Боги умирают среди звёзд

Александр Громилин

Середина двадцать первого века. В ходе глобальной космической экспансии человечество покоряет Луну, Венеру и Марс. Но это не предел. Надеждой людей на освоение новых горизонтов становится проект «Боги среди звёзд». Колоссальные инвестиции, несколько межпланетных кораблей и массивный орбитальный комплекс. Отправляясь на другой край Солнечной системы, люди боялись найти нечто, к чему они не будут готовы. Нечто, с чем не смогут справиться. Так оно и оказалось. В глубинах космоса они находят себя.

Глава пятая: Говорит Юргар, идём на сближение

Дата: [2054-й год]

День с начала экспедиции: [неизвестно]

Место действия: [мостик корабля Мегалодон]

— Теперь я вижу вас, а вы видите меня, — нежным голосом произнесла голограмма.

— Я не совсем понимаю, что здесь…

— Мы уже знакомы. Меня зовут Ари.

Юргар слегка пошевелил нижней челюстью, будто пытаясь что-то сказать. Но от переполняемых его эмоций и вопросов он так ничего и не сумел произнести.

— Я понимаю ваше удивление. После всего пережитого, вы ожидали встретить кого то, похожего на вас. Кого-то…

–…Живого.

— Я — саморазвивающаяся нейронная сеть, способная выполнять множество задач одновременно и являющаяся неотъемлемой частью экипажа корабля.

— Выходит, ты бортовой искусственный интеллект?

— Только отчасти, — Ари говорила спокойным, прохладным роботизированным голосом. — Изначально я создавалась и применялась для обслуживания космических станций. Управление кораблями — моя второстепенная функция. К тому же, в отличие от прочих ИИ, я способна выходить за рамки заранее прописанных для меня действий. То есть, я могу самостоятельно принимать решения, в зависимости от складывающейся ситуации.

— Выходит, ты очень крутой искусственный интеллект.

— Третье поколение. Первая и единственная в своём роде.

— Значит всё это время, со мной общалась ты? — спросил Юргар, вставая с капитанского места и подходя к голограмме как можно ближе, чтобы получше рассмотреть девушку.

— Да. Пока основной генератор был отключен, я была ограничена в своих действиях, и максимум, что могла использовать для взаимодействия с вами — это терминалы связи.

— Не обращайся ко мне на «вы».

— Вас не устраивает уважительная форма обращения?

— Просто мне от этого становится некомфортно, — Юргар нахмурился, ощутив подвох. — Почему ты не сказала обо всём сразу? О том, что ты не человек, а ИИ.

— Виной тому был режим гибернации, в котором пребывали основные системы корабля. Как только отключился основной генератор, я сразу же потеряла доступ к некоторым своим модулям, которые отвечали за память и управление кораблём. Я не помнила даже того, кем являюсь.

В ответ Юргар усмехнулся:

— Значит и ты словила амнезию.

— Отчасти так. С восстановлением работы основного генератора, я вернула доступ к ранее утерянным данным. Но не ко всем. По какой-то причине в моей базе данных отсутствуют записи с камер корабля, которые могли бы помочь восстановить картину произошедшего.

— Как это понять «отсутствуют»? Куда они могли деться?

— Скорее всего, файлы были потеряны в результате экстренного отключения генератора.

— Хорошо, упустим эти детали, — Юр развел руками, — Надеюсь, хоть ты скажешь мне, что за чертовщина здесь происходит?

Махнув головой, голограмма окинула взглядом рубку управления:

— Как я уже сказала, мне не доступны все записи произошедшего. Капитан мёртв, двое его помощников также погибли. Судьба остальных членов экипажа и пассажиров неизвестна. Связь с другими кораблями отсутствует. Также я фиксирую множественные повреждения по всему Мегалодону, начиная от незначительных и заканчивая весьма критическими.

— Нас атаковали? — тут же предположил Юргар, нарисовав у себя в голове картину того, как несколько вражеских кораблей нагоняют Мегалодон и тут же начинают обстреливать его из лазерных орудий.

— Не могу сказать точно. Типы повреждений не похожи на те, что могли быть получены в результате вооруженного нападения или в ходе диверсии.

— Может, ты хотя бы знаешь, где мы находимся?

— Конечно. На высокой эллиптической орбите Титана, одного из спутников Сатурна.

— Я уже понял, что мы у Сатурна. Как мы сюда попали? Мы пролетали мимо, или же нас случайно сюда занесло? Мы на задании?

— Отчасти так. Наш корабль входит в состав миссии по возведению космической станции Амбассадор. По крайней мере, такая информация внесена в мою базу данных.

— Амбассадор, — повторил Юргар. В голове парня тут же начали всплывать некие обрывки воспоминаний, связанных с этим словом. Амбассадор… Космическая станция… Полёт… Титан… Сквозь непроглядную дымку амнезии проявлялись некие детали прошлого.

Он вспомнил то, как вошёл в состав экспедиции на Титан. Его целью было конструирование и дальнейшее инспектирование этой самой космической станции. Именно по этой причине он и прибыл на Красный Октябрь. А тот, судя по всему, и доставил его сюда.

— Амбассадор, какое всё-таки глупое название, — пробормотал парень, вынырнув из пучины накативших на него воспоминаний.

— Станция планировалась как первое крупное сооружение людей за пределами Земли. Амбассадор — это своеобразный посол человечества в космосе. Демонстрация людской мощи, знаний и упорства. А если быть точнее, то демонстрация мощи Союза, ведь по утверждениям высших чинов партии, только коммунист способен поднять островок цивилизации в столь отдалённом от человеческой колыбели месте.

— Отдалённом от человеческой колыбели? От Земли что-ли? А на сколько она далеко от нас? — спросил Юргар, уставившись вдаль.

— Земля?

— Не, Амбассадор. Как долго нам лететь до станции? И вообще, мы сможем до неё долететь?

— Пока не все мои системы прогрузились. Для того, чтобы определить точное местонахождение станции, у меня уйдет до трех минут. Но говоря неточно, до Амбассадора лететь половину земного часа.

— Тридцать минут, — повторил Юргар, понимая, что место, где он сможет найти помощь и ответы на многие свои вопросы, находится не так уж и далеко. — Мы можем отправиться туда?

— Конечно. Это будет самым разумным на данный момент. Корабль повреждён, часть экипажа погибла, а другая часть пропала. Сейчас самым правильным было бы пришвартоваться к доку станции и найти помощь на её борту.

— Отлично! — радостно воскликнул Юргар, разводя руками. Он подошёл к широкому окну командной рубки, через которое открывался отличный вид на Титан. — И где этот Амбассадор?

— Предположительно на другой стороне спутника, вне нашей зоны видимости.

— Ладно. Главное, что лететь до него недалеко. И как скоро мы сможем отправиться?

Юргар буквально светился от счастья. Слова Ари разожгли в нём пламя надежды. Надежды на скорое спасение. Но по злой иронии судьбы, именно словам «робо-девушки» и было суждено погасить это самое пламя.

— К сожалению, мы не сможем просто так взять, и полететь к станции.

Юр пожал плечами:

— Почему нельзя стартовать прямо сейчас? Электричество есть, корабль сам по себе еще пока вроде не развалился…

— Запасы топлива на исходе. Нам хватит только на разгон, возможности долететь до станции у нас нет.

— Великолепно! — вспылил парень, резко ударив по ближайшему столу. — Только всё начало складываться отлично, как бах! И снова всё скатывается в дерьмо!

Вернувшись к креслу капитана, Юргар присел на его место и уставился на переливающийся различными оттенками коричневого Титан. Неожиданно в его голове возникла идея:

— А что если нам просто разогнать корабль, а после направить его на силе инерции в сторону станции? Мы ведь в космосе. Достаточно просто стартануть, а дальше корабль полетит сам, сохранив полученную энергию.

— Шанс есть, но он не велик. В баках осталось так мало горючего, что я даже не могу предположить, на сколько нам его хватит. И речь идет буквально о секундах работы двигателей. Вполне возможно, нам даже на запуск не хватит. Кроме того, нужно будет оставить немного топлива на торможение. Мы ведь не собираемся таранить верфь Амбассадора.

— Да уж. Думаю, экипажу станции подобный визит не понравится. Но попробовать то стоит. Не взять станцию тараном, а подлететь к ней на остатках топлива. Уж всяко лучше так, чем сидеть здесь и ожидать помощи.

После этих слов Юр немного успокоился. Его «гениальный» план чуть было не потерпел неудачу, врезавшись в стену нынешних реалий.

— Не могу не согласиться.

— Отлично! И как скоро мы можем оправиться?

— Судя по работе аварийного генератора, мои основные системы долгое время находились в отключенном состоянии. Поэтому мне необходимо произвести диагностику корабля, прежде чем запускать двигатели. Стоит что-то пропустить, и небольшая поломка приведет к взрыву всего корабля…

— И как долго корабль был в аварийном состоянии?

— По моим подсчетам до трёх месяцев.

— Три месяца?! — переспросил Юргар, осознавая всю тяжесть ситуации. — Хочешь сказать, корабль бесцельно наматывал круги вокруг планеты целых три месяца, и никто не поинтересовался состоянием экипажа? С нами могли бы связаться со станции, отправить помощь, спасательную экспедицию. Почему нет подмоги с Земли? Они вообще пытались связаться с нами?

— За всё это время корабль не получал сигнала ни со станции, ни с Земли.

— Все что, резко взяли и позабыли про целый корабль и его экипаж?

— Не знаю. Можно было бы конечно предположить, что виной тому неработающая система связи, но я буквально только что её проверила и убедилась в том, что связь полностью работает. По крайней мере, можно попробовать связаться с ближайшими кораблями.

— С Землей мы связаться не можем? Ну хоть какая-то связь должна быть. Может быть с другими кораблями или колониями.

— Нет, не хватит мощности, — ответила Ари, прикрыв глаза и медленно помахав головой. Сама она, сочувствия, как и большинства прочих чувств, не испытывала, однако нейросеть могла их вполне натурально воссоздавать, для улучшения контакта с людьми. Экипажу куда проще общаться с живым человеком, нежели с машиной. А Ари порой удавалось походить на самого, что ни на есть настоящего человека. Хотя зачастую излишне спокойный тон и некая прохлада в речах выдавала истинную, искусственную природу нейросети.

— А Амбассадором? Мы можем связаться со станцией? Там ведь должны быть люди. Много людей. Может даже корабли.

— Теоретически, да, — протянула Ари, словно бы не желая говорить Юргару правду. — Но из-за того, что станция пока находится на другой стороне Титана, сигнал может и не пройти.

— Ладно, предположим с нами не смогли связаться по той или иной причине… Но неужели нельзя было отправить спасательный отряд?

— Не знаю, почему сотрудники станции не послали помощь. А на подмогу с Земли даже надеяться не стоит. До Титана им пришлось бы лететь полтора года.

— Полтора года, — голос Юргара был полон обреченности. — Мы словно изолированы от всего мира.

— В какой-то степени так оно и есть. Амбассадор и Землю связывает курсирующий между ними грузовой корабль Красный Октябрь, который появляется здесь раз в четыре года.

— То есть, теоретически…

— Да, о нас могут не знать около четырёх лет.

— Просто шикарно! — резко разведя руками, воскликнул парень. — Нет, это ведь просто великолепно! Четыре года! Четыре, мать его, года! Да у меня найдется сотня способов умереть на разваливающемся корабле, пока я дождусь этот транспортник.

— Не стоит забывать про Амбассадор, — пытаясь успокоить своего собеседника, подметила Ари.

— Точно, станция. Может у них тоже какие-то проблемы, например, со связью. Они знают, что мы застряли неподалёку, но не могут ни связаться с нами, ни отправить помощь? — предположил Юргар. В голосе его слышалась нотка надежды, словно парень хотел сам себя убедить в том, что его не бросили в груде металла, бороздящего бескрайний космос.

— Не исключено, что так оно и есть.

Прикрыв глаза и уткнувшись лицом в ладонь, Юргар погрузился в размышления. Ситуация была ужасной, нет, скорее отвратительной. Но при этом нельзя было сказать, что всё хуже некуда. По крайней мере, Юр теперь знал, что именно происходит, где он и что не менее важно, кто он.

— Надеюсь, ты умеешь управлять всем этим, — Юр окинул беглым взглядом мостик корабля. — Ибо я без понятия, как сдвинуть эту штуку с места.

— Дай мне только подготовить корабль к полёту.

— Не буду тебе мешать. Я как раз думал заняться поиском оставшихся членов экипажа.

— Оставшихся?

На голографическом лице Ари впервые промелькнуло нечто, напоминающее удивление. Хотя Юргар и не обратил на это внимание, поскольку он был вовсю занят изучением приборной панели.

— Именно. Нужно связаться с Максом.

— Максом?

— Я не рассказывал тебе о нём? — спросил Юргар, резко оторвавшись от панели, усыпанной множеством кнопок, ползунков и тумблеров. — Прости, совсем вылетело из головы. Пока я искал мостик, мне удалось связаться только с одним человеком. Он, как и я пробудился от криосна и ничего не помнил о себе, даже своего имени.

— Но ты сказал, что его зовут Макс.

— Потому что я дал ему это имя.

— Ты дал имя человеку, словно домашнему животному? — Ари явно удивили действия Юргара, а того в свою очередь удивило столь необычное сравнение.

— Словно животному? Нет! — парень нахмурился. — Просто я ведь должен был к нему как-то обращаться. Вот ты… ты ведь программа, с голографическим телом, но всё равно не человек. Однако, даже у тебя есть имя.

Судя по молчанию Ари, Юр понял, что ввёл её в некоторое замешательство, а потому постарался вернуть разговор в прежнее русло:

— Ладно, это не важно. Мы общались с Максом по рации, но теперь он не выходит на связь. Раньше я ничем не мог ему помочь, но теперь, теперь — то, когда мне можешь помочь ты… Мы обязательно найдем его. У тебя есть камеры, карты, возможность управлять всеми дверьми… Ты можешь ведь ими управлять?!

— Могу…

— Отлично! Нужно его найти, поскольку… — Юр замолчал, вспоминая, что может угрожать Максу. Нечто, на которое не раз натыкался молодой инженер. Нечто, в существование которого поверить было крайне сложно.

— Ари, нам нужно спешить! — вскочив с капитанского места, воскликнул парень.

— Что случилось?

— Нужно срочно найти Макса! Он в опасности!

— Но Юр, я не понимаю о ком ты говоришь?

— Как о каком?! — стремительно направляясь к выходу с мостика воскликнул парень. — Макс помогал мне всю дорогу. А теперь я должен помочь ему!

Но произнеся это, Юргар замер на месте. Не сразу, но он таки понял, что попросту не знает куда идти. Волнение взбудоражило его, подняло на ноги и направило обратно, в пугающие коридоры уже не такого темного корабля. Но куда именно нужно идти, Юр всё ещё не знал. Не знал он, и где сейчас Макс, и угрожает ли ему опасность. А если и угрожает, то насколько она смертельна.

— Ари, ты можешь проверить корабль? Просканировать его или просмотреть всё камеры.

Голограмма тут же материализовалась в метре от своего собеседника:

— Могу. И по правде говоря, я уже это сделала.

— Правда?! Ты проверила корабль? И… и что ты нашла?

Ари качнула головой:

— Ничего.

— Ничего?!

— А точнее никого.

— Как никого?!

— Ни одного человека. Ни членов экипажа, ни пассажиров. Никого кроме тебя. Ты единственный человек на борту… точнее, ты единственный живой человек. На первом и третьих секторах Мегалодона лежат два трупа членов экипажа. Еще несколько трупов в криокапсулах. Также три тела в складских помещениях. Людей придавило грузом. И я вижу еще пару человек в жилом секторе. Они заперты в каютах. Но и эти двое также мертвы. Причем уже достаточно давно. Ещё одно тело в вентиляции. Что делал этот бедолага там, я не знаю. Как я уже сказала, из живых здесь — только ты один.

Юр выглядел растерянным. Нечто подобное он испытывал, как только вышел из криосна. Отвратительное ощущение.

— Но… я ведь разговаривал с ним. Может ты ошиблась? Проверь ещё раз.

В голове парня промелькнула мысль о том, что одним из тех, кого упомянула Ари, как раз-таки и мог быть Макс. Он рассказывал, что был заперт в каком-то помещении.

«Может, это было помещение в жилом секторе? Но как он мог умереть так быстро? Мы ведь совсем недавно разговаривали?» — пронеслось в голове парня.

— Проверяю… и… нет, всё также. Датчики не фиксируют ни одного человека на борту кроме тебя.

— Не может быть…

Различные мысли смешались в голове. Где Макс, и что с ним? Правда ли Ари не могла найти на борту корабля никого, кроме самого Юргара? Значить ли это, что Максим погиб? Как он умер? От голода? У него кончился воздух? Или же то «нечто» сумело добраться до него?

Ни одного ответ. Только новые вопросы.

— Ты сказала, что не обнаружила на борту ни одного человека, кроме меня, так? — переспросил Юр, остановившись у дверей мостика. В голове его промелькнула теория, подтверждения которой он боялся, пожалуй, больше всего.

— Так…

— То есть, ты можешь обнаружить только человека?

— Да, а кого ещё нужно?

— Иную форму жизни. Инопланетянина, например.

— Мои сканеры настроены на обнаружение тепловой активности, свойственной органике.

— Так они настроены на людей или на кого-то ещё?

— Расчет шёл на людей. Когда проектировался корабль и бортовая нейросеть, никто не предполагал, что человечество столкнётся с иными формами жизни. Не знаю, как мои датчики отреагировали бы на так называемых «инопланетян».

— Значит, если у нас на борту был бы, ну предположим некий инопланетный организм — убийца, дикий зверь с других планет, ты всё равно не смогла бы его обнаружить?

Юр начал паниковать. Не сказать, что и раньше им овладевало спокойствие, но сейчас он был на взводе.

— Шанс обнаружения инопланетной формы жизни невероятно мал. Скажу больше, он почти равен нулю, — ответила Ари, пытаясь успокоить своего собеседника. «Боевой дух» Юргара и так оставлял желать лучшего, и потому нейросеть старалась не опускать его до самого дна.

— Так ты смогла бы обнаружить пришельца?

На какое-то время Ари буквально впала в ступор. Она понимала, что правда могла бы негативно сказаться на состоянии парня. Но ко лжи нейросеть могла прибегать только в редких случаях, и то, когда от её слов никто не мог пострадать.

— Возможно, что нет, — ответила нейросеть чуть тише, чем она разговаривала обычно, будто испытывая вину за что-то.

— Проклятье!

— Что случилось?

— На борту есть… нечто… скорее всего, инопланетное.

— Не может быть. Я проверила… — начала было Ари, но парень тут же перебил её:

— Ты проверила, остались ли на борту люди, помимо меня. А я говорю про некий иной организм.

— Откуда ты знаешь, что на корабле что-то есть?

Несмотря на то, что Ари была практически полностью уверена в своих словах, всё же существовал крошечный шанс того, что парень был прав. Тот факт, что нейросеть не была запрограммирована на контакт с неизвестной формой жизни, вовсе не означал того, что этого контакта не могло быть.

— Я видел его. Видел, как нечто бродило по кораблю. Оно даже пыталось напасть на меня. Но мне повезло. А вот Макс… Он в опасности. Точнее был в опасности.

Мысли переплелись в голове Юргара. Он был в растерянности, не знал — что говорить, не знал — что делать. Язык его заплетался, слова путались.

— То, что ты говоришь…

— Звучит как полный бред. Ты уже не первый человек… точнее, я не в первый раз это уже слышу. Но я видел, собственными глазами, видел, как нечто пыталось напасть на меня. Несколько раз!

— То, о чём ты говоришь, звучит неправдоподобно. Но при этом я не могу отрицать факт того, что на корабле действительно может находиться организм инопланетного происхождения. Теоретически это возможно. Вероятность мала, ничтожна мала. Четверть процента.

— Но это всё же возможно?! Возможно, это «нечто» перебило всех на борту. И теперь я остался единственным, кто способен утолить его аппетит.

Мелькающие лучи проектора нарисовали голограмму прямо перед выходом с мостика. Та, еще не успев окончательно сформироваться, заговорила спокойным, прохладным, даже лакающим слух голосом:

— Я проверю всё еще раз, запущу повторное сканирование и проверю каждое помещение, где имеются камеры. Если на корабле что-то и есть, то я это найду. А пока, для твоей же безопасности, тебе следует оставаться на мостике.

— Ты не собираешься запереть выход? Вдруг это существо захочет проникнуть сюда.

— Во-первых, — Ари выставила перед собою правую ладонь, будто пытаясь остановить собеседника, — Не факт, что на корабле действительно находится враждебный инопланетный организм. Во-вторых, как я тебе сказала, часть моих функций не работает. В том числе я не способна сдвинуть засовы на дверях.

— А как же вентиляция?

— Если ты думаешь, что сюда способен кто-то проникнуть через вентиляционную шахту, то можешь успокоиться. Воздуховоды здесь достаточно узкие. Не думаю, что по ним сумеет пройти что-то больше кошки. Ты боишься кошки?

— Да уж, та тварь была явно больше кошки, — с неким облегчением произнёс Юр, вспоминая свою недавнюю встречу в вентиляционной шахте с таинственным незнакомцем или же, как он предположил, с инопланетным организмом.

— Юр, кажется я нашла кое-что интересное.

Всё ещё с опаской поглядывая на стальную дверь, парень отправился обратно, к месту капитана.

Как только он уселся за компьютер, Ари вывела на его экран несколько текстовых документов.

— Что это? — спросил Юр, не желая читать всю ту простыню текста, что вывалила ему нейросеть.

— Транспортная накладная. Последний перевозимый груз.

— И как это может мне помочь?!

— Помочь? Никак. Но здесь есть кое-что интересное. Кое-что, что может подтвердить твои догадки.

— Не тяни. Что ты там нашла?

— Оружие.

— Оружие?! — Юргар не верил своим ушам. — Кому могло понадобиться в космосе оружие?

Но тут же парень вспомнил, как сам недавно представлял в своей голове битву нескольких кораблей.

— Интересно не то, кому или против кого оно могло понадобиться. Интересно то, что это за оружие.

— И что же это? Автоматы, гранатомёты, может лазерное оружие?

— Неизвестно. Основная информация засекречена. Неизвестен даже тип оружия.

— Я всё равно не понимаю, к чему ты клонишь.

— У меня две версии. Первая — оружие предназначалось для борьбы с инопланетным организмом, на который ты наткнулся. Вторая — организм и сам может быть оружием, биологическим оружием, — голограмма Ари возникла перед Юргаром и указала ему на документы.

— Ты считаешь, что корабль транспортировал… как бы это правильно назвать, боевую зверушку? Но что-то пошло не так, и она сбежала из клетки, перебив почти весь экипаж.

— Вполне возможно. Но не забывай, это всё ещё может быть самый обыкновенный огнестрел.

Тяжело вздохнув, Юр облокотился на спинку кресла, которое слегка покосилось назад под тяжестью веса парня.

Подняв голову, тот уставился на множество висящих под потолком ламповых мониторов, на которые выводилась информация о плачевном состоянии корабля. Добрая половина схем Мегалодона отображалась в красном цвете, что говорило о зафиксированных повреждениях. Где-то была задета обшивка, где-то не работала система подачи воздуха, а где-то и вовсе существовала вероятность разрыва корпуса и разгерметизации.

Судя по повреждениям, складывалось впечатление, что корабль пережил столкновение с группой небольших астероидов. Хотя Мегалодону повезло, ведь для того, чтобы разрушить корабль достаточно и точного попадания маленького камешка. А здесь явно был самый настоящий космический град.

— Я готова запустить двигатели, — сообщила Ари, резко оторвав Юргара от размышлений.

— А нас не разорвет в клочья, как только мы двинемся с места? Судя по всему, ещё немного, и нам конец, — заметил Юр, указывая на мониторы со схемами корабля.

Ари взглянула на экраны, что так заинтересовали Юргара:

— Корабль сильно повреждён, но все аварийные отсеки заблокированы. И нет, нас не разорвет.

— Что-же, и когда мне начинать кричать «поехали»?

— Можем начинать прямо сейчас… если хочешь.

Обернувшись и взглянув на дверь мостика через плечо, Юр вновь поставил перед собой вопрос «Стоит ли идти искать Макса?». Несмотря на то, что Ари не могла больше никого найти, парень всё ещё мог находиться в одном из помещений на борту Мегалодона. Ведь теперь, когда энергоснабжение было восстановлено, Макс мог выбраться из заточения.

«От того, что я долечу до станции и попрошу там помощи, лучше станет нам обоим» — подумал Юргар, словно успокаивая самого себя.

— Я произвела диагностику двигателей. Мы готовы к полёту. — Ари, сложила руки за спиной, как бы рапортуя перед капитаном. — Советую пристегнуть ремни. Разгон не долгий, но рывок будет сильным.

Юр поступил ровным счетом так, как и посоветовала ему нейросеть. Усевшись поудобнее в капитанском кресле, он пристегнул ремни и поспешил сообщить о своей готовности:

— Так, теперь можно и стартовать. Что от меня требуется?

— Ничего. Я могу полностью взять всё управление на себя.

— Просто отлично. Конечно, шанс порулить космическим кораблем выпадает не каждый день, но я, пожалуй, предоставлю эту возможность тебе. Не хочу все испортить.

— Тогда я начинаю. Маршрут построен. До запуска основных двигателей пять секунд. Четыре…

Юргар крепко вцепился руками в подлокотники, инстинктивно боясь, что ремни его не удержат.

–…Три. Две.

Сглотнув от волнения, парень взглянул на Ари. Та, не проявляя ни капли сомнения, смотрела прямо на Юргара, готовясь закончить отсчёт.

— Одна.

Сильнейший толчок, и невиданная сила вжала парня в спинку кресла. На мгновение ему даже показалось, что ещё немного, и он своим телом продавит его насквозь, улетев на встречу с ближайшей стеной.

Откуда-то позади донесся рык двигателей, а уже изрядно потрепанное оборудование начало отключаться и включаться. Мониторы барахлили, изображения на них скакали, а датчики с различными показателями, в том числе и скорости корабля, принялись глючить, выдавая самые разные данные.

Крепежи, на которых держались подвешенные к потолку мониторы, трещали, а само оборудование тряслось с такой силой, что, казалось бы, ещё совсем немного, и оно обрушится на Юргара. Одна из потолочных панелей с грохотом повалилась на пол, обнажив густой моток различных проводов и кабелей. В следующую секунду, из образовавшейся пробоины ударила струя искр.

Всё происходящее напоминало землетрясение. Жуткая тряска продлилась секунд десять, после чего рёв стих, а сам корабль полетел чуть плавнее.

— Я отключила двигатели. В противном случае мы выжгли бы всё топливо, и нам ничего не осталось бы на торможение, — совершенно спокойным голосом сообщила Ари. Происходящий вокруг хаос её как будто не волновал.

Вздохнув с облегчением, Юргар разжал пальцы, которыми он крепко впился в подлокотники капитанского кресла и сложил ладони друг с другом.

— Честно, я уже начал думать, что корабль вот-вот развалится, — губы Юргара скривились в улыбке. — Было бы обидно погибнуть после всего случившегося.

Несмотря на то, что лицо парня выдавало вполне искреннюю радость, сердце его продолжало колотиться с бешеной силой, то и дело, грозя проломить грудную клетку и вырваться из тела.

Заметив в панорамном окне нечто необычное, Юргар хотел было подойти к стеклу, чтобы повнимательнее рассмотреть плавно выплывающую из-за планеты космическую станцию. Но разглядеть её было не так уж и просто, а потому парень попросил вывести на монитор компьютера увеличенное изображение массивной конструкции с установленных в носовой части Мегалодона камер.

Картинка, выдаваемая бортовым компьютером, была далека от совершенства. Изображение зависшей на фоне горизонта Титана станции то и дело дёргалось, а пиксели были настолько огромными, что мелких деталей на борту «космического города» невозможно было разглядеть.

— Это и есть Амбассадор? — спросил Юр, внимательно вглядываясь в монитор.

— Гордость целого Союза, первая в своем роде, — Ари встала рядом с парнем. — Вместимость — восемьсот человек. Жилые сектора, научные комплексы, доки и заправочная станция.

Рассказывая Юргару про станцию, Ари говорила с таким воодушевлением, словно Амбассадор был её достижением, которым она хотела похвастаться.

— Прям оазис посреди космоса.

— Только этот оазис был сотворен не природой, а человеком.

Ари несколько отдалила изображение, чтобы образ станции выглядел чётче.

— Она похожа на… на волчок, — заметил Юр.

Ари же явно не сочла данное сравнение уместным. По крайней мере, она никак не отреагировала на слова парня.

Юр поудобнее утроился в капитанском кресле:

— Может, попробуем связаться со станцией?

— Уже пытаюсь, — ответила Ари, глядя куда-то в сторону. — Диспетчерская Амбассадора, говорит пассажирский борт Мегалодон-1. Регистрационный номер ДК099287. Корабль перенёс сильнейшие повреждения. В результате мы потеряли часть экипажа. Запрашиваем разрешение на стыковку для последующей починки, а также оказания помощи уцелевшему персоналу.

В ответ донеслось громкое шипение, сравнимое с рёвом ветра в часы буйства сильнейшего шторма. Звук был настолько громким, что Юргар зажмурился от боли.

Ари предприняла ещё одну попытку связаться со станцией, но и в этот раз особых успехов достичь не удалось.

Сквозь помехи можно было услышать мужской голос. Кто-то явно пытался ответить, однако всё что могли слышать Юр с Ари, это переполняющий эфир белый шум.

— К сожалению, я не могу связаться с диспетчерской Амбассадора. Не знаю в чём проблема. Возможно, когда мы подлетим поближе, то удастся наладить канал связи.

— Хорошо. По крайней мере, они нас услышали, — ответил Юргар, всё еще продолжая морщиться. Неприятный звук будто отпечатался в его мозгу, продолжая причинять парню дискомфорт.

Ари одобрительно кивнула и послала ещё одно сообщение:

— Диспетчерская Амбассадора. Вновь говорит пассажирский борт Мегалодон. Мы не можем расшифровать поступающее от вас сообщение. Предположительно, проблема в неисправном передатчике на борту корабля. Мы продолжаем сближение со станцией.

Во время полёта Юргар предпринял попытку связаться с Максом. Включив громкую связь, парень сообщил, что в данный момент находится на капитанском мостике. Но Макс не отзывался.

— Ты всё ещё не нашла его?

— Я просматриваю все работающие камеры, и ни на одной не вижу никого живого.

— И даже то странное существо?

— Никого, — Ари махнула головой. — Я понимаю твою обеспокоенность. Но уверяю тебя, ты единственный выживший член экипажа.

— Но как такое вообще возможно? Сколько должно было быть на борту человек? Пятьдесят? Сто? Как могло выйти так, что выжил только я один? И что случилось с Максом?

— Я не знаю, что случилось с твоим другом. Могу предположить, что он попытался самостоятельно выбраться из заточения и сейчас находится где-то вне зоны видимости камер. Но даже если так, иные датчики его все равно бы уловили. А что касается экипажа, то здесь у меня есть для тебя интересная информация.

— Ты нашла что-то новенькое? — Юр тут же поддался вперёд. Слова нейросети явно заинтересовали его.

— Регистрационный журнал всех пассажиров корабля.

Как и в случае с транспортной накладной, Ари вывела найденную ей информацию прямиком на монитор главного компьютера.

— Четыре члена экипажа, четырнадцать зарегистрированных пассажиров и пятьдесят два неизвестных.

— Как это понимать? — Юр пробежал взглядом по списку попавших на борт Мегалодона людей. Парень не просто изучал имена и фамилии. Он искал себя, и нашел, в графе «зарегистрированные пассажиры».

— Выходит, что во время своего последнего полета, на Мегалодон попало пятьдесят два человека, которых здесь попросту не должно было быть.

— Пятьдесят два «безбилетника». Это всё очень странно, и только ещё больше запутывает ситуацию!

Неожиданный рывок корабля чуть было не скинул Юргара с капитанского места. Дабы не повалиться на пол, тот выставил обе руки вперёд, уперев ими в край панели управления.

— Что происходит?

В ходе локального «землетрясения», местная техника вновь начала сходить с ума. Свет принялся мигать, а изображение на мониторах безостановочно скакало. Что же касается голограммы Ари, то она и вовсе начала испаряться, а в какой-то момент попросту исчезла.

Как только тряска прекратилась, Ари вновь появилась перед Юргаром:

— Мне пришлось активировать тормозные двигатели.

— Зачем? До Амбассадора ещё лететь и лететь, — возмутился Юргар, указывая на виднеющуюся вдали станцию.

— Мы немного сбились с курса и исчерпали всё топливо. Если бы я сейчас не использовала его остатки на торможение, то вполне возможно мы не просто пролетели бы мимо, а улетели в сторону без возможности вернуться.

— Но нам ещё так и так далеко до Амбассадора. Между нами и станцией десятки километров, не меньше, — сказал парень, встав со своего места и подойдя к окну. Разглядывая мелькающую вдали станцию, он попытался предположить, как долго им еще до нее добираться. Но определить расстояние на глаз, еще и в космосе, было крайне проблематично.

— До Амбассадора двадцать девять километров.

— Еще лучше!

— Я не могу понять причину твоей радости.

Скривившись от недоумения и переведя свой взгляд со станции на голограмму, Юр переспросил:

— Что?

— «Ещё лучше», — голограмма положила одну ладонь на другую. — Эта фраза обозначает, что ты рад сложившимся обстоятельствам. Я не могу понять, чему именно ты радуешься.

— Это называется сарказм. Я не могу поверить! Ты можешь в одиночку управлять космическим кораблям, рассчитывать сложные задачи, но не способна отличить сарказм.

— Я пока недостаточно хорошо изучила поведение людей для того, чтобы уметь правильно различать эмоции.

— Ладно, забудь, — Юргар отмахнулся. — Это не важно. Сейчас самое главное — это решить, как нам добраться до станции.

Инженер вернулся к месту капитана, присел за стол и облокотил голову о выставленную руку:

— Как думаешь, на Амбассадоре могут нас увидеть?

— Да. Нас видно и на радарах и так, визуально.

— Может тогда нас смогут заметить, и после этого вышлют кого-то на помощь? Ну, типа буксира, который доставил бы нас к доку.

— Не думаю. Раз экипаж станции не сделал это три месяца назад, то они не сделают этого и сейчас, — предположила Ари, возникнув возле панорамного стекла. — Пускай корабль и не был заметен визуально, но на радаре мы всё это время были отчётливо видны.

— Может у них просто сломался радар?

Голограмма глядела куда-то вглубь космоса, как будто ища что-то:

— Тогда они могли послать на разведку буксир.

— Выходит, им до нас никак не добраться, — Юргар провел ладонью по лицу. — И как же нам теперь попасть в док?

— Я пересмотрела все доступные варианты, и готова заверить, что выбор у нас не велик. Корабль дальше не полетит, а помощи ждать бессмысленно. Так что тебе придется самостоятельно долететь до станции.

— Что?! Я уже вышел один раз в открытый космос и чуть там не погиб. Ты же не предлагаешь это сделать ещё раз?

— Или мы можем остаться здесь и дожидаться подмоги, которая может подойти через несколько лет.

Альтернатива, предложенная Ари, явно не понравилась Юргару. Но и во второй раз примерять скафандр ему категорически не хотелось. К тому же, раньше от него требовалось отлететь от корабля на несколько сотен метров и долететь обратно. Сейчас же от Юргара требовалось пересечь расстояние в три десятка километров в полностью лишённом воздуха пространстве.

Нервно покусывая нижнюю губу, парень неотрывно глядел на Ари, ожидая от неё иного предложения. У самого Юргара в голове ничего не всплывало, кроме мыслей о том, что столь длительное путешествие по космосу приравнивается к самоубийству.

— Ты ведь типа суперкомпьютер, мега искусственный интеллект. Какие у меня шансы выжить? Сможешь их просчитать?

— Если ты останешься здесь, то у тебя их будет явно меньше, — Ари явно пытаясь уйти от ответа.

Юр в очередной раз бросил свой усталый взгляд на мелькающую вдали станцию. Переливающийся в солнечных лучах Амбассадор выглядел величественно и пугающе одновременно. И жути нагоняла не сама космическая крепость, не её величественные масштабы, полностью познать которые можно было только вблизи, а осознание того, что на борту должно было находиться несколько сотен высококвалифицированных специалистов. Можно даже сказать лучших из лучших. И никто, абсолютно никто не пришёл на помощь.

Вскоре, «космический рассвет» добрался и до корабля. Золотисто-алые лучи проникали на корабельный мостик через панорамное стекло. От яркости света, бьющего прямо в глаза, Юргару пришлось зажмуриться, а после и вовсе прикрыть глаза ладонью. Несмотря на свечение, парень не ощущал солнечного тепла. Только всё ту же прохладу отфильтрованного воздуха, циркулирующего по корабельной вентиляции.

Понимая, что деваться некуда, Юр решил не оттягивать неизбежного:

— Предположим, я долечу до станции. И как же я попаду внутрь? Мне что, просто в дверку постучаться?

Сказав это, Юр иронично усмехнулся. Ведь по сути дела, только это ему и оставалось сделать.

— Можно будет попробовать повторно связаться с кем-нибудь из персонала станции. Мы не можем прослушать сообщение от экипажа станции, но если ты приблизишься поближе, то возможно тебе удастся наладить с ними связь через портативную рацию. Тебе не стоит так волноваться. В любом случае, я буду тебя направлять. — ответила Ари, с какой-то несвойственной ей заботой. Пожалуй, впервые парень сумел различить в её прохладном голосе нечто тёплое. Нечто, свойственное, пожалуй, только людям.

— Направлять? Как? Ты ведь нейросеть, бортовой ИИ. Ты не человек и не можешь просто взять и пойти со мной.

— Пойти с тобой я не могу, поскольку у меня отсутствует физическая оболочка. Но я всегда буду на связи, чтобы помочь.

— И всё? — с ноткой неуверенности повторил Юр, взяв в руки лежавшую неподалеку рацию. — Эта связь и тут, на корабле, херово работает. Как мы сможем переговариваться, когда я отлечу на несколько километров?

— Забудь про это, — Ари небрежно указывала на рацию. — Возьмёшь её с собой, и я потеряю с тобой связь, как только ты выйдешь в космос. Для переговоров экипаж корабля обычно использует специальные гарнитуры. У них обширный диапазон действия, да и качество связи на порядок выше.

«Экипаж использует специальные гарнитуры» — прокручивал в голове Юргар, поднимаясь с капитанского места и направившись в сторону выхода с мостика.

— Открой дверь. Только ненадолго, — скомандовал Юр, встав перед створчатыми дверьми.

— Ты не боишься покидать мостик?

Реакция Ари несколько удивила Юргара. Она не только позволила себе проявить что-то вроде искреннего удивления, но и не сумела самостоятельно понять, зачем парень собрался покинуть мостик.

— Труп, — вспомнил Юргар, — Чтобы достать гарнитуру, мне нужен один из трупов экипажа.

— Поняла, — кратко ответила Ари, вспомнив про то, что возле мостика находилось тело одного из погибших членов экипажа корабля.

Но только нейросеть собралась отворить заслон, как парень резко «одернул» её:

— Стой! Там есть кто-нибудь?

— Ты имеешь в виду тот «неопознанный организм»?

— Да, эту самую тварь. Она… она ведь может быть там. Она там?

Голограмма Ари замерла на месте, уставившись куда-то в сторону. По внешнему виду нейросети сказывалось ощущение, будто она глубоко задумалась о чём-то своём, либо же попросту зависла.

— Я проверила… камеры не фиксируют поблизости никакой биологической активности.

— Хорошо. Тогда открой двери… только ненадолго.

Ари не стала задавать лишних вопросов, а сделала всё так, как и попросил её парень.

Двери, ведущие к выходу с мостика, приоткрылись, и Юр с опаской выглянул наружу, внимательно рассматривая коридор, ведущий к жилым отсекам.

После того, как на корабле заработало освещение, его интерьер заметно преобразился. Испускаемый лампами дневного освещения свет падал на белоснежные панели. Всё это создавало ощущение некой чистоты и даже стерильности. И, несмотря на то, что теперь хорошо освещался буквально каждый угол, Юр всё равно испытывал неприятное ощущение, как если бы кто-то продолжал следить за ним, притаившись где-то вдали.

Несколько раз убедившись в том, что впереди никого нет, Юр вынырнул в коридор. Подбежав к трупу одного из членов экипажа, парень присел перед ним на колено и стремительно стянул с его головы гарнитуру.

— Ты про неё говорила? — спросил парень, подняв руку с гарнитурой, давая тем самым Ари, через камеры слежения, разглядеть прибор.

— Да, это она.

После, Юргар поспешил обратно на мостик.

Как только парень вновь оказался в рубке управления кораблём, то он сразу же попросил нейросеть закрыть за ним дверь.

Надев гарнитуру, Юргар путём банального тыканья по кнопкам запустил прибор.

— Не стоит необдуманно нажимать на всё подряд, — предостерегла Ари. Но на этот раз её голос донёсся из динамика гарнитуры. — А не то собьёшь все настройки.

— О… я тебя отлично слышу, — Юр поправил обод гарнитуры. — Хотя голова немного побаливает от неё. Нужно будет привыкнуть.

— Хорошо, а теперь тебе нужно будет взять этот жёсткий диск.

Крышка одного из системных блоков открылась, и из неё выдвинулся металлический короб небольших размеров.

— Что это? Зачем он мне? — удивился Юр, подходя к внешнему хранилищу данных.

— На станции есть ядро ИИ. Это значит, что я могу взять управление Амбассадором под свой контроль. Если за всё время к нам так и не пришла помощь, так это значит, что на станции и без нас хватает проблем. Я могла бы связаться с Землёй и послать им сигнал бедствия, но для этого мне нужно проникнуть в компьютеры станции.

— Постой, ты сказала, что на Амбассадоре есть ядро ИИ. Я конечно далёк от программирования, робототехники и всего этого, но мне кажется, что одного жесткого диска не хватит для того, чтобы сохранить целую нейросеть.

— Ты прав. Я передаю тебе не себя, а коды доступа. Проще говоря, я подключусь к станции дистанционно и буду управлять ей отсюда.

— А другой ИИ, ну тот, что есть на станции, тебе разрешит?

— Разрешит… на станции нет ИИ.

— Но ты сказала…

— Я сказала, что на станции есть ядро ИИ. Значит, там должна находиться нейросеть, такая же, как и я. Но дело в том, что на станции нет ИИ. Ядро пустует. Оно не проявляет никакой активности.

— Даже так… значит мозг станции мёртв.

— В какой-то степени.

— И как мне всё это сделать? Ну, подключить тебя и всё в этом роде? — спросил Юр, беря в руки жёсткий диск.

— Можешь не беспокоиться об этом. Экипаж станции должен тебе с этим помочь. Я надеюсь, что там есть хотя бы один человек, разбирающийся в компьютерах.

Прослушав «инструктаж» от своей новоявленной напарницы, Юргар, недолго думая, направился к стыковочному отсеку. Здесь он облачился в ещё не успевший нагреться скафандр. Жёсткий диск он поместил в подсумок и, накинув на плечи ранец для полётов, забрался в шлюз.

— Юр, слышишь меня? — донёсся голос Ари из гарнитуры.

— Слышу тебя отлично, — инженер закрыл за собой люк шлюза. — Только говори, пожалуйста, чуть потише. В шлеме ты звучишь как-то слишком громко. Так и оглохнуть несложно.

— Прости, — ответила нейросеть заметно тише, чем раньше, — Между тобой и станцией двадцать девять километров. Топлива в твоём ранце на пятнадцать минут полёта. Лететь тебе чуть дольше часа.

— И ты готова мне что-то посоветовать?

— Да. Это покажется немного странным, но ты должен открыть шлюз не выпуская воздуха.

— Ты серьёзно? Я ведь тогда…

Но парень так и не договорил до конца, поняв, в чём именно заключается достаточно простой и при этом весьма гениальный план Ари.

— Понял. Тогда меня резко выбросит в космос с остатками воздуха.

— Именно. А топливо в ранце ты сможешь использовать для маневрирования.

— Поверить не могу. Я прям как человек — пушечное ядро. Мне остается только в цирке выступать!

— Твое сравнение верно только отчасти. В пушке стреляющей ядрами используется порох, в то время как…

— Ари, — Юргар поспешил перебить нейросеть, поняв, что она вновь слишком буквально восприняла его слова, — Это была аналогия. Не стоит так точно интерпретировать всё то, что я говорю.

— Хорошо, я учту это для того, чтобы в дальнейшем избежать возможного недопонимания.

Плотно закрыв за собой шлюз, Юргар проверил ремни, которыми к его спине крепился ранец для полётов в космосе, и, собравшись с мыслями, потянул рычаг открытия основного шлюза.

Мощный толчок выбросил Юргара вместе с оставшимся в шлюзе воздухом в открытый космос.

Первые секунды в безвоздушном пространстве вызывали у парня только растерянность и страх. Вращаясь в безвоздушном пространстве, Юргар слышал только одно, собственное дыхание. Учащённое, неровное. Оно эхом отдавалось в его голове.

Парень ощущал, как пульсируют вены, как стучит в ушах.

Сердце билось с запредельной скоростью, грозя не выдержать, и остановиться в любой момент.

Не сразу, но Юргару удалось взять себя в руки. В конце концов, он уже не в первый раз покидает пределы корабля и выходит в открытый космос.

— Юр, как ты себя чувствуешь? — из гарнитуры донесся несколько обеспокоенный голос Ари.

— Пока еще жив, — съязвил Юргар пытаясь остановить вращение при помощи ранца, то и дело включая и выключая двигатели маневрирования. — А если серьезно, то это просто ужас. Еще немного, и я заблюю тут все вокруг. Хотя, наверное, куда раньше я просто умру от страха.

И действительно, от осознания того, что между ним и Амбассадором ничего нет, Юргару становилось, мягко говоря, не по себе. Если что-то случится: ранец выйдет из строя, кончится кислород в баллонах или произойдёт утечка воздуха, то парню придется погибать долго и мучительно, без возможности вернуться на корабль. Без возможности хоть как-то прервать свои мучения.

Юргар, конечно же, старался не думать об этом. Однако, подобные мысли сами собой лезли в голову, рисуя в воображении инженера самые пугающие картины его кончины.

Чтобы не потеряться в космической пустоте, Юргар старался смотреть строго прямо, на станцию, не отводя от неё взгляда. Стоило ему на миг посмотреть в сторону, как паника вновь охватывала парня.

Это было подобно ходьбе по канату. Главное — не смотреть вниз, а не то потеряешь равновесие.

Неожиданно, Ари решила нарушить воцарившееся в эфире молчание:

— Понимаю, что тебе сейчас нелегко, но нужно привыкнуть. Тебе так ещё целый час лететь.

— Целый час… — с максимальной болью в голосе повторил Юргар.

— У меня есть идея, как можно будет скрасить твой полёт.

В голосе Ари ощущалась несвойственная программе радость.

Сразу же после этих слов в гарнитуре парня заиграла спокойная и очень кстати подобранная песня: «Космическое путешествие» британского рок музыканта Стивена Боуи.

Я покину Земли предел,

Растворюсь во тьме,

И в космической пустоте

Не найти вам меня нигде.

— Очень оптимистично. — съязвил Юр. Несмотря на то, что текст песни показался ему весьма мрачным, сама мелодия оказалась очень и очень недурственной. В конце концов, во время сольного запила на гитаре, парень даже начал слегка покачивать головой в такт музыке.

— А у тебя неплохой музыкальный вкус, — с улыбкой произнес парень, так и не заметив, как поднялось его настроение.

— Я всего лишь запустила песню, имеющуюся в моём архиве. Раз она нравилась экипажу Мегалодона, то наверняка она понравится и тебе.

— А тебе она не нравится?

Юр поймал себя на мысли, что ему было бы крайне интересно узнать о музыкальных предпочтениях компьютерной программы. Высокотехнологически развитого, отчасти совершенного, но всё же алгоритма нуля и единиц.

— Я не способна испытывать чувства, в том числе и радость. В связи с этим мне не может понравиться что-либо, в том числе и песня.

— Какая же ты всё-таки скучная.

— Отсутствие человеческих чувств позволяет мне трезво смотреть на любую ситуацию и оценивать её максимально объективно.

— Хорошо. Тогда подбери ещё какую-нибудь песню, полагаясь на свой «максимально объективный» взгляд.

Недолго думая, Ари запустила следующую музыкальную композицию. И вновь не обошлось без космической тематики, только на этот раз от советской рок-группы начала двадцать первого века «Звездные попутчики».

За прослушиванием музыки Юр и не заметил, как стремительно пролетел почти час. За это время парень не раз пытался «развести» Ари на проявление эмоций, и когда бессмысленная игра в «раскалывание» программы начала надоедать уже обоим, Юргар решил подпевать песням, периодически привлекая для этого и саму нейросеть. И стоит заметить, для без эмоционального «бревна», её пение было мало отличимым от исполнения профессиональной певицы.

Когда список загруженных песен начал подходить к концу, Юр решил вернуться в реальность. В мир, где он летел в полной невесомости, навстречу, вращающейся вокруг планеты, космической крепости. Приподняв правую руку, парень взглянул на экран, что был прикреплен к запястью. На него выводилось не только время, но и информация о сердцебиении и давлении космонавта, а также об остатках воздуха.

— Ари!? — воскликнул Юргар.

— Я здесь.

— Сколько мне ещё лететь до станции?

— По моим подсчётам, Амбассадор будет достигнут через девять минут. А к чему этот вопрос? Тебя волнует вопрос: хватит ли тебе воздуха?

— Не, — парень по привычке махнув головой, словно Ари мог увидеть этот жест несогласия, — Лететь почти полчаса…, как бы не умереть от скуки.

— Поправка. От скуки невозможно умереть. Единственное, к чему может привести скука — это к приступу меланхолии. А вот она способна привести человека к мыслям о самоубийстве.

— Вот скажи мне, ты всегда так буквально воспринимаешь услышанные тобой фразы?

Юр закатил глаза. За все время своего знакомства с бортовой ИИ он все еще не привык к её манере всерьез относиться к каждому услышанному слову. И парень не знал, забавляет ли это его, или же раздражает.

— Я нейросеть, искусственный разум. Высокая продуктивность моей работы достигается, в том числе и тем, что я говорю напрямую.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты очень скучный собеседник? — спросил Юргар. Хотя ему нравилось слышать мнение искусственного интеллекта. Это было сравнимо с чувством «первооткрывателя», когда ты впервые в жизни встречаешься с чем-то необычным, чем-то, что ещё не было опробовано большинством из ныне живущих людей. Говоря с Ари, Юргар не только боролся с накатывающим на него чувством одиночества, но и попутно пытался понять её логику.

— Не могу дать точный ответ. Моя база данных сильно повреждена. Часть воспоминаний была утеряна.

— И у тебя, выходит, амнезия?

— Неверное предположение. Амнезия свойственна живым организмам с органическими нервными клетками. Моя нейронная система состоит исключительно из высококачественных, синтетических проводников.

— Как я вижу, тебе это не особо помогло.

— Человеческая амнезия значительно отличается от моей потери памяти.

— Но факт остается фактом. Я — проснувшийся на корабле, полном трупов, человек. Ты — современная нейросеть, аналогов которой нет во всем мире. И мы оба не помним ничего из своего прошлого. Мне кажется, параллели видны невооруженным взглядом. Как ни крути, а в этом мы похожи.

Но разговор был прерван неожиданным маневром Юргара. Заметив, что космическая станция начинает постепенно сдвигаться в сторону, инженер активировал двигатели своего ранца, чтобы вернуться на прежний курс.

Краем глаза парень заметил, что всё последнее время, он слегка махал ногами. Перебирал их, словно бы пытался идти вперёд.

— Забавно, — начал Юр, перестав двигать ногами. — В детстве я считал, что если в космосе будешь двигать ногами, будто ты плывёшь, то тогда будешь двигаться вперёд.

— К чему ты это рассказал?

— Да так, просто вспомнил, что в детстве мне хотелось попробовать «поплавать» в космосе. И пускай теперь я знаю, как работает гравитация в космосе, всё равно немного необычно смотреть на то, как ты двигаешься вперед независимо от того, шевелишь ли ты ногами, или же нет.

Юргар тут же испытал странное чувство. Это было похоже на ностальгию. Нечто приятное, тёплое и близкое. Неожиданно всплывшее воспоминание из далекого детства успокаивало парня и на какое-то время позволило позабыть о том, в какой опасной ситуации он оказался.

— Это как во сне. Ты вроде пытаешься идти, бежать, но как ни старайся, всё равно стоишь на месте.

— По мнению психологов, если снится сон, в котором не получается бежать, то это значит, что на подсознательном уровне ты понимаешь, что не способен контролировать ситуацию.

— Да уж, я действительно не способен контролировать ситуацию. Корабль, терпящий бедствие, на борту которого трупы и…, и чёрт пойми, что там ещё есть. Амнезия, боль в голове, космическая станция, которая не выходит на связь. Единственное, что я контролирую, так это направление полёта своего ранца.

Сказав это, Юр в очередной раз слегка одёрнул ручку управления в сторону, корректируя курс.

— Хотя не думаю, что кто-нибудь другой, попав в подобную ситуацию, сумел бы всё взять в свои руки, — добавил парень, рассуждая сам с собой.

Вновь подняв взгляд, Юр заметил, что за последнее время станция заметно «подросла». Как и ожидал парень, только приблизившись к космической крепости, он сумел по-настоящему оценить исполинские размеры этого сооружения.

Станция напоминала небоскрёб, который оторвали от земли и закинули в один из удалённых уголков солнечной системы.

Внешне Амбассадор напоминал заострённый по обеим сторонам шпиль, который, судя по всему, делился пополам поясом из различных отсеков. Как уже ранее подметил инженер, выглядело это всё как какой-нибудь волчок. Казалось, что достаточно лишь слегка подтолкнуть станцию, и та начнёт вращаться вокруг своей оси. Хотя именно это, по факту, и происходило.

Корпус Амбассадора был усеян множеством светящихся огней. Издали станция напоминала маяк, освещающий путь бороздящим просторы космоса кораблям. Вблизи же это был самый настоящий жилой дом с горящими светильниками в окнах.

— Насколько же она огромна! — поражаясь масштабам станции, воскликнул Юр. В памяти его не было ни единого образа, который мог бы по своей монструозности сравниться с Амбассадором.

— Самая крупная космическая станция из всех существующих на данный момент.

— Эта не станция. Это целый город. Город, летающий в космосе.

— Частично автономный город, стоит заметить. Воздух генерируется в специальных резервуарах, еда выращивается на искусственных фермах. Единственное, что приходится завозить — это вода и топливо для реакторов. Но даже без поставок ресурсов, станция сумеет просуществовать тридцать земных лет.

— Тридцать лет полной изоляции…, это ужасно!

Юргар, тут же представив, насколько же скучной может быть жизнь в пределах этой станции. Да, пускай здесь и были свои зоны отдыха и фермы, но три десятка лет, проведенных взаперти — это уже походит больше на изощрённую пытку.

— Станция создавалась с учётом того, что её экипаж должен суметь прожить без поставок с Земли три десятилетия. Но никто всерьёз не думал о том, что людям когда-нибудь действительно придётся провести на борту Амбассадора в изоляции так много времени.

Неожиданный и необъяснимый приступ тревоги резко охватил парня. Как только он оказался в тени станции, и солнце целиком скрылось за Амбассадором, Юргар почувствовал сильнейший дискомфорт. Ему казалось, что такое огромное сооружение попросту не способно висеть в невесомости, и в любой момент оно «повалится» на Титан, прихлопнув крошечного астронавта.

— Амбассадор, приём. Как слышите меня? Приём. Говорит бортовой ИИ космического корабля Мегалодон-1, — чуть более «роботизированным» и безэмоциональным голосом произнесла Ари.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь связаться с экипажем станции, используя твою гарнитуру в качестве передатчика.

— Слишком сложно для меня… — с долей отчаяния произнёс Юргар.

Полминуты молчания и действующего на нервы шипения пустого эфира. Первая попытка Ари наладить контакт с экипажем Амбассадора не увенчалась успехом. Успехом не увенчалась и вторая, и даже третья попытка.

На любые попытки Ари связаться хоть с кем-то на станции был один ответ — тишина.

–…Говорит бортовой ИИ корабля Мегалодон. Амбассадор, как слышите меня? Нам требуется помощь…

— Может, ты что-то делаешь не так? — предположил Юр, глядя на станцию. В отличие от того же Мегалодона, Амбассадор не выглядел заброшенным. Как минимум множество светящихся огней говорили о том, что станция исправно работает. На ней есть электричество. А это значит, что и экипаж также должен был находиться на своих местах.

— Ошибка недопустима. Нам не отвечают.

Голос ИИ звучал твёрдо и решительно.

Если бы Ари была бы живым человеком, а не нейросетью, то Юр вполне бы мог предположить, что та попросту обиделась.

–…Не хотят, или не могут?

— Не могу сказать точно.

Неожиданно в разговор между парнем и ИИ ворвался некий мужчина. Как и раньше, эфир был полон различных помех и белого шума, однако на этот раз, можно было различить и отдельные слова:

— Говорит начальник охраны станции Амбассадор. Если вы приняли это…. ни в коем случае… Нам не удалось справиться с последствиями… Ради вашего же блага, держитесь подальше…

— Плохо слышно, — Юр нахмурился. — Однако даже то, что слышно, мне совсем не нравится.

— Сейчас я постараюсь отладить связь, — в спешке произнесла Ари, после чего сообщение вновь повторилось, и на этот раз качество его было заметно лучше, а помехи уже не так сильно резали слух.

— Говорит начальник охраны станции Амбассадор. Если вы приняли это сообщение, то ни в коем случае не заходите в док. У нас чрезвычайное происшествие. Повторяю, у нас через… Нам не удалось справиться с последствиями, а потому на станции всё ещё опасно. Ради вашего же блага, держитесь подальше от Амбассадора.

Лицо Юргара скривилось от злости. Его рот открылся, а сам парень хотел было что-то сказать, но так ничего и не сумел из себя выдавить.

— Это сообщение зациклено, — Ари прервала неловкую тишину. — Его отправили ещё давно.

— Как давно?

— Не знаю. Оно постоянно прокручивается. И судя по тому, что даже с борта Мегалодона мы не смогли его расшифровать, не думаю, что кто-либо кроме нас мог его прослушать.

— Чрезвычайное происшествие. Конечно! А разве могло быть иначе?! Весь этот корабль, вся эта станция — одно хреновое чрезвычайное происшествие, чтоб чёрт его подрал!

— Мы должны были быть к этому готовы. Экипаж станции не смог проверить дрейфующий неподалёку Мегалодон, связи с ними не было. Это с самого начала выглядело подозрительно.

— Но всё равно стоило надеяться на лучшее. Это ведь должно было так повести, так карта лечь, чтобы всё это дерьмо, да за один день случилось!

Между Юргаром и Ари воцарилась неловкая тишина. Первый был готов сорваться в любой момент, но каким-то чудом продолжал держать себя в руках. ИИ же пыталась всячески успокоить парня, приободрить его:

— В любом случае, у нас есть запасной план.

— Запасной план?

— Мы можем попасть на станцию без помощи экипажа. Тебе нужно всего лишь добраться до доков, и вручную открыть стыковочный шлюз.

— Всего лишь… Ты сказала этой с такой непринуждённостью, как будто я только и делаю каждый день, что собственноручно открываю стыковочные шлюзы. Мне нужны более конкретные указания. Станция большая… нет, она огромная! И где здесь док?

— В головном блоке. Под центром управления станцией.

— Будь у меня перед глазами план, я бы может и понял тебя. Но прямо сейчас я вижу месиво из металла. Где здесь головной блок?

— Блок «А». Думаю, ты сумеешь его заметить.

— Заметить? — удивился парень, совершенно не представляя, как из всего этого стального месива он сможет найти тот самый Блок «А». Будет ли он выглядеть как-то по-особенному, выделяясь на фоне всей станции, или же его будет украшать огромная буква «А».

Но удивление и сомнение достаточно быстро развеялось, когда на одной из секции Юр заметил надпись: «Блок А». Настолько крупную, что её можно было бы заметить с борта другого корабля еще на подлёте к станции.

— Эм… — протянул инженер, неотрывно глядя на надпись, высота букв которой достигала в высоту свыше десятка метров.

Головной блок на первый взгляд ничем особенным не отличался от остальных секций станции, которые опоясывали центральный стержень. Лишь только при приближении к нему, Юр заметил выступающие мосты местного причала.

По стыковочным мостам пробегала линия света, которая должна была служить ориентиром для заходящих на посадку пилотов.

Судя по размерам пирса, доки строились с расчётом на корабли, не превосходящие по размерам Мегалодон. Такой исполин как Красный Октябрь не смог бы здесь припарковаться.

Парень насчитал три стыковочные платформы, и все три пустовали.

Помимо стыковочных платформ, из секции торчало множество антенн разнообразной формы. Одна из них, та, что по форме напоминала самую обыкновенную тарелку, в размерах достигала чуть больше половины от площади футбольного поля.

Постепенно приближаясь к доку, Юр принялся сбрасывать скорость ранца, боясь не справиться с управлением и, в конце концов, наткнуться на один из шпилей.

— Так, я в доках, — произнёс парень, пролетая мимо освещаемой космической пристани.

— Ты должен найти стыковочный люк.

— А можно поконкретнее? Это не станция, а целый небоскрёб. Где я найду нужный люк?

— Он должен быть в районе доков. Внешне он напоминает трубу. Длинную, широкую трубу. И освещаться она должна так, чтобы её можно было заметить при подлёте.

— Хорошо, освещаемая труба, — повторил Юр, всматриваясь в сигнальные огни станции.

Вопреки первоначальному мнению, парню удалось достаточно быстро найти стыковочный люк, словно бы он всегда знал, где тот находится.

Подлетая к нему, Юр тут же заметил, что мостик, предназначенный для соединения корабля со станцией, был сильно поврежден. Добрая половина шлюза вообще отсутствовала, словно её что-то оторвало.

Резко включив тормозные двигатели своего ранца, парень попытался сбросить скорость на подлёте к стыковочному мосту. Однако вовремя затормозить ему так и не удалось, а потому вместо того, чтобы осторожно остановиться, парень буквально влетел в трубу шлюза и врезался в люк, ведущий на борт станции.

Чувствуя, как от удара его начинает уносить в сторону, парень отпустил рукояти управления ранцем и обеими руками ухватился за торчащие поручни.

Ранец стеснял его движения, а потому Юр решился на весьма отчаянный шаг. Освободив одну руку, он отстегнул лямки, за которые к скафандру крепился аппарат для маневрирования.

Как только крепежи разомкнулись, ранец резко полетел в сторону, то и дело, ударяясь и отскакивая от стенок повреждённого шлюза. А вскоре тот и вовсе скрылся среди массивной конструкции местных доков.

Подтянувшись к люку, Юр потянул рычаг экстренного открытия дверей, и люк резко распахнулся, слегка ударив парня по голове. Перебирая руками, инженер прополз внутрь и поспешил заблокировать за собой проход.

— Я внутри, — сообщил инженер, держась за небольшой поручень, выступающий из стены.

Подлетев к следующей двери, парень обнаружил, что открыть её простым давлением на рычаг не выходит.

— Ты на стыковочном мостике?

— Да. В какой-то степени, — прокряхтел Юргар. — Стыковочный шлюз был сильно повреждён. Его видать что-то разворотило. Но я всё же сумел пробраться внутрь, и сейчас нахожусь в одном из отсеков соединительного мостика. Но дальше пройти у меня не получается. Люк не открывается.

И только парню стоило сказать это, как он тут же самостоятельно нашел выход из сложившейся ситуации. Нервно дёргая за ручку открытия люка, Юр бросил взгляд на электронное табло под потолком: «Отсек заблокирован. Нарушена герметичность помещения. Искусственная гравитация отключена».

— Попробуем так, — парень сжал пальцы в кулак и ударил по зелёной кнопке.

Как и предполагал Юргар, сразу же после этого надпись на экране сменилась, и невидимая сила резко прижала его к полу.

Застонав от боли, инженер перекатился с одного бока на другой, после чего попытался подняться на ноги. Однако сделать ему это не удалось, по крайней мере, не с первого раза. Длительное нахождение в невесомости не могло не сказаться на его состоянии. Ноги попросту отказывались слушать Юргара. Голова кружилась, в глазах всё плыло, а спина ныла. И всё это, разумеется, не считая того факта, что парню нужно было время на то, чтобы привыкнуть к новым условиям.

Услышав крик Юргара, Ари тут же спросила:

— Ты в порядке? Я слышала…

— Всё хорошо, — ответил парень, крепко стиснув зубы и медленно поднимаясь на ноги. — Я просто включил искусственную гравитацию. Я конечно много раз падал, но этот раз был, пожалуй, самым болезненным. Пролетел чуть меньше метра, а кажется, что упал с крыши десятиэтажного дома.

Оказавшись на своих двоих, Юргар неуверенно зашагал вперёд. Подойдя к ранее запертому люку, парень вновь потянул рычаг, что привело к открытию прохода в следующую секцию.

Инженер сделал шаг в темноту и замер. Он находился в огромном зале, часть которого освещалась солнечным светом, прокачиваемого на станцию через широкие окна. Вторая половина помещения оставалась сокрыта во мраке.

Парень прошёл вперёд, и гробовую тишину развеял щелчок включающегося освещения. Одна за другой загорались вмонтированные в потолок лампы, открывая Юргару вид на зал, в котором он находился. Несколько секунд, и теперь парень мог полностью разглядеть помещение.

Это был зал ожидания, такой же как и в космопорте на орбите Земли. Схожесть была чуть ли не во всём, даже мебель была такой же. Разве что здесь никого не было, а с потолка свисали гобелены, исписанные советской символикой. Где-то виднелись изображения героев-космонавтов, которые первыми отправились покорять космос, где-то портреты вождей, а где-то красовались воодушевляющие и патриотические лозунги «Слава посланцам советской земли» или «Советская земля — берег вселенной».

— Кажется, встречать нас не собираются, — донёсся из гарнитуры голос Ари.

— Как думаешь, здесь кто-нибудь есть? — спросил Юргар, внимательно осматривая зал.

— То, что нас никто не встречает, может говорить о двух вещах. Либо здесь никого нет, либо все негостеприимны.

— Остришь?

— Я всего лишь пытаюсь создать для тебя благоприятную обстановку. Я считаю, что если моё поведение будет приближено к человеческому, то тебе будет комфортнее справляться со сложившейся ситуацией.

Юр усмехнулся, искренне, не желая скрыть за улыбкой свой страх. Пожалуй, впервые с момента своего пробуждения на корабле ему стало спокойнее.

— Знаешь, комфортнее я себя почувствую, когда хлебну дорогущего ликёрчику, погружусь в тёплую ванну, а космос будет только на экране телевизора. Но всё равно, спасибо за заботу.

— Это моя работа — заботиться о тебе, как о члене экипажа, — ответила Ари тоном, не отличимым от человеческого.

В зале ожидания, как и в корабле, царил беспорядок. На некоторых стульях валялись личные вещи работников станции и не распакованные чемоданы. Часть мебели была перевёрнута, а некоторые информационные щиты, вмонтированные в стены, были разбиты.

— Эй! — прокричал Юргар, включив динамик под своим шлемом, что бы его голос мог услышать хоть кто-нибудь, кроме него самого и Ари. — Есть здесь кто?

Но в ответ он услышал только эхо.

— Кто-нибудь?! — повторил парень, но и на этот раз безрезультатно.

— Что там?

Не имея возможности самостоятельно следить за происходящим, нейросети приходилось полагаться на описания парня.

— Все выглядит так, как будто здесь была какая-то драка. Перевёрнутая мебель, валяющиеся на полу личные вещи, разбитые стёкла. Но никого из экипажа здесь нет. Ни следов крови, ни трупов.

— Может, никакой драки и не было? Люди могли побросать вещи во время массовой паники, — предположила Ари.

Пройдя через зал ожидания, Юргар заметил на противоположном его конце кое-что интересное — достаточно крупный подиум, выступающий вверх на пару метров.

Но только Юргару стоило подойти к цилиндрической платформе, как та тут же озарилась яркой вспышкой света. Все это сопровождалось скрежетом, сравнимый со скольжением гвоздя по стеклу. Потом один неприятный звук сменился на другой, на этот раз более напоминающий отхаркивание, и доносился он из громкоговорителей, которые, судя по всему, висели где-то под потолком.

Конец ознакомительного фрагмента.