Ужасные тайны старого особняка

Александр Зиборов, 2017

– Там чудеса, там нечисть бродит! – говорят про старый купеческий особняк в переулке Аршинный. Есть такой дом в Самаре, в самом центре города…

Как я стал Народом…

Всё началось в прошлом году, именно тогда я и пошёл в народ, как говорит папа.

Я получил большую и жирную двойку за сочинение «Как я провёл лето». Учительница русского языка Марья Ивановна этим не ограничилась, а вызвала мою маму и провела с ней беседу. Очень возмущалась, но за кое-что и хвалила. По её словам выходило, что у меня имеются определённые способности, но я их совершенно не развиваю. Не умею понятно излагать свои мысли. Про ошибки — то отдельный разговор, их я делаю превеликое количество. Но главное — правильная речь.

Мама это мне потом дома рассказала, но особенно не ругала, так как Марья Ивановна объяснила: это ни я, ни школа не виноваты. Просто система образования такая, эгэшная. Да ещё мобильные телефоны с их эсэмэсками, компьютерами. И на уроки русского языка отводится меньше часов, чем на уроки иностранных языков, того же английского.

— Они же растут иностранцами! — с возмущением сказала мама папе. — Нужно нам самим образовывать своих детей, чтобы они знали свой язык, свою культуру.

— И свою историю! — подхватил папа. Это и понятно, он историю любит. Сам много раз об этом говорил. С самой школы.

— Историю свою тоже следует знать, — согласилась мама, — но нужно заняться его языком. Иначе не прочтёт ничего, ни обычного, ни исторического. И рассказать не сможет. Он порой двух слов связать не сможет, самое простое пересказать не умеет. Пора нам им заняться.

Я понял, что ничего хорошего меня впереди не ждёт. Так и оказалось. Со мной стали проводить уроки русского языка. Обычно папа, хотя он постоянно жалуется, что ему не хватает времени на свою диссертацию. Как сказала ему мама:

— Ты умнее, ты филолог, тебе и карты в руки.

— То бишь, Алёшка в рука, так? — без видимого удовольствия заметил папа. — Ладно, возьму его в руки.

Уже в этот день он провёл со мной воспитательную беседу. А мне велел внимательно слушать и даже кое-что записывать под его наблюдением. Он тут же текст проверял и следил, правильно ли я пишу.

Недавно нашёл этот листок, он сохранился. Там оказалось написано мною:

«Ничтожен ты или велик — тому причина твой язык».

— Вот как велико умение хорошо говорить, объясняться, — пояснил тогда папа. От него нередко зависит судьба: одни становятся великими, а другие остаются ничтожными.

Ещё одна мудрость античного мудреца:

«Заговори, чтобы я тебя увидел».

Очень многое становится ясным, когда человек начинает говорить. По языку сразу видишь ум человека, его образование, можно догадаться о профессии и каких-то особенно важных событиях его жизни.

Папа тогда сказал, что специалисты по языку могут определить, место рождения — вернее, где он жил с детства и воспитывался. Это они делают по его словарному запасу, словесному построению фраз, особенным словам — диалектизмам. Так сказал папа и велел мне записать это слово. Оно тоже было тут же на моей бумажке:

«Диалект — характерная речь жителей определённого региона страны».

Ниже две русские поговорки:

«Слова хороши, когда они коротки».

«Коротко да ясно, оттого прекрасно».

Это папа объяснил так: нужно уметь многое сказать немногими словами. Процитировал двустишие:

— Мысль в сто слов вместить не мудрено, ты сто мыслей в слово умести одно.

Этого я тогда записывать не стал, но запомнил, так оно мне понравилось.

Ещё папа сказал и заставил меня записать:

«Не пером пишут — умом».

Необходимо многое знать, учиться всему. А лучшее средство учёбы — книга. Нужно больше читать.

С того дня мне стали всучивать разные книжки: давай, читай. А потом предлагали рассказать о прочитанном. Папа придумал, чтобы я заучивал народные пословицы и поговорки. Дал мне толстую тетрадь, чтобы я их туда записывал. Время от времени, проводя воспитание, спрашивал о них. Например, просил рассказать, какие мне особенно нравятся. Или как я понимаю то или иное из прочитанного.

Однажды весь вечер рассказывал, как много юмора, комизма в русских народных пословицах. Видя моё удивление, принялся отыскивать такие. Действительно смешные, вы это тоже сейчас увидите, только скажу, что мне тогда было не до смеха, уж слишком много пришлось записать их в тетрадь. Папа разошёлся, так его увлекла тема, спасибо маме, спасла меня — позвала нас на ужин, но этом моё воспитание и закончилось. Всеми поговорками я вас мучить не буду, приведу лишь несколько поговорок, которые мне особенно нравятся:

«В собаку мясом не накидаешься».

«В гостях Илья, а дома свинья».

«В ноги кланяется, а за пятки кусает».

«Всякого «нету» припасено с лету».

«Двое пашут, а семеро руками машут».

«Денег девать некуда, кошелька купить не на что».

«Дурак с дураком сходились — друг на друга дивились».

«Если б всё равно — так лазили б в окно, а то дверь прорубили».

«Иного хлебом не корми, только с печки не гони».

«Когда совесть раздавали, его дома не было».

«Комар лошадь не повалит, пока медведь не подсобит».

«Лодырь говорит: нынче отдохну, а завтра горы сверну».

«Лошадь быстра, да не уйдёт от хвоста».

«Мы люди не гордые: нету хлеба, подавай пироги».

«Не суйся в волки с телячьим хвостом».

«Оттого парень с лошади свалился, что мать криво посадила».

«Пошёл дурак на базар — значит, у умного деньги будут».

«Похожа свинья на быка, только шерсть немного не така».

«Собаку съел, только хвостом подавился».

«С одним животом на семь обедов не поспеешь».

«Трус и таракана принимает за великана».

Это я даже не все тут привёл из тех пословиц, что тогда записал. До буквы «У» дошли, но выручила мама, позвала идти ужинать. Папа сказал, чтобы далее я сам посмотрел и выбрал весёлые пословицы, а потом ему рассказал. Я так и сделал. Даже многие запомнил, чтобы ему рассказать, но он так и не спросил об этом. Забыл.

А ещё мне велели вести дневник и записывать всё, что днём делал. Только не «научным слогом», а самым обычным, понятным всем. Время от времени мама или папа просматривали его, указывали на ошибки и учили, как правильнее следует излагать мысли. Папа часто повторял при этом: «Ничтожен ты или велик — тому причина твой язык». Потому я это хорошо запомнил.

Однажды папа, читая мой дневник, рассмеялся и даже понёс маме. Показал, и они долго смеялись вместе. Я посмотрел потом, ничего особенного в дневнике не было. Судите сами, вот что я написал:

«Мама послала меня забрать из детского сада Сеньку. Он был хмурым, чем-то недоволен. Я спросил его, почему он такой, Сенька сказал, что его обидел зловредный Федька.

— И чем же он тебя обидел?

— Я хотел его ударить, но он увернулся и я попал в стенку. Рука и сейчас болит. Больше дружить с ним не буду, так друзья не поступают.

— А почему ты захотел его ударить?

— Врун он! Сказал, что ты в меня не попадёшь.

— Ты не попал в него. Значит, он сказал правду.

— Только в этот раз. А так он всегда врёт!..»

Не понял, что тут особо смешного. Но на следующий день папе пришла идея, он попросил меня переписать про Сеньку и «зловредного» Федьку на отдельном листке и послать в местную газету «Самарский глобус». Потом это там напечатали под заголовком «Нарочно не придумаешь».

А пару месяцев спустя папа нашёл в колонке «Народные анекдоты», напечатанных в московской газете, вот такой:

«Пришёл маленький Сенька в слезах домой. Мама его спросила:

— Кто тебя обидел?

— Федька!

— И чем же?

— Я хотел его ударить, а он увернулся и я попал кулаком в стену…»

Папа сказал:

— Алёша, это явно переделанная твоя история. Вернее, история с Сенькой, которую ты записал. Сие можно было бы назвать плагиатом, литературным воровством, если бы кто-то поставил свою фамилию, но раз подали её как «народный анекдот», то спросу нет.

Далее пояснил, что вот так и образуется фольклор — народное творчество: один сказал, другой добавил, третий изложил получше — и родилась народная мудрость.

Мне приятно стало, что я оказался причастным к народной мудрости. Хотя внутри сидела досада, что не назвали меня. Не очень справедливо. Потом подумал, что я сам многое чего такого рассказываю, а авторов не называю. Я их просто не знаю, ибо всё это — народное.

Вечером услышал, как папа всё маме рассказал, газету показал и похвалил меня:

— Наш Алёшка в народ пошёл. Теперь он тоже — Народ…

Вот так я стал Народом.

Это было в прошлом году. А в этом году папа посоветовал мне снова вести дневник, но другой: не описывать коротко «малозначащие мелочи быта», как он выразился, а писать более подробно о самом интересном из того, что происходило. Как бы отдельными историями. Сказал: «Представь, что ты кому-то их рассказываешь. И заголовки для них придумывай отдельные, дабы было понятнее».

Мама услышала и заметила с улыбкой:

— Хочешь сделать из него Шахерезаду?

Сенька тоже встрял в разговор:

— Он не Шахерезада, она была женщиной. Он — Шахерезад.

— Что это ты о нём так неуважительно?

— Ладно, пусть будет уважительно, он — Шахерезад Александрович Афанасьев.

Все мы рассмеялись. Вот так братишка меня уважил.