Дом из тумана

Александр Конторович, 2021

Большинство происходящих на наших глазах событий навсегда – или очень надолго – остаются для нас непонятными и непонятыми. Мы зачастую видим лишь то, что нам готовы показать сценаристы данного мероприятия. И с готовностью принимаем на веру предложенную нам версию происходящего. Именно ее нам преподносят СМИ и телевидение – как единственно верную и правильную. Но верить современным средствам массового оболванивания – это все равно что строить дом из тумана. Нет, выглядит-то он вполне прилично… А вот попробуй в нем пожить!

Глава 5

— Начну сначала, сэр. Насколько я в курсе дела, никаких следов похищенных сумм мы так и не смогли обнаружить. Это так?

— Да, — наклоняет голову босс. — Это соответствует действительности.

— Я слабо представляю себе грабителей, которые, успешно орудуя в течение уже четырёх месяцев, и похитив при этом громадные суммы денег, так и ни разу ими и не воспользовались.

— Мы не можем быть абсолютно уверены в том, что они не используют обналиченные средства с электронных кошельков, — возразил Беренс.

— Не стану спорить. Более того — я уверен, что они это сделали.

— Тогда… я не совсем вас понимаю, Джон…

— Поясняю…

Нажатие кнопки — и на экране появляется зал кафе. Параллельно, во второй и третьей части экрана мы видим обстановку на улице.

Это уж Форман постарался, мне такие вот фокусы не под силу…

Пока там ничего не происходит. Мирно сидит на скамейке у входа наш сотрудник, ходят по залу немногочисленные посетители.

— Это, — киваю я на экран, — Джереми Борн, он на ранее представленной схеме, обозначен под номером три. Осуществлял прикрытие со стороны входа. За столиком — Ларри Корн, курьер. Слева от него, всего в метре — Линкольн Фрамм, телохранитель Корна. Собеседника Корна я не знаю, но на схеме он помечен номером семь. Он пока ещё не подошёл, будет через пару минут… Под номером шесть обозначен второй охранник Корна, Линкольн Граст — он сидит у запасного выхода, лицом к нему.

Босс кивает, ему пока всё понятно.

— Двенадцать сорок три — подъехала фура. Обзор на окна кафе со стороны улицы — перекрыт.

— Мы всё проверили! — подаёт голос Лейбан. — В соседнем магазине производили ремонт, и это привезли стройматериалы. Заказ был сделан ещё пять дней назад, до того момента, когда данное кафе было выбрано как место встречи.

— Я, вообще-то, в курсе дела, — замечает Беренс. — Скажите мне то, чего я пока ещё не знаю!

— С вашего позволения, сэр, я продолжу…

— Да уж, будьте так любезны! И без долгих вступлений, попрошу вас…

— Двенадцать пятьдесят — появляется собеседник Корна, вот он — садится за стол, вполоборота к окну. По-видимому, он не хочет, чтобы его лицо попало на камеру. В таком положении оно плохо просматривается. Начинается разговор.

Картинка на экране меняется — охранник на улице откинулся на спинку скамейки.

— Двенадцать часов пятьдесят одна минута — убит Борн. Попрошу обратить внимание! Почему он был убит именно в это время?

Оба моих собеседника почти синхронно пожимают плечами — а бог его знает!

— Двенадцать часов пятьдесят три минуты — ослеплены уличные камеры. Зачем? Что они могли увидеть?

— Что сказали эксперты? — спрашивает босс. — Как это вообще можно было сделать?

— Инфракрасный лазер, скорее всего… Ослепили CMOS-матрицу, вот, камера и вышла из строя на какое-то время.

— Ладно… крутите дальше.

Обстановка на экране меняется — летят какие-то осколки, мечутся и падают люди.

— Двенадцать часов и пятьдесят пять минут — открыт огонь со стороны улицы.

— Из какого оружия?

— Если позволите, сэр, я к этому вернусь чуть позже. А пока хочу отметить следующее — стрельба велась сверху вниз, с высоты более двух-двух с половиной метров. Это, кстати, полностью исключает вероятность того, что стрелял случайный прохожий — человеку с таким ростом трудно оставаться незамеченным. Пулями, в частности, был поражён и кейс с деньгами — вот, прошу обратить внимание на экран…

Да, на картинке хорошо заметно отлетающий в сторону кейс. На экран выведен отдельный снимок — вся поверхность чемоданчика напоминает набалдашник садовой лейки. Сколько же там пробоин…

— Могу себе представить, что стало с деньгами… Сомневаюсь, что какой-нибудь банк их примет.

— Но кейс на месте преступления не оставили! — подаёт реплику Марк.

— Ну, не такие же, там, всё-таки дураки… — пожимаю плечами уже я.

— Продолжайте, Джон! Я вас очень внимательно слушаю! — не поддержал моего коллегу босс.

— Стрельба велась не только по нашим сотрудникам, пострадали и некоторые посетители кафе… — на мониторе появляется картинка, которую мне любезно организовал наш помощник по всей этой хитрой механике. Цифрами отображены тела наших сотрудников. — Прошу обратить внимание на цветные линии — ими обозначены…э-э-э… ну, если так можно сказать, границы своеобразных… ну… коридоров… Пули шли, не выходя за эти линии, и никто, находящийся вне этих… коридоров… не пострадал. То есть — огонь велся относительно прицельно, по конкретным целям, не обращая внимания ни на кого постороннего, кто сидел или проходил рядом. Рассеивание пуль было примерно от одного до полутора метров. Те, кому не повезло там находиться… ну, им, конкретно не повезло…

— Такой разброс пуль? У стрелка этого, что, руки дрожали?

— Собственно стрельба велась всего несколько секунд. По Корну и его собеседнику — четыре секунды, выпущена тридцать одна пуля. Двенадцать из них попали в кейс с деньгами и в стол. Секундная пауза — и огонь по Фраму — выпущено восемнадцать пуль. Здесь уложились в три секунды. Двухсекундная пауза — и огонь по Грасту. Он вскочил со своего места (на видеозаписи это хорошо видно) и успел сделать несколько шагов. Фактически, стреляли по движущейся цели — и именно оттого здесь и пострадало больше всего посторонних. Стрельба велась со смещением, и по этой причине под пули попало много непричастных людей…

— Сколько?

— Семь человек, сэр. Трое скончалось на месте.

— Сколько было сделано выстрелов?!

— Шесть секунд — и сорок четыре пули. Вся стрельба продолжалась тринадцать секунд с двумя паузами в одну и в две секунды.

— Девяносто три выстрела? С такой скорострельностью? Что же за оружие было у нападавшего? И как он ухитрился поменять магазин — за две секунды, что ли? Если он настолько опытный стрелок — отчего тогда столько пострадавших среди посетителей кафе? — наклоняет голову Беренс. — И кто унёс кейс с деньгами?

— Относительно кейса, — киваю на напарника, — все вопросы к нему. Меня интересовали несколько иные вещи…

Марк, было, дергается с места, но шеф нетерпеливо отмахивается — потом!

— Ну?

Нажатие кнопки — и на экране появляется часть кадра.

— Вот он, стрелок… Точнее — его тень на стене. Солнце очень удачно — и вовремя(!), вышло из-за облаков.

— Эм-м-м… — разглядывает угловатый силуэт босс. — И… кто же это такой? Или — что это?

— Вот справка из технического отдела, — на экране появляется гораздо более чёткое и понятное изображение. — MQ-23 — «Fast falcon». Ударный гексакоптер израильского производства. Быстрый и манёвренный аппарат, снабжен камерами высокого разрешения, прибором ночного видения и тепловизором. Вооружение — 9-мм специальный скорострельный пистолет-пулемёт с магазином на триста выстрелов — ему не требовалась перезарядка. Но отдачу при выстреле никто не отменял — оттого и такой разброс пуль при стрельбе. У него ещё и парочка ракет есть… но их, по-видимому, решили не задействовать. Пистолет-пулемёт прекрасно решал эту задачу и сам… Именно по этой причине были ослеплены уличные камеры и убит наш человек на улице — никто не должен был видеть подлёт дрона.

— Вы точно в этом уверены?

— Не я, сэр. Техотдел. У них никаких сомнений не имеется.

— Так… И у кого может быть такая вот штучка?

— Всего их выпущено тридцать шесть штук. Изделие узкоспециализированное, достаточно редкое — и очень дорогостоящее. Если верить нашим спецам, то двадцать один гексакоптер находится там, где их и собирали — в Израиле. Пять штук — в Абервильском арсенале, в распоряжении Армии США. Один — в АНБ. Семь штук списано — боевые потери.

— Так… Отлично! А где ещё два?

— У нас, сэр… «Гарвард» приобрёл их ещё год назад. Было три — один списан, как утраченный в процессе проведения операции.

Да уж…

Думаю, что если бы я прямо здесь сплясал бы перед присутствующими голышом — они и то удивились бы куда меньше!

Марк — вообще поперхнулся невысказанным словом, да так и остался сидеть с полуоткрытым ртом. Наш великий босс тоже как-то вот не нашёл никаких аргументов для немедленного опровержения моих слов. Он зачем-то взял в руки телефон, повертел его, положил на стол и развернул к себе монитор компьютера. Что он там разглядывать собрался? Там и так текст на половину экрана растянут!

Молчание затягивалось и становилось каким-то и вовсе уже странным. Интересно, я сесть-то могу?

— Эм-м-м… — наконец нарушил молчание Беренс. — Вы абсолютно уверены в своих выводах, Джон?

— Большинство информации предоставлено техническим отделом, сэр… Я воспользовался своими полномочиями — которые мне сейчас предоставлены, чтобы получить ответ как можно скорее. Полагаю, что к аналогичным выводам пришёл бы кто угодно другой…

«Если бы у него хватило духа посмотреть на происходящее с иной точки зрения!» — но этих слов я не произнёс.

Бедняга Лейбан! Именно он должен бы был прийти к такому выводу — всё же опыт расследования всяких там каверзных штучек у него намного больше моего! Но… он до этого не додумался. Хотя я, почти прямым текстом, ему на это не единожды намекал… Что ж, свою башку на чужие плечи не привернешь!

— Так, брифинг окончен, все свободны! — поднимается с места босс. — Материалы оставьте, я распоряжусь о тщательной проверке всего изложенного.

Ну, он шеф — ему виднее!

Сразу же по возвращению в кабинет Марк куда-то испарился. Нашего компьютерного гения тоже не видно — наверное, сейчас рассказывает о нашей с ним совместной работе. Я наверное плохо, понимаю… он же ведь должен был тоже что-то со своей стороны постоянно докладывать? Отчего же тогда именно мои слова вызвали такой эффект?

До конца рабочего дня мой напарник так и не появился.

Не пришёл он и наутро, а наш кабинет оказался заперт — ключ-карта замок более не открывала.

И как всё это понимать?

Моё недолгое существование в качестве сотрудника отдела внутренних расследований, похоже, завершилось… Правильно ли я понимаю, что я теперь должен доложить обо всём начальнику базы — и исполнять его указания? В армии — я именно так и поступил бы, но «Гарвард» — не армия США!

И, тем не менее, полковник тут главный. Беренс, похоже, отбыл. Надо думать, что и Лейбан уехал вместе с ним. Раз так, надо идти к Медоу.

Но и визит к полковнику ничего не прояснил. Относительно меня никто и никаких указаний не отдавал.

Вот и сижу в полной неопределённости… чего теперь делать-то? Все материалы расследования — в служебном кабинете, а войти туда я не могу. Работать невозможно. Завалиться спать — не позволяет совесть. И начальство никакой ясности внести не может. Чего теперь делать-то?

Утро.

Стандартное построение личного состава, получение указаний.

Мне — ничего.

Что ж… ну, по крайней мере, меня никто ни в чём не ограничивает. Могу заниматься тренировками. А раз так — потопаю-ка, для начала, в тир…