды, две, одна… Поехали!

— Стартовая позиция достигнута, — произнес электронный, женский голос ИИП, — Внимание. Начинаю вход в толстые слои атмосферы.

Раздался шипящий звук и нос ЖДК медленно приподнялся. Поверхность Марса постепенно исчезла из двух круглых, носовых иллюминаторов, а вместо нее появилась, черная пустота космоса. Катя закрыла глаза. Корабль резко дернулся, а затем его начало трясти.

— Ой, мамочки, — прошептал испуганный голос Томоко. Затем, она еще что-то начала говорить по-японски, но сильный гул с наружи, заглушил ее речь.

Тряска усиливалась. Огненная пелена заволокла стекла иллюминаторов. Послышался странный хрустящий звук, вперемешку со свистом.

— Что-то мне это не нравится, — крикнул Этьен, — Мы развалимся. Корабль не выдержит.

— Выдержит, — сказала Надя, тяжело дыша, — Это горит и отлетает огнеупорная обшивка. Всем сохранять спокойствие. Следите за своим дыханием. Вспомните, как нас учили: носом-глубокий вдох, ртом-выдох.

— Ты уверена, что все в порядке? — крикнул Лао, — по-моему так быть не должно…

— Все в порядке! — перебил его Ник, — на индикаторах все в норме. Еще чуть-чуть, и мы войдем в атмосферу.

— Ковбой. А я думал ты спишь, — крикнул Лао.

— Да я бы уснул, — ответил Ник, — но кто-то же должен посадить ваши задницы.

В наушниках снова раздался смех.

ЖДК продолжало трясти. Казалось, что страшный свистящий скрежет наполняет собою все пространство и становится все громче и громче. Все молчали прислушиваясь к нему. Его только немного перебивало частое, тяжелое дыхание в наушниках.

Неожиданно хруст и свист прекратились. Нос ЖДК медленно опустился вниз.

Катя сделала глубокий вздох и открыла глаза. Перед ее взором, в иллюминаторах, развернулся полукруглый, красно-розовый горизонт Марса. Огненная пелена, медленно таявшая, еще пару раз сверкнула и через несколько секунд полностью исчезла.

Катя посмотрела на Ника. Тот молча следил за индикаторами на панели управления крепко сжимая ее руку. Он будто почувствовал на себе ее взгляд и слегка повернув к ней голову, улыбнувшись сказал: — Все идет как по маслу. Еще немного и…

Снизу раздалось несколько, почти одновременных хлопков.

— Отстрел нижнего обтекателя успешно выполнен, — сказала Ипа женским голосом, — Включаю маневровые двигатели…

Сзади послышался мощный и громкий рев. ЖДК резко толкнуло вперед.

–…Произведен захват точки приземления, — продолжал электронный голос, — начинаю набор скорости и маневрирование.

Катя с тревогой смотрела на панель с мигающими и горящими лампочками. Повернув голову влево, она взглянула на надпись «ручное управление» и на небольшой переключатель, ниже надписи. Ее сердце сильно стучало. В висках тревожно пульсировала кровь. Катя осторожно приподняла левую руку и аккуратно погладила переключатель большим пальцем, затем плавно пошатала ручку джойстика управления, находящуюся под ним.

— Кэт, не волнуйся, — заметив это, крикнул ей Ник, сквозь рокот двигателей, — Расслабься. Ипа справится.

— Да я так, — оправдалась Катя, пытаясь сделать голос как можно мягче, — На всякий случай.

— Не волнуйся, — повторил Ник и перевел взгляд на индикаторы, — У нее получится. Должно получится.

ЖДК продолжал стремительно снижаться, оставляя за собой шлейф огня и дыма, как случайный метеорит, захваченный в плен гравитацией планеты. Сильный рев его двигателей нарушал вековую, безмолвную красоту Марса и разносился на многие сотни и тысячи километров. С каким-то неописуемым восторгом Катя смотрела в иллюминаторы и наблюдала как приближалась красноватая поверхность. Вот то, о чем она так долго мечтала. Вот то, к чему она столько стремилась. Победа была так близка. Очень близка. Осталось совсем чуть-чуть. Осталось совсем немного. Только бы все получилось. Только бы все прошло по плану.

«У нас получится. У нас все получится», — вертелись мысли в Катиной в голове, — «Все будет хорошо. Ипа справится. Она не может не справиться».

После длительного молчания, Ник посмотрел на высотомер, покосился на Катю, а затем громким голосом сказал, — Высота 10 тысяч метров.

Сзади раздался сильный хлопок и тут же резко наступила, как всем показалось, гробовая тишина.

— Отстрел задней ступени успешно выполнен, — произнес женским голосом ИИП, — начинаю мягкое планирование к точке приземления.

От резкой перемены, в ушах немного звенело и только нервное дыхание всех членов экипажа, пробивалось сквозь этот звон. Все молчали и каждый думал о чем-то своем, пытаясь хоть как-то угомонить свой страх, а уж тем более не показать его другим. Все ждали. Ждали…

— Высота 8 тысяч метров… 7 тысяч метров… — начал отсчет Ник, делая длинные паузы, — … 6 тысяч метров… 5 тысяч… 4 тысячи…

Катя смотрела на датчики, изредка, поглядывая в иллюминаторы, за стеклами которых, быстро приближаясь, мелькал красный пейзаж Марса. Внизу, с огромной скоростью, проносились горы, равнины, кратеры, овраги, а затем, с той же огромной скоростью, исчезали под полукруглой стенкой носа ЖДК.

— Скорость? — спросила Катя, посмотрев на Ника, и освободив свою руку от его захвата, аккуратно подергала ручку правого джойстика.

— 45 метров в секунду, — ответил тот, посмотрев на индикатор слева от себя, — Высота 2 тысячи метров.

Через несколько минут, с одного и другого бока ЖДК раздались два одновременных щелчка, а затем послышался неприятный скрежет, который через секунду стих.

— Сброс маневровых крыльев успешно выполнен, — равнодушно произнес электронный голос, — Выпускаю тормозной парашют.

Сверху раздался сильный хлопок и ЖДК резко дернулся.

В наушниках взвизгнул женский голос, потом еле слышно что-то забормотал по-японски.

— Господи помоги…, — тихо сказала Катя по-русски и вцепилась обеими руками в ручки полулежащего кресла, — Прошу тебя… Помоги…

— 800 метров, 600 метров, — продолжал считать Ник, следя за высотомером.

— Скорость? — спросила Катя.

— Падает, — ответил тот, посмотрев на индикатор скорости, затем вновь уставился на датчик высоты, — 400 метров, 300 метров, 250 метров, 200 метров, 150, 100… — а затем стиснув зубы, крикнул, — Ну давай же. Давай… Ну…

Сверху что-то клацнуло, и в это же время, снизу раздался громкий, мощный рокот. ЖДК вновь резко тряхануло.

— Тормозной парашют отцеплен, — все также равнодушно сказала Ипа, — произведен запуск реверсивных двигателей. Вывожу противоударные пружины.

Снизу зазвучал жужжащий звук.

— 50 метров, 40 метров… — голос Ника, как тикающий маятник, отсчитывал остатки расстояния до планеты, — 30 метров… 20…10…Всем приготовится к удару!

Катя задержала дыхание и сильно зажмурилась.

Удар был неслабый. Снизу раздался треск и скрежет, а затем наступила тишина, прерываемая, плавно угасающим рокотом двигателей. Время как будто застыло. Все, как будто, замерло, в ожидании непонятно чего. И вот наконец, через несколько минут, эту, казалось бы долгую тишину, перебиваемую частым и тяжелым дыханием в наушниках, нарушил испуганный, и в тоже время радостный голос Этьена, — Да. Да. Да. Твою же мать. Мы еще живы. Я люблю НАСА. Люблю. Люблю. Люблю, — и он хотел крикнуть еще что-то, но его перебил командный голос Нади, — Хватит вопить. Мы поняли, что ты жив, — затем сделав паузу, она обратилась к остальным членам экипажа, — Все целы? У всех все в порядке?

— В порядке! — тяжело дыша, отзывались мужские и женские голоса, — Все в порядке! Все в норме!

— Кэт, ты как? — услышала Катя в наушниках голос Ника и почувствовала, как его рука осторожно дотронулась до ее плеча, — Кэт не молчи. Ты в порядке?

— Да. Все хорошо, — ответила она открыв глаза и посмотрев на Ника, — Я просто… Я просто задумалась. Все хорошо.

— Никому не вставать. Всем сидеть на месте, — спокойно сказала Надя, — ждем отсчета ИИП.

Катя обвела взглядом приборную панель, и посмотрев на зеленые огоньки, довольно улыбнулась.

— Думаю с ЖДК все в порядке, — немного уверено сказала она, слегка покосившись на Ника, — Судя по индикаторам — все в норме.

— Ждем ИИП, — с твердостью в голосе повторила Надя, — Действуем по инструкции.

Катя послушно замолчала, и еще раз взглянув на панель, стала смотреть в иллюминаторы, пытаясь хоть что ни будь увидеть сквозь красно-ржавую пелену пыли, поднятой реверсивными двигателями. Эта пыль заволокла все, абсолютно все. Не было видно ничего, кроме полукруглого, выпуклого носа ЖДК. Казалось, что красно-розовый, непроглядный туман окутал собой всю планету, и этот туман не был похож на тот земной, который со временем постепенно исчезает, высвобождая то, что он поглотил. У Кати возникло чувство, что этот красно-розовый, ржавый туман не растворится никогда и что она не увидит ни марсианского неба, ни марсианского солнца, ни красивых марсианских пейзажей, о которых она так мечтала. Подумав о небе и о солнце, она неожиданно вспомнила Землю. Вдруг, картины прошлого побежали перед ее глазами: детство, юность, начало взрослой жизни, все плохие и хорошие переживания. Вся ее жизнь, мгновенно пролетела перед ее внутренним взором, оставляя на душе, нехороший осадок. Осадок, от которого, как казалось Кате, она уже давно избавилась. Под ложечкой у нее еле заметно засосало и сделалось немного страшно и тоскливо. Странное ощущение охватило ее. Ощущение знакомое, но давно забытое. А за ним, в душе появился непонятный ужас.

«Что со мной?» — подумала Катя, — «Что это? Тоска по Земле-матушке? А ведь я больше никогда не увижу Землю. Никогда. Может быть, в скором будущем, человечество достигнет таких высот, что сможет беспрепятственно летать на Марс и обратно, но меня, возможно уже не будет в живых. И почему я об этом не думала так, как сейчас, когда исправить уже ничего нельзя», — под ложечкой снова засосало, — «Никогда», — завертелось у нее в голове, — «Никогда не увижу Землю».

Пыль, за стеклами иллюминаторов, постепенно оседала и начинала медленно вырисовываться поверхность Марса. Катя вглядывалась, но отчетливо увидеть ничего не могла. И чем понятней становился пейзаж, тем больше отпускал ее необъяснимый страх, и тем радостнее и сильнее начинало стучать ее сердце. И чем ярче проступал ландшафт, тем бледнее становились мысли о Земле, и о пережитом прошлом, как будто они тоже опускались на поверхность и потихоньку покрывались толстым слоем марсианской пыли.

— Сканирование комплекса завершено, — внезапно и все так же равнодушно сказала Ипа, — Суммарный уровень повреждения составляет 1,67%. Ошибок программного обеспечения не обнаружено. Важные жизненные и вспомогательные функции комплекса в норме. Герметичность отсеков в норме. Более точные данные вывожу на голопроэктор.

Над головами Ника и Кати вылезла круглая, небольшая, полупрозрачная линза, которая засветилась и перед пилотами появилась трехмерная, вращающаяся голограмма ЖДК. Чуть ниже мелькали цифры и график, показывающий уровень и классификацию поломки, а также возможную причину и способы ее устранения.

— Ипа, на сколько мы отклонились от зоны высадки? — спорила Надя.

— Посадка в точку приземления произведена успешно, — ответил женский электроный голос, — отклонение составляет всего 2,56%.

— В яблочко, — не сдержав восторга крикнула Надя, а затем обратилась к Нику, — что там у нас?

— Повреждены две противоударные пружины. Нет электричества на «кухне», — радостным голосом сообщал Ник, смотрев на голограмму, — короткое замыкание в третьем щитке, сгорел воздушный фильтр в верхней камере, и-и-и-и, — потянул он, как будто наслаждаясь, — вроде все, поломок больше не обнаружено.

Пока говорил Ник, стояла гробовая тишина. Все ожидающе молчали, тщательно прислушиваясь к каждому его слову, но после того как он закончил, уже смело и не боясь услышать упрек командира, снова раздался голос Этьена, — Добро пожаловать на Марс. Да, да, да черт побери, мы сделали это. Я-я-я-х-х-у-у. Жаль, что мы не взяли с собой шампанское, а то бы я открыл одну бутылочку, да окатил вас с ног до головы.

В наушниках зазвучал смех и восторженные возгласы.

— Я люблю. Люблю. Люблю НАСА, — еще раз признался в любви Этьен, отстегнул ремень и, сделал несколько неудачных попыток встать с кресла, — Что-то я отвык от гравитации.

— Привыкай, — со смехом сказала Томоко и кряхтя, последовала его примеру, — Надо было больше заниматься на тренажерах, а ты лентяй отлынивал.

— У меня нет комплексов, по поводу своей фигуры как у некоторых, — шутливо ответил Этьен, — я и так знаю, что я стройный и красивый, и бегать в космосе, как хомячок по кругу, я и не собирался еще во время нашей подготовки на Земле. Да кстати, благодаря мне вы сэкономили немало провизии, потому что я не тратил калории, реже чувствовал голод, а значит и меньше ел.

— Если бы ты меньше ел, — засмеялась Катя, — Ты бы сейчас легко оторвал свой зад от кресла.

— Да, да. Точно, точно, — послышались в наушниках мужские и женские голоса, вместе с громким хохотом.

— Смейтесь. Смейтесь, — делая вид, что обиделся, сказал Этьен, — Когда-нибудь историки оценят великий подвиг самопожертвования первого француза, полетевшего на Марс, и не щадившего живота своего ради общего блага.

— Оценят, оценят, — серьезным тоном промычал Лао себе под нос, при этом ворочаясь в кресле и пытаясь вытащить из гнезда застрявший там карабин ремня безопасности, — Оценят, оценят… Не знаю, как вам полет, ребята, но посадка на Марс-это было что-то. Наконец то все позади. Я чуть в штаны не наделал. Надо сообщить на Землю, что бы НАСА для следующих полетов, придумали и выдавали астронавтам космические подгузники, — кто-то захихикал, и Лао, услышав это, шутливым голосом добавил, — Ничего смешного не вижу. Нет. Я серьезно говорю. Эта посадка была похлеще… — он задумался и наконец выдал, — … похлеще, чем американские горки. Не так ли ковбой?

— О-о-о, — потянул с улыбкой Ник привстав и посмотрев на уже стоящую Катю, — Поверь, ты просто не катался на настоящих аттракционах. Посадка на Марс по сравнению с ними-это просто легкая прогулка на велосипеде по китайской стене.

Раздался смех, а затем серьезный голос Нади стал отдавать команды: «Так. Все. Собрались. Лао, займёшься „кухней“ и замыканием в третьем щитке…»

— Понял, — отозвался китаец, отстегивая и снимая с головы шлем скафандра. Вытерев ладонью легкую испарину на лбу, он глубоко вдохнул носом воздух, как будто находился где-нибудь на морском пляже или в лесу.

–…Фильтр подождет. Ничего страшного, — продолжала Надя и посмотрев на Этьена заискивающе спросила, — Ну, первый человек, который должен ступить на красную планету, ты готов оставить след в истории не только на Земле, но и на Марсе.

В ответ, через стекло скафандра Этьена, она увидела его сияющую и довольную улыбку.

— Значит готов, — ответила сама себе Надя, а затем добавила, поочередно переводя взгляд с одного члена экипажа на другого, — Этьен, Ник и Томоко идут наружу. Необходимо, в первую очередь, визуально осмотреть дно ЖДК, затем и сам ЖДК на наличие повреждений. Ипа могла что-нибудь пропустить. Так же, нужно выявить причину поломки пружин, чинить мы их будем наверно уже на базе, — Надя ненадолго задумалась, — Ладно разберемся. И самое главное, досконально осмотрите ходовые механизмы. Без них мы не двинемся с места, — голос командира иногда подрагивал. Чувствовалось волнение за ту ответственность, которая была возложена на нее, — и не забудьте оглядеться вокруг. Нужны любые данные по изменению ландшафта, которые возможно произошли, после последних снимков, полученных со спутников НАСА. Не люблю сюрпризы, — Надя замолчала и осмотрев ребят, по-матерински добавила, — Да что вас учить. Вы сто раз все это отрабатывали на земле, — затем она повернулась и посмотрела на застывшую в вопросительном ожидании Катю, — Кэт, мы с тобой останемся в ЖДК, проведем пробные запуски «ходулей» на подъём, опускание и повороты. Так же потом надо будет…

Надя вдруг замолчала, увидев обиженные и грустные глаза Кати. Точнее в них была не обида и грусть, а разочарование. Надя сразу все поняла и как бы извиняясь, опустила глаза, а затем снова посмотрев на Катю, сказала, — Ладно. Иди с ребятами. Я здесь сама справлюсь. Если что, Лао поможет.

— Да не вопрос, — спокойно подтвердил китаец и подошёл к люку, закрывавшему проход в коридор с отсеками, — Ипа, открой защитную переборку.

— Выполняю, — сказал электронный женский голос, затем на небольшой панели с боку загорелся зеленый свет, раздался слабый пикающий сигнал и выпуклый, круглый люк стал медленно открываться.

Катя довольно заулыбалась, и Надя, тоже ответив ей улыбкой, взглянула на небольшой радар, мигающий чуть выше головы Кати. На нем то загоралась, то через какое-то время пропадала и снова загоралась, ярко-зеленая точка.

— Осталось совсем немного, — с гордостью в голосе сказала Надя, посмотрев на цифры под точкой, — повернем ЖДК на 18 градусов вправо, а затем загоним в жилую зону. Какие-то 437 метров отделяют нас от завершающей стадии высадки, — она обернулась и посмотрела на экипаж, — так давайте закончим, то что начали. Сделаем то, чего от нас ждут. И возможно когда-нибудь нашими именами назовут улицы и города на Марсе. А может быть и не только на Марсе, но и на других планетах…

Все молча смотрели на нее, как будто ожидали еще чего-то.

–…Ну все, — закончила Надя, а затем, взглянув на открытый люк, спокойным и командным голосом, добавила, — а теперь давайте за работу…

Вдруг снаружи послышался странный и жуткий рев, как будто Марс одновременно застонал, загудел и заревел, да так громко, что казалось будто первые колонисты находятся одновременно на борту гудевшего парохода; летящего, с огромной скоростью вниз, самолета; и при этом, еще и внутри воющего автомобиля, в котором сработала сигнализация.

— Что это, — спросила испугано Катя, схватившись за руку Ника.

Тот удивлено на нее взглянул, а потом посмотрел на командира, и по такому уже удивлённому взгляду понял, что ответа он не получит.

— Что происходит? Что это? — послышалось в наушниках, — Какого…

Рев резко прекратился, а затем, так же неожиданно ЖДК несколько раз подбросило вверх и сильно качнуло из стороны в сторону. Потом все стихло.

Еле устояв на ногах, ребята удивленно смотрели друг на друга, не зная, ждать ли им еще новых неожиданностей. Но больше ничейно не произошло.

— Не может быть, — вдруг сказала Томоко, которая во время толчков быстро уселась в кресло, — этого не может быть… Но на Марсе не зафиксировано землетрясений… Вернее марсотрясений, превышающих 1,5—2 балла по шкале Рихтера, — испугано бубнила она себе под нос и в тоже время обращаясь ко всем, — А здесь 4 или 5, а может и все 6, — японка посмотрела на Надю, а потом на всех остальных, — Я…Я не говорила вам… Я боюсь землетрясений. В детстве мне несколько раз пришлось испытать его на себе. Как сейчас помню тот пережитый мной ужас. Его не предать словами. Все ходит ходуном, дрожит, вибрирует. Только испытавший это на себе поймет меня. И этот страх, страх появившийся еще у маленькой девочки, очень глубоко сидит во мне и избавится от него невозможно, — Томоко немного помолчала, — А может я и не пыталась. Но я не знаю, как. Чтобы побороть его, я окончила медицинский институт, изучила строение человека, прочитала массу литературы по психологии, неврологии и много еще чего, но победить его так и не смогла. Он как заноза, вроде и не беспокоит, а дотронешься-больно, — она опустила взгляд на пол, — Я боюсь… Я очень боюсь землетрясений. Очень. А в НАСА об этом ничего не знают. Я им, как и вам ничего не говорила. Простите. Простите меня. Я должна была сказать психологам про свою фобию. Но я и не думала, что на Марсе… Я так сильно хотела полететь…

— А может, благодаря этому страху ты и оказалась здесь, — спокойно сказала Надя, — Может и не стоило с ним бороться, а нужно было его принять как своего союзника. Ведь если бы не он, ты бы не пошла в медицинский институт, не стала бы хорошим доктором, и возможно, никогда бы не добилась того, о чем мечтала. Может этот страх был стимулом к твоему движению, которое привело тебя на Марс? Подумай об этом на досуге. Да, кстати, — Надя улыбнулась, — у меня, как и у каждого из присутствующих здесь, тоже имеются свои скелеты в шкафу, и я не вижу особого повода расстраиваться об этом. А уж тем более сокрушаться о том, что давным-давно осталось в прошлом, и о том, что уже никак нельзя исправить. Да и вообще, Томоко, помни кто ты есть сейчас. В данный момент. Ты врач. Психолог. И замечу отличный психолог. Так что, я думаю, ты справишься. Ты должна справиться. И должна быть готова к любым неожиданностям.

— Командир как всегда права, — сказал Ник и посмотрел на японку, — Скажу честно, я тоже очень сильно испугался. Даже испугался-это не то слово. И еще, меня это марсотрясение крайне удивило. Странно все это как-то. Ведь последние исследования планеты ничего подобного не выявили. Надеюсь, что сейсмометры, оставленные здесь в 2026 году, отправят данные на Землю, — он задумчиво сделал паузу, — Интересно. Но почему за столько лет в НАСА небыли зафиксированы толчки такой силы? Может с сейсмометрами что-то не так?

— А этот звук. Он не похож ни на что, — вставил Лао.

— Похож, — сказала Катя и все на нее странно посмотрели, — Не совсем, но похож. До подачи заявки в «Марс — 1», а точнее сказать с детства, я увлекалась… — она замолчала, посмотрела на ребят и слегка стесняясь добавила, — только не смейтесь, я увлекалась необъяснимыми явлениями в космосе и на Земле.

— Все-таки, времени на Земле нам не хватило, для того чтобы хорошо узнать друг друга и многое рассказать о себе, — сказал Этьен и одобрительно потянул, — О-о-о, Ке-е-ет, я вообще-то тоже обожаю неразгаданные тайны. Ну про фантастику ты знаешь. И я думаю… — он обвел взглядом экипаж, — …мы все здесь очутились именно по этой причине, так что давай говори.

— Так вот, — продолжила Катя, — на Земле существует похожий феномен, но землетрясений при этом не наблюдается.

— Ты про что, — спросил Лао.

— Стон Земли. Гул Земли. Предвестник апокалипсиса. И так далее. В разных уголках Земли его называют по-разному…

— Да. Да, — влезла в разговор Томоко, придя в себя и привстав с кресла, — Слышала я об этом.

— И я вспомнил, — сказал Ник, — что-то подобное читал в интернете. Правда давно это было.

–…По статистике, проведённой независимыми исследователями, — начала Катя, — звучание, длительность и громкость, этого загадочного явления, меняется каждые 3—4 года…

— Хватит, Кэт, — прервала ее Надя, — мы уже не на Земле и всему есть свое логическое объяснение. Шум-это, скорее всего, результат трения тектонических плит друг о друга. Марсотрясение такой силы-это конечно сюрприз, но это значит, что в недрах планеты происходят процессы похожие на земные. И из этого следует, что Марс практически похож на нашу родную планету, и на Марсе должна быть вода в жидком виде. А ведь именно это нам сейчас больше всего и нужно, — Надя вновь осмотрела экипаж, — Ребята, мы уже здесь. Назад дороги нет. Сомневаться и беспокоиться уже поздно. Так что, давайте загоним ЖДК в жилую зону. А дальше… А дальше сообщим В НАСА, что «колония Марс-1» благополучно совершила посадку на красную планету и в первые в истории, успешно приступила к освоению территории, находящейся, за много миллионов километров от Земли.