Чужие руки

Александр Верт, 2018

Субботним вечером в маршрутке Маргарита столкнулась с неприятным мужчиной, перекинулась с ним парой фраз и забыла бы об этом, если бы тут же не угодила в аварию. Она жива только благодаря человеку, что так ей не понравился, а он врач-хирург, сломавший обе руки ради ее спасения. Маргарите придется отдать долг самой судьбе, ведь теперь в ее руках умения врача-профессионала. Исходники для обложки взяты из сайта depositphotos. Автор: NatashaFedorova.

Глава 3

Риту действительно выписали в понедельник. С ней все было в порядке, но девушке все равно выдали больничный на целую неделю, хотя даже швы с ее лба обещали снять уже в среду. Зачем ей больничный лист — девушка откровенно не понимала.

— Иногда подобные травмы дают о себе знать через некоторое время, — говорила еще медсестра в машине скорой в день аварии.

— Если вдруг появятся какие-то изменения в Вашем самочувствии, обязательно обратитесь к врачу, а лучше сразу приезжайте сюда, в больницу, — инструктировала ее врач, отдавая документы при выписке.

Маргарита кивала, соглашаясь, но все еще не понимала, что именно могло пойти не так.

Сразу после аварии у нее болела голова, а в горле стояла противная тошнота. Рассеченная бровь измазала ее всю кровью. Тогда было страшно, а потом уже ничего не было, и девушка, невзирая на запреты, встала с кровати на следующий день, не понимая, зачем ей лежать. На нее махнули рукой, но на работу идти все же запретили, а значит"Продуктовик", в котором она работала, обойдется без нее, хотя Рита опасалась, что ее могут просто уволить, и найти новую работу просто не удастся. Потому с больницы она поспешила в магазин, где еще не знали о случившемся.

Хозяйка «Продуктовика» почему-то не разозлилась, поохала, поахала, поругала лихачей и заключила:

－ Лечись, Ритуля. Если врачи говорят, что надо отдыхать, стоит их послушать и отдохнуть.

Потом женщина все равно перешла к причитаниям об ужасах мира. Рита безмолвно вздохнула, но послушно выслушала все.

Если увольнять ее не собирались, можно было переживать о своем лице. Шрам через бровь ее очень волновал. Она понимала, что тот будет заметен. Оказавшись дома, девушка сняла повязку и долго крутилась перед зеркалом. Опухшая перемазанная йодным раствором бровь ей совсем не нравилась. Линия шва, тонкая и черная от запекшейся крови, ее пугала. Не то чтобы Рита боялась стать некрасивой, она наоборот считала, что ничего не могло ее испортить, но молилась, чтобы шрам был все же незаметным, заранее пытаясь решить, что она будет делать, рисовать бровь на этом месте или напротив — выщипывать. Быть может, стоило и вовсе подкопить денег и сделать перманентный макияж, чтобы уж совсем наверняка? Или наоборот, придумать креативный зигзаг?

Она рисовала свою бровь на зеркале, пытаясь что-то решить, а потом отчаянно вздыхала и возвращалась к другой своей дилемме.

Она так и не смогла выбрать монолог для экзамена.

Кем она должна была быть? Графиней из"Собаки на сене"или Ниной из"Маскарада"? Девушке и вовсе хотелось быть Булгаковской Маргаритой, но Марат Арнольдович называл это пошлостью и безвкусицей.

— Ты непременно должна быть Джульеттой, — утверждал он.

— Там будет армия Джульетт, не хочу быть розовой томной барышней, еще и как все! — не соглашалась девушка. — Я с характером.

— Характер твой там никому не нужен, — уверенно отвечал педагог. — Не хочешь Джульетту, бери Элизу из Пигмалиона, но никакой Маргариты!

Цветочницу Элизу самой Рите хотелось назвать пошлостью, просто в качестве протеста. Обе героини ей не нравились.

Она до темноты ходила по дому, читала монологи, притворялась то страстной дамой, то милой наивной девицей и обессиленно уснула, так ничего и не решив.

Что ей снилось она не помнила, но, проснувшись в пять утра без будильника, приготовила завтрак, поела и вышла из дома. Город еще только просыпался, а она ехала в автобусе, наблюдая мелькание домов, а потом вышла и свернула в переулок. Пройдя квартал дворами, наперерез, она перешла через дорогу, зашла на территорию больницы, поднялась на последний третий этаж самого маленького корпуса.

Дверь нужного кабинета была открыта. Зайдя, она сняла с вешалки халат, надела и шагнула к столу.

－ Что вы делаете? — спросила испуганно женщина со шваброй, стоявшая в дверях.

Рита вздрогнула. Наваждение, приведшее ее сюда, рассеялось. Она и не думала, куда идет и что делает, словно продолжала спать, а этот вопрос напугал и ошарашил.

Что она делает здесь в чужом кабинете?

－ Простите, — тихо прошептала она и бросилась прочь, забыв про халат.

Выскочив в коридор, Рита метнулась к лестнице, перепрыгивая через ступеньки, сбежала вниз и замерла на улице.

Ей хотелось разрыдаться от ужаса, но дрожащей рукой она приподняла бейдж, висевший на халате.

"Заведующий отделением Северин Иван Сергеевич"было написано на бумажке в пластиковом корпусе, но кроме надписи была и фотография, от вида которой у Риты подкосились ноги. Именно Северин был человеком, закрывшим ее. Если бы не его руки, ей проломило бы череп, по крайней мере, так говорили медсестры в больнице.

Рита действительно заплакала, не понимая, что происходит.

Кто-то обратился к ней, но она не стала слушать и отвечать. Просто бросилась прочь.

Перед выпиской она пыталась поговорить со своим спасителем еще раз. Ей казалось, что она была недостаточно благодарной, но мужчина, видимо, прятался от нее, откровенно не желая никаких встреч.

Теперь она убегала подальше от больницы в его халате, понимая, что это не похоже на последствия травмы.