Вот идет человек

Александр Гранах

Автобиографический роман Александра Гранаха (1890–1945) принадлежит к лучшим книгам этого жанра, написанным по-немецки. Бедное детство в еврейском местечке Восточной Галиции, скитания, «фунты лиха» в Берлине начала XX века, ранние актерские опыты в театре Макса Рейнхардта, участие в Первой мировой войне, плен, бегство и снова актерская работа, теперь уже в театре и кино эпохи экспрессионизма, – где бы ни оказывался человек Александр Гранах, куда бы он ни шел, его ведут неистощимое художественное любопытство, героическая ирония, обостренная эмпатия и почти фанатическое чувство собственного достоинства.

3

Так я появился на свет. И внес еще больше беспокойства в это и без того беспокойное бытие. И еще больше беспорядка в эту и без того беспорядочную жизнь.

Через неделю мама начала вставать с постели. Мой младший брат Шабсе, которому едва исполнился год, внезапно стал взрослым. Ребенком теперь был я, и что это был за ребенок! Маленькое нечто, дрыгающее руками и ногами и вопящее днем и ночью.

Старая ведьма появлялась только тогда, когда отца и старших братьев не было дома, и давала указания моей маленькой напуганной и обеспокоенной маме, которая обещала никому не рассказывать об изгнании из меня беззубого бесенка. Никто так и не узнал, какие указания она получала и сколько за это заплатила. Да и сама она этого не знала, потому что платила всем, что только было в лавочке: солью, керосином, медом, селедками, булочками с начинкой, лопатами и гвоздями. Все это ведьма в конечном итоге превращала в водку. Однажды мама отдала ведьме пилу и топор, которые та задешево продала нашему зажиточному соседу Юзу Федоркиву. Она была очень осторожной и всегда ловко избегала встреч с отцом и старшим братом. Брата она боялась больше всего, но однажды он все-таки застал маму за тем, как та наливала ведьме положенный стакан водки. Брат взял стакан, вылил водку и раз и навсегда запретил маме давать старухе спиртное, на что ведьма пригрозила наслать порчу на его теленка. Брат тут же при свидетелях заявил, что теперь она отвечает за здоровье его теленка, и если с ним что-то случится, даже если у него начнется понос, то за ней сейчас же придут жандармы. Она очень боялась моего старшего брата и теперь беспокоилась о здоровье его теленка даже больше, чем он сам.

Мое «лечение» началось с того, что старая ведьма вырыла яму в нашем огороде — никто не знал зачем. И вот однажды ночью, когда мужчины еще не вернулись с ярмарки, маленькое существо опустили в эту яму прямо в ванночке, с водой и пеленками, и присыпали землей. Моя мама стояла рядом и держала свечку, остальные дети плакали дома от страха, а старуха бормотала, плевала во все стороны, вытворяла свои фокусы и приговаривала: «Видишь, Аронка, как трава растет, он будет жить, жить и поборет злодея». После этого она отрыла ванночку с ребенком, внесла их в дом, а на следующий день, как говорят, на этом месте выросла высокая трава. Но ребенок продолжал мучиться судорогами, а в тот день его еще и вырвало. Тогда старуха повелела положить ребенка ночью на пол рядом с кроватью и ждать, пока нечистая сила не выйдет из него.

И вот ночью мама положила меня на пол, но я — и, наверное, беззубый бесенок во мне — орали так громко, что разбудили весь дом. Отец зажег свет и, думая, что ребенок выпал из кровати, положил меня обратно к маме, мама дала мне грудь, я стал жадно пить молоко и постепенно успокоился, согретый материнским теплом. Тогда начался третий этап лечения. Это было во вторник, когда все взрослые отправились в город на ярмарку. Старуха пришла с уже приготовленным тестом, развела огонь и поставила печься огромный крендель. Когда крендель начал подрумяниваться, мама и старуха привязали ребенка к хлебной лопате и засунули прямо в печь, снова достали и снова засунули. И так, с перерывами, трижды три раза, а всего девять раз! Когда крендель был готов, мама взяла ребенка, а старуха — крендель, и ребенка девять раз протащили сквозь дырку в кренделе. Старуха при этом приговаривала: «Сайка сквозь крендель, бесенок в крендель, кто его съест, к тому придет бес. Сайка сквозь крендель, бесенок в крендель, кто его съест, к тому придет бес». Потом ребенка выкупали, старуха исчезла, а крендель прихватила с собой.

Когда ночью все возвращались с ярмарки, черная овчарка нашего богатого соседа Юза Федоркива, которая всегда бежала на версту впереди своего хозяина, нашла у каменного креста, там, где дорога поворачивала в село, огромный круглый крендель. Вечно голодная, она подпрыгнула, не веря своему счастью, и откусила большой кусок. Но в кренделе, кроме теста, было еще девятью девять коробков фосфора и серы, и большая черная овчарка вдруг взвыла, как выли ее далекие предки — волки, чуя близкую смерть. Вслед за ней завыли и залаяли другие деревенские собаки, а несчастный пес катался по земле, пробовал бежать, но снова падал, жалобно скулил, дополз до дома и через несколько часов издох в страшных мучениях. Село охватила паника. На следующий день старуху забрали жандармы.

Так мое лечение было внезапно прервано. Мама снова стала кормить меня грудью, а поскольку я всегда был ужасно голодным, ей немного помогала наша соседка. Через год у мамы снова родился ребенок, и я в одночасье стал взрослым, ползал вместе с другими детьми и домашними животными по двору и огороду, рос крепким и здоровым и уже скоро превратился в самого неугомонного мальчишку Вербивиц, настоящего чемпиона по катанию на льду, акробатике и лазанью по деревьям. Одежда на мне всегда была порвана, и я то и дело терял свои штанишки вместе с веревочками, которые должны были их поддерживать.

А когда мама сильно сердилась на меня, она обычно говорила: «Ох, не знаю, не знаю, вышел ли из тебя тот беззубый бесенок».