Беллери Холл

Александр Денисенко, 2023

Некоторые двери скрывают тайны. Двое американских школьников Рой Тим и Кей Фрико попадают в параллельный мир через кладовую в доме Роя. Они становятся учениками школы для детей радуги «Хаспин», которая находится на дне подземелья, на территории парка в загадочном городе Беллери Холл.Музыкальные растения фиольи, воздушные пираты, плачущие дельфины, а также много другое ждут Роя и Кея.Удастся ли героям вернуться к прежней жизни или они останутся в Беллери Холл навсегда?

6. Воздушное крушение

— Рой, мы, что уже приземлились? — в недоумении поинтересовался у меня Кей. Он лежал не шелохнувшись.

— С чего это ты взял? — ответил вопросом на вопрос я, зная, что так поступать не прилично.

— Разве ты не заметил, что мы на чём–то лежим.

Я провёл рукой вправо от себя, почувствовав что–то твёрдое, вроде панциря черепахи.

— Кей, попробуй подняться на ноги… — неуверенно, но не без интереса попросил я.

— Не думаю, что это самая хорошая идея. Я соглашусь, только если мы попробуем подняться вместе.

— Хорошо, ты меня уговорил — шуткой выплеснул я, хотя сейчас было не до смеха.

— Давай, — сказал Кей, и мы быстро и достаточно прочно встали на ноги.

Нашего роста хватило лишь на то, чтобы посмотреть на, находящийся сзади нас огромный хвост. Он медленно поднимался вверх и примерно с той же скоростью опускался, но всё–таки мы передвигались очень быстро, даже слишком.

Тонкие ультрамариновые полосы, напоминающие шкуру зебры, располагались вдоль всего болотного оттенка туловища, на котором мы пытались устоять и не кануть вниз в тёмно–фиолетовую бездну. В недрах, которой пусть и немного, но виднелись бордовые больших размеров цветы, обросшие по краям витиеватыми зелёными узорами, изображающими силуэт не менее богатыми размерами лепестков.

— Не знаю, растрою я тебя или нет, но мы в какой–то сказочной штуке.

— А, то есть, что мы на воздушном полосатом ките тебя не волнует, да? — спросил я.

Кей погрузился в свои мысли, так и не подарив мне внятного объяснения.

Я забыл о заданном мной вопросе и начал оглядываться по сторонам. Обратив внимание на спиралевидный, бросающий электрические заряды столб я начал понимать, что огромный кит длиной метров в шестьдесят доставляет нас всё ближе к воронке. Радовало или вызывало радость это у меня? Не могу дать точного ответа. На этот момент у меня была апатия почти ко всему.

— Смотри Рой, — он застыл на месте, и показал указательным пальцем правой руки, угол её был равен больше девяноста градусов.

— Кей, ты… — я оборвался на полуслове, когда поднял голову в ту сторону, куда была направлена рука моего друга. — Ты о чём — договорил я шёпотом, потом я увидел не менее пяти таких же гигантских полосатых китов.

— Это, похоже, его друзья? — предположил Кей.

— Наверное, — ответил я.

Киты общались между собой, издавая неизвестный человеческому слуху свист, было такое ощущение, как будто свист доносился из–за стены, через ту, что была в каюте корабля.

— Что они делают? — спросил Кей

— Видимо общаются.

— Что, прямо как мы с тобой?

— В точку! — сказал я.

Я отвернулся назад, после чего услышал Кея, который легонько похлопал меня по плечу:

— Рой, если это друзья нашего «транспорта», то, что это такое.

— Ну что, ещё? — спросил я, повернувшись обратно и взглянув на полосатых воздушных китов. Тут, мои ноги стали ватными, отчего я чуть не свалился на твёрдое как панцирь тело кита задним местом. — Это, похоже, те самые Плэспины, которым нас с тобой хотели скормить.

— Плэ–эс–пи–ны… — произнёс дрожащим голосом Кей, почесав свой затылок.

«Друзья–киты» моментально разбрелись в разные стороны, с наваждением воздушных рыб–хищников. Внешне они ничем не отличались от акул из того — естественного мира. Разве что размерами, нет, конечно, они были не больше кита, но если они нападут стаей, то нам мало не покажется.

Наш полосатый друг плыл быстро конечно по воздушным просторам, но нам следовало его поторопить.

— А я всегда думал, что эти земноводные ничего не бояться, — разочарованно и от этого тяжело вздохнув, произнёс Кей, — Ошибался… — добавил он.

— Сейчас нам не поэтому повод нужно переживать, а потому что, если мы не найдём выхода, то будем съедены заживо Плэспинами.

— И что же мы будем делать?

— Дай две секунды подумать… — попросил я, понимая, что сейчас на кону стоит вопрос о наших с моим другом жизнях. В мою голову приходили мысли лишь об ультрамаринового цвета полосах на теле кита. Но до конца я так и не понимал, что же нужно было сделать. От ветра Кея отбросило немного назад, он был повёрнут ко мне, так что можно считать, что его отбросило немного подальше на туловище кита. Вдруг кит начал быстро набирать скорость.

— С тобой всё в порядке, я пытался как можно быстрее добраться до друга. Кей поднялся, и сзади его на туловище под его ногами я заметил, что он упал пятой точкой на одну из выпирающих полос.

— Вот и выход — сказал я, обняв друга, но это продолжалось не долго.

— Ты о чём? — он тут же отстранился от меня в недоумении.

— Ты нас спас Кей! Я всё думал, что же нужно сделать, чтобы заставить кита работать плавниками быстрей. — Похоже, что, когда ты шлёпнулся, об одну из полос он почувствовал раздражение и из–за этого мы стали плыть быстрее.

— И, правда, — отметил Кей. — Эти Плэспины уже далеко от нас.

Я повернулся назад, и, взглянув, наверх убедился в этом.

Спиралевидный столб, пропитанный электрическими зарядами, начинал постепенно приближаться. Происходило это за счёт того, что скорость кита возросла в разы, но, несмотря на это мы не переставали разглядывать новый для нас необузданный мир.

Богатые протянувшейся снизу вверх растительностью скалистые стены, между которыми мы сейчас неслись, и если посмотреть на нас сверху, то можно было представить бутерброд, приготовленный на утро, состоящий из двух кусочков хлеба, а посредине большой аппетитный кусочек говяжьей котлеты, они обладали ещё одним не менее странным атрибутом. Коим являлись по обе стороны дисковидные выпуклости, поросшие по кругу зеленовато оранжевым мхом и походившие при этом на вздутые прыщи у любого подростка, пытающегося их выдавить. В нашем классе был один такой идиот по имени — Микки Тёрнер, который три раза оставался на второй год в восьмом классе. Он пытался поддеть своих одноклассников, а то есть нас, называя нас прыщавыми мамиными сосунками или прыщавыми репами. Впрочем, не стоило из–за этого сильно переживать, так как спустя некоторое время все начали считать, что уровень его остроумия достигал потолка не успев начаться на этих двух банальных подколах.

Если честно мне тоже от него доставалось, до одного из приёмов у врача. Врач — мистер Хейсгиб прописал мне курс одной мази, которая очень воняла, как только я открывал ребристую крышку толстого тюбика и наносил себе её на лицо. Но, не смотря на это, процесс её работы начинал действовать уже к вечеру, если я наносил её днём, или утром, если я наносил её на ночь.

Из своего жерла они буквально выплёвывали, переманиваясь друг с другом разноцветными огнями шаровидной формы.

Рассчитав время их передачи, кит осторожно проплывал мимо «дисков».

— Фуф, ну вроде бы проплыли без происшествий — сказал Кей.

Внезапно, «прыщ» скал выплюнул последний светящий яркий синего цвета горящий шар, от которого нашему полосатому другу не удалось увильнуть.

— Ну, кто тебя тянул за язык — произнёс я со злости.

— Упс, прости.

Синий полыхающий пламенем шар врезался в правый плавник кита, тем самым его повредив. От мощного удара нашего друга резко отнесло, влево повредив и его левый плавник об острые, поросшие мхом скалы. Полосатик издал громче прежнего свист. Далее этот злополучный шар медленно проник внутрь полосатой рыбы. Под ногами мы увидели, что кит, словно один большой ночник начал освещать болотным светом, смешанным с ультрамариновыми полосами сказочный город, находящийся не глубоко в гроте.

После второго, не менее сильного удара кит уже не мог оставаться в воздухе как прежде. Передней частью светящегося туловища кит начал стремительно падать вниз, не переставая ударяться о более мелкие, но не менее опасные скалы.

Мы с Кеем старались удержаться на ногах, получалось это не слишком удачно. Но надежда на менее ущербное для здоровья крушение не оставляла меня. Правда иногда она сводит людей с ума. На тот момент это единственное, что я мог делать — надеяться.

Когда я очнулся, то увидел лицо Полосатика, я поднялся на ноги, почувствовал ноющую боль в спине, он хлопал глазами, глядя в мою сторону. На его висках немного виднелись посидевшие брови, по ним я решил, что наш друг очень старый. Подойдя немного ближе к нему, на коже я разглядел слово, которое являлось одновременно и шрамом, и похоже его именем:

— Цолло, — прочёл я. — Это твоё имя дружок?

Он хлопнул один раз глазами в знак одобрения.

— Это всё из–за тебя придурок! — прокричал Кей, неожиданно сбив меня с ног, я ударился оземь, почувствовав невыносимую боль в копчике, зато спина уже не болела.

— Что? Что ты несёшь? — спросил я в недоумении, у разъярённого Кея, его глаза налились ненавистью.

— Ты… ты ещё спрашиваешь? — вопросительно произнёс Кей. — Это ты меня во всё втянул, начал рассказывать про свои страхи, про заколоченный отцом чулан в доме.

— Но… я же не знал… что всё так произойдет… — начал было оправдываться я, совершая короткие паузы.

— Не знал он, — он уже разбежался с направленной ногой в мою сторону, Получа… — но вдруг остановился. Сапог оказался в полдюйме от моего лица с закрытыми глазами.

Он стоял с раскрытым ртом и поднятой в воздухе ногой, как статуя. Причиной оказалась, спиралевидная, кружащаяся воронка совсем близко. В этом я убедился, когда повернул голову назад.

— Цолло, — произнёс я, и сквозь боль в копчике убрал ногу, поднятую в воздухе, рядом с моим лицом и поднялся на ноги. Кинувшись к киту.

Глаза Цолло были закрыты и, взглянув на него, издалека сразу не скажешь, что ресницы и брови его глаз были седыми, скорее это походило на покрытые белым инеем ворсинки вязаного шарфа. Такой мне связала в подарок на Рождество бабушка. Я очень часто замечал её увлечённой вязанием чего–то нового на кресле–качалке, когда маленьким оставался у неё с ночёвкой в Норт — Херо.

— С ним всё в порядке? — поинтересовался Кей, остывши и подойдя к нам с Цолло.

— Нет, он погиб, — ответил я.

Провёл по его лицу рукой. Огонёк внутри него перестал светиться, и постепенно он угас не оставив не единого следа.

— Он был очень хорошим! — произнёс Кей, и облокотился на него, как бы обнимая.

— Да! — подтвердил я.

— Нам нужно идти Рой, — произнёс Кей, указав на торнадо голубоватого цвета, смешанного с синим оттенком, устремлявшегося далеко вверх столба, не имеющего конца.

Мы начали продвигаться вперёд, и оказалось, что этот столб торнадо не так–то близко, мы прошли около пятнадцати ярдов вперёд, прежде чем добрались. Нет, не совсем до электрической воронки как вы уже успели подумать. У скал с левой стороны был крепко установлен щит, заросший зеленью прекрасных бордовых благоухающих цветов. Название их мы, увы, не знали. Надпись на щитке гласила:

Школа Трионии —

Хаспин

— Ну, что будем делать дальше? — задумчиво спросил у меня Кей.

— Не знаю, — ответил я. — Держись за меня, я попробую прикоснуться к нему, — дал указание я Кею, и начал руками приближаться к воронке. Немного сощурив глаза, чтобы если что не повредить их.

Я думал, что сейчас нас шандарахнет электрическим зарядом, как это произошло с лучами Аппсонии, раскинувшимися и переплетёнными с торнадо над нами. Но нет, мои руки, будто силой сжимали этот не прекращающийся как воздушный шарик танец шарик. Правда у шарика есть свойство взрываться при его сжатии, чего я как раз очень боялся.

========== Третья часть. Опять школа ==========