Скворец

Александр Евгеньевич Пашнин (2024)

Заигравшийся мальчик познает тяжесть, совершенной им, роковой ошибки оборвавшей жизнь птицы.

— Есть! — радостно воскликнул Таймасхан и победно улыбаясь, посмотрел на Сашку и Алика.

— Попал! — почти одновременно протянули те, с азартными улыбками вглядываясь в треугольные отверстия саманной кладки забора.

Таймасхан прильнул к своей «бойнице», и все трое стали наблюдать за двумя женщинами, которые, о чем-то болтая, не догадывались, что представляют огромный охотничий интерес для мальчишек. Вернее сказать, не они сами, а их сетки с бумажными треугольниками молочных пакетов. Из нижнего пакета, сквозь простреленное Таймасханом отверстие, текло молоко.

— Вай, вай! — спохватилась хозяйка пакетов, увидев выливающееся молоко.

Обе смешно засуетились и громче залопотали на аварском, явно пытаясь найти причину непонятного повреждения пакета. Переложив пакеты, женщины распрощались и разошлись.

Мальчишки ликовали! Надо же, первый выстрел — и такая удача! Было положено начало новому развлечению — охота на молочные пакеты.

Стреляли из пневматического ружья, такого же, как в любом советском тире. Отец Алика и Таймасхана был заядлым охотником и, видимо желая привить охотничью страсть сыновьям, откуда-то привез им пневматическое ружьё.

Восторгу братьев не было предела! Сашка, лучший друг братьев, с завистью смотрел на новенькое ружьё и безумно хотел иметь такое же.

Новость среди поселковых мальчишек разлетелась быстро. Все приходили посмотреть и просили пострелять. Даже старшие пацаны из девятого класса хотели подружиться с третьеклассниками — хозяевами ружья и предлагали им покровительство и «вечную» дружбу.

Настоящие пули быстро закончились и, мальчишки, не мудрствуя лукаво, стали стрелять семенами пшеницы и кусочками проволоки. Каждый день находились новые мишени. Даже по нескольку раз, играя в «часового», подстрелили друг друга. Игра не прижилась. Обиды из-за синяков и ссадин от пшеницы делали игру «неинтересной».

Как-то, расстреливая пустой молочный пакет, мальчишки увидели рабочего, идущего из столовой с полной сеткой молочных треугольников. В те времена рабочим часто выдавали молоко «за вредность». Дорога в общежитие рабочих шла в пяти метрах вдоль саманного забора братьев. Троица переглянулась и, без слов, поняла друг друга. Все кинулись к забору и приникли к треугольным отверстиям в саманной кладке.

— Вот умора, если мужику молочный пакет прострелим! Домой придет, а молока тю-тю! — предложил Таймасхан.

Конец ознакомительного фрагмента.