Дом из тумана

Александр Конторович, 2021

Большинство происходящих на наших глазах событий навсегда – или очень надолго – остаются для нас непонятными и непонятыми. Мы зачастую видим лишь то, что нам готовы показать сценаристы данного мероприятия. И с готовностью принимаем на веру предложенную нам версию происходящего. Именно ее нам преподносят СМИ и телевидение – как единственно верную и правильную. Но верить современным средствам массового оболванивания – это все равно что строить дом из тумана. Нет, выглядит-то он вполне прилично… А вот попробуй в нем пожить!

Глава 3

— Доброе утро, Джон! — нарисовался в дверном проёме светловолосый парень с голливудской улыбкой.

— А когда это оно стало добрым? — пожимаю я плечами. — Впрочем… у вас, надо полагать, есть на этот счёт своё мнение, раз уж вы так уверенно об этом заявляете… Заходите, присаживайтесь…

— Марк Лейбан! — протягивает мне руку гость. — Отдел внутренних расследований.

Ага… понятно, отчего у него утро доброе… Этих парней хлебом не корми, дай только устроить честному человеку какую-нибудь каверзу. Небось, уже чего-то там накопал…

— Не смотрите на меня, как на ангела смерти! — улыбается вошедший. — Поверьте — мы с вами сидим в одной лодке!

Ну да… только гребём в разные стороны. А так — конечно!

— Слушаю вас, сэр.

Лейбан качает головой.

— Не стоит меня так называть, Джон — мы с вами в одном весе. С сегодняшнего дня ваше неофициальное расследование…

«Прекращено…»

–…является вполне официальным мероприятием нашей службы…

«…а вы от него отстраняетесь, как лицо с недостаточно высоким уровнем допуска…»

–…и я прикомандирован к вам на весь период расследования. А вам, соответственно, даны полномочия офицера отдела внутренних расследований. На то, разумеется, время, пока вы работаете над данным мероприятием.

На стол, глухо звякнув, ложится овальный жетон темно-серого цвета. Два скрещённых ключа — «ключи райского привратника», как шутили парни. И две пирамиды, соединённые вершинами — на тыльной стороне жетона.

Жетон офицера отдела внутренних расследований… мощная штука! Видел я такие… и не сказать, чтобы это вызывало во мне какие-то положительные воспоминания — по причине отсутствия таковых.

— Прошу прочесть, — рядом появляется документ. — И поставить подпись. Указать дату и время. С этого момента всё, что станет вам известным — в связи с расследуемыми событиями, имеет соответствующий гриф секретности. Никто, независимо от занимаемой должности, не вправе требовать от вас отчета и объяснений — в любой форме и по каким угодно причинам. Все отчёты вы направляете ежедневно по специальной линии — и более никому и никуда.

Хм… интересно получается…

— И что же я такого накопал, что руководство вдруг пришло к подобному решению?

На стол передо мной ложатся несколько фотографий.

— Посмотрите…

Какой-то тип с конкретной такой винтовкой. Судя по внешнему виду — калибр сего оружия весьма серьёзный. Да и мужичок… мало похож на любителя пострелять по пустым пивным банкам.

— Отправной точкой стал ваш рапорт о крупнокалиберной бесшумной винтовке. Вы упомянули, что стандартные снайперские винтовки такого калибра не используют мягких свинцовых путь — и на это обратили внимание. Действительно, шаг нарезов на пулях совершенно не характерен для подобного оружия. Пулю попросту «сорвёт» с нарезов — она же мягкая! И не выдержит большого давления пороховых газов при выстреле.

— Это что же такое у нас получается? Мы имеем дело с пневматикой?

— Совершенно верно — это оружие на фото перед вами. Пневматическая винтовка «Umarex Hammer» — калибра 0,50!^[6] Мощное бесшумное оружие с приличной убойной силой.

— А стрелок? Это кто такой?

— Вынужден вас огорчить — перед вами наш сотрудник. Джереми Питерс-младший, из отряда снайперов юго-восточного филиала. Именно он в своё время и предложил использовать такие винтовки в нашей работе. Тогда это предложение не нашло понимания, и вскоре после этого Питерс вышел в отставку. По болезни — врачи нашли у него какое-то там расстройство зрительного нерва… словом, он не мог более работать снайпером. Но мы иногда продолжаем использовать его в качестве внештатного консультанта. Вот и в этот раз, прочитав ваш рапорт, он сразу же указал на данную винтовку.

— Она что же, единственная в своём роде?

— Разумеется, нет, есть и другие. Но баллистическая экспертиза подтвердила правильность выводов бывшего снайпера. Пули выпущены именно из подобного оружия — тут никаких сомнений нет.

Ну, раз уж эксперты-криминалисты дают столь бескомпромиссное заключение… то никаких поводов для спора и быть не может! Впрочем… а что это в принципе меняет? У нас, что до этого была полная «непонятка», так и сейчас намного проще не стало…

— Он рассказал ещё что-нибудь полезное?

Мой напарник с удобством устраивается за соседним столом, вытаскивает из своего портфеля какие-то вещи и распихивает их по ящикам.

— Что? А, конечно, рассказал! Выстрел в горло поверх пластины бронежилета — это ведь именно Питерс и предложил. Конкретно для данной винтовки.

— Так… может, это он сам и стрелял?

— Увы… — качает головою Марк. — Мы, естественно, сразу же это проверили — у него безупречное алиби! В обоих случаях! Да и потом… он ведь работает инструктором по стрельбе, и его ежедневно видит приличное количество людей. Незаметно не отъедешь…

— То есть, толку нам от него…

— Питерс обучил нескольких человек в своё время. Работе именно с этим оружием. Там, если хотите знать, есть определённые особенности.

Знаю. Наши снайпера и марксманы^[7] всегда были особой кастой, куда старались не допускать никого постороннего. Даже и разговоры-то у них не всегда были понятны для окружающих. Ладно, марксманы — те хоть были как-то к нам поближе, а вот армейские снайперы…

Так что — верю!

— И?

— Вот список этих людей. Джереми уверен, что стрелял кто-то из них. Он не пояснил данного вывода — но не сомневается в правоте своих слов.

Вот это номер! Что же, стало быть, среди своих искать будем? Ничего себе денёк начинается… и кто-то там ещё называет это утро добрым?!

— Ларси Стайл, двадцать восемь лет, разведена. В системе работает семь лет, девятнадцать подтверждённых целей. Специализация — бесшумное оружие, средние дистанции стрельбы.

Смотрю на фото в личном деле. Хм, а вполне себе ничего… разве что выражение лица… какое-то оно у неё неприветливое.

— Донни Макгроув, тридцать один год. Женат, двое детей. В системе пять лет, девять подтверждённых целей. Специализация — бесшумное оружие, работа в городских условиях.

Крепкий парень с волевым лицом.

— И откуда эта парочка?

— Стайл — из АНБ. Замкнута, малообщительна. Лесбиянка, противоположный пол её не интересует. Есть подруга, иногда встречаются у неё. К себе домой никого не приглашает, и гостей не жалует. Макгроув — из Корпуса морской пехоты, второй лейтенант. Дважды ранен, имеет ряд наград. Полная противоположность нашей дамочке. Любитель хорошо погулять, но, несмотря на это, души не чает в своей семье. Младшая дочь для него — просто центр вселенной.

— Это все, или есть ещё кто-нибудь?

— Есть… Филипп Крозье, бывший напарник нашего консультанта. Но этот человек находится на излечении после ранения. Предвосхищая ваш вопрос, отмечу — он там уже почти полгода. Частная клинка со строгим распорядком — там проблематично не то что уйти, и в туалет-то без присмотра не сходишь! — напарник закрывает папку. — Питерс работал только с этой тройкой. Данное направление было признано неперспективным, поэтому ограничились только этими тремя кандидатами.

— И есть случаи боевого применения указанного оружия?

— Есть, — заглядывает в свои документы Лейбан. — Шесть случаев. Три подтверждённые цели у Крозье, две у Стайл. И Макгроув — один случай. Кстати, он написал достаточно резкий рапорт на эту тему. Где подверг критике саму идею использования пневматики в нашей деятельности.

— Почему?

На этот раз мой напарник залезает в свой ноутбук и какое-то время молчит.

— Вот… Пуля не пробила бронежилет противника — его только опрокинуло. Пришлось стрелять ещё раз… и даже не один. Но и он успел выстрелить… Словом, без потерь не обошлось. В общем, скандал вышел знатным!

Так… Словом, у нас теперь есть два вероятных стрелка. Здесь, наверное, даже чуток проще будет… вот, была бы это обычная снайперская винтовка, кандидатов на такую роль было бы вообще дофига!

— Проверить алиби этих людей мы можем?

— Этим уже занимаются.

— В чём тогда будет заключаться моя задача?

На этот раз напарник некоторое время молчит, сверяясь с записями с ноутбуке.

— Видите ли, Джон… У вас есть редкая способность обращать внимание на мелочи. Ну, не сказал бы, что именно на мелочи в прямом смысле этого слова… наверное, я неправильно сформулировал свою мысль. Вы, замечая то же самое, что и множество других людей, способны выстроить на этом основании свою собственную версию происходящего. И она часто оказывается верной — и единственно правильной! Руководство организации сделало из этого определённые выводы!

Он продолжает пояснять мне сложившуюся ситуацию — и я узнаю кое-что новенькое!

Как он сказал, в мою задачу входит — ни много и ни мало — определить истинные причины произошедших нападений. А в том, что это было чем-то большим, чем простое нападение преступных элементов, не сомневался в настоящий момент уже никто.

Как вы сами-то думаете, хватило бы ума у обычных гангстеров, сорвавших такой нехилый куш, отсидеться после этого где-то в тиши и не светить повсюду шальными деньгами? Сильно в этом сомневаюсь…

А «хапнули» (какое всё же удачное определение есть в русском языке!) эти нападавшие весьма приличные средства. В общей сложности — почти четырнадцать миллионов долларов! Тут у кого угодно «крышу сорвёт»!

Но… никаких следов похищенных средств!

Минуточку!

— Марк! Момент! Вы говорите — четырнадцать миллионов?

— Да.

— Но ведь это — далеко не такой уж и маленький чемоданчик получается! А я что-то не заметил, чтобы там кто-то катил тележку с банкнотами. В обычный кейс можно запихнуть не более семисот тысяч долларов. Даже если брать самые крупные купюры в евро — то и в этом случае получиться сумма не превышающая трех миллионов. Насколько же я видел, с места уносили не особо-то и внушительный кейс!

— А там были не только денежные купюры.

— Что-то я не припоминаю — когда это мы стали расплачиваться бриллиантами?

— Что вы знаете об электронной валюте, Джон?

Чешу в затылке.

— Э-э-э… биткойн?

— Не только. Но и биткойн тоже. Достаточно передать партнёру флешку с нужной информацией — и кто-то где-то обналичит средства на чьём-то электронном кошельке. Каким путём — это уже вас не касается. Согласитесь, что флеш-диск занимает куда как меньше места, чем чемодан с долларами.

— Не стану спорить. То есть, мы теперь ещё и таким образом расплачиваемся?

— И уже давно. Это удобно и не оставляет следов. Ну… скажем так, почти не оставляет. Понятно, что при желании можно проследить всё, что угодно. Но одного желания недостаточно — надо иметь ещё и соответствующие технические возможности. А они есть далеко не у всех!

— Понятно… Значит, у нас ещё и эти самые флешки похитили?

— Да. И уже обналичили кошельки — это происходит, как правило, в тот же день. Против нас играют чрезвычайно умные люди, прекрасно осведомлённые обо многом…

У моего собеседника звонит мобильный, и он, прервав разговор, отвечает на звонок. Какое-то время молчит, потом кивает, что-то быстро отвечает и поднимается с места.

— Джон, срочно собираемся на выезд! Ещё одно нападение!

Примечания

6

12,7-мм. Лейбан использует привычное американское исчисление калибра — полдюйма, т. е. 12,7 — мм.

7

«Меткий стрелок» — «недоснайпер» в составе пехотного отделения армии США.