Империя. Часть1

Александр Карачев, 2022

«Человек… Что же это за существо? Кто мы такие? Одиноки ли мы во Вселенной? Нам известно лишь то, что, будучи единственным разумным видом среди пространства миллиардов звезд, человечество не смогло придумать ничего лучше, чем тратить огромные средства на совершенствование способов истребления себе подобных. Почему-то в покорении космоса мы остановились не просто на полпути, а скорее в самом его начале, несмотря на то что в нашей Солнечной системе нас ждут бесконечные богатства и неисчерпаемые ресурсы, мы не можем ими воспользоваться. Аналитики предрекают человечеству незавидную участь, перенаселение и голод. С каждым днем места на Земле все меньше, заканчиваются ресурсы, становится тяжелее дышать. И что же делает все мировое сообщество, чтобы улучшить ситуацию? Ничего… Государства продолжают драться друг с другом за влияние и прибыль, разжигают ненависть и войны. Человечество уподобилось своре собак, которая готова грызть себе подобных за жалкие крохи со стола короля. Кто же этот король? Почему он держит человечество в таких условиях? Почему не позволяет нам вырваться на просторы Вселенной и мы ограничиваемся лишь жалкими попытками запусков спутников на околоземную орбиту? Увы, даже самые современные спутники – всего лишь накопление космического мусора, которое рано или поздно превратит нашу планету в тюрьму и не позволит покинуть ее. Каким образом устроены государства, кто же истинные правители людей?..»

Глава 2. Новый день

Проснувшись рано утром, Святослав удивился. Ночью ему снились чудовища, говорящие на человеческом языке, яркие вспышки света и необычные летающие механизмы. Вдруг разум Святослава прояснился. Мутные вчерашние воспоминания стали четкими образами. Святослав сел на кровать, взявшись руками за голову.

«Вот тебе и сон!.. Я ведь еще вчера притащил одно из чудищ к себе домой и спрятал на чердаке. И о чем я только думал? Сегодня возвращается отец. Что теперь делать, как ему сказать?» — все это крутилось в голове Святослава, пока он бежал на конюшню давать корм лошадям. Но сколько ни спрашивал он сам себя, ответов не было. Оставалось дожидаться отца и сдаваться на его милость. Отец Святослава был основательным, строгим человеком. Никогда Святослав не видел его в растерянности или тревоге, он всегда знал как поступить. Святослав всегда старался следовать примеру отца, но природная веселость и бьющая через край энергия юности мешали этому.

Свои утренние обязанности Святослав выполнил на удивление быстро. То ли мысли отвлекли его, то ли непонятно откуда взявшиеся силы прибавили ему сноровки. Но об этом он пока не задумывался.

Вот уже и мать зовет завтракать. Святослав, уловив запах свежевыпеченного хлеба, легко вбежал на кухню и увидел сидящего на лавке старшего брата Арсения. Мать, одетая в платок и сарафан, накрывала на стол.

— Здравствуй, брат, ты как здесь? Отпустили на побывку? — приветствовал брата Святослав, присаживаясь рядом с рослым юношей.

Арсений был выше Святослава почти на голову и имел такой же зеленый цвет глаз, как у матери.

Арсений несколько лет был учеником кузнеца Никифора Андреевича и уже год ходил у него в подмастерьях. Еще через несколько лет брат надеялся стать мастером. Но уже сейчас Арсений во всем старался походить на отца, держался степенно и серьезно.

— Здравствуй, Святослав. Отпустили ненадолго. Я только сообщить новость зашел. Сам я отца уже дожидаться не могу. Вы с матерью ему все расскажите. Уезжаю я. Уезжаю уже сегодня, прямо сейчас. Никифор Андреевич перебирается в город, всю кузню туда перевозит. И меня забирает. Поеду с ним. Стану мастером. Будете ко мне в город в гости приезжать.

Мать потянулась за платком и тоже присела на лавку.

— Мам, ну чего ты? Не плачь. Я взрослый уже. Семь лет я проработал у Никифора Андреевича. Как сейчас можно все бросить? Отец сам отдал меня в ученики к нему — не думаю, что будет против. А в городе кто знает как пойдет. Глядишь, еще и выучусь! Не только мастеровым смогу стать. Объясните все отцу сами. А я сообщу, как доберусь до места.

Поднявшись, Арсений обнял брата и мать и торопливо направился к выходу.

— Арсений, хоть поешь перед дорогой, — вслед брату крикнула мать, но он уже ушел. Только в окне мелькнул его картуз.

Мать тяжело опустилась на лавку:

— Вот и разлетаются мои сыновья, как птенцы из гнезда, скоро и ты, наверное, мать оставишь?

— Нет, мама, я не оставлю, обещаю. — Святослав обнял мать. — Арсений ведь и правда взрослый. Скоро ему уже можно будет свое дело открывать, я думаю, что и отец это одобрит.

— Отец… — мать вздохнула, — не знаю, обрадуется ли он таким новостям, да хоть бы возвращался уже поскорее. Ладно, садись есть, все остыло уже.

Святослав не очень беспокоился о брате. Арсений никогда не совершал поступков, за которые было бы стыдно его семье. Он с раннего детства отличался холодным рассудком и спокойствием. Даже в драки не лез в отличие от своего младшего брата.

Арсений перенял спокойный нрав своего деда и обладал особым талантом, которому завидовал Святослав. Он имел талант с усидчивостью заниматься рутинной работой, находя в ней удовлетворение. Николай говорил про старшего сына, что если бы сибирский мороз был человеком, то он был бы похож на Арсения. А Святослав называл старшего брата «Морозко», чем приводил последнего в ярость. Старший брат умел справляться со своей работой, был на хорошем счету у своего мастера Никифора Андреевича. Все шло к тому, что Арсений вскоре сам станет мастером. Святослав подумал, что не о чем беспокоиться.

С большим удовольствием поглощая завтрак, Святослав вновь мысленно вернулся к своему вчерашнему дню:

«Надо подняться и проведать этого… Триарха. Да и покормить его не мешало бы».

Поблагодарив мать за еду, Святослав выскочил из дома. Подойдя к лестнице, ведущей на чердак, он остановился.

«Может, все-таки сон? Может, мне все это привиделось? Лучше был бы сон…» — так рассуждая, Святослав, поднялся по лестнице, поставленной на стену из круглых кедровых бревен, и открыл чердачную дверь.

В этот же момент он увидел часть ноги, высунувшейся из-под ткани старого войлочного одеяла. Серая нечеловеческая нога была маленькой, будто детской, с пятью пальцами, с приплюснутыми расширенными фалангами. Святослав резко захлопнул дверь.

У юноши вновь перехватило дыхание. Силы оставили его. Он с трудом спустился по лестнице вниз и пошел в сторону входа в избу.

«Значит, не сон…» — это было последнее, о чем успел подумать Святослав. Земля закрутилась вокруг, а потом все погрузилось во тьму.

Очнулся он только к вечеру в своей кровати. Мама сидела на краю кровати и наблюдала за сыном.

— Напугал ты меня, Святослав, — произнесла мама.

Тут же Святослав почувствовал жуткую сонливость и попросил мать дать ему еще поспать.

— Ну уж нет, сначала поешь, — сказала мать и протянула Святославу тарелку картофеля с мясом. Рядом на тумбочке стояли чай и хлеб, намазанный тертым соленым салом с зеленью.

Почувствовав запах пищи, Святослав испытал зверский аппетит, а затем съел все до последней крошки. Но чем больше он ел, тем больше ему хотелось. В итоге после двойной порции пищи Святослав снова провалился в сон.

Проснувшись, Святослав почувствовал себя полным сил. В избе никого не было, но на крыльце слышался чей-то разговор. Выйдя на улицу, он заметил свою мать в слезах, отца в рабочей рубахе косоворотке, который выглядел серьезнее, чем обычно, и старого местного лекаря в халате и очках, который им что-то объяснял.

— Всем доброе утро! — сказал Святослав.

Мама тут же бросилась его обнимать. От удивления Святослав примолк.

Отец рассказал сыну, что он проспал три дня. Вызвали лекаря. Но последний не смог понять, что происходит со Святославом. Успокоив мать и отца, Святослав решил навестить Триарха. Поднявшись на чердак, он увидел, что пришелец сидит и грустно смотрит на него своими большими черными глазами.

— Куда ты пропал? Где я нахожусь? Почему тебя так долго не было?

— Прости. Я сам только проснулся. Оказалось, что проспал несколько дней. Но я этого даже не помню.

— Это интересно! — сказал Триарх. — Неужели ты тоже впал в анабиоз, как и я?

— Я просто спал. Теперь я полностью восстановил свои силы, и пора думать, что делать дальше. Для начала неплохо бы и тебе подкрепиться. Триарх, что ты ешь?

— Я поглощаю такие же питательные вещества, как и ты, но только в жидком виде. Мои челюсти не приспособлены к твердой пище.

— Это почему?

— Видишь ли, эволюция — штука очень интересная. Когда-то у наших предков были зубы, а у нас теперь только твердые десна.

— Да уж, все у тебя не как у людей! Подожди немного, я скоро вернусь, — произнес Святослав.

Триарх состроил удивленную гримасу.

Юноша спустился к избе. На кухне он растолок тушеную картошку с мясом. После этого накрошил свежий хлеб в отдельную чашку, залил его молоком, засыпал сахаром, перемешал.

Все эти блюда Святослав поставил на большую кухонную доску и понес на чердак.

— Вот, угощайся! Как говорится, чем богаты…

Триарх сел на старый табурет, поставил себе на колени доску и пальцем ткнул в чашку с картошкой. Потом попробовал на вкус непонятную для него еду, вытянул лицо от удовольствия и начал пальцем класть еду себе в рот.

— Святослав, что это? В жизни не ел такой вкусной питательной массы.

— Я думаю, ты просто очень голодный, поэтому даже осиновую кору съел бы с не меньшим аппетитом, — усмехнулся Святослав. — Кстати, Триарх, ты начал разговаривать по-другому, без странностей, что ли.

— Я изучил вашу речь. Проникнув в твое сознание еще тогда, на поляне, я кое-что почерпнул для себя для более простой коммуникации с тобой.

Доев картошку, Триарх, принялся за чашку с молоком, хлебом и сахаром.

Съев все до последней крошки, Триарх издал звук, похожий на урчание кота.

— С тобой все в порядке, Триарх?

Триарх повернул голову к Святославу и сказал:

— Спасибо за пищу Святослав. Я этого не забуду.

— Эх ты! Голод тебя научил вежливости и благодарности. А то раньше только и слышал: «абориген», «примитивное создание»… Видимо, дома тебя мамка вежливости не учила.

— Она мертва, — сухо произнес Триарх.

— Прости.

— Все нормально. Это произошло очень давно. И я почти не помню ее.

Святослав на некоторое время замолчал.

— Триарх, нам пора что-то делать. Я не могу прятать тебя на чердаке вечно.

— Святослав, мне нужно еще немного времени для восстановления. Потом я расскажу тебе все, что тебе дозволено узнать, а сейчас я попрошу тебя снова оставить меня в одиночестве, до завтра мне необходим анабиоз.

— Что такое анабиоз?

— Это способность моего сознания замедлять все процессы в организме. Во время анабиоза мое тело лечится. В общем, это очень сложно, и тебе я все рассказать пока не могу.

После этого Триарх накрылся одеялом и, закрыв огромные пленчатые полупрозрачные веки, заснул.

Святослав запер чердак и отправился к родителям.

Весь день прошел в обычных деревенских хлопотах. Но на этот раз Святослав чувствовал себя значительно сильнее. В голове у него шумело. Он чувствовал, что наполняется силой, которой раньше у него не было. Фляги с водой он носил в руках, а не на телеге, как раньше. «Сколько у меня сейчас сил! Я просто горы готов свернуть», — думал про себя юноша.

Все поручения Святослав закончил очень быстро, чем изрядно удивил родителей. До вечера было еще много времени. Сев на скамье в беседке, Святослав решил почитать. Он открыл книгу, и страницы с огромной скоростью полетели одна за другой. Он жадно поглощал информацию. Святослав чувствовал интеллектуальный голод. Ему хотелось читать еще и еще…

Следующие несколько дней Триарх спал. А Святослав ходил в сельскую библиотеку. За эти дни он прочитал множество книг и с каждым днем становился физически сильнее. Как-то, подойдя к отцу, Святослав попросил его помериться силой.

— Позже, Святослав. Сейчас нужно поправить крышу амбара — после зимы просела немного, — ответил отец.

— Бать, с крышей я сам справлюсь. Борись со мной, прошу.

— Ну, смотри, тебя никто за язык не тянул, пошли.

Святослав переоделся. Выходя из своей комнаты, он прошел мимо стены с саблями и шашками, в том числе трофейными. Святослав всегда любовался красотой этого оружия.

Во дворе отец уже ждал его с парой захваченных на войне боксерских перчаток. Отец Святослава смотрелся грозно. Не зря его наградили именной саблей за героизм, проявленный на войне.

Обменявшись всего парой ударов кулаками с отцом, Святослав тут же сел на землю, пропустив прямой выпад.

— Сын, ты не сосредоточен на поединке. Только удалью победить хочешь? Это не всегда победа.

— Понял.

Святослав вскочил на ноги и начал наносить удары точнее, но все они уходили в блоки отца.

— Ты сегодня бьешь сильнее обычного, но этого мало.

Святослав снова пропустил ряд ударов, но устоял на ногах.

В течение часа Святослав с отцом продолжали упражняться.

— Молодец, сын! Можешь сегодня отдохнуть, а завтра уже займешься крышей.

— Да нет, бать, давай еще на шестах пофехтуем, у меня еще сил гора осталась.

Отец не продемонстрировал особого желания и сказал, чтобы Святослав особого снисхождения не ждал.

Спустя пару минут они взяли по высушенной черемуховой палке и приступили к фехтованию.

В этом состязании Святослав не мог победить одной силой, отец использовал силу против него самого и регулярно атаковал в открытые места.

После очередного удара палкой по боковой части бедра Святослав попытался сконцентрироваться на противнике.

В течение нескольких мгновений мозг сам нарисовал некий алгоритм движений, и Святослав, остановив удар своей палкой, толкнул плечом отца, и о чудо! Тот потерял равновесие и чуть не упал; воспользовавшись моментом, Святослав нанес удар изо всех сил в основание палки, которую держал отец, и выбил ее из рук, чем удивил его.

Прошло буквально пару секунд, и отец ударом ладони по кисти выбил палку из рук Святослава.

— Так нечестно, я же победил…

— Нет, ты просто выбил палку из рук, хотя, нужно признать, ты молодец, таких результатов ты еще не добивался.

Урок фехтования продолжался до тех пор, пока палки не пришли в негодность.

— Отдохни сын, крышей завтра займемся.

— Нет, батя, я и сегодня справлюсь.

Святослав быстро закончил работу на крыше и до поздней ночи думал об ошибках во время боя. Еще дед говорил ему, что победу приносят точные удары, а каждый лишний удар приближает поражение.

Проснувшись утром, юноша вспомнил, что его новому другу нужна пища. Святослав приготовил еду для Триарха и отправился на чердак.

На чердаке Святослава ждал Триарх с подобием улыбки на лице.

— А ты не слишком веселый для домового?

— Прости, что? Я не понял тебя, какого домового?

— Не бери в голову. Это у нас есть поверье о существе, которое живет в доме и охраняет его. Но увидеть его нельзя. Мне показалось забавным сравнить тебя с ним.

— Смешно! А мне показалось забавным наблюдать вчера самый жалкий поединок во Вселенной.

— Ты что, видел наш с отцом бой?

— Так он твой отец? Странно, он с моими стражами тягаться может. Не может быть у него сын таким слабым!

— Триарх, мне кажется, ты не очень голоден?

— Конечно, очень голоден!

— Ну тогда замолчи, пока не получил по своей большой голове.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. Только хотел сказать тебе о твоих ошибках. Видишь ли, он победил навыками, но по силе ты ему не уступал. Тебе стоит лучше продумывать свои шаги, тогда сможешь достигнуть уровня стража.

На самом деле Триарх в глубине души боялся происходящего. Он не мог понять, что происходит с этим аборигеном. Стражи обладали техникой переноса сознания и в случае смерти физического тела могли переместиться в разум разумного существа. В случае переноса с носителем происходит то, что описывал Святослав. Лопались сосуды, носитель терял сознание, личность полностью уничтожалась, оставляя одну лишь оболочку для разума хозяина. Далее носитель открывал скрытые возможности организма, чтобы удерживать мощное сознание владельца. Но этот абориген как-то выжил и чувствует себя совершенно здоровым. Кроме того, Святослав описал точные симптомы переноса сознания. Но почему он сейчас — это он, а не один из стражей? Он просто не мог со своим примитивным мозгом сопротивляться воле стража. Ведь мозг аборигена ничто в сравнении с результатом эволюции и генной модификации сирдерейцев.

Даже любой райдар или мораец пал бы под натиском разума стража. — Святослав, расскажи, как прошли твои будни после нашего знакомства, ты не заметил ничего необычного?

— Вообще-то кое-что есть. Я много спал. И у меня столько сил, сколько не было раньше. Я могу работать без устали часами. А еще у меня огромная тяга к познанию. За эти несколько дней я прочитал книг больше, чем за всю свою жизнь.

Триарх впал в раздумья. Мысли сирдерейца проносились в голове с огромной скоростью. Тело Святослава вело себя, как тело носителя. А это было невозможно. Сознание человека не могло уцелеть. Неужели страж, сам того не подозревая, усовершенствовал этого аборигена? Его нельзя оставлять в живых. Подобная трансформация может быть воспринята остальными членами Великого Совета рас как передача знаний или даже технологий низшей расе, что недопустимо. Это может повлиять на хрупкое перемирие, даст повод к действиям остальным расам. «Пока я зависим от него, нужно быть дружелюбным, но после восстановления нужно сделать то, что необходимо для судьбы всех сирдерейцев и сохранения их власти над Советом».

Святослав, повернулся к Триарху и произнес:

— Триарх, расскажи, поподробнее о себе, ты ведь толком ничего важного не сказал.

Триарх снова задумался. Абориген прав. Можно слегка просветить его, жить ему все равно осталось недолго. Хотя где-то в глубине души у Триарха появились нотки сомнений. Все-таки абориген спас ему жизнь и не заслуживал такой участи.

— Святослав, я думаю, ты должен узнать немного о настоящем мире, окружающем тебя. Но сначала расскажи, что ты знаешь о мире, о государстве и о народах, населяющих его.

— Этот мир? Ну, это просто Земля. Она населена множеством народов и рас, и наше государство самое большое. Хотя говорят, что и Английское государство саксов тоже очень большое.

— Я понял. Все, как я и ожидал. Теперь слушай. Видишь ли, помимо людской расы, которая населяет ваш мир, вокруг есть множество миров, похожих на ваш и населенных видами, не состоящими в родстве. Другие миры населены разными расами, которые миллионы лет воевали между собой за влияние и за ресурсы, пока не устоялось хрупкое перемирие. На смену открытым военным действиям пришло искусство интриг и дипломатии. По инициативе нашего народа был создан Великий Совет рас, который создал ряд правил. Их нельзя нарушать ни при каких обстоятельствах. Могущество разумов Великих рас создало модель, которая гарантировала мир и безопасность Галактики. Это вам, аборигенам, даже присниться, не может!

Даже на самом пике вашего развития!

— Да, Триарх… Говорить-то — это не мешки ворочать. — Святослав ухмыльнулся.

— А чего ты ухмыляешься, Святослав?

— Да так, ничего. Мы великие! Мы могучие! Мы самые лучшие! А в итоге ты чуть не погиб, если бы я тебя не вытащил. Твои райдары забрали бы тебя, и вряд ли бы они с тобой в шахматы играли. Не слишком ли ты самоуверен, Триарх?

— Ты ничего не понимаешь. Райдары — вторая по численности раса в Совете, и они хотят захватить власть всеми доступными способами. Дипломатия Совета очень сложна.

— А вы, значит, просто это терпите и ничего не делаете, верно?

— Нет, не верно. Мы регулярно приносим протесты и обсуждаем их неправомерные действия с другими расами на координационных совещаниях. Хотя следует признать, это мало помогает. За последние несколько сотен лет их территории значительно расширились.

— Стоп. Вы сильнее их, верно?

— Это так, но мы никогда не опустимся до их уровня. Мы более цивилизованные.

— А за счет чего они расширяют свои территории, Триарх?

— За счет новых миров, конечно, в основном заселенных примитивными расами, так что ничего страшного в этом нет.

— Что с этими расами происходит после захвата мира?

— Как правило, они уничтожаются почти полностью. Выжившие расы превращаются в рабов и используются для добычи ресурсов. До тех пор, пока со временем не погибнут окончательно. — И вы, такие сильные и могучие, это допускаете?

— Мы не вмешиваемся, потому что это недостойно нашего внимания.

— Почему-то мне кажется, что со временем они доберутся и до вас. А что с нашим миром? Его вы тоже отдадите райдарам, потому что это недостойно вашего внимания?

— Я думаю, это вряд ли. В вашем мире есть такие виды ресурсов, которые почти нигде не встречаются во Вселенной. Ваш мир интересен для всех без исключения рас Совета. Ваш мир практически весь контролируется советом, и почти каждое государство или группа государств контролируется какой-либо из великих рас. Вы — люди — добываете ресурсы и большую часть передаете расам Совета. Вы настолько примитивны, что не в состоянии понять элементарных вещей, например почему на планете такой культ золота. Все страны так его ценят! Однако в своих технологиях вы его не используете, как алмазы, например. Если бы вы только посчитали, сколько человечество золота добыло только за последние несколько тысяч лет, то знали бы, что его было бы больше, чем деревьев в этой тайге. Но на планете Земля этого золота нет. Вы слабая, примитивная раса, которую нашли совсем недавно по меркам существования Совета, и ваш удел — быть его рабами. Половина ваших войн — это просто регулирование численности населения вашего мира, чтобы вы не уничтожили Землю раньше отведенного вам времени.

На самом деле Триарх обманывал Святослава. Люди на планете Земля являлись потомками древней расы и древнего врага сирдерейцев, которого удалось победить ценой невероятных усилий. Люди, при всех своих недостатках, были несгибаемой и сильной расой, которая развивалась стремительно.

Действительно, Земля была колыбелью человечества, и когда Совет обнаружил ее, люди оказались очень ценным ресурсом. Тела людей быстро нашли применение в медицинских и промышленных разработках Совета. Со временем люди стали необходимы для жизни инопланетных рас. От этого ресурса уже нельзя было так просто отказаться, и людьми начали заселять другие пригодные для жизни планеты. А дальше… Дальше люди использовались «по назначению». Золото, руды, металлы и люди вывозились с планеты в огромных количествах.

Однако сила людей заключалась в их слабостях. Эти недолговечные создания не могли себе позволить раздумывать десятилетиями.

И там, где любой сирдереец мог ждать десятки или даже сотни лет, человек завершал все за пару месяцев. Каждый человек, на уровне инстинктов осознавая свою недолговечность, старался оставить после себя след в истории.

Не сразу, но со временем люди осознали свое страшное место во Вселенной. Затем постепенно, путем интриг и заискиваний перед «господами», играя на их высокомерии, предки людей добились независимости ряда планет. С помощью хитрости, заполучив технологии оккупантов, люди превратили Землю в настоящую крепость с лучшей системой защиты в Галактике, скрыв от Совета свою деятельность. Люди готовились к войне.

Через несколько сотен лет уже во всех угодьях Совета работали агенты землян, которые прививали ненависть к «господам» и любовь к свободе и равенству. Вслед за этим в большинстве угодий выросло новое поколение людей, которое мечтало уничтожить угнетателей.

Еще несколько тысяч лет велась подготовка к освобождению. Были получены образцы генного материала и технологий каждой расы Совета. В дальних уголках космоса вдали от взора Совета был построен великий флот империи людей, насчитывающий тысячи кораблей.

И вот час возмездия пробил…

Имперский флот землян осадил метрополию. Во всех мирах людей встречали как освободителей и присягали на верность. На тот момент Совет, только объединив усилия, мог остановить завоевания людей. Люди же понимали, что они пересекли Рубикон и теперь есть либо победа, либо вечное рабство. Земляне сражались отважно. Война шла тысячу лет, пока люди не осадили последний оплот Совета в Галактике — Млечный Путь. Совет пошел на последний, отчаянный шаг. Людей нужно было победить, а не уничтожить. И тогда Советом были созданы райдары — жестокие и воинственные твари, которых можно было штамповать во вселенских масштабах. Полчища этих злобных тварей прошли огнем и мечом по людским мирам, истребляя под корень всех сопротивляющихся. А пленным стирали память, опуская их до первобытного уровня развития и вбивая им в голову, что представители Совета — это боги, а райдары — посланники богов. В итоге войны Земля оказалась в осаде и пала под натиском войск Совета и легионов райдаров. Райдарам в награду были отданы несколько звездных систем в галактике Млечный Путь. Но райдарам этого оказалось мало. Они продолжали отвоевывать себе территории до тех пор, пока не достигли такой силы, что стали членами Совета и второй расой по численности в Галактике. Казалось бы, зачем Совету нужна была именно Земля? Ведь есть масса других планет-угодий с рабами. Однако такое качество человеческого материала, как на Земле, не встречалось ни в одном из миров. Кроме того, эта планета была символом победы над великим врагом, и обладание ею расценивалось как символ абсолютного могущества и силы.

Сейчас планета Земля представляла собой контролируемый Советом мир, где почти каждым государством управляла какая-либо раса. Исключением была Российская империя. Из-за ее стратегического положения никто из рас не был достаточно силен, чтобы забрать себе этот лакомый кусочек, и поэтому множество политических сил, контролируемых Советом, вели борьбу за это государство.

Триарх внимательно посмотрел на Святослава и сказал, что на данный момент информации достаточно. Не стоит больше его мучить вопросами.

После завтрака Триарх попросил Святослава оставить его и впал в анабиоз.

Святослав спустился с чердака и, направляясь к крыльцу, погрузился в раздумья… Все происходило слишком быстро. Еще несколько дней назад он сидел у пруда, и его жизнь была спокойной и размеренной. Теперь ему казалось, что все, что происходит с ним, это сон. Он сам себя не мог понять. У него на чердаке жило непонятное существо, изменения в теле и в сознании происходили мгновенно, а он при этом был совершенно спокоен.

Во дворе отец окликнул Святослава:

— Святослав, нужно старые вещи поднять на чердак. И порядок там не мешало бы навести. Но я никак не могу найти ключ. Ты не знаешь где он?

— Пап, я его потерял. Как найду — сам все уберу на чердак.

— Ну, хорошо, времени тебе — до завтра.

Святослав налил себе ковш кваса и уселся на крыльцо.

«Вот же влип! Вот и пришло время! Больше откладывать не получится, — подумал Святослав, — как же Триарха представить семье? Я же не котенка домой притащил…»

Святослав начал не на шутку переживать о том, что ему делать дальше. Ему особо не хотелось открывать свою тайну. Все пристанут с расспросами, а он сам себе четко не мог объяснить, что происходит. Слишком много вопросов осталось без ответов. Триарх явно что-то скрывал. Мысль о знакомстве Триарха со своей семьей вызывала у Святослава тревогу и страх.

Устав от пустых размышлений, юноша решил прогуляться по вечернему селу. На своем пути он встретил несколько деревенских ребят из школы. Они были старше и частенько задирали тех, кто был помладше.

— Эй, малой, куда спешишь? Убегать учишься? Давай-давай, тебе это полезно! — прозвучал голос из группы парней, стоявших на обочине дороги.

Святослав остановился и подошел к ним. Как он и думал, голос принадлежал Андрею, самому сильному парню в классе. Он уже в пятнадцать лет мог в рукопашном бою сразиться с кем угодно. Андрей обладал высоким ростом, был худощав, но крепок. Двое его друзей — Егор и Сергей — стояли рядом и ухмылялись, предчувствуя очередную забаву. Святослав, обладая буйным нравом, часто сам лез в драки, поэтому такие конфликты между ребятами не были редкостью. Со временем Святослав осознал, что такие детские шалости, сопровождающиеся разбитыми носами, принесли ему только пользу. Ведь таким образом он научился защищать себя и свои интересы.

— О! Шпала! Два твоих подхалима, видимо, в восторге от твоего узколобого юмора. Когда хозяин шутит, нужно хихикать, а иначе не похвалит!

Андрей быстро подошел к Святославу и нанес резкий удар кулаком в живот. От неожиданности Святослав присел, но уже через секунду вскочил на ноги и ударил Андрея кулаком по лицу. Ребята сцепились, завязалась драка. Они катались по земле, нещадно бутузили друг друга и с рвением наносили град ударов.

— Ну, всё! Угомонитесь оба! Хватит уже! — через какое-то время крикнул Сергей и бросился разнимать соперников.

Оба бойца были здорово помяты. У обоих были разбиты носы, рассечены брови, а одежда была порвана и испачкана в крови и пыли.

— Достойно, Святослав! Давно меня так никто не лупил! Кто тебя так натаскал? — спросил Андрей с явным удовольствием в голосе.

— Много будешь знать — скоро состаришься!

Андрей оскалился в кровавой улыбке. Сплюнув кровь, он засмеялся:

— Еще есть силы шутки шутить — это хорошо! Не серчай на меня, я пошутить хотел, а ты всерьез обиду не стерпел.

— Ты тоже прости. Я тоже перегнул знатно. Так что поделом нам обоим!

Сергей предложил всем прогуляться до реки, чтобы смыть следы побоища, на что все дружно ответили согласием. Пройдя по окраине села, ребята вышли на каменный берег реки. Андрей нырнул с большого камня в прибрежную заводь прямо в одежде, его примеру последовал и Святослав. Вынырнув, оба отплыли, встали на мелководье реки и начали отстирывать одежду от крови, грязи и следов травы.

— Если трава не отстирается, мать весь день ворчать будет, — произнес Святослав.

— Эй, еноты, вы долго еще поласкаться будете? — позвал Егор друзей.

Святослав повернулся к ребятам и предложил на берегу развести костер, чтобы просушиться. Спустя несколько минут из хвороста ребята развели огонь. Сев вокруг него, протянули к костру руки. До позднего вечера компания сидела на берегу возле костра, рассказывая друг другу страшные истории и местные сплетни. Слушая их, Святослав начал отвлекаться от терзающих его мыслей по поводу Триарха. Вскоре на небе появилась луна, и парни отправились по домам. Уже умываясь дома, юноша заметил, что его ссадины зажили почти наполовину, чему последний изрядно удивился.

На следующее утро, проснувшись, Святослав услышал громкий и внезапно оборвавшийся крик матери. Он в мгновение ока очутился на улице, где перед ним предстала весьма интересная картина.

Мать сидела рядом с лестницей на чердак, ловя беззвучно открытым ртом воздух, и, не отрываясь, смотрела на Триарха, который спустился вниз и стоял напротив женщины. Видимо, она все-таки нашла запасной ключ от чердака и решила им воспользоваться. Святослав бросился к матери, присел и начал торопливо успокаивать ее:

— Мама, не бойся, я знаю его, он ничего плохого никому не сделает, все в порядке, я хотел все рассказать вам с отцом, но не успел.

— Кто это, сынок? И что оно делает на нашем чердаке? — произнесла с заиканием и дрожью в голосе мать.

— Успокойтесь, я вас не трону, — вмешался Триарх в разговор.

Лучше бы он этого не делал. Звук голоса и человеческие слова, прозвучавшие от непонятного существа, окончательно ввели перепуганную женщину в ступор. Святослав пытался поднять мать, но ноги явно ее не слушались. Тогда он присел с ней рядом и обратился уже к Триарху:

— Ты зачем это сделал? Зачем вылез раньше времени? Ведь я говорил тебе сидеть тихо, чтобы тебя никто не видел.

— Я и сидел. Но мне не оставили выбора…

Продолжить Триарх не успел, потому что на крик со двора прибежал отец Святослава и тут же удивленно уставился на всю троицу.

Святослав заметил в руках отца топор и успел крикнуть:

— Отец, пожалуйста, не трогай его! — Святослав прыгнул в сторону Триарха и закрыл своим телом пришельца, широко расставив руки.

— Это что за Чудо-Юдо? Или вы домового нашли? — произнес Николай.

— И мне приятно познакомиться, абориген. — Триарх выглянул из-за спины Святослава, моргая огромными веками.

— Мама, папа, это мой друг. Его зовут Триарх. Я нашел его, раненого, в лесу и спрятал у нас. Но не хотел вас беспокоить и потому сразу не рассказал о нем.

Святослав продолжал сумбурно рассказывать историю встречи его с Триархом, а родители внимательно слушали сына. Спустя несколько минут, немного успокоившись, отец предложил всем проследовать на веранду дома и обсудить случившееся.

Триарх, хоть и пытался не показывать этого, сам был не на шутку испуган. Он хорошо помнил рассказы своего отца об этих варварах с Земли, не обученных манерам рабов из миров метрополии, стремящихся уничтожить все, что выходит за рамки их понимания или что они считали злом. К тому же он был все еще слаб и ранен.

Далее все переместились на веранду и расположилась за большим дубовым столом, накрытым белой скатертью. Триарх постарался сесть поближе к Святославу, для того чтобы использовать его в качестве щита или заложника в случае нападения.

— Рассказывайте, — коротко и спокойно произнес отец.

Триарх удивился реакции отца Святослава. Тот быстро пришел в себя, говорил спокойно и, похоже, не искал удобного момента для нападения. Все, что знал Триарх об этой расе, явно шло вразрез с поведением аборигена.

И Святослав начал рассказывать. Изредка его повествование дополнял Триарх. Когда они дошли до истории с чердаком, даже мать Святослава успокоилась.

А вот волнение Триарха только росло с каждой секундой. Он понимал, что нельзя допустить, даже ценой жизни этих аборигенов, чтобы о его существовании узнали местные власти. Ситуация выходила из-под его контроля.

— Вот. Теперь вы знаете все. Отец, прости, я бы рассказал обо всем раньше, но не смог. Слишком много всего произошло, — закончил Святослав.

Триарх молчал.

Несколько секунд прошли в тишине.

— Хорошо, — отец поднялся, — нам с матерью нужно обсудить эту историю. Побудьте пока здесь.

Спустя некоторое время отец вернулся и сел за стол. Мать прошла в дом. Двум необычным друзьям было тревожно.

— Куда ушла женщина? — спросил Триарх.

— Не переживай, она ушла готовить завтрак… или ты не ешь нашу пищу? Мышей для тебя ловить не надо? — Николай рассмеялся, Святослав тоже заулыбался.

— Оставь мышей себе, абориген. — Триарх отвернулся в сторону.

Святослав одернул Триарха и попросил проявить уважение к старшим.

— А ты обидчивый. Триарх, правильно? Не обижайся, я не хотел тебя оскорбить.

— Да, для вас мое имя — Триарх. К сожалению, не знаю вашего имени.

— Меня зовут Николай, рад знакомству. А у тебя имя больше похоже на титул, чем на имя.

— Ты прав, Николай, это мой титул. Мое имя знают только достойные этой великой чести.

— А ты не только обидчив, но и довольно груб, как я посмотрю. Теперь завтрак, потом продолжим разговор.

Через несколько минут мама Святослава принесла еду, но сама к ней так и не притронулась.

Триарх, не мог самостоятельно поесть, потому что столовые приборы были ему незнакомы, и только когда Святослав измельчил ему еду, он начал есть прямо пальцами, чем вызвал удивление отца.

Когда с завтраком было покончено и мать начала убирать посуду, отец начал говорить.

— Эти райдары, — отец посмотрел на Триарха таким суровым взглядом, что у Святослава пробежали мурашки по коже, — они ведь вернутся за тобой, продолжат искать тебя? А когда отыщут, всех нас ждет участь твоих стражей? Я прав?

— Возможно, так и будет, Николай. Но, скорее всего, они решат, что вы вряд ли окажете мне помощь, и не станут искать меня среди людей.

— И все же, Триарх, тебе нужна будет защита, которую мы не сможем тебе обеспечить. Нужно сообщить о тебе властям?

Триарх посмотрел вокруг и тут же засмеялся. Мысль собеседника показалась Триарху абсурдом.

— Я нахожусь на более высоком уровне развития и без труда смогу сбежать. А вы станете местными сумасшедшими, или вас могут просто устранить как нежелательных свидетелей. Это будет как раз в духе вашей расы.

— Что же ты предлагаешь? — спросил отец.

— Позвольте мне окрепнуть, вернуть силы, и я покину вас. И никто из здесь присутствующих больше обо мне не услышит. Скорее всего, вы сами уже думали об этом. Вообще, странно, что вы до сих пор не напали на меня, а продолжаете мирно вести разговор.

Отец Святослава лишь ухмыльнулся в ответ из-под густых усов.

— Кстати, Николай, хотел спросить, почему вы так спокойно отреагировали, когда увидели меня?

— Пока ты не заговорил, я тебя принял за чудную зверушку. Но угрозы ты явно не представлял. По крайней мере на тот момент. — Отец оценивающим взглядом посмотрел на Триарха.

— Отец, он безобидный, только невоспитанный. Но это же ведь не страшно. Пусть он останется у нас на чердаке, — вступил Святослав в разговор.

— Да ведь он не домовой на чердаке жить. Поставим ему в доме кровать, — ответил отец.

Триарх тут же поймал себя на мысли, что абориген явно что-то замышляет, но его разуму далеко до разума сирдерейского принца, и любые его злые намерения разобьются как стекло о камень. Пока Триарх будет ему подыгрывать, будто он верит в бескорыстность мотивов Николая. Пока не восстановит силы.

После обеда Святослав встал из-за стола и увидел, что в дальней комнате его мама молилась возле икон в углу дома. Святослав понял, что мама была напугана. В молитвах она всегда искала утешение.

Триарху выделили отдельную комнату, в которой раньше жил Арсений. И Триарх на кровати, накрывшись одеялом, впал в анабиоз.

Тем временем Святослав и отец начали разговор на улице.

— Сын, ты принес большую беду в наш дом. Все, что ты рассказал, невероятно, и я по-настоящему боюсь этого Триарха. Я не знаю, на что способно это существо. Если бы я был глуп, я бы принял его за беса и захотел бы пленить. Но что сделают другие, когда увидят его? Скорее всего, могут попытаться его убить. Если мы расскажем о нем властям, они могут заставить нас покинуть дом. Что еще им в голову может прийти — даже представить сложно. Нам остается только ждать.

— Отец, я ручаюсь за него и глаз с него не спущу.

— Ну что же, давай посмотрим, что будет дальше.

Триарх очнулся ближе к вечеру от приятного запаха, который распространился на весь дом. Он встал с кровати и пошел на кухню, где мама Святослава что-то готовила.

— Приятный запах, — тихо произнес Триарх, ступая по деревянному полу и озираясь по сторонам.

Он отметил, что все стены в доме сложены из круглых кедровых бревен. И вся мебель, которая находилась в доме, была сделана из дерева.

Мама Святослава вздрогнула от неожиданности и резко повернулась к Триарху.

— Простите. Я понимаю, что для вас моя внешность кажется чуждой, но поверьте, я не хотел вас напугать.

— Все в порядке, Святослав вам верит. И муж велел мне не переживать, так что все хорошо. Ужин будет скоро готов, так что пока можете сесть за стол.

Триарх почувствовал нечто странное у себя в душе. То, что испытывал когда-то давно. Он чувствовал, что эта женщина немного взволнована, но в целом она излучала заботу и доброту, как и его собственная мать когда-то.

— Простите, я не знаю вашего имени, как мне к вам обращаться? — спросил Триарх.

— Меня зовут Анастасия, — ответила она, улыбнувшись. — Семья, все за стол!

Через несколько минут Святослав и Николай, вошли в комнату и сели за массивный деревянный стол, с самоваром по центру, а между ними уселся Триарх. Пришелец с удивлением посмотрел на приготовленную еду. Подобного он раньше не встречал и, не скрывая удивления, спросил:

— Что это за существа?

Святослав засмеялся и произнес:

— Ты что, никогда пельмени и вареники не видел?

— А сам ты как думаешь? — ответил Триарх.

— Я шучу. Знаю, что не видел. Давай научу, как поступать с этими «существами». Вот, возьми вилку, проткни и макай в сметану.

После этих слов Святослав сам проделал все на практике. Триарх поступил так же. Взял своими тонкими длинными пальцами с расплющенными фалангами вилку, проткнул ею вареник, отправил его в рот, испачкав губы в сметане. После этого пришелец начал поглощать пельмени и вареники один за другим с огромной скоростью. Они явно пришлись по вкусу Триарху, который начал забавно урчать и этим веселить всех, собравшихся за столом.

— Как твое здоровье Триарх? — спросил Святослав.

— Мне уже намного лучше, я почти восстановился.

Во время разговора за ужином Триарх начал рассказывать всем о том, откуда он прибыл и как выглядит общество его соплеменников. Он хвастался достижениями науки и техники своего народа, при этом указывая на неполноценность людей как вида. В итоге он так разгорячился, что сказал, что его возраст составляет более века и он знает абсолютно все об истории планеты за последнюю тысячу лет и даже больше. Отец с сыном явно подыгрывали гостю, однако последний этого не замечал. Мать же старалась не смотреть ему в глаза, они пугали ее. Женщине глаза Триарха казались пустой, черной бездной, небом без звезд.

После ужина Святослав протянул гостю маленькую детскую рубаху:

— Примерь, Триарх. Хватит голышом тебе ходить по дому. Это мама настояла.

Триарх не хотел ничего надевать, но все же послушался Святослава. Зрелище было еще то! Триарх выглядел очень забавно.

После пришелец решил прогуляться по дому. Он раньше не бывал внутри таких строений из древесины, и это здание вызвало интерес гостя. Толстые массивные бревна пробудили любопытство пришельца, и он внимательно изучал каждую деталь. Быт аборигенов казался Триарху занимательным. Он направился к книжному шкафу. Роняя книги на пол, Триарх вел себя так, как будто он, что-то искал. Святослав же, в свою очередь, также с интересом наблюдал за поведением пришельца.

— Знаешь, Святослав, у нас не ценятся выдуманные истории. Только реальные события. Даже не знаю, почему меня заинтересовали эти книги. — Триарх произнес это так, будто оправдывался, но не перед юношей, а перед самим собой.

Следующие несколько дней Триарх провел в чтении, практически не покидая комнату. Святослав же почти все время проводил с ним рядом. С каждым днем их общение увеличивалось, диалоги становились длиннее и интереснее.

Как-то утром Святослав проснулся оттого, что услышал горячий спор своего отца и Триарха об искусстве ведения войны.

Оказалось, что Триарх добрался до труда генералиссимуса Суворова Александра Васильевича «Наука побеждать» и до иных книг о сражениях с его участием. Триарх пытался доказать Николаю, что взять крепость Измаил силами, которые в несколько раз меньше гарнизона крепости, невозможно и что люди — примитивные создания, не способные даже под самым чутким руководством любого гения военной тактики победить в таких условиях, Триарх настаивал, что эта победа не более чем счастливая случайность или же выдумка.

Спор закончился тем, что Триарх вызвал на дуэль Николая. Биться условились на черенках от лопат, укороченных для каждого по размеру.

Дуэлянты вышли из дома во двор. Святослав понимал, что его отец в искусстве фехтования лучший, кого он знал. Но он также понимал, что ничего не знает о боевых навыках Триарха, а недооценивать способности чужеземца было нельзя. Триарх и Николай приготовились к бою. Триарх с присущим ему высокомерием сказал, что пощадит туземца и биться будет не в полную силу, и скрестил перед собой два черенка:

— Николай, ты при всем желании не сможешь меня ударить даже один раз. Я в сотни раз совершеннее тебя! Во мне сила вековых боев! Я воплощение превосходства! Признай поражение — и останешься жив. Ты все равно впечатлил меня своей смелостью.

— Тебе бы на базар картошку продавать! Кажется, великий воин сирдерейцев умеет только разговаривать!

Такая дерзость взбесила Триарха. Он, с развевающимися полами рубахи, бросился навстречу Николаю, готовясь решить все одним ударом. Он бежал, выставив левую руку вперед, а правой замахнулся, намереваясь ткнуть левым черенком в Николая. Последний же разгадал замысел Триарха, и когда тот приблизился к нему, Николай просто резко отошел влево. Этого хватило для уклонения от колющего удара и нанесения в свою очередь удара в правый черенок чуть выше запястья пришельца. Удар был настолько сильный и неожиданный, что после него черенок из правой руки Триарха улетел на несколько метров сторону. Триарх понял, что еще секунда рядом с Николаем, и он будет обезврежен следующим ударом. Тогда он отскочил от Николая, как кот от воды. Следующие несколько минут Николай и Триарх обменивались ударами, и наконец удары начали находить свои цели. Святослав не уловил, как это произошло, но в итоге конец черенка Триарха оказался напротив живота Николая, а оружие Николая оказалось возле шеи Триарха, и два фехтовальщика посмотрев друг на друга, согласились на ничью.

— Лягушонок, а ты неплох, — произнес Николай, чем вызвал улыбку у Святослава.

— Точно, пап, а я все думал, на кого он похож. Мне в голову не приходило так его называть. А теперь вижу — он точно лягушонок!

Триарх хоть и не подавал виду, но был просто в бешенстве, он чувствовал себя проигравшим. А проигрыш человеку — это позор для всей его расы.

— Люди, я попрошу вас помолчать. Я хочу кое-что сказать, — произнес Триарх.

Отец с сыном посмотрели на него.

— Николай, ты умелый воин и достойный противник. Ты заслужил мое уважение. Я даю слово, что впредь не поставлю твои навыки воина под сомнение. Ты сразился на равных с сирдерейцем и не проиграл.

Николай улыбнулся и произнес:

— Триарх, ты усомнился в навыках моих предков, которые знали толк в военном деле. Тебе следует извиниться.

Триарх, чуть склонив голову вниз, произнес:

— Николай, я приношу извинения за свои слова в адрес твоих предков и впредь обещаю, что этого не повторится.

— Извинения приняты. Теперь и делом можно заняться, — сказал Николай.

— Делом? — переспросил Триарх.

— Да именно им. Я думаю, что и для тебя найдется работа в доме. Помоги Анастасии на кухне вместе со Святославом. А я пока займусь делами в конюшне.

Вечер Святослав и Триарх посвятили фехтованию.

— Святослав, твой отец очень хорошо сражается. Он бьется не хуже любого из моих стражей. Где он этому научился?

— Он служил в императорской армии достаточно долго и участвовал во многих войнах. А мой дед его с детства учил всему, в том числе и обращению с оружием.

Только Святослав закончил свою фразу, как заметил, что позади Триарха в метрах двадцати стоят его дед и отец.

— Так вот, значит, какой к вам гость приехал, — произнес дед Святослава Иван. — Идите сюда, поговорим.

Оказалось, Иван пришел в гости к сыну и увидел, как его внук и некое существо сражаются на шестах во дворе. Только он собирался подойти ближе, как Николай остановил его и рассказал обо всем, что произошло.

Иван же сказал сыну:

— Николай, ты понимаешь, что происходит? Это же все равно что краденые деньги прятать. Его все равно найдут.

— Отец, я все понимаю, просто это лучший выход. Я сам также думал, но лучше помочь ему, чем обидеть и, возможно, столкнуться с внеземной местью. Да и мало ли еще с чем! Ты сам меня всегда учил — нельзя других в беде бросать.

— Да, сын, делай добро и бросай его в воду. Так в народе говорят.

Однако надо и головой думать.

— Именно так, отец. Пусть гостит, а дальше решим, что с ним делать.

Триарх и Святослав подошли к Ивану с Николаем, после чего проследовали с мужчинами за стол, чтобы поговорить. У Ивана было много вопросов.

В разговоре с дедом Триарх поведал ему то же самое, что недавно Николаю со Святославом.

— Да уж… — произнес дед, — и что ты планируешь делать после того, как выздоровеешь? Если судить по бою со Святославом, ты уже достаточно крепок.

— Да, я действительно почти выздоровел. Теперь есть два варианта развития событий. Первый — я собираю передатчик и посылаю сигнал о помощи своим. К сожалению, технологии этого мира не позволят мне этого сделать. Или я дополнительно накапливаю силы для телепатического сигнала. Для этого мне нужно будет найти гору с достаточным количеством залежей руды, чтобы использовать ее как усилитель. Восстанавливать силы придется почти целый земной год.

— Значит, ты будешь гостить у нас год, — произнес Николай.

— Именно так. И я готов помогать вам, чем могу. К сожалению, вы — аборигены, поэтому не в состоянии оценить честь, оказанную вам моим присутствием.

— Опять эта старая песня о величии! — произнес Святослав.

В этот момент Триарх действительно почувствовал себя незначительным и жалким. Однако Святослав ободрил друга, потрепав его по плечу.

С этого момента каждый день выглядел одинаково. Днем все работали в поле или на огороде. А Триарх сидел дома и был предоставлен сам себе. Он читал книги или гладил серого домашнего кота Пушка. Пушок сначала не доверял Триарху и не давался ему в руки. Но со временем они подружились. Тихое мурлыканье кота доставляло Триарху удовольствие.

Дни шли один за другим. Триарх, проводя время в доме этих людей, менялся. Высокомерие сменялось благодарностью за спасение. Ему начинало нравиться общество этих простых людей. Он любил играть в шахматы с Иваном и биться на черенках со Святославом. Для Триарха привычной стала деревенская одежда — темные штаны и рубаха с сапогами. Пришелец все сильнее привязывался к быту семьи. А его речь все больше походила на речь простого сельского паренька.

Через пару месяцев Святослав и Триарх решили нарушить указание родителей и сходить на рыбалку. Покидать пределы двора категорически запрещалось. Это могло быть небезопасно для гостя. Однако Триарху очень захотелось сменить обстановку. Идти пришлось в обход основных тропинок, по которым ходили местные жители, и друзья сделали огромный крюк. По пути они забрались на высокую гору. На вершине Святослав остановился и начал осматривать окрестности.

— Что такое, Святослав? — произнес Триарх.

— Посмотри сам, попробуй насладиться этой красотой, — ответил Святослав.

Триарх посмотрел вокруг и увидел бескрайние таежные горы и сверкающие на солнце реки, огибающие их.

— Знаешь, Триарх, я так люблю эту землю! Матушка-Сибирь! Здесь я на своем месте. Посмотри вокруг — словно в сказку попали! Вон там заимка лешего, а чуть дальше избушка Бабы-яги. Это такое родное место. От этого чувства по сердцу теплом разливаются, будто весь белый свет в одном месте.

— Простофиля, ты свет не видел! Не ощущал бесконечность пустоты космоса…

— Сдался мне твой космос! Что там хорошего? Мне милее эти пейзажи, — ответил Святослав.

Добравшись до берега, оба уселись на небольшие чурки от бревен. Триарх и Святослав закинули удочки, но, к сожалению, клева совсем не было. Триарх постоянно лупил ладошками по своему телу, убивая комаров, и через слово ругал земные развлечения, не понимая достоинств такого отдыха.

— Святослав, я, конечно, с другой планеты! Но это же просто пустая трата времени! Не проще было сетями рыбы наловить? — Но не успел он договорить, как у него начался клев. — Эй-эй! У меня поплавок дергается, что мне делать, когда тянуть? — прокричал Триарх.

— Подожди. Как поплавок под воду будет уходить — так сразу тяни!

Триарх не послушался и со всей силой дернул удочку вверх. Попавшаяся рыба слетела с крючка рядом с берегом. Святослав посмеялся и сказал:

— Смотри, как нужно!

Спустя несколько секунд поплавок ушел под воду, юноша медленно начал тянуть удочку на себя, после чего вытащил окуня чуть больше ладони. Триарх надел нового червя на крючок, снова закинул удочку. Через минуту поплавок погрузился в воду, и он вытащил рыбу. Теперь Триарх приободрился, скука ушла, и появился азарт. Триарх ловил себя на мысли, что раньше он никогда так не веселился, не проводил время настолько беззаботно. Он рос под грузом обязанностей и статуса. А здесь, на Земле, в этой глухой деревне, он мог себе позволить думать о чем угодно.

После того как на улице похолодало, для Триарха наступили новые времена. Теперь его могли закутать в шарф и полушубок. Зимой мужчины часто выезжали на рыбалку или охоту, весело и с пользой проводили время. Все трудности и радости семья делила вместе, и Триарх постепенно превратился в члена этой дружной земной семьи.

Зимой Триарх искренне влюбился в другое русское развлечение — в русскую баню. Как-то после очередной охоты мужчины вернулись домой, Анастасия принялась готовить добытого зверя, а Триарх, Николай, Иван и Святослав отправились в баню.

Триарх испытал блаженство, почувствовав жар бани после нескольких дней выслеживания зверя на суровом сибирском морозе. Каждое подливание воды в каменку пришелец встречал с блаженством и урчанием.

— Всё! Замурлыкал! — произнес с улыбкой Николай.

— Это точно, — ответил Святослав.

Иван подхватил разговор и продолжил:

— Вот варвары, варвары! А сам какой довольный сидит! Триарх, ты же говорил, как-то, что все про нас знаешь. Вот и расскажи-ка нам про баню.

Пришелец, замявшись, начал свой рассказ:

— Баня у ваших предков была всегда, еще во времена сражений с Византией. Баня занимала почетное место в жизни славянских племен. Баня была гарантом гигиены, а следовательно, здоровья. От этого во многом и росла численность вашего народа. В каком-то смысле баня делала вас более цивилизованными людьми, чем тех же европейцев в Средневековье, только особо не зазнавайтесь.

— Ну все! Хватит дискуссий, давайте лучше париться! — произнес Николай.

— Париться? — переспросил Триарх.

— Конечно. Ложитесь на полок со Святославом.

Николай достал, замоченные в кипятке, березовые веники и начал ими хлестать Святослава и Триарха. После этого Святослав выбежал на улицу и нырнул в снежный сугроб. Триарх сделал то же самое. Но если Святослав еще какое-то время барахтался в снегу, то Триарх пулей влетел обратно в баню и начал поливать себя теплой водой. Затем сел на полок и начал поддавать пару. Восторг пришельца был неописуем. После сибирского мороза каждая волна тепла и удовольствия окутывала тело пришельца.

— Триарх, с тебя хватит, — произнес Николай, — омывайся и иди в дом, а мы еще попаримся.

Сирдерейский принц вышел из русской бани, и силы покинули его. Дома Анастасия налила ему полную кружку кваса:

— Напарился?

— Еще как! Лет на пятьсот вперед! — ответил Триарх.

Через несколько часов все отправились спать. Триарх, засыпая, в очередной раз поймал себя на мысли, что люди куда сложнее устроены, чем кажется всем представителям Великих Рас во Вселенной.

Так прошло больше восьми месяцев, Триарх проводил время в кругу землян, помогая им во всем. Иван и Николай обсуждали с ним часами русскую литературу и русскую душу. Месяцы, проведенные, в кругу людей, заставили Триарха проникнуться к ним симпатией и воспринимать земную семью как свою собственную. Но больше всего Триарх привязался к Святославу. Он чувствовал себя не просто его другом, а почти братом. Святослав делился с Триархом своими мечтами, говорил о героических битвах и судьбах великих воинов, на которых он хотел бы быть похожим. Святослав мечтал о судьбе большей, чем судьба простого крестьянина.

Триарх же в свою очередь поведал Святославу историю человечества за последнюю тысячу лет. Рассказал все о галактиках и расах Совета, об истории Вселенной и внеземных технологиях. Однако самое страшное, что мог узнать Святослав от своего друга, Триарх утаил. Пришелец не сказал Святославу главного. Люди были всего лишь необходимым материалом для всех рас Совета, дополнительным ресурсом для жизни внеземных цивилизаций.