Олег Попов

Александр Калмыков, 2020

«Солнечным клоуном» Олега Попова называли во всем мире. Его популярность во второй половине прошлого столетия была огромной – и в нашей стране, и за рубежом. Один известный голландский художник сказал как-то: «На Западе знают только три русских имени: Гагарин, Калашников и Попов», – и это очень похоже на правду. Эта книга во многом основана на воспоминаниях самого артиста, а потому имеет подзаголовок: «Невыдуманные истории». Ее автор, известный режиссер, сценарист и продюсер, был близким другом Олега Попова. О жизни великого клоуна и его непростом пути к вершинам мировой славы он рассказывает с добрым юмором и, что называется, «из первых уст».

© Калмыков А. Д., 2020

© Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2020

* * *

Автор и издательство благодарят вдову Олега Попова, госпожу Габриэль Попову, за предоставленные фотографии.

Шарик

Воздушный шарик, летящий в облаках, — это и есть знак волшебника, всеобщий символ праздника.

И пусть вокруг грязь и холод, а дома мама мерным ножом аккуратно отрезает дневную пайку хлеба… Но если на улице у кого-то в руке появились разноцветные шарики, они мгновенно меняют настроение, заражают всех окружающих «вирусом» радости.

Давным-давно светловолосый мальчуган получил от клоуна в цирке «шарик счастья». Кажется, именно тогда в сердце мальчишки родился маленький, озорной клоун. Но пока об этом еще не знал никто.

В далеком 1930 году 31 июля в семье бригадира сборщиков Московского часового завода родился мальчик, которого назвали Олегом. Предки этого мальчика — и дед, и прадед — были священниками. Отсюда и фамилия — Попов.

Вся последующая жизнь новорожденного станет сплошной цепью необыкновенных чудес и мистификаций. До сих пор ведутся споры о месте его рождения: Большая советская энциклопедия фиксирует деревню Вырубово Кунцевского района Московской области. Сам Олег Попов всегда называл местом своего рождения подмосковный поселок Обираловка, переименованный в 1939 году в Железнодорожный. А в российском паспорте в графе «место рождения» у Олега Попова записано: город Москва. Ну что сказать, клоун, да и только!

Отцу Олега на заводе доверялась самая ответственная работа — сборка подарочных часов: ведь он был одним из лучших мастеров. Механизм был взят от швейцарских часов, при этом разработан собственный дизайн, добавлены коричневый кожаный ремешок, сверху еще два ремешка, один меньше другого. И в центре золотые стрелки и надпись на циферблате: «1-й часовой завод». Часы, собранные отцом, иногда даже отправляли на выставку.

Мама работала ретушером в фотографии. Тогда существовала такая профессия, исчезнувшая ныне. И хотя отец зарабатывал довольно прилично для того времени, мама, чтобы не сидеть постоянно дома, устроилась на работу.

Ретушер — это художник, который подкрашивает черно-белые фотографии, превращая их в цветные. Подкрашивает щечки, бровки, волосы. Такие фотографии пользовались большим успехом.

Правда, зарплата у ретушера была совсем маленькой. Но и времени работа отнимала немного.

Олег рос крепким мальчишкой. Невысокого роста, но хорошо сложенный, сбитый, спортивный. Вместе с ребятами без устали лазил по крышам, по деревьям, воровал соседские яблоки, чуть ли не ежедневно рвал о гвозди штаны. Несмотря на малый рост, мог постоять за себя. Был он блондином: белые брови и льняные волосы. За это мальчишки прозвали его «Седой».

Железнодорожный 30-х годов был еще не городом, а поселком и скорее напоминал деревню (да и название свое он получил только в 1939 году). Олег ни в чем не отставал от местных хулиганов и в драках был довольно жестким. Уважение среди пацанов имел великое, потому что первым стал носить ножичек. И если после школы к нему подходили «приблатненные» старшеклассники с требованием отдать денежки, выданные мамой на еду, никогда не отдавал. Заступался и за себя, и за своих товарищей.

А вот внешность у него была ангельская. Мама стригла его «под горшок». И это был блондин с огромными голубыми глазами — прямо отрок с иконы.

Однажды, в конце 30-х годов, отец решил отвести его в цирк. В то время цирк в Москве был только один, он находился на Цветном бульваре. Это был бывший цирк Саламонского с лошадками на фасаде, которые удерживают бубен циркового манежа.

Олегу очень понравилось представление, но особенно его поразил огромный размалеванный клоун с красными губами и ярким париком. Клоун раздавал детям шарики, которые тогда были большим дефицитом. И Олегу достался такой шарик. С этим шариком, счастливый, он шел по улице, разгребая ногами осенние листья.

На них оборачивались, видели двух счастливых людей, отца и сына. Отец тоже был счастлив, потому что ему удалось сделать своего любимца радостным и счастливым. Они вместе, смеясь и балуясь, набирали листья в охапку и посыпали этим «цветным дождем» друг друга. В ту осень опавшей листвы было очень много, в парках и бульварах — почти по щиколотку.

Потихоньку, на перекладных, они добрались до родного поселка. Не без помощи отца Олег развязал нитку у шарика и сдул его, чтобы сохранить на память. А чтобы шарик не пропал, положил его между страниц любимой книги. Бережливость с детства была свойственна Олегу. Он никогда не разбрасывался вещами, постоянно собирал какие-то коллекции, старинные предметы. Случай этот настолько запал в его память, что годы спустя он, появляясь в своей первой, «выходной» репризе, всегда сам раздавал детям шарики.

Через некоторое время счастье, в котором пребывал малыш, сразу в одночасье потускнело. Как выяснилось позже, на часовой завод пришел очень важный правительственный заказ. Мало кто знает, что вождь всех народов Иосиф Виссарионович Сталин собирал часы. Ему периодически привозили их из-за границы, и у него в коллекции было несколько часов «Омега» и «Буре», других известных швейцарских и английских марок.

Московскому часовому заводу заказали к какому-то празднику партию часов. Они предназначались членам политбюро, а также должны были служить подарками для особо отличившихся рабочих, крестьян, представителей интеллигенции. Вручать эти дорогие подарки должны были на банкете в Кремле.

Созданием партии особо точных часов ручной сборки занималась бригада во главе с Константином Поповым. Часы были очень хорошие. Однако случилось так, что одни из подарочных часов остановились. И этого оказалось достаточно для того, чтобы НКВД устроил расследование. Всех, кто был в бригаде, во главе с Поповым, арестовали.

Дальнейшая их судьба неизвестна. Говорили разное: одни — что отец без вести пропал, другие — что видели его на лесоповале в Сибири. Но большинство утверждало, что он был расстрелян.

Над домом сразу опустились тучи. Жить на одну зарплату ретушера было невозможно. Поповы занимали две комнаты в трехкомнатной коммуналке, в отдельной комнате жила старушка. Старушка умерла. После ареста отца их потеснили, заставили перейти в одну комнату, а в две другие заселился доцент института. Он преподавал биологию и химию и частенько дома проводил химические опыты. Соседи, мама и сам Олег, называли его просто: инженер-химик.

Мама очень переживала за то, что у Олега могут быть неприятности в школе из-за ареста отца. Она хотела перевести его в другую школу. А вскоре началась Великая Отечественная война.

Одиннадцатилетний мальчик ощутил начало войны по голоду. Голод так и остался главным воспоминанием его детства.

В конце 41-го года Олег заболел тифом. Врач долго осматривал его, потом сказал: «Мальчик крепкий, но ему нужно нормальное питание. Желательно фрукты».

Усиленное питание. А откуда его взять? Мать пошла на «барахолку», где продавалось всё, от женских туфель на шпильке до хлеба и сала. Там она купила чашку клубники. Как уж она сохранилась к концу осени — неизвестно.

А еще мама кормила больного Олега манной кашей. Сначала он съедал свою тарелку, а потом она отдавала ему собственную порцию. Он ел, а она плакала. Плакала из жалости к нему, из жалости к себе, плакала оттого, что наступили такие страшные времена. Олег на всю жизнь запомнил эту кашу со слезами. Однако забота матери и крепкое здоровье сделали свое дело — мальчик выздоровел.

Некоторые оборотистые люди даже во время войны жили неплохо. Сосед Поповых по квартире, инженер-химик, приноровился к новому времени и стал прямо в квартире, в ванной, варить мыло. В войну мыло было огромным дефицитом. А химик варил по нескольку десятков кусочков зараз.

У всех в памяти было мыло хозяйственное — огромный неряшливый кусок коричневого цвета. Мыло, которое варил сосед, было необыкновенным — прозрачным и цветным. Зеленым, оранжевым, розовым, всех цветов радуги. Олег говорил, что оно было настолько красиво, что его хотелось откусить.

Время было тяжелое не только потому, что был голод и шла война. Страна жила в доносах. Соседи доносили друг на друга. На службе, на работе друг на друга доносили коллеги.

И вот инженер-химик, чтобы соседи не донесли на него, предложил матери Олега: «А не хотите ли вы вашего мальчика попробовать в продаже? Я смотрю, он парень шустрый, сообразительный, может за себя постоять. Дам я ему несколько кусочков мыла, пусть отнесет их на “барахолку”. Если сумеет продать, то три четверти выручки отдадите мне, а четверть заберете себе». Мама и Олег с радостью согласились.

День этот стал очень важным для Олега — он выходил во взрослую жизнь, становился взрослым. Мама упаковала восемь кусочков мыла, положила их в мешочек и благословила Олега.

Олег говорил, что мыло, которое он разложил на рынке, разлетелось за одну минуту. Люди выхватывали его прямо из рук, платили, не торгуясь. И уже через несколько минут у него в кармане собралась приличная сумма денег.

«Барахолка» сильно поразила полуголодного мальчишку, можно сказать, что она произвела на него неизгладимое впечатление на всю оставшуюся жизнь.

Он медленно шел по рядам и изумлялся: на открытых прилавках лежали большие куски масла, батоны любительской колбасы с маленькими белыми кружочками сала шпик, черная икра в прозрачных банках, водка, огромные осетры, другая рыба, мясо.

Там продавались даже торт с кремом и пирожные. Олег не мог оторвать глаз от всего этого. С той самой поры «барахолка» для него стала символом достатка, сытости, счастья. Ведь именно там и «живет» все самое вкусное и красивое на свете. Надо усиленно трудиться, чтобы позволить себе купить это самое «счастье».

За несколько лет до выпуска из циркового училища, в 1946 году, друзья спросили Олега: «Какая у тебя мечта?» И он ответил:

— Больше всего на свете я хотел бы получить бутерброд: белый хлеб и масло. А сверху кусочек любительской колбасы со шпиком. И чай с сахаром.

Чай с сахаром и бутерброд с колбасой оставались символом мечты для этого юноши почти до двадцати лет!

Часто впоследствии, уже в зрелом возрасте, в пятьдесят и даже в шестьдесят лет, он просыпался в холодном поту. «Страшный сон, — рассказывал он потом друзьям. — Мне приснилось, что снова наступил голод». Он голодал долго, все детство и юность. А в этот день на «барахолке» выручил большие деньги, но ни копейки не истратил и отправился домой, чтобы отдать их маме. Вдруг откуда ни возьмись появилась шпана. Один взрослый хулиган, уже прокуренный и с татуировками, и еще три шпаненка с грязными и злобными лицами. Они со стороны наблюдали, как успешно шла его торговля. Олегу, напомню, в тот момент было всего 11 лет.

Подошли близко и, сделав страшные глаза, сказали:

— Слышь, Седой, деньги отдавай.

Олег не растерялся. Встал в бойцовскую стойку, залез в карман:

— Я сейчас достану нож. И каждого, кто приблизится, «попишу».

Он ни за что не отдал бы деньги, которые могли спасти от голода его и мать!

И шпана отступила. Они увидели маленького волчонка, который зарежет и перекалечит всех, кто приблизится, или устроит крик на всю «барахолку». Нет, такой денег не отдаст!

С той поры Олег частенько выходил на рынок по просьбе соседа. И приносил маме что-нибудь съестное, какие-нибудь подарки.

…В последний день своей жизни, в городе Ростове, когда ему уже было 86, Олег отправился на рынок. День был выходной, цирк не работал.

Ростовский рынок — это, конечно, не «Привоз», но тоже очень сытное место, богатое всякой снедью. Ростовчане — люди доброжелательные. Олег Константинович удивлялся: «Я не работал в Ростове сорок лет. Тем, кто меня видел в детстве, сегодня уже за пятьдесят. Но они меня знают и помнят».

Его действительно узнавали на улицах. Дарили цветы. То же произошло и на рынке. Люди узнали его и перестали торговать. Окружили толпой. Кто-то принес ему рыбу, кто-то вареных раков, кто-то стаканчик домашнего вина. Олег был на вершине счастья, он радовался вниманию, простой еде, простому доброму отношению. А это ведь и есть настоящее признание. Люди с открытым сердцем, с открытой душой угощали великого артиста тем, что имели.

Абсолютно счастливым он пришел домой, вкусно поужинал, сел в кресло перед телевизором, закрыл глаза и… умер. Просто уснул и умер. Так уходят только люди, поцелованные Богом.