Чёрные дни открытых дверей

Александр Гаврилов

Мир Апогосс атакуют стаи инопланетных хищников. Нашествию противостоят маги и отряды самообороны. Ополчение возглавляет недавний студент Егор Козырев, поневоле оказавшийся в центре событий. Он первым узнаёт, что Апогосс грозит новая беда – вторжение агрессивной высокотехнологичной цивилизации. Спасти положение может только один человек – это юная девушка, возлюбленная Егора, обладающая трансцендентной силой.

4

На следующий день около полудня явился Рорик. С ним были четверо иглисси и один эгимонянин. Двое иглисси занесли в номер длинный ящик, ещё двое — обитый кожей сундук.

— Не знаю, как лучше представить… э… — замялся секретарь, — господина иностранца, ибо…

— Мэдлонг, — перебил его Егор.

— Вспомнили, выходит?

— Добрые люди нарекли.

— Что ж, недурно. Символично, я бы сказал. Знакомьтесь: бывший советник мэра, военный эксперт Дугрик Сигу. Присядем господа. — Расселись. — Значит так, господин Мэдлонг, — продолжил Рорик, — мне поручено прояснить некоторые касающиеся вас вопросы. В настоящий момент в канцелярии готовят все необходимые документы для подтверждения вашего… гм… статуса, который будет зависеть от вашего же решения. Вы можете стать не просто жителем Силеша, а, заметьте, почётным горожанином, что открывает перед вами весьма широкие перспективы. Честное слово, от души вам завидую, — добавил Рорик, вытирая платочком пот со лба и юля глазами.

— Бьюсь об заклад, я должен сразиться с драконом.

— Что? А… понял — превосходная шутка. Но тут, к сожалению, дело не шуточное. Сложившиеся обстоятельства требуют срочного вмешательства в некоторые… э… процессы. Короче говоря, мы должны взять под контроль территорию поселения, где вам уже пришлось побывать. Предполагается, что возглавлять рейд должны вы, господин Мэдлонг. Префект и не он один — весь город возлагает на вас большие надежды. Без вас никто туда пойти не решится. Иглисси живут в плену суеверий, считают это место проклятым. А мы, эгимоняне, народ слишком… гм… изнеженный. Даже вознаграждение вряд ли кого заставит оторваться от милого сердцу диванчика.

— И вас в том числе?

Рорик закивал.

— Увы, увы. Мечтателен, ленив и геройские сны мне давно уж не снятся, если так можно выразиться.

— Да вы поэт, сударь.

— Да, не чужд, так сказать, не чужд, — признался Рорик. — Ну, так что же, каким будет ваш ответ?

Егор решил подурачиться.

— Что может потерять человек без прошлого, дорогой мой поэт? — спросил он с горькой усмешкой. — Небытие, из которого явился? Небольшая плата за возможность приобрести славу… пусть даже посмертную. — Закончив на такой патетической ноте, Егор постарался придать лицу мужественную решимость.

Глядя в сторону, Рорик покашлял в кулак.

— Что ж, давайте приступим. — Секретарь поднялся с кресла и, указав на поклажу, сказал: — Вот, инструменты, так сказать, войны. Дугрик вас проконсультирует. Но прежде давайте взглянем на диспозицию и обсудим возможные варианты проникновения на территорию, образно выражаясь, тьмы.

Они сели за стол. Дугрик Сигу расстегнул портфель и выложил на стол бумаги, одна из которых оказалась картой-схемой, имевшей вид музейного экспоната. Разложив пожелтевшую и потёртую на сгибах карту, испещрённую непонятными символами, Дугрик достал из специального футлярчика карандаш и приступил к пояснениям. Говорил отрывисто, по-военному, поглядывая на Егора, словно строгий учитель на ученика.

Город на карте представлял собой неправильный овал, исчерченный сетью улиц и испещрённый квадратиками, обозначающими здания. Посёлок в форме полумесяца располагался у более широкой оконечности овала. Концы синей изгибающейся подковой линии, которая ограничивала посёлок с трёх сторон, упирались в схематично изображённые холмы. У основания холмов был отчерчен короткий красный отрезок.

— Вот здесь, — говорил Дугрик, указывая карандашом на красную линию, — запечатанная река. И совсем рядом с ней логово отщепенцев — так называемый замок. Построено здание сравнительно недавно и, по некоторым сведениям, его подвалы соединяются с пещерами. Отряд должен разделиться на три группы. Две из них начнут прочёсывать посёлок, одна — замок. Вы должны быть в авангарде. Понятно? — Он строго взглянул на Егора.

— Понятно, понятно, — подтвердил тот, забавляясь менторским тоном эксперта, и добавил: — Сразу видна военная косточка. Сами не хотите покомандовать?

— У меня трое детей, уважаемый, — нахмурившись, заявил Дугрик. — Я не могу рисковать.

— Понятно, простите за бестактность.

Открыли ящик. Тот был заполнен стрелковым оружием. Львиную долю пространства ящика занимало громоздкое, похожее на контрабас изделие с прилагающимся к нему ранцем. Как выяснилось, это был огнемёт, его отложили в сторону. Дугрик стал доставать и раскладывать на полу ружья, выглядевшие точно мини-пушки. Отвергнув огнестрельное оружие, Егор выбрал уже знакомый ему пружинный арбалет.

— Блигзер, — сказал Дугрик, — устаревшее оружие. В конструкции плохо учтён фактор прицеливания. Ну что ещё… — Эксперт в задумчивости почесал щёку. — В зарядный приёмник вмещается четыре короткие стрелы, которые можно выпускать одну за другой, нажимая спусковую скобу. Прицельная дальность — сто шагов. Пружинный механизм находится в прикладе.

В сундуке размещалось холодное оружие. Клинки грубой ковки без всяких изысков Егора не заинтересовали. Только чтоб не выслушивать разглагольствований Дугрика, он отложил в сторону увесистый, похожий на ятаган клинок и узкий обоюдоострый кинжал.

— А вот и наш раритет, — провозгласил Дугрик, доставая из саквояжа свёрток из бархатистой ткани. Он развернул ткань, нагнулся над ней и, распрямившись, жестом фокусника встряхнул руками. Это и впрямь походило на фокус: будто из воздуха с металлическим шелестом перед Егором развернулась кольчуга.

— Прошу обратить внимание: легка как пух и сверхнадёжна. Эксклюзивная вещь из оружейной лорда Неру Легура, — проговорил, как продекламировал Дугрик и добавил: — Прошу, должна вам подойти.

Егор взял металлическую рубашку в руку, помял, подбросил. Кольчуга казалась невесомой.

— Действительно, замечательная работа. Теперь меня непросто будет зарезать. Спасибо большое.

Когда с вооружением было закончено, стали решать в какое время суток лучше начинать операцию. Дугрик предложил день, мотивируя это тем, что безумцы днём практически безопасны и, как правило, спят. Рорик заметил, что отнюдь не доходяги-психопаты представляют главную опасность.

— Знаете, — сказал Егор, — в моей оглушённой памяти порой возникает нечто… вроде воспоминаний. Кажется, массовые смертоубийства принято начинать на рассвете. Пока совесть не проснулась, я думаю.

— Про совесть вы с философами беседуйте, — пробурчал Дугрик. — А насчёт рассвета — мысль здравая.

Иглисси вынесли сундук с ящиком, за ними отправились и чиновники. Егор вышел на улицу. Невысокие деревья напоминали молодые яблони, трава выглядела совершенно обычной, а пролетевшая птичка была похожа на синицу. Егор побродил немного среди деревьев и начал пробежку. Сделал десять кругов вокруг здания, затем отжался пятьдесят раз. Запыхавшись, прилёг на траву. Смотрел сквозь шелестевшую листву на проплывавшие в небе облака и ни о чём не думал. Потом продолжил разминку. Минут двадцать он вёл «бой с тенью», сделал ещё несколько кругов вокруг здания, вспотел и отправился в душ.

Ранним утром в дверь стучали. «Минуту», — крикнул Егор. Он умылся, оделся и только потом пригласил визитёров. В комнату зашли Рорик с Дугриком и ещё трое эгимонян. Их оттеснила тётушка Милли с подносом. «Пропустите-ка, — ворчала она, — у парня ещё крошки во рту не было». Пока Егор завтракал чиновники, молча, стояли двери.

Отставив чашку с юшши, он принялся прилаживать к ремню сумку с боезапасом для блигзера.

— Проходите, присаживайтесь, — позвал он топтавшихся у двери чиновников. — Сейчас только с амуницией разберусь. Закончив с сумкой, Егор подпоясался. Затем засунул тесак и кинжал в ножны. Он оправился, оглядел себя и усмехнулся:

— Ну вот, господа, рыцарь печального образа к вашим услугам.

— Как, как вы сказали? — подался к нему Рорик.

— Не сейчас, маэстро, — отмахнулся Егор.

За оградой гостиницы их ждали два автомобиля. Егор и Рорик с экспертом сели в одну машину, остальные — в другую.

Ехали, молча. Кроме мягкого урчания двигателя ничего не было слышно — город спал. Чем дальше они ехали, тем неприглядней и мрачней выглядели улицы. Машину трясло на ухабах; свет фар выхватывал из темноты ветхие лачуги.

Вскоре показалась хорошо освещённая стена, и автомобиль покатил по проложенной вдоль неё дороге. Остановились напротив железных ворот, рядом с приземистым зданием. К машине подошли несколько человек в униформе. Рорик высунулся из кабинки, о чём-то негромко переговорил с ними, потом приказал водителю ехать дальше. Следующие ворота, у которых они остановились, были вдвое меньше первых. Рядом стоял караульный домик.

— Приехали, — шепнул Егору Рорик.

Вышли из машины и в ту же минуту на дороге показался отряд человек в сто. Стволы громадных ружей за спинами людей возвышались над их головами чуть ли не на полметра.

— Майор, это наш отряд, я полагаю? — поинтересовался Рорик у стоящего рядом с ним военного с унылым лицом и в помятом мундире.

— Так точно, господин секретарь, девяносто восемь бойцов: гарнизон в полном составе — это сорок пять человек, остальные — добровольцы из горожан.

— Как там, по-прежнему тихо?

— Да, всё так же — затаились окаянные, — подтвердил офицер и, подумав, спросил: — Как будет осуществляться командование? В смысле… мне с гражданскими не приходилось…

— Не беспокойтесь, майор. С этой минуты все, и вы в том числе, находитесь под началом вот этого молодого человека. — Рорик указал на Егора. — У него богатый боевой опыт. Возражений нет?

— Что вы, никаких возражений, я рад уступить… — забубнил майор, — дорогу, так сказать молодым…

— Понятно, давайте зайдём в караульную. Думаю, не помешает ещё раз взглянуть на карту.

Караульная освещалась двумя неяркими светильниками, под окошками стоял стол и несколько табуретов. Один угол занимали четыре кушетки.

Вперёд выступил Дугрик. Он достал из портфеля карту, расстелил на столе и по своему обыкновению принялся разглагольствовать. Егор не слушал — хотелось со всем этим быстрее закончить.

— Спасибо, господин эксперт, — сказал он, — думаю, пора выступать.

Вышли на улицу. Двое солдат направились к воротам.

— Пора, мой друг, — сказал Рорик и когда Егор шагнул в сторону ворот, придержал его за локоть. — Понимаю, не время, но… умоляю, как вы тогда сказали: рыцарь?.. Как дальше? Пожалуйста…

— Рыцарь печального образа, господин секретарь, — усмехнулся Егор и пошагал к воротам.

Солдаты с усилием открывали мощные запоры. Ворота распахнулись. Егор стоял, вглядываясь в неплотную сероватую мглу. Впереди темнел ряд невысоких строений. С левой стороны, вдалеке, светились два тусклых фонаря. Махнув рукой, он пошагал вперёд. Отряд двинулся за ним.

Шли улицей. Солдаты держали ружья в руках, косились на чёрные проёмы окон. Два раза сворачивали в переулки и, в конце концов, вышли на улицу, в конце которой прикрытый клочковатым туманом виднелся замок.

Дошли до площади. Егор остановился, махнул рукой. Солдаты и горожане — в основном молодые парни — сгрудились вокруг него.

— Ребята, — заговорил он, — здание большущее, сколько там народа неизвестно, так что будьте осторожны. Ружей у них, по-моему, нет, только блигзеры да разные тесаки. Заходим и методично обходим все помещения. Зря не стрелять: они тоже люди. Всё понятно?

— Как же не стрелять? Они там бешеные все, а из блигзера зурса можно завалить, — заметил кто-то из горожан.

— Это понятно… но всё же постарайтесь как-нибудь. Говорите, что сопротивление бессмысленно, замок, мол, окружён. Обещайте всеобщую амнистию и… в таком роде.

— А если угроллы?.. — прошептал кто-то.

— Нет там никаких угроллов, — заверил Егор, — я лично не видел. И вот ещё что — увидите молоденького парнишку, лет семнадцати, ни в коем случае не стрелять. Он меня от смерти спас.

Двинулись к замку. Егор с группой из двадцати человек зашёл первым. Миновав неф и зал с витражными окнами, поднялись на второй этаж.

— Давайте, парни, вы — налево, я — направо, — сказал Егор.

— Чего ж вы один-то, — протянул один из солдат, — опасно. Да и мы… как-то оно не того…

— Всё того. Идите и ничего не бойтесь.

Поплутав по сумрачным анфиладам, Егор вышел на лестничную площадку и встал, прислушиваясь. Тихо. Поднялся этажом ниже и двинулся по очередному коридору с рядом закрытых дверей. Открыл одну дверь, но ничего кроме покрытой пылью рухляди в комнате не было; открыл другую — и, чертыхнувшись, захлопнул. На крюке там, где должна была быть люстра, висел труп, вернее, скелет в истлевшей одежде.

Он уже собрался возвращаться к своей команде, когда вдруг услышал топот ног. Хлопнула дверь, потом что-то грохнулось, покатилось с металлическим дребезжаньем. «Герлик, поймал! Давай сюда!» — прокричал раскатистый баритон. Снова топот, какая-то возня, вскрик. Егор быстро дошагал до конца коридора, пересёк прихожую, сунулся в одну дверь — пусто, за другой, в захламлённой комнате, шла борьба. Два человека навалились на третьего, тот, рыча что-то сдавленно, крутился ужом.

— Эй, — крикнул Егор, — а ну-ка поднялись. Быстро!

Возня прекратилась. Полоса утреннего света, что падала из узкого оконца, освещала две лохматые головы и поднятые к Егору бледные бородатые лица. Третьего, прижатого к полу, не было видно.

— Это ещё кто? — спросил один другого.

— Корнет Оболенский, вольный рейнджер. К вашим услугам, сэр, — отчеканил Егор.

Тут пленённый бородачами человек, вывернулся и вскочил на ноги. Егор сразу узнал своего спасителя.

Одичалого вида мужики быстро поднялись. Взялись за секиры.

— Он не наш, — сказал один. — Это какой-то наймит из города.

— Положите оружие на пол, — сказал Егор, приподняв блигзер, — и ступайте на выход. Замок окружён, так что лучше будет, если вас без оружия встретят. Не бойтесь — убивать не станут.

Бородачи переглянулись.

— Хорошо, господин, — сказал один, — так мы и сделаем. — Они почти одновременно вытянули из петель на поясах секиры и медленно склонились, чтобы положить их на пол. И — неуловимо быстрое движение снизу. Тупой удар в грудь; звякнул упавший на камень нож. Отступив на полшага, Егор нажал спусковую скобу. Метатель закрутился волчком, второй успел схватить с пола секиру, но размахнуться не успел — удар приклада отправил его на пол.

— Заговорённая у тебя рубаха, — усмехнулся паренёк, — не иначе найдёныши постарались.

— Чего это тебя свои ловят? — спросил Егор.

— Потому что сам по себе. Это кое-кому не нравится.

Раненый заскрипел зубами: тянул из бедра стрелу.

— Не трогал бы ты её, кровью изойдёшь, — сказал ему паренёк.

— Да, ковыляйте как-нибудь так, — поддержал Егор. — Я распоряжусь, чтобы медики ранеными занялись.

— Уж не префект ли нас тут посетил? — глянув на него исподлобья, ухмыльнулся раненый.

— Вроде того. — Егор подобрал с пола оружие, взял в охапку и, мотнув головой на выход, сказал парню: — Пойдём, разговор есть.

Они прошли коридором, которым недавно проходил Егор, вышли на лестницу, встали у окна. Егор свалил оружие на подоконник.

— Ты из города, а почему выглядишь как полукровка? — спросил парень.

Егор усмехнулся:

— Я в Силеше проездом. Иностранец.

— Чего ж ты по посёлку рыскаешь? Наняли?

— Слушай, пацан, давай по старшинству — сначала я тебе вопросы задавать буду, а там… видно будет. Тебя как зовут?

— Эрик.

— Эрик, сколько народа в посёлке?

— Сотня с небольшим. На днях человек двести в холмы ушли. После того как угроллы из подземелья вылезли. Много наших убили.

— Это те, что в пещере лежат?

— Ты что, был там? — Эрик смотрел на Егора, округлив глаза.

— Пришлось. Да, забыл тебя поблагодарить: тот, с блигзером, наверняка бы меня прикончил.

— Я не за тебя — за детей беспокоился. Так тогда и подумал, что ты за ними пришёл. Девчонки с голоду могли умереть. Белоглазый с Жосом Мокрым только и делали, что спорили, какой выкуп за них требовать, а кормить забывали. Я их по возможности подкармливал, красть приходилось. Если бы не они, ушёл бы в холмы. Здесь невозможно стало: тарсы и те одичали, того и гляди накинутся, да и люди не лучше — озверели от голода. Еды негде взять. Одни лорды и жировали, да им что: прилетели да улетели.

— Какие ещё лорды?

— Какие… угролл их знает, какие. Из Юза, наверное.

— На чём же они прилетали?

— На воздушных свиньях.

— Это воздушные шары что ли?

— Ну, на шары они не похожи. Они… — Парень подумал и нарисовал в воздухе неровный овал. — Они и, правда, на жирных свиней похожи. У одного Шарнирного аппарат красивый как… птица, раз в десять быстрее «свиней» летает.

— Шарнирный — это кто?

— Главный у них. Ходит как на шарнирах.

В задумчивости Егор потёр подбородок.

— Слушай, а чем они здесь занимались эти лорды?

— Развлекались: раньше бои устраивали между ночниками, иногда сами в них участвовали; вылазки в город устраивали — на горожан охотились. Ради забавы.

— Ночники — это те, у кого припадки по ночам случались?

— Да, только нет их уже. Всех извели.

— А вход в подземелье открыть тоже лорды придумали?

— Шарнирного работа. Это он Синтишу Белоглазому голову задурил, а тот народ баламутил, подзуживал реку распечатать. Нет, мол, там никаких демонов, а река ведёт в благодатный край, где на деревьях булки растут.

— Слушай, а сколько раньше народу в посёлке жило?

— Лорды считали как-то раз, года два назад. Тогда, кажется, восемь сотен насчитали. За эти два года много народа померло. Самоубийц много появилось. Иногда целыми семьями травились. А что делать? Рассказывали, как наши две семьи — человек десять — решили сдаться, давно уже, правда. Перелезли через стену днём, в открытую.

— И что?

— Сожгли всех горожане из огнемётов. И слушать ничего не стали. До сих пор думают, что тут одни безумцы живут. Хотя наши тоже виноваты: наварят бражки из злого лишайника и бесятся ночи напролёт. Никто никого, правда, не убивал, так дрались меж собой, да орали как полоумные.

Егор сморщился: знакомая ситуация — славные горожане устроили геноцид местечкового масштаба. Из пещерных расовых предрассудков загнали сограждан в гетто, а когда те по неизвестным причинам стали заболевать, отгородились от них стеной. И для собственного душевного спокойствия перевернули всё с ног на голову.

Он поднялся.

— Ладно, идём.

— Не пойду, — сказал Эрик тихо, — я им не верю.

— Я тебе обещаю…

— Они и тебя обманут, вот увидишь.

— Да подожди ты…

— Прощай, — сказал Эрик и побежал вниз по лестнице.

Егор двигался обратной дорогой, когда услышал разноголосый крик. Он свернул в близлежащий коридор, свернул ещё раз и оказался у раскрытой двери, выходящей в зал с колоннадой. Проходы между колоннами были перегорожены поваленными на бок столами, лавками и креслами. За баррикадой разместились солдаты с горожанами. На другой стороне зала из-за колонн и сваленной мебели выглядывали лохматые головы.

Егор встал за одну из колонн.

— Не хотят они по-хорошему, Мэдлонг, — глянув на него, пробормотал скорчившийся за опрокинутым столом солдат.

— Эй, народ, — крикнул Егор, — я сейчас выйду, попробуем договориться. Не стреляйте. — Он вышел из-за колонны, перепрыгнул через стол и сделал несколько шагов в сторону осаждённых. — Меня зовут Мэдлонг. Я возглавляю отряд в полторы сотни хорошо вооружённых бойцов. Перед тем как сюда идти я просил парней без необходимости не стрелять. И вас прошу: не надо доводить дело до бойни. Если сложите оружие, я замолвлю за вас словечко. Иначе все здесь поляжете.

За баррикадой зашептались. Из-за колонны вышел приземистый рыжеволосый мужичина с дубиной в руке.

— Не верьте ему! — взревел он. — Он наймит и колдун! Это он убил Берика Невесёлого, когда девчонок забирал. Убил подло — выстрелил в спину из блигзера. И на тарсов бешенство наслал: пять наших бойцов на клочки порвали. — Рыжий вышел на середину зала. — Берик был моим другом и у меня руки чесались завалить тебя, пока ты тут языком болтал. Но ты вроде как парламентёр, поэтому предлагаю тебе честный бой. Иди сюда, на серёдку, пусть нас Великая Мать рассудит!

От столь неожиданного поворота Егор растерялся. Оглянулся на солдат. Те молчали.

— Что, страшно по честному-то? — гоготнул рыжий. — Это тебе не из-за угла стрелять!

Егор положил блигзер на пол и пошёл к середине зала.

— Послушайте, я уже говорил, что не хочу кровопролития, — заговорил он, остановившись в трёх шагах от рыжего. — Товарища вашего я не убивал, я был безоружен. С ним же ещё один был, он может подтвердить.

— Ха, Рамзой Жилистый — он всё и рассказал: подкрался, говорит, сзади — меня дубиной оглушил, а Берика застрелил. Так что нечего тут сказки рассказывать. Вынимай свой секач, наймит.

— Ладно, — сказал Егор, — будь по-твоему. — Он вынул клинок. Чуть пригнувшись, покручивая в руке окованную дубину, рыжий двинулся к Егору. Тот стал смещаться вправо, закружил. Свирепо рыкнув, поселянин ринулся вперёд. Широкий размах был обманным — он целил в ноги. Егор эту уловку разгадал, отпрыгнул и тут же, высоко занеся клинок, бросился вперёд. Рыжий вскинул дубину перед собой (на что Егор и рассчитывал). Удар ногой в подреберье заставил поселянина опуститься на колени. Дубина выпала из его рук.

— Я ж тебе говорил, — сказал Егор, — не забывай печень прикрывать.

— Врёшь, наймит, ничего ты мне не говорил, — прохрипел рыжий. — Нечестно…

— Он твой же манёвр повторил, Огонь, — выйдя из-за колонны, перебил его исхудалый мужчина с неровно обрезанными волосами и бородой. — Скажи спасибо, что он тебе кишки не выпустил. За ним правда. Выходи народ, — крикнул он, обернувшись к поселянам, — на каменоломнях мы подольше, чем здесь протянем.

За колоннами слышались возбуждённые голоса — спорили. Затем показался один человек, за ним другой; люди стали выходить из-за колонн. Складывали на пол оружие. Стояли понуро, тихо переговаривались. Их построили в колонну, по три человека в ряд, повели к выходу.

С той стороны ворот толпились горожане. Глазели на пленных. К Егору подошли два офицера. Стояли навытяжку, как будто ожидали приказов. Егор попросил воды. Напившись, присел на ступеньку крыльца караульни.

Вскоре подъехали два автомобиля и несколько конных экипажей. Увидев издалека запряжённых в крытые повозки животных, Егор не обратил на них внимании, решив, что это лошади. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что корноухие с серо-голубой безволосой кожей и горбоносыми мордами животные лошадей напоминают только пропорциями тел.

К Егору подходила группа чиновников. Впереди шагали Рорик с Дугриком.

— Вы сделали это, друг мой! — сказал секретарь с неглубоко спрятанной патетикой. — Хочу сказать вам прилюдно, не таясь: с этого дня — вы мой герой. Не позднее сегодняшнего вечера принимаюсь за поэму.

— Довольно. Не рвите мне сердце, милый поэт. Лучше до гостиницы подбросьте.

— Но… позвольте, господин префект ждёт вас.

— Подождёт, — бросил Егор, направляясь к автомобилям.

Консультант начал было бубнить, выказывая своё недовольство своеволием господина Мэдлонга, но Егор его перебил:

— Дугрик, если вы не замолчите, пойдёте пешком.

Когда подъезжали к гостинице Рорик, склонившись к Егору, спросил с неподдельным участием:

— Вы не в духе? Ведь всё, кажется, кончилось хорошо.

— Что будет с пленными?

— Видите ли, городская тюрьма у нас обветшала, так что их пока поместят в армейские гауптвахты. Ну а потом, по-видимому, этапируют в Юз.

— Зачем?

— Как зачем? — Рорик озадаченно поднял брови. — Тайная канцелярия находится в Юзе. Ну и… там их допросят, а потом определят меру наказания.

— Те, кто допросы переживёт, — добавил Дугрик, — отправятся на каменоломни. До конца дней.

Егор попросил водителя остановиться. Вышел и двинулся к гостинице. Там он завернул на веранду, сел за столик и, подперев щёку, прикрыл глаза. Скверно было у него на душе. Теперь что угодно можно думать или говорить: использовали, мол, в тёмную, принудили, завлекли, сути это не меняет — он участвовал в подлом деле.

Подошла тётушка Милли.

— Господин, почему вы здесь сидите? Вы не ранены? — говорила женщина, заглядывая ему в лицо.

— Всё нормально, просто устал. Уберите, пожалуйста, куда-нибудь эту штуку, — сказал он, протягивая ей блигзер. — А я пойду спать.

Выспаться толком не удалось: разбудили голоса за дверью — пришли посыльные от префекта.

Кроме префекта и ещё трёх чиновников в кабинете присутствовали два господина, которые не были похожи ни на эгимонян, ни на иглисси. Один — приземистый шатен лет пятидесяти с брюзгливым выражением лица, другой — молодой худощавый с заметными залысинами. Пожилой был в чёрном длиннополом сюртуке и белой рубашке с галстуком-шнурком. Молодой — в бриджах, рубашке цвета хаки и кожаном жилете.

— А вот и наш воин, освободитель, так сказать, детишек! — провозгласил префект, когда Егор и Рорик с Дугриком зашли в кабинет. — Он поднялся с места и, раскинув руки, как для объятий вышел из-за стола. Однако обнимать он никого не стал, а сменив торжественный вид на деловитый, вернулся за стол.

Приземистый шатен на вошедших даже не взглянул. Тот, что с залысинами, улыбаясь, смотрел лишь на Егора. Взгляд его был бессмысленно весел.

— Так, так, так, господа, с чего ж нам начать, — потирая ладони начал префект.

— Река запечатана? — вдруг спросил шатен, по-прежнему ни на кого не глядя. Голос у него был низким, интонация — начальственной.

Егор подошёл к креслу, сел. Наступила пауза. Префект ненатурально закашлялся и немного «поэкав» обратился к Егору:

— Господин… э…

— Мэдлонг, — подсказал Рорик.

— Э… да, да, простите, запамятовал. Господин Мэдлонг, господин советник желает знать, запечатана ли Тёмная река?

— Нет, вход в подземелье открыт.

Снова стало тихо. Почувствовав, что на него смотрят, Егор оторвал взгляд от окна и обвёл взглядом присутствующих. Все смотрели на него, будто ожидая продолжения. Он молчал.

— А вы не могли ошибиться? — прервал паузу префект.

— Не мог.

— Как это понимать? — Советник поднялся с кресла. — Мы, занятые люди, приезжаем в ваш, да простит меня Жёлтый Демиург, неблагонадёжный городишко, выполняя поручение самого канцлера, а нас тут пытаются разыгрывать. Ты слышишь, Ганик, нас пытаются разыграть. Тебе смешно? — спрашивал он напарника, не сводя тяжёлого взгляда с префекта.

— Не очень, признаться.

— Но я… я ведь посылал депеши, я даже пытался связаться по эхофону и… — заблеял префект, но его снова перебили.

— Во-первых, никаких «эхофонов» в природе не существует. Есть эсхофон. Во-вторых, вы полагаете, что, выполняя приказ его превосходительства, я мог недостаточно добросовестно изучить все обстоятельства порученного мне дела? Вы ошибаетесь! — веско заверил советник, нависнув над столом префекта. — Я несколько раз внимательнейшим образом вычитал обе ваши депеши, но, ни единого упоминания о возможном нарушении целостности известного объекта не встретил. Там говорилось лишь о некоем преступном сообществе, обосновавшемся в этом районе, не более того. Зачем же вы мне говорите о депешах?

Префект поднялся из-за стола с решительным видом.

— Господин советник, я виноват и смиренно буду ожидать вашего решения касательно моей участи. Но скажите, что можно предпринять? Может быть, собрать народ и… снова запечатать, так сказать, проклятую реку?

— Помолчите пока. — Советник снова уселся в кресло и, взявшись за мощную нижнюю челюсть, двигал её из стороны в сторону.

— Запечатать… — наконец вымолвил он раздумчиво и добавил, как бы про себя: — Если бы это было так просто, меня бы здесь сейчас не было. Молодой человек, — неожиданно обратился он к Егору, — вы должны подробно, в деталях описать мне то, что видели.

Егор начал рассказывать. Пока он говорил, в кабинете стояла абсолютная тишина. Только несколько приглушённых восклицаний раздались, когда он дошёл до крылатого монстра. Под конец он рассказал об Эрике и об истинном положении дел в поселении.

— Вот так они и жили, — заключил Егор, поочерёдно оглядывая чиновников, — с одной стороны свирепые горожане с огнемётами, с другой — высокородные подонки.

— Невероятная история, — после непродолжительного молчания заметил советник. — И больше всего меня изумляет, что какие-то распоясавшиеся хлыщи сумели открыть портал. Ведь здесь нужна магия высшего порядка. Нет, не понимаю. Невероятно!

— А мне кажется, мальчишка просто соврал о лордах! — воскликнул префект. — Испугался, вот и выдумал невесть что.

Рорик деликатно прокашлялся.

— Осмелюсь заметить, в городе давно уже поговаривали о винтолётах. В светлые ночи их видели подлетающими к посёлку со стороны холмов.

Советник поморщился:

— Да что же вы, господа, такие неотёсанные. Не винтолёт, а ВПС — 3 — воздухоплавательное судно, третий проект, под названием «Молния». А что касается вас, господин префект, вы, подчёркиваю, пока, остаётесь на своём посту. Я должен вернуться в Юз, ибо закрыть портал не в наших с вами силах.

— Что не в наших силах закрыть? Как вы сказали, господин советник?

— О, Демиург! Занимать должность мэра и не знать элементарных вещей… — Советник сокрушённо покрутил головой. — Ладно, поговорим ещё об этом. — Он повернулся к Егору. — А вы, молодой человек, собирайтесь: завтра выезжаем, то есть вылетаем. Чрезвычайный комитет должен всё выслушать из первых уст — это необходимо.

Егор хотел возразить, но почувствовал, что перепираться с чиновником сейчас не стоит. Вместо этого он обратился к префекту:

— Господин префект, я слышал предположение одного сведущего человека о дальнейшей судьбе задержанных поселян. Он считает, что их ждут тюрьма, допросы и бессрочная каторга. Это так?

Префект замычал что-то невразумительное. Ответил советник:

— Так бы всё и было, но не теперь. Не до них. Нет никакого смысла тратить ресурсы на кучку безграмотных голодранцев. Префект, пристройте их где-нибудь. Пусть работают.

— Всенепременно, господин советник!