Летописи Благоземья. Летопись вторая. Хранители Весов

Александр Владимирович Егоров, 2022

Битва за Благоземье продолжается. После неудачной попытки Богов остановить демонов, мир подвергся атаке Тёмных Сил. А пока правители решают, кто виноват в пропаже Драгоценной Синей Воды, на поляну Больших Холмов ступает, тот, кто может решить судьбу мира.

Глава первая

Войско Царственного Элейма возвращалось домой. После тяжёлого боя настроение у всех было невесёлое. Кого смогли, воины несли на щитах, чтобы похоронить по всем правилам. Остальные же лежали на обагрённой кровью земле на радость стервятникам. Удручало и осознание того, что все они пали напрасно, ведь бой проигран. И теперь Владыки теперь будут чувствовать себя ещё более уверенными, чем раньше. Они будут знать, что Элейму больше нечего им противопоставить.

*** *** ***

Хранителям уже доводилось перемещаться по Пантеону при помощи портала. Когда это потребовалось сделать вновь, они ни секунды не колебались. Лёгкий холодок и ощущение погружения в воду показались им привычными. Но главное, никого уже не удивляло, что, переступив порог чудовищного провала, они оказывались в другом месте. И только Орлин всё ещё высказывался по поводу необычного средства передвижения.

— Чудеса! — пробасил он, усмехаясь в густые огненно-рыжие усы, оказавшись с противоположной стороны провала. — Как это получается: зашёл в одном месте, а вышел в другом?

— Это так просто не объяснишь… — начал Мергал издалека. — В портале сосредоточенна большая магическая сила, которая и позволяет нам мгновенно перемещаться из одной точки в другую. Достаточно лишь задумать название того места, в котором ты хочешь оказаться, и сделать шаг.

— Почему тогда мы не можем точно так же перемещаться по Благоземью? Пока не случилась вся эта заварушка с Маной, у нас никто даже не пытался использовать её ещё и при перемещении.

— До этого никто, кроме тебя, даже не задумывался об этом. Но, ничего! — Мергал поспешил успокоить коротышку. — Когда всё это закончиться, мы обязательно научимся перемещаться с помощью маны!

— Лишь бы только она вернулась… — с грустью заметил Рагнар.

Они уже далеко отошли от провала. Пейзаж, открывшийся путникам, был далеко не так разнообразен, как бы хотелось. Пустынное поле, простирающееся до самого горизонта, утопало в траве. Вдалеке виднелся островок селений, в непосредственной близости от которого угадывались очертания хлебных полей. Тут же росла капуста, картофель, морковь. Кто-то вёл под уздцы попастись под лучами восходящего солнца молочных коров. Крестьяне стаскивали на поля инструменты. Самые работящие уже вспахивали поля неподатливыми вилами.

Путники с большим интересом следили за их работой. Кому-то из них даже захотелось занять место этих пахарей, но тут Орлин снова подал голос.

— Человек, я что-то не пойму, почему ты так и не набрался храбрости всё нам объяснить? — его голос звучал резко и вызывающе. Рагнар сразу понял, что эта речь адресована ему, но не мог найти слов, чтобы ответить достойно. А гному только этого и надо было. Он стал во всю потешаться над Рагнаром, не зная, с кем разговаривает.

— Что, молчишь? — коротышка с готовностью пустил в ход свой острый, не в меру разболтавшийся язык. — Будешь и дальше прятаться за спину старца? Или, быть может, уже научился сам отвечать за свои поступки? Не-е-ет… Похоже, Мергал и дальше будет прикрывать тебя, только мы больше не будем его слушать. Дорога длинная, человек! Так что, выбирай слова, если не хочешь рухнуть на траву с расквашенным лицом!

— Ты прав, гном! — Рагнар понял, что томить спутников больше нельзя, и заговорил. — Я поступил неразумно, когда стал защищать сокровищницу. Я должен был позволить вам уйти с Собирателем Сил, тем более, что стражу вы уже положили. Вы хорошие воины, я сразу понял это, и поэтому решил напасть исподтишка, в темноте. Но, если бы я отпустил вас тогда, то сам бы угодил в темницу.

— Красиво говоришь, человек! — крикнул Орлин Рагнару в спину. — Ты лучше меня знаешь, что виноват, да только боишься признаться!

Коротышка обливался потом, пока Рагнар приближался к нему. Припав грудью к тугому, как барабан, пузу гнома, он процедил прямо в его красное, влажное от пота, мерзкое волосатое лицо.

— Да уймись ты, наконец, Дитя Гор! — прошипел он, обхватив ладонью толстую шею Орлина. — Видишь, за тебя никто не вступился. Так может, хватит распылятся попусту? Не то я снесу твою башку так, что никто даже писка твоего не услышит!

Рагнар отпустил Орлина и стал отдаляться от толпы. Коротышка ещё долго не мог прийти в себя, кашлял, хватаясь за натруженное горло, и что-то ворчал себе под нос. Догдар и Неясыть поочерёдно подходили к нему, а когда спрашивали, что случилось, тот только отмахивался. Постепенно всё забылось.

Они шли, а пейзаж вокруг будто совсем не менялся: та же открытая поляна, те же селения, те же поля и трудолюбивые пахари. Справа всё так же маячила далёкая кромка леса, которую огибала выползшая из-за воздушного облачного полога горная цепь, опоясывающая всё Благоземье плотным кольцом. Сейчас казалось, будто горы приближались. Солнце палило нещадно. Снежные комья, посыпающие вершины, сверкали в его необыкновенно ярком свете. Этот блеск привлекал путников, увлекал за собой, точно маяк, ведущий к берегу заплутавший в море одинокий корабль. Но время шло, и свет Золотого Диска стал меркнуть. Его лучи уже не отдавали земле столько тепла. К этому времени путники уже два раза успели устроить привал, но за это время Орлин и Рагнар ни разу не сказали друг другу ни слова. Остальные видели это, но вмешиваться не решались — пусть сами разбираются.

— Скоро закат! — сообщил кто-то. — Надо устраиваться на ночлег.

…Место для привала выбрали тихое укромное. Пока остальные расставляли шатры и собирали хворост для костра, Неясыть с луком наперевес отправилась на охоту — пристрелить в лесах какую-нибудь дичь. Никто не стал её отговаривать, хотя сумки путников распирало от снеди. Каждый из них прекрасно понимал, что девушке просто хочется поохотиться.

Она вернулась, когда алый свет зари уже обжигал своим ярким свечением верхушки деревьев. Капли золотого света ещё падали на небесный купол, но их становилось всё меньше. Небесный купол темнел. На его далёкой, казалось, совершенно недосягаемой глади всё реже можно было заметить белые пятна; алые отсветы зари растекались по куполу. Она заливала облака, деревья, садилась на крыши домов, пыталась набросить на цепи Драконовых Скал прозрачную тень.

Когда Неясыть вернулась в лагерь, шатры уже были разложены; они были разбросаны по равнине неровным полукругом, в центре которого плясало неугомонное пламя. Девушка извлекла из сумки две туши, которых она ощипала и приправила ещё в лесу. Оставалось только поджарить ещё теплое мягкое, нежное мясо.

— Хороша добыча! — у гнома заблестели глаза. Он охотно вызвался приготовить мясо. Увлеченно стал насаживать куски мяса на ветки. Затем принялся развешивать их над костром, превкушая вкус будущего ужина. В это время остальные расположились вокруг костра, побросав оружие рядом, наслаждались покоем.

— Что за битва была! — вдруг произнёс Догдар с восхищением. — Откуда только могло взяться столько демонов?

— Откуда, откуда? — проворчал Орлин. — Из Умертвия! Там этих мертвецов столько, что можно два раза заполнить всё наше Благоземье, чтобы не осталось ни одной щёлочки, ни одного свободного кусточка, да ещё останется!

— Орлин прав! — подтвердил Мергал. — Мы были обречены на поражение. И, будь у нас сколь угодно много воинов, мы бы всё равно проиграли.

— А Боги? Они, что, ничего не смогли сделать? — уставшие потухшие глаза Неясыти засверкали.

— Они переключили внимание демонов на себя, чтобы позволить нам спокойно уйти…

— Почему ты так в этом уверен, старец? — Догдар сдвинул брови.

— Я видел, сколько демонов было тогда в Коридоре.

Отряд снова притих. Подоспевшее мясо на какое-то время заняло рты воинов. Еду запивали пивом и ароматным элем. Когда с едой было покончено, Догдар вытер руки о траву и повернулся к Рагнару.

— А ты что думаешь, Рагнар?

Сотник хотел ответить, но его опередил Орлин.

— А он не думает. За него всегда принимает решения Король!

Рагнар вскочил со своего места. И потянулся рукой к тому месту, где сидел гном, пытаясь схватить болтливого Орлина за бороду. Догдар, сидевший подле сотника, вовремя остановил его. И, когда Рагнар, успокоившись, сел на своё место, сверкнул на коротышку глазами. Увидев, что тот присмирел, повторил свой вопрос. Было видно, что Орлину не терпелось выпалить ещё какую-нибудь гадость, но он не решался. Рагнар произнёс.

— У нас не было шансов победить. Демонов было слишком много.

— Да уж… — вздохнула Неясыть.

— У стен Ангула будет не легче… — прибавил Мергал — Если только Зорг не задумает разделить войско. Ну, хватит разговоров! — произнес он после короткой паузы. — Сейчас всем отдыхать. А ты, Рагнар, останешься за часового.

Рагнар не стал спорить. Дождавшись, пока все разойдутся по шатрам, молодой воин медленно поднялся с земли, по-хозяйски поднял с земли кости и бросил в костёр. Оставленную Орлиным кружку он убрал в сумку. Затем вернулся к костру и, убедившись, что убирать больше нечего, уселся на траве, тепло костра, во всю полыхающего, убаюкивало сотника. Какое-то время он сопротивлялся этой сладостной дрёме, но, в конце концов, чары Тайнии подействовали. Её нежные бархатные шёлковые руки с лёгкостью подхватили его и унесли в волшебное царство снов. Усталое тело быстро успокоило встревоженное сознание, и Рагнар не заметил, как уснул.

Его разбудил спокойный голос Догдара.

— Время для завтрака!

Сотник подскочил, открывая глаза. Когда сознание пробудилось, почувствовал бешеный стук сердца, и долго ещё не мог унять внезапно развившуюся тревогу. Всё это время его спутники сновали между шатрами и костром. Кто-то пытался привести себя в порядок, кто-то подогревал на костре остатки ужина. Нашлись и те, кто не стал утруждать себя, предпочитая выгадать оставшееся время для сна. Этим «кем-то» оказался Орлин. Он выбрался из шатра только, когда в воздухе послышался запах поджаренного мяса.

— Садись, Орлин! — увидев коротышку, Догдар подвинулся, освобождая место для заспавшегося гнома.

Заняв место у костра, он принял из рук Неясыти аппетитное крылышко, с которого прямо на траву стекали капельки жира, Орлин не постеснялся спросить.

— Ну, как прошла ночь, Рагнар?

Сотник повернул в его сторону уставшее заспанное лицо.

— Вроде всё спокойно.

— Аааа… Понятно! — рассеянно протянул коротышка, ковыряя зубами кость. — Я так и подумал: ты чихать хотел на всех, кроме себя!

— Орлин! — Неясыть даже вскочила.

— А чего ты беспокоишься? — остановил её гном. — Я не удивлюсь, если в скором времени этот «служитель» доставит нам ещё немало бед! — ядовито заметил он.

Рагнар покосился на широкое пухлое лицо гнома, спокойно дожевал свой кусок, бросил кость в траву, предварительно тщательно протерев руки. Всё это время Орлин не сводил с него глаз, то и дело ядовито посмеиваясь.

— Чего молчишь, служитель? — наконец, подал он голос. — Может, ты всё-таки понял, что я прав?

Рагнар подождал, пока гном замолчит, затем медленно встал. Коротышка и тут нашёл, что сказать.

— Что, правда глаза колет? А, человек? Чего ты вскочил? Посиди, послушай, что про тебя остальные думают…

Он замолчал только, когда высокая широкоплечая фигура Рагнара нависла над ним непреступной скалой.

— Рагнар, что ты делаешь? — вскрикнула эльфийка.

Рагнар не слышал её. Прочным как сталь захватом он сжал густую рыжую бороду коротышки и потянул за неё, заставив гнома подняться.

— Рагнар, перестань! — предчувствуя, чем всё это может закончиться, кричала Неясыть. — Догдар, останови его!

Но Догдар не двигался с места.

— Не стоит, Неясыть! — мягко сказал он. — Пусть Рагнар проучит этого рыжеволосого клеща. Может, после пары синяков он поумнеет.

Орлин заверещал от боли, но всё же, встал на ноги.

— Что ты делаешь? — кричал он.

Рагнар, казалось, не слышал, что говорил ему коротышка. Поставив ворчуна на землю, он отпустил его бороду, после чего сжал пальцы левой руки в кулак.

— Эээ-ээй, сотник! Ты что делаешь? Кто-нибудь, уймите его! — снова запричитал гном.

— Сейчас я усмирю тебя, коротышка!

Кулак Рагнара с силой впечатался в пухлое лицо коротышки. Потеряв равновесие, гном рухнул, всё ещё исторгая проклятья. Сотник свысока взглянул на него, и бросил, потирая кулак.

— Если ты ещё хоть раз позволишь себе распускать свой грязный язык, я буду и дальше лупить тебя по морде!

Вернулся к костру. Он ждал, что хранители станут его осуждать, но их реакция была совершенно противоположной. Даже Неясыть, которая отчаянно пыталась остановить взбесившегося Рагнара, теперь смотрела на него с уважением.

— Давно пора было ему вмазать! — сказал Догдар. Сотник ничего не ответил; он сидел у костра, наслаждаясь тишиной — видимо, Орлин порядком утомил его. Он, Догдар, и Мергал принялись собирать шатры, Неясыть в это время убирала посуду и остатки снеди. Орлина видно не было: не в силах терпеть боль, которую причинил ему Рагнар, коротышка сидел в стороне, не смея вернуться в отряд. А сделал это только, когда Хранители уже собирались уходить.

— Хватит там сидеть! Идём! — позвал Догдар. — Держи! — он вручил гному его сумку. — Я не собираюсь нести за тобой твою поклажу.

Орлин смутился и взял сумку.

Шли молча. Солнце ещё только поднималось. Сильной властной рукой Светоч заставлял его пробуждаться, как на ниточке, вознося над миром. Золотой Диск Солнца, постепенно набирая силу, вначале нависал над широкой кромкой леса. Затем, оторвавшись от острых вершин, укрепился на небе. Ему потребовалось сделать ещё одно небольшое усилие, чтобы взойти на острый уступ Драконовых Скал. А уже к полудню их вершины скребли края Золотого Диска. Всё это время Хранители шли, лишь изредка останавливаясь для коротких передышек.

Каждый час тень, спускавшаяся с гор к земле, накрывающая крышу и верхушки деревьев, заметно тускнела, поднимаясь, как воздушный шёлковый балдахин. Золотой Диск солнца поднялся ещё немного выше над землёй.

— А всё-таки кто он, этот Зорг? — вдруг спросила Неясыть.

— Магистр Тьмы, — мгновенно отреагировал Рагнар. — Как и его младший брат Сметт, он в совершенстве владеет тёмной магией.

— А что это значит? — продолжала допытываться эльфийка.

— Это значит, что он владеет не только боевой магией, сосредоточенной на призыве существ и разного рода перевоплощениях. Но также может призывать себе на помощь саму Смерть!

— Саму смерть? — испугалась Неясыть. — Почтенный Мергал, это значит, что…?

— Только благодаря этой способности братья получили в своё распоряжение неупокоенные души из недр самого Умертвия. За то, что Смертуш подчинился воле тёмных магов, его невзлюбили в Пантеоне. И навеки изгнали в чертоги Окружающего.

— А что, Смертуш раньше входил в гильдию Старших Богов? — заинтересовался Рагнар.

— Нет, но для него это означало ровно то же самое, что для меня — изгнание из дворца. Царственный Элейм отобрал у меня медальон Войта и навсегда изгнал из королевства без права на возвращение. А его — из чертогов Пантеона, лишив звания Бога и всех благостей, связанных с этим.

— И поэтому его называют Самым Мрачным Среди Богов? — Рагнар не на секунду не сомневался, что Мерлин ответил утвердительно.

— Нагош сообщил, что Зорг слаб…

— Чертоги Хаоса содержат силу, посредством которой он очень скоро вернёт себе былую мощь.

— А как же его брат? — снова вмешалась Неясыть. — Ведь именно на его воскрешение Зорг и потратил всю свою Силу.

— Похоже, что его попытка не увенчалась успехом, но и без своего братца Зорг может наделать в Благоземье немало шуму.

— Это мы и так знаем… — невесело заметил Орлин.

— Но как его победить? — снова вмешалась Неясыть. — Ведь Царственный Дирей знал какой-то секрет. Он знал, что может убить могущественного Магистра Тьмы!

— Проклятый Зорг уничтожил всех, кто мог противопоставить ему хоть что-нибудь. Он забрал с собой Первого Хранителя Великих Весов Равновесия, а вместе с ним и смельчака-правителя…

— Так значит, Хранитель и Царственный Дирей были заодно в той битве?

— Похоже… — Мергал насупил брови: похоже, он о чём-то серьёзно задумался. — Боги не хотели, чтобы Зорг раньше времени узнал о Хранителе, и поэтому никому ничего о нём не рассказывали, — торопливо объяснял он, чтобы как-то оправдать своё незнание.

— А где он сейчас? — спросил Рагнар, искренне надеясь получить ответ.

— Ах, если б я знал… — вздохнул старец. — Там же, где и Царственный Дирей. Рагнар и остальные Избранные Хозяина Сущего размышляли об этом, дорога неумолимо вела их вперёд. Высокие горные вершины, закрывавшие горизонт, становились всё ближе. Видимый кусочек неба казался им таким же чистым, прозрачным, как зеркало; в нём отражались золотые солнечные лучи, ниспадающие с вершины купола на землю, согревая её своим теплом. Всё это было красиво, и казалось настолько естественным, что временами Хранителям не верилось, что там, за голубым куполом, окутанным прохладным воздухом и парящими в нём воздушными, мягкими, словно пух, облаками покоиться царство вечного мрака и холода, где нет жизни, и только Боги, рождённые самим Отцом-Всесоздателем, способны существовать там. Но именно здесь и зародилась жизнь: по воле Творца энергия Хаоса породила этот мир, за короткое время создав истинную благодать…

Самых чувствительных пробила дрожь, а потом мысли отступили. Хранители стали оглядываться по сторонам, чтобы понять, сколько ещё осталось до заветного форпоста. Но вместо этого обнаружили, что Трон Богов на самом краю Пантеона снова опустел — с него по мраморным ступеням на цветущую аллею сошёл Светлейший Из Богов, чтобы уступить место своей дочери, Божественной Тайнии, ибо настал час смены дня и ночи, когда свет сменяет тьму и мир погружается во мрак. Но очень скоро Тайнии снова придётся сбросить свой чёрный балдахин с небесного купола, потому что на трон снова взойдёт Светоч. Он поднимет из далёких чертогов Золотой Диск Солнца, и земля снова осветиться его неиссякаемым светом. Остывшая за ночь, она прогреется, оживёт. Потекут по руслам ручьи, разнося живительную влагу. Питаемые ею, распустятся молодые побеги. Вековые деревья потянут свои корни в недра земли, чтобы насытиться влагой. Бурный ветер будет раскачивать спокойную листву, сметая с ней капли утренней росы. Заглушая его свист, к деревьям слетятся, покидая свои гнёзда, птицы. Шум их крыльев и мелодичное пение растопят тишину Девственного Леса. На водопой сбегутся звери. Люди, гномы, и эльфы, разбуженные солнечным светом, выйдут из своих домов, чтобы встретить новый день, и с новыми силами приступят к своим делам.

— Привал! — скомандовал Рагнар. Быстро развели костер и, пока Неясыть готовила пищу, разбивали шатры. Как только они закончили. Ночная Охотница позвала всех ужинать.

Ели молча. То ли, потому, что все были так голодны, то ли за прошедший день все успели наговориться настолько, что из них и слова нельзя было вытянуть. Видимо, каждый из них был слишком встревожен в эту последнюю ночь. И эта тревога мешала Хранителям. Это она ледяной хваткой сковывала глотку. Это она перемешивала мысли в беспорядочный нервный комок. Заставляла Хранителей думать только о предстоящей битве, выбрасывая прочь из сознания все прочие мысли.

— Завтра мы, скорее всего, будем на месте… — тишину внезапно прервал слабый сдавленный голос Орлина.

— Да, осталось не долго… — в тон гному произнёс Догдар.

— До чего? — голос Рагнара казался немного более уверенным на фоне человека и гнома, но скоро и он перенял настроение спутников.

— Битвы! — Догдар возвысил голос, чтобы скрыть его непреодолимое желание вместо слова «Битвы» сказать слово «Смерти» — Бой будет непростым, сотник… — голос воина снова померк.

— Тогда, чего мы сидим? — Коротышка вдруг оживился. Его маленькие зелёные глазки беспокойно забегали, и сам он будто заёрзал от нетерпения. Догдар и Орлин посмотрели на него с некоторым недоумением.

— А что нам ещё делать? — спросил Рагнар, не понимая, что имеет в виду коротышка.

— Нужно что-то придумать! Нам нужен план, чтобы не остаться там, чтобы Смертуш сделал из нас таких же демонов! — гном даже не замечал, как его голос с каждой секундой становился всё громче. И последние слова он уже выкрикивал в полыхавший перед его лицом столб ярко горящего пламени.

— Нужно что-то придумать… — повторил он, и затих, ожидая, что ответят спутники, но они молчали. Казалось, все они были абсолютно спокойны, и только он, Орлин, нервничает. И это раздражало гнома, преумножая его тревогу.

— Нет! — отрезал Догдар. — Нас слишком мало, чтобы хоть как-то сорганизоваться. Будем действовать по ситуации. Боги, надеюсь, нас не оставят…

Он коснулся пальцами выжженного на груди символа. Руны давно потухли, и их не было видно, но Догдар всё равно ощущал их даже под толстым стальным нагрудником.

— Подумай, Догдар… — произнёс коротышка предостерегающим тоном. — Может, лучше было бы…

— А что мы можем придумать? — вдруг подал голос Рагнар. Сейчас он был спокоен, но наблюдавший за ним Мергал знал — ещё немного, и томящийся в душе страх выдаст себя. — Пятеро против сотни. Единственное, что нам остаётся — держаться вместе, а дальше…

— Хозяин Сущего поможет нам! — бархатный голос Мергала почти слился с мерным треском ярких золотых искр, отбрасываемых костром.

— Довольно! Уже спать давно пора. Живо по шатрам! — вдруг скомандовал Мергал, с трудом поднимаясь на ноги — всего за несколько часов остывшая земля лишила старца подвижности. Но это не помешало ему добраться до яркого шёлкового шатра, распахнуть широкие полы, и скрыться внутри, затворив за собой полоски ткани.

Вслед за ним со своих мест поднялись Рагнар и Орлин.

— Догдар, ты сегодня за часового! — произнёс Рагнар, скрываясь в шатре. Сотнику уже скрылся внутри шёлковой крыши. А когда повернулся назад к костру, на него уставились большие карие глаза эльфийки.

— Хочешь, я посижу с тобой?

— Хочу! — набравшись смелости, воин дал ответ. Ответ, который и ждала от него Неясыть. Она поднялась, и грациозными, едва заметными шагами обогнула костёр, и уселась рядом с воином. Затем положила голову ему на плечо. Воин осторожно приобнял её и прижал к себе. В этих объятьях девушка чувствовала себя спокойно.

— Знаешь, Догдар! А ты мне сразу понравился… — призналась она, поворачивая к воину расплывшееся в улыбке лицо. — В ту самую минуту, когда вы с Орлиным увидели меня там, у дворца. Ты бросился защищать меня от оравы стражников, а потом долго нёс на руках. Я видела, как ты смущался — эти гвардейцы разорвали мне почти всю одежду, и ты старался не смотреть в мою сторону. Я тогда была ещё очень слаба, но не могла не заметить, как смягчалось твоё лицо, когда Орлин принимал у тебя ношу.

— А что тебя туда привело? — поинтересовался Догдар.

— То же, что и всех… — ответила она ровным спокойным тоном. — Я хотела получить ману, которой не было.

— А как получилось, что на тебя напали гвардейцы?

— Ко дворцу я пришла одна, а когда началась осада, отбилась от толпы. Гвардейцы бросились на защиту дворца — часть осталась у стен, часть погналась за горожанами. За мной увязалось несколько стражников. Я долго убегала от них, набегу отстреливаясь из лука. Мои стрелы почти всегда попадали в цель, часть гвардейцев отстала. Но совсем отбиться от погони мне не удалось. Я бежала, пока не попала в тупик. Отстреливалась, пока гвардейцы были ещё далеко, но успела сразить только двоих — остальные обступили меня, ожидая, что сдамся, едва только они покажут мне свои клинки. Но вместо этого я выхватила нож, и отбивалась, пока не пришли вы…

Договорив, эльфийка удобнее устроилась у воина на плече и сладко засопела. Догдар с нежностью посмотрел на неё и тоже затих. Он слышал, как угли мерно потрескивали в пламени костра. Его яркие языки жадно лизали чёрную занавесь ночи, настолько плотную, что вокруг нельзя было разглядеть ничего, кроме нечетких силуэтов. И тогда всё то, что днём казалось простым и понятным, сейчас выглядело совершенно иначе, так что сквозь эту плотную чёрную занавесь нельзя было понять, где что. Догдар сидел, глядя в темноту. Погружённый в сладостное тепло, он опускал тяжёлые веки, а потом снова поднимал их. Какое-то время глаза оставались открытыми, но потом закрывались снова, и Догдар открывал их до тех пор, пока Тайния, Дева Ночи, не погрузила его в сладостные объятья сна…

*** *** ***

… — Мергал, Мергал…

Старец насторожился. Он старался отыскать того, кто звал его. Вокруг было темно. Он постарался спрятать поглубже страх, внезапно вспыхнувший в сердце, и в этот момент голос снова зазвучал внутри его сознания.

— Первый Хранитель вернулся… Скоро он будет в чертогах Благоземья; ты и твои спутники должны встретиться с ним…

— Зачем?

— Одному ему известно то, что поможем вам победить Зорга…

Мергал вдруг вынырнул из цепких и таких манящих объятий сна, и сразу вспомнил про ведение. Голос, говоривший со старцем во сне, звучал в его сознании и теперь.

–…победить Зорга — этот шёпот, постепенно угасая, звучал в его голове, пока, наконец, не исчез. Всё это время старец сидел в своём шатре, не смея пошевелиться.

— Хозяин Сущего! — внезапно произнёс он, когда голос в сознании совсем затих. — Это был Хозяин Сущего!

Он опустил голову и посмотрел на свою грудь — там под просторной ночной рубахой мерцали руны, выжженные истинным пламенем Нагоша. VVR — отчётливо высветилось под рубахой.

Старец быстро вскочил на ноги, так же быстро оделся и, проигнорировав умывальную чашку у выхода, выскочил на улицу. Солнечный Бог Светоч ещё возносил пунцовое солнца на вершину Купола Небес. Освещённый зарёй, он полыхал, купаясь в её жаре. Но в воздухе ещё витала ночная прохлада и таинственный полумрак, постепенно рассеиваемый восходящим солнечным диском, напоминал о ночи. Несмотря на это, Неясыть уже суетилась у костра. Рядом сидели Рагнар, Догдар и Орлин, и оживлённо о чём-то беседовали, но при виде Мергала затихли.

— Мергал? — Рагнар повернул на старца обеспокоенное лицо. Вид у колдуна-летописца был весьма странный. Сообщение Богов не испугало его, но насторожило. Это напряжение передалось и сотнику. Он следил за колдуном, пока тот неторопливыми осторожными шагами не приблизился к костру.

— Что-то случилось? — спросил сотник, когда старец занял свободное место у костра. — Мне кажется, у тебя встревоженный вид.

Колдун ответил не сразу. Какое-то время сидел, глядя в огонь и поглаживая серую от грязи бороду.

— Первый Хранитель вернулся.

Все с недоумением переглянулись, и только Орлин решился просить.

— А кто это?

— Первый Хранитель был служителем коридора тогда, десять лет назад. Великие Весы Равновесия почуяли опасность задолго до её возникновения, и сумели отыскать одного-единственного воина, который был призван остановить Сметта…

— Значит, Первый Хранитель жив? — глаза Неясыти блеснули. — Возможно, жив и Преславный Дирей. И, раз уж Хранителю удалось выбраться из Логова Зорга, то, возможно, это удастся и ему.

— Ты права, Ночная Охотница, — согласился старец с эльфийкой. — Но Хозяин Сущего сообщил мне, что Зорг придал Хранителю иной облик.

— Это он сообщил тебе, что Первый Хранитель в Благоземье?

— Да, Рагнар.

— А что ещё он сказал?

— Первый Хранитель знает то, что поможет нам победить Зорга. И что мы обязательно должны встретиться с ним.

Мергал умолк, остальные с напряжёнными лицами уставились в костёр, словно бы желая увидеть что-то сквозь мерно покачивающиеся лепестки. Слова старца породили новые вопросы. Вопросы требовали ответа, которых не было. Пока.

— А как мы найдём этого Первого Хранителя?

— Не знаю, Орлин.

— На кой тогда Хозяину Сущего нам было говорить об этом, если мы даже не можем найти его? — гнев так и распирал коротышку. Но на этот раз никто, даже Рагнар, не посмел бросить в его сторону хотя бы слово по этому поводу, как будто все сидящие у костра думали о том же, о чём думал коротышка. Только у него хватило наглости высказать это вслух, а у них — нет.

— Орлин, — спокойно сказал Мергал. — Ни я, никто из нас, ни Боги, ни даже сам Хозяин Сущего — никто не знает, что сделал Зорг с Хранителем. Он может стать нашим союзником. Тогда Боги приведут его к нам при помощи таких же, как у нас с вами, знаков. Но может — и врагом: в этом случае мы должны держаться от него подальше.

— Получается, Первый Хранитель может оказаться третьим Магистром Тьмы… — со страхом произнёс Догдар после короткой паузы.

— Нет, ведь Зорг с его помощью пытался воскресить Сметта, убитого Первым Хранителем и Царственным Диреем. В любом случае, мы должны быть осторожны.

— Не беспокойтесь, я рожу этого Сметта хорошо помню! — Орлин многозначительно потряс увесистым кулаком с огромным перстнем на указательном пальце.

— Да, это нам поможет. Хотя бы, будем знать, какой он из себя, этот Первый Хранитель.

Воины поздракали, сложили в сумки остатки пищи, убрали шатры, потушили костер, и отправились в дорогу. В это время солнечный диск уже поднялся достаточно высоко, чтобы осветить землю. Купол Небес уже успел проясниться; в его облаках не было ни алых, ни чёрных, ни серых пятен. Лёгкая прохлада и капли росы на траве ещё напоминали путникам об его утреннем облике. Дорога, что вела их через широкую и совершенно пустую поляну, была устлана желтоватым мхом, который всё время скрипел под ногами. Несмотря на то, что в окрестностях редко можно было встретить прохожих, тропинка была хорошо утоптана. И временами путникам казалось, что она выросла на дороге сама по себе. Нет-нет. Это кто-то нарочно проложил тропу к северным воротам.

Редкие лепестки мха выцвели настолько, что посидели, и теперь распластались на дороге, привлекая к себе внимание. Растущая по обеим сторонами от тропы молодая листва мерно покачивалась при малейшем дуновении ветерка, издавая приятный шелест. Кусты едва не переламывались под весом своих побегов. Временами Неясыти хотелось сорвать несколько ягод, но каждый раз Мергал отговаривал её.

— Ты знаешь, что это за ягода? — спрашивал он наставительным тоном.

— Нет… — отвечала девушка.

— Тогда зачем ты хочешь сорвать её? Чтобы съесть? А если она ядовита? У нас, что, мало поводов для тревог? Ещё ты рухнешь посреди дороги. А потом отварами тебя отпаивай…

Он ворчал, совсем как Орлин, и этим заставил девушку воспринять его слова должным образом. Тихонько посмеиваясь, она отошла от кустов, а Мерлин потом ещё долго твердил что-то о ядовитых ягодах и лечебных настойках. А между тем устланная мохом трава вела путников всё дальше. Раскалённое солнце согревало их плечи, земля искрилась от его прикосновений. Золотые колосья хлеба, согретые теплом Светоча, казалось, уже сейчас готовы были показать свои молодые побеги. Трава воздевала свои кончики к небу, стараясь, чтобы как можно больше тепла упало на каждую из них, и чтобы затем тепло это, словно по черенку, проникло в недра земли. А когда путники проходили мимо озера, то увидели, как искриться его гладь, как в неподвижном зеркале воды отражается истинный свет солнца, и как вода возвращает назад часть этого тепла, отражая его и отправляя назад в небо. Именно поэтому озеро так сияло. Тепло растворяло исходящую от него прохладу, и только лёгкий ветерок смог донести до путников запах воды, её прохладу и свежеть. Это продолжалось достаточно долго, чтобы путники смогли восстановить силы, не сбавляя хода, а когда тропинка вдруг стала отводить их от озера, ветер ещё обдавал их запахом и живительной прохладой далёкой воды, пока воины не отдалились от него настолько, что стало видно только сияние, исходящее от его неподвижной глади.

Тропинка увела их к селению — небольшой участок неприглядных хижин, похожих друг на друга, показался вдали. Дома здесь стояли близко друг к другу, и на скромных дворах почти не оставалось места для хозяйственных построек и небольшого огорода, но сельчанам удавалось обустраиваться так, что там ещё можно было даже пройтись — от крыльца до калитки, и обратно. Но проходившие мимо путники почти не обращали на это внимания. И только Орлин на какое-то время задержал взгляд на неприметной хижине.

— А где хозяева? — спросил он, увидев, что во дворе никого не было.

— На поле! День-то только-только начался! — успокоил его Догдар. — Погляди, даже солнце ещё не вознеслось под самый купол небес.

Доверившись спутнику, коротышка успокоился, и вскоре позабыл об этом. А тропинка, тем временем, уводила их всё дальше и дальше. Очень скоро Хранители миновали селения и оказались в открытом поле, усеянном полями и пышными кустарниками. Высокие деревья широко раскидывали свои ветви, густо поросшие упругими листьями, и отбрасывали причудливую тень, на которой листья то исчезали, то снова появлялись, оставляя на земле белые пятна. Деревья появлялись редко, благодаря чему широкая степь была открыта солнечному свету. Несмотря на это, кустарники разрастались здесь вовсю. Высокие, низкие, припадавшие прямо к земле, они заполняли пространство вокруг дороги, у кромки леса, и везде, где только могли пустить корни. Иногда попадались цветы — жёлтые сорняки, которые и растоптать не жалко. Ещё реже — одуванчики или ромашки. Они лепились целыми полянами, устилая свободное пространство, и росли вперемежку с травой, высокие листья которой только в порядке исключения соглашались потесниться.

Когда проходили мимо одуванчиков, Неясыть не выдержала и, свернув с тропы, вдруг побежала по поляне, один за другим срывая цветы, а затем дула на их лепестки-иголки, чтобы затем проследить, как эти лепестки всего несколько мгновений парят в воздухе и падают на траву.

Воины с улыбкой наблюдали за тем, как дурачиться их спутница. Но не смели отрывать её от этого занятия. Даже Мергал хоть и смотрел на девушку сурово, однако не проронил ни слова. Какое-то время спустя поляна с одуванчиками уступила место обширным хлебным полям. Девушка вернулась в отряд, и взгляды воинов теперь были обращены к полям, на которых распускались золотые колосья. Чем дольше шли воины, чем больше смотрели на поле, тем отчётливее замечали — на полях нет косцов. Никто не свистит косой, никто не собирает хлеб. Распустившиеся колосья стоят жердях, ожидая, пока их не уложат в наскоро сколоченную тачку. Воины не верили своим глазам, но, чем ближе подходили к полям, тем отчётливее понимали — поля пусты.

— Вы тоже видите это? — вдруг спросил Орлин. — Хлеб не убран, а косцы где-то прохлаждаются!

— Да, Орлин… Мы тоже не знаем, почему поля пусты, — ответил Мергал.

Дорога тянулась вдоль широкого поля, которое вскоре снова сменила поляна из одуванчиков. Неясыть не рискнула повторить свою шалость. Какое-то время она держалась сама по себе, а потом вдруг поравнялась с Догдаром и нежно прижалась к нему. Воин отреагировал, обняв девушку.

Они шли так, погружённые в собственные мысли, пока поляна вновь не сменилась полем.

— Что за дела? Где косцы? — На этот раз, Орлин был всерьёз встревожен — уже второе поле, которое встретилось им на пути сегодня, пустовало. — Или вы снова скажете, что я — ворчливый гном, что работники отошли передохнуть, или по другим делам?

— Лучше бы ты снова ошибся… — проронил Рагнар, уходя куда-то глубоко в себя.

Коротышка покосился на сотника. После того, что случая, когда храбрый воин хорошенько всыпал гному, который не в меру развязал свой длинный язык, он, Орлин, старался вести себя осторожно. По крайней мере, по отношению к Рагнару. Вот и сейчас коротышка скосил маленькие хитрые зелёные глазки на войта и затих. Хотя в его голове, без сомнения, ещё нашлось бы пару десятков ядовитых словечек, которыми бы мог с удовольствием наградить человека. Охота говорить почему-то вдруг пропала и у остальных: то ли страх стал этому виной, то ли сами хранители просто не желали высказываться — так или иначе, но какое-то время отряд двигался в полном молчании. И только ветер мог развеять эту тишину. Временами он раскачивал высоко растущие ветки могучих дубов, разбросанных тут и там, от чего листья, что росли на ветвях, весело шелестели. Управляемый волей Пакрома, ветер раскачивал и молодые хлебные колосья. Они покорно склонялись, приветствуя путников, и шумели в такт шуму деревьев. Шелест деревьев и шелест колосьев сливались в один звук — не слишком громкий, но и не слишком тихий. Этот звук заполнял собой пространство, но воины будто и не слышали его, а продолжали идти, пока Неясыть, внезапно вышедшая вперёд, не заметила что-то, лежащее на тропинке.

— Стойте! — её встревоженный крик разом перекрыл шум ветра, древесной листвы и душистых колосьев. — Там что-то есть…

Хранители все разом остановились, и устремили взгляды вдаль, стараясь смотреть туда же, куда только что смотрела Неясыть.

— Что ты там увидела, Неясыть? — после непродолжительной паузы, спросил Догдар встревожено.

— Мне показалось, что там кто-то лежит… — растерянно пробормотала эльфийка. — А что именно? Ты можешь разглядеть? — осторожно спросил Рагнар.

— Нет… — Ночная Охотница вздохнула. Все четверо разом почувствовали, как сильно переживает девушка. Переживает за то, что не может разглядеть, что там вдали.

— Давайте подойдём поближе и посмотрим… — предложил Мергал

Отряд стал подбираться к загадочному бесформенному пятну, растянувшемуся посреди дороги. Это пятно, о котором никто из Хранителей ещё совсем недавно даже понятия не имел, теперь пугало воинов. Пробираясь вдоль поляны, обильно засеянной хлебом, Избранные Великих Весов Равновесия вглядывались в каждый куст, в каждое дерево, чтобы не упустить момент, когда в укрытии хоть кто-нибудь зашевелиться.

— Смотрите!

Внимание Хранителей было приковано к кустам, к деревьям, и к хлебной пашне. На дорогу они почти не обращали внимания. И уже даже, казалось, позабыли про странный силуэт. И только Неясыть, Ночная Охотница, в нужный момент сумела обратить внимание на это злополучное пятно. Крикнула.

— Смотрите, там человек!

— Что?

— Там, на дороге… Это пятно — человек!

Неясыть не обманула. Тело, привлёкшее внимание девушки, принадлежало человеку. На нём была свободная белая рубаха с широким воротом, на поясе подвязанная верёвкой, на которой болтался небольшой мешочек. Такие же светлые штаны были заправлены в высокие сапоги. Рядом валялась шляпа с широкими полями и коса.

— Это крестьянин! — со страхом произнёс Рагнар. в этот момент в его голове мелькнула страшная догадка, но молодой воин не спешил делиться ею со спутниками — а вдруг он ошибся. Чтобы проверить свою догадку, Храбрый Воин склонился над мертвецом, чтобы получше разглядеть его шею.

Не ошибся — с досадой подумал сотник: на шее зиял косой розовый порез — след от клыков.

— Ну что там, Рагнар? — окликнул Догадр сотника.

— Демоны уже были здесь до нас, — холодно произнёс сотник, поворачиваясь к Хранителям. — Этот крестьянин погиб от клыков Сына Смерти!

— Так вот куда подевались косцы… — Орлин внезапно сорвался с места и подошёл вплотную к телу мёртвого крестьянина.

— Куда это он? — насторожился Рагнар, поворачиваясь к Догдару.

— Не знаю… — вздохнул тот.

Тем временем гном склонился над телом крестьянина и стал осматривать его.

— Я не удивлюсь, если он не один здесь лежит… — холодно сообщил он, выпрямляясь. — Тут следы — лап и крови.

Рагнар, Мергал, Догдар, и Неясыть приблизились к Орлину. Видимо, они пожелали лично убедиться в правдивости слов коротышки. И тот охотно показал им длинную алую борозду, уходящую далеко в заросли. Хранители пошли по кровавому следу, всей душой желая, что их предположения так и останутся предположениями. Но очень скоро стало понятно, что коротышка оказался прав: всего в полусотне шагов от тела первого косца Хранители обнаружили ещё троих. Все мужчины — два человека и один гном — лежали в зарослях кустарника лицом вверх, и у всех на шее виднелся яркий алый след от клыков. Шляпы и косы валялись тут же. Косы не были окровавлены — неужели крестьяне даже не сопротивлялись?

— Из засады подкрались, алокожие дети смерти… — заключил Орлин презрительно.

— Похоже это не всё! Смотрите! — вскричала Неясыть, показывая на новую алую борозду, украшающую хлебное поле. Хранители пошли по этой дорожке, ожидая, куда она их приведёт. И обмерли, когда нашли в кустах ещё четырёх крестьян. Рядом с эльфом и тремя гномами растянулся демон — уборщики хлеба пытались бороться, но демонов было слишком много, так что их не спасли даже косы. Следы лап и крови вели хранителей всё дальше, так что они дошли до конца поля и то и дело натыкались на растерзанные тела несчастных крестьян.

— Они все здесь… полегли, — тихо сказала Неясыть, когда они снова вышли на тропу. — Все, кто был на поле… Демоны не пощадили никого…

— Это значит, что демоны уже были здесь… — задумчиво проговорил Рагнар. — Нам надо торопиться, если мы не хотим, чтобы демоны оказались у форпоста раньше нас. Вперёд!

Они обогнули пустынное поле, осквернённое демонами, и вскоре вернулись на прежний путь. Теперь, если на пути у воинов встречалось селение, они поглядывали на него с опаской. Всем до одного хранителям почему-то казалось, что алокожие уже успели побывать в каждом доме, и сейчас там лежат растерзанные тела хозяев. Но это было не так — кое-где воины замечали движение.

— Неужели они совсем не заглядывали в дома? — дрожащим голосом спросила Неясыть.

— Нет, девочка… — вздохнул Мергал. — Просто, кому-то повезло меньше, кому-то больше.

Плечи девушки содрогнулись, и тогда Догдар нежно приобнял её, прижал к себе. А та не стала сопротивляться. В надёжных и сильных руках воина её страх постепенно стал затухать.

Между тем, отряд воинов продолжал движение. Сбиться с пути они не могли, так как тропа, ведущая их от самого Выхода Из Коридора Миров, не разветвлялась, а вилась строго вперёд, изредка делая небольшие витки. Но даже, если бы Хранители заплутали, или сошли с тропы, заблудиться окончательно им бы не позволил силуэт Драконовых Скал. Каменная громада возвышалась над самыми высокими деревьями, а снежные хлопья, щедро посыпающие вершины горной цепи, как маяки, светили Хранителям с недосягаемой выси. Эти горы, непреступной стеной опоясывающие Благоземье и всё Серединное Королевство, ничуть не пугали воинов. После того, что увидели они в Коридоре, вид скребущих небо горных вершин даже не вселял в их души страх. Его могли пробудить лишь мысли о демонах.

— Алокожие дети Смерти… — ворчал Орлин себе под нос. — Маленькие хилы уродцы, в сущности, едва ожившие слабаки… А мы так их боимся, словно перед нами могучие воины!

— Всё просто — их больше, чем нас, — спокойно ответил Догдар.

— И за это мы должны их бояться? — гном снова побагровел; его маленькие зелёные глазки заблестели от нескрываемой ярости.

— Но ведь мы же боимся. Мы все… — широким взглядом Рагнар окинул забредшийся по тропе отряд.

— Но почему? — кулаки рыжеволосого Сына Гор вдруг сами собой сжались. — Я сам видел, как эти мокрицы падали от одного взмаха моей секиры…

Он рычал, всё сильнее сжимая пальцы, пока не заболели костяшки. И тогда коротышка бессильно опустил руки, вздыхая. Не обращая на его поведение ни малейшего внимания, Рагнар произнёс.

— Я тоже, как и ты, могу с одного удара завалить демона. Но на его место тут же встанет новый, стоит мне обтереть меч о траву. И это замкнутый круг. Мы будем убивать демонов, но Зорг будет создавать новые в чертогах Умертвия. Демоны сами поставляют ему сырьё для новых солдат своего бесконечного войска!

— Но ведь они же слабаки!

— Туши, приготовленные на убой! — кричал Раганар в ответ коротышке. — Зоргу не жалко наблюдать за тем, как Дети Смерти гибнут один за другим, ибо каждый из них приносит в Умертвие десять, а то и двадцать душ — скольким успеет проткнуть глотки, пока не погибнет во второй раз…

— И души, однажды побывавшие в шкуре демона, тоже оживают?

— Если этого пожелает Смертуш, — спокойно ответил Мергал.

— Неужели так было задумано? — Неясыть вдруг подняла вверх левую бровь, и её совершенно прямой лоб сразу скривился от морщин. Большие круглые карие глаза Ночной Охотницы с удивлением и страхом смотрели на Мергала. — Неужели Зорг с самого начала хотел, чтобы всё было именно так?

— Точно не знаю, моя девочка… Но когда Смертуша изгнали из Пантеона, Зорг и Сметт заключили с ним договор — многоликому богу смерти уже было нечего терять, и он принял предложение Магистров Тьмы, предоставив Умертвие в их полное распоряжение.

— А что Смертуш получил взамен? — допытывалась Неясыть, не скрывая свой интерес.

— Этого я не знаю. Скажу одно: Магистры Тьмы Зорг и Сметт предложили Смертушу то, от чего он не смог отказаться.

— А как получилось, что Смертуша изгнали из Пантеона? — заинтересовался Рагнар.

— Так пожелал Хозяин Сущего. Он увидел мрак в сердце Смертуша и изгнал его из Священного Обиталища Богов…

— И Смертуш, конечно, потерял силу? — спросил Догдар. В глазах его старец увидел неподдельное любопытство.

— Нет, Хозяин Сущего не смог лишить Бога Смерти силы, потому что он черпал её не из маны, как мы с вами, а из глубин самого Хаоса.

— А Зорг тоже берёт силы из Недр Самого Хаоса? — подала голос Неясыть.

— Да…

— Почему тогда Хозяин Сущего сказал, что сейчас Зорг слаб?

— Энергию Хаоса нельзя пополнить, пока ты полностью не выжал всё, что только можно из своих жил. Кроме того, Энергия Хаоса медленнее обычной, земной магии, и для того, чтобы заполнить ею жилы до конца, требуется много времени.

— Много — это сколько? — Орлин хитро прищурил глаза.

— Энергия Хаоса течёт крайне медленно. Чтобы заполнить все жилы, требуется несколько месяцев. И поэтому Зорг вынужден прятаться от нас в чертогах Хаоса, пока его энергия не заполнит опустошённые жилы Магистра Тьмы.

— А что будет, когда Энергия Хаоса заполнит жилы Зорга? — голос Неясыти снова задрожал.

— Сила вернётся к Зоргу. Тогда, должно быть, он вылезет из своего убежища и сам заберёт то, зачем пришёл сюда.

— Неужели этому нельзя помешать? — девушка нахмурила брови, чем внезапно стала очень сильно походить на Орлина, который часто ходил, надвинув на глаза густые рыжие брови.

— Если только отправиться в глубины Хаоса и отыскать там логово Зорга. Но это слишком опасно, ведь пока мы даже ещё не знаем, как его можно убить. Лучше доверимся Богам и Хозяину Сущего — у них уже наверняка есть план.

— А что, если Боги примут неправильное решение? — красивое округлое лицо Неясыти вдруг стало грубым и, казалось, злым. — Что, если они ошиблись? И, вместо того, чтобы рыскать по Благоземью, останавливая Демонов, нужно идти напрямик к Зоргу? У нас ведь есть собиратель сил, а значит можно идти на Зорга, пока он ещё окончательно не восстановился.

— Хорошо, идти, — спокойно ответил Мергал. — Иди одна: Рагнар отдаст тебе шар с маной, ты уничтожишь Зорга, дух выпорхнет из мертвого тела, осядет в чертогах Умертвия, а потом с помощью энергии Хаоса перекочует в тело какого-нибудь неудачливого воина. Пройдёт совсем немного времени, и Великое Зло снова поглотит Благоземье…

Несыть не слушала, а шла, опустив глаза к земле.

— Прости, Мергал… Я поняла…

Хранители шли долго, не замечая, как Золотой Диск Солнца, перемещаясь по кругу, отсчитывает время до заката. И очнулись только, когда свет его стал меркнуть, остужая землю перед долгой ночью.

— Надеюсь, мы успеем до заката? — испугался Рагнар.

— Не знаю, мой мальчик… — вздохнул старец.

Они шли, пристально вглядываясь вперёд. Туда, где, закрывая могучей тенью частокол далёких деревьев, Над Миром возвышалась цепь Драконовых Скал, желая увидеть там заветный форпост.

— Ангул! — вдруг крикнул Орлин. — Вот он, я вижу! — коротышка стал прыгать на месте, показывая на далёкий силуэт форпоста пальцем в латной перчатке.

— Да, точно… — промолвил Рагнар, но только радоваться нечего, потому что мы опоздали. Демоны уже там, — сотник указал на следы лап на земле.

— Они поджидают и наверняка устроят засаду… — коротышка хитро прищурил маленькие зелёные глазки, — Я говорил, нам нужен план!

— С каких это пор ты такой осторожный стал? — удивился Догдар. — Раньше ты и слышать не хотел ни о каком плане — лишь бы секирой махать!

— Годы берут своё… — отмахнулся коротышка, пряча хитрую ухмылку за густой рыжей бородой….

Два воина, гном, эльф, и старец приближались к Анугулу — одной из пяти башен, защищавших границы Серединного Королевства. Их уверенно вели следы демонов. Теперь эти следы не просто показывались местами, а уверенно следовали той же тропой, которой шли сами Хранители. Защитники Коридора уже не надеялись оказаться у форпоста первыми, прекрасно понимая, что алокожие уже давно там…