Отбор против любви

Александр Верт, 2019

Маги жизни не выносят чужой боли. Она для них реальней и страшнее собственной. Поэтому Альбера никогда не могла понять, зачем ей, магу жизни, отец подарил раба. Она старалась быть для него доброй госпожой, но не замечала его взглядов и чувств. Он же был готов оставить свою любовь тайной и даже молча наблюдать за отбором женихов, но ему пришлось притвориться кандидатом, чтобы защитить свою госпожу. Тогда борьба за ее сердце и ее жизнь стала настоящей, потому что отбор – только декорация для заговора против последнего мага жизни.

Глава 2. Лишний кандидат

Ран влетел в указанную слугой комнату, размахивая шелковым белым шарфом.

— Мы будем в одной комнате. Здорово, правда?! — спросил он у Гарпия, со скептическим видом натягивающего поверх магических браслетов странное подобие кожаных наручей.

Его привели сюда пару минут назад и выдали новую одежду, которая полудемону совсем не нравилась. Особенно его смущал странный пояс с цепями, который он просто бросил на кровать.

— Тебе не нравится моя идея? — спросил Ран, так и не дождавшись реакции. — Да перестань, это же твой шанс.

Он буквально подбежал к молодому человеку, схватил его за руку и подвел к зеркалу. Гарпий неохотно подчинился, напрягаясь всем телом так, что на обнаженных руках выступили жилы.

— Подними голову, расправь плечи. Взгляни на себя, ну! — велел Ран.

Гарпий только посмотрел на него недобрым взглядом, чуть повернув голову набок, и тут же отступил в сторону.

Боевой маг недовольно фыркнул, схватил полудемона за руку, заломил ее назад, заставляя Гарпия повернуться к зеркалу и расправить плечи. Счастливо улыбаясь, Ран убрал с лица раба волосы и посмотрел на отражение.

Он знал Гарпия с шести лет и в отличие от Альберы давно заметил, что худенький лохматый мальчишка вырос в крупного широкоплечего мужчину с серьезными глазами.

— Ну что у тебя с лицом?! — возмутился Ран. — Расслабься, тут же никого кроме меня нет, а то у тебя жилы даже здесь выпирают от напряжения.

Он бесцеремонно ущипнул молодого человека за щеку и оттянул ее в сторону. Гарпий сразу дернулся и, освободившись, снова опустил темные пряди волос на лицо, пряча глаза.

— Ты серьезно?! — разочарованно спросил Ран. — Это твой шанс! Прояви себя, заставь посмотреть на тебя иначе. Она же ничего не знает, Гарпий!

Раб молча вернулся к кровати у окна, явно считая ее своей.

— Ты серьезно? — развел руками Ран. — У тебя не будет еще одной возможности. Ответь уже, что не так?

Гарпий резко обернулся и бегло посмотрел на Рана исподлобья. Темные карие глаза блеснули красным светом, но раб так ничего и не сказал. Просто опустив голову, он поправил застежку на штанах, задетую неугомонным магом.

— Так! — объявил Ран. — Если никаких адекватных возражений не будет, то ты у меня пройдешь испытания и признаешься ей!

Раб снова посмотрел на мага, чуть склонив голову набок.

— Во всем признаешься, Гарпий! Я это проконтролирую!

Полудемон скривился, но все равно не стал возражать, а просто подошел к окну, глядя на приготовления в саду.

— Во всем признаешься, — повторил настойчиво Ран и заглянул в шкаф, чтобы найти новый костюм для церемонии. — Ты знаешь, что сейчас будет?

Гарпий не ответил, но Рана это не смутило, и он сразу же продолжил:

— Сначала Альбера пройдет один ритуал, правда для тебя и остальных это будет просто танец, но по сути она даст клятву выбрать мужа, если, конечно, не решит соврать у отца на глазах. Есть там в ритуале лазейки. Ну а потом она посмотрит на всех женихов и уменьшит их количество. Вообще все будет просто. Она пройдет мимо нас с особенной пластинкой в руках. Тем, кому она позволит участвовать, протянет эту пластинку, а они должны будут коснуться. Наша задача не прикасаться. Мне так вообще нельзя. Сразу мага в себе выдам, а вот тебе можно было бы и шлепнуть пятерней. Будешь настоящим кандидатом. Если она принесет клятву всерьез, так и делай! За чувства надо бороться. Испытания завтра, но разведкой мы займемся уже этим вечером. Нам ведь не нужны враги подле Альбы?

Он застегнул темную кожаную куртку и посмотрел на Гарпия, сидящего на окне. Тот наблюдал за приготовлениями во дворе и, казалось, совсем не слушал мага.

— Кстати, нам выдали номера. Твой последний — семьдесят восьмой, — сообщил Ран и бросил товарищу круглый медальон. — Привяжи его лучше к поясу, пусть болтается.

Гарпий поймал стальную метку, но на пояс только покосился.

— Он тебе подойдет! Даже не сомневайся, а если драться придется, будешь выглядеть как бог. Кстати, как по-твоему, я хорош в роли простака Рио?

Гарпий замер и посмотрел на мага удивленно и растерянно.

— Гвен явно считает меня самовлюбленным павлином, — насмешливо пояснил Ран. — Самое время заставить ее передумать. Или тебя имя смущает?

Гарпий только отвернулся.

— Ну, извини, — развел руками Ран. — Я выдал первое, что пришло в голову, к тому же я уже привык. Кстати, ты так и будешь молчать?

Гарпий снова не ответил, только потер рукой шею, явно о чем-то задумавшись.

— Боишься? — спросил маг, подходя ближе. — Не стоит. У тебя действительно есть все шансы привлечь ее внимание, я же знаю ее вкусы.

Гарпий зло посмотрел на Рана. Он хорошо знал, о ком мечтает Альбера. Он сам не раз писал за свою госпожу письма, имитируя ее почерк. Магесса ходила по комнате, рассказывая, какой Реоран удивительный, как он смел и силен и как она, Альбера, сожалеет, что не может заключить союз с магом.

«Как я была бы рада, — писал однажды полудемон с ее слов, — если бы дар покинул меня и я смогла бы открыто броситься в его объятья. Я точно знаю, он не может полюбить меня только потому, что долг и честь для него не просто слова».

В ее речах было много наивности, но Гарпий хорошо знал, что стража госпожа оценивала по достоинству, потому даже злиться на такую правду у раба не получалось. Считая эту затею глупой, он привязал к поясу номер и все же застегнул его поверх кожаных штанов.

— И черный тебе идет, — одобрительно продолжал Ран, а потом взглянул на себя в зеркало. — Мне, вроде, тоже, но все равно неприятно. Годы службы напоминает. Я до сих пор не понял, рад я своей службе Эндер-Ви или терпеть ее не могу. — Он пожал плечами, широко улыбнулся и объявил: — Идем, уже пора. Скоро женихи начнут выходить к церемонии, а я хочу выйти первым и бегло осмотреть их всех. Есть кто-то, кто тебе уже не нравится?

Гарпий кивнул.

— Тогда непременно покажи его мне. Вдруг у тебя есть демоническое чутье?

Раб подошел ближе, заглянул магу в глаза и ткнул его пальцем в грудь. Реоран сразу расхохотался.

— Вот и дружи с демонами, потом окажется, что ты им никогда не нравился. А я ведь хороший… Иногда.

Улыбка Рана мгновенно превратилась в наигранно-зловещий оскал, а потом маг стал серьезен.

— Идем. Нам действительно стоит посмотреть на кандидатов.

Он открыл дверь и вышел первым. Их комната располагалась на первом этаже, там, где разместили бедных безродных кандидатов. На верхних этажах настоящие покои занимали состоятельные женихи, но все здесь знали, что никого не волнуют финансы. Важны только гены здорового мужчины с немагической кровью и чистая совесть, которую и собирался проверить Ран.

⁂

Альбера стояла у зеркала, изучая свое отражение в кружевном белоснежном платье.

— Как по твоему, мне идет? — спросила она, украшая волосы розами из ткани.

— Белый всегда был тебе к лицу, — ответила Гвенделин, отвлекаясь от списка кандидатов, который она с присущей ей педантичностью внимательно изучала.

Прибывшие в замок женихи ее интересовали явно больше, чем саму невесту, которая красовалась у зеркала.

— Знаешь, — начала Альбера, радостно улыбаясь, — мне сегодня приснился очень добрый сон. Во время церемонии с печатью клятвы я подошла к Рану, а он посмотрел на меня так внимательно. — Она глубоко вздохнула и закусила губу, вспоминая то странное ощущение, что было у нее во сне. — Знаешь, я по глазам поняла, что вот теперь он все понял. Он схватил меня за руку, привлек к себе и сказал, что никаких клятв не будет. С неба ударила молния и разбила печать, а он сражался со стражей, а потом…

Она закружилась по комнате, раскидывая руки, и, врезавшись в кресло, просто рухнула на мягкое сидение.

— Осторожно, Альба.

Только подруга ее все равно не слушала. Она улыбалась так, словно ее сон был явью.

— Мы с ним сбежали, Гвен, — шептала она мечтательно. — Я так хочу, чтобы он на этом отборе понял, как он любит меня, открылся и начал бороться за меня.

— Кто знает, может он будет бороться как кандидат, — пожала плечами подруга невесты и снова заглянула в список. — Номер семьдесят семь, Рио Серд, — прочла она. — Двадцать три года. Это ему-то двадцать три?!

Она пренебрежительно фыркнула и отложила список, так и не дойдя до последнего имени.

— Ну, подумаешь, — усмехнулась Альбера. — Двести тридцать или двадцать три, какая разница? Кстати, я думаю, что ему за триста.

— Какая разница, если ума не набрался, — пробормотала едва слышно Гвен и тут же встала, чтобы подойдя к окну, посмотреть на происходящее во дворе.

Там постепенно появлялись мужчины разного роста и комплекции, все одетые в черное.

— Как же их много, — прошептала Гвенделин ошарашенно.

— Ничего, человек тридцать я сразу отсею, а то и больше. Сможешь вычеркнуть из нашего списка всех, кому я не дам печать? — беспечно поинтересовалась Альбера, подходя к окну.

— Да, я на церемонии буду с тобой только чтобы убедиться, что ты не исключишь слишком много кандидатов. Так распорядился твой отец.

Гвен хотела было отступить, но подруга поймала ее за руку.

— Смотри! — воскликнула она, указывая в сторону беседки у северного крыла. — Это же Ран! Смотри, как он внимательно за всеми следит. Даже улыбаться перестал. Волнуется.

Альбера хлопнула в ладоши и отошла от окна, а Гвен, напротив, внимательно присмотрелась к мужчине, который стоял у колонны и действительно внимательно наблюдал, но стоило Альбере отвернуться, как Ран заметил кого-то в толпе и, махая рукой, помчался к нему, улыбаясь своей широкой открытой улыбкой.

— Позер, — буркнула Гвенделин раздраженно, сама толком не понимая, отчего так зла на этого мужчину, и тут же отошла от окна, чтобы сложить бумаги в папку.

Едва она успела покончить со сборами и поправить косу, уложенную на макушке, как слуга сообщил, что им пора выходить.

Альбера тут же взяла себя в руки, успокоилась, коротко взглянула на себя в зеркало, чтобы убедиться, что длинная коса, украшенная лентами и цветами, не пострадала от ее восторга, а затем, подхватив подол длинного платья, гордо последовала за слугой.

Солнце стояло в зените, и его лучи освещали весь двор, заливая розовые кусты и каменные дорожки светом. Альбера в белоснежном платье шагнула на каменную дорожку как сказочная фея. Ее сдержанная улыбка и чуть опущенные веки придавали ее лицу очарование, перед которым мало кто из женихов смог бы устоять.

Она дошла до круглой площадки и подала руку отцу. Не поднимая глаз, магесса вышла в центр круга, боясь смотреть на мужчин. Она чувствовала их взгляды, видела их силуэты и заливалась краской, понимая, что Ран тоже должен смотреть на нее.

В полной тишине средь тихого пения какой-то одинокой птицы ее отец вложил ей в руки маленький круглый артефакт, похожий на монетку. Альбера знала, что с одной стороны изображено солнце, а с другой луна, закрыла глаза, накрыла знак второй ладонью, поднесла руки к груди, затем к губам и, зная, что стоит теперь одна, закружилась в ритуальном танце.

Кто-то из женихов даже едва слышно ахнул, когда невеста в изящном движении сделала шаг в сторону, а юбка приоткрыла часть голени и белую туфельку.

С каждым движением Альберы свет собирался вокруг нее и, казалось, что вся она сияла. Монета в ее руках росла, превращаясь в пластину.

— Я — наследница рода Эндер-Ви, нареченная Альберой, — прошептала она, замирая и прижимая к груди золотой знак размером с блюдце, — клянусь избрать себе мужа среди мужчин, способных разделить эту клятву и пройти двенадцать испытаний, даровать ему долгую жизнь и силу своего сердца.

Только теперь она открыла глаза и посмотрела на мужчин в черном, выстроенных полукругом согласно номерам. Их было так много, что Альбере тут же стало страшно. Она даже отступила назад, в ужасе поджимая розовые губки, но отцовская рука поддержала ее и уверенно подтолкнула к Гвен, стоявшей у начала построения женихов.

На груди первого из мужчин Альбера сразу же заметила металлический знак с номером и машинально протянула ему пластину, даже не взглянув на его лицо. У нее кружилась голова, к горлу подступала тошнота, но она машинально следовала ритуалу.

Рука первого кандидата легла поверх пластинки и тут же озарилась мягким светом, а знак солнца, соединенного с луной, как символ рода Эндер-Ви, белой меткой возник на коже мужчины.

Только тогда Альбера подняла глаза и посмотрела на мужчину. Зеленоглазый брюнет улыбнулся ей осторожно и, как показалось магессе, сочувственно. Смутившись еще больше, Альбера шагнула дальше, протягивая пластину кандидатам, не видя их лиц, замечая лишь номера, пока Гвен не прошептала ей на ухо:

— Альба, ты грозилась отсеять минимум тридцать человек, а одобрила первую десятку не глядя.

Укор в голосе подруги заставил Альберу поежиться. Все происходящее и так казалось ей чем-то отвратительным, но понимая, что Гвен была права, она хотела сначала просто давать пластину каждому второму, но тут же представила, как отберет себе каких-нибудь чудовищ, на которых смотреть станет больно, и буквально заставила себя посмотреть на следующего кандидата. Вторую десятку она с трудом обошла, не приняв двух неприятных ей претендентов. К третьей десятке она стала смелее, а к четвертой и вовсе легко проходила мимо почему-то не понравившихся ей мужчин. Она даже не задумывалась, что с ними было не так, просто проходила мимо, протягивая пластинку следующему. Никто не возражал, разве что один круглолицый парнишка, совсем юный, с выгоревшими волосами заговорил с ней, когда она хотела пройти дальше, не видя ничего интересного в серых глазах на покрытом веснушками лице.

— Дайте мне шанс, — попросил он негромко.

Что-то в его мягком, но уверенном голосе заставило Альберу помедлить, она еще раз взглянула в серые глаза и все же позволила ему получить метку.

Гвен фыркнула. Она успела зачеркнуть номер, потому теперь магическим пером написала его снова. Это был пятьдесят третий кандидат, а значит осталось уже немного.

Других происшествий ничего не предвещало. Осталось два ненастоящих кандидата, и Гвен едва не захлопнула папку, зная, что вычеркивать никого не придется.

Альбера с трудом протянула пластину Рану, тут же опуская глаза от стыда и волнения. Она знала, что никакого чуда не случится, но сердце замирало в волнении, видя, как маг подносит руку к пластине. Он не коснулся, но знак на его руке все равно возник. Это была иллюзия, и Альбера это видела, оттого ей стало горько. На глаза навернулись слезы, и она шагнула к последнему, зная, что сейчас Ран должен будет создать еще одну лживую метку. Ничего толком не видя, она застыла, едва различая мужскую ладонь, но тут же вздрогнула, понимая, что она озарилась настоящим светом, и подняла глаза, полные слез.

Гарпий растерянно дернулся, машинально убрал от лица волосы и взглянул на Альберу. Их глаза встретились впервые, хотя они были знакомы много лет. Раб не хотел слушать мага, не хотел играть со своей госпожой, но упрямый Реоран, все за всех решивший, просто толкнул его в бок так, что рука сама, дрогнув, коснулась пластины. Теперь же он растерянно и виновато смотрел на Альберу. Та же, увидев человека перед собой, забыла о слезах и происшествии. Она знала, что последним должен был быть Гарпий, но совершенно его не узнавала. Серьезные карие глаза с красным отливом напоминали ей спелую вишню. Она помнила глаза Гарпия, когда тот был ребенком — почти черные, матовые, похожие на грязное стекло. Теперь же она понимала, что видит глаза совсем другого человека, и отступила растерянно, понимая, что Гарпий, снова опускающий голову и прячущий глаза за черными волосами, был чуть выше Рана и заметно шире его в плечах. Зная полудемона почти всю его жизнь, она только сейчас заметила крепкие мышцы на его руках, словно впервые увидела в нем живое существо.

Стыдливо опустив глаза, она шагнула к отцу.

— Я, Эдерью Эндер-Ви, становлюсь свидетелем и гарантом этой клятвы! — объявил он.

Это был последний миг в официальной церемонии, потому Альбера, разрываемая на части смесью эмоций, подхватила подол юбки и побежала назад к дому, желая как можно быстрее скрыться от внимательных мужских глаз.

Когда она скрылась, господин Эдерью объявил:

— Все допущенные к испытаниям сегодня вечером получат конверт с первым заданием, а пока на этом все.

Жестом давая понять, что все свободны, он пошел в дом, намереваясь поговорить с дочерью.

— Круто я все придумал? — тут же спросил Ран, положив руку на плечо Гарпия.

Полудемон дернулся, чем мага совсем не удивил. Скорее Ран ожидал подобной реакции от раба. Он был уверен, что сейчас Гарпий отстранится и посмотрит на него исподлобья, но он внезапно развернулся, схватил его за грудки и дернул на себя, встряхнув.

Ран даже вздрогнул от неожиданности, видя, как в темных глазах блеснули красные искры.

— Эй, потише, — прошептал он. — Господин Эдерью может увидеть…

Гарпий рыкнул невнятно и отпустил мага, отступая.

— Ты мне потом спасибо скажешь, — фыркнул Ран, — а если всерьез надумал морду бить, то лучше наедине, а не здесь.

Полудемон только отвернулся, поправляя кожаные наручи, прятавшие магические кандалы.

Маг вздохнул, хорошо понимая чувства раба. Даже улыбка исчезла с его лица. Он хотел сказать что-то ободряющее или хотя бы признаться, что он и сам страшился бы происходящего на месте Гарпия, но не успел.

— Парни, а я вас не видел на утреннем собрании, опоздали что ли? — спросил у них тот самый смельчак, решивший выпросить у невесты шанс.

Окинув его беглым взглядом, Ран тут же улыбнулся и почесал затылок с самым нелепым видом.

— Да, опоздали. Повезло нам, что господин Эдерью нас все же допустил, мог бы на порог не пустить, но нам уже рассказали, что к чему, — признался он. — Это все я виноват, брат вот, до сих пор злится.

— Зря! — воскликнул парнишка. — Все же обошлось. Меня зовут Лир, — представился он, демонстрируя свой номер. — Я пятьдесят третий и, как вы наверно поняли, мне ничего не светит.

Сказав это, Лир звонко рассмеялся и махнул рукой, явно не собираясь переживать.

— Разве ты не просил шанс у госпожи Альберы? — удивился Ран. — Кстати, я Рио, — представился маг. — А это мой старший брат Гар.

Лир радостно пожал Рану руку и тут же рассмеялся.

— Я участвую только чтобы где-то пережить ближайших пару дней, ну и если повезет — найти работу, — признался он, разводя руками. — Просто если бы она меня не допустила к испытаниям, ночевал бы я в ближайшей канаве.

Маг рассмеялся, видя этого открытого бесхитростного парня, оказавшегося среди участников такого непростого ритуала.

— А если ты вдруг победишь? — спросил он, с трудом успокоившись.

— О! Это было бы невероятно, госпожа Альбера очень красивая, и я наверняка влюбился бы в нее по уши, если бы только мог себе такое позволить, но не думаю, что мне это удастся.

— Ну ты даешь! — воскликнул Ран с изумлением, не замечая никакой фальши в словах парнишки.

— Зато честно, — пожал плечами Лир. — Я и госпоже признался бы во всем, если бы мог с ней поговорить. Признаюсь наверно, если так и не найду работу. Кстати, не знаете, кому может пригодиться писарь или секретарь? Я раньше у одного барона работал, пока он спал с моей матерью, а когда она умерла, вышвырнул меня чуть ли не без штанов, а я, по сути, кроме как писать правильно и красиво, ничего не умею.

— Надо подумать, — признался Ран. — Кстати, ты сказал, что нас не видел, ты что, остальных всех запомнил?

— Да, — спокойно ответил парень. — Я со всеми успел познакомиться, у всех спросил про работу и все запомнил. Вы, кстати, кем будете и откуда?

— Мы? — Ран обернулся, чтобы взглянуть на Гарпия, но вдруг понял, что его нет рядом. — Ты заметил, когда мой брат ушел? Вот вечно он ничего не скажет!

Лир растерянно осмотрел опустевшую площадку и пожал плечами.

— Нет, я не знаю, куда он делся. Вроде был тут.

— Ладно, найдется, расскажу тебе о нас, так честнее будет, — пообещал Ран, хлопнув парня по плечу, — А пока давай ты мне расскажешь о других кандидатах, чисто по-дружески, а я обещаю, что до канавы ты точно не дойдешь.

Он приобнял парнишку за плечи и с усмешкой толкнул его к беседке.

Большая часть женихов разошлась, еще часть бродила по саду и с кем-то переговаривалась. За Гарпия Ран не волновался. Он лучше, чем все остальные, знал полудемона и верил в его здравомыслие, потому решил просто выяснить после, что именно случилось, если, конечно, раб не решил побыть в одиночестве и успокоиться, что с ним тоже порою случалось, но никакой беды не предвещало. Куда больше мага интересовало, что мог рассказать ему Лир.

— Номер один — Маркус Сил, — начал Лир так, словно имел при себе досье на кандидата. — Он ушел уже, так что не покажу. Его комната на третьем этаже сразу возле лестницы. Он ученый, артефактолог, хорошо разбирается в магии, во всех ее заморочках, классах, думаю, что он что-то ищет тут.

— С чего ты так решил? — спросил Ран растерянно.

Его поражало количество информации и выводы, которые выдавал юноша, а еще больше его злило, что артефактолога допустили до испытаний.

«Чем думал Эдерью, зная, что кровь магов жизни сама по себе магический предмет?» — подумал он, мысленно желая ударить работодателя.

При этом он продолжал беспечно улыбаться с видом восторженного простака.

— Ну-у, — протянул Лир задумчиво. — Он ходит всюду, попросил доступ к библиотеке, расспрашивает слуг. Точно ищет что-то.

— Ты так много знаешь! Невероятно! — воскликнул Ран, падая на лавку под крытой беседкой. — Ты про всех вот так вот можешь? Мне бы пришлось записывать.

— У меня память хорошая, — прошептал Лир смущенно, — и да, я про всех могу.

— Что ж, рассказывай! Мне очень интересно, кто наши соперники, а то мне очень надо, чтобы брат победил, он, в отличие от меня, влюблен в Альберу, — гордо заявил Ран.

— Тогда ему действительно стоит победить.

Лир одобрительно кивнул и начал свою лекцию о сорока шести кандидатах, допущенных ритуалом к испытаниям.

⁂

Альбера взволнованно ходила по комнате, ломая пальцы и закусывая губы. Она очень боялась, что отец проверит пластину и пересчитает искры на ее ребре, потому отправила Гвен все разузнать, а теперь ждала подругу.

— У меня плохие новости, — сразу сообщила Гвен, вернувшись.

— Он понял, что есть лишний кандидат? — спросила Альбера, закрывая лицо руками. — Он злится? Я ему скажу, что это я? Оно как-то само вышло, я не хотела. Не знаю, как это произошло, но Гарпий не виноват, понимаешь? Наверно у меня рука дрогнула от волнения.

— Успокойся, — прошептала Гвен, садясь на кресло. — Твой отец ничего не проверял и не собирался, но проверила я.

— И? — спросила невеста, ничего не понимая.

— Все сошлось, — прошептала Гвен, не скрывая тревоги. — Настоящих кандидатов сорок четыре, а мы с тобой знаем, что должно быть сорок пять.

Альбера побледнела и буквально упала в кресло, словно могла вот-вот лишиться чувств.

— Как это? Я же видела и ты видела. Разве такое может быть?

— Может, если есть еще один маг, который зачем-то прячется среди участников конкурса на твою руку, — строго сообщила Гвенделин.

— Но зачем?

Ответить Гвен не успела, вздрогнув от странного удара по стеклу, словно птица задела ставни распахнутого окна, вот только никакой птицы не было. Обе девушки только переглянулись, понимая, что странный звук к магии не имел никакого отношения.