Перстень Царицы Тийе

Александр Кандия

Спустя лишь несколько лет, после своего возвращения из первого путешествия в эпоху минойского Крита, Василий Кочеров отправляется в новое путешествие. В этот раз он попадает в эпоху микенского Крита.Какая связь была между фараонами Египта и правителями микенского Крита? Как жили люди в те давние времена на острове?Об этом Вы узнаете из книги.Как и в прошлый раз, его ждут интересные приключения, Василий раскроет тайну золотого кольца, найденного на Крите во время раскопок в наше время.

Глава 6

Выйдя из своего маленького тронного зала в комнату, где сидели и ждали их сановники, Минос громко заявил:

— Он действительно посланник богов, и передал мне послания моих предков из царства АИДЕ (так ахейцы называли бога подземелья Аида). В честь его прибытия к нам мы идем к столу и угостим гостя на славу!

Сановники, видать обрадовались дармовому угощению и зашумели, а высокий и худой сановник с рыбьими глазами, подошел к Миносу и что-то тихо стал ему говорить, поглядывая на Василия. Некоторое время Минос слушал его, а затем развернулся к Кочерову и сказал:

— Это наш ЛАВАГЕТ. Второй человек после меня на острове. Зовут его Атарисси.

Василий помнил, что действительно, по всем записям, дошедшим до наших дней, очень часто упоминается некая должность «лавагет», но точно никто не знает за что он отвечал, но было известно, что земли у лавагета было больше, чем у всех остальных после ванакса — царя.

Атарисси подошел к Василию.

— ХАЙРЕ, КСЕНЕ!

— ХАЙРЕ, ЛАВАГЕТ!

После приветствия, слуги распахнув, и выйдя, из так называемого малого тронного зала, повели всех по лестнице наверх, туда, где, судя по всему, были накрыты столы для завтрака.

Солнце показывало не более восьми часов утра, но жизнь уже кипела во дворце полным ходом.

Пройдя по длинному коридору, они попали в большой зал.

На столах стояли блюда с разными яствами, некоторые блюда были золотыми и серебряными, а за каждым креслом стоял слуга.

Как только гости расселись, а Минос посадил рядом с собой с одной стороны лавагета, с другой какого-то жреца. Василия и, еще не отошедшего от угроз, Илоса, он посадил напротив себя, слуги поставили перед каждым из приглашенных серебряный таз с водой, где плавали розовые лепестки для омывания, а затем чистым белым полотенцем вытерли им руки.

Завтрак был довольно легкий и простой, такой — какой и сейчас едят в критских деревнях.

Василию понравилось все за столом, особенно хорошо заваренный чай из горных трав, густой, ароматный, придающий силы.

Минос постоянно о чем-то разговаривал со своим лавагетом, иногда вспоминая о Василии и бросал на него взгляды. Закончив разговаривать, он встал и громко сказал:

— Нам было сообщено жрецами храмов АИДЕ, ПОТНИИ, АТАНЕ и прочих, что к нам прибудет их посланник. И вот он тут. Как мы знаем из древних записей, которые оставили нам те хлипкие людишки, которые жили на острове до прихода моего великого деда Миноса, Васили был у них и оказал какую-то очень ценную услугу. В их записях указано, что если он появится еще раз, то оказать ему царский прием и быть внимательными, ведь он прибудет помочь нам.

Те жалкие кяфтиу, как они себя называли, которые мирно хотели жить со всеми и лишь торговать, видать были настолько слабыми, что боги им отправили помощника!

Тут сановники все захихикали.

— Но их слабость надоела богам, и они их заставили покинуть этот остров и очистить его для более сильных — для нас! Я не знаю, Васили, зачем боги тебя прислали к нам. Ведь все проблемы мы решаем мечом и копьем! И нам не нужна твоя помощь. А что касается царского приема — так его достоин только Великий Царь из Микен, я, и мой брат из Египта!

Если тебя уважали слабые — это не значит, что тебя будут уважать сильные. Но будь нашим гостем, погости, а затем отправляйся обратно. Ты можешь сравнить как жили кяфтиу и как живем мы!

Сановники своими криками выразили одобрение тому, что они услышали.

Василий понял, что тоже должен сказать что-то в ответ. Конечно, его переполняла ярость, потому что Минос пренебрежительно высказался о том времени, когда люди жили честно и гармонично. Так, как часто и сейчас не живут. Но свои эмоции он сдержал:

— МЕГА ВАНАКС! Я благодарю тебя за прием, стол. Я с удовольствием приму твое приглашение осмотреть твое царство и твой мир, а затем вернусь обратно и расскажу там — как вы живете. Я не навязываю тебе свои услуги. Я здесь по воле богов, а не по своей воле. Скажу тебе честно — в нашем мире про тебя рассказывают легенды, все знают великого царя Миноса, и никто не знает имен правителей кяфтиу.

При его словах, глаза Миноса блеснули горделивым огнем.

— Да, я был во времени кяфтиу и познакомился с некоторыми из них там. Могу сказать, что не видел столько военной силы на дорогах, как у вас, — продолжил Василий.

Эти слова понравились сановникам. Они засмеялись и стали громко кричать.

Илос прошептал:

— Они говорят, что твоими устами боги одобряют их и благословляют. Говорят, что поэтому ты и прибыл, чтобы передать эти приятные известия.

— Наши корабли плавают по морям и привозят нам добычу, ДУЛОВ — рабов, золото, слоновую кость. Чего нельзя купить, мы забираем силой. Нет в мире ни одного наглеца, который бы посмел напасть на нас, и мы будем вечно править! Так ли это будет, Васили? — Обратился лавагет к Кочерову, сверля его своими рыбьими глазами.

— Придет время, и на остров придут другие племена, мы их называем дорийцами или данайцами, — ответил тому Василий, — они сначала медленно будут заселять ваш остров, а затем захватят его целиком, и кто не подчинится им, будет изгнан на восток и высоко в горы.

Наступила тишина. Минос задумчиво произнес:

— Это ты говоришь про ДОРИ? Они живут и сейчас на Крите недалеко от КУДОНИЯ (совр. Ханья). Но этот народ приняли нашу власть и работают на нас.

— Это будет не скоро. Когда — не могу тебе сказать, но с материка прийдут их несметные войска и все захватят.

— Если это правда, то я приму ее к сведению!

Тут раздался за дверями зала какой-то шум. Двери распахнулись и вовнутрь ворвался коротенький круглый человек, обритый на лысо в длинной белой одежде. В долю секунды, выскочив на середину зала, он плюхнулся на живот и пополз к царю, что-то громко крича. Глаза его выражали ужас. Разъяренный таким вторжением, Минос вскочил с кресла, выхватил из-за пояса кинжал и пошел в сторону ползущего человека. Все замерли. Подойдя к нему, он наклонился, собираясь ударить его длинным кинжалом, но человек выставив руки вперед, встал на колени и что-то тихим и грустным голосом прошептал. Услышав это, Минос замер, как вкопанный. Затем медленно развернулся и рявкнул:

— ОЛИ ОКСО! Все вон!

Сановники быстро выскочили из-за стола и бросились вон из зала. Василий тоже было встал, но Минос командным жестом приказал ему оставаться на месте.

Критский бронзовый кинжал с золотой рукояткой.

Не нравилось тут Василию. Ох, как не нравилось! Грубые замашки, постоянно кого-то хотят убить, угрожают. Что за время????? А эти сановники тоже хороши. То их кормят, то взашей выгоняют! И молчат!!!!!!

Пока он так думал, Минос подошел к своему месту, положил кинжал на стол, и приказал человечку подойти и рассказать, что произошло. Пока тот почтительно склонившись, рассказывал своему царю, ванакс глядел тяжелым взглядом на Василия. Его глаза наливались кровью, он перестал быть похожим на человека, а все больше становился похожим на разъяренного быка! Рука покоилась на кинжале, лежащим на столе.

Судя по всему, Илосу было не по себе. Василий органически почувствовал, как тот начал уменьшаться в размерах, пытаясь спрятаться от тяжелого взгляда царя. А жрец, плаксивым голосом все говорил и говорил. Наконец он закончил и опять упал на колени и зарыдал.