Никогда не бросай начатое

Александр Воронецкий

В партии нужно срочно оценить участок, на котором в пробе оказалось повышенное содержание золота. Но как просто пройти маршрут, набрать образцов и их посмотреть. И как трудно сделать вывод: что ожидать от участка, если здесь руда, а если есть, то какая и сколько. Каждый в сомненьях, но дело делает, набирает доказательств собственного варианта. А недалеко от партии и поселка горняков, при аварии с инкассаторской машиной, исчезает зарплата рабочих целого поселка. Причем аварии подстроенной, что невозможно, если преступники не были предупреждены о намеченной перевозке денег. Юра, старший из геологов, со своим другом механиком Евдокимом, включаются в поиски преступников и похищенных денег. Поначалу есть и результаты: найден схрон, с закопанной одеждой бандитов. Но через пару дней двое из них погибают,в перестрелками с солдатами блокпоста, и остается в живых один, который с мотоциклом, и кого никто не видел. А как наши герои выходили на похищенные деньги, какие при этом были приключения, и кто оказался главарем банды – это в книге.

Часть десятая

А в Мирный пришлось звонить раньше намеченного — в четыре часа. Из-за Доки, который приперся ко мне домой, хотя для него рабочий день еще продолжался, и начал гундеть всякую ахинею. Да такую противную, что я не выдержал, и побежал к телефону в гараж — это что бы лишний раз в камералке не светиться. Дока от меня ни на шаг.

Михаил оказался на рабочем месте, и на мою просьбу ответил согласием:

«Сейчас и приезжай, буду ждать.»

Я потоптался возле гаража, пока этот змей бегал домой за Уралом, и через пятнадцать минут уже в милиции постучал в дверь комнаты опера. Встретил нас с усмешкой:

«Так и думал, что вдвоем заявитесь!» — Дока скромно опустил голову, — «Ну а если вдвоем, значит интересует вас недавний случай с инкассаторами,» — я кивнул головой, соглашаясь с глубиной предвидения. «Только что я могу рассказать, если ничего и сам пока толком не знаю,» — он махнул рукой, что бы мы садились за стол, медленно и молча достал сигарету, прикурил, — «Вы конечно знаете, что деньги унесли — так вот: их пока не нашли». Несколько раз затянулся, медленно выпуская дым в направлении потолка: «А ганстеров вчера армейский патруль остановил, они на попутке в областной центр намылились. Документы хотели проверить, ну и вещи в машине осмотреть, на предмет похищенных денег», — с серьезным видом осмотрел нас по очереди, — «Стрельбой дело кончилось. Они пистолеты выхватили, по паре раз успели грохнуть. Сержанта, начальника патруля, ранили, Ну а два солдата из автоматов их», — сделал понятный жест рукой, — «в решето», — стряхнул пепел с сигареты в жестянку, — «Если б мы (то-есть менты) такое сделали — были бы в дерьме полном, полгода пришлось бы оправдываться, бумажки отписывать. Ну а солдатики срочники, с них никакого спроса — не они первые стрелять начали».

Михаил молча докуривал сигарету, мы с Докой также молча ждали, когда он ее погасит и продолжит удивлять дальше.

«Хозяин легковушки легко отделался. Дважды напугался до полусмерти, и все. Первый раз — когда они машину тормознули, а он дурак остановился, и понял, что ребята лихие; второй раз — когда патруль остановил и стрельба началась. Но сообразил вывалиться из кабины на асфальт, чем свою жизнь спас».

«А деньги то, деньги то как?» — не выдержал Дока.

«Как!» — Михаил усмехнулся, — «У каждого из этих подонков при себе оказалось…», — опер что-то прикинул, покрутил возле лица пальцами руки, — «примерно по столько одних десяток, сколько бывает в стандартной банковской пачке, и не распечатанных четыре пачки в сумке нашли. Они и стрелять начали, когда сумку предложили открыть. Вот и получается, что из похищенных денег ерунду взяли с собой, а остальные спрятали, до лучших времен».

«А вы что теперь делать будете?» — Дока наверное имел ввиду не только Михаила, а и всех работников милиции.

«Что делать будем?» — опер откинулся на спинку стула, — «Клизмы принимать, на которые начальство точно не поскупится!»

«А деньги как?» — продолжал Дока попытки обратить на нас внимание как на потенциальных помощников в любых поисках.

«Можно считать, что деньги сгорели», — Михаил потянулся за очередной сигаретой, — «Но искать заставят. Вернее — до конца разобраться с аварией, и найти, если конечно повезет, еще хотя бы одного фигуранта, к делу имеющего отношение. Исполнители главные — а их было точно двое, это шофер инкассаторской машины и обходчик на железке, когда те через нее перебирались, видели, уже трупаки, от них на деньги не выйдешь. Вот и придется по банкам шерстить в трех местах — Мирном, Пионерном и Солнечном, кто-то же дал бандюкам наводку?

Сейчас можно было бы сообщить оперу насчет возможного третьего фигуранта, столь ему неоходимого — у нас с Докой на него тянул тот, кто в нужное время как мы считали подал сигнал и предупредил лихих ребят, что бы встречали машину инкассаторов. Но говорить о нем наши с Докой предположения без конкретных фактов (или улик?) я остерегался, Михаил мог и не понять. Пришлось для начала спросить другое:

«А в каком месте ганстеры машину тормознули, когда в город ехали?»

«Хозяин машины из Солнечного, а бандитов прихватил на областном шоссе, с километр в сторону города от того места, где наш асфальт в него утыкается», — опер ответил с неким намеком на удивление, и я в этом не ошибся, услышав продолжение, — «Вот и думай теперь, где они почти трое суток провели, если от шоссе с деньгами побежали в сторону железки, а потом снова на него вернулись!»

Теперь я мог Михаила немного и порадовать, если он не откажется и с нами кое-чем поделиться:

«У нас с Евдокимом», — кивнул на приятеля, — «есть что сказать по аварии и ее участникам. Но…», — я помолчал, посмотрел на Доку, принявшего вид знающего страшную тайну, и скромненько попросил, — «мы бы хотели вначале от тебя услышать детали. Ну что бы ты над нами не смеялся».

Михалл ухмыльнулся, прикурил очередную сигарету, оглядел нас с показной серьезностью:

«Ребята вы толковые, головы работают хорошо, а наблюдательности можно и поучиться. Ну и лишнего не болтаете,» — еще раз нас оглядел, теперь как невест на выданье, — «Что конкретно хотите услышать?»

«Все!» — на это я не очень рассчитывал, но все же надеялся, как и Дока — тот тоже головой кивнул.

Михаил сделал несколько затяжек, опустив голову, молча подумал, неожиданно сигарету в пепельнице погасил, и поднял голову:

«Хорошо, только между нами,» — и начал рассказывать.

Проговорили мы минут двадцать, ну а если все записать в сжатой форме, то получится примерно следующее:

— На прошлой неделе, в среду, в Мирный обычным после обеденным рейсом самолета АН-2, из районного банка в поселке Солнечном привезли крупную сумму на зарплату рабочим. Часть денег оставалась в банке, а за второй на следующий день ожидалась машина с инкасаторами из поселка Пионерного.. Но что-то случилось с машиной, и они задержались на сутки. А когда приехали и возвращались назад — произошла авария, в результате которой машина инкассаторов перевернулась и слетела с дороги, люди пострадали, а деньги исчезли. Но на асфальте осталась машина вторая, сгоревшая, без номеров и без следов пассажиров.

Выяснилось, что сгоревшая машина в момент столкновения стояла на ручном тормозе и включенной первой передаче, и загореться не могла, потому что удар конечно был, но характер повреждений не такой, что бы вызвать обязательное возгорание. В кабине же при пожаре часть не железных деталей расплавилась, что невозможно, если предварительно не залить все каким-либо поддерживающим горение составом. Последнее подтверждается и тем, что бензобак машины остался невредимым, бензин из него просто выгорел,не взорвавшись.

Через свои каналы Михаил попытался установить хозяев машины — по номерам на двигателе и на кузове, потому что госномера на ней отсутствовали. Выяснилось, что хозяев нет — ранее машина принадлежала сельскохозяйственному предприятию, от Мирного километрах в пятистах, была благополучно списана, с нее сняли все возможное и оттащили остатки на свалку. Откуда она — это подтвердилось при проверке — полгода назад исчезла. А куда и с чьей помощью — установить уже невозможно. Ясно одно: машину увезли, отреставрировали можно сказать подпольно, то-есть, не собираясь на ней кататься по дорогам, где не исключалась встреча с милицией — возможно заранее готовили использовать в задуманном преступлении.

Одновременно в Мирном приехавшая из областного центра следственная бригада разбиралась с делами местного банка, пытаясь выяснить, был ли среди его работников сообщник преступников — информатор, имевший возможность знать точное время, когда деньги повезут в поселок Пионерный. Но зацепок никаких — деньги были приготовлены заранее, а точную дату отправки знал только директор. Подобное разбирательство проведено и в Пионерном, и тоже безрезультатно. В сговор же между преступниками и самими инкассаторами, сознательно идущими на смертельный риск, никто не верил.

Шофер инкасаторской машины, перед тем, как потерять сознание, заметил двух человек, подбежавших к ней сразу после столкновения, с закрытыми платками лицами. С их приметами (один побольше,а второй поменьше) и описанием одежды (камуфляжные костюмы) Михаил объехал все ближайшие поселки — безрезультатно, никто похожих людей в нужное время не замечал. И только железнодорожный обходчик видел двух человек, перескочивших железнодорожную насыпь и побежавших дальше через долину в сторону сопок.В том направлении было послано несколько машин армейского патруля, прочесавшего сопки, и тоже безрезультатно. Такие же посты были выставлены на подходе к Мирному, так что бежать похитителям было некуда, кроме безлюдной степи. Ну а на дорогах по всему району выставлены усиленные посты милиции для проверки любого транспорта.

«Как вы думаете — куда эти сволочи могли податься на три дня? Где деньги могли заначить?» — наконец поинтересовался Михаил и нашим мнением.

А мне припомнился любопытный фактик. Оказывается, деньги в Мирный привезли тем АН-2, который я наблюдал над поселком Придорожном, когда привозил туда Пашу и его жену Людочку за цыплятами.

«Интересное дело получается,» — попытался заинтересовать опера, — «самолет, на котором деньги везли, два раза двигателем проревел над Придорожном, может приветствовал знакомого из местных, а может предупреждал о чем-то.. Я там случайно оказался и все слышал.»

Михаил блеснул на меня взглядом:

«Думаешь, летчики кого-то предупредили, что деньги везут?»

«Может быть и такое,» — вариант мне казался возможным, а Доку он воодушевил больше чем нужно.

«Да точно сигнал давал!» — выдал с уверенностью, бросая взгляды то на меня, то на Михаила, — «У них же там одни бандюки живут!»

«Ну это слишком,» — Михаил встал и потянулся размять руки и ноги, — «я в поселок наведался, и никаких бандитов с машиной без номеров никто там не видел. Да и,» — засунул руки в карманы и покачался с пяток на носок, — «деньги в Пионерный через день повезли. Не сидели же преступники двое суток возле асфальта, дожидаясь инкассаторов! Обязательно их заметили бы! Если не самих, так машину без номеров!»

Вот теперь время поделиться с Михаилом нашими с Докой наблюдениями.

«Мы с ним», — кивнул на напарника, — «в тот день на место аварии съездили, полазили рядом в сопках».

«Кто б сомневался, что вы дома усидите!» — с улыбкой продемонстрировал опер знание наших привычек лезть не в свои дела, и махнул рукой, предлагая продолжить.

«Место нашли, где в засаде сидели. Два человека, если по окуркам считать,» — Дока тут же извлек из кармана целлофановый пакетик с остатками сигарет и осторожненько положил на стол поближе к Михаилу. Тот проследил за его действиями, и снова обратил взгляд на меня, уже заинтересованный. — «Если считать по окуркам, то сидели в засаде часа два-три, не больше, рядом, кстати, и их машина стояла».

На глазах Михаил помрачнел, и дальше слушал меня очень внимательно.

«Мы с ним,» — еще раз кивнул на Доку, — «все по времени рассчитали — было у них полторы минуты, что бы выехать на асфальт и машину подставить. И сделать это возможно, только если был кто-то третий, кто подал сигнал, что идет именно нужная машина».

Я замолчал, а Михаил резко сем на стул, вроде как на него упал, побарабанил по столу пальцами: «Какой вывод?» — понял я, что мне предложено продолжить.

«Вывод простой,» — в голове у меня уже сложилась интересная комбинация, — «Преступники не сидели два дня в засаде, а ждали инкассаторов в другом месте. Думаю, что на выезде из Придорожного, миновать который по дороге из Пионерного инкассаторы не могли. Может, и самолет для них погудел.»

«То-есть, один день они прождали зря — машина инкассаторов ремонтировалать,» — вставил Михаил, начавший понимать ход моих мыслей.

«Несомненно,» — подтвердил я, едва сдержавшись от улыбки — на лице Доки сияло удивление клоуна Попова, от которого весь зал заливался хохотом, — «а на второй день они ее дождались, узнали по номерам, и поехали следом. Только не по асфальту — время у них было попетлять между сопок, пока инкассаторы деньги получали, пока то да се. Потому никто машину их и не встретил, а в Мирный они не заезжали. Возле трамплина двое с машиной остались,а третий наверное пешком пробежался, до того места, откуда сигнал должен был подать. А перед этим они сутки машину прятали в укромном месте, безлюдном.»

Михаил помолчал, с задумчивым видом и отрешенным взглядом, снова потянулся за сигаретой, прикурил.

«Задали вы мне, ребята, задачку,» — непонятно, похвалил нас или укорил, — «Получается, что это укромное место рядом с Придорожным,» — посмотрел на меня, — «только там я уже был, и ничего не нашел.»

«Не в самом поселке, а около его,» — сделал я невинные глаза, что бы опера не обидеть, — «Я даже знаю, где они ночь провели. И где машину легко спрятать на время.»

«И где это место?»

«А старая кошара недалеко от дороги. Там загон для овец — в него машину спрятать элементарно.»

«Надо туда смотаться и окурки поискать!» — Дока наконец сумел вклиниться в разговор, демонстрируя намерение прямо сейчас и поехать. Но никто его не поддержал, а Михаил даже высказал некоторые сомнения в полезности такого мероприятия:

«Номера на машине могли быть, левые. Тогда и прятаться незачем. А потом снять и закопать в землю, для примера.»

«Евдоким прав (Дока — это только для близких),» — поддержал я единомышленника, — «навестить кашару нужно. Окурки поискать — того, третьего. Даже если только такие окажутся,» — кивнул на пакетик, выложенный напарником на стол, — «то в целом версия подтверждается стопроцентно. И зацепочка появляется — кто-то же в самолете попросил летчиков пару раз над Придорожном газануть?» И добавил еще одно: «А раз машину инкассаторов преступники определили визуально — по крайней мере тот из них, кто подавал сигнал, — то и в Пионерном можно о нем поинтересоваться».

В очередной раз Михаил задумался, а мы с Докой молчали, не мешая ему приводить мысли в порядок. Наконец опер с ними определился:

«Самолетом и кто в нем летел в Мирный, я займусь, может что и выплывет. Кашару завтра проверю, только одному из вас нужно ее показать.»

«Я покажу!» — Дока подпрыгнул на стуле и даже поднял как школьник руку, — «У меня отгул есть, завтра и возьму!»

Михаил повернулся ко мне: « Ты что скажешь?»

«Пусть показывает,» — улыбнулся Доке, с волнением ожидающего моего решения. Тот облегченно вздохнул, а Михаил, наблюдавший всю сложную гамму переживаний, с усмешкой принял окончательное решение:

«Так и быть. Завтра к восьми сюда.»

«Насчет самолета не мешает и в Придорожном пораспрашивать — он же над ним кому-то гудел», — напомнил оперу о еще одном предположении.

«Это само собой,» — Михаил, оказывается, уже наметил план действий, — «Теперь давайте о другом. Разбираться с людьми буду я, вместе с целой бригадой, приехавшей сюда на помощь. А вы геологи, местность знаете лучше всех. Вот и подумайте, куда преступники могли направляться, если они не из местных? Где они деньги могли спрятать?»

По словам опера, обходчик видел двух человек, со стороны асфальта перескочивших железнодорожную насыпь и побежавших через долину в направлении сопок. Которые, как оказалось, уже прочесаны армейскими патрулями. А я и не сомневался, что беглецов там найти не могли, потому что прятаться в тех сопках или бежать еще дальше от железки они не собирались. Сопки мало сказать что пологие — они какие-то обтекаемые, сглаженные, поросшие мелкой выгоревшей травкой. И никаких кустов или развалов камней, где можно при необходимости даже не спрятаться, а только на время исчезнуть из вида. То-есть, просматривались идеально, и преступники конечно об этом знали. И еще одно важное обстоятельство имело место — не было там ни одного родничка, без которого в нашу жару человеку трое суток просто не обойтись — это если преступники в сопках до воскресенья прятались. Вот и получалось, что они как в сопки заскочили, так быстренько из них и выскочили. Может, такой ложный маневр был заранее предусмотрен, ведь с места засады возле ведомственного асфальта железная дорога была как на ладони, вместе с обходчиком, которому возможно специально и подставились.

Ну а если специально подставились, а в сторону Мирного, как опер сказал, их пропустить не могли точно, то в сопках должны сразу же повернуть направо, и бежать вдоль железки. Только куда? Через несколько километров наша старая разведочная шахта, где сейчас никаких работ не ведется, и от нее есть проселок опять таки к железке. А если пробежать еще чуть-чуть — то есть проезд под железкой под мостом, по которому можно проехать и на машине на другую ее сторону, и дальше через долину до областного шоссе, главной местной транспортной артерии.

Вариант попасть на областное шоссе для беглецов заманчив. Потому что дальше вдоль железки километров двести никаких дорог, кроме той, по которой мучаются в пыли рабочие железнодорожники, и никаких поселков, кроме полустанков, где гостей точно ждут злые милиционеры.

Получается, что у преступников один выход: немного пробежав вдоль железки, еще раз ее в долине перескочить, добежать до областного шоссе, до которого ведомственный асфальт и протянут. Но не пытаться уехать на машине — все дороги давно перекрыты — а по сопкам бежать дальше до озера, где можно легко затеряться среди рыбаков и отдыхающих. Конечно, километров двадцать придется попыхтеть, но по моему убеждению, другого выхода у преступников не было. И пока у меня в голове выстраивалась такая вот, как мне представлялось, логическая цепочка, у Доки подобный процесс завершился быстрее, но, если сказать помягче — в более простом варианте.

«На областное шоссе бандюки вернулись,» — не зря я говорил, что головы у нас работают по сходным программам, — «деньги спрятали и на попутке куда-то рванули!»

«Рванули,» — согласился опер, — «только в воскресенье, через три дня после аварии. А дороги считай по всему району были перекрыли, проверяли документы у всех проезжающих. И где они три дня сидели, что их нигде не видели?»

«На озере сидели, на турбазе или среди рыбаков,» — осторожненько откашлял я свою версию, — «не зря их и пристрелили в том районе».

«А как туда могли попасть, если бежали совсем в другую сторону? И как там их можно было искать? Ты представляешь?» — попытался Михаил оправдаться, — «Когда все в плавках шастают без документов, и камыши рядом, спрятаться проблем нет!»

«Документы еще не все. Интересоваться нужно у работающих на турбазе, кто у них появился вечером в день аварии, и на следующий день утром», — мне казалось, что сейчас я высказал самое умное, посетившее сегодня голову. К удивлению, предложение Михаилу понравилось, потому что он посмотрел на меня, потом на Доку, потом опять на меня и сделал мне комплимент:

«Голова у тебя хорошо варит, придется на турбазе пошерстить.»

Мы еще недолго поговорили, получили предложение подумать, как преступники в сопках бежали и куда направлялись, где могли деньги спрятать. И с Михаилом попрощались, Дока до завтра, а я — как оказалось, на четыре дня.

Уже в кровати, прокручивая в голове разговор с опером, я так и не понял, для чего было преступникам делать крюк, что бы потом вернуться в те же сопки, в которых авария произошла. Было в этом что-то непонятное, но что — … Морфей отложил возможность ответа до утра.